Там, где пересекаются параллели

      — Уф, давно я так не веселился, — задорно хохотнув, Эштон покинул морозильный бокс, закрывая за собой дверь. — Хотя в этот раз не придется утрахиваться с оттиранием крови. Наша мама стала как никогда лояльной.       Широко зевнув и сощуренно оценив на запястье время, Ритч поманил к себе Тернера. Тот, завершив с остальными драконами прибираться, сидел возле барной стойки в ожидании порции кофе. Смолкшие вопли о помощи еще отголосками кружились в его голове. Так же, как и бесстрастное выражение лица Сары, в момент подстреливания малыша Джо-Джо.       — Ну что …— ощутимо хлопнув Тернера по плечу, Эштон расплылся в широкой улыбке. Напускное спокойствие Майкла выдавали его деморализованность не только от увиденного, но и того, что увидеть не удалось. Различия подобный взгляд у юных драконов на протяжении многих лет, Ритч мог сказать наверняка, что причиной тому были не методы разборок, а та, кто их инициировала.—… Сегодня ты официально стал мужчиной.       Насмешливо подмигнув, здоровяк громогласно рассмеялся, вызывая у присутствующих ликующие скандирование. Особенно у Марджа Гойя.       — Не боись. Крошка Джо жив, и… условно цел, — приобняв рядом стоящую девушку, чье имя, кажется было, Ракель, Мардж показушно открыл рот. Очередной идеально желтый слайс жареной картошки из рук девушки угодил прямо на его язык.       В животе Майкла проснулся голодный кит, вот-вот норовя запеть свои серенады.       — Я в норме, — быстро кивнув, Тернер от неловкости происходящего нахмурился. Почти каждый после потасовки норовил сравнить Сару с Джеком Потрошителем, ссылаясь на «старые-добрые времена». Помнится, даже Бурый как-то обмолвился, что в главной троице особой изощренностью отличалась именно О’Нил. Но, если многих этот факт как-то воодушевлял и восхищал, то у Майкл он вызывал тревогу.       Что могло побуждать Сару к такой жестокости. Какой эпизод жизни оставил в ее душе, и даже психике такой глубокий след?       — Отнесите его в машину, — скрежет двери и старина Габбс, пропустив вперед О’Нил, кивнул своим людям.— Позвоните Доку и скажите, чтобы готовился принимать пациента, а остальные, — тяжелый взгляд прошелся по напряженным лицам саламандр, — сбор на базе через двадцать минут. Кто опоздает — словит пулю. Ясно?       Все как один подорвались со своих мест. Подбитые и поджавшие хвосты.       — Мисс О’Нил, еще раз приношу извинения. Как обещал, все материальные обязательства по восстановлению бара я беру на себя.       Пара обменялась рукопожатием.       — Договорились, — Сара солидарно кивнула, — но, впредь, тщательней следите за новобранцами. Нам делить с вами нечего, а проливать кровь так тем более.       У входа, что Габбс, что О’Нил в задумчивости замерли. Майкл был готов поклясться, что размышляли они об одном и том же.       — Молодежь нынче борзая. Думает, коль если научилась стрелять по банкам, то может и шмалять по людям, — Габбс беззлобно хмыкнул, прикуривая толстую сигару.— И не просто шмалять, а безнаказанно.       — Так и мы были такими же. Напористыми и бесстрашными. Но, должна признаться, амбиции наши были слегка посерьезней.       Сара поймала на себе взгляд Майкла. Удивительно, но с их первой встречи, он действительно успел повзрослеть. Глаза этот факт выдавали сильней всего.       — По части безбашенности, ты крошка, О’Нил, умудрилась перещеголять всех кого я знал, — Габбс хрипло засмеялся, сверкая золотой коронкой.— Скажи мне кто-нибудь тогда, что худосочная девчонка, заминирующая мой авто-парк станет в будущем такой, —… ладонь в воздухе неопределенно помаячила, —… такой женщиной, да еще и деловым партнером… я бы велел брехуну отрезать язык. И откуда все это взялось, а?       Над головами мигнула лампочка, а со стороны улицы протяжно завыла автомобильная сигнализация, перекрывающая молодежный гогот.       — Вот это, — Сара указала на свое лицо, — взялось от генетики и отменных косметологов, — лидер саламандр прыснул. — А все остальное… В Сентофре не было отменных психологов… Пришлось прибегать к иной терапии.       Воцарила молчаливая солидарность.       — Удачи, О’Нил, — Габбс криво улыбнулся. — И передавай Хиллу с Линдом привет. Возможно, в ближайшее время наведуюсь к вам в казино. После развода надо реанимировать свое материальное состояние.       — Ты еще ни разу не выиграл у нас, — Сара в насмешке сощурила нос.       — Так я и холостым ни разу не играл.       Смех двоих подхватил и Ритч.       — Габбс, приводи своих бедолаг в пятницу. Футбол и пиво — объединяет, — Эштон для виду поставил на барную стойку наполненную пенным кружку. — Для разведенок скидка десять процентов.       В ответ только махнули рукой.       — Детвора, налетай. Сегодня гуляем за мой счет.       Драконы оживленно загудели, разом позабыв о минувших разборках.       — Шеф, ты с нами? — Гой отсалютовал стаканом О’Нил. — Темное нефильтрованное, как ты любишь.       Тернер выжидательно замер. Видя, как Сара уже второй раз смаргивала усталость, ему хотелось буквально силком вытащить ее из назревшего кипиша и отвезти домой. В тишину и покой.       — Отдыхайте, — О’Нил кивнула на улицу. — А мне надо еще парочку дел решить. Майкл? — вынув из кармана ключи от машины, она поманила к себе: — Подойди, пожалуйста.       Тернер не заставил себя ждать. — Хочешь, чтобы я тебя довез? — он протянул ладонь, надеясь, что так оно и есть.       Сара усмехнулась:       — Хочу уточнить твои планы. Если остаешься, то вот адрес твоего временного пристанища и ключи. У Эша обычно все заканчивается глубоко за полночь, поэтому по домофону мне лучше не звонить. Открывать нужно будет нижний замок и…       Буднично озвучивая и параллельно, что-то ища в рюкзаке, О’Нил не замечала, как медленно округлялись глаза Майкла. Уставившись на светлую макушку, он пытался привести мысли к общему знаменателю.       А пока все складывалось, так… что он… и Сара… будут жить в одной квартире?       — В ванной под раковиной найдешь полотенца и халат. Диван я тебе разложу, а…       — Я не остаюсь, — выпалил громче и резче, чем ожидал. — В смысле… насыщенный день и, я бы провел этот вечер в более спокойной обстановке.       Для убедительности, Тернер сделал вид, что зевает.       Дьявол, или его тот ушлепок Джо грохнул, или удача и впрямь ему благоволит.       — Точно? — Сара сдунула с переносицы невесомую прядь. — Ну… хорошо. В таком случае, — брелок с фирменным логотипом автопрома вложили в его руку, — ты за рулем, а то я уже немного выпила.       Настроение вмиг поднялось до предельного уровня. Майкл буквально расцвел в улыбке:       — Так значит в том кофе …— любезно открыв перед ней двери, Тернер лукаво подмигнул О’Нил.       Та наигранно закатила глаза:       — Я взрослая женщина. Имею право пить как угодно и когда угодно. Все, всем до завтра, — помахав драконам, пара вышла из помещения.       — Кто ж, спорит… Мэм, — шутливо задев женское плечо, Тернер ойкнул от встречного щипка за ребра.— Ауч…       — Еще раз обратишься так ко мне, я за себя не отвечаю, — О’Нил пригрозила кулаком.       — Так точно, мэм, — Майкл расхохотался, ловко уворачиваясь от очередного захвата.       — Тернер, будешь спать на балконе. Без шуток. Линд, Хилл и Бурый уже проводили там ночь. И, уверяю, им не понравилось.       Пролив однажды красное вино на ее любимый белый диван, троица даже не подозревала, что остаток ночи будут сначала жалобно проситься войти обратно, а после, чертыхаясь устраиваться на одном, щедро одолженном матрасе.       — Все, молчу, — не скрывая улыбки, Майкл вскинул в капитулирующем жесте руки. — Однако, не забывай, моя кровь будет погорячей, чем у стариков. Ночевать на балконе мне не страшно.       С привычной самоуверенностью обольстителя, Тернер помог сесть Саре в машину, ехидно подмечая ее мимику. Она ему улыбалась. Пусть и насмешливо, с долей иронии. Но вместе с тем улыбка ее была искренней и… свободной. Намного свободней, чем тогда в Майами.       Тактика «просто друга» начинала давать свои плоды. Хотя бы тем, что снимала оковы.       С них обоих.       — Едем, спортсмен, — сложив на коленях ладони, Сара ухмыльнулась самой себе. Поведение мальчишки… Похоже, он по-прежнему не желал сдаваться…— Хочу уже снять наконец эти туфли.       Вытянув насколько возможно ноги, О’Нил прикрыла веки.       Как же она устала…       Шевроле рвануло с места, взметая седую гальчатую пыль.

