Don't play with the Devil.

      Беспредельный мрак адских земель окрасился алым. С небес спускался пепел, серыми хлопьями утопая в кровавых водах Ахерона. Некогда молочную гладь затянуло багрянцем. И по протяжному устью реки пошла мелкая рябь, жалобным плеском воды рассекая молчание гиблых земель. Пронзённый хладной сталью ангел пал в самую глубь Ахерона, каменным грузом уходя на дно.       На миг стихшие звуки вновь стали оглушительно громкими. Звон клинков наводнил некогда мертвенно тихие земли. И демоница обернулась, сглотнув сухость в горле. Вся эта затея с самого начала казалась ей абсурдной. Вид погибающих демонов, истерзанных и измотанных трёхдневной битвой лишь подтверждал эту мысль. Столь импульсивное решение обрекло их на поражение. — Мими, уведи Ости в замок Сатаны, мы сдержим их, сколько сможем, — голос отца урывками достигал её слуха, заглушаемый криками и стонами падающих в объятия смерти небожителей.       Она кивнула, даже не взглянув на него. Неведомое чутьё подсказывало, что подобные им, рождённые под знаком высших среди падших, не сгинут в этой битве. Ангельский клинок, пронзивший её плечо лишь раз, не оставил и следа. Кожа стянулась спустя минуту, и только тёмное пятно запёкшейся крови на кожаных доспехах напоминало о ранении. Остальным же повезло меньше. Выжженную засухой почву устелили тела тех ангелов и демонов, кому так и не посчастливилось примерить титулы сильнейших.       Продираясь сквозь слившихся в чёрно-белые мазки небожителей, демоница выискивала дьяволицу, срубая головы, срезая крылья каждому, кто вставал на пути. Брызги крови застилали глаза, обжигали роговицу, хаотично стекая по лицу. