Агония

Я так болен и устал от одиночества. Пока, прощай, я сам по себе. Мама, мне так жаль, но мне пора идти, Я вырыл эту могилу и называю её своим домом. Песня-Lonely(Palaye Royale) перевод. 24 августа. Три года назад. Я бы хотела исчезнуть. Я бы отдала всё за то, чтобы исчезнуть. Дайте мне исчезнуть. Сарада медленно моргнула, снова поднимая взгляд на женщину. Кисть левой руки щипало и она старалась сосредоточиться на этой боли, сильнее сдавливая ногтями бледную кожу. Разобрать то, что говорил психолог, было трудно, словно её речь проходила через толстую прослойку стекла. Что-то про цветок, которого "оставь в тёмном ящике без света и воды, он завянет", женщина проводила параллель человека и растения и от этого хотелось рассмеяться. Она бы многое отдала, чтобы оказаться на месте этого цветка, растения ведь не чувствуют. Забавно. Скажи об этом садовнику, он будет говорить обратное в попытке предать своей работе значимость, а любой ученик младших классов начнёт распинаться о чувствах растений, о том, что они живые, в надежде получить хорошую оценку по окружающему миру. — Скажите, Вам комфортно сейчас? — задала вопрос женщина, поправляя свой белый халат. Нет — Да, всё нормально. — Точно? Если Вы хотите, я могла бы… — Нет, всё супер… Её тело слегка дёрнулось либо из-за наглой лжи, либо от практически нараспашку открытого окна в комнате. Избавьте меня от этого. Затянувшееся молчание, от которого Сарада прикусила внутреннюю сторону щеки. Позже её психолог обязательно задаст больше вопросов, каждый раз получая молчание. Но это будет потом, а сейчас, именно в этот момент, Учиха хотела исчезнуть, испариться, оставив после себя пепелище сожалений в её жизни, о другой смерти она и не думала. *** Четыре года назад. 1 сентября. — Привет! Сарада хлопнула дверью машины и повернулась к девочкам лицом. Она хотела ответить на приветствие, но ответное «привет» было подавлено болезненным вздохом. Сарада развела руки в стороны, отвечая на объятия своих подруг. Сумире опомнилась первая, понимая что переусердствовала с объятиями и попыталась отдёрнуть Чочо, чтобы Сарада хотя бы дожила до первого учебного дня. — Где ты была летом? Ну конечно, стоило догадаться, что это будет первый вопрос. Чочо возмущённо надулась. Её бежевая блузка не подходила для сегодняшнего дождливого и угрюмого дня. Сарада помедлила со ответом, обводя взглядом толпы детей, что под руку со своими родителями проходили мимо. — Я-я вполне продуктивно проводила время, — её поддельная улыбка меркла по сравнению с другими людьми, что сейчас готовились к новому этапу своей жизни. Её подруги затихли. Сумире прочистила горло. - Ну, первый семестр ждёт! Чочо заметно оживилась и скривилась в недовольной гримасе. — Это же дар божий! Конец противным старухам и здравствуйте взрослые и адекватные парни! — Может второе и правда, но учителя были довольно адекватные, — Сумире насупилась. Она наверняка под коркой своего сознания считала, что дело было не в учителях, а в лени своей подруги, у которой из-за слова "домашка" уже глаза слипаются. Сумире схватила Сараду за руку и направилась ко входу, а именно к воротам, величественно окружающие пятиэтажное здание, которое люди почему-то назвали "колледж", а не "дворец". — А ты видела эти цены за квартиру?! — проскулила Акимичи, пытаясь догнать их. — Есть же общага, которая предлагает… - решила вставить свою реплику Сарада, но была бесчеловечно прервана подругой. — Цыц! Это ужасное место, а мы трое могли бы поделить выплату! Сарада хмыкнула, открывая дверь и чудом оказавшись не затоптанной. Коридоры встретили их шумом разговоров и угрюмостью голубых стен. Девочки переговаривались о чём-то друг с другом, пока Сарада по памяти выточенной из-за экскурсии направилась к большому залу. Впереди ещё два корпуса унылых стен и незнакомых лиц будущих однокурсников, к удивлению радостных. Вопрос почему она была не такая, не чувствовала этот день особенным, оставался без ответа. Для неё это обычный день, который выведен на её коже красной пастой как что-то обязательное. И, если честно, она чувствовала себя охренеть какой лишней, стоило ей зайти в зал, наполненный радостными переговорами и сияющими от предвкушения глазами. Нет, ей здесь точно не место. *** 24 августа.