Моя ненависть к тебе

— Алло? — Кто это? — раздалось на другом конце, и Эрен сжал ладонью покрывало под собой. — Здравствуйте, Леви. Это Эрен. — Что надо? Позвать Микасу? Парень встал и принялся наматывать круги, чувствуя, как кровь в его организме набирает скорость и приливает к лицу. — Нет, — слишком быстро ответил он, тут же хлопая себя по лбу, — То есть, не то чтобы я не хочу её услышать, просто… — Я понял, до свидания. — Нет, постойте, не кладите трубку! Но было поздно. На том конце провода послышались частые гудки. «Чёрт тебя побери, Леви!» — выругался Эрен, набирая номер вспотевшими пальцами снова. — Ну что?! — ответили ему грубо. Йегер даже растерялся, не ожидая, что удастся дозвониться во второй раз. Куда более вероятно было, что его проигнорируют или закинут в черный список. — Прошу, не отключайтесь! Поговорите со мной хотя бы пять минут! —  Это как-то касается Микасы? — Нет… — Тогда о чём мне говорить с шестнадцатилеткой? — Чем вы сегодня занимались? — если бы у телефона Эрена имелся провод, он бы давно накрутил его себе на пальцы, как девушки в мелодрамах. Но провода не было, поэтому он принялся терроризировать свои волосы. — Не твоё дело. — Хорошо… А вы ничего не заметили? — спросил подросток высоким от волнения голосом и переместился на подоконник. — Нет. — Я не пришёл сегодня, потому что послушался вас. Вы этого хотели. — И? Должно было быть иначе? — Могу я прийти завтра? — Нет. — А когда я могу прийти? — Никогда. — А если я хочу увидеть Микасу? — Я дам ей трубку, и вы договоритесь о встрече вне стен моего дома. В Эрене разгоралось отчаяние. Он судорожно сглотнул, соскочив с подоконника, и залез на стол. Ручка, лежащая на нем, уперлась ему в бедро, и он со злостью швырнул ее в стену, отчего та разлетелась на части. — Если она теперь ваша, то это и её дом тоже! Она может приглашать в него своих друзей, если пожелает! — в голосе парня отчетливо прослеживался нарастающий гнев. — Ты не учёл, что я могу ей запретить. Словно чувствуя его настроение, Леви подобрал самые провокационные слова из всех, которыми можно было взбесить Йегера. — Да идите вы к чёрту, Леви! — и телефон со свистом полетел в стену вслед за ручкой. Он гулко ударился о нее и грохнулся на пол экраном вниз. Стекло сто процентов треснуло, но неаккуратному хозяину не интересно. Он лег на кровать и начал искренне пытаться найти причины не нанести визит Аккерманам прямо сейчас. Родители? Он просто поругается с ними и отправится вон, ничего страшного. Микаса? Скажет ей, что безумно соскучился и плевать, что они виделись семь часов назад в школе. Леви? Леви как раз наоборот — главная причина сорваться с места и пулей пуститься туда, чтобы сказать ему пару ласковых прямо в лицо. И, может быть, если ему очень сильно повезет, как в прошлый раз, обнять. Его ноги просто зудели от желания ринуться в путь. Он вскочил, не зная, куда себя деть, как вдруг взгляд метнулся к подоконнику, угрожая отличной идеей. Можно будет обойтись и без скандала с Карлой, если он выйдет через окно. В конце концов, Армин не умер, когда пару раз слетел оттуда кубарем, а значит и с Эреном, однозначно физически превосходящим своего тщедушного друга, ничего не случится. Идеально. Он поднял телефон, дисплей которого предсказуемо прорезала жирная трещина, и отправил короткое: «Через 15 мин ждите в гости», после чего надел теплый свитер, достал из шкафа какую-то обувь и перемахнул через оконную раму, чуть не вскрикнув при приземлении. Но боль в ногах лишь наполнила его энергией, распространяющейся по всему телу, словно эссенция. Его больше не пугали сумерки, грязные темные переулки, пустой проспект, тусклые