Афродизиак

ПАСТА — Буду считать это подарком. — Вика приторно улыбнулась, пряча сверток за ворот одежды. — Обижаешь, ляля. — Не менее добродушно отозвался Муха и, закрыв перед носом девушки дверь, обернулся ко мне. — Слить её надо, пока лясы не сточила. — Вискас? Да она ничего не поняла сама, — я отмахнулся от вполне реального замысла брата и вернулся в кухню. — Да эта алюра помелом своим уже Горынычу донесла по-любому. У меня с этим ящером свои счеты. Муха упал на стул напротив меня. Сцепив пальцы в замок, закинул руки за голову, облокачиваясь о стену. — Ну живая и чё? Не помнит же ни хера, она чё, Вику бы не узнала? На пару с ней хуи дрочила. Брат удовлетворенно оскалился на мои слова и продолжил слушать варианты. — Да даже приди она сюда, кто будет дело по грязи ворошить? — Хах, только этот чижик её, с дыркой в боку, — Муха добротно рассмеялся, я и сам не удержал улыбку, хотя вся эта мокруха меня больше напрягала, чем радовала. — Скоро ключи дадут, вообще концы в воду. — Скоро там? — На той неделе должны сообщить, — я прикинул последние вести из администрации по расселению очередников. — А Сеню? — Муха, как всегда, говоря о третьем брате, принял скупое и холодное выражение лица. — Серёге сначала выйти надо, а там решим. Я был менее дружелюбно настроен в отношение абортыша матери и душить его надо было крепче. Да и в целом то, что "Есенин" стал расти на наших глазах, хоть и по соседству, заслуга только Мухи. Я знал, что тот возился со Славкой. Может быть думал, что у них что-то сложится. Девка пристроит его к себе, чтобы я ненароком сам не прикончил его. Но в конечном счёте каждый прибился по разным сторонам. — Тогда и эту давай перевезем, — пробубнил вслух и сунул в рот сигарету. — Мамка останется в той хате, будем как прежде подогревать гостинцами, сдохнет, тогда и хату продадим. Сеня не виноват, что его мамка шлюха, а батя конченый... — Ага и что брат убийца, — вставил свои пять копеек, окатив Муху едким взглядом. — А ты бы мог с этим жить? Ты же знал, что она мелкого пошла грохнуть, слышал, как она его душила, как он орал, как захлебывался? Сука, ты не помешал. Чё, так любил мамочку? А чё теперь уши свесил и грязный ей в рот насыпаешь? Двушка покоя не даёт? Голос брата перешел в надрывный хрип и мне не хотелось больше обсуждать это говно. — Только сопли свои глотаешь, если бы я не убрал мужика её, сейчас бы все лежали под насыпью, — долетали слова Мухи мне в спину, когда я уже подскочил и вышел из кухни. — Просто тебе лишить жизни, да? Кто там дальше? Вика, Игорь, я? Может и Лема ты грохнул? — Не выдержал и ответил Мухе. — А это интересно... — Смакуя, протянул брат, заставляя меня оставаться на месте. — Подружку нашу видели, как в хату из хаты выходила, а потом Лемура увезли сразу. Красиво она, курва, нам тут стелила... Я лишь пожал плечами, не желая вдаваться и в эти подробности. Через десять минут забуду этот разговор, как и многие другие, как и эту Славку, как и всё что было даже час назад. ВИТ Казалось, что дрожали стены и моё напряжение сковывало не только тело, но и мысли. Дыхание замерло где-то на полпути и едко защипало горло. Я не мог сосредоточиться на прочитанных строках и не понимал, что всё это значит для Славы, для нас. Результаты анализов, обследования, вердикт врача, я посмотрел на девушку глазами, искавшими ответы. Но их не было. Она испуганно замерла на месте, будто ожидая толчка или удара. Маленьким, затравленным зверьком забилась под свой панцирь и даже её дыхание почти не вздымало грудь. Воздух в помещение стал стремительно заканчиваться и глаза бессознательно закололо от напряжения. Взгляд вернулся к справкам, в которых я старательно пытался выискать какое-то оправдание, где в конечном счете будет простым языком сказано "Ничего страшного". — Я... Прости, может, объяснишь? — Почувствовал, что без помощи мне тут не разобраться никогда, а именно этого и хотела Слава, чтобы я осознал. — Хм... — С тенью горькой насмешки хмыкнула девушка. — История моей дрянной жизни и её последствия. Разве ты не видишь? Вит, я труп при жизни. И пока мы не зашли слишком, слишком далеко, хочу, чтобы ты знал: той меня, той, что была до провала этой чертовой памяти — её нет. И я не в курсе, что из всего этого тебе уже известно. Слава пришла в движение, замаячив по прихожей взад-вперёд. — Будешь молчать? — Она остановилась и зло посмотрела на меня. — Я похож на врача, который шарит во всех этих терминах? Да и знаешь, на голодный желудок такое не решают, пойдём. Я старался произнести это максимально небрежно, пряча от неё свою тревогу, не выказывая опасений, которые будто черви стали проедать мой мозг. Слава оцепенела там, где и стояла. Воспользовавшись этим, шагнул в комнату и закинул документы в первый ящик комода. — Ты какую будешь? Кстати, в последний раз, помню тут недалеко открывали "Доминос", хотя можем попробовать заказать в том же баре, не знаю, правда, живы они там ещё. Может, поставим пластинку? Сейчас. Я бормотал без умолку, сам себя отвлекая от назойливых мыслей, которые старательно оседали в голове и намекали на то, что я от них уже не избавлюсь. Слава, конечно, уловила моё напускное веселье, но не перебивала. Как будто позволяла мне самому успокоиться и разобраться в себе. Когда установил нужный диск с музыкой, включил проигрыватель и замолк, чтобы посмотреть в сторону девушки. — Чай сделаю, — произнесла увядшим тоном и вышла из помещения, прикрыв за собой дверь. Хотел было сорваться следом, но притормозил, ощущая, что мне действительно нужно побыть одному. Обрушился на диван, обхватывая голову руками. Я должен был утешить её, понять, сказать, что это всё не имеет значение, пустое, неважное. Но перед глазами прыгала строчка "Гепатит С — положительно", "Маркеры на АТ-О/АТ-Б* — положительно". Ладони медленно скользят по лицу с силой оттягивая кожу. Хочу снять это наваждение и задушить крик, прорывающийся наружу. Я прекрасно понимаю о чём идет речь в справке, я и сам проходил подобное обследование и увиденное просто не вязалось с потерянной, забитой Славой, которой она являлась сейчас. Шло в разрез и со Славой из прошлого и всё это выглядело одной чудовищной ошибкой. Сколько это длилось, как давно, почему, за что? Кому мне задавать эти вопросы? Из кого выбивать ответы и не умереть от услышанного. Больно закусил нижнюю губу, закрывая глаза в попытке успокоить бурю злости. Ненависть отчаянно охватывала голову, и чёрная тоска по прошлому, где не было всей этой грязи, бесстыдно проникала под кожу. Меня качало из стороны в сторону, будто тело пыталось само себя успокоить и утешить. Где-то в глубине души я был готов к этому. Я видел Славу тогда на её день рождения и слишком тупо было бы мечтать, что она чиста и невинна. Что гостила у бабушки на деревне, а не ширялась с теми мудаками одними и теми же иглами. От одной мысли меня бросило в жар и я, как ненормальный, подскочил с места. Распахнув дверь, не сбавляя темп добрался до кухни с неукротимым желанием вытрясти из Славы всю душу. Девушка стояла у кухонной тумбы, облокотившись о неё ягодицами и упираясь руками в столешницу. — Это сложнее, чем нам кажется, правда? — Проговорила, не глядя на меня, чем моментально охладила мой порыв. Я словно больной деменцией, забыв почему оказался здесь, оторопело задержался в проёме. Во мне загоралась адская злость и тут же гасла, оставляя только угольки, из которых снова возрождалось пламя. Я сходил с ума от переизбытка чувств и от их отсутствия. Мощный диссонанс ковырял во мне не зажитые раны. — Ты ведь всё