Pure blood above all

      В тот осенний день занятия у шестого курса начинались только после обеда, поэтому первую половину дня они могли посвятить общению с друзьями и прогулке на свежем воздухе. Погода для этого была самая подходящая: дул свежий легкий ветерок, светило солнце, согревая студентов своими лучами. Миллисента, Пэнси и Дафна с Асторией сидели во внутреннем дворе, расположившись прямо на земле под большим старым дубом. Они обсуждали предстоящий поход в Хогсмид, и Астория, хоть и читала книгу по Истории Магии, все же вставляла реплики в разговор, советуя, куда еще можно заглянуть в известной магической деревушке. Неподалеку от них стояли Драко, Блейз и Теодор, о чем-то бурно переговариваясь.       Пэнси не составило труда догадаться, что речь шла о Квиддиче. Драко все еще находился на посту капитана команды, а отборочные на новый учебный год для всех четырех факультетов были не за горами. Несмотря на то, что Пэнси совершенно не интересовалась Квиддичем, однако, проводя много времени с друзьями, она вынужденно знала о нем больше, чем ей того хотелось бы. Из разговоров за завтраком Пэнси узнала, что команда лишилась двух охотников — старые окончили школу в прошлом году и больше не могли играть за сборную факультета. Пэнси могла бы поспорить на двести галлеонов, что Теодор пытался уговорить Драко взять его в команду безо всяких испытаний, как и то, что Драко ему отказал. Он не жертвовал репутацией факультета даже ради друзей.       Безмятежное утро прервало внезапное появление Золотого Трио. Рон Уизли пребывал не в лучшем расположении духа, судя по его выражению лица, Грейнджер и Поттер шли, что-то тихо обсуждая, вероятно чтобы не вызвать у него очередной шквал бурных эмоций. Пэнси еще не помнила ни одного дня, когда бы столкнувшись друг с другом Поттер с друзьями и Драко могли спокойно пройти мимо, не обменявшись как минимум парочкой колкостей, а то и оскорблений. Она и не надеялась, что это утро станет исключением. И оказалась права.       Драко, даже пребывая в дурном расположении духа, не мог оставить Поттера без внимания, а сегодня настроение у него было довольно неплохим. Едва Драко открыл рот, только собираясь поддеть Поттера, как Пэнси уже поднялась с места, подходя ближе, готовая прийти ему на помощь в любой момент.       — Потти, выглядишь отвратительно. Что, нос до сих пор болит?       Пэнси укоризненно покачала головой, считая, что это было крайне опрометчиво со стороны Драко во всеуслышание упоминать о разбитом носе любимчика директора, хоть и стал он им весьма незаслуженно, по ее мнению. Тем не менее, если его чистосердечное признание услышит кто-то из профессоров, а уж тем более Филч, Драко могут наказать на целый месяц за драку или даже лишить значка старосты, если профессор Снейп не вступится за крестника в очередной раз. Пэнси оставалось только гадать, когда же терпению профессора придет конец.       — Заткнись, Малфой, — огрызнулся Уизли, встревая в перепалку. Весьма опрометчиво, как считала Пэнси.       — Уизли, думаешь Поттер возьмет тебя в команду, если ты будешь его защищать? — рассмеялся Драко, и его смех подхватили и остальные студенты Слизерина. — Он же не хочет опозориться.       Драко всегда знал, куда бить. Знал и пользовался этим. Рон Уизли побагровел, услышав, как нелестно Драко отзывается о его способностях к квиддичу. Наверняка он еще не забыл о придуманной Драко песенке, которую студенты Слизерина без устали пели весь прошлый год во время матчей.       — Кто бы говорил… Забини вот вообще в Клуб Слизней попал только из-за своей мамочки. Какого по счету мужа она успела похоронить, десятого? — не успел Уизли договорить, как Блейз со всей силы ударил его по лицу, а после схватил за мантию, намереваясь ударить еще раз.       