фонари, работающие через один, и прочие сюрпризы ночного неблагополучия Шиганшины. Глаза парня опасно блестели, бледное лицо исказила жёсткая решительность, походка стала стремительной и твердой. Он будто сам перевоплотился в того, кто внушает страх в столь поздний час заплутавшим в их район невнимательным подросткам. И Эрен чувствовал и видел это в себе, точно наблюдал со стороны, лишь поражаясь, как быстро меняется он, его сознание и тело. Никто так не мог, никто не умел быть похожим на него. Сейчас, идя на встречу с ним, он ощущал себя лучше, чем Жан, Армин, Конни Спрингер, лучше тех спортивных и красивых ребят, что учились на год старше. Даже лучше, чем Эрвин, мать его, Смит. Вот что происходило с Эреном, и мысли эти рисовали на его лице торжествующую улыбку. Он встретил его, достигнув поворота на улицу, соединяющую проспект с кварталом Аккерманов. Все обвинения и грубости улетучились из его мыслей, стоило ему узнать в аккуратном силуэте родственника сестры. Эрен тут же ускорил шаг и врезался в мужчину, чтобы обвить руками с силой, готовой на равных противостоять сопротивлению. — Леви… — прошептал Эрен, запуская подушечки пальцев другой руки в мягкие, как шелк, пряди цвета нефти. Они были даже мягче, чем у Микасы, но при этом казались гуще и послушнее. Леви не произнес ни слова, впав в некий ступор от неожиданности. Даже через пальто Йегер чувствовал, как всё его тело превратилось в камень, отвергая нежеланные настойчивые прикосновения. — Леви, ну что вы..? — предпринял Эрен жалкую попытку задать вопрос, ощущая, как своими мерзкими щупальцами его душит равнодушие и тотальное нежелание Леви подарить хоть каплю взаимности. Хоть что-нибудь — взгляд, касание… если бы он просто, пускай совсем слабо, обхватил в ответ спину Йегера, парень был бы рад и этой подачке. Но Леви стоял, как вкопанный, уставившись в одну точку поверх его плеча. Эрен отстранился, дабы взглянуть в бледное лицо с острыми чертами, и все эмоции, которые он увидел — нахмуренные тонкие брови и морщинка недовольства между ними. Парень вдруг вспомнил, что совсем недавно послал его к черту по телефону, и с облегчением выдохнул, решив, что недовольство Аккермана вызвано именно этим. Он нежно улыбнулся ему и заглянул в сердитые глаза. Этим взглядом бы резать металл, но Эрен смиренно принимал его, возвращая в ответ что-то совсем противоположное. — Отойди, — вдруг произнес Леви ледяным тоном. — Опять я вас разочаровываю, да? Но мы всё равно не пойдем назад. А хотите, мы и к вам не пойдем? Мои родители думают, что я сплю в своей комнате, так что они не узнают, что я с вами, если вы об этом беспокоитесь. Я вышел через окно, — просто ответил Эрен, беря напряженную руку в свою и поглаживая большим пальцем тыльную сторону замерзшей и равнодушной ладони. — Хотите погулять по набережной? — Нет. — А куда хотите? — Сейчас мы идем ко мне, я даю тебе куртку и провожаю к родителям, — прозвучал ответ, не терпящий возражений. Леви сделал попытку выдернуть свою руку, но Эрен не отпустил, лишь усилив хватку до остановки кровообращения в пальцах. — Нет, — выдвинул протест Йегер, и не понятно было, не соглашается ли он с планом Леви, или же выражает нежелание отпустить ладонь. — Плевать, так даже надежнее. Не сбежишь, — сдался мужчина и грубо дернул. Леви тянул его за собой, но в силе не было надобности. Эрен и сам прекрасно шел. Он старался идти в ногу с Аккерманом, продолжая сжимать руку, которая начинала медленно согреваться от его горячих пальцев. Когда он думал об этом, то к его ушам и щекам приливало тепло, а в тело новая порция энергии. Температура на улице колебалась в районе нуля, Эрен