понял, да? Ты знаешь? — Слава перевела на меня холодный взор, кричавший о том, что она предлагает сейчас поставить в наших отношениях точку, вместо запятой. Но проблема в том, что как бы я ненавидел её прошлое, как бы не начинал сходить с ума от мысли кем и чем она была последний год, как бы не сгорал от ненависти и любви к ней, я не мог позволить оборваться тому, что только-только зарождалось. Я не мог её потерять, снова, опять умирать от неизвестности, пусть и понимая, что неведение не самый худший исход. — Вопрос уже в том, а что знаешь ты? — Выдавил пересохшим от напряжения голосом. — В этой выписке всё вполне понятно. В ней, в справке из полиции, в характеристике из приюта, везде настолько предельно ясный ответ, что скулы сводит от боли. — Я не об этом. Что конкретно знаешь ты, что помнишь и что твоя память старательно спрятала от тебя? В моей школьной грамоте написано, что я офигенный физик, но по факту, я знаю только о силе притяжения, трения и приключений на задницу. — Ловил её выражение лица, надеясь услышать "ничего". — Столько, что хочется просто встать на краю пропасти и, раскинув руки, освободиться. Уйти в рассветную пустоту и никогда не возвращаться. — Слава вытянула руки, израненные шрамами, перед собой. И сколько бы горечи, бешенства и протеста во мне не плескалось, я не должен был позволить ей чувствовать себя одинокой. И доказать, что всё что у неё осталось здесь, это не беспросветная грязь и чернота. Это шанс обрести себя. — Тогда прыгай, — шагнул вперёд, вставая напротив. Слава стушевалась, в беспокойстве опуская свои руки. Перехватил запястье, не позволяя опустить до конца. — Прыгай, я жду. Мы больше никогда не станем к этому возвращаться. Обещаю. Влажные дорожки слёз засверкали на её щеках. Не раздумывая больше и не считая, что это просто дешевая постановка, доверившись, Слава резко оттолкнулась от тумбы и упала в мои руки. Как будто совершила прыжок и отпустила от себя пережитое. Наши тела по инерции отшатнулись назад, и я спиной уперся в холодильник, сохраняя равновесие. Горячие, удушливые рыдания обрушились на мои плечи. Из комнаты доносилась музыка, которая окончательно прибивала к полу, заставляя сжимать хрупкое тело Славы болезненной, жадной хваткой. Только через полчаса я смог успокоить девушку, мы всё-таки заказали пиццу, долго споря о том, что лучше — ананасы или мясо. В итоге пришли к консенсусу, собрав свой собственный вариант из ингредиентов. Слава заняла своё излюбленное место в уголке дивана, сложив ноги в позе ленивого йога. Не переставая, перебивала мои попытки рассказать теорию о зачатие и популяции белых львов. Она смеялась, запрокидывая голову назад и говоря своё неизменное: — Я не хочу это знать, — протестующе вскидывая ладонь. Тусклое, худое лицо едва заливалось румянцем от смеха, а тонкие пальцы рук отрывали кусочки от пиццы, отправляя их в рот. И сейчас она только отдалённо напоминала мне ту Славу. Смотря на то, что с ней стало, я видел совершенно чужого человека. Чужую оболочку, с отголосками родного голоса. — А помнишь, как мы с тобой надрались коньяка на крыше, и я обещала, что столкну тебя, если не перестанешь болтать про свой зоопарк? — Она сказала это так непринужденно, словно само собой разумеется. Я невольно замолк и встрепенулся. — Помню... — Так самое время исполнить свои обещания, — хихикнула девушка, зыркнув на меня исподлобья. — В смысле? — Насторожился, потеряв нить разговора. — В смысле стукнуть тебя. Вит? Смотрел на неё немигающим взглядом и всё думал, думал и не мог найти причину своих переживаний. Вот Слава, я искал её, я хотел её забрать, спрятать, закрыть за семью печатями у себя. А зачем? Потому что она моя подруга? Бред. Потому что люблю её? Как знать. Может это моё грёбаное геройство и