Хвост Дьявола

      Кроу продолжал прилежно пасти обитателей ангара. И спустя два, и спустя четыре часа, время от времени, он позволял себе облететь здание со всех сторон, осматривая каждый метр под собой. Но обитатели, судя по всему, заперлись и затихли, не желая показываться наружу. Подозрительно логичное решение с их стороны, учитывая то, что следили за ними с неба. Если бы у Бранвена была хоть какая-то смена, дело пошло бы куда легче.       Как назло — в голову лезли мысли о покинувшей команду сестре. Рейвен действительно была бы очень кстати, однако произошедшего давным-давно уже никак не воротишь. Не было смысла лишний раз вспоминать об её уходе. У них с Тайянгом выработался негласный уговор: не вспоминать о ней лишний раз вообще. Рейвен однажды покинула команду STRQ, оставив лишь годовалую дочь и ни слова о том, что же побудило её исчезнуть. Много позже Кроу обнаружит её в Мистрале, кочующую вместе с их родной бандой. Убив отца, она заняла место атамана, и продолжила разбойную деятельность, терроризируя мелкие поселения и курсирующие между ними караваны снабжения. Ответом на вопрос о том, почему же она решила вернуться к старой жизни, была холодная отповедь. Его сестра не желала более иметь что-то общее с долгой войной Озпина, считая все планы директора академии безнадёжным оттягиванием неизбежного.       Попросту говоря — она испугалась. Что было вполне закономерно, учитывая то, что противником их была Салем. Бессмертная, неуничтожимая, повелительница Гримм. Для всех них мир разделился на «до» и «после», когда до команды дошло, что проблему невозможно решить ни быстрым ударом, ни метким выстрелом, ни даже тонной взрывчатки или почти фантастическим оружием из секретных лабораторий Атласа.       Факт того, что его сестра попросту струсила до сих пор приводил Кроу в тихое бешенство. И дело было не в том, что она отказывалась участвовать в планах директора Бикона, сложно было осуждать её за, в общем-то, разумное, c точки зрения смертного, решение, а в том, что она бросила свою команду и свою семью на произвол судьбы, предпочтя вернуться к жизни кочевых бандитов, от которой они, казалось, только что смогли сбежать.       А потом погибла Саммер. В одиночку ушла на секретную миссию и попросту не вернулась. И Кроу временами думал, что не покинь их команду его сестра, возможно сейчас Саммер была бы жива и здорова. Что Рейвен сделала, когда ощутила смертельную опасность угрожающую бывшему товарищу по команде? Сомневалась ли она, когда решила не открывать свой портал и не приходить на помощь?       Он обнаружил, что стоит с раскрытым клювом, от накатившей внезапно горечи. Из вороньей глотки рвётся нечленораздельный клёкот. Опомнившись, он захлопнул клюв и снова осмотрелся. Нужно держаться подальше от подобных мыслей. Злоба, горечь и сомнения о днях давно минувших ничего не решают. У него есть вполне конкретная задача: попробовать разобраться в том, что замышляют лазутчики. Следить за ними неотрывно у него не получится, хотя по началу он готов был проводить тут сутки напролёт, изредка отлучаясь. Но рано или поздно ему пришлось бы отдыхать и если, по закону подлости, именно в этот момент объекты его слежки решатся сняться с места: он их безвозвратно потеряет.       Было бы неплохо понять, что они замышляют. Подслушать их разговоры можно было лишь пробравшись каким-то образом в подвал, где они прятались. При этом, та смуглая охотница со своим странным проявлением, позволявшем ей каким-то образом чувствовать чужое присутствие, не должна ничего заподозрить.       С последним вообще были проблемы. Кроу понятия не имел как далеко простиралась эта её способность. Он мог бы предположить, что она заподозрила о постороннем присутствии тогда, когда он осмелился спуститься вниз и обнаружил люк в подвал склада. Было похоже на то, что её проявление даёт ей шестое чувство в радиусе примерно от трёх до шести метров, если брать примерные расстояния с потолка. Только вот, это же могло значить, что она среагировала далеко не сразу, и могла ощутить его ещё даже до того как он пробрался в складское помещение. Проблема была в том, что Кроу не мог знать детали ощущений, которые давали той девушке осознание чужого присутствия. Всё, что ему было известно это то, что она лишь подозревала о его присутствии, а так же была способна, если верить её собственным словам, подавлять чужое восприятие. И, возможно, создавать иллюзии. Откуда-то же должна была взяться та жуткая кошка?       Кроу слегка передёрнуло, стоило ему вспомнить о той кошке-которой-не-могло-быть. Её образ словно выдернули из каких-то парейдолических глубин птичьего мозга, настолько парализующе ужасным он был. Взять на заметку: ни в коем случае не попадаться зеленоволосой на глаза.       Итак, какие варианты у него были?       Проникновение через главный вход, то бишь через люк, отпадало. Нужно будет как-то выманивать их наружу, да и путей отхода в таком случае у Бранвена не оставалось. Он мог бы сделать это в прошлый заход, но рад был, что всё же не воспользовался возможностью, пусть и подумывал об этом. Тогда он ещё не подозревал о наличии охотницы с шестым чувством.       Оставались вентиляционные ходы. В подвале просто обязана была быть хоть какая-то вентиляция. И если человек в неё никак не поместится (в этом Кроу был полностью уверен) то с вороной не будет никаких проблем. Скорее всего, конечно, придётся перекинуться обратно в человека, чтобы вскрыть вентиляционный ход. Будет риск того, что его заметят снаружи, но если провернуть всё быстро и тихо, он сможет добраться до помещения и подслушать о чём они там говорят. Может даже, если повезёт, разглядеть и точно подсчитать состав команды лазутчиков.       