***
Альберт шёл по коридорам Хогвартса, с одной единственной целью, которую он сотни раз прокручивал у себя в голове. Лицо его выражало одну лишь ненависть, а в глазах застыл опасный блеск. Грубо расталкивая, мешающих по пути студентов, он поднялся на третий этаж, направляясь к кабинету Защиты от Тёмных Искусств. — Альберт, остановись! — кричала ему вслед Кловер, в надежде, что брат послушает её. Но Принц, казалось, будто и вовсе не слышал её. Крепко сжимая палочку, он распахнул двери кабинета. Отца в кабинете не было, но это его мало волновало. Подняв палочку, он громко и чётко произнёс заклинание, обращая на себя внимание наказанных студентов. — Редукто! — вырвавшиеся из палочки заклинание, пролетело рядом с целью и ударило в одну из парт. Разлетевшаяся в щепки мебель, дала понять наказанным студентам, что лучше здесь не оставаться. Подняв крик, ученики начали живо двигаться в сторону выхода. — Сражайся, ты, трус! — прокричал Альберт, направляя палочку на победителя классной дуэли, который также хотел ретироваться. Противник не заставил себя ждать и уже через секунду в сторону Принца летел синий луч. Отразив его защитными чарами, Альберт послал очередное заклинание. — Вердимиллиус! Летящий энергетический поток, проскользнул выше увернувшегося во время оппонента. Не давая врагу даже секунды отдыха или возможности пустить ответное заклинание, гриффиндорец посылал заклятье за заклятьем. — Экспеллиармус! Блеснула ослепительно яркая молния, Мелтона отбросило к стене, он съехал по ней и распластался на подмостках. Буквально пару минут спустя, он уже был обезоружен, связан, изрядно потрёпан, а из носа тоненькой струйкой текла кровь. И едва Альберт хотел проговорить последнее заклинание, как класс был разделён защитным барьером, разделяя неудавшихся дуэлянтов. Следом из рук Принца выскочила палочка, а с оппонента было снято связывающее заклятие. — Вон! — гаркнул Снейп, столпившимся у входа зевакам. Скованный страхом, Альберт не мог развернуться на возвышавшуюся над ним фигуру отца. Пройдя мимо сына, Северус, остановился возле Мелтона, помогая ему подняться на ноги. — Мисс Эйвери, проводите мистера Мелтона в больничные крыло, — холодно произнёс декан Слизерина, не уделяя внимания сыну, даже взглядом. И пока парочка маленькими шагами двигалась в сторону выхода, мужчина молча вернул разлетевшейся парте первоначальный вид. Но стоило им только скрыться за дверью, Северус мановением палочки с громким стуком закрыл за ними дверь. Сев за свой письменный стол, он немигающим и пристальным взглядом уставился на сына. Тем самым взглядом, который пронизывал до самых костей. Тем самым взглядом, с которым он кричал ему «Встать!» после очередного поражения. Тем самым взглядом, от которого невозможно было скрыться. Все его движения были без единого звука. Весь его вид выдавал в нём раздражение, холодность и недовольство. А скрывавшиеся за сцепленными пальцами поджатые губы однозначно были сомкнуты в тонкую линию. — Пап, я… — хотел было начать Альберт, надеясь раствориться на месте, лишь бы не попадать под этот взгляд. — Это моя вина! — послышался за спиной голос Кловер. — Если бы я ничего ему не говорила, этого бы не произошло! Я знала, что Альберт остро отреагирует, но всё равно рассказала! Взгляд Снейпа медленно перешёл с сына на дочь. И где-то он уже слышал подобные речи. Была ли в них хоть доля правды? Ничуть. Ни черта она не знала. — Это была я! — всплыл в его голове голос Эрин, которая также врала ему на втором курсе с поднятой рукой, стараясь выгородить святого Поттера, взорвавшего котёл Гойла. С каждым днём всё больше черты миссис Снейп проявлялись в Кловер. Будь то голос, срывающийся на крик, или же походка, то же неумение врать и осознанный взгляд на вещи. А теперь ещё этот чёртов комплекс героя, который так сильно Северус ненавидел в Эрин. Переведя взгляд обратно на сына, мужчина прикрыл глаза, стараясь не сорваться и не выплеснуть свою злость на детях. Вопреки страхам подростков, Северус лишь шумно выдохнул и, убрав руки от лица, медленно проговорил: — В первую очередь, поздравляю с победой, — встрепенувшись, Альберт и Кловер в неверии переглянулись. — Однако, — открыв глаза, он поднялся с места и уперевшись руками о стол продолжил: — это не отменяет вашего наказания за устроенный бедлам. Вы, юная леди, — проговорил Северус, поворачиваясь к дочери. — Наказаны за подстрекательство. А вы, молодой человек, за причинённые увечья и порчу имущества, — обратился он к сыну. — И минус десять очков с каждого. Прежде чем декан Слизерина отправил их по своим гостиным, по классу прошёлся неприятный треск и вскоре послышался искажённый голос миссис Снейп. — Северус, я только что из больничного крыла. С мальчишкой всё в порядке и пусть радуется, что до него добрался Альберт, а не я. Кстати, передай ему от меня отдельную благодарность. Поднеся рацию к губам, мужчина зажал кнопку на боковой поверхности и, не отрывая взгляда от детей, коротко ответил: — Принято. — Вы всё слышали, — продолжил он, убирая диковинный предмет в карман. — Марш отсюда.***