Все присутствующие громко ахнули. Пэнси же тихо выругалась, понимая, что если драку увидит кто-нибудь из профессоров за исключением профессора Снейпа, который хотя бы выслушает их, прежде чем принять решение и сделать какие-либо выводы, с факультета полетят баллы. И, что еще хуже, Блейза накажут на пару недель, если не месяцев. Филч только рад будет спихнуть свою работу на очередного провинившегося студента. Пэнси всегда задавалась вопросом, чем руководствовался директор, назначая на должность завхоза такого мерзкого типа как Филч, ненавидящего детей всей душой? Но, по всей видимости, искать логику в действиях Дамблдора было столь же бесполезно, как искать мозг у Невилла Долгопупса.       Дафна, Миллисента и Астория застыли на месте, растерянно глядя на друзей. Пэнси же понимала, что медлить было нельзя.        — Блейз, стой! Отпусти его! — расталкивая присутствующих, она подбежала к Блейзу. — Блейз, он того не стоит, а тебя накажут за драку, — положив руку ему на плечо, Пэнси пыталась воззвать к его здравому смыслу.       Блейз же оставался глух к ее просьбам, и отчасти она его даже понимала. Если бы кто-нибудь посмел оскорбить ее родителей, Пэнси использовала бы Непростительное в то же мгновение, и ни капли бы об этом не пожалела впоследствии, приняв наказание с гордо поднятой головой. Она — Паркинсон, в конце-то концов.       — Пэнс, отойди. Я не хочу навредить тебе, — не отводя разъяренный взгляд от Рона, ответил Блейз.       За ее спиной мгновенно возник Драко, оттаскивая вырывающуюся из его рук Пэнси в сторону и никак не пытаясь предотвратить драку. Неужели здравый смысл в этой компании был действительно только у нее?       — Не мешай Блейзу. Не видишь разве, занят он, — ухмыльнувшись, произнес Драко, со слишком уж довольным видом наблюдая за тем, как Блейз избивал Уизли, Грейнджер верещала, а Поттер всеми силами пытался остановить драку, при этом метая взглядом молнии в насмехающихся над его другом Драко и Теодора.       — Драко, его могут остранить от занятий за драку. Ты, как староста, должен это остановить, — тихо подойдя к ним, ровным голосом сказала Астория. Голубые глаза с осуждением глядели не столько на дерущихся, сколько на ничего не предпринимающего, чтобы остановить этот беспредел Драко.       К огромному удивлению Пэнси, стоило только Астории подойти к Драко и попросить его остановить драку, она тут же без труда смогла вырваться из его ослабевшей хватки, а сам Драко быстро подошел к начавшему уже успокаиваться Блейзу, крепко сжимая его плечо. Пэнси не услышала, что Драко прошептал ему, но еле заметный кивок Блейза заставил ее вздохнуть с облегчением. Переведя взгляд на Асторию, она благодарно улыбнулась и кивнула головой.        — Еще раз скажешь что-то о моей матери, Уизли, я тебе все кости переломаю, — наконец отпустив его, процедил сквозь зубы Блейз и, развернувшись, быстрым шагом направился в сторону замка.       В то же мгновение Пэнси бросилась за ним, удостоив Золотое Трио лишь мрачным «кретины». Она даже не взглянула на Драко, на которого сейчас злилась едва ли меньше, чем на Поттера и его друзей. Однако ей все же было очень любопытно, с чего вдруг Драко вспомнил о том, что он должен быть ответственным старостой факультета, а не поддерживать драки посреди бела дня, стоило только Астории ему об этом сообщить? Неужто она наконец дождалась, и Драко влюбился, отвечая на чувства Астории, что она испытывала к нему с самого детства? Пэнси решила, что обязательно устроит ему допрос с пристрастием, но после. Сейчас нужно было поговорить с Блейзом.       — Блейз! Блейз, да стой же ты! Мерлин, за что мне это? — она бежала за ним, расталкивая всех, кто попадался на ее пути, и даже не тратя время на извинения, но потеряла его из вида, стоило только Блейзу завернуть за угол. Последовав за ним, Пэнси оказалась в совершенно пустом коридоре, где не было ни одного кабинета, где Блейз мог бы спрятаться.       «Ничего не понимаю. Куда он подевался?»       Но тут добрая память подкинула воспоминания прошлого года, когда их факультет под началом Амбридж рассекретил Поттера, возомнившего себя профессором и проводившего уроки ЗОТИ своим друзьям в Выручай-Комнате, которая была приблизительно… Здесь, в этом самом коридоре.       