Восточная мудрость гласит: хочешь вкусить жизнь сполна, представь себя героем собственной сказки.
К примеру.
Родились однажды два брата. Как две капли росы похожих друг на друга, и как две планеты одной системы — связанных особым притяжением. Имя одного было Итан, а второго нерадивая мать так и не окрестила, оставив в записке примечание «Придумайте сами, чтобы подходило к Итану». Так с бесхозной коляски у двери приюта, что был расположен на пересечении Мэдисон и Линд-чедвоу, началась история мальчиков. Итана и Китана Линд.
Одна дорога для двоих — близнецы с открытым сердцем и душой познавали мир, не зная материнской любви и отцовской поддержки, но свято веря в братскую силу и их маленькую, но все же семью.
Их не брали ни одни усыновители. Вернее, полным «комплектом», а разделяться в угоду незнакомым людям братья не хотели. Оттого и слыли «сложными» и «безнадежными».
— Кит, нас непременно возьмут. Просто эти люди еще не нашлись.
— Брось, Ит, к чему эти сказочки? Мы сами с тобой пробьемся без посторонней помощи. Вдвоем, как и всегда.
Движимые одной мечтой о свободе, Итан верил, что дверь в светлое будущее откроется, если в нее стучать, тогда как Китан предпочитал ту сносить с ноги.
Отказ за отказом, год за годом братья росли, наполняя себя разной начинкой.
— Знаешь, — причмокивая губами спелую ягоду вишни, Китан от легкой кислинки сморщился. — Мы ведь с тобой, как они, — подцепив за черенки вишню и черешню, старший (с его слов) близнец довольно заключил: — Я вишня — такой же кислый и сочный, а ты, братец, черешня — точь-в-точь жесткий, но вместе с тем по-девчачьи сладкий.
— Эй! — возмущенный толчок в плечо, и Кит разразился смехом. — Чего это я по-девчачьи сладкий? — Итан обиженно зажевал сравниваемый с ним плод. — Скажешь тоже. Вовсе я не такой.
— Так ведь не я люблю малевать всякие цветочки и закаты.
— По-твоему рисование — это удел лишь девочек?
— А разве нет?
— Вот же олух!
Шли годы, а разница в столь одинаковых внешне юношах становилась ярче.
Карманник, сорванец и до кости мозга нарушитель правопорядка, Китан, сбегая с территории приюта, к одиннадцати годам сдружился с мальчуганом, цвет глаз которого напомнил впечатлительному брату ночную бездну. Аарон Хилл, пусть и при живых родственниках, считал себя не меньшей сиротой, а потому он быстро нашел общий язык с кучерявым «бесом». За разбои именно так бакалейщики нарекли Кита.
Промышляя мелким жульем, новоиспеченные друзья так же на все вылазки брали младшего Линда. Однако тот в подобных развлечениях себя не находил. Его тянуло к прекрасному и эфемерному. Тому, что обычно принято связывать с созиданием. Но избитая реальность вынуждала юношу следовать за тем, кто прокладывал столь нужный им путь к свободе.
— Получи и распишись! — растягивая пальцем новый мазок на холсте, Итан даже не повел бровью, когда на его плечо легла тяжелая пятерня. — Скоро мы с тобой перестанем скитаться по всяким лачугам и сможем позволить себе нормальные апартаменты.
— Что на сей раз? Опять участвуем в лохотроне? — ощущая, как по хлопку рубашки брат растирает какой-то бумажный сверток, Линд-младший ухмыльнулся. — Я весь внимание.
— Спец войска. В Нью-Джерси ищут новых призывников. Контракт на три года. Поносимся по плацу, может, парочку раз командируют куда-нибудь с миротворческой миссией. Один год — сто кусков. Итоговый навар умножишь сам или помочь?
Неисчерпаемый энтузиазм и напрочь отсутствующий инстинкт самосохранения. В этом был весь Вишня.
— Ты спятил. Или шутки у тебя становятся сухими. — Скептически оценив довольную мину брата, Итан продолжил подбирать оттенок закатного неба.