Выпавшие на один год Турнир и экзамены стали настоящим испытанием. Все пятые и седьмые курсы заметили, что в этом году им стали задавать на дом куда больше. До самого закрытия библиотеки Альберт, Тедди и Кловер, готовили очередные эссе. Изнурённые наказанием, у них оставалось слишком мало сил и времени для подготовки домашнего задания. Профессор Биннс по истории магии, задал через неделю сдать сочинение о восстании гоблинов в восемнадцатом веке. Профессор Снейп обрушила лавину противоядий, обещая после Рождества кого-нибудь отравить — надо же проверить, как усвоены противоядия. А профессор Флитвик велел прочесть про иллюзорные чары три толстенные книги из списка дополнительной литературы. Профессор Долгопупс тоже не остался в стороне, заставляя каждый день собирать гной Бубонтубера. А непростительные заклятия от декана Слизерина вгоняли в страх каждого студента, особенно после угрозы использования Империуса на каждом. Когда мадам Пинс ровно в восемь объявила о закрытии библиотеки, троица уныло закрыла учебники. Устало бредя по коридорам в сторону Большого зала, они не перекидывались даже парой слов, на которые просто не осталось сил. И когда впереди уже замаячил усыпанный звёздами потолок Большого зала, их нагнала Виктуар. — Вы видели?! Видели?! — верещала она над самым ухом Люпина. — Они наконец-то повесили информацию! Идёмте же скорее! Подталкивая друзей к входу в Большой зал, Уизли указывала на огромный свиток, прикреплённый к стене у самой двери. — «Турнир Трёх Волшебников. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближайшую пятницу — тридцатого октября в шесть часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше...» — устало прочитала Кловер. — Класс, возможно, ваш отец не успеет испробовать на мне «Империус», — облегчённо выдохнул Люпин. — «...После уроков всем ученикам отнести сумки с учебниками в спальни и собраться перед замком для встречи заморских гостей», — продолжила читать Снейп. — Если будет такая же нагрузка, то я, пожалуй, воздержусь от участия, — промолвил Альберт, отходя от объявления. — Надейся на это, Тед, у тебя будет меньше соперников. Объявление взбудоражило обитателей замка. Все как с ума посходили: кого допустят к конкурсу? Какие виды волшебства войдут в состязания? Отличаются ли от них хоть чем-нибудь заморские студенты? И конечно, замок подвёргся генеральной уборке. Несколько потемневших портретов хорошенько почистили и помыли, к их висящему недовольству. Портреты ёжились в своих рамах, сердито бурчали, кривя влажные розовые лица. Рыцарские доспехи заблестели и задвигали руками без скрипа и скрежета. А Аргус Филч в ярости кидался на детей, забывших вытереть ноги и, даже довёл двух девочек-первокурсниц до слёз. Волновались и преподаватели. В последние дни Эрин сдала позиции. Полностью отказавшись от домашних заданий, она старалась по большей части давать лекции, нежели применять практические умения. Профессор МакГонагалл отчитывала любого попавшегося на её глаза студента за ужасный внешний вид, либо же не самые лучшие манеры. Между тем Северус и правда, начал воплощать свои угрозы в жизнь. И вот наступил долгожданный день. Войдя утром в Большой зал, студенты на миг замерли — ночью на стены вывесили огромные флаги всех факультетов: Гриффиндорский — красный с золотым львом, Когтеврана — бронзовый орёл на синем фоне, жёлтый с чёрным барсуком пуффендуйцев и зелёное знамя с серебряной змеёй Слизерина. Позади профессорского стола развевалось невероятных размеров полотно с гербом Хогвартса: большая буква «X» в окружении льва, орла, барсука и змеи. В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Студенты после последнего урока оставили в спальне сумки, надели плащи и помчались в холл, где деканы факультетов строили учеников в колонны. — Первокурсники, вперёд! — командовала МакГонагалл. — И пожалуйста, не толкайтесь! Рядами младшекурсники