Пэнси помнила главное условие Выручай-Комнаты. Она должна была точно знать, каким представил помещение Блейз, чтобы войти туда. Иначе простоит тут до завтрашнего утра, так и не добившись никакого результата. Возможно, не знай Пэнси его настолько хорошо, ей действительно пришлось бы стоять до утра, а то и дольше. Она догадывалась, какой Блейз хотел видеть Выручай-Комнату. Это была или его спальня в собственном поместье, или гостиная Слизерина. Решив все же использовать тот мизерный шанс, что у нее был, Пэнси, закрыв глаза, постаралась представить помещение, как можно больше напоминающее гостиную их факультета.       К ее большой радости дверь появилась ровно через две секунды, так что ей не пришлось прибегать к плану Б, а именно взрывать стену или ломать ее, к счастью для нервной системы профессора МакГонагалл, да и остальных преподавателей. Распахнув дверь, Пэнси быстро проскользнула внутрь. Выручай-Комната сейчас действительно очень походила на общую гостиную Слизерина. Схожесть наблюдалась и в гамме оттенков в интерьере, и в стиле, в котором он был выполнен.       — Блейз! Блейз, ты здесь? — она прошла вглубь комнаты и увидела того, кого искала, сидящего на полу, прислонившись спиной к креслу. — Мог бы и отозваться, слышишь же, как я голосовые связки надрываю.       — Могла бы и не надрывать. Чего пришла? Я не Драко и переживать за меня не надо, — сердито буркнул Блейз, даже не удостаивая ее взглядом.       Пэнси закатила глаза, подавив вздох и призвав все самообладание. Порой трудно было сказать, кто в их троице обладал самым тяжелым характером. Но если в подобных ситуациях, Пэнси старалась делиться чувствами и переживаниями, если не с Драко и Блейзом, то хотя бы с Дафной, Асторией и Миллисентой, то они оба предпочитали закрываться от внешнего мира и переживать все в одиночку. Это частенько становилось причиной их ссор. Пэнси не понимала, как можно замыкаться в себе, когда есть друзья, которым можно и нужно все рассказать.       — Дурак ты. Вы оба — мои лучшие друзья, и переживаю я за вас совершенно одинаково, — Пэнси опустилась на пол возле Блейза, осторожно касаясь рукой его плеча. — Ты ведь понимаешь, что Уизли несет чушь из зависти. Ну Блейз, ради Мерлина, скажи хотя бы что-нибудь. Не держи все в себе.       — Разве он не прав, Пэнс? На матери, возможно, проклятье, на мне, вероятнее всего, тоже. Я устал делать вид, что мне плевать на то, кто и что говорит о ее браках. Мне надоело терпеть отчимов, регулярно сменяющих один другого, и сложно сказать, кто из них хуже. Устал слышать мерзкий шепот за спиной на свадьбах, — наконец не выдержав, выпалил Блейз.       Зеленые глаза увлажнились, и она отвернулась на секунду, сморгнув непрошенные слезинки. Блейз не терпел жалости, а ей не хотелось лишний раз трепать ему нервы и только еще больше расстраивать. Увидев жалость, он снова закроется, выбрав справляться со своей болью в одиночку. Совершенно неверный подход, по мнению Пэнси. И как он не понимает, что от этого становится только хуже?       — Приятель, ты чистокровный волшебник, а несешь чушь, как самая настоящая грязнокровка, — послышался знакомый голос со стороны двери. — Родовые проклятья передаются либо по женской линии, либо по мужской. Тебе просто придется смириться с тем, что твоей будущей жене лучше не рожать дочерей, но не волнуйся — твоей благоверной ничего не грозит, — Драко занял одно из кресел в помещении, откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу.       Сердце пропустило удар, стоило Драко заговорить о будущей жене Блейза и их детях. В памяти всплыл первый урок Зелий и инцидент с Амортенцией. Она чувствовала там его, сомнений с каждым днем оставалось все меньше, и это открытие не давало ей спокойно дышать. Неужели она и правда влюбилась в Блейза? Ох, Пэнси, ничему жизнь не учит. Разве за первые три года в школе тяжело было уяснить, что влюбленность в лучшего друга — это очень плохая идея? С Драко они смогли сохранить дружбу, став только еще ближе, но у нее не было совершенно никаких гарантий, что и с Блейзом будет тоже самое, когда он не ответит на ее чувства. А уж в этом она совершенно не сомневалась. Во вкусе Блейза были модели, вроде Амелии, с которой они столкнулись в первый день в Хогсмиде, или та же Дафна. Но точно не Пэнси со своим дурацким курносым носом и склонностью к полноте.       — В очень своеобразной форме, но Драко говорит верно, — очнувшись от мыслей, сказала Пэнси, выделив «очень своеобразной». — Никому ничего не угрожает. Мы даже не уверены, есть ли на вашей семье проклятье, но можем убедиться, если хочешь. Драко, у тебя ведь есть книги о родовых проклятьях в семейной библиотеке? Может, там поищем?       — Ко мне домой нельзя, — стоило ей договорить, как он отрицательно покачал головой, сильно побледнев. — Придется наведаться в Запретную секцию библиотеки Хогвартса.        Пэнси очень хотелось спросить у Драко, почему им нельзя приехать в Малфой Мэнор, место, где они провели все детство, да и на школьных каникулах частенько собирались на Рождество или даже приезжали просто так, погостить и разнообразить серые будни Драко, который будучи единственным ребенком Люциуса и Нарциссы, частенько жаловался на скучные летние каникулы. Но сейчас было неподходящее время для расспросов, ведь Блейзу необходимы были помощь и поддержка. Ей так сильно хотелось обнять его, укрыть от страшного внешнего мира, полного насмешек, подозрений, проклятий, но она чувствовала, что не может этого сделать. Обнять Драко — не вопрос, но почему-то, когда дело доходило до Блейза, она не могла так просто к нему прикоснуться, не считая быстрых касаний вроде хлопка по плечу или на лестнице, чтоб удержать равновесие.       — Значит, наведаемся. Не только же Гриффиндорцам можно нарушать правила. Мы старосты, к тому же профессор Снейп — твой крестный, так что ничего нам не будет, — ободряюще улыбнулась Пэнси, в очередной раз заталкивая свои мысли в дальний уголок сознания. Блейз заметно повеселел и расслабился. И кто смел думать, что дружбы среди слизеринцев нет?       — Это все прекрасно, и я правда благодарен вам обоим за поддержку, но сейчас, кроме родового проклятия, меня интересует еще и кое-что другое, — ответил Блейз и уставился на Драко внимательным изучающим взглядом. — Мистер Малфой, может, Ваше Величество уже снизойдет до нас, простых смертных, Ваших подданных, и соизволит рассказать, что с Вами происходит последние пару месяцев? — он скрестил руки на груди и выжидающе уставился на Драко. Тот скривился, по всей видимости, совершенно не оценив шутку.        — Может хватит меня допрашивать? Оставьте меня в покое! — ощетинился Драко, по всей видимости совсем не желая делиться своей тайной. — Я не обязан перед вами отчитываться!        — Оставить в покое? — возмутилась Пэнси. — Не оставим, Драко. А знаешь, почему? Потому, что Блейз хочет спать по ночам, а не слушать твои крики. А еще потому, что ты больше смахиваешь на Кровавого Барона, чем на живого человека! Какого дракла происходит, скажи ты уже наконец! — под конец своего монолога Пэнси перешла на повышенные тона и, вскочив с пола, подошла к Драко. — Мы твои друзья, драккл тебя раздери!       Блейз тоже поднялся с места, подходя ближе к ним и вставая за спиной Пэнси, всем своим видом показывая, на чьей он стороне. Напряжение в помещении можно было ощутить почти физически. Драко молча смотрел в пол. Раздраженно вздохнув, Пэнси сократила расстояние между ними, подходя вплотную к Драко, на котором были надеты лишь рубашка и свитер, а черная мантия с эмблемой факультета и значком старосты лежала на полу возле дивана, ведь тепло, исходящее от камина, грело вполне неплохо и не было надобности сидеть, укутавшись во все, что только находилось под рукой. Пэнси хотелось накричать на Драко за глупые секреты. Как он мог не понимать, что они всего лишь хотят помочь ему?        — Услышь ты нас наконец, мы ведь твои друзья, и очень за тебя переживаем. И ты не можешь… — Пэнси подошла к нему и дотронулась до предплечья его левой руки, привлекая его внимание, чтобы Драко наконец поднял голову и встретился с ней взглядом. Но то, что произошло в следующее мгновение, повергло в шок и ее, и Блейза, все еще находившегося за ее спиной.        Драко отшатнулся от прикосновения как от раскаленного железа и, поспешно убрав левую руку за спину, прошипел:       — Не трогай.       