***

      Горячая стенка кружки ужалила подушечки пальцев. Майкл тихо шикнул и, наскоро отпив, поставил свой кофе обратно на стол, орасив несколькими мелкими брызгами отполированную поверхность.       — Что б тебя.       Смахнув капли бумажным полотенцем, он принялся активно тереть столешницу, добиваясь того же блеска, что и до конфуза.       — Хоть чем-то я похож на тебя.       Уборка. Нетипичный способ его матери снимать стресс. Кто-то курит или принимает лишний шот на грудь, а Диана Тернер — идеальная мать, супруга и меценат всея штата — предпочитала пробегать по мебели тряпкой, так, чтобы перилла скрипели от одного только взгляда на них, а трюмо в прихожей не удерживало на себе брошенные впопыхах квитанции.       Занятно, но только сейчас стало понятно от чего Хайди Стилл так любила, когда ее нанимали. Столько раз слыша щебет одноклассницы о халявном доходе от его семьи, Майкл даже не стыковал что к чему.       А логика простая. Отец звал клининг в то время, как дом сиял чистотой. Последние два года так точно. Ровно столько, сколько мать знала об одной молоденькой помощнице и ее оральной привычке стимулировать мозговую деятельность своего начальника — Клайва Тернера.       — Майкл?       От внезапного оклика Тернер вздрогнул. Отложив свое занятие и прикинув, стоит ли ему брать с собой кофе, он прихватил еще одну кружку.       — Я забыл у тебя уточнить насчет сахара…       Холодный светлый паркет отозвался приятной прохладой на стопах. Сойдя с невысокого кухонного подиума, Майкл завернул в коридор.       — Кофе пью без него, — голос Сары доносился из самого его дальнего угла пространства — вытянутого и оформленного светлыми материалами. Жидкие обои, паркет, двери в гостевые комнаты и рамки — бостонское логово для всех драконов, и по-совместительству квартира Хилла в отличие от ее хозяина дышала легкостью и невесомостью. Впрочем, черно-белые фотографии и такие же потолочные молдинги придавали пространству мрачного контраста.       Так же как и мысли о Саре, в опустошенной от лишнего голове.       — Значит, мне повезло.       Дверь ванную была приоткрыта и мелькнувшая тень женского силуэта заставила Тернера сдавленно сглотнуть.       — Сара?       Помня, что он не только дракон, но и, в первую очередь, мужчина Майкл шагнул в окутанную паром комнату.       — Ты читаешь мои мысли, — облако мягкого халата со спрятавшейся внутри О’Нил выплыло из ни откуда. Розовые от душа щеки, лоб и даже кончики ушей — растирая полотенцем волосы, Сара довольно сморщила нос:       — Мне срочно нужно сделать глоток.       Очарованный, Тернер поспешил вручить желаемое.       — С легким паром, — не знаю куда себя деть, он потеснил собой комод. Тот в ответ подозрительно скрипнул.       — М -м-м, не советую на него так налегать, — шумно отхлебнув и блаженно прикрыв веки, О’Нил коротко кивнула на край ванны. — Лучше присаживайся, вот сюда.       В воздухе смешались ароматы мяты, кофе и чего-то напоминающего бабл-гамм. Майкл глубже втянул влажный воздух. Точно, Сара мылась гелем для душа со вкусом жвачки. Точно такой же стоял у них дома. Бобби по нему сходил с ума.       — Занятное место для вечернего кофепития, — усевшись на скользкий бортик, Тернер принялся барабанить по нему пальцами. Едва слышно, и дай Бог еще менее заметно.       Сара жест волнения уловила сразу же.       — Снимай, — взгляд упал на прилипшую к торсу футболку и …нет, легче Майклу от этой просьбы не стало.       — Хочешь потереть мне спинку? — хохотнул, пробивая в горле вязкую слюну. Святые угодники, да он перед первым сексом так не нервничал, как сейчас.       — Сними и узнаешь, — беспощадное хладнокровие О’Нил всегда умело согнать наваждение. Двое драконов тому свидетели.       На пол отбросили замызганную кровью и потом майку. К слову, как О’Нил и подозревала, не все алые следы были чужими.       — Так и знала, — вздернув бровь, она вооружилась ватным спонжем и перекисью. Смерив Тернера взглядом «ну и кого ты хотел обмануть», она аккуратно промокнула ссадину на его ребрах.       — Брось, это лишнее. Она совсем не болит.       Протянутую в жесте протеста руку хлестко пресекли.       — Тернер, пока я глава нашей банды — мне решать, что обрабатывать, а что бросать.       В рану несильно ткнули. Майкл болезненно шикнул.       — Это «обрабатывать», — кривая усмешка.       Не успел он очухаться, как в лоб прилетел щелбан.       — Ауч!       — А это «бросать».       — За что? — растерянно моргнув, Майкл нахохлился. Стоило ему немного побыть с ней наедине, как волнительная тахикардия сменилась будничным настроением.       — За то, что не совладал со своими эмоциями и спровоцировал драку, — обработав края раны, О’Нил вооружилась широкой полоской пластыря.       — Чего? — искреннее недоумевание. — Да кто тебе вообще такое сказал?       Уверенность заставила его взять чужую кружку с кофе и осушить ее на половину.       — Тернер, это мое!       — Не слышу ответа на свой вопрос.       Сара посмотрела на него исподлобья:       — Тот, у кого длинный язык и совершенно отвратная, но как показала сегодняшняя практика — эффективная техника манипуляжа.       — Ты про Джо что ли? Да этот урод…       — Этот урод, с его излюбленной привычкой болтать без умолку, так бы и чесал языком до нашего прихода, если бы не твой порыв набить ему морду.       От такого заявление Тернер опешил.       — По твоему я должен был молча слушать все, что он нес? — брови в недовольстве свелись к переносице.       — Совершенно точно, спортсмен. Именно так ты и должен был себя повести.       — Вот еще! Перебьется.       Провокации ради, Майкл снова глотнул кофе, не спуская с О’Нил хитрого взгляда.       — Вот же несносный котяра! — Сара раздраженно шикнула, припечатав на его лоб еще один пластырь. Просто так.       — Говори, что хочешь, но осмелься он или кто другой еще раз подобное озвучить — церемониться точно не стану, — Майкл победоносно хмыкнул. — Вот так вот.       — Дай угадаю, малыш Джо-Джо как-то нелестно обозвал меня? Типа шлюхи или потаскухи?       Прямое попадание и Тернер своим молчанием дал ответ.       — Ну и дурачье же, — обессиленно выдав, Сара вышла из ванны, отобрав свою кружку с кофе.— Ду-ра-чье.       Донеслось эхо от шлепанья ее босых ног. Майкл растеряно развел руками.       И как эту женщину понять?       — Что тебя не устраивает? — нагнав О’Нил, он застал ее роющейся в недрах холодильника. Молоко, яйца, сыр… активно выставляя продукты, драконша недовольно что-то бормотала себе под нос.— Сара, ты можешь бухтеть и ругаться сколько душе угодно, но обижать тебя я никому не дам. И, уверен, Хилл с Вишней поступили бы так же. Смутно верится, что эти двое спокойно бы слушали, как какой-то червяк обзывал…       — Они и слушали. И всегда молчали. Собственно, благодаря этому наша банда существует уже столько лет, не неся практически никаких человеческих потерь.       Перебив, О’Нил встала на носки, чтобы достать с верхней полки подвесного ящика глубокую миску. Та же, елозя под пальцами, не спешила подаваться навстречу.       Тернер рыкнул:       — Что ж, в таком случае я был большего мнения о них, — приблизившись со спины, он достал нужную пиалу. Выдержав мизерную дистанцию между их телами, Тернер позволил себе задеть дыханием светлую макушку. — Ни один любящий мужчина не позволит себе, чтобы кто-то осквернил его женщину… — вздох, — и тем более не позволит себе ее с кем-то делить.       Где-то в центральном районе Сентфора Кэнди выполнила жест рука-лицо. Майкл выжидательно замер. Не сводя взгляда с женского затылка, он осязал, как Сара напрягалась, вытягиваясь струной в позвоночнике. Как хищная кошка, готовящаяся к смертоносному прыжку.       — Любящий мужчина… — хриплый полушепот. — Занятно…       Короткий шаг назад и, увеличив расстояние между ними, Сара обернулась.       — Мне было столько же, сколько сейчас тебе, когда Аарон и Кит вынесли меня из моего дома. Избитую, изнасилованную и провонявшую спермой моего отчима... Думаю этим эпизодом можно открыть наш с мальчишками путь.       