Там, где пересекаются параллели

      — Элли!       Элеонора не повела и бровью, продолжая подгонять по длине рукав.       — Элеонора Хилл!       — Кажется, она чем-то недовольна, — закусив изнутри щеку, Лу задумчиво покосилась на потолок. Разведенные в стороны руки уже затекали от неудобной позы, но парочка уколов булавками мотивировали стойко выдерживать испытание.       — Не вижу для этого повода. Так, крошка, а теперь подними и опусти руки. Чую, я намудрила с выточками.       Перекатив во рту леденец, Элли разогнула спину. Та с характерным щелчком суставов расправилась, позволяя крови активней разлиться по задеревеневшим мышцам.       — Хотя ... Все не так уж и плохо. Ну-ка…       Включенные по комнате лампы, бра и даже недавно отмытая и начищенная до блеска хрустальная люстра нужным образом помогали разглядеть выполненные строчки и стежки на новом хеллоуиновском костюме — в этом году трико Чарли Чаплина. Что не говори, а фантазия у Лулу была развита не по годам. Спасибо выходной терапии черно-белого кино. Что-что, а прививать маленькой проказнице отменный вкус на фильмы Элли решила с раннего возраста.       К слову, не только на фильмы.       — Мне нравится, — Лу растянулась в улыбке, являя ровный ряд белых зубов и маленькую прореху, вместо верхнего клыка. Со слов дяди Кита после грядущего Хэллоуина новый коренной зуб тут же прорежется, как у истинного вампира, чего девочка ждала с нетерпением. Как и возможность показать одноклассникам лучший костюм среди всех первоклашек. А может и всех детей в городе. — Ба, как думаешь, а еще Чаплины у кого-нибудь будут? Я не хочу выступать на сцене с кем-то в похожем наряде.       Светлые кучеряшки игриво заиграли на макушке от легкого движения головы. Терпение стоять бездвижно иссякало. Кипучая энергия и непоседливость вновь давали о себе знать. Элеонора усмехнулась, одаривая затылок коротким поцелуем:       — Маковка моя, как у кого-то может быть такой же костюм, если я его шью в единственном экземпляре и только для тебя? — оказав помощь в аккуратном снятии практически доделанного фрака, Хилл шикнула. — Так?       Лулу молча кивнула. Поджав пальцы на ногах, она застыла взглядом на орнаменте ковра. Хилл, заметив резкую смену настроения, беззвучно чертыхнулась. Уж больно хорошо она научилась читать этого ребенка.       — Милая, чего нос повесила?       Присев на корточки, она поймала потухший взгляд. Как и Сара, Лулу имела способность моментально замыкаться в себя, стоило только одной короткой мысли пролететь на затворках сознания.       — Тук-тук, — женщина мягко постучала пальцем по детской грудной клетке. Держать на плаву внучек она тоже как-то приноровилась.       — Кто там? — Лулу сморщила нос, выдав грустную улыбку.       — Это я, твое сердечко. Меня что-то тревожит, поэтому я вышло, чтобы узнать, что у этой очаровательной девочки случилось?       Сухая морщинистая ладонь принялась мягко поглаживать аппликацию в виде красного дракона. Лулу рефлекторно перевела дыхание:       — Моя мама. В этом году она снова не сможет прийти на концерт? — произнесла так, что Элли физически ощутила тоску ребенка по матери. А еще изжогу от жестокости и слабости непутевой мамашки.Черт бы ее побрал!       — Не знаю, милая. Но даже, если так, мы ей обязательно снимем выступление. И она сможет оценить твой актерский талант и великолепный костюм, в котором ты будешь ярче всех блистать, — мастерская ложь про мать срывалась с языка уже в привычном режиме, обжигая ротовую полость мерзким ядом. Сколько она так кривила душой? Третий…четвертый год?       А сколько себя отравляла «ложью во благо» Сара?       — Ба, только честно, — Лулу замялась. Но лишь на мгновение, чтобы после сразить своим непростительно осознанным для ее возраста взглядом, — я ей не нужна?       