— Быстро стушевался. Я думал, ты хоть немного задумаешься. Скажем, во имя будущей галереи. То помещение опять взлетело в цене. Теперь за него просят пятнашку. — Бросив тело на потертую софу, Кит принял позу возлежания недавней натурщицы. — О, Итан, любовь моя. Долго мне еще ловить сквозняки на свои сдобные булочки и окутывать замерзшую четверочку этим дырявым куском тряпки? — исказив голос на манер писклявой девушки, Линд начал охать, постыдно прикрывая грудь. — Да и пора бы нам уже уединяться в иных местах, иначе мой полуночный фальцет мешает здоровому сну твоего чудесного брата…
— Идиот. — Не сдержав смешка, Ит откинулся на спинку стула. В который раз его подловили. — Что Ар?
Понимая, что лед тронулся, Китан растянулся на диване подобно ленивому коту.
— Уже собирает вещи под причитание Элли.
— Она его не убьет?
— Не. Если только после армии. Во всяком случае она так ему пообещала.
— Я бы на это взглянул.
— И я. Автобус прибудет через час. Сказал бы много вещей не брать, но, — выпятив нижнюю губу, Вишня задорно хмыкнул, — их и так у нас нихрена нет.
— Кит, это в последний раз. Меня притомило не завершать картины. — Оценив фронт недоделанной работы, Итан укоризненно покосился на брата, пока тот делал вид, что кимарит. — Ты меня слышал? Вернемся, и я займусь тем, что нравится. И в ваши с Аароном дела ни ногой.
— А рукой?
— Кит!
— Да понял-понял, — резко подорвавшись, Китан подошел к брату и присел возле того на корточки. — У тебя своя свобода, у меня своя. Обещаю, брат, так и будет. — Выставив вперед кулак со слегка оттопыренным указательным пальцем, парень расплылся в довольной улыбке, когда брат встречно скрепился с ним, сплетая их указательные пальцы в виде звена. — Семья, брат?
— Семья, брат.
…
Два года десять месяцев службы позади.
Аарон и Китан по проф-распределению попали в отряд снайперов, тогда как Итана направили в саперы. Успешно погрузившись в армейскую жизнь, троица сумела как заручиться поддержкой товарищей, так и сколотить отличную профессиональную репутацию. Навыки выживания в родном городе помогли друзьям влиться в новую среду обитания, и спустя несколько десятков операций близнецам Линд и грозному глазу Хиллу уже доверяли вести свои миссии.
— Ну что, по финальной и домой? — покрытые песочной пылью, троица и их новый друг из страны восходящего солнца устало подставляли ладони к костру. Изможденные патрулированием пустынных местностей очередного южно-азиатского городка, парни с прикладом наперевес ожидали команды от своих командиров. Незапланированная трехчасовая перестрелка с недругом и предстоящая смена точки дислоцирования выжимали из них последние силы.
— Нас с Чо, скорее всего, бросят на южную границу. Парням требуется поддержка с расчищением территории, — Ит подкинул новую ветку в пламя. — При таком раскладе увидимся с вами уже только в штабе.
Китан устало усмехнулся:
— Что, Пикассо, скучать будешь?
— Напротив. Хоть месяцок-другой от тебя отдохну… Рапунцель, — запульнув в близнеца вяленым мясом, Итан со всеми тихо рассмеялся. — Ар, признайся, ты предложил ему отрастить шевелюру? — указав на собранную на затылке Кита дульку, мужчина поймал лукавый прищур Хилла.
— Скажи же отличная приманка? Если сделать вот так… — отломив от бревна сучок, Аарон вставил его черенком кверху в собранный пучок друга, —… а в расщелину палки разместить стеклышко, то выходит отличный маяк для отслеживания чужих «кукушек».
Четверка вновь залилась смехом.
— Ты бы о своей расщелине лучше подумал, шутник. — Закатив наигранно глаза, Китан принялся поправлять прическу. — Чтобы вы невежды понимали — это прическа ознаменует мой самурайский дух. Правда, Чо?