Охотник незамедлительно приступил к исполнению плана. В нём было достаточно недочётов, но сидеть тут, переминаясь с лапы на лапу, не имело особого смысла. Он понадеялся, что вентиляционные ходы складского здания соединены в единую систему, которая позволит ему спуститься под землю. Она не должна была быть слишком сложной. Главное: не попасть по пути в крутящийся вентилятор, но Кроу не слышал ни шума, ни вибраций, которые обязательно доносились бы из вентиляционных коробов, будь внутри система активной циркуляции воздуха.       Часть коробов вентиляции выходила наружу. Кроу нарочно искал те, что находились поближе к земле, в надежде на то, что именно через них он сможет пробраться в подвал. Квадратные отверстия в них были забраны металлическими решётками, на первый взгляд абсолютно неприступными для птичьих когтей. Честно говоря, он не был уверен, что сможет по тихому отделить оцинкованные решётчатые крышки, но подобравшись к ним поближе, Кроу с облегчением обнаружил, что крепятся к коробам они довольно заурядно. Заклёпки, при наличии ауры и достаточно крепкого ножа, можно было попросту срезать.       Он проверил: не шастает ли кто снаружи? Опустился на землю и принял человеческий облик. Достал с пояса нож с широким лезвием и принялся ковыряться. Лёгкого напряжения ауры и небольшого усилия хватало, чтобы срезать шляпки заклёпок, благо сделаны они были из алюминия, а не из титана. Самым сложным оказался процесс снятия крышки. Бесшумного снятия крышки, поскольку та крепко держалась на остатках заклёпок, и для того чтобы её сорвать требовалось немало усилий.       Поработав ножом минут пять, Кроу резким движением отделил крышку и осторожно, словно та могла в любой момент взорваться, водрузил её плашмя у подножия стены. Прикладывать её вертикально он не стал, упадёт ещё, наделает лишнего шуму.       А вот дальше начались проблемы. Спуск внутрь, конечно же, был вертикальным. И слишком тесным, чтобы ворона смогла раскрыть в нём крылья. Спускаться в стиле поползня было небезопасно, слишком высок был шанс поскользнуться. Полуметровый прямоугольный металлический колодец вполне мог оказаться непреодолимым препятствием. Не был он создан, чтобы всякая живность по нему ползала.       Кроу нужна была верёвка. Привязав куда-нибудь один конец, он вполне смог бы, жутко изгаляясь при помощи клюва и когтей, спуститься вниз. Посмотрел бы на него сейчас Тайянг… Вот ведь было бы смеху. Ползает по вентиляционным трубам в вороньем обличье, охотничек, блин. Спрашивается: на это он подписывался, поступая в Бикон?       Моток верёвки он таскал с собой во внутреннем кармане куртки. Точнее, это была не верёвка, а тонкий нейлоновый трос, из такого обычно изготавливают поводки для собак. Для его целей этой оснастки было более чем достаточно. Кроу, немного подумав, привязал его к креплению за вентиляционным коробом, подёргал и аккуратно спустил оставшееся в открытое отверстие. Изнутри шёл слабый тёплый ветерок. Может быть, где-то внизу стояла вытяжка?       Когда он снова превратился в ворону, ему пришлось всё же набраться решимости, прежде чем нырнуть в тёмный зев вентиляционного хода. Коготки заскрежетали по оцинковке и звук сразу показался ему оглушительным. Он подобрал тросик и подёргал изо всех сил, проверяя не проскальзывает ли он в клюве. И принялся спускаться — спиной вперёд.       Безумие. Тьма поглощала его задом наперёд, нагруженная массой тела шея стремительно уставала, а вся остальная вселенная сузилась до размеров прямоугольного отверстия, откуда внутрь с улицы проникал слабый свет. Перья шуршали по оцинковке. Когти царапали её, производя характерный, мышиный звук. Кроу искренне надеялся, что его не услышат.       Спустя вечность, его хвост коснулся пола в кромешной тьме. Не торопясь, он добрался до него лапами и расслабил, наконец, клюв. Мышцы шеи болели. Кроу надеялся, что ничего себе не растянул. Затея была чудовищно идиотской, как в планировании, так и в исполнении, однако первую фазу он уже осуществил. И почему сразу не догадался пробраться в ангар через вентиляцию? Ах да, конечно же, он понятия ничего не имел о жилом подвале в наличии. Проклятье, как ему теперь отсюда выбираться? «Ручками. Точнее клювом и когтями, и может, немного крыльями», — мрачно подумал он оглядываясь в кромешной темноте. Только в видеоиграх в вентиляциях установлено регулярное освещение и было достаточно пространства на то, чтобы по ним мог лазать человек.       Здесь же он мог ориентироваться лишь по постоянному потоку тёплого воздуха. Откуда-то издали доносился мерный звук, похожий на шум колёс велосипеда, резонирующий в прямоугольном, тесном пространстве. Стук и неопределённое шебуршание, едва слышные на фоне шума воздуха, были ещё одной подсказкой для охотника. К счастью, пока что перед ним не было никаких развилок, тыльные стороны обоих крыльев упирались в стенки вентиляционного хода. Он осторожно пошёл, прихватив с собой другой конец тросика, на всякий случай.       Вдруг откуда-то раздался громовой скрежет. Кроу замер. Нет, этот звук доносился снаружи, иначе он ощутил бы сильную тряску. Но, кажется, кто-то открывал главные ворота склада. Вопрос был в том: собирались ли обитатели выйти наружу или кто-то пожаловал к ним в гости? Охотник в обличье вороны поспешил вперёд, перебирая лапами.       Артур Уоттс, несмотря на все беды пережитые им в не таком отдалённом прошлом, вынужден был признать, что прямо сейчас наблюдает перед собой довольно комичную сцену.       Воровка держала ассасина на расстоянии длины древка швабры, зажатой в её вытянутой руке. — Не подходи ко мне, Мерк. От тебя страшно пасёт, — cкривив лицо, процедила Эмеральд. — Смиренно прошу меня извинить, миледи, — Меркьюри картинно поклонился, только что не стукнувшись лбом о пол их временного убежища: — Но боюсь, босс уже заняла здесь единственный душ и мне придётся подождать, прежде чем я смогу смыть с себя всю грязь этого города. — Дерьмо, — поправила его Эмеральд: — Всё дерьмо этого города. Срань господня! — Она самая, — невозмутимо подтвердил ассасин.       