спустились по главной лестнице и выстроились перед замком. Был ясный холодный вечер. Сгущались сумерки. Бледная призрачная луна уже взошла над Запретным лесом. — Чует моё сердце — подала голос МакГонагалл смотря в небо. — Делегация Шармбатона недалеко! — Где? Где? — обрадовались подростки, вертя головами. — Вон! — указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса. Нечто огромное, куда больше метлы, нет, целой сотни мётел, летело по иссиня-чёрному небу, быстро увеличиваясь в размерах. Гигантская чёрная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо — огромную синюю карету, подобную башне. Её тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона. Первые три ряда учеников подались назад. Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью. И наконец, с оглушительным громом копыта золотых коней коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатилась, подпрыгивая на гигантских колёсах; кони кивали исполинскими головами, выпучив огромные огненно-красные глаза. Как только карета остановилась, открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звёзды; с облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась чёрная лаковая туфля размером не меньше детских санок и сразу же за ней изумлённым зрителям явилась её обладательница. Таких великанш студенты Хогвартса никогда в жизни не видели. Неудивительно, что у кареты и лошадей столь впечатляющие габариты. Только один Хагрид мог бы с ней померяться. Женщина, стоявшая уже на первой ступеньке озирала ряды ошеломлённых зрителей. Она вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у неё красивое лицо с оливковой кожей, тёмные волоокие глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы собраны в низкий пучок на шее. Дама была с головы до ног закутана в чёрную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы. Преподаватели зааплодировали. Ученики вторили. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу. Лицо её расплылось в улыбке. Она подошла к МакГонагалл и слегка склонилась для приветственного поцелуя в щёку. — Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс! — отстранившись, воскликнула анимаг. — Мине'гва, — произнесла мадам Максим грудным голосом. — Надеюсь, вы п'гебываете в доб'гом зд'гавии? — Спасибо. Я прекрасно себя чувствую, — тут же отозвалась директор Хогвартса. — Мои ученики, — небрежно махнула великанша назад огромной ручищей. Внимание студентов, которое до этого было приковано к мадам Максим, переметнулось на вышедших из кареты подростков лет пятнадцати-шестнадцати. Их было десятка полтора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шёлка. — Тодо'гов уже п'гиехал? — поинтересовалась мадам Максим, суетливо оглядываясь по сторонам. — С минуты на минуту ждём, — ответила Минерва. — Вы его будете здесь приветствовать или пойдёте сразу в замок? — Лучше пойдём в замок. Тут у вас… — прервалась иностранная гостья, заметив старого знакомого. — 'Агрид! Как я 'гада нашей вст'гече! — подойдя ближе к полувеликану, она протянула сверкающую драгоценностями руку. И пока великаны любезно обсуждали личные дела прошлой встречи, хогвартцы расступились, пропуская гостей к каменным ступеням. Холод начал пробивать до костей. Кто-то поглядывал на небо. Тишину нарушали только фырканье и стук подков золотых коней мадам Максим. — Слышите? — воскликнул Тедди. Откуда-то из темноты донёсся странный звук — громыхание, сопровождаемое всасывающим хлюпаньем, как если бы гигантский пылесос двигался по речному руслу — Озеро! — крикнул с нижних рядов Скорпиус Малфой. — Гляньте на озеро. Стоя на возвышении у замка, они отчётливо видели внизу чёрную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой её сердцевины медленно поднимался длинная корабельная снасть. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль, наконец, весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Вот они вошли в падающий из окон замка свет. Надетые на них лохматые шубы, издалека придавали заморским студентам слишком большие очертания. Человек, шедший первым, был одет в другие меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам. — Минерва! — радостно воскликнул он, поднимаясь по склону. — Как поживаете? — Благодарю, прекрасно, профессор Тодоров. Голос у Тодорова был бархатный, с льстивой ноткой. Подойдя к МакГонагалл, он взял её руки в свои и запечатал лёгкий поцелуй на её кисти. — Старый добрый Хогвартс, — улыбаясь, смотрел болгар на замок. — Как хорошо снова быть здесь.