Ман от подобной реплики поперхнулся водой, вызывая еще больший гогот Хилла и младшего Линда.
— Верно, друг мой. Воистину так. — По-напускному приняв серьезную мину, Чо на выдохе произнес: — Но помни, у истинного самурая нет цели, есть толь пу… — мудрое изречение прервал прилетевший в лицо спальный мешок.
— Ой, все, идите на хер. Взрослые мужики, а завидуете как пубертатные телочки. — Осев на землю и прислонившись головой к бревну, Кит сонно прикрыл веки. — Вот увидите, как вернемся, у меня отбоя не будет от знойных красоток. А вам, девственникам, останется лишь рукой передергивать.
И снова заливистый смех с саркастичным зацикленным «да».
На этой ноте четверка друзей завершила очередной непростой день, чтобы на следующий разъехаться на последние миссии.
…
Соленая капля испарины скатилась к межбровному излому, задерживаясь лишь на короткое мгновение. Обманчиво ровное дыхание и учащенный пульс в сто тридцать ударов подводили напряжение к пиковому состоянию.
— Ви, — в ухе донесся голос Аарона. — Наши на подходе. Не стреляем.
Челюсти скрипнули от натуги.
— Знаю.
Затаившись на крыше одного из ветхих домов, Китан, как и его друг, через оптический прицел наблюдал за восседающими на коленях пленниками. Посреди небольшого земляного пятачка, среди руин и дрожащих от страха гражданских Итан вместе с шестью сослуживцами кренил к коленям голову, пока окружающие вооруженные захватчики кидали в них камни и злобно потешались на своем языке.
Окровавленные, раздетые по пояс и скованные цепями, парни в полуобморочном состоянии от обезвоживания и бесконечных терзаний едва ли пребывали в сознании. Глубокие кровоточащие раны на спинах, обожженные раскалившимися кандалами запястья и щиколотки, и сбритые наголо головы с яркими шрамами на скальпах — лишь понимание того, что выстрели он хотя бы в одного боевика, все тут же полягут от перекрестного огня других, сдерживали указательный палец Вишни от нажатия.
— Пятнадцать минут. Подкрепление уже близко, — пусть голос Аарона и был спокойным, Вишня, как никто другой знал, чего ему эта выдержка стоила. — Кит. Все хорошо.
Хорошо.
Едва ли. Отряд Итана пленили пять дней назад. И даже представлять не стоит, чему подвергали парней, пока их с Аароном группу допускало руководство центрального штаба на осведомительную миссию.
Блять! На осведомительную!
— Карло и Дэгс в жилетах смертников, — наушник передал голос Мана. — Ублюдки словно издеваются, понимая, что мы можем только смотреть.
Дети и старики, как свидетели, заминированные тела двух крайних плененных парней и палач с окропленным кровью ятаганом …
— Это представление. — Сухой рокот Китана, и его прицел направился на мечника. — Дерьмо. Мы все прекрасно знаем, чем оно обычно заканчивается.
Вишня честно отгонял в сторону самые страшные прогнозы. Нет. Итан выживет. Обязательно. Он не позволит ему погибнуть. Он ведь его близнец. Его кровь. У них одна жизнь на двоих.
— Что они делают?
Линд сцедил сквозь зубы воздух, стоило трем боевикам что-то гаркнуть, а мирным жителям под гнетом выставленных винтовок тесным кольцом окружать пленников.
— Аарон, — вена на височной доле начала активно пульсировать. — Они нашли жертву.
Обряд жертвоприношения — главное развлечение, которым промышляли местные анархисты. Выбирая жертву и выставляя ее на всеобщее обозрение, они отрубали той голову, проверяя таким способом остроту своего меча — символа правосудия и божьей воли.
Выстроив живую преграду, палач с гнилой ухмылкой кивнул в сторону парней, и сердце Китана болезненно сжалось.
— Нет…
Под возгласы еле живых сослуживцев один из боевиков схватил за шею Итана и выволок его вперед.
В ушах зазвенело, а в глазах защипало от подступающей соли.
— Китан, дыши. Кругом гражданские.