Уоттс был вынужден спрятать улыбку в усы. Среди всех этих мрачных предзнаменований ему приходилось признаться себе в том, что немного здорового идиотизма помогает не сойти с ума. Кроме того, от ассасина действительно попахивало. Куда уж деваться, если он несколько часов провёл в канализации Вейла. — Вы с Синдер нашли, что искали? — осведомился учёный, обратив внимание на зелёную дорожную сумку, которую Меркьюри оставил у входа. Сумка подозрительно шевелилась, кажется он уже знал: что там внутри. — Ну, нашли конечно, тайник то был надёжный, но по пути нас чуть не сожрали крысы, — Меркьюри поёжился и скривился в натянутой улыбке: — Так себе ощущеньица, сразу скажу. — На вас напали Гримм?       Ассасин покачал головой. — Нет. Обычные живые крысы. Гримм там вообще не было, хотя должны были быть. Наверное. — И что, ты теперь у нас крыс боишься? — с гаденькой улыбочкой процедила Эмеральд, глядя на Меркьюри. — Хочешь, спроси у босса, — слегка раздражённо отмахнулся Мерк: — Она тебе расскажет насколько это было приятно.       Воровка лишь хмыкнула и горделиво задрала нос. Потом поморщилась и зажала его. Запах снова до неё добрался. — Если не против, расскажи мне о том, что произошло. В подробностях, — попросил ассасина Уоттс. Похоже не только вокруг одних их с Эмеральд происходили всякие странности. — С чего бы начать, доктор, — Меркьюри нахмурился, собираясь с мыслями: — Сперва всё было совершенно обычно. Ну да: грязь, крысы, тараканы. Ну мы сами спустились в канализацию, никто нас за ноги туда не тянул. А вот как к тайнику стали подходить… Ассасин уселся на корточки, облокотившись спиной к стене. — Ну, в общем там были крысы. Много. До хрена просто. И все действовали в унисон. Копали прямо под стенку тайника. Зачем им это надо было? Хрен его знает. Босс тогда заволновалась и попыталась их разогнать. Сначала пинками, потом проявлением. Ну и они в итоге бросились на нас. Запищали, все одновременно и как рванут сначала на босса, потом на меня. Я не знаю как отбился, видать спасло то, что у меня ноги железные, — Меркьюри бросил взгляд на носки своих ног: — Босс их проявлением спалила, вот собственно и всё, док.       К этому моменту Синдер выбралась из душа. С высоким тюрбаном из полотенца на мокрых волосах, в широкой красной футболке и чёрных леггинсах, она выглядела так, словно собиралась провести остаток дня в горизонтальном положении, закинув ноги на спинку дивана, за телевизором. Только вот дивана тут не было, и телевизора тоже. Шесть табуретов, маленький столик и четыре тюремные кровати. Так себе апартаменты, особенно для царственной особы её манер. — Так, прошу меня извинить, — Ассасин поднялся и с головокружительной скоростью, заставив Эмеральд чуть не упасть с табурета, а Синдер грациозно увернуться от своего вонючего присутствия, скрылся в душевом отсеке. — Козёл, — буркнула воровка. Синдер лишь раздражённо цокнула языком и уселась напротив Уоттса, наблюдая за учёным поверх голографического экрана его ноутбука. — Что-нибудь новое случилось в моё отсутствие, доктор? Уоттс взглянул на неё. — Нам с Эмеральд казалось, что за нами следят, — сухо сообщил он. — На складе кто-то успел побывать? — Ворона, — встряла Эмеральд: — Нас пасла чёртова ворона. — Серьёзно? — Синдер нахмурилась. Вообще-то, она сама припоминала что-то подобное. И не первый раз, а как минимум второй или третий. Все разы она списывала на чрезмерное желание наделять мельчайшие события смыслом, такова уж была природа поразившего её в последнее время психического состояния. — Абсолютно. Я гонялась за ней по всему ангару, но проклятая птица успела свалить, даже после того как я попыталась её загнать обратно. И она была подозрительно умной. — Умной настолько, что проявление Эмеральд её засекло, — пояснил Уоттс, глядя на Синдер, которой, с его точки зрения, аргументы воровки могли показаться сомнительными. — Прекрасно. Сначала крысы, теперь вот это? У вас есть этому объяснение, док? — Если бы. Если вы спешите свалить всё на инопланетный артефакт, я вас разочарую: мало что из этого может быть подтверждено, — сказал Уоттс, мельком бросив взгляд на мерцающую плоскость экрана своего ноутбука: — Мы можем только предполагать, что столкнулись с охотником, который может или управлять, или превращаться в птиц. И, скорее всего, охотник с таким проявлением подчинялся бы Озпину, но я не стал бы держать над этим свечку. Слишком много неизвестных. В любом случае у нас могут быть проблемы, если мы здесь задержимся. — Я бы в этот список ещё и крыс записала, однако сомневаюсь, что его проявление могло иметь такой большой радиус, не говоря уже о том, что он не смог бы находиться в двух местах одновременно, — Синдер задумчиво поскребла подбородок. — Я думаю, что вы с Меркьюри столкнулись с совсем другим явлением. И оно, в свою очередь, уже может иметь отношение к виновнику нашего нынешнего положения, — Уоттс открыл документ с записями в своём ноутбуке и нахмурился: — Чем больше я разбираюсь в сигнале этой штуки, тем страшнее мне становится. Спектр его воздействий на окружающую среду не установлен. Ко многим областям науки, которые требуются в этом исследовании, даже в Атласе ещё не подступались. Тут спрятано всё: новая физика, химия, секрет жизни и смерти наверное тоже. — И, тем не менее, крысы? — напомнила ему Синдер. — Да, крысы. При определённых условиях, как я предполагаю, заражение сигналом может проходить косвенным путём, — Уоттс вдруг картинно постучал себе по лбу: — Эта