Его домовой

Джареда разбудил аромат свежесваренного крепчайшего кофе и тихая песня, напоминающая журчанье реки и одновременно трель перескакивающей с ветки на ветку дикой пичуги. Наверное, вчера он по этому лесу так нагулялся, что вырубился сразу же по возвращении домой. В Нью-Йорке подобного с ним не случалось, но тут даже воздух другой. Пьянит, как сильнейший наркотик. Вот он и умудрился забыть выключить на ночь допотопный кассетник, и тот шелестел под ухо всю ночь, переворачивая пленку на реверсе снова и снова. Прогулка и ливень. Так. Стоп. Он подскочил, роняя на пол заботливо подоткнутое под бока одеяло и чертыхаясь. Прогулка всплыла в памяти во всех красках. Как в замедленной съемке. Ветки, захрустевшие под ногами, и пустота. Паника, усиливающаяся с каждой секундой. Жалобное поскуливание мокрого Стива. И еще одна, человеческая, мужская фигура у края. Капли дождя на веснушчатых щеках и кончике носа. Глаза, зеленее которых он не встречал. Может, ведьма? — Сам ты ведьма. Ладно хотя бы ведьмак. — Вчерашний незнакомец-спаситель, подпоясанный фартуком с перекошенной мордочкой знаменитой мультяшной белки с орехом, солнечно улыбаясь, показался из кухни. Дернул насмешливо носом. Может, пытался справиться с чихом? Или, что вероятней, со смехом, вызванным ошалевшим лицом все еще сонного хозяина дома. — Проснулся? Как себя чувствуешь? Ничего, что я вторгся без приглашения? Ты был... эм... скажем, не в форме. — Угу. Валялся в отключке. Ты вообще кто такой? — Тот, кто спас твою задницу от неминуемой смерти? Не стоит благодарностей, обращайся. Джаред сконфузился, присаживаясь назад на кровать и гадая, где же прошлой ночью спал его неожиданный гость? Кровать-то в доме одна. Есть еще, правда, продавленное широкое кресло и узкий, страшно жесткий диван в крошечной, совмещенной с кухней гостиной. — Прости. Веду себя как свинья. От неожиданности просто, наверное. Тут ведь людей на многие мили вокруг — ни души. Кстати, я — Джаред. Джаред Падалеки. Улыбка с лица в мелких кляксах-веснушках исчезла вдруг, как будто щелкнули пальцами. Как лампочка перегорела в торшере, погружая помещение не в темноту, конечно, утро ведь уже наступило, но в густой полумрак, углубляющий тени в пыльных углах. Безымянный до сих пор незнакомец моргнул и тряхнул головой, отвечая себе на незаданный вслух, но очень важный вопрос. Передернул плечами, разрывая зазвеневшее в комнате напряжение. Так пальцам рвут — натянувшуюся меж кустов паутину. — Я — Дженсен Эклс. Родом... эм... из Техаса. — Да ладно? Представляешь, я тоже! А встретились совсем в другой части страны! Бывают ведь совпадения. Так как, говоришь, ты тут оказался? — Да ничего я пока еще не сказал, — в сердцах бросил Дженсен и вдруг продолжил ворчливо, неуловимо напоминая кого-то: — Ты завтракать будешь? Не ел уже сутки почти ничего. Да и эти оладьи — какая еда? Так, на зубок. Махнул рукой в сторону кухни, где на столе, должно быть, с завтрака оставались остатки того угощения, что приготовил для него загадочный "J". Как он, кстати, интересно, воспринял вторжение? Обиделся ведь поди ж, что Джаред не оставил ему на ночь ни печенья, ни виски. Или увидел, вошел в положение? Стив стукнул лапой по краю кровати, привлекая внимания. Падалеки разулыбался, наклоняясь к питомцу, гладя золотистую мягкую шерсть. — Ну и как ты, бандит? Сильно вчера испугался? Повезло нам встретить Дженсена, правда? Тот звонко тявкнул, даже зазвенело в ушах, и обернулся на гостя. Снова залаял. Без каких-то признаков злости. Так маленький ребенок рассказывает нерадивому взрослому что-то на своем языке, а тот его, к сожалению, понять совершенно не может, как ни пытайся. — Хэй, дружок, ты чего? Не волнуйся, — перевел взгляд на Дженсена. — Может быть, хочет гулять? — Выводил его около часа назад. Все в порядке. И уже в третий раз спрашиваю, на кухню пойдешь? Или сюда принести? Кофе скоро остынет, придется вылить и снова варить. — Прости. Я совсем заболтался. Меньше чем за сутки столько случилось, а до того две недели — полная тишина. — ... угу... хоть вешайся со скуки в кладовке... — пробурчал неразборчиво Дженсен, скрываясь за стенкой. — Ты что-то сказал? — Говорю, на руках тебя, что ли, нести? Джаред хохотнул: — Нет, зачем же? Я сам. Не Барби какая-нибудь и не принцесса. — ... и слава Богу. — Да о чем ты все время бурчишь? — рассмеялся в ответ на очередной фырк Падалеки. Потянулся, стягивая через голову попахивающую потом футболку. Дженсен его, должно быть, переодел, вот только после этого так жарко в одеяло закутал, что Джаред снова промок. Ничего. Вот выпьет горячего кофе, съест остатки оладий... или что там сегодня на