***
Тьма внутри Александра была удовлетворена. Кровь бурлила, разнося радость отмщения по венам. Мир виделся невероятно четким и ясным. Опьяненный триумфом над предательницей, Дарклинг захлопнул дверь и шагнул в темноту коридора. Здесь, как и прежде, пахло затхлым прошлым, заплесневелым камнем и ржавым железом. — Ненавижу тебя! Ненавижу! — вопила Старкова, надеясь, что её чувства все еще имеют вес для генерала гришей. Но тяжелая дверь, разделяющая их, не позволяла заклинательнице достучаться до темного сердца. Ее голос звучал приглушенно и сломлено. «Должно быть, трудно принять тот факт, что ты больше ничего не значишь?» — усмехнулась скверна. «Алина сделала свой выбор и должна была, — мысленно ответил Александр, — быть готова к последствиям». В конечном итоге, дорожка из неверных решений привела заклинательницу солнца к логичному завершению пути — на пепелище, в окружении призраков прошлого и компании мертвого следопыта. Дарклинг жалел о потраченном в пустую потенциале Старковой, но сочувствовать ей не мог. «На каждое действие найдется противодействие, — отозвалась тьма внутри Дарклинга, — на каждое предательство — расплата». За то, что Старкова оставила скифы без защиты, за обреченных на гибель людей и слабость духа — Дарклинг должен был казнить её. Она заслуживала смерти и, наверняка, хотела ее. Но кто он такой, чтобы отнимать жизнь столь редкого Гриша? Александр не желал пачкать руки в крови подобной себе. — Будь ты проклят, Дарклинг! — совсем тихо донеслось из-за двери. Александр довольно ухмыльнулся и, окруженный кромешной темнотой, направился в сторону выхода.***
— Генерал, — поклонился Арман, встретивший его в холле. Иван и Павел поднялись с каменной лавки, встречая Дарклинга, — служба закончена. Если пожелаете, я велю приготовить для вас комнаты. Дарклинг хотел как можно скорей вернуться в Малый дворец. Он слишком долго откладывал дела, чтобы позволить себе ещё одну ночь простоя. Сейчас не подходящее время для долгого отсутствия — некоторые его последователи могут расценить отъезд генерала не верно. Но экипажу требовался отдых. Дорога отняла у людей силы и их необходимо восполнить. Лошади тоже нуждаются в еде и воде после долгого путешествия. К тому же, Дарклингу нужно было поговорить с девочкой прежде, чем она попадет во дворец. Да, и обработать раны было бы неплохо. Волькры оставили довольно глубокие отметины на его груди, некоторые из которых до сих пор не затянулись. Раны продолжали кровоточить и доставлять неудобство. — Я не планировал задерживаться на долго, — ответил Александр, — но думаю, мои спутники нуждаются в пище. — Конечно, — поклонился старик, — буду рад разделить с вами трапезу. Только распоряжусь приготовить. Слишком уж азартно блестели его глаза. Дарклинг был уверен, что Эшер собирался выведать у него секрет Ничегоев, но говорить настоятелю о них не планировал. — На шестерых, — уточнил количество человек Дарклинг, — мы и две милые дамы. Настоятель замер в нерешительности. Дарклинг знал, что находится в мужском монастыре. Сюда, по обыкновению не пускают женщин, чтобы не смущать послушников, но для свиты генерала Эшер, непременно сделает исключение. Все равно от святости в этих стенах почти ничего не осталось. — Вы, что-то хотели сказать, отец? — поинтересовался генерал, прямо взглянув на Армана. — Нет, нет, — вышел из оцепенения настоятель, — я велю накрыть на шесть персон. Дарклинг благодарно кивнул. Арман засеменил в сторону столовой, нарочно шаркая ногами. Дарклинг дождался пока он скроется за тяжелыми дверьми и повернулся к корпориалам. — Привести девочку? — осведомился Иван. — Я сам. Встретьте Женю у входа и ждите нас у настоятеля. Все-таки это мужской монастырь. Сердцебиты синхронно кивнули. Дарклинг вышел на свежий воздух, оставляя