Don't play with the Devil.

      Ленивые облака парили в небе, изредка, словно ненароком пропуская медные блики света. Солнечные зайчики продирались сквозь густую листву деревьев, назойливым теплом скользя по мужественным чертам и ослепляя своей яркостью. Раздражённо приоткрыв алый глаз, дьявол поморщился. Свежий, пропитанный нотками утренней росы воздух забился в лёгкие, своей чистотой отравляя выжженную адским пламенем душу. Гул студенческих голосов всё нарастал, пробуждая внутри него чувство непомерного отвращения. Не только к этому месту и голубому небу над головой, но и к ангельским созданиям, благочестиво порхавшим по зелёной лужайке. — Неужели, ты решил почтить нас своим присутствием, — голос сестры недовольством ввился в мысли. — Дай угадаю: тяготы предначертанности доканали тебя. — Как ты проницательна, — усмехнулся, взглядом прожигая отвратительную чистоту школьных небес. — Где ты был? — Опустившись рядом, демоница обеспокоенно воззрилась на брата. Его перемены пугали её. Словно того Люцифера, которого она так хорошо знала, ломало изнутри. Огонь, бушевавший внутри него, тлел, стремительно затихая под гнётом чего-то неизвестного, скрытого и столь болезненного, что даже сам дьявол не в силах был спастись. Некогда сильнейший из демонов увязал в бесконечном потоке мыслей и дум, крутящихся вокруг той, кого Ости считала недостойной, слабой, ничтожной. — Тебе составить список мест или принести карту? — Устных объяснений вполне будет достаточно. Ты исчез, дома так и не появился, как собственно и в школе… — Ну я же сейчас здесь, — невозмутимо парировал дьявол, повернувшись к сестре. В её глазах промелькнула тревога. — Что с тобой, Люц? — Всё хорошо. — Ты забыл, что из нас двоих во лжи искусна я? — Брюнет лишь устало вздохнул, молча воззрившись на неё. Пламя в багровой глубине его очей угасало. — Что так гложет тебя? — Я просто плохо спал. — Плохо спал? — Переспросила Ости. — Ты изменился. И дело не в бессоннице. — Я виделся с Белиалом. Думаю, он примет верное решение, — на мгновение позволив улыбке коснуться губ, демоница фыркнула, придавая своему лицу прежнее безразличие. — Рад, что ты довольна. — Не переводи тему. — Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? — Спросил Люцифер, взглядом впечатавшись в ведущую во двор арку. Мысли грохотали в его голове, кровью ударяя в виски. И в этих мыслях была лишь она. Та, что изводила его душу в нескончаемой гонке за своим сердцем. — Правду. — Я сбит с толку, — понизив голос, начал он. — Вряд ли я смогу объяснить тебе то, что и сам не в силах пока понять. Или принять. — Дело в ней, да? В непризнанной? — Получив утвердительный кивок, Ости поджала губы. — Я ведь просила тебя быть осторожней.       Он так и не ответил. Шумно втянув воздух, различил приближающиеся нотки её аромата, сопровождаемого навязчивой свежестью морского бриза. Гнев и горечь перехватили горло, когда в дворовую арку вошли двое. Огонь внутри него заклокотал, невообразимой яростью вздымаясь в груди от вида непризнанной, чья рука утопала в широкой ладони ангела, так по-собственнически касающейся мягкой кожи. До ноющей боли в челюсти стиснув зубы, Люцифер дёрнулся. — Люц? — Ости проследила за взглядом брата, с силой вцепившись в его локоть. — Не надо.       Но он не слышал её. Оглушённый бегущим по венам ядом, поймал брошенный в его сторону взгляд ангельских глаз, передёрнувшись всем телом. Дино кивнул в знак приветствия, затем оставляя короткий поцелуй на её щеке. А Люцифера словно чаном ледяной воды окатили. В горле пересохло, и маска безразличия на его лице пошла глубокими трещинами, обнажая ту боль и злобу, что свирепствовали внутри. Усмехнувшись, он посмотрел на непризнанную. — Во имя нашей покойной матери, ты должен успокоиться, — в отчаянии пролепетала Ости, ногтями впившись в дорогую ткань рубашки.       Холодная лазурь встретилась с бушующим пламенем в его глазах. Красивая улыбка в миг потускнела, а сама непризнанная взглядом заметалась по сторонам, избегая сокрушительной пронзительности дьявольского взора. Украшенное рубином кольцо обожгло её кожу. Тихо охнув, Вики отшагнула от ангела, ощутив внезапный прилив стыда. А Люцифер встал, грубо стряхнув пальцы сестры с руки. — Люц, я прошу тебя, — соскочив следом, Ости ладонями упёрлась в тяжело вздымающуюся грудь брата, — не здесь.       Его молчание пугало её. Вытягиваясь всем телом, демоница старалась поймать преисполненный багровой ярости взор. Но Люцифер будто был слеп и глух. Он неотрывно смотрел на бывшую смертную, выжигая себя изнутри. Пока неизведанная прежде горечь изводила чёрствую душу, холодом взбираясь по спине и крыльям. — Люцифер, посмотри на меня. — Голос встревоженной сестры проносился мимо дьявола. Каменея всем телом, он, словно в непроницаемом вакууме, вслушивался в биение собственного сердца. А желание выжечь это место дотла становилось невыносимым.       Громкий звон колокола объявил о начале занятий. Студенты двинулись в аудиторию, эхом удаляющихся голосов отбиваясь в сознании Люцифера. Дино подмигнул ему, затягивая замешкавшуюся непризнанную в поток чёрно-белых крыльев. И они скрылись, исчезли в белоснежных стенах школы, оставляя дьявола наедине с не выплеснутой злобой… — Какого хрена с тобой происходит?! — Взревела демоница, в следующий миг испуганно отпрянув. Затянутые огненной поволокой глаза метнулись в её сторону, вспыхивая в такт ползущим по рукам Люцифера языкам пламени. — Люц…       Огонь в его ладонях был невероятно ярок. Казалось, он обжигал на расстоянии, переливаясь кроваво-красными, неестественными бликами. Жаркими иглами вздымаясь вверх, пламя огибало руки демона, достигая крепких плеч, норовя коснуться мощных крыльев, что простирались меж лопаток. Ости чертыхнулась, ошеломлённо накрыв рот ладонью. Огонь поглощал её брата, в следующую секунду исчезнув вместе с ним в опустевшем дворе школы. ***       Адское небо тяжестью умбровых туч склонилось над скалистыми склонами ущелья. Пронизанные страхом и плачем грешников каменные стены вели прямиком в бездонную тьму Эреба, что вновь сгущалась вокруг новоприбывших душ. Великий палач Преисподней любил плоды своих трудов. Он выжигал на душах клейма, сортируя их по тяжести совершённых при жизни прегрешений. Жёг и сдирал мясо с костей, в медленном удовольствии отрезая конечности, кромсая, и без того, истерзанные тела. Нанизывал на высотные пики, любуясь искалеченными картинами бренных душ, чьи стенания мелодией ласкали его слух. Вечность.       Вот и сегодня Аластор с первыми лучами кровавого солнца вступил с свои права главного мучителя Эреба. Иногда, он и вовсе не покидал этих мрачных стен неделями и месяцами, наслаждаясь оглушительной песнью чужих страданий. Засучив рукава, палач встречал очередную душу с несвойственной демонам тёплой, даже ласковой улыбкой, затем хладнокровно подвешивая на дыбу в преддверии уготованной пытки. — Рад тебя видеть, Мари, — полупрозрачная душа молодой девушки сжалась в агонии, а с бледных губ сорвался первый, тихий стон боли. При жизни Мари не слыла благочестивой особой, но главным её грехом — была зависть. Именно она толкнула её на убийство собственной сестры, чей путь, как ей казалось, сложился легче и успешней пути самой Мари. — Напомни, на чём мы вчера закончили? — Сжав впалые щеки, Аластор всунул ей в рот металлический кляп. Девушка затрусилась, мыча сквозь бегущие по щекам слёзы, когда демон плавно обошёл её. — Сегодня я настроен на импровизацию. — Осмотрев трясущееся тельце, палач окровавленными пальцами огладил костистый подбородок.       Установленный у двери механизм двинулся, растягивая зафиксированную на дыбе душу. Мышцы и сухожилия жалобно заскрипели, выворачивая уже вывихнутые прежде суставы наизнанку. Мари завизжала, после немея от резкой боли, что пронзала всё тело насквозь. Тонкие губы демона растянулись в улыбке. — Начнём, — выискав в разнообразии пыточных предметов стальной расширитель, Аластор хохотнул в предвкушении. — Плачь, дитя, в слезах освобождение твоих грехов… — Господин! — Палач раздражённо замер, обернувшись к влетевшему в пыточную стражнику. — Простите, знаю, Вы не любите, когда Вас прерывают, но там, — страж умолк, подбирая слова. Аластор нетерпеливо швырнул орудие для пыток на стол. — Ты пришёл сюда, чтобы заикаться?! Что там? — Там Принц, Господин… — Люцифер? — Стражник кивнул, со смесью дикого страха косясь на дверь. — Он горит.       Аластор на миг оторопел, взглядом скользнув к двери. Так уже было однажды, когда ещё совсем юный Принц не смог совладать с ураганом эмоций, позволяя гневу воспламенить себя. — Кто-то пострадал? — Еле слышно спросил, помня те трагедии, что понёс за собой первый и до этого момента последний срыв Люцифера. Дьявол умело сдерживал бушующее внутри пламя Ада, являясь к Аластору всякий раз, стоило стенам самоконтроля пошатнуться. — Сафан пал, Господин.       Аластор проскрежетал зубами. — Приведи два десятка душ в ущелье, — вздохнув, палач утёр кровавые ладони о край рубашки. — Живей, — стражник кивнул, шугливо выскользнув за дверь. — Только никуда не уходи, Мари. Я вернусь, и мы непременно продолжим.       Палач Преисподней вышел из стен Эреба, встретившись с озарённым огненными красками тучами. Посреди ущелья бушевал пожар, яростно вздымаясь в небеса, словно кто-то поджёг бочку горючего посреди скалистых стен. Дьявол метался. Подобно загнанному зверю мельтешил из стороны в сторону, встряхивая руками в тщетных попытках угаснуть. Аластор склонил голову влево, затем вправо, будто прислушиваясь к чему-то. Таким он Люцифера не видел никогда прежде. — Мой Принц, — подал голос палач, опасливо приблизившись. Исходящий от дьявола огонь разъярённо затрещал, а сам Принц Ада замер. — Аластор, — некогда раскатистый бархат его голоса напряжённо хрипел. — Вам нужно выплеснуть гнев, — торопливо махнув волокущей души страже, демон склонился, — прошу, не сдерживайтесь.       Люцифер вздохнул. Пламя обжигало лёгкие, пеплом оседая в груди. В ущелье раздались крики страха, а воздух напитал ужас смерти, что дарил бегущий по его венам жар. Отшагнув на безопасное расстояние, стражи Эреба во главе с Аластором смотрели за тем, как постепенно угасает присущая лишь Аду ярость. Пламя дьявола сметало души, выжигало их дотла, не оставляя ничего, кроме звенящих в пустоте криков. Люцифер почти не шевелился, измождённый вспышками агрессии, он позволял огню вырываться из рук, пожирая каждого, кто стоял поблизости. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем стискивающая сердце злоба угасла. Адское пламя скрылось в его ладонях, оставляя дымящегося дьявола абсолютно нагим перед изумлёнными взглядами служителей Эреба. — Кыш отсюда, — шикнул Аластор. Стражи ринулись в пещеру, украдкой оборачиваясь на Люцифера. — Мой Принц, — шагнув к дьяволу, демон обеспокоенно смотрел в перемазанное сажей лицо. — Что произошло?       Учащённо дыша, Люцифер скривился в горькой усмешке. — Кажется, Белиал был прав. ***       Ости не понимала, что такой, как Люцифер, нашёл в непризнанной. Всё дело в хорошенькой мордашке и оленьих глазках, пронизанных хрустальными красками чистейшей лазури? А, может, в том клочке бумажки, что сгорел вместе с обителью Асмодея, когда её брат пытался спасти эту никчёмную душонку? Ости не знала, не понимала, по какой причине Люцифер загонял самого себя в ловушку душевных терзаний. Он смотрел на бывшую смертную так, словно весь этот мир больше не имел ценности. А вместе с этим миром утратила ценность и она — та, что была с ним с рождения.       Скривив губы, демоница выжигала в спине непризнанной яростные дыры. Затеяв очередную лекцию о важности посещения занятий, Фенцио изредка бросал колючие взгляды в сторону девчонки-Уокер, явно недовольный её отсутствием в последние дни. Уокер… Падшая склонила голову. Мало того, что эта девка изводит её брата, так ещё и имеет весьма любопытное происхождение. Но золотые крылышки мамаши не спасут её.       Стоило нудятине Фенцио подойти к концу, как она в числе первых выскользнула на улицу. Отвратная свежесть тёплого ветра коснулась её лица, скользнув в роскошную густоту чёрных волос. Ости брезгливо поморщилась, перекинув струящиеся локоны на плечо. И, прислонившись к стене, ехидно улыбнулась. Пришло её время вступить в игру.       Младшая Уокер не заставила себя ждать. Погружённая в собственные мысли, она отрешённо кивала на восторженные слова какого-то непризнанного, мельтешащего вокруг неё подобно назойливой букашке. Магнит для неудачников, не иначе. Допустив подобную мысль, демоница осеклась. Никто в здравом уме не посмел бы назвать её брата неудачником. Оттолкнувшись от каменной кладки, она с чувством пьянящей вседозволенности ухватилась за узкое плечо непризнанной, с силой дёргая на себя. Вики охнула от неожиданности, в испуганном непонимании воззрившись на неё круглыми глазками. — Есть разговор, Уокер, — отчеканила демоница, зыркнув на засуетившегося шатена. — Проваливай, ничтожество.       Непризнанный что-то возмущённо пробубнил, нечленораздельным мычанием раздражая падшую ещё больше. Впившись в девичье плечо ноготками, она подтолкнула бывшую смертную к самой дальней из беседок. — Энди, иди, не волнуйся. — Пролепетала непризнанная, ватными от столь внезапного напора ногами ступая по траве. Шатен едва было дёрнулся следом, застопорившись под не предвещавшим ничего хорошего взором демоницы. И, недолго помявшись, вышел со двора. — Живей, — выплюнула Ости, с разворота впечатав серокрылую в цельную стену беседки. Древесина затрещала под напором дочери Сатаны, а Вики молчаливо прижала учебники к груди, в надежде отгородиться от негодования незнакомки. — Моему брату не понравится, если я покалечу тебя, — брови бывшей смертной удивлённо поползли вверх. Испуг сменился замешательством, пробиваясь сквозь искры синей глубины красивых глаз. — Ты — сестра Люцифера, Ости, — выдохнула она. — О, да ты слышала обо мне, — нагло улыбнулась дьяволица, нависнув над девчонкой. — Так понимаю, ты тоже слышала обо мне. — К твоему сожалению, да. — Я уже сказала Люциферу, что не хочу иметь ничего общего с демонами и Адом, — расправив плечи, Вики чуть задрала голову, глядя на падшую снизу вверх. Ости была на порядок выше её, той же беспардонной и агрессивной породы, что и Люцифер. — Поэтому, будь так добра, отойди. Иначе, — лёд застрекотал на её ладонях, огибая тонкие пальчики кристальной коркой. На лице демоницы появилось выражение оскорблённого изумления. — Мне придётся тебя подвинуть. — Подвинуть, — Ости заливисто расхохоталась, выбив тяжёлые учебники из её рук. Лёд мгновенно хрустнул, хлипкими корочками опадая к ногам непризнанной. — Кишка тонка тягаться со мной. — Порывисто схватив девчонку за длинную шею, демоница в садистском наслаждении сжала пальцы, перекрывая кислороду доступ в лёгкие. — Я — дочь Сатаны, а кто ты, напомни? Отрыжка смертного бытия, у которой крылышки то ещё толком не оформились. — Покрасневшее от нехватки воздуха и напряжения лицо непризнанной исказилось неприязнью. К удивлению демоницы, она даже не пикнула, с силой дёрнувшись в сильном захвате чужих пальцев в попытке вырваться. — Вижу, ты упряма для ничтожества. Что ж, значит, придётся покопаться в твоих скудных мозгах самостоятельно. — Нет. — Прохрипела непризнанная, скребя сжимавшую горло руку. — Не дёргайся, — вдавив сопротивляющееся тело в скрипящую древесину, Ости коснулась её лба ладонью, зарываясь в недра чужих воспоминаний.       Оглушительная боль вонзилась в виски, звоном дребезжа в ушах. Вики трепыхнулась, дрожащими губами цедя кислород, думая о том, что контроль над собственной жизнью потерян окончательно. Смерть не принесла облегчения. Наоборот, с обретением знаменующих бессмертие крыльев, она стала той, кого тягают и тянут в разные стороны, роясь в голове и указывая, что делать при любом удобном случае. В ведущей из двора арке скрылся силуэт Дино, тая в белёсой пелене боли, которая заволокла помутневший от боли взор. Она словно ощущала, как жёсткие пальцы демоницы копались в её голове, перебирая и откидывая чрезмерно яркие картинки прошлого. Проигрывая то, что Вики так желала отпустить…       Внутри что-то вспыхнуло, тянущим узлом свернулось внизу живота. До побеления костяшек она вцепилась в столешницу, закрывая глаза. Пока дьявол покрывал короткими поцелуями плоский живот, одной рукой сминая её грудь. Расстегнув пуговицу, проворно освободил девушку от джинс, тут же отстранившись. Алые очи вновь заполыхали адским пламенем, с вожделением изучая плавные изгибы невинного тела. — А ты хороша, — усмехнувшись, прохрипел демон, ущипнув девушку за бедро. Она охнула, прикусив нижнюю губу от вида полуобнажённого мужчины. Разряды тока заскользили от кончиков пальцев вдоль ладошек лишь от желания коснуться его кожи.       Ости передёрнуло. Брезгливо сжав губы, она чудом не свернула хлипкую шею бывшей смертной, что уже хрустела под её хваткой. Откинув это воспоминание, демоница двинулась дальше, ведомая одним единственным желанием: понять причину столь несвойственных Люциферу перемен.  — Ты обиделся? — Вики с нескрываемым недоумением смотрела на демона. — Я ведь даже не знала, что ты и подобные тебе существуют. Мне было страшно. Да мне, если честно, до сих пор страшно, потому что ты… — Я разве ждал твоих оправданий? — Усмехнувшись, Люцифер окинул девушку скептическим взглядом. — То, что такая, как ты должна что-то значить для такого, как я — единственное, что расстраивает меня. Не твои глупые фантазии, Непризнанная. Лишь это.       Её лицо потускнело. Часто заморгав, Вики сдавленно кивнула его словам, чувствуя, как пустота болью пронзила разум. И внутри неё что-то впервые надломилось, дрожью разбредаясь по жилам. Люцифер замолчал, измождённо прикрыл глаза, так и не сдвинувшись с места, стоило ей выйти за дверь.       Не то. Вся эта сопливая феерия между дьяволом и смертной раздражала Ости. Ухватившись за следующее воспоминание, она едва разжала пальцы, позволяя непризнанной урвать немного воздуха.       Вики мучительно замычала, ладонью сжав кровоточащий бок. Сломанное ребро острым концом впилось в её пальцы. И она всхлипнула, испуганно распахнув голубые глаза. — А ты сильнее, чем кажешься, — Люцифер бережно опустил её на постель, осматривая стянутые дымными нитями губы. — Я не должен был оставлять тебя, — подцепив их пальцами, он резким движением разорвал кляп. И Вики судорожно втянула воздух, застонав от боли и усталости. — Тише, сейчас станет легче. — Спасибо, — демон на мгновение замер, взглянув на неё. Края многочисленных ран постепенно стягивались, растворяя остатки боли в истерзанном теле. — Спасибо, что спас меня. — Пожалуйста, Непризнанная.       Вики снова дёрнулась, ухватившись за прижатую ко лбу руку демоницы. Воспоминания пробуждали боль. Ту самую, которую она так упрямо пыталась забыть.  — Ты уродлив внутри, — демон замер, нервно облизнувшись. А Вики отшатнулась от его рук, с надрывом шепча: — Возможно, когда-то я была благодарна тебе за спасение. Но это время прошло. Ты действительно лишён сострадания, а душа твоя полая и чёрная, как этот мир. Не смей касаться меня. Я больше не подвластна твоим прихотям. — Если тебе угодно, можешь ненавидеть меня. Но твоё имя было вписано в тот клочок бумаги… — Мне плевать. — Я не проигрываю, Непризнанная. И сделаю всё, чтобы Ад вернул былое величие. Даже, если ради этого мне придётся насильно приволочь тебя на эти земли. — Прорычал демон.       Что же пошло не так? Люцифер ведь явно видел в ней лишь средство достижения тех целей, к которым шёл с самого рождения. Ости помнила, какие надежды их мать возлагала на него, какую ответственность он пронёс сквозь тысячелетия жизни без привязанностей к кому-либо, кроме своей семьи. В какой момент её брат позволил себе сломиться?  — Тебе же тоже нравится смотреть на меня. Не стесняйся, я всегда к твоим услугам. — Смотри, не лопни от тщеславия, — раздражённо закатила глаза девушка. — А ты от упрямства. — Лучше быть упрямой, чем самодовольной эгоисткой. — Знаешь, будь на твоём месте другая, я бы вырвал ей язык за такие речи. — Ты же сам сказал, что подобным тебя не обидеть. — Дело не в обиде, Непризнанная, а во власти. — Не замедлив шага, Вики взглянула на демона. — Думала ли ты, что будешь иметь власть над таким, как я? Власть, которая не позволит мне даже допустить мысль о том, чтобы причинить тебе боль.       Ости замутило. Лишь от одного понимания, что Люцифер признал свою слабость перед бывшей смертной, становилось тошно. Пролистнув воспоминание, она рвано выдохнула, заметив давно знакомое лицо…  — Оставь нас. — Белиал широко улыбнулся, спешно скрываясь за дверью вместе с двумя демоницами. — Это всё лишнее, — пальцем толкнув свисающую из мочки уха серёжку, Вики вздохнула. Стоило дьяволу пересечь порог, как стены этой комнаты начали давить на неё, словно сужаясь вокруг. Казалось, он был слишком близко, разглядывая её так жадно, что внутри всё дрожало от удовольствия. — Люцифер, когда я смогу вернуться? У меня занятия, экзамен и Дино наверняка волнуется. — Ты специально говоришь мне о нём? Провоцируешь меня, ведь так? — А у меня выходит? Я говорю о нём, потому что хочу. — Расправив плечи, Вики улыбнулась. — Хочу его и хочу, чтобы ты почувствовал, каково мне было. Не стоило отпускать Белиала. Нам ни к чему оставаться наедине, — лицо демона помрачнело, когда непризнанная шагнула к нему, остановившись в паре сантиметров от него. — Я никогда не забуду того, что ты сделал. Никогда не забуду, как твоя девка приходила ко мне, воняя тобой. Думаешь, я не справлюсь с этим притяжением? — Подушечками пальцев проведя по щеке дьявола, Вики приблизилась к его губам, выдыхая. Сердце бешено заколотилось, а сознание стремительно мутнело от его близости. Люцифер молчал, наблюдая за тем, как она подаётся вперёд, почти касаясь его губ своими. — Легче лёгкого. — Не играй со мной, Непризнанная. — Ты же со мной играл. — Я не хотел причинять тебе боль. Но иначе я не умею, — судорожно сглотнув, прохрипел дьявол. — Я готов постараться, — прикоснувшись к её лбу своим, Люцифер на мгновение прикрыл глаза, — извини за то, что было.       Дьяволица опешила, гневно сверкнув изумрудным взором. Казалось, её собственные мысли нещадно путаются, снова и снова прокручивая срывающиеся с губ Люцифера слова. Извини. Извини?! Ей, должно быть, послышалось, ведь старший брат, как, собственно, и она сама, никогда и ни перед кем не извинялся. Демоны вообще не умели сожалеть о содеянном, неся в себе врождённое чувство безразличия к страданиям и тяготам других. — Останься со мной, — ангел прижал её ближе, кончиком носа проводя по виску. — Я помогу тебе сбежать, только не позволяй ему вставать между нами.       Вики замерла. Глядя в чистые глаза Дино, она не испытывала того пьянящего притяжения, что дарил ей взор дьявольских очей. Как бы не пыталась убедить себя в обратном. — Дино, я не могу втягивать тебя во всё это. Было бы не честно просить о таком. — Думаешь, он пугает меня? Вики, я ведь не слабейший из ангелов, — с лёгкой улыбкой заверил он, не выпуская каменеющее тело девушки из объятий. — Ты должна освободиться. Сделай первый шаг, сними кольцо, — опустив взгляд на разгневанный рубиновый перстень, непризнанная закусила губу. — Я не могу… — Ты позволяешь ему отравлять твой разум. Дьявол многолик, Вики. Никто не знает его истинного лица, искренность чужда такому, как он, — зашептал Дино, — предназначение не позволит тебе вычеркнуть его из своей жизни, но контролировать её ты должна сама. Захочешь сбежать, я унесу тебя на самый край этого мира, туда, где даже он не найдёт. Просто освободись от этих оков, — превозмогая боль, он коснулся обжигающего металла на её пальце. — Позволь понять, что у нас есть шанс.       Вики снова взглянула на него, борясь с желанием сдаться. Разум вопил, буквально умолял её снять подаренный дьяволом перстень, оставаясь в объятиях Дино на всю ночь. А сердце в груди болезненно сжалось, замерев в отравляющей её жизнь тяге к другому. — Прости, — не прерывая взгляда, она плавно вытянула руку из его плена. — Это сложнее, чем кажется. Просто дай мне время, — подавшись вперёд, аккуратным поцелуем коснулась уголка ангельских губ, после прошептав: — У нас есть шанс, Дино. Я хочу, чтоб он был. — И я хочу. — Я должна идти, — Вики отстранилась, неспешно выпутываясь из его объятий. — Но ты, считай, только пришла. Останься. — Ангел остановил её. Перехватив прохладную ладонь, сжал шелковистую кожу, едва морщась от вонзающихся в пальцы ожогов. — В другой раз я обязательно останусь, но не сегодня.       Ости не сдержалась. Отпрянув от непризнанной, наотмашь ударила её по щеке, затем швырнув на землю. — Вздумала морочить моему брату голову?! Вы — люди вечно ищете местечко потеплее, жаждите большего, чем можете получить. — С презрением глядя на распластавшуюся на траве девушку, процедила дьяволица. — Мой брат, может, и слепнет, глядя на тебя, но я вижу твою душонку насквозь. И, уверяю тебя, он прозреет. С моей помощью. — Поскорей бы, — тряхнув головой, Вики пальцами провела по горящей щеке, встретившись с Ости взглядом. — Только оставьте меня в покое. — Дура. Думаешь, ангелок искренен с тобой? Ты даже не понимаешь, куда попала. Мой брат не идеален, но из него получился хреновый лжец. А вот ангелочек, может, и идеал. Но лжец из него искусный. — Демоны лгут, — словно убеждая себя, проговорила непризнанная. — Ангелы и подавно. — Наблюдая за тем, как бывшая смертная поднимается на ноги, дьяволица, наконец, поняла, чем та зацепила её брата. — Твоя душа бунтуется. Скорее умрёшь, чем сдашься, верно? — Тебе сдаваться что ли? — Забавная, — Ости усмехнулась. — Жаль, что с таким нравом ты долго не протянешь. — Тебе ли рассуждать про нрав? — Отряхнувшись, непризнанная поморщилась. После визита демоницы голова раскалывалась на части. — У вас с Люцифером прям страсть унижать и делать мне больно. Это семейное, да? Этакая семейка сверхъестественных садистов. — Я вырву твой язык, мелкая дрянь. — С улыбкой парировала падшая. — Можешь попробовать, — стараясь сохранять спокойствие, Вики сжала кулачки. — Могу, но, — взгляд Ости скользнул по напряжённому телу новоиспечённой бессмертной. — Я, пожалуй, поступлю иначе. — И как же? — Расскажу Люциферу про то, что видела в твоей головушке. Судя по его сегодняшнему виду, реакция будет очень бурной… — Это его не касается. — Да неужели? — Глубоко внутри Вики дрогнула, позволяя лёгким, едва уловимым ноткам страха проскользнуть во взгляде. От дьяволицы подобного не скроешь. — Мне кажется, или возможные последствия страшат тебя? — Я ничего ему не должна. — Как и он тебе. Но глубоко в твоей душе живёт прожорливый червячок ревности к той ангельской шлюхе. Лилу, кажется. — Ости довольно оскалилась. Уж больно она любила вздымать скрытые внутри эмоции людишек. Сглотнув, непризнанная моргнула, взглядом метнувшись к ведущей со двора арке. Где, как раз промелькнули белоснежные ангельские крылья. — Твой мираж пожирал жизнь моего брата все четыре года, пока ты топтала землю своими ножками. — Вики удивлённо посмотрела на неё. — Что, не знала? Настолько привыкла жалеть себя, что даже и предположить не могла подобного? Он освободил тебя от этого груза, не так ли? Ты прожила четыре года в сладостном беспамятстве, не предполагая… — Ты ничего не знаешь о моей жизни. — Да мне плевать. Предначертанность — не рай, Уокер. Это ноша, которая раздавит вас обоих, если её не принять. А ты, — демоница приблизилась к непризнанной, заглядывая в переполненные метанием и сомнением очи, — слепая дура. И за твою глупость поплатимся мы все. — Что ты имеешь в виду? — Асмодей пришёл по твою душу по наводке ангелов. Он должен был забрать её в Ад раньше срока, сделать из тебя куклу для утех, чтобы ты никогда не обрела эти серые крылышки. А, поскольку, Люцифер влез в вашу заварушку, план рухнул. Думаешь, белокрылые не придумали иной способ избавиться от вас двоих?       Внутри Вики стремительно холодело. Опустив глаза, она хаотично прокручивала в гудящей голове всё, что успело произойти до и после её смерти. - Нет, я не верю… — Подобных вам больше нет. Они все мертвы. Вся твоя сила, как и сила Люцифера, идёт от эмоций. Представь, что будет, если эти эмоции усилить связью двух противоположных стихий, связанных вечностью? — Ости, — внезапно схватив демоницу за руку, Вики прикрыла глаза. Дьяволицу передёрнуло от столь фамильярного жеста со стороны той, кто не обзавёлся крыльями по праву рождения. Она поморщилась, брезгливо скуксившись, но руку не одёрнула, лишь высокомерно взглянув на дрожащую девчонку. — Расскажи мне всё. Прошу тебя, расскажи мне всё, что знаешь.