Господи… Дьявол, кто угодно, дай ей сил!       — Иногда мне кажется, что мама меня не любит и, что…       — Глупости. Разумеется, она тебя любит…       Ложь.       — И очень хочет прийти к тебе на концерт…       Ложь!       — Просто, милая, у взрослых людей любовь бывает разной формы. Понимаешь?       Лулу насупилась, сводя брови уголком. Элли дернула щекой:       — Девочки и мальчики — такие, как ты, твои друзья из школы и садика — вы обладаете даром абсолютной любви…       — Абсолютной — это как? — О’Нил внимательно слушала.       — Ну… Например… — Элли озарилась вокруг.— Вот, твой мишка Бо. Скажи, ты его любишь?       Указательный палец с массивным перстнем в виде волчьей головы указал на плюшевую игрушку цвета фуксии. В лимонных подштанниках и с такой же плюшевой трубкой в пасти, медведь мирно сидел в груде подушек на диване, и внимательно следил за ними своими глазами-пуговицами.       Лулу активно закивала:       — Конечно люблю. Он мой лучший друг.       — Замечательно. А почему ты его любишь? — от корточек колени заныли, и Хилл медленно опустилась на них. Видеть лицо девочки с высоты ее роста было всегда отдельным откровением. Всплеск эмоций в небесно-голубых глазах, трепет ресниц и едва заметная, от задумчивой хмурости, морщинка между светлых бровей — глядя на Лулу, Элли ненароком вспоминала маленького Аарона. Такого же незаслуженно лишенного материнской любви ребенка. Незаслуженно упустившего ценность мгновений родительского внимания. Такого же вдумчивого, но блуждающего в глубокой тьме одиночества, что выливалась из кромешной черноты радужки.       Она тогда упустила его. Недодала столь нужного света. И быть может сейчас она хотелось искупиться, доказать, что тоже может быть… хотя бы просто хорошей матерью.       Хорошим человеком.       — Просто люблю, — Лулу пожала плечами. — Разве мне нужна причина, чтобы любить? Он ведь хороший. Хоть и грязнится часто.       Элли широко улыбнулась:       — Причины не нужны, ты права. Но это только, если любовь абсолютна.       — А у мамы любовь не абсолютна? Ей нужны причины, чтобы любить меня?       Блять.       Элли вскинула брови, понимая на какую опасную дорожку вырулила.       — Твоя мама просто забыла про абсолютную любовь. Она, как взрослый человек, окружила себя слишком большим количеством дел, сквозь которые этой любви сложно пробиваться. Поэтому любовь стала иметь скрытую форму.       Отказаться от своих детей и самолично предложить Саре опеку над сестрой — можно ли это было считать любовью? Признать свою материнскую несостоятельность, нанять юристов на унаследованные от упокоенного муженька деньги, подкупить комиссию из службы защиты детей зеленью и фиктивной справкой о собственном душевном недуге, а после вызвать на ковер старшую дочь, только ставшую совершеннолетней, и огласить свои намерения об отказе от нее и смертельно больной крошки…       Элли не знала, что тогда ее больше потрясло. Та ярость и ненависть, изрыгающаяся из Сары словесным фонтаном и воплем или бесстрастная и равнодушная мина Лоры Милтон?       Элеонор не помнила, откуда она зачерпнула тогда самообладание и выдержку, чтобы не пустить девять грамм свинца в отполированный от морщин лобик потаскухи Милтон. Не понимала, как сумела спокойно предложить себя в качестве опекуна для обеих девочек. Ее внучек или дочек, коими она их считала.       Материнский инстикт на седьмом десятке жизни. Чудеса.       Но, зато она явственно помнила, как нечто горячее обволокло сердце, легкие, желудок, стоило ее размашистой, подобно оттиску подписи поравняться с неряшливым крючком визы Лоры. Когда официально одна недомать вверила своих детей другой — получившей второй шанс.       — А Сара меня любит абсолютно? А ты? И дяди? У вас нет мешающихся дел?       