солдат в холле, и направился к экипажу. Небо начинало светлеть, обещая скорый рассвет. Звезды над головой сияли особенно ярко, предчувствуя скорую смену суток. Было в этой границе времени что-то особенно красивое — еще не утро, но уже не ночь. Ничегои ждали там, где их оставил черный еретик. Ручные монстры охраняли карету от возможного нападения, пугая своим присутствием все живое вокруг. Лошади фыркали, выражая недовольство мрачным соседством. Александр сжал ладонь в кулак, отзывая ничегоев туда откуда призвал. Скверна ударила заклинателя в грудь тупой обжигающей болью, принимая своих отпрысков обратно в черное лоно. Ничегои неохотно растворились в воздухе. Александр судорожно вдохнул, смиряясь с неизменной платой за скверну. Он начинал привыкать к эху огня, разливающемуся внутри каждый раз, когда приходится отдавать приказ ничегоям. К тому же, боль начинала казаться вполне терпимой и длилась не дольше обычного. Возможно, когда-нибудь Дарклинг перестанет обращать на нее внимание вовсе. Он подошел к карете и открыл дверь. — Генерал, — выдохнула Женя, с явным облегчением. Портная сидела, запустив руку в волосы девочки. Плечи Жени были напряжены, лицо бледнее обычного, губы искусаны. Кажется, эта ночь пошла ей на пользу — портная успела хорошо подумать. Взгляд Жени, словно прозрачное окно, открывал Дарклингу тревожный поток ее мыслей. Наверняка, она успела предположить, что он решит наказать ее вслед за Алиной. Возможно и следовало бы, но Женя всегда была на хорошем счету и она была первой, кто сообщил Дарклингу о пропаже Старковой. Женя не предатель. К тому же, теперь она будет стараться быть гораздо полезней, чем прежде. Дарклинг скользнул взглядом по лицу девочки — умиротворение и безмятежность, будто и не было долгой дороги и слез. Селена устроилась на коленях у портной, закутанная в красную накидку, отороченную мехом. Нужно отдать Павлу должное, он позаботился о комфорте своих попутчиц. — Нас пригласили принять трапезу с отцом настоятелем, — сообщил Дарклинг, — Иван и Павел встретят тебя в холле. — Это мужской монастырь, — настороженно отозвалась портная, — разве… разве туда пускают женщин? Одна из лучших черт Жени — осторожность. Во многом благодаря этому ей удается доставать нужные Дарклингу сведения и оставаться непойманной, но иногда это качество раздражает. «Она думает, что ты избавишься от нее, — ехидно прокомментировала скверна, — бедная девочка». — Для вас сегодня сделают исключение, — произнес Дарклинг тоном, не требующим возражений. — Хорошо, — Женя преодолела волнение и склонилась над девочкой. Она легко погладила Селену по щеке и шепнула: — Доброе утро, котенок. Пора вставать. Девочка нахмурилась и попыталась смахнуть раздражитель, но Женя настойчиво пощекотала заклинательницу луны за ухом: — Селена, генерал ждет. — Мы уже приехали? — сонно пробормотала Селена, лениво открывая глаза, и тут же подскочила, увидев Дарклинга, — Генерал? Она напомнила Александру маленького юркого зверька — слегка растрепанная, худющая, но с внимательными глазами, стремящимися быстро оценить обстановку. Отметины на ее теле бросались в глаза, подтверждая догадку Дарклинга, что девочку били регулярно. «Нужно будет сказать Жене, чтобы она убрала эти ужасные синяки, — подумал Александр, — выглядит безобразно.» — Женя иди, тебя встретит Иван, — распорядился Дарклинг с любопытством разглядывая взволнованную Селену. Она поспешила сесть и уже старательно расправляла складки на платье из грубой ткани, — Мы с Селеной немного поболтаем и придем следом. Портная перевела взгляд с генерала на девочку и обратно, а затем на мгновение сжала руку Селены в своей. Девочка рассеянно улыбнулась Жене, выражая благодарность за прикосновение. Портная ответила тем же и выскользнула из кареты, удаляясь