Дракон в отражении

Тихая теплая лунная ночь на берегу бескрайнего океана была как никогда прекрасна. Медленно прогуливаясь вдоль водной глади, что даже не пыталась намочить ноги своего темноволосого гостя, в руках которого красовался необычный, но донельзя привлекательный и ароматный букет, Чонгук думал о грядущем будущем, о поступлении в академию всадников. Но это был лишь способ попытаться вытеснить из головы тот яркий образ переливающегося от света костров и фонарей черного атласного плаща. Приглушенный, но очень тяжелый крик дикого животного, казалось какого-нибудь медведя, хоть они тут и не водятся, разрушил всю благодать, заставив юношу насторожиться. Что-то было определенно не так, драконы никогда не посещали эти края, ввиду здешней тихой и мирной жизни, но сейчас глаза Чона не могли его обмануть. Это определенно дракон, еще и непростой, увидеть его было сложно, черная чешую, казалось бы скрывала того специально в темных облаках так же безостановочно надвигающихся с севера, словно преследующие того самого зверя. Крик вновь разнесся, но теперь парень словно ощутил нутром, что это ничто иное, как предупреждение, что-то вроде «беги, прячься». ноги предательски отказывались двигаться, а взгляд отрываться от столь грациозного, пусть и пока еще пугающего существа, когда кажется что-то полетело вниз... Это был человек. — Какого черта... — вот тут и проснулся трезвый разум, с детства отличающего особым рвением к героизму, юноши. Так быстро кажется Чонгук еще никогда в жизни не бегал и не зря, тело бедолаги так сильно трепало в воздухе, что он без сомнения был в бессознательном состоянии. И остается всего миг до их соприкосновения, когда тот самый незнакомец зависает прямо над головой своего горе-спасателя. — Опять уснул что-ли? — по детски невозмутимо насупившись проговорил это Тэхен, а затем заметил испуганно-растерянный взгляд и тепло улыбнулся, — Прости, я наверное до чертиков заставил тебя волноваться. Ой, что это такое? — заметил надвигающееся темное небо тот и прокрутился на 360 в правую сторону, вслед за наклоном головы, в воздухе. — Негоже нам такую прекрасную ночь портить, — нахмурился, а затем тихо прошептав что-то в сжатый кулак, выпустил из него сгусток света. Не прошло и минуты, как небо вновь стало чистым, словно ничего и не было. — Чтож, не буду более мешать... — Постойте, — схватил за рукав уже уходящего парня Чон, когда вдруг понял, что на незнакомце плащ из черного атласа. — Прошу меня простить, — тут же поклонился на все 90 градусов он, испуганно смущенно, не в состоянии заглушить громкое от волнения биение собственного сердца, уставился взглядом в немного влажный песок. — Ты что-то хотел? Выпрямись, пожалуйста, — мягко за подбородок поднял лицо младшего Ким. — Может быть ты заблудился? Провести тебя обратно в город? — Нет, я живу здесь с раннего детства, потому найду дорогу обратно даже с завязанными глазами, прошу, — замявшись всего на миг, а после с легким румянцем на щеках, в порыве смелости, всучил королю тот самый букет, который пусть и немного, но все потрепался в процессе «спасательной операции», — Примите его! Промедлив немного, испугавшись собственных действий, Чонгук убежал так же быстро, как и примчался к этому самому месту... — Ты не изменяешь себе даже в этой жизни, Гук-ки, — с нежностью едва касаясь кончиками подушечек пальцев белых азалий, что ярко выделялись среди полевых трав, почти шепотом произнес это Тэхен. — Я всегда буду ждать только тебя и обязательно дождусь... Азалию принято дарить перед нежеланной разлукой. Преподнося этот цветок, вы как бы говорите: «Я надеюсь, Ты дождешься меня»