Очередным посредственным и скучным утром Арсений, как обычно, собирается на работу, делая по пять дел одновременно. Говорит по телефону с Ирой, завязывает галстук, попутно отпивая кофе из кружки на столе, старается найти взглядом носки, которые опять съебались из поля его зрения, и приглаживает волосы, дабы не выглядеть как чучело.
В общем видно, спешит на работу человек. Но если честно, то спешить ему особо не хочется.
И не потому что там его ждут крикливые неугомонные дети и подростки, контрольные, проверочные и самостоятельные. Нет. Не потому что он бы с радостью остался в кровати на весь день, зарывшись с головой в одеяло. Нет. И даже не потому что в школе его поджидают куча влюбленных девчонок, от которых уже второй год отбоя нет, не потому что там будет влюбленная в него девушка, одного из учеников, и даже не потому что там будет сам этот ученик, в которого Арс внезапно втюрился. Нет.
С этой недели начнутся наборы в группы олимпиад по предметам у всех классов. А значит и сама подготовка к этим олимпиадам. Олимпиадам, которые Арсений ненавидел всеми фибрами своей необъятной души.
У него это слово вызывало нервную дрожь и начинал дергаться глаз. Нет, он мог пережить все. Родительские собрания, школьные концерты, подготовку к этим самым концертам, пожар, взрыв школы, ядерную войну. Но олимпиады… Олимпиады казались не то что сравнимы с пыткой, а были прямым смыслом этого слова, дописанным в словаре мелким шрифтом.
Он еще со своих школьных времен ненавидел эти все мероприятия, куда его заставляли ходить, а теперь мало того, что ему надо прошерстить тучу всякой херни самому, так еще и детей к этому подготовить. А, не дай Боже, на олимпиаду пойдут самые отбитые и тупые (так про детей нельзя, конечно, но можно, если про себя) он же свихнется попытаясь их хоть азам научить, какой там олимпиадные задания. А потом, когда это несмышленое дитя провалит все вопросы, люлей влетит ему, Арсу, за то что плохо подготовил.
Вот и с какой стороны не посмотри, один пиздец с этими олимпиадами. Хотя в груди теплилась слабая надежда, что все будет хорошо, и может быть, он избежит этой участи, как новичок в коллективе. Но жопа подсказывала, что его это не обойдет стороной.
А она, как известно, редко ошибается.
Вот и в этот раз не подвела.
Урок химии в одиннадцатом классе, на удивление, проходил еще более спокойно чем обычно. Дети старательно записывали конспект, отвечали на вопросы и иногда смеялись с его шуток. Идиллия чистой воды. Возможно это потому что вставать приходилось до абсурдного рано, а дети еще просто не проснулись, не привыкшие к новому распорядку после каникул, и поэтому они сейчас такие спокойные, но Арсений был рад хоть такому размеренному уроку без всяких эксцессов. Пока не постучали в дверь.
-Арсений Сергеевич? — показалась в проеме голова Позова. — Можно к вам, на минутку?
-Да-да, Дмитрий Темурович, конечно, — кивает он, и откладывает мел, уже зная что сейчас будет. Их завуч, Екатерина Дмитриевна, уже успела предупредить его, что он будет подготавливать к олимпиаде одиннадцатый класс, что даже не особо расстроило Арса. Эти дети были очень даже милыми, и уже хотя бы не семиклашки, но он бы был очень рад не проводить олимпиаду все равно.
Ну, вот не нравилось ему брать на себя ответственность, ну и? Его можно понять и, можно даже согласиться.
Но ответственность так и лезла к нему в руки сама, как дворовая назойливая кошка. Вроде и пинать не хочется, но она же грязная и, упаси Господь, заразная. Вот Арс и шарахался от нее, но та все равно настигла его.
А пока он подпирал плечом стену, размышляя о вечном, Позов уже начал всем привычное объявление.