быстрым шагом в направлении монастыря. — Доброе утро, — улыбнулся Дарклинг, наконец обратившись к девочке. — Доброе утро, генерал, — ответила Селена, явно смущенная неловкой встречей. — Называй меня Дарклинг, пожалуйста, — попросил он, решив объяснить правила этикета сразу, — наедине можем общаться, без упоминания моего звания и всех светских правил. На людях: генерал или господин генерал. Хорошо? — На «ты»? — Именно так, — кивнул он, — Я хочу прогуляться, составишь мне компанию? Селена просияла, встретив предложение Дарклинга согласием. Александр дал девочке пять минут на то, чтобы привести себя в порядок, и дождался ее чуть поодаль от кареты. Как благородный рыцарь, позволил юной заклинательнице остаться наедине с собой во время прихорашивания. Селена вышла к Дарклингу с прибранными в пучок волосами, надев на себя накидку Павла. Она была ей велика и волочилась бы по земле, если бы девочка не догадалась подобрать полы и закутаться в ткань. Мантия корпориалов сохраняла тепло и не пропускала ветер, так что переживать за то, что Селена простудиться не приходилось. Они поднялись по извилистой тропе, окружённой валунами и уставшей от ветра травой. Ноги благодарили Селену за возможность размяться, приятным покалыванием в мышцах. Было здорово наконец пройтись, после долгого нахождения в карете. — Ноги одеревенели, пока мы ехали, — сообщила Селена, переступая с камня на камень, — не знала, что в каретах так трудно ездить. Дарклинг улыбнулся. Непосредственность её замечаний вызывала у чёрного еретика веселье. Если бы она знала, что из себя представляет жизнь во дворце, радовалась бы точно так же? Возможно, нет. Ей нужно будет научиться ориентироваться в дворцовых стенах, усвоить столько информации, сколько позволит время и, забыв о старых правилах, учить новые. — Ты привыкнешь, — Александр подал Селене руку, помогая спуститься с валуна. Ветер трепал спутанные волосы девочки, наспех скрученные на затылке, забирался под меховой воротник чужой накидки, дразнил прохладными дуновениями порозовевшие щеки. Кожа от его наглости покрылась гусиными лапками, но Селена не обращала на это внимание. Селене не давала покоя мысль, которая навязчиво вертелась на языке, на протяжении всей прогулки. Никогда прежде с ней не были так учтивы. Никто раньше не вступался за нее. Почему же столь высокопоставленный гриш, как Дарклинг, лично приехал и забрал Селену? Но спросить девочка не смела. Она просто шла со своим спасителем, наслаждаясь возможностью идти рядом с ним. Без Николаса, без отца, без тревоги — в безопасности, с генералом. Дарклинг ловко поднялся на высокий валун и прежде, чем Селена придумала способ повторить за ним, протянул ей руку в перчатке. С помощью мужчины ей удалось взобраться на высокий камень гораздо быстрей. — Спасибо, — улыбнулась Селена, но вдруг обнаружила, что не может вымолвить и слова. Её горло сковало изумление. Озеро. Горное озеро. Дарклинг учтиво отступил в сторону, позволяя девочке насладиться открывшимся видом. Он помнил это место именно таким, каким они застали его — прекрасное и уединенное. Когда-то давно Александр провел целую ночь на берегу этого озера. Самая красивая вода, которую Селене доводилось видеть, покоилась здесь — среди гор, окруженная невозмутимыми глыбами льда. Изумительный бирюзовый оттенок дна захватил воображение девочки. Может быть, кто-то рассыпал здесь изумруды и теперь они сияют сквозь прозрачную толщу воды, привлекая алчных путников в царство Сильдройр*? Нет, конечно, водного народа не существует, но, если бы, они обитали не только на страницах сказок, то это озеро идеально бы подошло им. Красота, простота и уединенность — лучшее место на земле для народа, который не ладит с людьми и поет песни. Небо светлело за горизонтом. Первые лучи солнца прогоняли ночь и отражались розовыми бликами на ровной глади воды. Звезды постепенно становились невидимыми. — Как красиво! — восторженно произнесла Селена. Ей хотелось вести себя прилично, но увиденная красота так сильно тронула её, что сдержать эмоции не представило возможным, — Так и хочется нырнуть и достать до дна! — Осторожней, — не без улыбки предупредил Дарклинг, — это озеро образовалось благодаря окружающим его ледникам и является самым холодным водоемом Равки. Если нырнуть в эту воду, рискуешь оборвать свою жизнь раньше назначенного срока. Селена поежилась, представляя последствия плавания в ледяной воде, но это не уменьшило степень восхищения пейзажем. Красота часто обручена с чем-то опасным. Бурые медведи прекрасные и смертоносные животные, охотничьи ножи изящны и остры. Отец говорил, что зло соблазняет красотой, чтобы заманить в ловушку, но Селена так не думала. — Река у меня дома тоже берет начало от снежных вершин, — Девочка прикусила губу, вспомнив последнюю ночь со своей семьёй, — но она успевает согреться, пока бежит вниз. Боюсь представить, какая вода здесь. При мысли о доме в памяти всплыло злое лицо отца и резко сменилось ликом святого Агафона в чулане, а затем и образ Николаса противно ухмыльнулся, напомнив девочке о том, как её семья относилась к ней. Она бросила их. Разве так поступают достойные дочери? Не должна ли Селена проситься домой и слезно умолять отца впустить ее? Наверное, он очень рассержен на нее. Наверняка, ждет когда же девчонка прибежит вымаливать прощение. Селена инстинктивно опустила взгляд в землю, борясь с обидой и чувством вины пробудившимися в ней. К черту! Ей совершенно точно больше не хотелось думать о них. Отец и брат никогда не любили ее и лучшее будущее, что ожидало девочку — венчание с одним из друзей брата и жизнь в постоянном страхе, что она сделает что-то не так. Теперь, когда Селена получила шанс сбежать от них, её жизнь наладится. Селена украдкой взглянула на Дарклинга. Мужчина в чёрном имел идеальную осанку и проницательный вдумчивый взгляд. Он любовался пейзажем, но глаза смотрели куда-то сквозь озеро, будто он размышлял о чем-то очень серьезном. Дарклинг не походил ни на кого, кто прежде встречался Селене и ей с трудом удавалось представить о чем он думает. Наверняка, в голове генерала хранится бесчисленное количество знаний и планов, которые девочке из Илимска никогда не понять. — Тебе было трудно решиться оставить дом? — неожиданно спросил Дарклинг, не отводя взгляда от горизонта. Селена вздрогнула и быстро перевела взгляд на мелкие камушки под ногами. Что он хочет услышать? — Если ты захочешь вернуться, я пойму, — добавил он, пытаясь угадать её мысли по выражению лица, — ведь жизнь во дворце по душе не каждому. У тебя не было времени обдумать свое решение. Если ты хочешь домой, можешь просто сказать мне. Селену бросило в жар. Ладошки намокли от волнения. Неужели он хочет избавиться от нее? — Нет! — почти закричала Селена, едва ли осознав быстроту своего приближения к генералу. Она остановилась в шаге от него и, не решившись вцепиться в черную ткань кафтана, отчаянно взглянула на гриша. Она боялась вернуться и потому смотрела на генерала умоляющим взглядом, будто просила святого о шансе на спасение, — Не возвращай меня к отцу и брату. Пожалуйста… Я никогда больше не хочу возвращаться к ним. Дарклинг протянул руку к лицу Селены и она, инстинктивно зажмурилась. Бессознательные реакции выдали то, как с девочкой обращались дома. Александр выждал секунду, давая понять Селене, что он не собирается причинить ей боль. Когда девочка открыла глаза, Дарклинг мягко, едва ощутимо, дотронулся до её лица, убрав выбившуюся прядь чёрных волос за ухо. Селена не ожидала подобного, почти нежного, жеста от мужчины и удивленно проследила за движением. — Как ты получила свои синяки? — вкрадчиво спросил мужчина, проверяя характер девочки. Отметины чужой грубости на девичьих кистях и шее, переливались акварельными пятнами. Дарклинг предполагал, что под накидкой гораздо больше синяков, чем ему удалось увидеть. Наверняка, Женя найдет у Селены еще и шрамы, когда будет избавляться от кровоподтеков. Селена молчала. Она стиснула челюсти и молча уставилась на заклинателя. «Не хочет жаловаться и казаться слабой, — отметил про себя Александр, — похвально.» «Девчонка не так проста, как кажется, — прошипела скверна, где-то в глубине его сознания, — из таких можно воспитать врагов или верных воинов.» Дарклинг удовлетворённо кивнул, соглашаясь со скверной. — Если ты хочешь, можешь остаться со мной, — заверил он, — я никогда не дам тебя в обиду, как и других верных мне гришей. Можешь оставаться со мной столько, сколько будет нужно, и будь уверена, я не отправлю тебя обратно. — Почему? — неожиданно сама для себя спросила девочка. — Потому, что кто-то должен защищать гришей. — От кого? — незамедлительно последовал уточняющий вопрос. — От тех, кто так сильно боится нас, что стремится истребить. От людей, — Дарклинг намеренно поймал взгляд цепких девичьих глаз и уверенно произнес: — Селена, ты не единственный гриш, которому довелось испытать насилие. Многие из нас встречались в человеческой жестокостью. Слухи о том, что творится с гришами в Шухане — чистая правда. А за этим горным хребтом, — он указал рукой на горизонт, — живут охотники, которые сочтут за честь обезглавить любого гриша, которого им удастся выследить. Мир людей жесток к нам, но лишь потому, что прежде интересы гришей было некому защитить. — Из-за этого ты создал армию? — она не разрывала контакта взглядов, ловя каждое произнесенное заклинателем слово — Чтобы гриши не боялись? — Да. — Это благородное дело, — серьезно произнесла девочка. — И ты мне можешь в этом помочь, — как бы между прочим сообщил Дарклинг. — Как? — не веря в услышанное, спросила она. — Судьба наградила тебя уникальным даром. Самым редким из всех, что я знаю и самым важным для нашей страны. О таких, как ты ходят легенды. Селена посмотрела на Дарклинга так, будто впервые увидела. Очевидно, она не ожидала услышать ничего подобного. Кто в здравом уме вот так просто поверит в собственную исключительность, если еще вчера она была обычной девочкой, запертой в глуши с отцом, старательно убеждающим ее в отсутствии какой-либо ценности? Дарклинг не удивился недоверию, отразившемуся на бледном лице. Он успел понять, что у девочки мало общего с Алиной. В отличии от Старковой, Селена не прыгнет в объятия того, кто высокопарно сообщил о ее исключительности. Она ждет подвох. — Боюсь, что легенды врут, — огорченно отозвалась девочка, вновь устремив взгляд в землю, после продолжительной паузы, — мои способности совсем не годятся для великих дел. Что я могу? Разве, что взорвать крынку с водой, и то, если злюсь. Селена помолчала еще мгновение и вдруг засмеялась. Горько и чисто, даже не думая скрывать своих чувств. Ее смех напомнил Дарклингу о чем-то давно ушедшем из его жизни и безвозвратно утраченном. — Кажется, ты нашел не ту девочку, Дарклинг, — Селена набралась смелости и посмотрела на Александра. В глазах Селены читалось чувство, которое Дарклинг хорошо знал, но не вспоминал уже очень давно, — страх. Селена боялась, что ее догадки верны. От чего-то в горле заклинателя пересохло. Скверна внутри поежилась, ощутив странную ностальгию, и недовольно встрепенулась. Когда-то, будучи мальчишкой, Александр тоже боялся — боялся, что о его даре узнают, что их с матерью настигнут охотники, что его убьют и разберут на усилители. Такими же глазами он смотрел на девочку, которая позвала его