нет здесь никакого тайного смысла. Или всё это личный вызов, ведь тогда, она меня вытаскивала, была со мной и никуда не уходила. Зато потом ушла не моргнув. Не бросив даже "Пока", просто пропала. Да и в помощи я не нуждался. Противоречия душили мою гордость и покорность одновременно. Что это? Честолюбие? Откуда оно взялось, а может было со мной всегда? — Вииит... — Протянула Слава, оказавшись уже на краю перины. — Ммм...? — Моргнул, снимая наваждение. — Нам обоим нужен отдых. Слава кивнула в сторону подушки, а я подумал, что фраза слишком двоякая, чтобы воспринимать её так буквально. — Ложись, скоро буду, — подмигнул, вставая с места. — Ты почти ничего не поел. — Я сытый. Чтобы не сказать лишнего, захлопнул крышку ноута, обрывая слова доносящейся песни и покинул комнату. Пройдя на кухню, прикрыл за собой дверь. В полутьме помещения пристроился на стуле. Я даже не представлял, что способен сам запутаться в эмоциях, тем более своих. Вихрь различных домыслов кружил в моей голове, разбиваясь о стенки черепа, как самая свободолюбивая птица, запертая в клетке. В клетке своих принципов и загонов. Смотрел в тёмный вечерний пейзаж за окном и мысленно считал загорающиеся звезды в небе. Не знаю, сколько я так просидел, но со временем затекла спина. Пришлось свести лопатки и немного размять её, покачиваясь из стороны в сторону. Сзади скрипнула дверь, и я слегка повернул голову на звук. Пара тихих шагов и руки Славы опустились на мои плечи. Пальцы одной руки скользнули выше и мягко зарылись в мою шевелюру на голове, вторая ладонь опустилась чуть ниже ключиц, остановившись на груди. — Не спится, — промолвила девушка и я уткнулся затылком в её живот, позволяя себе расслабиться. Рука отпустила мою голову и наравне со второй оказалась на груди. Девушка склонилась надо мной и её длинные волосы залегли вперед, как ширма, закрывающая от этого мира. Подбородок уперся в мою макушку, я слышал ровное дыхание и вместе с ним успокаивалось моё. — Когда ты стоял здесь, напротив меня, — начала Слава, — и ловил меня, знаешь, мы ведь падали вместе, почему сейчас ты ушёл? Не отвечай. — прервала мою попытку что-то сказать, как только я набрал воздух в легкие. — Я не хочу тянуть тебя за собой. И никогда не хотела. Но в ту ночь, перед тем как я окончательно свихнулась, мне сказали, что тебя больше нет. Хм... Не знаю, соображала ли я что-то на самом деле, но сейчас, как и тогда, я чувствую острую нехватку тебя. Теперь ты рядом, но снова, как будто бы нет. Возможно тогда действительно всё закончилось и если бы мы могли сбежать от самих себя, то обрели бы друг друга заново. Девушка умолкла, крепко прижимая меня руками к себе. Я таял в этих объятьях и именно их я так горячо желал с первых дней нашего знакомства, но почему-то только сейчас я смог себе в этом признаться. Когда она рядом, держит меня, не позволяя упасть в клоаку спора с самим собой, я чувствую, что весь мой негатив — это беспомощная попытка противостоять своему "Я". Может я разучился любить без условностей, а может и не любил так никогда. Когда восприятие распадается на миллиарды комет, гаснущих в своей атмосфере неизвестного. — Сбежать? — Как будто выхватил важное ключевое слово из сказанного и, взяв ладонь Славы, прикоснулся губами к её теплым пальцам. — Идём. Поднялся, увлекая девушку за собой. В комнате сел за ноут и зашёл в почтовый ящик. — Что там? — Поинтересовалась Слава, усаживаясь рядом и облокачиваясь о моё плечо. — Один билет в Питер на свободную дату. Неси паспорт, оформим второй и свалим на несколько дней. — Забыл? Я со справкой, — хихикнула девушка. — Мне бы тоже не помешал белый билет*. И где он ты, конечно, не в курсе? — А можно создать новый? Придумать себе имя, фамилию и всю историю с нуля. Повернулся к ней