-И так, думаю вы все уже знаете, что олимпиады и набор на них собственно, в этом году начинаются немного раньше, об этом мы уже говорили на классном часу. И сейчас я тут именно затем, чтобы узнать кто желает идти на олимпиаду по химии, — в классе стоит тишина, и Арсений малодушно радуется. Если на олимпиаду никто не захочет, тогда и готовить никого будет не надо, и все чики-пуки. Позов вздыхает и поправляет очки. — А если я скажу что олимпиаду курирует Арсений Сергеевич? — попытался надавить на них Дима, и уже несколько девушек колеблятся, но никто так и не соглашается в итоге. — Так, ладно. Я понял, что вы очень активные и хотите участвовать во всем, но нам нужен хотя бы один человек. Давайте.
Дмитрий оглядывает молчащий класс и вновь вздыхает. Арсений уже почти празднует свою безоговорочную победу. Но как говорится, поспешишь и обосрешься.
-Хорошо, пойдем по привычной схеме. Шастун, — зовет его мужчина, и парень поднимает голову с парты. Арс расширяет глаза и думает, что если он согласится это будет самым ужасным подъебом от Судьбы. — Выручай класс. Нам без тебя как без рук, ты и сам знаешь.
-Знаю, Дмитрий Темурович, — вздыхает паренек и кивает, словно на зло Арсению, на предложение Позова положительно.
-Хорошо, тогда тебя и запишем. Ты, кстати, на олимпиаду по литературе не хочешь? Павел Алексеевич, как раз интересовался.
-Ну, давайте, че терять-то? — качает головой Антон.
-Время, Шастун, — слегка обиженно говорит Арсений. Он ведь так понадеялся, что никто не согласится, а тут на тебе, и опять Шастун вылез. Как прыщ, ей богу. Вот вроде нету и нету, а потом, как возьми и появись. И хрен избавишься потом.
-А кто сказал, что я его терять буду? — наклонил к плечу голову Тоша, а потом пожал плечами. — Я буду проводить время с пользой. И химию подтяну, и культурно просвещусь да еще и в приятной компании. А там глядишь еще и олимпиаду выиграю. Так что я ничего не теряю, Арсений Сергеич. Приобретаю только.
Вот и как на это чудо злиться теперь?
Арсений качает головой, скрывая улыбку всеми возможными способами, а Дмитрий продолжает говорить:
-Короче, тебя мы на химию и литературу берем. Есть еще желающие? Нет? Ладно, а по другим предметам?
Потихоньку класс немного загалдел, но Арсению было уже не до того. Он весь погрузился в размышления о предстоящих допах с Антоном и его подготовке к олимпиаде. Хотя пока, он больше залипал на его руки унизанные кольцами и разного рода браслетами, тихо звенящими от каждого его движения, чем думал о насущном.
«Такие хрупкие…» — думается ему, пока Антон размахивает этими самыми руками, что-то объясняя подруге, сидящей рядом. Но вот Арс качает головой и наваждение спадает как раз к тому моменту, когда Позов заканчивает опрос своих подопечных и закрывает папку.
-Хорошо, вроде все определились. Если вдруг передумаете, всегда знаете где меня найти. До тринадцатого числа время у вас есть, но так долго тянуть не советую. И с физкультуры сегодня не сбегать, прогульщики, приду проверю, — пригрожает пальцем мужчина, и обращается к нему. — Спасибо, Арсений Сергеевич, я пойду пожалуй. Извините уж, что пришлось урок прервать.
-Не за что, Дмитрий Темурович. Да ничего страшного, — качает головой Попов и, когда тот скрывается за дверью, он вновь возвращает внимание класса на себя. — Ну, осталось нам до конца всего пять минут, так что конспект вы допишите дома сами. Параграфы восьмой и девятый, вам на рассмотрение. На следующем уроке спрошу, учтите. И Шастун, — он делает паузу, глядя на парня. Тот слегка тушуется и даже дергается, что Арсения немного напрягает. — Зайдешь после уроков, я буду тут, поговорим про олимпиаду. А сейчас можете складываться и по звонку выходите. По звонку Котков, а не сейчас.
Парень виновато пригибает голову, но уже через секунду смеется над шуткой соседа по парте. Попов глядит на них, качает головой и достает смартфон. А там его уже ждет диалог с Кузнецовой.
Кузя:
Блииин
У меня три человека на олимпиаду идут
А я так надеялась откосить от этой параши
09:11
Вы:
У меня тоже откосить не получилось
Но пусть у меня всего один человек, зато какой!
