Серая зона

- К чёрту протокол! Пока вы тут пишете с ошибками, преступник удаляется на поезде! «Да он заводится от этого. Подождите, псих ещё подбросит нам следующий труп.» Ближайшим кандидатом в мертвецы сейчас был Андерсон, над плечом которого лиловой коброй нависал великий детектив. - Бога ради, Джон, уймите Шерлока, – взмолился Лестрейд. – А то его стараниями дело пятнадцати минут растянется на час. Тот и сам уже хотел взять бестию за шиворот, останавливала лишь разница в росте. Однако, есть ещё брючный ремень. Джон всовывает пальцы между ободом ремня и худощавым телом, сильно тянет, обрывая гневный монолог, и что-то шепчет Шерлоку на ухо. Через несколько секунд они оказываются на лестнице у чердака. В лучах заката, ромбами ложащихся на стену сквозь щербатое окно, пляшут пылинки. Подоконник условно чист, что объясняет жестянка с окурками и одиноким презервативом. Джон, так и не отпускавший пояса Шерлока, вминает подоконник в собственную поясницу, а Шерлока заваливает на себя, так что тот сбивается с дыхания, ищет опору пяткой в радиаторе, руками – в бёдрах Джона позади, короче, кажется сопротивляющимся, если бы не голова, откинутая Джону на плечо, и ягодицы, жмущиеся к его паху. Кудри Шерлока щекочут нос и губы. Джон прикусывает плотную пружинку, наслаждаясь её хрустом так же, как мускусной аурой и шелковистой духотой густых волос, в которой, если б мог, свил бы гнездо и жил. Объятие из-за спины искривляет реальность: не то Джон принял во владение новый, совершенный торс, не то у Шерлока появилась вторая пара неподконтрольных ему рук. Эти руки расстёгивают его ремень и молнию, выпрастывают причиндалы Шерлока из хипсов в тон рубашке и саму рубашку из портновских брюк. - Как ты думаешь, что сказала бы Донован, если бы увидела тебя здесь без штанов? А Грег? А Андерсон? На это Шерлок только фыркает, но его росток вздрагивает и наливается силой, пока чужие пальцы разминают сухожилия его лобка, добритого до лилейной гладкости собственноручно Джоном. Холодок и пощипывание пены, натяжение подвесной связки члена, когда бритва подбирается к основанию, и кожи мошонки, которая реагирует моментально, уплотняясь морщеными складками – самый верный способ привести Шерлока в то состояние, когда можно прикусить его уздечку, излизать венец и высосать сначала несколько солоновато-скользких, а потом немногим больше – острых капель под интеллигентный вздох. Был самым верным, пока брюки не упали вниз на глянцевые броги, стукнув пряжкой по надбитой плитке, потому что Джон сейчас надрачивает его Шерлока по-взрослому. И если не спустить портки, пренебрегая разуванием, то их заляпает летящим во все стороны предсеменем. У Шерлока стоит колом, он весь – одна сплошная эрекция: от пальцев и подъёма, икр на грани судороги, напряжённых бёдер, прогнутой спины и собранного живота, до острия соска, готового проткнуть рискующую пуговицами рубашку. Джон намагничен шерлоковым возбуждением, в джинсах мучительно мало места, но от этого лишь яростней весёлый злой азарт, с которым он терзает тело трахнутого в мозг асексуала. Тонкий бок вмещается в захвате, бороздящем от подвздошной косточки до нижних рёбер и обратно, жадно ищущем границу между косой мышцей и кубиками пресса, так, как резчик углубляет и шлифует деревянный барельеф. Таким же гладким деревом лоснится тёмный от прилива крови и желания член Шерлока всякий раз, когда вторая не-своя рука натягивает его шкуру. Амплитудно, жёстко, насухо, до боли в чуть не трескающейся уздечке. Шерлок обхватывает пальцы Джона поверху – то ли смягчить, то ли направить, то ли сжать ещё, – другой рукой впиваясь в джоново бедро. Изгибом холки он напоминает жеребца, которого обламывают под седло, и отголоском ржания звучат его глухие стоны. Предел упругости головки чувствуется, как резиновая лента – звукоосязанием. У дрожи близящегося оргазма тоже есть как-будто-звук шуршания стрекозьих крыльев, а то, что похоже на лающий кашель навзрыд – это уже никакая не синестезия, а сам Шерлок, разрываемый плевками семени на дальность. К тому времени, как он обнят, отглажен, зацелован и вновь собран в чудом уцелевшей одежде, на месте преступления их никто не ждёт. И теперь очередь Шерлока показать Джону, что такое sucking hard. Высота подоконника для этого подходит идеально.