был в одном свитере поверх футболки, но совсем не чувствовал холода, хотя всё его тело пробивала дрожь. И Леви видел это. Именно поэтому повел его за курткой. Парень улыбнулся. — Не боитесь, что нас увидят ваши соседи? — запыханно спросил он, кивнув на сомкнутые ладони. — Все нормальные люди в такое время уже спят, — ответил Леви и продолжил держать его, отпустив только на веранде. — Стой здесь. Сдвинешься хоть на метр — позвоню Грише. — Есть, сэр, — согласился Йегер и встал, как припечатанный. — Но не стоит куртку, мне тепло. — Заткнись, Микаса спит, — отрезал недовольно взрослый и скрылся за дверью. Спустя три минуты он вышел с теплой черной курткой в руках и швырнул её дрожащему парню на своем крыльце. Эрен поймал, оделся, застегнул до горла и только тогда по-настоящему осознал, как сильно замерз. Изо рта шел пар, а волосы на голове почти становились дыбом. — С-спасибо, — стуча зубами, ответил он, благодарно посмотрев в серые невыразительные радужки, и протянул руку вперед, чтобы найти чужие озябшие пальцы вновь. — Вы так возитесь со мной… Отправились в ночь встретить меня. Дали свою куртку. И до сих пор не пожаловались моим родителям. — Не испытывай меня, сопляк. Топай. Они покинули двор и отправились вдоль улицы. — Я понимаю, вы делаете это из-за нашей с Микасой близости. При этом вы наверняка отдаете себе отчет, что подобное отношение только поощрит меня, — пытался объяснить Эрен, но по лицу Леви ясно читалось — он не собирается поддерживать разговор. Всё, что он мог сказать по этому поводу, уже сказал. В его глазах угадывалось лишь полное отсутствие интереса к теме. Однако, в отличие от прошлых разов, Эрен теперь располагал особыми знаниями и поспешил продолжить: — Поэтому у меня есть причины думать, что вы это делаете не только для неё, но и для себя. Вам доставляют наслаждение мои ухаживания, — заключил он. — Тогда мы говорили о том, чего я хочу от вас. И вы ответили, что позволяете мне всё и даже больше, что вам нечего более мне дать. Так вот, у меня была длинная бессонная ночь хорошенько подумать. И я осознал. Ведь действительно, Леви, вы столько позволяете мне… И пока вы отвечаете, я точно не отступлюсь. Они подошли к повороту. Эрен не позволил свернуть, побуждая идти прямо. Его спутник не поддался, а уперто остановился, продолжая упрямо молчать. — Я не отступлюсь, как Эрвин, потому что я лучше него. И совершилось. Он добился, чего хотел. Реакция. Будет преувеличением, если назвать её щедрой, но в масштабах скудной эмоциональной палитры Леви, реакция была именно таковой. Тонкие брови взлетели вверх, глаза расширились, и рот, пусть совсем слегка, но удивленно приоткрылся. А что самое главное — он повернулся и посмотрел прямо на Эрена. — Какого хуя ты городишь, щенок?! С чего ты взял, что можешь рыть под меня, выясняя подробности личной жизни?! — Всего лишь спросил у Ханджи. Это было проще, чем я думал, Леви. Так вот, знаете, что еще она сказала? Что дружбы между нами быть не может, потому что для этого нужно что-то очень общее. А у нас, кроме Микасы, ничего общего нет. И то, она для нас скорее яблоко раздора. Так что я собираюсь пригласить вас… — Гребаная Ханджи Зоэ, мать её. — Леви, я приглашаю вас на свидание. — Закрой рот. Эрен замолчал. От слов, на которые он решился, у него всё еще перехватывало дыхание. Он не верил сам себе, что произнес что-то такое. Официально отказался от перспективы дружбы и… Боже. Это было немыслимо, невероятно, невозможно. Невозможно. Но ведь никто никогда бы не узнал. Даже в их маленькой, кругом дырявой Шиганшине. Эрен бы что-нибудь обязательно придумал. Они выбрали бы ночь, место, где никого