штука, чем бы она ни была, досконально знает как работают склизкие компьютеры в наших головах. Я не просто так упомянул, что её создатели знают секрет жизни и смерти. Подумай, Синдер, они же даже в глаза не видели жизнь на Ремнанте, однако уже знают как правильно воздействовать на неё. Синдер напряглась, обдумывая сказанное учёным. Что же такое нужно знать, чтобы уметь подчинять себе абсолютно любую жизнь. Магия? Уоттс ни разу не упомянул ничего подобного. Наверное их покровительница могла бы провернуть нечто такое, однако тут не было гарантии, что слова бессмертной были абсолютной правдой. Салем, кем бы она ни была, никогда не покидала Ремнанта. Не могла покинуть, это Синдер знала точно, все слова старой ведьмы, сказанные ранее, на это указывали. — Трудно представить, доктор, — с некоторой нерешительностью выдавила она. Уоттс кивнул. — Вот именно. Моё предположение — создатели Обелиска досконально знают теорию поведения эмерджентных систем, прости уж меня за сложный язык. — Эмерджентных? — Простые правила сред, спонтанно создающие сложные явления, — объяснил Уоттс. — Как го? — Синдер вспомнила настольную игру, в которую давным-давно научил её играть Родес.       Уоттс улыбнулся, довольный её пониманием. — Именно. Жизнь, конечно, гораздо сложнее, но в сущности своей является всё той же эмерджентной системой. С точки зрения информатики, конечно же, — Уоттс, потакая своему обыкновению, побарабанил пальцами по столу, подбирая формулировки в уме: — Наши пришельцы знают её так хорошо, что способны были разработать универсальную систему алгоритмов, которые предсказывают и позволяют влиять поведение различных форм жизни вне зависимости от нюансов, пользуясь фундаментальными математическими закономерностями на основе известных им физических принципов. — А эта штука? Обелиск. — Обелиск, как я предполагаю, является своеобразным ковчегом данных, содержащим секреты и инструкции, которые были вложены в него создателями. И, возможно, он же является чем-то вроде антенны, для приёма некоего сигнала из пустоты. Сигнала, который услышали башни трансконтинентальной связи, и из-за которого вырубилась связь между королевствами. — И какова же его цель? — Как и у любой жизни, — Уоттс мрачно усмехнулся: — Воспроизводить себе подобных, но на этот раз, чужими руками. Нашими, то бишь. — Вы уверены в этом, док? Звучит так, будто мы столкнулись с какими-то богами.       Уоттс задумчиво потёр переносицу. — Вполне возможно, что с нашей стороны так оно и есть, — заключил он.       Повисла тишина, которую долго никто не решался нарушать. Слышен был лишь шум воды и, кажется, насвистывание Меркьюри, усердно избавлявшегося от следов похода в канализацию. Эмеральд сидела притихнув. Она глупой не была и примерно понимала о чём ведут речь учёный и Синдер. Было много не очень понятных слов, а кое-что выглядело так, будто вышло прямиком из научно-фантастических рассказов, однако это не помешало ей понять, что на этот раз, похоже, в опасности были не только одни они, но и весь Ремнант в целом. Она понятия не имела, какие цели могла преследовать таинственная покровительница Синдер, которую все величали или госпожой, или Главной, или изредка по имени — Салем, но одно было ясно: штука упавшая с неба опасна и непонятна была даже для неё. Тут, совершенно неожиданно, её догнало знакомое ощущение. Темнота, запах пыли и металла, тёплый воздух треплющий пёрышки над клювом. — Проклятье! — Что случилось, Эмеральд? — поинтересовалась у неё Синдер. — Опять. Ворона. Она снова где-то здесь!       Синдер молча поднялась с табурета и подобрала висящий на стене пояс с оружием, принявшись застёгивать его на себе. — Что ты собираешься делать? — спросил её Уоттс. — Поднимусь и всё проверим. Похоже эта ворона уже не первый раз портит нам жизнь. Попробуем поймать её с поличным. Эмеральд, давай за мной.       Кроу зашевелился в своей оцинкованной тюрьме. Уже чуть более получаса он сидел тут, наблюдая за четверыми беглецами. Все его сомнения развеялись — это действительно были лазутчики Салем. Поначалу он слушал их из глубин вентиляционного хода. Голоса, усиленные тесным жестяным волноводом, отчётливо доносились до вороньих ушей. Кроу жалел о том, что не может ничего записать. Часть из того, о чём они говорили, понять было сложно. Ему удалось выяснить, что их было четверо и двое из них отлучались по каким-то неотложным делам, перемещаясь по канализации. Двое оставались здесь, и голос, принадлежавший той самой зеленоволосой особе, что чуть не довела его до инфаркта своим проявлением, сообщил вернувшимся о подозрениях по поводу слежки. «Она не промах. Догадалась ведь, хоть и не выглядит слишком опытной», — подумал Кроу, внутренне ёжась. Особу, похоже, звали Эмеральд. Молодого парня — Меркьюри или Мерк. Другую женщину — Синдер. Четвёртым был мужчина в возрасте, судя по голосу, возможно даже старше самого Кроу. Имени его в разговоре не фигурировало, но все обращались к нему не иначе как «доктор» и, судя по темам, поднимаемым в обсуждении и характеру речи, он явно был образованным. Скорее всего учёный, возможно именно тот человек, что был ответственен за виртуозный взлом систем безопасности башни Бикона. Характерный акцент навевал мысли об Атласе, тамошних надутых солдафонах и слегка двинутых на своей области исследований учёных.       Тема Обелиска поднятая в их разговорах (похоже именно так они называли источник загадочного сигнала) окончательно подтвердила в разуме Кроу гипотезу того, что это были именно те люди, которых он так рвался найти. К его вящему облегчению никто из них не помянул ни серебряные глаза, ни девочек-подростков, походящих по описанию на Руби Роуз. Может быть они действительно её не заметили, а может мысли их были заняты куда более насущными, как им казалось, проблемами.       