Озарившись и всплеснув руками, палач поманил к себе подростка, прижимающегося к телу сгорбленного старика.
— Где наши?
— Семь минут.
— Дерьмо … дерьмо … дерьмо…
Робко выйдя навстречу, босоногий мальчишка жалобно покосился на родителя. Тому к виску приставили дуло.
Отчаяние. Оно отбивало блики в глазах мальчика. И отражалось во взгляде Вишни.
… Знаешь, Кит, вот для тебя свобода — это океан, а для меня свобода — это небо.
— Нет…
Приобняв напуганного ребенка, палач, ухмылка которого уже отпечаталась на подкорке, вложил в дрожащую ладонь ятаган.
— Не стреляем, — голос Аарона дрогнул. Незаметно. Но все же.
Разразившейся женский плач и надрывный вскрик старика, чье дитя спустя мгновение лишится души и спокойного сна, оборвали гневным криком и огневой чередой по земле.
Назидающий возглас, и толчок грязной ладони в хрупкую спину мальчишки.
Дрожь от бессилия начала пробивать тело мелкой дробью.
Безмолвные слезы на лице юного карателя, и хрупкая рука с мечом взметнулась вверх.
— Мы всегда будем вместе, брат. Обещаю.
— Я знаю, Кит. Я знаю.
Прозрачная пелена застелила обзор, а тело сковало оцепенением.
— Не стрелять. — Хилл ушел в шепот. Он все понимал.
Они понимали.
Короткий возглас дьявола, и, истошно завопив, мальчишка разжался подобно пружинке и выполнил один единственный взмах.
— Парни мы почти на месте. Готовность минута. Стреляем по команде.
… До хаоса оставалась минута. До ранения Аарона в грудь — восемь. До его контузии еще тринадцать.
Хаос был впереди, а пока дымка голубых глаз, обращенных в небо, и кривая улыбка окровавленных губ медленно отсекали душу Китана следом за откатывающейся головой брата.
…
Восточная мудрость гласит: хочешь вкусить жизнь сполна, представь себя героем собственной сказки.
Но учти, что не у всякой сказки бывает хороший конец.
***
От шума воды и спрятанного за ним тихого всхлипа щемило в груди. Оттого ладонь быстрее обхватила дверную ручку и провернула ту до упора.
Сара сидела на корточках, прижавшись лбом к холодному бортику ванной. Держась за вытянутый гусак, она то и дело вздрагивала от озноба.
Бесшумно войдя в окутанное паром помещение, Аарон опустил рукоять крана, перекрыв подачу воды. Горькие всхлипы стали доноситься более четко, отчего нутро протяжней заныло.
— Маленькая, — бесшумно произнеся губами, Хилл плавно опустился рядом. Сара же, уйдя в себя, не ощущала чужого присутствия. — Иди ко мне. — Бережно подтянув к себе хрупкое тело, Аарон окутал его ручным коконом, прислонившись спиной к стене. — Тш-ш-ш, все хорошо. — Зарывшись носом в светлую макушку, дракон успокаивающе провел ладонью по струящимся волосам. — Родная моя. Ласковая, — оставляя россыпь коротких поцелуев, Хилл убаюкивающе покачивал скукоженное тело, позволяя Саре прочувствовать все тепло, которым он делился. — Это не стоит того. Не стоит твоих слез. Милая…
— Прости-те, — надломленный шепот, и Аарон крепче обнял ее. — Простите меня. Я снова вызываю у вас боль.
Хилл тихо усмехнулся:
— Старушка моя, мне кажется, ты что-то путаешь. — Оглаживая острые лопатки, он прижался губами к обнаженному плечу. — Может, ты имела в виду спокойствие? Или счастье? Может, желание? Или речь идет об эрекции? — вырвавшийся смешок побудил Аарона улыбнуться. — Какая же ты у ме… нас выдумщица. Да к тому же с мокрым носом. — Осязая, как девушка принялась вжиматься лицом в его грудь, Хилл звонко чмокнул ту в макушку. — Женщина, еще немного, и ты меня продырявишь. А если хочешь услышать шутку про рабочие отверстия, то, маленькая, я опускаю руки. Это бремя пусть и дальше лежит на Вишне.