Время словно остановилось. А Пэнси силилась понять, как она могла не замечать очевидного. Все ведь лежало буквально на поверхности. Бледный вид, черные наглухо застегнутые рубашки с длинными рукавами, даже в теплую погоду, тогда как все остальные дружно забывали о форме, стоило только урокам закончится, и ходили в рубашках с коротким рукавами, а кто-то, кого не слишком заботил аристократичный вид и репутация семейства, и вовсе в футболках.       — Драко, Мерлин… Это… Это то, о чем я думаю? Мерлин…— перед глазами проносились воспоминания.       «— Папа, а что это за рисунок у тебя на руке? — поинтересовалась трехлетняя Пэнси, разглядывая непонятную ей бледно-серую татуировку на левом предплечье отца.       От одного взгляда на змею, что вылезала из черепа, ей становилось страшно и хотелось спрятаться.       — Это не рисунок, Пэнси. Это Черная Метка — знак Темного Лорда. Он был великим волшебником, и ты должна гордиться тем, что твой отец знал его лично.       Пэнси нахмурилась, ничего не поняв из объяснений отца, услышав лишь набор слишком уж сложных и еще непонятных ей слов. Ей было боязно даже трогать рисунок. Казалось, стоит ей поднести свой маленький детский пальчик к предплечью отца, как змея оживет и укусит ее. А она знала, что большинство змей ядовиты, и она может умереть. Об этом ей уже недавно рассказал Драко, узнав об этом от отца.       — У мамы тоже такая есть?       — Нет, Пэнси. У твоей мамы нет Черной Метки, — в глазах Говарда Паркинсона промелькнуло что-то, что маленькая Пэнси приняла за огорчение.»       Только теперь уже шестнадцатилетняя Пэнси осознала: отец осуждал маму. За что? Почему он осуждал ее за нежелание рисковать собственной жизнью? Неужели он настаивал на том, чтобы она приняла Метку, а мама отказалась? И почему она не помнила никаких споров об этом? Может быть они были до ее рождения? Рой вопросов в голове о собственной семье напрягал ее не меньше, чем осознание того, что у ее еще несовершеннолетнего друга на левом предплечье красуется Метка Темного Лорда.        — Что происходит, Пэнс?       Пэнси перевела взгляд на Блейза, в глазах которого читалось непонимание, когда он смотрел на разбитого Драко и на нее, напуганную до чертиков. Подойдя к ней, он положил руки на ее плечи, слегка сжимая. Она дрожала всем телом, словно от лихорадки. Но Пэнси не болела, ее трясло от страха и ужаса, что внезапно затопили разум, не давая здраво мыслить. Не давая даже дышать.       — У… У него там… Метка… Мерлин… Драко, почему ты молчал? — по ее щекам текли слезы, сорвавшись с длинных ресниц. Блейз прошептал «метка», ошарашенно смотря на Драко. В его взгляде читались злость, боль, удивление, испуг — целый букет эмоций. — Как ты мог столько времени держать все в себе?! — быстрым шагом Пэнси подошла к Драко, заключая его в крепкие объятия. — Ты иногда бываешь таким болваном.        — Метка? Черная метка? Знак Сами-Знаете-Кого? — Блейз стоял на том же месте, переводя удивленный взгляд с Пэнси на Драко и обратно. — Но как? Тебе же только шестнадцать! Зачем Ему в рядах ребенок? — спросил он и, когда все наконец более или менее успокоились, сел на диван вместе с Драко, а Пэнси заняла кресло.       — Я занял место отца в Его рядах. Он дал мне задание. Особое задание, однако мама считает, что что это месть отцу за проваленное поручение в Отделе Тайн. Отец ничем не может помочь, изводит себя в Азкабане. Мама целыми днями пьет успокоительные зелья. В Малфой-мэноре сейчас обосновалась моя тетя Беллатриса и ее муж. Сомневаюсь, что вам хотелось бы с ними увидеться, — Пэнси внимательно слушала Драко, собирая остатки самообладания, чтобы не перебить. — Он угрожает. Мне. Маме. Я боюсь за маму. За отца. Я не хотел вмешивать в это еще и вас, поэтому и молчал.       