Лулу испуганно округлила глаза. Одно неверное слово и…       — Еще как любим. Боги, Лу, все мы: Сара, Аарон, Кит и я — все мы тебя очень… нет, безумно любим, — рыкнув, Элли схватила девочку и стиснула ее в крепких объятиях. — И у тебя не должно быть ни малейших сомнений в этом! Ты меня слышишь, маковка?       Наигранно прикусив детское плечо, Хилл принялась щекотать Лулу, вызывая у той заливистый смех. Звонкий-презвонкий, отражающийся от хрустальных капель люстры.       — Но ты же сама сказала, что у взрослых людей есть дела? А вы все взрослые. Разве не так?        Лу попыталась увернуться от прытких пальцев, которые вместе с ее легкой отдышкой принялись ласково перебирать волосы. Уткнувшись в грудь Элли, Лулу втянула аромат корицы и вишневой косточки. Аромат ее дома.       — Взрослые, милая. Но, — встречно зарывшись носом в светлый затылок, Хилл заговорщически прошептала, — ты забыла. Мы все не люди, а драконы. И драконы умеют любить несмотря ни на что.       А еще оберегать свое сокровища и испепелять любого, кто на него позарится.       — Я вас тоже очень сильно люблю. Очень.       Лулу прикрыла веки и сладко зевнула.       — Знаю. Ты ведь тоже наш маленький дракон.       — Да… — Лу довольно растянулась в улыбке. — Дракон…       Пара на какое-то время позволила себе развалиться на ковре, молча дурачась и строя друг другу рожицы. Однако, когда с крыльца донесся топот тяжелых ботинок, Лулу тут же подскочила на ноги и, одарив Элеонору горящим, взглядом ринулась к входной двери.       — Ой, — на полпути, О’Нил резко остановилась. — Ба, ты только не говори Саре, что я грустила, хорошо? У нее ведь экзамены с работой… Не хочу, чтобы она за меня тревожилась.       Щелчок в замочной скважине и, как ни в чем не бывало, Лулу прытко подскочила к зашедшему Вишне, чтобы тут же повиснуть на его шее.       — Привет, веснушка, — Китан звонко чмокнул подставленную щечку.— Ну как, готова покорять Бродвей?       — А то! — уверенно отчеканив, Лулу протянула ладони к зашедшему Аарону и тот перехватил ее к себе на руки.— Еще чуть-чуть и мы с ба вам покажем мой лучший наряд! Ой, дядя, Ар колючий же… — пискнув от касания щетинистых щек к ее, девочка потормошила набрякшие от дождя смоляные пряди. — Сара, а дяди опять ходят без шапок и зонтиков!       Прокричав с напускным укором, Лулу тут же захохотала от легкого щипка за пятку.       — Вот так, значит? — Аарон насмешливо фыркнул. — Мы ей подарки несем, а она нас с потрохами сдает?       В свободной руке Хилла зашелестел покет с выпечкой, однако Лулу даже носом не повела.       — Вы сегодня не идете на мой концерт, поэтому мы с Сарой будем вас ругать за то, что холодно одеваетесь. Ведь, если завтра к Хэллоуину вы заболеете и не пойдете собирать со мной конфеты, я вообще на вас обижусь. Очень сильно.       Что ж, а вот и школа ультиматумов от госпожи Элеоноры Хилл. Так сказать, в лучшем виде.       — Согласен, — Вишня солидарно качнул головой, — наша вина, что не разгребли все дела до праздника, поэтому, веснушка, готовы нести наказания. Да, Ар?       — У нас нет выбора. Вот, держи, твои любимые. Как раз успеем все вместе попить чай, — передав довольной ответом Лулу пакет с ароматной сдобой, Аарон огляделся. — А где наша старшая надзирательница?       Зная, как старательно О’Нил всегда готовилась к экзаменам, ни для кого из драконов не было удивительным, что вместо двух сестринских объятий их на пороге встретили только одни. И от этого становилось немного грустно.       — Надо было не в Бостонский, а Майамский поступать университет. От солнца и пино-колады у тамошних профессоров настроение всегда отличное, и на своем третьем курсе, глядишь, принцесса бы уже защитила экстерном диплом, — Линд сочувственно взглянул на лестницу. — Она хоть выходит из своей комнаты?       