Губы О’Нил изогнулись в легкой улыбке. Обескураживающей, как ее спокойный тон, но не настолько, как ее слова.       Майкл нахмурился.        — Ты мог слышать кучу баек о наших безбашенных приключениях, об опасных махинациях, разбоях и, возможно, сексуальных экспериментах. Ведь, о Боже, где еще можно встретить такой нетривиальный союз из трех мафиози? Где двое трахают одну женщину?       Сара несдержанно хохотнула. Так словно ее, действительно, смешило озвученное.       — Справедливости ради отмечу, что многое в существующих сплетнях является истиной. За десять с небольшим лет мы успели изрядно хлебнуть уголовного дермеца. Гордиться нам этим или нет, увы, пока сама не знаю.       С подскока О’Нил запрыгнула на столешницу и закинула одну ногу на другую. Майкл же продолжал неподвижно стоять, подобно Атланту. Легкое колебание и с его плеч словно рухнет каменный свод.       — Линд и Хилл, я … Майкл, мы глубоко травмированные люди. Мы вместе прошли девять кругов Ада, преодолев еще столько же до встречи. На нас любой психиатр сколотил бы состояние. Возьми, к примеру Аарона. Он подвергался в детстве насилию со стороны отца алкоголика и его друзей, будучи ребенком он потерял от передоза свою мать, а еще пару лет спустя Элли едва отмазала его от колонии для несовершеннолетних. В девятнадцать, будучи военным контрактником, он вместе с Китом, Итаном и Маном обколесил столько горячих точек за три года, что по возвращению домой он был уже совсем другим человеком. Сломленным и утратившим всякую надежду на нормальную жизнь.       Холодильник издал шумное кряхтение. Не одному Тернеру требовалась перевести дыхание.       — А Китан… Всеми любимый балагур и сердцеед на деле — затравленный мученик, привыкший носить маску шута. Он с рождения скитался вместе с близнецом Итаном по приютам, веря до последнего в справедливость и удачу. Они нашлись с Аароном еще детьми и дальше спасались от сраных обстоятельств. Их было трое еще до меня, пока однажды меч «правосудия» не отнял у Кита самого любимого и любящего человека. Его брата. Тебе даже не стоит знать насколько страшной была гибель Итана, и насколько пагубно это отразилось на ментальном здоровье Вишни.       Захотелось курить. А еще выпить. Но, Тернер стоически выдерживал информационный натиск, от которого мировоззрение медленно, но верно меняло вектор направления, зацикливаясь в одну истину — Кэнди была права…       — Ни один любящий мужчина не позволит себе, чтобы кто-то осквернил его женщину и тем более не позволит себе ее с кем-то делить… Красивая мысль. Я бы сказала цепляющая. Отчасти потому, что, именно этого хотят большинство женщин, — О’Нил устало потерла лицо, — чтобы ради них рвали на груди волосы и дарили звезды на небе…       Неопределенно описав в воздухе окружность, Сара ссутулила плечи. Монолог, по всей видимости, отбирал у нее больше сил, чем потасовка в баре:       — Первый мужчина, которого я искренне любила был мой отец. Но он рано покинул меня и на его место пришел человек, благодаря которому я и стала тем, кого ты сегодня видел в баре или слышал в морозильной камере... — повисла короткая пауза. — Что ж, еще раз повторюсь, на разборках, в ответ на словесную пикировку в мой адрес, парни не показывали вида, что их это цепляет. Потому, что в первую очередь они знали, что это всего лишь пустой треп, и, что от этих слов мне было ни горячо, ни холодно. Слова — это нулевая волюта. Как минимум у такого мусора, как малыш Джо-Джо.       Взгляд темных из-за тусклого освещения глаз медленно прошелся по фигуре Тернера. Без осуждения или раздражения. Дьявол… Так он сам смотрел на докучающих истериками девиц, не желающих признавать факт разовых отношений.       — Аарон и Китан... Они моя тихая гавань, где всегда царит безопасности. Они защищают меня, а еще тех, кто дорог мне. Майкл, услышь они сегодня все, что трындел Андерсон, ни Аарон, ни Кит не шелохнулись бы с места. Но это и значило бы их любовь. Потому, что они знают насколько я не приемлю насилие в адрес своих людей, и несут ответственность за ту семью, которую мы создали.       