Но вот разговоры о самом Обелиске… Было похоже на то, что приспешники Салем, а значит и она сама, знают уже значительно больше, чем известно Озпину. Кроу понимал, что ему придётся запомнить всё это. У него не было блокнота под крылом, да и он не смог бы разборчиво записать их разговор в темноте, даже не будучи на данный момент вороной. Не говоря уже о том, что птичья стенография сама по себе была идеей крайне сомнительной. Оставалось тихо сидеть и впитывать слова, что он и делал.       Пока Эмеральд вновь не забила тревогу.       Кроу не очень то понимал, почему она заметила его не сразу. Рад был и тому, что ему удалось пробраться в вентиляционный ход и подслушать их разговор. В прошлый раз она заметила его присутствие сквозь толщу земли и бетона, но сейчас, когда он прятался в темноте, почему-то длительное время не реагировала.       Возможно дело было в том, что довольно длительное время он держался как можно дальше от того места, где вентиляционный ход выходил в подвал. Но любопытство и неразборчивость голосов, накладывавшихся на слабое гудение тихоходного вентилятора вытяжки, в конце концов заставили его приблизиться.       Но в этот раз Кроу был готов. Он прекрасно знал, что в первую очередь искать его будут внутри и вокруг ангара, причём скорее всего сначала внутри, поскольку в ином случае Эмеральд забила бы тревогу ещё в тот момент, когда он взламывал вентиляционный короб, стоя на улице и воровато озираясь. На то, чтобы обнаружить следы взлома, потребуется время. Этого времени ему должно хватить на то, чтобы быстро скрыться. Оставленные следы его не особенно беспокоили, судя по разговорам обитателей, они в любом случае покинули бы это место.       Именно поэтому, стоило Эмеральд забить тревогу, как Кроу припустил обратно по вентиляционной трубе, собираясь как можно скорее пройти небольшой вертикальный отрезок, отделявший его от внешнего мира. Не было смысла осторожничать, если обитатели убежища обнаружат вскрытый вентиляционный короб до того, как он его покинет: ему, скорее всего, хана. Он понятия не имел о способностях остальной «команды САЛЕМ», но оказаться отрезанным от пути к отступлению охотниками, способностей которых он и приблизительно ещё не мог оценить, было действительно смерти подобно.       Он запрыгнул на отвесную жестяную стенку короба, поднимавшуюся вверх. Где-то над головой брезжил бледный призрачный свет пасмурного Вейльского раннего вечера. Помогая себе крыльями, Кроу кое-как взбирался наверх, постоянно рискуя сорваться. Он удвоил усилия, когда снова услышал характерный скрежет открывающихся ворот. Прямоугольное пятно тусклого, и вместе с тем всё ещё ослепительного света, приближалось медленно и неохотно, а твёрдой опоры под когтями всё ещё не было. Наконец, неуклюже хлопая крыльями, он вывалился наружу. — Эмеральд! Она снаружи! — Карр!       Кроу, что есть мочи, зигзагами припустил вокруг складского ангара, надеясь скрыться с глаз преследователей. Его спасло относительно небольшое расстояние, что нужно было преодолеть, вентиляционный ход, через который он проникал внутрь, к счастью располагался у самого угла здания.       Как только он оказался за углом здания, что-то врезалось в землю позади него, и его обдало необычайно сильным жаром. На секунду ему показалось, что кончики его перьев начали заниматься пламенем. Бранвен неистово замолотил крыльями, стремительно взлетая вверх. Перелетел ограду, которая окружала территории складов. Что-то стремительно чиркнуло, едва не задев крыло. Он оторопел, увидев светящуюся ярко-оранжевым светом, словно выкованную из не остывшего ещё металла, стрелу. Проклятье, и почему ему так везёт на противников с чудовищно сильными проявлениями?       Он рухнул вниз, к земле, оставляя позади, между собой и врагами, бетонное ограждение. Залетел в какое-то недостроенное здание, пулей вылетев с противоположной стороны. Попетлял по тесным пустырям промзоны и, лишь убедившись в том, что погоня безнадёжно отстала, рухнул на землю на ходу превращаясь обратно в человека. Выудил из кармана свой старенький свиток, разложив его одним движением и приложил к уху: — Оз. Алло? Ну же, отвечай, давай! — Кроу, это ты? — Озпин был занят заполнением форм запросов в Вейльское Бюро Расследований, когда окно вызова внезапно перекрыло все документы на голографическом экране его компьютера. Будучи членом Совета, он не мог перепоручить заполнение этих документов Глинде. Та была всего лишь заместителем директора академии и никаких государственных полномочий не имела.       По правде говоря он жалел, что позволил бюрократическому аппарату Вейла настолько разрастись. Решением совета материалы расследования, относившегося к сооружению странных устройств, предназначенных для внедрения в систему связи, которые теперь находили уже и во многих внутриконтинентальных ретрансляционных станциях, были засекречены по высшей инстанции. И теперь даже ему — члену Совета, приходилось заполнить десяток страниц форм и соглашений, которые могли бы позволить получить доступ к этой информации. Выглядело всё так, словно кто-то специально ставил палки ему в колёса на государственном уровне. Озпин не мог тянуть с ответом Кроу, тот не стал бы звонить ему просто так, поэтому он выбросил из головы бюрократические перипетии государственных структур Королевства. — Я слушаю, Кроу, где ты?       С той стороны доносился шум порывистого ветра, ритмичное шарканье и тяжёлое дыхание взволнованного охотника. — Оз, я их нашёл. Лазутчиков Салем. Похоже, они знают довольно много об этом артефакте.       Озпин слегка оторопел. Он знал, что Кроу рано или поздно сам побежит искать этих людей, но понятия не имел, что он найдёт их так скоро. По правде говоря, он и не надеялся толком, что их кто-то вообще обнаружит, до того как они предпримут какие-то активные действия снова.       