Пэнси никогда не встречала родственников Драко по материнской линии, по крайней мере в осознанном возрасте. Многие из них стали предателями чистой крови, кто-то погиб еще до ее рождения, а кто-то, как Беллатрисса, как и большинство других Пожирателей Смерти, сидел в тюрьме, с восемьдесят первого года, когда Пэнси не было еще и двух лет. Однако слава Беллатриссы Лестрейндж опережала ее, о «заслугах» одной из главных последователей Темного Лорда Пэнси слышала очень много: самой известной статьей было доведение до потери рассудка Фрэнка и Алисы Долгопупсов. Хотя Пэнси и была воспитана в семье, где идеология Темного Лорда не просто оправдывалась, а даже восхвалялась и передавалась будущим поколениям, с Беллатриссой и ее мужем встречаться ей совершенно не хотелось, и она не представляла, что должен был испытывать Драко, понимая, что двое самых опасных Пожирателей Смерти находятся у него дома. Не говоря уже обо всем остальном. Сердце сжалось от жалости и ужаса.       — Задание? Какое задание Он дал тебе? — сидевший рядом с Драко Блейз остановил поток слов, задавая самый главный вопрос, на который у Пэнси совершенно не хватало сил, ведь она прекрасно понимала, что не услышит ничего хорошего.        — Убить… Убить Дамблдора, — Пэнси вскрикнула и тут же закрыла рот рукой.       Она ожидала чего угодно, даже приказа убить Поттера, хотя и понимала, что это было весьма маловероятно, но только не этого.       Драко не сможет, в этом она нисколько не сомневалась. Именно поэтому Он и дал ему это задание.        В Выручай-Комнате повисла звенящая тишина. Было настолько тихо, что они отчетливо слышали, как быстро стучат их сердца. Пэнси казалось, что в в помещении вместе с ними находятся, как минимум, пять дементоров. В один миг стало безумно холодно и страшно, будто вся радость исчезла из этого мира, оставив после себя только боль и тоску по счастливым дням. Подобное она ощущала лишь однажды, когда в Хогвартс Экспрессе на третьем курсе стражи Азкабана искали Сириуса Блэка. И если в тот раз двоюродный дядя Драко оказался без вины осужденным, то в виновности всех остальных, кто сбежал из тюрьмы прошлой зимой следом за ним, ни один здравомыслящий человек не сомневался.       Пэнси уставилась в одну точку, практически не моргая. Трудно было осознать, что мальчишке, которого она знала с детства и к которому даже когда-то испытывала детскую симпатию, грозила смертельная опасность. Причем, как от Того-Кого-Нельзя-Называть, так и от Ордена Феникса, который сделает все, чтобы Драко упекли в камеру по соседству с отцом. Им будет все равно, что его заставили, что ему не оставили совершенно никакого выбора, ведь на одной чаше весов была судьба магического мира, а на другой жизни родителей. Пэнси не знала человека, который смог бы пожертвовать своей семьей во имя человеческого блага. Она бы не смогла.       — Так. Давай уточним. Ты теперь Пожиратель Смерти, — шепотом заговорил Блейз, первым пришедший в себя после новости несколько долгих минут спустя. — И Он дал тебе задание убить… директора школы.       — Это еще не все задание, — еле слышно проговорил Драко, уперев взгляд в темно-зеленый ковер.       — Есть что-то еще? — убитым голосом спросила Пэнси, не успевшая оправиться еще от мысли, что Драко придется стать убийцей директора школы.       Она сама на себя перестала быть похожа от шока. Теперь стало ясно, где все лето пропадал отец. Интересно, а мама знала? Пэнси не сомневалась, что знали оба: и отец, и мама, ведь Говард Паркинсон все еще оставался в рядах Пожирателей Смерти, хотя и не входил в число самых приближенных, насколько она могла судить по подслушанным ею несколько лет назад разговорам. И почему они посчитали хорошей идеей скрыть от дочери такое? Пэнси не понимала.       «Интересно, я тоже должна буду принять Метку? Когда они мне вообще собирались сказать?»       Ей не хотелось этого. Поддерживать идеологию чистой крови — это одно, а вступать в ряды Пожирателей Смерти, отправляться на рейды, убивать людей — она не могла даже представить, что когда-нибудь ей придется жить такой жизнью. Это было невозможно. Такая жизнь не для нее. Не таким Пэнси представляла свое будущее. Она не сомневалась в том, что если бы у Люциуса и Нарциссы Малфой было права выбора, они бы ни за что не захотели для сына такую жизнь. Ни один родитель не захотел бы.       — Есть еще одно задание, — тихий голос Драко отвлек ее от мыслей. — Вы слышали про Исчезательный шкаф? — Пэнси закивала головой.       Впервые она услышала об этом магическом предмете еще в прошлом году, когда Близнецы Уизли запихнули в подобный шкаф Монтегю, и тот чуть не погиб, застряв между Хогвартсом и каким-то магазином в Лютном переулке. Пэнси уже не помнила, в каком именно, ведь и рассказ Монтегю она слышала лишь краем уха, когда тот рассказывал обо всем случившемся своим друзьям, в число которых она не входила. Тем не менее, сам факт того, что магазин находился в Лютном переулке, куда не ступала нога ни одного добропорядочного гражданина Магической Великобритании, как выражалась предпоследний Министр Магии — Миллисента Багнолд, уже не наводил ни на какие положительные мысли.       — Слышал о чем-то подобном однажды от отца, когда тот еще был жив. И в прошлом году от Монтегю. Но такие шкафы обычно не функционируют в одиночку, так? — поднявшись с дивана, Блейз прошелся до камина и, остановившись возле него, пристально уставился на огонь.        — Да. Один в «Горбин и Берк» в Лютном переулке. Был. Сейчас он в Мэноре. А другой… В школе, — Драко делал большие паузы между словами, будто силком вытягивал из себя слова.       — В школе? Зачем он в школе? Разве его не убрали после случившегося с Грэхэмом? — Блейз и Пэнси синхронно повернулись в сторону Драко. Во взглядах читалось непонимание. Тот лишь покачал головой.        — В день… Когда я выполню задание, тетя и еще некоторые Пожиратели пройдут через него в школу. Проблема в том, что шкаф сломан, поэтому Грэхэм чуть не погиб в прошлом году. Я должен его починить, — наконец договорил он. Блейз закрыл лицо ладонью. Да и Пэнси была сама не своя. Слишком уж много информации для одного дня.        «Он даже вслух не может произнести слово «убийство», как он собирается это сделать?»       Драко не сможет, определенно не сможет, она не сомневалась. Да, у него был непростой характер, он доводил едва ли не до нервного тика большую часть студентов Гриффиндора, Когтверана и Пуффендуя, издевался над грязнокровками, мог использовать «Левикорпус» на гриффиндорце-третьекурснике. Но убить человека? Пусть даже это Дамблдор, который приводил порой в ярость и Пэнси, и Драко, и всех их друзей, даже порой профессора Снейпа, добавляя в конце года баллы Гриффиндору за «смелость и отвагу» Мальчика-Который-Выжил. Тем не менее это был живой человек, а Драко должен был его убить. Ее лучший друг Драко Малфой должен до конца года стать убийцей.        Все смешалось, мысли в голове плавились от напряжения. Пэнси хотелось завыть от ужаса и боли, сковавших все тело. Она ощущала этот страх почти физически. Лишь крупица здравого смысла подсказывала, что бояться не выход, и нужно что-то предпринять пока не стало слишком поздно, пока Драко не провалил задание и его не убили. Единственное, что ей приходило в голову, единственное верное решение — помочь другу, хотя она и понятия не имела, как.       — Что нужно делать? — неожиданно даже для себя самой спросила она. Драко, сидящий на диване, перевел на нее неудоменный взгляд, а Блейз обернулся. В их взглядах читалось явное удивление. — Что? Или вы двое собираетесь сидеть сложа руки и ждать, пока все само собой разрешится? А именно, Драко провалит оба задания, и его просто убьют!       — Пэнс, мы с Драко разберемся сами. Это может быть слишком опасно, тебе не стоит рисковать жизнью, — произнес Блейз, подходя к Пэнси.       Драко в отличие от него молчал, и Пэнси понимала, что он раздумывает над ее словами. Она пыталась понять и Блейза тоже, хотя считала, что если кому и не стоит в это лезть, то ему. Лукреция Забини, как и нынешний отчим Блейза, никак не были связаны с Пожирателями Смерти. Кроме глупых обвинений в том, что она убивала своих мужей, доказать которые никто из обвиняющих ее волшебников так и не смог, ее было тяжело упрекнуть в злоупотреблении темной магией. Пэнси понимала, что даже если война перейдет в открытую фазу и затронет всех, кто был так или иначе связан с Пожирателями Смерти, Блейза и его семью она обойдет стороной. Они, конечно, куда больше общались чистокровными волшебниками, нежели с теми, кто состоял в родстве с магглами, но за это в Азкабан никого еще не отправляли.       — Что? Что ты сказал, Блейз? — возмутилась Пэнси. — Ты сам-то себя слышишь?! По-твоему, я могу просто стоять в стороне, когда в этом по уши погрязли мой отец и близкий друг? Просто сделать вид, что ничего не происходит и продолжить жить, как и жила до этого дня? Это ведь проще, просто спрячу голову в песок, а когда вас всех перебьют, разведу руками и скажу, что от меня ничего не зависело. Это ты мне предлагаешь, да, Блейз? Это? — казалось, если бы Пэнси могла убивать взглядом, как василиск, то Блейз был бы уже мертв еще в начале ее гневного монолога.       — Пэнс, он прав. Это действительно слишком опасно. Ты не до конца не осознаешь, во что ввязываешься, да я и сам не знаю, что со мной будет через месяц. Тебе действительно лучше сидеть тихо спокойно с остальными девочками, пока мы попытаемся хоть что-то сделать. Я… Мы не хотим рисковать твоей жизнью, — наконец сказал Драко, и гневный взгляд Пэнси обратился теперь уже на него.       — Еще один! Какие же вы болваны, — Пэнси хотелось уйти, громко хлопнув дверью, так, чтобы у них еще долго в ушах звенело, но она понимала, что не может так быстро сдаться. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она нарочито спокойным голосом задала интересующий ее вопрос: — Ну… И как вы собираетесь убивать Дамблдора? Убивающим заклятием? А как ты собираешься чинить шкаф? — Драко с Блейзом переглянулись.— Давайте думать логически. К Драко в поместье лучше не соваться, так? У тебя, Блейз, может быть информация о темной магии, но твоя семья не связана Сами-Знаете-с-Кем, а значит маловероятно, что вы найдете там что-то путное. Остаюсь… Я. В нашей семейной библиотеке есть куча книг по темным искусствам, и она запечатана родовой магией. Так как я имею к ней доступ, нам даже не придется просить моего отца помочь. К тому же, там вполне может быть какая-нибудь полезная информация о родовых проклятиях. И даже Запретная секция не понадобится.        — В этом есть смысл. У тебя точно есть доступ к информации? — недоверчиво спросил Драко, но лед тронулся, это она поняла по его уже не столь категоричному тону. Опустившись на диван рядом с ним, Пэнси заулыбалась во все тридцать два зуба и закивала головой, понимая, что это сражение она выиграла. — Ладно, хорошо. Уговорила.       — Драко, ты в своем уме? Это опасно! — возмутился Блейз.        Но Пэнси с раннего детства была самой упрямой из них троих, хотя Блейз, казалось, об этом позабыл. Пришло время ему напомнить. Она никогда не сдавалась так просто, пока не добавилась желаемого. Не сдастся и сейчас. Если Пэнси решила помочь Драко, значит она поможет. И ей все равно, какое у остальных мнение на этот счет. В конце концов, это была ее жизнь, и только ей решать рисковать ею или нет. Какими бы не были последствия принятого ею решения, она знала, что ни о чем не пожалеет. Она собиралась помочь Драко, чего бы ей это не стоило.        — Я буду очень осторожна. И не стану геройствовать, клянусь. К тому же, вы ведь всегда рядом со мной, чего мне бояться? — Блейз стоял, смотря в одну точку. — Ну правда, Блейз, я ведь не собираюсь вызывать директора на дуэль. Просто буду участвовать в обсуждениях и поисках информации. Это безопасно, — не получив ответа, она продолжила. — Я все равно буду помогать Драко, нравится тебе это или нет. Потому что, давайте взглянем правде в глаза, без меня вы не справитесь.       — Хорошо. Ладно, — наконец Блейз сдался, хоть и было видно, что это решение далось ему с большим трудом. — Но если я, то есть мы, скажем тебе сидеть тихо и не высовываться, ты будешь сидеть тихо и не высовываться. Ясно?       Пэнси довольно закивала головой, а сердце вновь пропустило удар от одного только теплого взгляда темно-карих глаз. Она знала, что сейчас совершенно не время для этого, но ничего не могла с собой поделать, думая о нем с каждым днем все больше. И в весьма не дружеском ключе.