Моя ненависть к тебе

Раздался хруст и не ясно было, нос Эрена или тонкая рука, сжатая в аккуратный кулак, издала его. Невыносимая боль, от которой он не успел оправиться и хоть как-то среагировать, повторилась вновь. И переполненные болезненным, уничтожающим всё вокруг гневом голубые глаза, полные слёз. Женский крик. Сразу три женских крика. Наверное, он должен что-то сделать, защититься или дать отпор, но тело не слушалось, притворившись безвольной грушей, готовой принимать удары. А точно ли тело? Или он сам? Вопрос, над которым стоило бы поразмышлять, пройдясь по краю пропасти философских дебрей, но вряд ли на это были силы и жизненный ресурс. Кажется, он упал. Снова вспышка боли. Что-то влажное под носом и внутри, трудно дышать. — Почему ты не сопротивляешься?! Сраное ничтожество! Сопротивляйся!!! Смешно, но Армин абсолютно прав. Он действительно ничтожество. Снова удар. Пощечина, затем другая. И боль. Боль. Боль. — Всё из-за него! Будь он проклят!!! — пронзительный крик, от которого вибрировали перепонки. — Что ты стоишь?!!! — как громовой раскат, раздался голос матери где-то одновременно очень далеко и очень близко. — А что делать-то? — обескураженный вопрос в ответ. Тот, кто его задал, казалось, с трудом выдавливал слова, будучи напуганным и искренне изумленным до глубины души, как и все в этой комнате. — Оттащи его!!! — между ударами Эрен успел подумать, что если бы Карла так орала на него, его сердце бы точно разорвалось. Неожиданно удары прекратились, а тяжесть чужого тела, устроившегося на его животе, чтобы было удобнее выбивать душу, исчезла. Он кое-как сумел разлепить воспаленные глаза и приподняться, оперевшись на локти. Остался лишь шум и расщепившееся на маленькие шевелящиеся частицы пространство вокруг, словно Эрен смотрел в экран, по которому ползали муравьи. Армин, шипящий, царапающийся и кусающийся, как дикая кошка, извивался в руках Жана, который обхватывал его поперек живота. На тыльной стороне одной из крепких ладоней Кирштайна уже сочились кровью четыре параллельные царапины. — Ох, Эрен, ты живой? — голос-колокольчик, а затем обзор перекрыло что-то белое, одетое в светящееся платьице. Парень собрался открыть разбитый рот, борясь с болью, в которую превратилась вся нижняя часть его лица, как вдруг кто-то оттолкнул Кристу с такой легкостью, как если бы она была пустым одноразовым пакетом из продуктового магазина. Что за идиотские сравнения лезут ему в голову? Следующее, что встретили глаза — это заплаканное, злое и одновременно искаженное тоской и волнением лицо Микасы. — Эрен, милый, — позвала она его по имени вслед за Кристой. Её сильные руки потянули его, усаживая. Он встал, и тут же подлетела Карла. — Микаса, лёд! — Возьмите, — пришла на помощь Энни, единственная, кто не поддался панике. К лицу пострадавшего прижалось что-то холодное. Стало совсем немного легче терпеть боль, но, стоило сделать шаг, как перед глазами заплясали темные пятна, а пространство вновь заволокло шумом. — Он сейчас упадет, — ровный голос Леонхард. — Ты, — раздавала указания мать, подхватившая Эрена на пару с Микасой и с трудом удерживая от падения, — брось его и подойди сюда. Микаса, займитесь с подругой Армином. Выведите его на улицу. Никто не решался спорить с явно взбешенной хозяйкой, и мягкие руки Микасы сменили более крупные и сильные мужские, которые потащили его к дивану. Звуки слышались, как через толщу воды. Хотелось вырвать. — Тошнит, — прошептал он через силу, озвучивая свои мысли. Внизу возник пластмассовый таз, над которым его наклонили. Потужившись и капнув на кислотно зеленое дно капелькой крови, он так и не смог, и его уложили обратно. — Мой бедный… Мне даже в голову не может прийти, что могло между вами случиться. Уж от кого, но от Армина… Знаю его с вот таких вот лет, — Карла указала ладонью в полуметре от пола, — но никогда не ожидала от него такой жестокости. А ты что? Не мог дать отпор?! Боже, какой ужас… Какой кошмар, — причитала она, доставая мобильный телефон. — Сиди с ним, — обратилась она к Жану. — я сейчас. — а затем продолжила, с болью глядя на сына. — Надо позвонить Грише, чтобы он решил, стоит ли везти тебя в больницу. Одни несчастья, боже… Когда она исчезла, его вновь потянуло тошнить, и кто-то заботливо подвинул таз ближе, помогая приподняться. Снова ничего не получилось. Эрен поднял глаза, борясь с пульсирующей болью, отдающей в голову и виски, и впервые за этот вечер встретился взглядом с Жаном Кирштайном. Тот сидел на корточках подле него, мелированная копна волос всклокочена, на рубашке проступил пот, а расширенные зрачки бегали из стороны в сторону, будучи никак не в состоянии выбрать, куда им смотреть. — Рад? — прохрипел Эрен, но в вопросе его трудно было прочитать хоть какую-нибудь эмоцию, что нагоняло не мало жути на и так напуганного и растерянного гостя. — Совсем придурок, Йегер? Их лица находились слишком близко, и Кирштайн всё силился отвести взгляд от ссадин и кровоподтеков, украшающих лицо одноклассника. Трудно было поверить, что всё это великолепие — дело рук малыша-Армина. Даже после Райнера Йегер выглядел не так уничтожено. В ответ на его вопрос Эрен лишь усмехнулся, улыбнувшись кровавой улыбкой, тем самым водружая вишенку на торт его сегодняшнего образа, отчего Жан раз и навсегда поклялся себе не подходить к этому психопату даже на метр. А заодно и к Армину Арлерту, который вообще всегда напоминал ему одного из тех типов, которые потом приходят в школу с автоматами. Карла закрыла дверь на кухню, чтобы ее не перебивали ничьи голоса. Она закончила разговор с Гришей, взяв с него обещание приехать как можно скорее, и теперь сосредоточенно объясняла неверящему своим ушам дедушке Армина, что только что произошло, завершая каждое предложение грозным: «Вы должны провести воспитательную беседу, мистер Арлерт. Я требую! Иначе в следующий раз я буду рассказывать эту историю не вам, а полиции! Вы бы видели, что этот маленький дьявол сделал с моим сыном!» Послышались звуки из коридора. Слишком активные и настораживающие. Жан даже вздрогнул, когда там что-то упало. Никто не кричал, но были четко различимы явные уговоры кого-то что-то не делать, отчего глаза Кирштайна вновь в волнении забегали. Не хватало только, чтобы это всё продолжилось, потому что тогда миссис Йегер точно не оставит от него даже гребаного мокрого места. Подтвердились худшие опасения, и в комнату влетел Армин, запыхавшийся и красный, будто бежал, а на самом деле просто вырывался из железной хватки Энни. Всё, что оставалось девушке — просто стоять слегка поодаль, сложив руки на груди, точно его грозный секьюрити. — Я хочу кое-что сказать, прежде чем уйду, — начал он. — Я не ненавижу тебя, Эрен. Мне тебя жаль, только и всего. Безумно жаль своего лучшего друга, которого у нас всех жестоко отобрали, вернув вместо него нелепое ничто, которое даже человеком назвать трудно! — Арлерт, завали, пока миссис Йегер не услышала! — вскочил на ноги Жан, но Армин проигнорировал его ровно так же, как он сам когда-то не обращал на него внимания. — Я пытался помочь, я тебе каждую минуту своей жизни посвящал, перерыл весь интернет, скучал по тебе, делал всё, чтобы тебя вернуть, и вот, чем ты платишь мне и всем нам? Ты действительно умрешь, Эрен, ведь ты уже всё решил. Но знаешь, кого я буду винить, когда это случится? — Что ты такое говоришь, Армин? — растерянная Микаса сделала шаг вперед, но твердая рука Леонхард остановила ее. — Леви Аккермана, — произнес блондин с ядом, а Эрен наконец поднял на него глаза. — Армин, какого дьявола?! — теперь Микасу пришлось держать. — Я всем расскажу, что это он! Все в Шиганшине, Тросте и даже Стохесе будут знать, что он сделал! Что манипулировал, провоцировал тебя… Он соблазнил тебя, Эрен. Позволил всему этому случиться. — Заткните ему рот! — продолжала биться Аккерман. — Кирштайн, помоги мне, — отдала приказ Энни, переставшая справляться с разгневанной подругой. — Они даже не спали! Леви его и пальцем не тронул, ты, лживый говнюк! — Он сделал кое-что похуже, Микаса, — обернулся Армин теперь к ней. Глаза его налились кровью и слезами, что создавало почти жуткий контраст со светлой радужкой и сужеными до точек зрачками, словно у безумного. Все в комнате вдруг неожиданно подумали, как они сейчас с Эреном похожи. — Криста, не стой столбом, позови миссис Йегер, — Леонхард с Жаном приходилось держать Микасу, которая всё сильнее выходила из себя, а Армин, фактически, остался без присмотра. Все трое, как выжили из ума, и Жан подумал, что это всё их близкое общение с придурком Йегером, который, видимо, передает свою шизофрению воздушно-капельным путем. Главный кусок дерьма, тем временем, продолжал валяться куклой на диване и просто, мать его, моргать. Даже не стараясь помочь. Помочь защитить себя же, и это не слабо выводило, из-за чего Кирштайну начало казаться, что он сам вот-вот тронется умом, пока его слетевший с катушек блондинистый дружок тем временем продолжал, глядя на принявшуюся лить злые слезы Аккерман: — Он привязал его к себе, поигрался и бросил подыхать. — Ты ничего не знаешь о нем! — О, я знаю намного больше, чем ты… — Нет не знаешь, ты не знаешь, каково Леви сейчас, и ничерта не понимаешь, что несешь! — Зачем ты защищаешь его? Ты же любишь Эрена, Микаса, и больше всего на свете хотела быть с ним. А Леви увел его у тебя, и ты, всего лишь маленькая и не слишком смышленая девочка, не смогла с ним соперничать. Разве ты не заметила, как мало вы стали общаться с его появлением? Думаешь, это случайность? — маленькие розовые губы его исказила грустная, почти извиняющаяся улыбка, а безумный взгляд вдруг наполнился жалостью к ней. — Он просто отбил его у тебя точно так же, как и сам Эрен отбил Кристу у Райнера своей псевдозагадочностью и подачками, — и Жан с Энни почувствовали, как девушка обмякла в их руках, резко утратив возможность испытывать всякие эмоции. Взгляд ее темно-серых глаз потух и стал пустым. — Эй, Микаса, не нужно. Ты же видишь, что он это всё специально говорит, — быстро заговорила раскусившая всех Энни, помогая подруге удержаться на ногах. — Нет, Энни… — выдохнула та слишком тихо. — Что здесь происходит?! Я сказала, вывести его из моего дома!!! — голос Карлы заставил внутри уже травмированного Жана заледенеть все органы. Он ослабил хватку на плече девушки, переключившись на Армина, которого просто взял под живот, и, закинув его легкое худое тело себе на плечо, вынес вон. Эрен продолжал неподвижно лежать и молча слушать весь разговор. Честно, за время, что он не видел Леви, ему удалось осмыслить некоторые вещи в их так называемых отношениях. Сыграли ли здесь роль речи Армина, или же его собственное умение делать выводы, однако трудно было не согласиться с мыслью, что из-за всего, что между ними случилось, Эрен стал не только больным и несчастным, но и плохим человеком. Почему так произошло, он не понимал. Но факт остается фактом, тот очень на него повлиял, изменив лишь в негативную сторону. Не намерено, против воли самого Леви, но теперь это случилось с Эреном, лишив его последней поддержки в лице Армина, позволив ему оскорбить Микасу и пойти на короткое свидание с Кристой, последствия чего принесут проблемы абсолютно всем. Эрен превратился в отвратительное, ненавистное самому себе существо. Разумеется, в случившемся есть и свои плюсы, а именно — не так жаль с собой распрощаться. Однако теперь это задело всех, включая самых близких для него людей. Наверное, однажды те узнают, что в глубине души он никогда не хотел причинять боли им. Только себе. — Р-райнер… — Он что-то говорит, — произнесла Микаса встревоженно. Еще пять минут назад она была полна силы и злости, а сейчас из нее будто выкачали всю кровь. — Он ждет, когда придет Райнер, чтобы покончить с ним, — заговорила Энни. — Он ведь спутался с Кристой. Думаю, намеренно. — Что? — глаза Микасы округлились. — Сюда еще и Браун припрется? — вошел Жан, видимо, разделавшись с Армином и отправив его домой. — Ты придурок, Жан? Все видели, как ты достал телефон, когда он завалился сюда в обнимку с ней. Криста. Маленькая принцесса. Была одета во всё летяще-белоснежное, и Эрен рядом с ней виделся точно жених из загробного мира. Ей очень нравилось, как они смотрелись, и она то и дело повторяла это ему всю прогулку, вертелась вокруг него, не давая слова вставить, а Эрену было и не надо. Невольно она всего лишь выполняла отведенную ей роль по приманке Райнера. Тот теперь придет и убьет Йегера, выбив из груди все чувства вместе с жизнью своим здоровенным кулаком. — Я вообще-то маме писал! Вот, смотри! — Жан достал телефон и ткнул Леонхард прямо в лицо, случайно чуть не зарядив ей по носу. — Я не долбаный стукач, даже если это дерьмо касается Йегера! — он сильно возмутился. Значит, не придет. Раздался стук в дверь, всё же откликнувшись еще слабой надеждой, но это оказался Гриша, прихватив с работы ящик с инструментами и медикаментами для починки лица сына. После того, как на него налепили множество пластырей и применили кучу мазей, засунув по тампону в каждую ноздрю, благо обошлось без швов, Эрена отпустили, и он, как ни в чем не бывало, кинув короткое: «Я у себя», поднялся, шатаясь и борясь с мороком в голове. Криста, словно птичка, подлетела в один миг, опередив менее юркую Микасу, и подхватила его под локоть. Её не интересовал накрытый стол и все люди, что собрались сегодня в этом доме. Она пришла не к ним, она пришла только к Эрену, а тому хотелось поскорее сбежать от непрекращающегося гула, в который превратились потоки возмущений родителей поведением «солнышки-Армина». Он не мог слушать, как в сторону дорогого для него человека летели обвинения в распущенности, неблагополучии его семьи и даже аутизме. Видимо, картина его избиения и правда была феерической, другого оправдания состоянию матери он не находил. Интересно, кстати, что бы сказал и почувствовал мистер Смит, стань свидетелем подобного? Наверное, он единственный, кто понял бы, что Армин не мог быть виноватым по самой своей природе и всем законам мироздания. Это Эрен. Очевидно же. Спровоцировал. Ну а у Ханджи всему причиной стал бы какой-нибудь там Плутон, который, как однажды она говорила, аспектирует Арлерту и Солнце и Луну и чёрт знает еще что. Криста помогла ему устоять, и вместе они принялись неторопливо подниматься наверх под взглядом окончательно растерявшейся и ничего не понимающей Микасы. Ничего, Энни ей всё объяснит, она умная. Объяснит, что весь тот бред, что наговорил ей Армин, всего лишь ловкая манипуляция, дабы настроить ее против Эрена. Надо будет сказать ему, чтобы он бросил маяться ерундой, сжег все тетрадки по физике и перевелся в гуманитарный класс, где бы начал подготовку к поступлению на психолога. Конечно, тогда придется распрощаться со Смитом, в которого он так влюблен, но такова жизнь. — Эрен, как ты? — прощебетала его спутница, аккуратно присаживаясь на кровать. Он уже лег, уставившись пустым взглядом в окно и ничего не отвечая. Она всё теребила края своей юбки, иногда отвлекаясь на то, чтобы рассмотреть дизайн расписных ногтей. Как и все, она жутко испугалась и, как и все, до сих пор не могла оправиться. Армин устроил настоящее сумасшествие, миссис Йегер накричала на всех, Микаса с Энни, кажется, ненавидят ее, а Эрен… — Выходит, ты гей? — произнеся это, она огляделась по сторонам, то и дело натыкаясь на жуткий беспорядок. — Я люблю мужчину, — ответил он так, как было ему самому более ясно. — А он тебя? — А он меня нет. Разве ты ничего не поняла из того, что сказал Армин? Повисло молчание. Она встала, пройдясь по комнате, чтобы остановиться возле стола. Эрен воспользовался этим и нырнул под одеяло прямо в одежде, которой так удачно сегодня протер пол в коридоре. — Почему? — не найдя в рабочем месте Йегера ничего интересного, девушка вновь присела и посмотрела на него, хлопнув воздушными ресницами. Её кукольное лицо вдруг исказил искренний интерес к этой теме. Она расправила белую юбочку и, согнув одну ногу в колене, закинула на кровать, чтобы быть повернутой к нему. — Мне казалось, наоборот. Потому что, ну… эм… посмотри, какой сыр-бор получился? Я вот не люблю Райнера, а он меня любит. Всё просто. Нет никаких недомолвок и хлопот, потому что он в этом уверен, и я в этом уверена. — Тогда, зачем встречаешься с ним? — Ну, он дарит подарки и защищает меня. От него слишком много пользы. Будь это не так, я бы и минуты своего времени не тратила на глупого Райнера Брауна… Разговор начал немного ее успокаивать. Выпитая на двоих бутылка ликера перед визитом в дом Йегеров, которую Криста украла из дома, тоже играла немалую роль. Ей хотелось улыбаться и откровенничать. — Что ты пытаешься сказать? Что ты вообще в этом понимаешь? — голос парня простуженно хрипел. — Разве ты защищал того мужчину? Или, быть может, давал ему деньги? Тогда зачем ему было общаться с тобой? Ты же с ним не… — В мире взрослых не всё так просто, бестолковая, — пробубнил Йегер куда-то в подушку, изрядно устав от нее и начиная мысленно подбирать слова, которыми попросит девушку уйти. — Он взрослый, пойми это. Ему не нужен сопляк. Только вот не надо мне затирать чушь, которую несла Саша, про то, что те, якобы, все латентные педофилы, — в следующий раз, когда он с ней заговорит, произойдет на глазах у Райнера, чтобы наверняка. Весь план провалился, и даже на Жана, подлого труса, он не мог рассчитывать. — Эм… меня, наверное, не было, когда она это говорила, но звучит интересно, хи-хи. Всё ясно. Криста едва ли что помнила с той вечеринки у Кирштайна. Да и имеет ли это значение? Пусть просто уже проваливает. Но прежде, чем уйти, она успела произнести роковые слова, изменившие всё. — Знаешь, наверняка ведь у тебя есть адрес того места, где он сейчас живет. Не может не быть. Если ты так его любишь, то наверняка позаботился об этом. Райнер вот, например, сфоткал мой паспорт, а потом притащился ко мне под окна среди ночи и торчал, пока отец не окатил его ведром холодной воды. Смешной такой. А потом миссис Ханджи Зоэ что-то сказала ему про то, что может посмотреть нашу совместимость, и он стал караулить мою маму, чтобы выпытать у нее время моего рождения, очень романтично. А еще… Эй, тебе не интересно? Ты меня вообще слушаешь? Я к тому, что ты можешь просто поехать к этому своему Леви, Эрен.