туловищем и мягко посмотрел в её глаза. — Можешь взять хоть мою, но для начала надо будет съездить к тебе домой и поднять документы для восстановления. Слава вяло улыбнулась, но согласно кивнула головой. Взгляд непроизвольно опустился на её рот, и я чуть подался вперед. Она перехватила мой порыв, прижав палец к моим губам. — Вит... Я должна, мне... — Неуверенно забормотала, но я сразу отступил. — Тише, не говори, — перебил её, убирая своеобразный блок. — Нам некуда спешить. Эту ночь, расположив Славу на своем плече, мягко обнимал её за талию и свободной рукой перебирал тонкие пряди на её голове, аккуратно заправляя их за ухо. Она не была уверена в своём здоровье, я едва проходил спокойно лестничный пролёт и странно, но теперь вовсе не пьяный угар мешал соединиться нашим телам. От ощущения этого облома, засосало под ложечкой. Высвободил руку и, поправив одеяло, поднялся с постели. Забрал свой смартфон, уходя на кухню, где ещё полночи я читал статьи о последствиях гепатита и о реабилитации наркозависимых. Утром проснулся, когда Слава гладила мою руку, лежащую над одеялом. — Уже собралась? — Открыл глаза, изучая девушку сонным взглядом. — Пойдем, завтрак готов. Это точно была та Слава, а неё сестра-двойняшка? Хотя двух бы таких я априори не выдержал. Вскоре, умывшись и по-прежнему пытаясь проснуться, поплелся за стол, где меня действительно ждала еда: бутеры с сыром, кофе и сникерс. — Знал бы, вместо заправки заехал бы вчера в супермаркет, — плюхнулся на стул, привлекая к себе Славу, стоявшую рядом. Уткнулся носом в её живот и медленно втянул воздух. — Надо взять тебе гель, а то пахнешь мужиком. — Морским бризом первая свежесть Нивеа, если быть точной. — Это я и имел ввиду. Поболтав о вариациях восстановления паспорта, я невольно возвращался к прочитанным статьям накануне и искал в Славе отголоски тех диких симптомов, которые мне поведал интернет. Но на удивление, она оставалась для меня загадкой и не поддавалась объяснению. Собравшись, решили не транжирить и ехать на метро. Всю дорогу Слава была мрачнее тучи, а я пытался развлечь её нелепыми диалогами. Но когда мы оказались уже на этаже её отчего дома и нам с десятого звонка в дверь открыла мать Славы, мрачное настроение нахлынуло и на меня. Женщина слабо стояла на ногах, всем весом наваливаясь на дверную ручку. Нечленораздельная речь и дикий, лживый восторг от встречи. Нужно было ехать сюда одному. Слава на удивление хорошо держалась и даже не пыталась ответить на ядовитые выпады матери. В конце концов затолкав мать в квартиру, я увел её в комнату, предоставив Славе возможность самой искать документы. — Сука, явилась, ну надо же, — всё в том же духе продолжала женщина. Оставаться с пьяной бабой я желал меньше всего. Усадив её на кровать, чуть толкнул в сторону подушки. С хриплым "Эй", женщина всё же завалилась на кровать, машинально прикрывая глаза. Спрашивать её, где лежат документы было равно тому, что выяснять у собаки, где святой источник. Оставив её, вышел из комнаты, прикрывая дверь. Побродил по просторной квартире в поисках девушки и нашёл её в кабинете отца. Слава, ссутулившись, сидела на высоком рабочем кресле, совершенно потерявшись в нём. Подняла на меня взгляд полный такой бескрайней тоски, что моё сердце совершило кульбит от этой картины. Быстро прошёл к ней, пытаясь выяснить причину этой боли во взгляде и мысленно готовил успокаивающую речь о потере её отца. Но поравнявшись со столом и уронив взгляд на, лежащее на нем, свидетельство о рождение, сам потерял все слова. В графе "мать" стоял жирный, длинный прочерк. __________________________________ Маркеры на АТ-О/АТ-Б — маркеры анализа крови на опиаты и барбитураты. Белый билет — здесь имеется в виду справка о нарушение психического здоровья.