А теперь его внимание занимал ещё и странный культ, который похоже действовал совершенно без какой-либо внутренней связи членов между собой. Почти все, кто вступал напрямую в контакт с информацией об Обелиске, словно пытались разнести её во все стороны, как ничего не подозревающие заражённые разносят вирус. Возможно, решение правительства о засекречивании расследования было не таким уж и неразумным. — Успокойся, Кроу. Где ты сейчас находишься? И где находятся твои… — Озпин замялся, подбирая слово: — подопечные? — Северная часть морской набережной, территория складов, — посмотрев на экран встроенного в свиток навигатора, Кроу скороговоркой протараторил директору адрес. — Они заметили меня, — добавил он после небольшой паузы, — Не уверен, что поняли — кто я такой, но заметили. У них есть девчонка, с проявлением, которое вызывает иллюзии. Она каким-то образом ощущает чужое присутствие. — Плохо дело, Кроу, почему ты вообще решился к ним приблизиться, если знал об этом? — Я выяснил это экспериментально, Оз. И мне нужно было узнать их намерения. Ты же знаешь, они могли напасть на Руби. Но похоже, сейчас их внимание занимает только штука, которую они называют Обелиском. И знают они о ней уже побольше нашего.       Значит версия налёта на Бикон с целью извлечения данных подтверждалась. Салем заинтересована в артефакте, но пока было непонятно с какой конкретно целью. — Как много тебе удалось узнать? — Достаточно, чтобы не спать по ночам, если честно, Оз, — Кроу нервно усмехнулся с той стороны и продолжил: — С их слов можно было понять, что они считают этот Обелиск какой-то безумно сложной штукой, которая умеет заставлять живых существ действовать в соответствии с интересами своих создателей. Я мог бы пересказать подробнее, но мне кажется, нужно направить кого-то на перехват.       Озпин нахмурился. Ну да, они могли бы попытаться захватить их, вместе со всеми данными и, возможно, даже вытрясти из них какую-то информацию о намерениях их покровительницы. Но это был не очень желательный вариант действий. Захват мог пройти неидеально, даже если он направит лучших из доступных ему людей, не считая самого Кроу. Да что там, он мог бы направить Глинду, Порта и Ублека к нему хоть прямо сейчас, однако каковы шансы того, что их противники, столкнувшись с такой сильной группой захвата, не решат попросту уничтожить всю имевшуюся у них на руках информацию. Нужно было найти какой-то иное решение и быстро, а Кроу пусть летит к нему без промедления.       Сплошные хлопоты. Не одно, так другое. Вопрос странного культа и его попыток врезаться в Вейльский интранет повсеместно, до сих пор висел в воздухе. Пока Кроу занимался приспешниками Салем, а Ублек занимался лингвистическим анализом найденных в передаче артефакта идеограмм, некому было просеивать статистику происшествий, связанных со случаями резкого помешательства, превращающего людей в пускающих слюни фанатиков, ещё не оформившейся во что-то явное религии.       Озпин уже мог вычленить очертания структуры, формировавшейся в обществе. И это его совершенно не радовало. — Кроу, послушай меня, — обратился он к бредущему куда-то на той стороне Бранвену, — Пытаться перехватить их — плохая идея. Тебе нужно скорее добраться ко мне и пересказать всё, что ты успел узнать. — Почему плохая? — удивлённо осведомился Бранвен. — Потому что я не знаю, что предпримет она, если потеряет связь со своими подручными. Если наберёт новых, то нам всё придётся начинать сначала. Если те, кого ты нашёл, либо погибнут, либо уничтожат данные в процессе захвата, мы попросту останемся ни с чем. Это значит: пока что мы их отпускаем и пытаемся предсказать следующие их действия. Но для этого мне нужно узнать то, что узнал ты.       С той стороны послышался вздох. — Ладно. Буду у тебя через часок, может быть раньше. — Жду, — Озпин положил трубку.       Только что его дела снова стали чуточку сложнее. — Ушла, чёрт подери! Тварь пернатая! — Синдер в сердцах сплюнула на землю.       Эмеральд, никогда не видевшая свою предводительницу в подобном состоянии, осоловело хлопнула глазами и решила лишний раз не открывать рта. На всякий случай.       Они стояли снаружи ограждения, за которым располагались территории складского комплекса, как раз совсем неподалёку от ангара, в подвале которого прятались сами. Вороны, естественно, нигде не было видно.       У Эмеральд не хватило времени сконцентрироваться на носящемся, словно истребитель, комочке перьев, иначе она смогла бы, наверное, поставить ему иллюзорную стену, или напугать до паралича, или заставить впечататься в землю. Получилось то, что получилось. Ворона в темпе убралась с территории складов, увернувшись даже от парочки стрел Синдер. В том, что это был охотник или каким-то образом управлявший вороной, или ею являвшийся (последний вариант вообще должен был бы быть единственным встречающимся в мире), сомнений уже не оставалось. Вне зависимости от характера его проявления, его редкость и навыки владельца делали вероятность того, что это был шпион Озпина, практически стопроцентной. — Что теперь?       Глупый вопрос. На самом деле и так всё было ясно. — Возвращаемся, — Синдер, похоже восстановившая самообладание, разъединила лук на две половинки и спрятала короткие мечи за спину: — Придётся искать новое жилище, Озпин нас переиграл.       Эмеральд поёжилась. И сколько ещё у директора академии таких тузов в рукаве?       Они вернулись обратно к ангару. С распахнутым зевом ворот, здание выглядело так, будто внутри их уже ждала засада из, по меньшей мере, десятка вражеских охотников, при поддержке спецназа полиции. Эмеральд не могла избавиться от назойливого ощущения свиста в ушах, постоянно оглядываясь в небо, ожидая увидеть там вереницу снижающихся буллхедов, угрожающе водящих туда-сюда носовыми пулемётами.       