Три года назад. — Как часто Вы думаете о смерти? Чёрт, постоянно. — Периодически, — глухо ответила Сарада. Комок её нервов зашкаливал, собираясь в горле, готовый быть выплюнутым на женщину, что так упорно пыталась прощупать почву. — Вы же понимаете, что находитесь в очень тяжелом состоянии… Кажется, не у неё одной отказывали нервы, во взгляде психолога было изучающее напряжение. Сарада читала это по её глазам, так как язык тела женщина тщательно кодировала. Снова долгое молчание, отвратительно тягучее. Девушка решила рассказать правду, что так давно чесалась на языке, вызывая зуд. — Знаете… мне казалось, что я сама себе всё придумала, я просто хотела знать, что со мной не всё в порядке… И она прогнулась. В конце концов, это должно было случиться. Взгляд женщины стал понимающим и Сарада не почувствовала отвращения за свою разговорчивость. Словно это было естественным. — С тобой не всё в порядке, — тихо ответила женщина. Она действительно, взаправду сломала этот барьер одним предложением. Сарада медленно втянула воздух, потому что её глаза заслезились. "С тобой не всё в порядке" - это всё равно что признать, что жизнь действительно была дерьмом, потому что с самого начала всё было не в порядке. И даже если все говорят «так все живут», если уверяют, что «ты себе сама всё придумала», то это не так. Если тебе кажется, что в детстве тебя недолюбливали, то тебе никогда не казалось. — Поэтому я предлагаю тебе начать пить антидепрессанты, — женщина ссутулилась, начав писать хаотичным почерком на листке. - И начать активную терапию. Я очень, очень надеюсь, что мы ещё встретимся. Сарада не хотела пытаться, не было желания что-то менять. Её образ жизни давно вшит железной ниткой в мозг, а что-то менять было странно и незнакомо, потому что когда-то её выпотрошили и оставили зашивать раны ржавой иглой. — Я не уверена, что смогу жить иначе, — мрачно заключила она свои мысли вслух. — Я знаю, но а кто сказал, что будет легко? Их диалог медленно перерастал в непринуждённость. Ей не стало легче, нет, просто что-то менялось прямо сейчас. *** Четыре года назад. 6 января. Холодный зимний вечер щипал лицо. Единственное, что оставалось, это укутаться в тёплый шарф, но его Сарада потеряла ещё вчера, а холод почти не чувствовался из-за согревающего нутро алкоголя. Медленно вышагивая по пустой широкой дороге, она осматривала округу. Небольшие преграды ограждали мостовую дорогу, которая была призрачно пуста. Река уже покрылась коркой льда, по которой вышагивали утки, часть из которых искали пристанище на эту ночь в сухих кустарниках, заваленных снегом. Сарада шла по краю, постукивая полупустой бутылкой по железным прутьям от скуки. Стекло, как ей казалось, ритмично отбивало ритм какой-то незатейливой песни. Одиночество теперь не так давило, и Учиха заверила себя, что уже свыклась с этим. Сжирающие её мысли теперь заменились тишиной и хрустящим снегом. Она готова была сделать всё что угодно, чтобы не возвращаться домой, не видеть эти пустые чёрные глаза, так похожие на её собственные. Отец не интересовался её жизнью, как и она его. Это всё равно что лежать в больничной палате и болеть раком, делить её с таким же смертельно больным человеком. И меньшее, что тебя должно беспокоить, это состояние твоего соседа. Вы делите одну учесть ближайшей смерти, а контакт друг с другом сделает только хуже. Но она не сломается, верно? Как делает мама, она всегда говорит «пока в жизни есть слово "надежда", идти вперёд не так страшно». Поэтому она не сдавалась, не сдавалась последние несколько месяцев, а что было до них вспоминать не хочется. Прошлое было как в тумане. Да, в какой-то момент хочется отпустить, позволить горящему пламени из страха и боли поглотить тебя. Всё в таком огне, что неплохо и самой гореть, да? Так будет лучше и проще, и иногда это такое искушение. «В жизни бывают такие моменты, когда сдаваться нельзя» - бред собачий. В жизни таких моментов будет слишком много, и в конечном счёте они сольются в одну массу жизненных испытаний. Сарада не должна сдаться, у неё есть цель. Пусть пока не всё идеально, но она не сдастся, просто не может себе этого позволить. Сарада расслабила руку, потому что холод стекла стал практически невыносим. Бутылка с плеском упала вниз, сломав тонкий лёд. Утки испуганно закрякали. — Простите, — извинилась девушка, чувствуя вину. Они побрели к кустам, оставив её без ответа. Может, у них тоже есть гордость? Втянув тяжёлый холодный воздух, Сарада села, облокотившись об железную преграду. Интересно, можно ли умереть от холода? Выйдет даже забавно, если кто-нибудь найдёт замерзшего насмерть подростка. Медленно прикрыв от усталости глаза, она позволила мраку холодной ночи забрать её сознание в тихий и приятный сон.