нет, как сейчас. Всё было бы идеально. Йегер бы приложил все усилия, чтобы Леви понравилось, украсив свою идею креативом и красками, на которые какой-нибудь мистер Эрвин Смит никогда бы не решился. — Всё будет так, как вы хотите. Вам не нравится мой характер? Я укрощу его. Моя внешность? Я сделаю ради вас, что угодно! И тем более я бы не повторил путь ваших прошлых партнеров. Лицо обожгло хлесткой пощечиной. От неожиданности Эрен выпустил чужие пальцы из своих, чтобы схватиться за горящее лицо. В ушах зазвенело. Он поднял большие непонимающие глаза на Леви, который смотрел на него в ответ, и впервые на дне острого взгляда читалась такая очевидная и открытая злость. — Не суй свой нос в мою личную жизнь, Эрен. — Хватит меня бить, мать вашу! Что я вам сделал?! — волком уставился подросток. Из него готовы были полететь искры, так быстро он взбесился. По венам забегал адреналин, и кулаки сами непроизвольно сжались. — Идем. — Не смейте меня игнорировать, Леви! — закричал еще громче Эрен и встал у него на пути. — Отвечайте, блять, на мой вопрос! Леви вновь занес руку. Йегер прикрыл глаза, готовясь к новому удару, но его не последовало. Когда он снова посмотрел на агрессора, лицо того окрасили невыраженные мысли, а потом он сказал: — Бесполезно тебя воспитывать. В конце концов, я не обязан проделывать работу за твоих непутевых родителей. — Назовите моих родителей непутевыми еще, и весь размер их ошибок в моем воспитании я обрушу на вас! Родители… родители… Вы не позвонили им до сих пор, хотя я множество раз давал вам повод. Вы и сейчас не позвоните, потому что знаете, что уже поздно! Надо было сделать это еще в тот вечер, когда я пришел к вам пьяным. И что вы им скажете, если всё вскроется, и они спросят, почему вы не уведомили их раньше? Потому что не хотели обидеть этим Микасу? Бред какой-то. Микаса сама при каждой возможности им звонит. И будь она в курсе всего, стала бы первой, кто набрал номер сначала Гриши, потом персонально Карлы, а затем и полиции, — Эрен выдохнул, почувствовав, как запершило в горле от такой длинной и шумной речи. Леви лишь молча повернулся к нему спиной, всё-таки отнял руку и двинулся вверх к проспекту, в сторону дома Йегеров. Эрена такой расклад совсем не устраивал. А еще больше его не устраивало то, как решительно Леви извлек из кармана телефон и принялся искать номер его отца. Он пулей метнулся к нему и вырвал устройство так стремительно, что у Леви не было ни малейших шансов предупредить его выпад. Он развернулся, в намерении вернуть своё, но Эрен схватил телефон в зубы и выставил руки вперед, приготовившись защищаться. — Ты в своем уме, школьник?! В силу обстоятельств вопрос остался без ответа. Леви сделал шаг по направлению к нему, и тогда вор резво нагнулся, подхватил его и оторвал от земли. Старшему ничего не оставалось делать, как опереться о его плечи. Он всё-таки изъял из чужих зубов свой телефон, но звонить в таком положении было не совсем удобно. Эрен восторженно посмотрел на него снизу вверх, теперь находясь с ним практически на одном уровне. — Поставь меня на место! — Идемте на свидание, Леви, — повторил парень свою просьбу. Миниатюрный Леви оказался неожиданно тяжелее девочек в школе, которые были его роста. В нём килограммов шестьдесят, не меньше. Но Эрен справлялся. — Если бы ты внимательнее слушал трёп Ханджи, то знал бы, что я не хожу на свидания, особенно с шестнадцатилетними школьниками, маленький придурок! — Вот именно. Мне уже шестнадцать лет, и смотрите, как я могу! — улыбнулся Эрен и принялся кружиться с ним, с удовольствием наблюдая за тем, как тонкие брови слегка приподнялись в маленьком испуге. Он понял, что ошибался, когда решил, будто у Леви совсем не было эмоций. Они были. Эти маленькие, едва уловимые для человеческого глаза микроэмоции, которые он научился теперь читать. В итоге он всё-таки аккуратно поставил Леви, не выпуская из крепких объятий, продолжая сжимать руки на талии. — Эрен… — Леви, пойдемте на свидание. — Эрен, оставь меня в покое, прошу. В ответ его сжали сильнее, а голова уткнулась носом в макушку. Эрен глубоко вдохнул и прикрыл глаза, полностью погрузившись в его запах, и ощутил, как рот буквально набирается слюной. Это было так безумно удобно, что он такой невысокий и стройный. Его тело как будто было создано, чтобы его обнимали и носили на руках, кружили в воздухе и… целовали. Эрен делал бы это бесконечно долго, отпуская Леви только поесть. Целовал бы его волосы, щеки… Если бы ему только позволили. — Леви… Вы хороший… — Оставь меня. — Нет. Леви вздохнул и нахмурился. Вечно он хмурился вот так вот, становясь угрюмым и отталкивающим. Но только не для Эрена, который совершенно не понимал, как можно быть таким. — Эрен, я уеду. — Я с вами. — Ты учишься в школе. — Это не навсегда. Я буду с вами, Леви. Вы скажете, что это у меня пройдет, но нет. Не пройдет, я обещаю. Никогда не пройдет. Я буду с вами. Если вам нужно подождать эти два года… — Но я не хочу быть с тобой. Сердце пронзила острая боль. Наверное, оно разбилось только что, но плевать. Можно привыкнуть жить и без него, если рядом будет Леви. Пусть тот сотрет его хоть в порошок, Эрен не из тех, кто боится боли, хотя, стоит признать, иногда она его злит. — Я сделаю так, что захотите. Ну же, идемте со мной? Возьмите меня за руку. Леви взял его за руку, лишь бы выйти из неловкого диалога, и Эрен мог поклясться, что чувствовал щекочущее тепло в своем животе. Они шли не торопясь, и Йегер то и дело срывался крепко обнять и прижать маленького человека к своей груди. Бессонные ночи пагубно сказывались на его здоровье: сил не хватало, глаза слипались, пальцы подрагивали. Но, несмотря ни на что, пару раз он опять поднимал Леви над землей, удивляясь тому, как тот удивлялся ему. А еще он слегка пугался, начиная ворчать и возмущаться. Они шли бесконечно долго. Иногда Эрен что-то рассказывал про школу, про Микасу, про их глупые с Армином приключения, слушая в ответ уверения в том, что его собеседнику совсем не интересны его школьные истории. Но в ответ горе рассказчик лишь смеялся и продолжал, вертясь и ища встречи взглядами. И в какой-то момент он понял, что это и было свидание, о котором он так просил. — Наше первое свидание, Леви, — проговорил он тихо, обняв его уже не удушающе крепко, а нежно, почти бережно, наклоняясь, чтобы коснуться носом виска и увидеть, как жертва его ласк поспешно отстраняется. — Леви… Леви, Леви, Леви, — пропел он. Эрену безумно нравилось его имя. Впервые дорога до дома заняла так невероятно много времени, которого подростку было безнадежно мало. Он отчаянно пожалел, что живет не на другом конце проклятой Шиганшины, а то и страны. Чем ближе они подходили к его дому, тем стремительнее внутри него что-то разрушалось. А еще гложило неприятное предчувствие неясного происхождения. Объяснения подросток не мог найти, поэтому старался его игнорировать. — Всё, вали, — произнес Леви в теплую голую шею. Узловатые пальцы перебирали его волосы, почесывая макушку и короткий ёжик на затылке. — Останьтесь. — Не неси бред. Иди домой, Эрен. — Хорошо, — он выпустил мужчину и сжал на последок прохладные белые пальцы. — Увидимся завтра, Леви. — Нет, — ответил тот, как всегда. Но что-то глубоко в подкорке сознания подсказывало Йегеру — в этот раз Леви не врал.