Шли третьи сутки изоляции Сары от внешнего мира и, что Линд, что Хилл откровенно начинали скучать.       — Выходит,— Лулу попробовала запихнуть в рот целый пончик, но, увы, эту битву она проиграла. — Мы с ней по утрам гуляем, а еще бабуля сшила ей костюм на Хэллоуин. Она его должна как раз примерять. Ай, ба, ну не…       Приложив к измазанному шоколадом и пудрой лицу салфетку, Элли властно обтерла его, несмотря на протестующее мычание девочки.        Жить и регулярно за кем-то ухаживать стало для нее приятной константой. Константой, в которой главную роль играли две трепетно заботящиеся друг о друге внучки и двое вновь обретшие дом внука.       — Марш за стол! Нечего мне тут сорить. А вы, двое, сначала вымойте руки. А то не успели зайти, как все, посыпались вопросы, — шлепнув младшую полотенцем по заднице, Элли, в ответ на ее смешок, закатила глаза.— Сара! Пришли балбесы! Время пить…       — Это что?!       Короткое цоканье каблуков и у верхней ступени лестницы возникла искомая фигура.       — Элл, я дико извиняюсь, но…       Черный лоснящийся латекс, обтягивающий и даже утягивающий знойные изгибы, лакированные остроносые ботфорты на ультравысокой шпильке, пара навострившихся картонных ушек и, гвоздь программы — длинный кожаный хлыст.       — Где ты видела таких вот кошек?       Растеряно разведя в стороны руки, Сара уставилась на ухмыляющуюся миссис Хилл. Чтобы та не ответила, было ясно одно — наряд таким шился преднамеренно. И намерения были отнюдь не благочестивыми.       — Как красиво! — Лулу задорно заверещала, выдергивая мужчин из ступора. — А хвостик? Хвостик есть? — хлопнув в ладоши, девочка поспешила проверять его наличие.       Сара густо покраснела:       — Хвостик есть, — переведя поочередно взгляд то на Аарона, то на Кита, О’Нил гулко выдохнула. — Но, боюсь он мне… немного великоват.       Хвостик великоват… Коварная ухмылка Элл и неожиданно вспыхнувший румянец на щеках Сары… У обоих драконов тут же сложился пазл.       — Охренеть, — Линд тихо прошептал, не моргая залипая в одной точке. — Элли, а ты… ты оказывается та еще…       — Костюм тебе очень идет и без хвоста, милая, — ткнув Кита локтем, Аарон прочистил горло. — И с этими ушками ты вылитая кошка.       Когда там у нее последний экзамен? Через неделю?       Элли, оценив реакцию внуков на вызывающий наряд, довольно щелкнула языком:       — Что ж, дорогая, костюм я взяла из той беллетристики, которую вы называете комиксами, а хвостик …— приспустив оправу очков, она многозначительно подмигнула обоим драконам.— Не тревожься, великоватым он кажется только на первый взгляд. Да, мальчики?       Хилл подавился водой, не успев промочить горло, а Линд изошелся в гоготе, заражая им и Лулу.       — Это все что ты можешь мне сказать? — Сара любовно потрепала макушку сестры и напускной укоризненной смерила старшую Хилл. Было здорово, что ей не претила их с Аароном и Китом тройная связь, но так открыто подтрунивать их с сексуальным подтекстом… О’Нил до сих пор не могла к этому привыкнуть.       — От чего же, — прошелестев юбкой, женщина поспешила удалиться. — Лу, как мы с тобой репетировали?       Та вслед за отмашкой вытянулась струной, отойдя от О’Нил на шаг. Сара же вместе с парнями затаила дыхание.       — Если вы является частью дома, помните самое главное правило: дому полагается пятьдесят процентов! — нравоучительно выставив указательный палец, Лу постаралась выдержать серьезную мину. Но хватило ее лишь на пару мгновений.       В воздухе повисла секундная пауза смущения, осмысления и признания.       — А-а-божаю, — скатившись за живот, Линд принялся надрываться от смеха. — Девчат, завтра мы точно побьем рекорд по сбору конфет! Железобетонно.       Хилл в ответ скромно улыбнулся, подмигнув пунцовой О’Нил:       — Думаю, Чаплин, Пуаро, Д’артаньян и кошка никому не оставят и шанса.       — Ты забыл про ведьму, — из кухни с упреком добавили.       — Поверь, ведьму я никогда не забываю.       — И на этой радостной ноте я предлагаю таки устроить чаепитие и приготовиться к отплытию. Принцесса… — убедившись, что Лулу скрылась за углом, Вишня притянул к себе Сару, стоило ей очутиться рядом. — Ты само очарование, — не обращая внимание на Аарона, он коротко, но чувственно поцеловал девушку, не забыв игриво ущипнуть ее за ягодицу. — Одно такое появление в универе, и я бы усыпал тебя автоматами.       Несмотря на легкую вуаль усталости, в целом, Сара выглядела чудесно. А еще неприлично возбуждающе. Линд расслабленно вздохнул.       — Только если Калашниковами, — снова поцелуй. На сей раз мягкий.       — Дядя Ви, гляди!       Лулу зазывно прокричала, на что Китан улыбнулся:       — Клык?       — Ага, начал пробиваться. Иди, оцени ее вампирский потенциал.       — Не слишком ли много у нас клыкасто-зубастых драконш? — огребя легкую затрещину, Линд под собственное насмешливое присвистывание поспешил к Лулу.       Хилл проводил того взглядом.       — Эти две разбойницы, смотрю не дает тебе расслабиться? — женского плеча едва ощутимо коснулись губы, а следом горячее дыхание опалило основание шеи. Аарон в излюбленной манере обнял Сару со спины, пристроив на макушке подбородок. В отличие от Кита, он предпочитал действовать при потенциальных свидетелях более скромно, однако интимности его жесты внимания не утрачивали.       — Напротив, с ними я чувствую себя очень спокойно. Их смех, разговоры или даже разборки помогают лучше сосредоточиться на том, что важно.       — А важным является… — на живот легла широкая ладонь и неспешным движением принялась описывать круг. Сара одобрительно повела головой:       — Точно не закрытие сессии, — она накрыла своей ладонью мужскую.— Следующие выходные обязательно освобождаем от всех дел. Нас пятерых уже ждет Дисней Лэнд.       Из кухни донесся радостный перелив Лу и Линда. Хилл по доброму усмехнулся:       — Полагаю, наша маленькая мисс еще не знает о подарке?       — В целях кардио профилактики, я решила яркие эмоции немного дозировать. А то она до сих пор не может прийти в себя от подаренных вами кабриолетов. Для нас с Элл утро начинается с дилеммы, чем намазывать тосты — маслом или плавленным сыром, а у нее: на какой тачке сбивать почтальона: на «Мустанге» или «Феррари»?       — Чьим бампером сегодня травмировали старину Паксли?       — Вишни. А после, она спорила с Маном по телефону, что под капотом ее «Мустанга» больше лошадей, чем у его.       — Чо, однозначно, в этом споре проиграл, — Аарон хохотнул.       — Еще бы. Вчера же она в аналогичной схватке уделала Бурого, доказав, что ее «Феррари» престижней и круче его, цитирую: «Колхозной Тундры» .       Пара прыснула.       — Не ребенок, а сплошная гордость, — еще раз ужалив макушку Сары, Хилл мягко подтолкнул ее. — Идем пить чай. Чую, перед отъездом нам еще придется повоевать с этим латексом.       Сара обреченно вздохнула:       — Я его натягивала почти полчаса. С таким успехом мне проще до завтрашнего вечера вообще не переодеваться.       Элли, услышав намеренно громко озвученный упрек, иронично выгнула бровь:       — Милая, я предупреждала, что его лучше надевать завтра. Без дополнительной примерки.       О’Нил закатила глаза:       — И чтобы, как в прошлом году быть вместо русалочки Флаундером? Нет уж спасибо. Я решила убедиться, что не буду выглядеть как пузатая желтая рыба.       Все расселись за столом.       — И как, убедилась? — Хилл с Линдом подмигнули.       — Приятного аппетита, — под цоканье О’Нил все приступили к трапезе.