09:11
Кузя:
Только не говори мне что это Шастун
09:12
Вы:
Не буду ;)
09:13
Кузя:
Арсюююш
Ты такой лох, ты знал?
09:13
Вы:
Ой, иди в жопу, Кузнецова
09:13
Кузя:
Это по твоей части
Я предпочитаю идти куда-нибудь поприятнее
09:14
Вы:
Хорошо, перефразирую
Иди ты в пизду
09:14
Кузя:
А вот туда можно, да
09:14
Вы:
Вот тебе и признания с утра пораньше
Хотя я догадывался
Что ты что-то скрываешь
09:15
Кузя:
Какой догадливый, ты посмотри на него
Шерлок ебучий
В детектива с Шастуном своим будешь играть
09:15
Арсений тихо смеется и убирает телефон, пока не настроил девушку против себя окончательно. Не хватало с ней еще поссориться. Денег на вымаливание прощения у него было не шибко много.
Ну и еще он, конечно, был немножечко так удивлен. Думал пошутить, а в итоге откровений нахватался. А в том что Ира говорила серьезно, сомнений не было. Арс слишком хорошо ее знал. Видимо это и было одной из причин их достаточно мирного расставания, помимо давнего знакомства и дружбы. Но, честно говоря, особенно это ничего не поменяло. Расстаться-то они уже расстались, а кого Ира предпочитает ему самому, уже не ему говорить.
«Определенно точно не мне, » — глядя на смеющегося Шастуна, думает мимолетом он. И слышит звонок с урока.
Все тут же подрываются со своих мест, галдя уже в полный голос. Арсений качает головой и улыбается. Дети выходят из кабинета, прощаясь с учителем на ходу, и он, вяло кивает им в ответ, начиная заполнять журнал. И так увлекается своей писаниной, что не замечает как Оксана, кивая Антону на дверь, подходит к его столу ближе. Только когда она театрально кашляет, обращая на себя внимание, Попов поднимает голову.
И понимает что проблемы не спешат заканчиваться.
-Арсений Сергеевич, можно с вами поговорить?
***
Оксана шла в школу с явным раздражением и предчувствием пиздеца, который все выходные пытался ее догнать.
Но догнал только в понедельник.
Девушка всю ночь обдумывала, что же сказать, что же сделать, чтобы химик не считал ее сумасшедшей. Она даже думала, просто трусливо промолчать так и не поговорив с учителем, но потом она начинала себя накручивать, потому что была уверена, что Ирина поговорит об этом с Арсением, они подумают, что она испугалась, будут смеяться, обсуждать ее и… Дальше она не стала думать, отметя этот вариант сразу же.
А потому хмурилась всю дорогу, так сильно, что чуть не врезалась в фонарный столб, а потом и в другой столб, который ласково называла «Шастиком». И только, когда они с Антоном встретились у крыльца и даже покурили, настроение медленно поползло вверх, но мысль о том что поговорить с Арсением нужно именно сегодня, убивала все старания напрочь.
Она мало того, что должна была объяснить все это недоразумение с признанием учителю, но еще и придумать чем оправдаться, почему именно его назвала в разговоре про влюбленность. Правду говорить вообще не варик, конечно, но кроме этого в голову вообще ничего не лезло и Суркова отчаялась, да махнула рукой на эту затею.
«Похуй, будем импровизировать,» — подумала она, но волнение от этого не пропадало.
И потому она уже и с Антоном об этом поговорила, и сама эту мысль в голове до дыр затаскала. Но Вселенная решила что этого мало, нужно обсудить это еще с кем-то. И, как по заказу, на горизонте появилась Ирина Вячеславовна.
Они тогда в коридоре около кабинета химии стояли с Шастом. Обсуждали какой-то фильм, который стоит посмотреть на днях, как Антон вдруг замер, оленем в свете фар, и прошептал ей:
-Оксана, дорогая, ты только не оборачивайся, — а что сделала Оксана? Обернулась конечно. И чуть челюсть не потеряла.
