Афродизиак

Я вновь переехала к Игорю и будто очутилась дома. Наверное, производил впечатление уют созданный, проживающей в квартире, тёткой, которая естественно была очень рада меня видеть. Нет. Мы обоюдно и по умолчанию старались не встречаться в пределах квартиры, у меня это получалось особенно виртуозно: всё моё передвижение сводилось к туалету и в ванную комнату, на кухне я была редким гостем. Таким же редким, как и на районе. Я старалась лишний раз не светиться и уж тем более не попадать на глаза брата Пасты. Потасовка в той квартире закончилась поножовщиной и Игорь только сокрушался, что не зарезал насмерть. А мне не нужен был удачный повод, чтобы прирезали меня. Вообще переезд казался приглашением в новую жизнь. Игорь в первую же нашу ночь, заметил, что я имею нехеровые проблемы по женской части. Вторым шагом было бы логично выкинуть меня с балкона, но вместо этого он со мной на следующее утро отправился в поликлинику. Мы на пару приняли скорый, что помогло мне избавиться от волнения, а присутствие парня и вовсе вдохновляло на подвиги. Но посещение врача так и не состоялось, на пути встретился очередной знакомый Игоря, который был непомерно счастлив возвращению своего драгоценного дилера из временного заключения. — Ты справишься? — Уточнил Игорь предлагая мне пятьсот рублей в качестве альтернативы за своё отсутствие. Я, разумеется, не справилась. На подходе к женской консультации, резво крутанула назад. Разменяла деньги за покупкой сигарет, и кинула часть на сотовый. На оставшиеся приобрела в аптеке дешевый аналог лекарства по борьбе с молочницей. Кажется вариант оказался вполне сносным, а может секс в резинке, которой пользовался Игорь, и сокращение половых партнеров до одного, помогло облегчить мою чесотку. Боль отступила, порой напоминанием о былой заразе был резкий запах, который, как вычитав в интернете, я промывала антисептиком. В компании Игоря всё как-то шло своим чередом, размеренно, спокойно, скучно. Я больше никуда не ездила и ни с кем не встречалась. Игорь поставил очевидное условие, и я удалила анкету с сайта знакомств. Сам он часто пропадал без объяснений и лишних предупреждений. В качестве извинения, оставлял дорожку фена в коробочке из-под киндера, а возвращаясь, подолгу сидел и курил на балконе в полном одиночестве. Я не лезла к нему. Нашла себе развлечение в виде уборки и графическом дизайне на его стареньком ноутбуке, поскольку никакой другой перспективы занять себя не было. Той дозы, что мне причиталась, хватало теперь на два-три часа действия. А после я или лежала в ванне с остывшей водой или бесконечно долго курила, набрасывая какие-то силуэты на листе бумаги. Первое время меня настигла истерия: слёзы непроизвольно текли по щекам, как только я задумывалась о своей участи, а потом безудержный смех, словно я посмотрела отменную комедию. Градация испытываемых эмоций граничила с сумасшествием или являлась таковой. Время шло и постепенно тех отходняков, которые случались еще пару недель назад я уже не испытывала. Было какое-то новое ощущение, словно меня обманули, заперли, не дают делать то, что я хочу. Чувство изолированности, безволия. Игорь не давал мне мет ни по просьбе, ни на мои упреки и мольбы. Когда мне сносило крышу, прекращал истерику одной фразой "Я тебя люблю". Мой пыл мгновенно остывал, слова мягко ложились на уши и проникали в мозг, быстро разнося эйфорию по крови. Так пролетели последние аккорды октября. Первый месяц зимы я встретила в ветровке. Поскольку своих денег я не имела вовсе, а Игорь считал, что не выходя из дома другая одежда мало нужна, но "мы обязательно купим". Я позвонила родителям. Мне нужно было забрать свои вещи и как-то ненавязчиво договориться, чтобы меня не встречали с караваем на пороге. Чувствуя некую стыдливость, заперлась на кухне и прильнула к окну в то время как гудки стучали по барабанной перепонке. — Да, слушаю, — мне показалось что на заднем фоне играла музыка, вполне ритмичная, явно не в стиле выступлений отца. — Пап... — выдала на выдохе и пока не началась тирада, быстро продолжила, — я на днях заеду вещи теплые взять, если можно не нужно меня встречать и доканывать своими вопросами, ладно? — Что? Вас плохо слышно! — Я говорю, пап, на днях... — Слава? Слава, ты? — И мне захотелось бросить трубку, столько в этом голосе показалось тревоги. — Я, да, говорю вещи... — Вещи? Твои вещи все на месте! Слава где ты? — Я попыталась вновь вернуться к своей просьбе, но ответ отца лишил меня этой нужды, — мы улетели, Слав, мы с мамой сейчас в Израиле, слышишь, через неделю вернемся... Мне не нужно было знать, когда они вернутся. Я бросила трубку и с силой приложила смартфон о подоконник. Наверное я всё-таки ждала другого, лелеяла надежду, что услышу — "Конечно, мы будем тебя ждать". Или даже скорее мольбу о том, чтобы я как можно скорее вернулась домой. Но нет, номер не прокатил и не состоялся, артисты уехали, остался клоун и это я. На кухню вошёл Игорь, что-то бренча себе под нос. — С кем говорила? — Задал вопрос между прочим, но при этом замер в выжидательной позе. — Родителям звонила, съезжу на днях, привезу вещи, — постаралась придать небрежности тону и театрально закатив глаза, прибавила, — надеюсь не станут меня выслеживать. — Лучше послезавтра, пока время есть, я потом хер знает, когда смогу, — парень взял яблоко из фруктовой вазы на тумбе и не откусывая, просто держал в руке, зависнув на мне немигающим взглядом, — ты типа против? — Я? Да с чего... — а ведь действительно была не в восторге. Приглашать его в родительский дом, в котором я и сама не была несколько месяцев, ощущалось как некое покушение на мою территорию. А может я боялась наркоманские байки о том, что нельзя пускать таких в место, где есть ценности. Сложно было признаться самой себе — и меня-то стоит держать от этого подальше. Мысль забрать отцовский ноутбук родилась задолго до звонка, ещё тогда как я только подумала, что можно съездить к предкам. Теперь ещё их отсутствие, да тут словно какое-то искушение или очередная усмешка над моей нравственностью. Ограбить собственных родителей — способна ли я? Проверить это выпало на следующее утро. Специально встав до возвращения Игоря с ночных гулянок, без долгих сборов оделась, поддев под ветровку две футболки и толстовку, и выпорхнула на улицу. Морозный ноябрьский воздух заставил врасплох. Руками притянула незастегнутые края куртки и быстрым шагом, через раз переходя на бег, достигла метро. Как раз спустившись, настиг звонок Игоря, по всей видимости вернувшегося и искавшего свою сбежавшую невесту. Сбросила звонок и отправила смс "За вещами, скоро буду". До "прудов" дорога тянулась бесконечно долго, каждая станция из трёх минут превращалась во все десять. Я сотни раз раздумывала ехать и столько же убеждала себя в обратном. Наконец, покинув подземку на нужной остановке, побрела в сторону отчего дома. Решительный шаг сменился на медленный, а в голове образовались мечты, чтобы дверь была закрыта на верхний замок от которого у меня не имелось ключа. К сожалению или к счастью мечта не сбылась. Я отворила дверь квартиры и словно вор, украдкой, мягко закрыла за собой, замерев на пороге. Я не чувствовала родные стены. Помещение казалось чуждым: запахи, цвета стен, полы, такие ранее родные пенаты были теперь просто складом хранения моих вещей. Не разуваясь, продрогшими от холода ногами прошла на кухню. Не к себе, а в то место которое, наверное, везде является центром сбора семьи. Идеальная чистота, чуть приоткрытая форточка окна и морозный воздух, пробирающийся через щелку. Провела ладонью по столешнице, пытаясь вспомнить что-то важное, получить какую-то сверхсилу от касания, но тщетно. Романтизация воспоминаний не для меня. Плюнула на эту затею — проникнуться слезливой болью потери дома и направилась в свою спальню. Всё было ровно так, каким я это оставила в начале лета. Разбросанные по столу конспекты из универа, о котором я и думать забыла, вещи на стуле, даже пустая, дежурная чашка для воды. Заправленная, чуть смятая постель, раскрытые шкафы после сбора летних вещей и поломанная сим-карта на тумбе. Я вернулась в июнь. В свой первый прием мета, в своё первое абсурдное, спонтанное решение съехать. Голову затуманила пелена воспоминаний, я махнула рукой, словно отгоняя их и быстро двинулась шкафу. Вытащила теплый свитер и платье, забрала белье, нашла короткую зимнюю дубленку и, выложив всё на кровать, выудила из-под постели небольшую, спортивную сумку. Как-то остервенело закидывала шмотки, желая как можно быстрее разобраться с этим делом. За абсолютной тишиной, прерываемой лишь моими вздохами от того, что часть вещей не влезает, я едва уловила щелчок входной двери. Замерла, прислушиваясь к звукам. Кто-то сбросил обувь и зашаркал по полу. Меньше всего я хотела видеть родителей, но по сути их и не должно было быть. Оставила своё шмотьё и подошла к комнатной двери. Придерживаясь рукой за проём, выглядывала в холл, где прихожая была скрыта за стеной. Шаги стихли. Зашумела вода, то ли на кухне, то ли в ванной. Кто-то пришёл помыться? Ничем, естественно, не планируя обороняться, вышла к источнику звука. В ванной ко мне спиной стоял парень и набирал в бутылку воду из-под крана. Знакомая спина, одежда и небрежный ворох волос на затылке всколыхнули во мне настоящую панику. — Вит? От неожиданности тара выпала из рук парня и Виталик в бешеном рывке обернулся ко мне. — Ты? Натянуто изобразила улыбку в ответ. — То есть, что ты тут делаешь?— Поправился друг, не мигая сканируя меня взглядом. — Могу спросить о том же. — Цветы поливаю. Мы оба не шевелились, я думала как не пуститься в бегство, а о чем думал он, даже представить было сложно. — А ты не изменился. — Я и не пытался. — А я? — И тут же пожалела о вопросе. — А ты перестаралась. Повисла удушающая тишина и лишь остатки капель из-под крана, громом отдавались в ушах. Гнетущее чувство невысказанного убивала всё живое во мне. Хотелось захлопнуть дверь, представить, что это мираж, раствориться каплей воды в этой ванной, уносясь по трубам канализации прямо в ад. — Надолго? — Вит выпрямился из полусогнутой позы и едва шагнул вперед. Я молниеносно отпрянула назад, словно это никакой не друг, а враг, собирающийся надеть на запястья наручники и уволочь в подвал под замок. — Проездом. Ладно, мне пора. Не оборачиваясь, попятилась вглубь коридора, на что Вит аккуратно ступая, словно загоняя добычу, двигался на меня. — Что происходит? Давай поговорим? Тон его голоса ласкал барабанные перепонки. Где-то глубоко внутри я хотела довериться, но вместо этого, как ужаленная сорвалась с места и дёрнула в свою комнату. Руки Вита лишь успели опуститься на ручку запертой двери.