на озеро, а затем попыталась убить. Как ее звали? Дарклинг уже и не помнил. Слишком много времени прошло с тех пор. Но страх и принятие собственной участи, промелькнувшие в его сознании, Александр помнил отчетливо. Страх — могущественный союзник. И верный, если его приручить. Селена не должна бояться. Чтобы все прошло удачно, она должна доверять ему. Дарклинг не допустит повторения ошибок, допущенных с Алиной, и за заклинательницей луны будет следить так тщательно, как за собственными словами и действиями. Он станет ее наставником и проведет ее в мир малой науки, отвечая на все вопросы правильными ответами. Дарклинг будет тем, кто сформирует ее мышление и тогда, Селена сделает то, что нужно ему. — Это не так, — твердо произнес Дарклинг, — я не ошибаюсь. Он стянул перчатки со своих рук и, словно фокусник перед представлением, продемонстрировал Селене свои ладони. Девочка озадаченно проследила за движениями заклинателя, пытаясь понять для чего он показывает ей отсутствие чего-либо в руках. — Когда-то, очень-очень давно, жил один мальчик. Он, как и ты, обладал исключительными способностями, — заговорил черный еретик, — но не мог пользоваться своими возможностями в должной степени. В то время гриши подвергались гонениям и мальчику было жизненно необходимо овладеть своим даром. Представляешь, как трудно ему было осознавать, что у него это не получалось? — Селена кивнула, внимая каждому слову Дарклинга, и он продолжил: — но мальчик не опускал руки. Он старательно практиковался, когда был уверен, что его не заметят. Учился малой науке в любую свободную секунду и, когда пришло время, сумел защитить себя. Дарклинг выдержал паузу и улыбнулся. А затем сложил ладони вместе и призвал тени, демонстрируя Селене свои способности. Девочка удивленно ойкнула, но не испугалась. К удовольствию заклинателя, она с интересом продолжила наблюдать за происходящим и старалась ничего не упустить. Тьма заклубилась меж пальцев Александра постепенно приобретая форму плотного шара. — Это был ты? — завороженным шепотом спросила Селена, наблюдая за манипуляциями Дарклинга. — Да. Александр раскрыл ладони, демонстрируя Селене клубящийся шар из тени, а затем развернулся к озеру и поднес шар к губам. Набрав в легкие побольше воздуха, черный еретик подул на свое творение, удивляя Селену следующей метаморфозой магии. В следующее мгновение тень на ладони распалась на части. Словно неровные лоскутки ткани, она закружилась в воздухе, на лету трансформируясь в изящных черных птиц, сотканных из тени. Стая беззвучно летящих воронов закружила над розовой водной гладью. Птицы сделали круг вокруг озера и, взметнувшись к рассветному солнцу, растворились в утренних ярких лучах. Дарклинг вернул свое внимание Селене и с удовольствием отметил, что сомнение сменилось восторгом. Она широко улыбалась, провожая последних теневых птиц сияющим взглядом. — Я, как никто, знаю, что кроется в тебе, — закрепил эффект Дарклинг, — Ты тоже узнаешь. И пусть пока ты чувствуешь себя совершенно обычной девочкой, в скором времени у тебя будет шанс осознать свою исключительность. Если будешь прилежно учиться и придерживаться моих наставлений, то сможешь внести свой вклад в это, как ты сказала, благородное дело. Твои способности очень пригодятся. Кажется, Дарклингу удалось подобрать нужные слова, чтобы развеять сомнения. Селена восторженно улыбалась. Порой в настоящем требуется так мало, чтобы получить многообещающий результат в будущем. — Я буду, — решительно заявила девочка, — хочу знать, как можно больше. Я ведь смогу управлять этим? Ты научишь меня? — Да, но придётся соблюдать осторожность. Твой дар, хоть еще тобой не изученный, большая драгоценность. Я бы хотел, чтобы мы держали его в тайне. В первую очередь, для твоей безопасности.