И вот снова. Одно и тоже. Желает сказать «люблю», но вместо этого выходит… все кроме того, что надо. Желает избавиться от местоимения «наша», но что-то внутри триггерит.
— Где он? — приходя в себя, Сара пошевелила затекшими конечностями.
— Кит в порядке. Пошел подышать воздухом.
— Он
не в порядке. Нужно ему помочь, — дернувшись, О’Нил почувствовала, как крепкие руки ее удержали. — Аарон, я…
— Сара, Линду лучше побыть одному. Хотя бы какое-то время. — Ослабив хватку, Хилл трепетно обхватил девушку за подбородок и развернул к себе лицом. — Сейчас, — насыщенно зеленые от слез глаза встречно перевели усталый взор, — меня волнуешь только ты, — нежно обведя пальцем бледную щеку, Аарон убрал влажный след. — Как ты?
Несколько секунд безмолвно смотря друг на друга, пара замерла. Она подмечала новые морщинки в уголках его век и наполненный особым теплом взгляд, он же все никак не мог разобраться, отчего с каждым годом три простых слова сложнее озвучить.
— Хорошо. Теперь хорошо. — Подставляясь под широкую шершавую ладонь, Сара прикрыла веки. — Просто иногда мне снится кошмар, где я теряю вас. Где совершенно одна в мире без моих любимых драконов. Аарон, — прижав мужскую пятерню, девушка сдавленно выдохнула, — я не смогу без вас. Не захочу. Я, честно, сдамся. — Вобрав ртом воздух, О’Нил горько усмехнулась. — Без вас нет никакого смысла.
Как и у него без нее.
Как у них.
— Поэтому мы никуда не денемся. — Горячие губы коснулись девичьего лба. — Да и куда нам без тебя?
Связаны. И никому кроме них этого не понять.
— Семейка чудиков?
Хриплый смешок:
— Семейка чудиков.
— Люблю вас.
— И… мы.
Блять, гори оно синим пламенем.
***
— Мне кажется, что он, — в щеку уперся угол линейки, и знакомый девичий голос озвучил вердикт, — дохлый. Совершенно точно.
Не обращая внимания на пристальное внимание трех пар глаз, Тернер продолжал лежать на полу. Неподвижно и обреченно.
— Сладкая, ты в этом уверена? Если что, я против некрофилии и всего, что связано с трупами. — Саллем брезгливо приподнял руку друга. — Даже против Тернера. Если он дохляш. Ди, тащи ковер из игровой.
В комнате началась возня.
— Шутки шутками, но, может, позовем медсестру? — безнадежный в своей наивности Росс тревожно приложил два пальца к сонной артерии Майкла. — Блять, я не чувствую его пульс.
— Разумеется, потому что его пульс лучше проверять на члене. Уверен, этот орган будет объективней. Кэн, прошу!
— Чего? — Кэнди недовольно фыркнула. — С хрена ли я?
— Ну среди нас троих члены любишь только ты, — Ник съехидничал и, судя по звуку, тут же схлопотал от чирлидерши затрещину. — Да брось, крошка, я же не сосать, а только посмотреть предлагаю. А там, глядишь, и сама не устоишь.
— Слышь, дрочер, иди уже писюльку себе потереби. А то струя так и бьет в голову. Дил, харе ржать, лучше тащи лед из термосумки. Будем воскрешать трупы моим методом.
Очередная возня, сопровождаемая чихом Росса и посылом его к «Бацильному херу» от Саллема, сменилась абсолютной тишиной.
Наконец-то.
Однако рано радовался. Внезапно чьи-то горячие пальцы задрали его футболку и параллельно оттянули штаны, и следом на раскаленное тело высыпался ледяной град.
— Твою же ж! — подскочив, как ужаленный, Тернер начал метаться по комнате, вытряхивая из-под одежды ледяную крошку. — Какого?!