Но в этот раз никого не знакомого её проявление не ощутило. Из погреба торчала макушка Меркьюри, выглядывавшего наружу. — Босс? Эм? Поймали шпиона? — донёсся до них его голос. — Он смылся. А ты мог бы и помочь, наверное? — ядовито отозвалась Эмеральд. — Ага, напугал бы его, бегая тут голышом, весь в мыле.       Позади послышался вздох Синдер. Эмеральд прикусила язык, решив не продолжать словесную пикировку в тот момент, когда у лидера команды, очевидно, было хреновое настроение. Меркьюри предусмотрительно скрылся внизу.       Они заперли ворота и торопливо спустились в подвал.       В четырёхстах метрах от берега, рыжеволосый мужчина в котелке и в белом тренче с высоким воротником, стоял прильнув к подзорной трубе небольшого прогулочного катера. Новые обитатели склада как раз закрывали ворота в этот самый момент.       Как и говорил Джуниор, у тайника мёртвого контрабандиста действительно объявились новые хозяева. Интереснее всего было то, что объявиться они решили именно сейчас, когда криминальный мир Вейла ещё не отошёл от последствий нашумевшего налёта неизвестных на Бикон. Все хотели знать кто это сделал, учитывая то, что по городу моментально пронеслась волна задержаний и допросов — полиция задействовала все ресурсы, подтягивая информаторов, сидевших у них на крючке. Город перевернули с ног на голову, посрывалась куча сделок и поднялась такая шумиха, что в новостях, кажется, позабыли обо всех остальных происшествиях.       Роман Торчвик не был бы собой, если не заинтересовался бы теми, кто умудрился провернуть такое под носом у директора самой знаменитой охотничьей академии в Ремнанте, не говоря уже об плотности охраны и систем безопасности в башне систем трансконтинентальной связи, да ещё и уйти невредимыми.       Такого рода люди, не связанные ни с какими местными криминальными структурами, были той ещё находкой. В Вейле было предостаточно уличных банд, но большинство из них промышляли исключительно грабежом, уличными драками и погромами отказавшихся платить дань магазинов. Роман не мог назвать ни одной, которая могла бы сотворить что-то хотя бы приближающееся по степени резонанса.       Он отдалился от окуляра, обдумывая стратегии подхода. Если уж эта команда объявилась здесь, в его городе, очень хорошо было бы заранее знать: что же им нужно. Возможно, у них были некие деньги или серьёзные связи. Или же, им нужны были какие-то услуги, за которые можно было бы потребовать что-то взамен. Например: информацию.       Романа не оставляло ощущение того, что они могут знать кое-что о вещах, которые происходили в последнее время в городе.       И с кем это они только что схлестнулись? Как ни посмотри — палить из лука огненными стрелами по птице, кому это вообще надо? Может это и вовсе были одни из тех лунатиков, которые частенько стали появляться на улицах Вейла, бормоча что-то о единстве после смерти.       Нет, они не были похожи на психов-суицидников.       Роман почувствовал, как кто-то потянул его за подол тренча. Обернулся, привычно впитывая скороговорку жестов для немых. «Думаешь это те самые?» — Ниополитан склонила голову набок. Всё это время она сидела у руля взятого ими катера, нетерпеливо притопывая ножкой.       Роман кивнул. Эти люди выглядели вооружёнными до зубов, и по тому, что он успел вызнать у Джуниора, где-то с месяц назад к нему захаживала одна особа, вид которой не внушал ничего хорошего. Два коротких меча на поясе за спиной подходили под описание. По словам владельца клуба: она отвалила ему немаленькую сумму за информацию о какой-то женщине по имени Амбер. Чуть позже пропал один из его знакомых контрабандистов, возивший нелегальное оружие из Мистраля. Тело так и не нашли, хотя всем было ясно, что в живых парень уже не числится.       Как ни посмотри, всё выглядело очень серьёзно. Вполне возможно, пока он тут прохлаждается, кто-то уже готовится вытеснить его с криминальной арены Вейла. Торчвик нервно постучал тростью по днищу катера.       Нет, сначала нужно закинуть все удочки. Судя по произошедшему, занявшие складской тайник неизвестные дельцы, надолго тут не останутся. Он мог бы попросить Джуниора держать на карандаше женщин похожих на ту, что заходила к нему ранее, хоть и Роман думал, что Джуниор и без всяких напоминаний сам сообщит ему об этом. А ещё стоило держать руку на пульсе чёрного рынка. Если в городе объявились неизвестные наёмники, располагающие возможностями скрытного проникновения аж в саму святая святых — башню трансконтинентальной связи Вейла, значит вскоре им потребуется как минимум прах. Маловероятно, что они решатся грабануть кого-то, но даже если и так, то Роман тут же об этом узнает. — Малый назад, Нио. Я думаю, наша небольшая прогулка по морю на сегодня завершена. Девушка кивнула, но прежде чем взяться за штурвал и рычаги катера, быстро прожестикулировала: «Не нравится мне эта идея.» — Какая конкретно? «Пытаться выяснить кто за всем этим стоит.»       Роман покачал головой. — Если не узнаем куда дует ветер, можем оказаться в самом сердце шторма. Уж поверь мне, я не собираюсь влезать с ними в сделки на их условиях.       Бранвен ввалился в кабинет Озпина, усталый и озябший от длительного полёта на большой высоте. Он был благодарен директору, который немедленно поспешил закрыть за ним окно. — Ну что, как твоя маленькая самоволка, Кроу? — Было весело, — угрюмо ухмыльнулся тот: — Проявил немного изобретательности, полазил по вентиляции, даже подслушал их разговор. Чуть не попал под обстрел огненными стрелами.       