Ирина выглядела если не ослепительно, то шикарно уж точно. Приталенный бежевый костюм сидел на женщине как вторая кожа, подчеркивая всевозможные плюсы, но при этом оставался достаточно строгим, она ведь учитель. Нечего детей соблазнять. Хотя именно это она и делала, пусть и не преднамеренно. Кузнецова шагала по коридору, выстукивая каблуками по полу, и Суркова просто не смогла отвести взгляда от ног преподавательницы, в классических капроновых колготах.
Уж кого-кого, а ее женщина уж точно соблазнила.
А пока Оксана раззевала рот на богиню, эта самая богиня на черных каблуках, подошла к ним, улыбаясь так приветливо и мило, что если бы не рука Антона, поддерживающая девушку под руку, та бы прям на пол и рухнула. А Ирина, словно ничего не замечая, подошла еще ближе к друзьям.
-Привет Антош, я могу у тебя украсть Оксанку на пару минут? — мило склонив голову попросила преподавательница и Антон, сначала посмотрел на Суркову, а потом положительно кивнул. А Кузнецова только этого и ждала, перехватывая руку девушки, уводя ту за угол. — В общем, ты извини меня конечно, но я хотела с тобой поговорить, насчет Арса-а-асения Сергеевича. Вот, я поговорила с ним и он сегодня сможет с тобой поговорить, когда тебе удобно. А ты как? Сама хоть готова, к этому?
-А-а-а-э-эм, — глубокомысленно протянула Окс, и забегала глазами по полу, стараясь перестать наконец-то пялиться на женщину, что словно сошла с обложки и собрать расползающиеся слова в предложения. — Я… Да. Ну хотела сегодня поговорить с ним, ну, об этом… Да, вот, чтобы не усложнять еще больше, мгм.
-Хорошо, — вздохнула Кузнецова. — А с Антоном ты уже говорила?
-А? С Антоном? — удивляется Оксана и Ира хмурится.
-Ну, да. Вы же встречаетесь, если я не ошибаюсь — говорит она, складывая руки на груди.
-А-а-а, точно. Ну, уже нет, — легкомысленно кивает девушка. — Мы это, все обсудили и остались друзьями, вот.
-О-о, — кивает женщина. — Ну, я вас поздравляю тогда. Вы видимо действительно очень друг другом дорожите, раз он согласился на это, да?
-Да, очень сильно дорожим, — добро усмехнулась девушка, понимая, что без Антона она просто-напросто впала бы в уныние и скатилась в депрессию. Не только из-за своей влюбленности. Этот комок счастья и оптимизма, — пусть только и иногда, — всегда был на страже ее настроения и всегда поддерживал. Антон был для нее крепким плечом поддержки и был ей, как брат. Так, что потерять его, было бы слишком сильным ударом. Она бы не пережила. Оксана прокашлялась, от слишком долгого молчания и заправила локон волос за ухо. — Дорожим… Ну, я наверное на урок, пойду да?
-Ой, точно, беги-беги, Оксаночка, мне тоже уже пора. Удачи тебе — машет ей Ирина, улыбаясь накрашенными губами, а Оксана просто расплывается в лужу. И даже пропускает момент, когда к ней присоединяется друг.
-Ты чего тут стоишь? — подходит ближе Антон, но Суркова до сих пор витает в облаках. — Окс? Ты чего?
-Она назвала меня Оксаночкой — мечтательно тянет девушка, и Антон кивает понятливо. По себе знает, какого это, когда объект влюбленности называет ласковым прозвищем. У него самого коленки от ласкового поповского «Тоша» подрагивают, а у Окс еще и эмоциональность выше чем у него раз в сто, она вообще еле на ногах стоит.
«У тебя эмоциональный диапазон, как у зубочистки» — однажды сказала Суркова. И пусть это было совсем утрированно, да и сказано под влиянием просмотренного Гарри Поттера, — он ведь не настолько черствый, — но девушка действительно была в несколько раз эмоциональнее Шастуна. Так что иногда, рядом с ней, он был похож на камень.
Ну, только если рядом не было Арсения Сергеевича, конечно.
-Так, ладно. Собирайся обратно в кучу, лужица сахара, нам еще урок надо отсидеть, — хлопает по плечу Оксану он и ведет к кабинету.
Прозвенел звонок.