— А-аллилуйя! Мужик, ты живой! Ай-да Нельсон, ай-да молодец. — Издав ликующий возглас, друзья облегченно завалились на кровать Майкла и уже с хитрым прищуром наблюдали, как вернувшийся со свидания Дон Жуан избавлялся от реанимирующего льда. — Ну все, Тернер, теперь ты от нас не отвертишься.
Ник, Дилан и Кенди выжидательно уставились на парня.
— Тебя не было чуть меньше двух часов. Во-первых, какого хрена так мало, а во-вторых, какого хрена ты что-то, а вернее кого-то от нас скрываешь?
Озвучив набор волнующих вопросов, троица любопытствующих замерла.
Вот же пристали!
— Свидание, как свидание. Ничего необычного. — Стоя спиной к друзьям, Майкл отлепил от живота последнюю льдинку и расплавил ее между пальцев. — Мало, потому что времени у нее больше не было. И… Все. Допросов с меня хватит.
Чтобы как-то занять себя, Тернер включил электрический чайник и, вооружившись банкой с растворимым кофе, принялся отмерять чайными ложками порции кофеина.
Одна. Две. Три…
— Стоять не будет.
Комментарий Кэн не заставил себя ждать. Будущий врач нравоучительно подтянула на переносице оправу.
— Что? — еще витая в своих мыслях, Майкл туго соображал.
— Член. Коль сегодня фаллическая часть твоего тела во главе угла — информирую: от избытка кофеина эрекция может на время пропасть.
Ник тут же сплюнул в жухлый цветок свою порцию холодного кофе.
— Хера! Сладкая, и ты молчала?!
Девушка брезгливо фыркнула:
— Не волнуйся, Ник, твоему коротышу и чиха будет достаточно, чтобы воспрять.
Росс на шпильку Нельсон моментально вспыхнул щеками и изошелся смехом. Пусть он и не мог костерить подобным образом друга, но поржать над шутками в его адрес было призванием.
Однако энтузиазм Дилана Тернер не разделял.
— Спасибо, учту. — Сухо бросив, Майкл начинил кружку пятью порциями кофейного порошка и не поскупился туда добавить три одноразовых сашета со сливками.
Кэнди ухмыльнулась:
— Она занята?
Двое мутузящих подушками друга резко прекратили сражение, стоило острому вопросу Кэн застать Майкла врасплох. Мисс всезнайка, сама прямолинейность и подозрительность снова метко сразила цель.
— Понятия не имею, о чем идет речь. — Что-что, а делиться с Кэнди столь личным Тернер не хотел. Во всяком случае пока.
— Занята. — Удовлетворительный кивок. — Она старше?
Вот, девка вроде не рыжая, и внешне вполне себе оправдывающая имя, но…
Какого, блять, хера?!
— Кэн, ты бы свои психологические приемчики отрабатывала на ком-то другом. — Процедив, Тернер залил кипятком кардиостимулирующий коктейль.
— Не льсти мне, рыжик, вас читать проще, чем букварь. — Закинув одну ножку на другую и хлестко отсеча попытку Саллема дотронуться до ее загорелого бедра, Нельсон расплылась в улыбке. — Знаешь, Тернер, никогда бы не подумала, что сам капитан гарпий станет заложником, — отметив заинтригованный взгляд Ника и Дила, Кэнди отсмаковала: — синдрома «Мамы Стифлера» .
Взрыв. Атомной. Бомбы.
— Что?! — ошарашенно взвыв, два друга буквально слетели с кровати, накинувшись на оцепеневшего Тернера. — Докладывай! Немедленно! Кто она?
Игнорируя товарищей, Майкл медленно развернулся. В золотисто-карих глазах девчонки ожидаемо горели дьявольские огоньки.
Она знала.
— Да, малыш Майки. И если ты не расскажешь кто она — это за тебя сделаю я.
Занятно. Всю жизнь учиться с человеком, чей образ больше походил на ангела, и не догадываться, кто истинно скрывался за добродетелью и нимбом.
— Так что же, рыжик?
Нельсон, ты исчадие Ада!
