Майберт 2021

У каждого есть истории из прошлого, которые превращаются в байки, рассказываемые под пиво друзьям. Также у каждого есть моменты, о которых хочется скорее забыть. У Ромы Малиновского хватало и тех, и других. Первые годы его детство можно было назвать «обычным». После смерти отца наступили такие времена, что хотелось их забыть, но итогом их стали годы, о которых Рома вспоминал при каждом удобном случае. Италия была страной, которая идеально ему подходила. Некоторые говорили, что он впитал там распущенность и перестал быть достойным советским гражданином, но Рома с юных лет прекрасно знал о том, что творилось в Совке по углам, спасибо матери и ее тупым ебарям. Не все они были алкашами или преступниками, но все со своей гнильцой, так что с полной уверенностью Рома мог сказать, что Италия помогла ему раскрыться, принять свои лучшие стороны и стать тем, кем он был. Но было кое-что, о чем Малина не рассказывал даже Алику. Его первым другом после переезда стал сын горничной, живший вместе с матерью в домике для прислуги рядом с центральным флигелем. Позже он стал его первым парнем. Не то чтобы они прям любили друг друга, скорее это было просто увлечение, первый новый опыт, приятный и оставивший после себя теплые воспоминания и определенный отпечаток на душе. Они проводили вместе дни и вечера, и, пока отчим не начал посвящать его в свои дела, именно от того парня он узнавал, где в городе были лучшие рестораны, какое вино вкуснее всего пить по вечерам, сидя на берегу моря, обнимая лучшего на свете человека. С Аликом хотелось повторить все это, если будет возможность. Тот должен был непременно получить от него эти знания. Причина, по которой Рома о нем не рассказывал была не столько в страхе быть высмеянным, сколько вовсе остаться без Алика. Дело в том, что они были удивительно похожи, по крайней мере с первого взгляда. Те же черты лица, смоляные волосы, собранные в хвост на время работы, и потрясающая способность вывести Малину из равновесия за пару слов. Только тот был полон огня и страсти, а Альберт Зурабович опалял разве что холодом, но эффект от этого был даже лучше. По этому Рома и ходил вокруг да около, присматриваясь целых несколько лет, что они учились в вузе и строили бизнес. Сначала он думал, что так выражается тоска по Италии, решив подбросить ему отголоски старых чувств, но чем дольше Альберт маячил в его жизни, тем очевиднее становилось, что это не отголоски, это новые эмоции, пускающие корни глубже, чем когда-либо раньше. В отличии от того раза, сейчас Малина мог наблюдать, как этот человек зреет, становится все старше и мудрее, хотя Алик, судя по рассказам и опыту Малиновского, и так не был никогда импульсивным и способным на глупости. Иногда Роме было очень жаль, что они не были вместе с детства, и он не мог наблюдать, как этот человек капризничает из-за сладостей и игрушек. Хотя он и не удивился бы, если бы Алик начал читать всем нотации и требовать сухие и лаконичные отчеты ещё в песочнице. Того парня убили вместе с большей частью их семьи, но это никак не останавливало Малиновского от бизнеса на грани с законом, это останавливало его от близких связей. Он помнил, как был разбит в те дни, когда они с матерью бежали обратно в Катамарановск, был в ярости и пылал желанием отомстить, уже сейчас понимая, что если бы его не увезли, то он наверняка бы наделал дел на горячую голову, и его труп кормил бы рыб недалеко от Сицилии. Все его последующие партнеры никогда не задерживались рядом, с Альбертом так не хотелось. Роме пришлось через многое в себе переступить, чтобы решиться предложить Алику что-то серьёзное. Точнее, чтобы признать наличие это самого «серьезного» вслух, и страх однажды оказаться с его трупом на руках никуда не делся. Только вот они оба были взрослые кабанчики и могли сами обкашливать свои вопросики. Рома не был в ответе за дела Алика, как и Алик за его, если только это не было их общим «мероприятием». Каждый понимал, что смерть ходит где-то рядом, и обоим было плевать. Спустя годы Рому сильнее волновало, что Альберт может подумать, что он в своё время стал заменой его первого, хоть и не единственного, а не возможная его смерть; но того парнишку он похоронил в своём прошлом и не собирался вспоминать.