Озпин посерьёзнел. — Ты же знаешь, что я не просил тебя их преследовать.       Кроу плюхнулся в гостевое кресло, сняв с пояса флягу и понюхав её содержимое. Посмотрел на директора поверх неё. — И что, ты думал что я в стороне останусь, после всего что стряслось в тот вечер? — Он сделал глоток и завинтил крышку обратно: — По крайней мере я теперь знаю, что дочерям Тая ничего не угрожает.       Озпин кивнул, рассеянно отодвигая кресло за своим столом, чтобы сесть. — Ладно. Расскажешь, что тебе удалось узнать? — В общем и целом, если доверять их словам, они считают что находятся в такой же беде, что и мы. Артефакт доставляет Салем неудобства. Находится где-то на её территории. А ещё среди них есть какой-то атлезианский учёный, своего имени он не называл, однако все обращались к нему: «доктор». — И как ты определил, что он атлезианец? — поинтересовался директор. — По акценту. И по манере разговора. Он, похоже, занимается исследованием артефакта. Для этого они и пролезли в башню. Ему удалось выяснить в общих чертах, что делает этот сигнал. Я не всё понял, но похоже он считает, что его создатели сделали эдакий универсальный вирус. Они не знают для чего и зачем, и явно напуганы. Про Дев и Руби ни слова, — Кроу облегчённо выдохнул на последней фразе. — Какие-нибудь имена? — Озпин постучал карандашом по подлокотнику своего кресла. — Синдер. Похоже, предводительница всей шайки. Старшая из всех, не считая учёного, который явно ей не подчиняется. У неё двое подручных: девочка-иллюзионистка Эмеральд. Смуглая, зелёные волосы. И Меркьюри — судя по манере речи просто уголовник. Величает Синдер боссом. — Возможно наёмный охотник-самоучка. В наше время таких всё ещё много, — вставил предположение директор. — Или наёмный убийца. — Такое тоже может быть. Внешность кого-нибудь ещё из них?       Кроу замялся. Из вентиляции никого толком видно не было, а стоило ему подобраться поближе, как случилось то, что случилось. — Синдер я видел мельком. Чёрные волосы, светлая кожа. Предпочитает, судя по всему, красные наряды. Стреляет из лука раскалёнными стрелами, так что уж извини Оз, особых примет разглядеть не успел, иначе меня бы поджарили как индейку. Мужчину и парня я не видел, — Кроу задумчиво поскрёб щетину на щеке: — Но если подумать, Синдер я мог видеть не в первый раз. В деревне, где раньше жила Амбер, я видел кого-то похожего. В компании двоих. — Именно тогда, когда мы решили, что стоит перевезти её на новое место? — Ага. — Похоже, всё проясняется, — Директор поднялся из-за стола и подошёл к тумбочке, на которой была водружена кофейная машина. Постучал по верхней крышке аппарата. Тоненько завизжала встроенная кофемолка.       Странно, но это был первый случай на памяти Кроу, когда Озпин готовил кофе при нём. Шутки про бесконечную кружку директора, ходили среди студентов, насколько он знал, до сих пор. — Не выпьешь со мной?       А почему бы в принципе и нет? Кроу кивнул. — Печенье? — Озпин ухмыльнулся: — С шоколадной крошкой. — Я вам что, Руби? — С полушутливым раздражением отозвался Бранвен. — Почему бы и нет? — Озпин пожал плечами: — То, что из тебя сыпется песок, не значит, что ты должен отказываться от подобных вещей. — Ну спасибо на добром слове, Оз. Ещё раз напомнил мне, о том, что я старый.       Кроу стало интересно, что это вдруг директор решил сменить настроение.       Тот поставил перед ним обыкновенную гостевую кружку с эмблемой Бикона, а сам устроился за рабочим столом со своей. Вазочка с печеньем обитала там же, где и в прошлый раз, тогда когда её содержимому угрожала вечно голодная сладкоежка Руби. — Приятно знать, что твоя бывшая супруга, в кои-то веки не копает прямиком под тебя, — произнёс, наконец, Озпин: — Однако, это не значит что у нас появилось время расслабляться. Не так давно Айронвуд сообщил, что им удалось отправить вглубь Гриммлэнда группировку беспилотных летательных аппаратов. — Ищут Обелиск? Честно говоря, я думал уж Вуди то, озаботится этим в самую первую очередь. — Им удалось получить точные данные о его местоположении совсем недавно. Механизм распространения сигнала оказался более сложным, чем нам казалось на первый взгляд. Оно не просто излучает сигнал во все стороны, в таком случае сейчас мы не ощущали бы его воздействия. Кривизна поверхности и всё такое, ты знаешь.       Двумя нажатиями клавиш Озпин развернул плоскость голографического монитора, превратив её в гигантский призрачный портал, повисший в сантиметрах над его столом. На экране проступил привычный голубой шарик Ремнанта, с жёлтыми коричневыми и зелёными плешами материков, прерываемыми облачным покровом. Вокруг него, непропорционально увеличенная в масштабе, висела послойная схема атмосферы. Один из верхних слоёв подсветился. — Оно воздействует на ионосферу. Каким-то образом меняет состав и даёт импульс, частично отражающийся и попадающий за горизонт, к нам. Именно поэтому изначальный сигнал ослаб, Обелиск больше не глушит нам связь, просто потому что тратит огромную энергию на ионизацию атмосферы. — Да вблизи него сейчас, наверное, сущий ад. Озпин покачал головой. — Вполне возможно. Именно поэтому команда, которую собрал Айронвуд, надеется ощупать эту штуковину приборами беспилотников. Понять, что она делает на месте. А теперь, когда ты помянул, что в предполагаемой группе Салем есть учёный, я могу попробовать задать парочку наводящих вопросов. Может и выясним кто это такой. — Спросишь, не пропадал ли кто при странных обстоятельствах в последнее время? Озпин утвердительно кивнул. — Чудесатее и чудесатее, блин, — выдохнул, прихлёбывая кофе, Бранвен: — Помните вы спрашивали когда-то о том: какая у меня любимая сказка? — Да, а что? — поинтересовался директор. — Я совсем не подозревал, что в этот список могла бы войти и научная фантастика.