Он идиот. В сотый раз. И это уже статистический факт.       — Любовь — это сильное чувство. Химия, симпатия, солидарность, доверие… Сложно все это. Мне повезло, я несмотря ни на что, смогла почувствовать каково это, когда тебя любят. Абсолютно. По-настоящему. Я и сейчас люблю. В каких бы отношениях не состояла.       Многозначительная ухмылка, бросающая вызов. Его будто бы подлавливали.       — Возвращаясь к твоим словам. О мужчинах и любви.       Позади зашумел чайник, автоматически включившийся на подогрев. Но ни Сару, ни Майкла было не отвлечь.       — Мы расстались. Ар, Кит, я — мы теперь порознь. У каждого свой путь, — блестящий от масла ши изгиб колена заманчиво выглянул из-под полов халата. Но даже так внимание Тернера не дрогнуло. — Зная это и, приняв во внимание, что я только что рассказала, осмелишься ли снова озвучить ту фразу? Про обязательства мужчины в адрес любимой женщины?       К чайнику прибавилось жужжание телефона.       Ее телефона.       — Майкл?       — Ни один любящий мужчина не позволит себе, чтобы кто-то осквернил его женщину, — озвучил на одном дыхании. Ноги сами сделали шаг навстречу.— И тем более не позволит себе ее с кем-то делить.       С ней всегда все было не по сценарию, и сколько бы он не готовился, приходилось импровизировать. Это, наверное, в первую очередь его и подкупило.       — Только любящий или просто мужчина? — провокационный вопрос. Тернер изучающе следил за О’Нил, ища подвох. Сара встречно усмехнулась: — Его нет.       — Прости? — смутился.       — Подвоха. Его нет. Я просто хочу знать ответ на свой вопрос.       Сколько они знакомы? Несколько месяцев? А по ощущениям несколько жизней. Как можно было так видеть его изнанку? Настолько быстро читать его, словно книгу.       — Любящий, — Майкл констатировал, продолжая сокращать между ними дистанцию. Сегодня он весь день жил под этим девизом — шаг вперед, два назад. Но больше никакой задней он не даст.       — Хорошо, — ответный кивок. — Ты меня любишь?       В ушах зашумело, от скачка давления, а реальность на мгновение утратила свою силу. На скулах Тернера сыграли желваки.       — Майкл? — Сара склонила голову на бок, выражая живой интерес. Да, она жестока. Но иначе было нельзя. Жить в иллюзиях и подпитывать чужие ей более не хотелось.       — Люблю, — было видно как расширялись крылья его носа от более глубоких вздохов, и как от сжатых кулаков на предплечьях напряглось сплетение вен.       — Врешь, — Сара даже не моргнула.       — Навру, если скажу, что ты мне нравишься.       — Именно так и есть, — от возникшей близости их тел, для прямого взгляда ей пришлось поднять подбородок.— В противном случае, ты обесцениваешь любовь.       Она перед ним. Смиряющая взглядом сверху вниз, находясь при этом на уровне его подбородка. Не похожая ни на кого, и одним своим видом укрепляющая чувство обесценить которое он никогда не сможет.       Не с ней.       — Я люблю тебя, — Майкл просто пожал плечами. — И пока тебе просто придется мне поверить.       Он сможет ее защитить. Стать ее новой гаванью. Чего бы ему это не стоило.       — Ладно. Я поверю тебе. Но, только если дашь мне верный ответ на еще один вопрос.       Ее мятное дыхание коснулось его щек, тогда как его — кофейное, опалило ее переносицу.       — Я весь внимание.       Ощутив на свой груди прохладу женской ладони, Майкл подался мягкому напору.       — Скажи… — бесшумно спустившись на пол, Сара откинула за спину волосы, —… сейчас… — махровая тесьма пояса, а следом и сам халат небрежно ухнули на пол, собравшись горкой у тонких щиколоток, —… сейчас ты тоже меня любишь?       Обнаженная. Полностью. Лишь с тонким узором вензелей, ложащимся тенью от штор на спокойном лице, заострившейся от сквозняка груди, впалом животе и ниже…       Майкл зачарованно замер. Он по-прежнему смотрел ей в глаза. Но ...       — Так что же?