завтрак? Потом можно и в душ. — Как самочувствие? Меньше чем через минуту Падалеки уже сидел за столом, представляя себя в собственном доме долгожданным гостем, которому рады. Это было непривычно. И хорошо. Улыбнулся тепло, пододвигая ближе горячую чашку. Отпил, обжигаясь, напиток, и застонал. Дженсен хихикнул. От уголков глаз по вискам разбежались морщинки-лучинки. У Джареда перехватило дыхание, и он буквально завис, разглядывая это лицо, а еще в золотистых волосках крепкие, сильные руки, прячущиеся в закатанных до локтей рукавах такой мягкой, наверное, рубахи в широкую клетку. Подумалось вдруг, а есть ли на нем где-нибудь татуировки? Сколько родинок? Так, Джаред. Стоп! Покраснел до ушей, заметив шкодную усмешку. — Вижу, что, хорошо. Голова не болит? Ты вчера приложился ей, когда падал. А потом еще и нога. Черт. И правда. Нога. Покрутил на пробу в суставе. Встал, осторожно прошелся по кухне, неловко ударившись бедром об угол стола. Угу, как будто будь нога не в порядке, он доскакал бы сюда так резво из спальни. Странно. Как будто и не было ничего. Может, и правда — лишь головой долбанулся, а остальное примерещилось? Нет. Точно ведь слышал отчетливый хруст, когда Дженсен уронил его на себя, вытягивая из ямы-ловушки. Такие травмы, еще и без вмешательства докторов, сами по себе не проходят. Да и сознание взрослые мужики просто так не теряют. — Значит, помог мой компресс, — кивнул Дженсен какой-то очень довольный. Отвернулся, подливая в чашку кофе из турки. — Добавки? Как хочешь. А настойка там у тебя... То есть, я имел в виду, конечно же виски. Плеснуть? А то ты так побледнел, в обморок того и гляди грохнешься снова. — Если только чуть-чуть. Бухать с утра — затея не из лучших, конечно. Но это же не загул, исключительно для здоровья, борьбы с нервным стрессом. Стив, последние пятнадцать минут переводящий озадаченный взгляд с хозяина на гостя и обратно, заворчал что-то на своем, сугубо собачьем, и улегся на подстилку к камину, поворачиваясь к людям спиной. — Обиделся, что ли? — Да тоже переволновался. Вам вчера с ним неслабо досталось. Хорошо, я шел той же тропинкой, — поймал озадаченный взгляд. — Ну да, разве я не сказал? Одиночный поход. Вроде как тренировка на выживание. Пригодились навыки, как считаешь? — Однозначно, ты был самым крутым скаутом в школьном отряде. "И самым красивым", — едва не сорвалось с болтливого языка, но Джаред его вовремя прикусил и тут же поспешил допить кофе. Зашипел, обжигая губы, нёбо, язык. Дженсен вздохнул, отбирая опустевший стакан. — Что ты за беспокойное хозяйство такое? Я уже удивляюсь, как ты выжил здесь в те две недели, пока я... В смысле, пока мы не встретились. Ладно. Ты тут сиди, принесу сейчас льда, в этом... холодильнике, кажется, видел. А потом... придумаем, что потом. Только придется тебе еще меня потерпеть. А то я только уйду, ты непременно обо что-то убьешься. Стив со своего места насмешливо фыркнул, не поворачивая лохматой башки. Вот только подрагивающие уши наводили на подозрение о том, что пёсель слушает и запоминает. Черт, да что творится вообще в голове? Джаред вздрогнул, когда до поплывшего (наверное, это все — ложка виски, добавленная Дженсеном в кофе) рассудка дошла последняя фраза. — Стой. Погоди. Ты уходить собрался? Я не согласен... Втянул голову в плечи, когда его гость разразился трехэтажным причудливым матом, врезавшись головой в одну из полок холодильника, попробовав распрямиться. Это он его, что ли, так напугал? Вроде не очень и громко... — Я... Черт, Дженсен, прости. Я не хотел. — Чего? Прибить меня с собой за компанию? — рассмеялся, закрывая серебристую дверцу. Всучил в ладони миску с колотым льдом. — Расслабься, это не ты такой неуклюжий. Это... хм... наверное, магнитные бури. — Что? Возможно, он и правда сходит с ума. Нет, он просто свихнулся и сейчас не где-то в горах с незнакомцем, вынырнувшим из дождя чертом-спасителем из табакерки. Он, Джаред, в палате для буйных, и это вот все — последствия психотропных лекарств, которые в него напихали. — Ну и фантазия у тебя... — присвистнул уважительно Дженсен и хлопнул по плечу. — Только это — правда не ты. Дождешься? Я недолго. Быстренько кое с к... чем разберусь. Из дома только не выходи, тут ничего серьезного не случится. И, накидывая на плечи потертую куртку, вылетел в так и не прекратившийся дождь, бросив что-то коротко подскочившему было Стиву. Из-за захлопнувшейся двери Падалеки разобрал что-то вроде: "Проклятые феи". — Думаю, мне нужен психолог. Нет, психиатр. Стив, ты согласен? — заплетающимся языком (да что, боги, не так с этим кофе?) выдал Джаред, наливая чистейший виски в опустевшую чашку.