***

      — Концерт уже вовсю идет, — Кит покосился на приборную панель с встроенными часами. — Черт, я бы эту постановку с особым удовольствием посмотрел. Надеюсь, Элл не забудет снять крышку с объектива камеры и нам удастся глянуть на Лу в образе Отелло.       Миновав черту города, автомобиль неспешно двигался в сторону соседнего штата. Прямиком к новому штабу их группировки.       После расправы над Милтоновскими подельниками и открытием бара, драконы сами того не заметя, стали центром притяжения для всех выходцев из разных криминальных группировок. Особенно из близ лежащих городов. Каждый новый постоялец бара так или иначе сетовал на происки лидеров их бывших банд и просился, чтобы его приняли. И никуда-нибудь, а в банду, которой еще даже не существовало.       Черные драконы.       — Мы сами подписали себе приговор, поэтому едем разбираться с молодняком, чтобы завтра успеть хотя бы на конфетные раздачи, — выполнив финальную затяжку, Хилл кинул дотлевающий бычок в форточку. — У меня итак скоро будет воспаление совести. Еще одна вендетта от Лулу и меня кондрат хватит.       — Что, друже, тоже вслед за Элл начинаешь в мякиш превращаться? — широко зевнув, Кит выпустил хриплый смешок. — Типичная симптоматика синдрома О’Нил.       Встречное авто ослепило яркой вспышкой от огней дальнего вида, на что Линд раздражительно выжал клаксон:       — Гондон!       — Мудила.       Оба дракона удовлетворенно выдохнули.       — Так на чем я остановился? — Кит наигранно задумался. Аарон подпер кулаком щеку, облокотившись на боковую дверь.       — На наших Ахиллесовых пятах.       Линд солидарно хмыкнул:       — Знаешь, а чем мы с тобой не папаши? Скажем, мне вот недавно во «Вселенной игрушек» выдали платиновую карту. Чуешь? У Бурого и то пока только золотая, — прокрученный на руле ползунок от радио, запустил в салон первые аккорды старого-доброго блюза.       То что нужно.       — Фуксия и маджента, — Хилл сцедил в кулак зевок. Удобно вытянув ноги, он принял идеальное положение спины для длительной поездки.       — Чего? — Линд не хотя задумался. — Цветок и… часть рукава …Так вроде говорится правильно «манжета»?       — И то, и другое — оттенки розового, — Аарон устало вздохнул. — Чуешь?       Диагноз один на двоих.       Тихое мурлычание Иды Гудсон , мягкое скольжения по дорожному полотну и взаимное молчание через полчаса начали вводить в состояние транса, от которого веки у обоих драконов налились свинцом.       — В слова что ли давай сыграем, — дернув головой, Кит шумно выдохнул: — Я первый. Стагнация.       — Стагнация? Неплохо, — Хилл лениво прыснул. — В таком случае… Ягдташ.       — Выпендрежник! Мне на «Ша»…       На приборной панели заверещал телефон. Аарон недовольно свел брови:       — Опять что ли Бурый на что-то грешить удумал?       Взглянув на экран смартфона, он удивленно выдохнул: — Чего это она… Да, Элл?       Включился режим динамиков.       — Аарон…       Голос Элеонор дрогнул и оба дракона тут же напряглись.       — Срочно возвращайтесь, — было слышно, как тяжело ей давались слова. Как что-то давило на ее голосовые связки. — Лулу… У нашей крошки остановилось сердце. Наша Лу ... умерла.       Умерла…       Умерла.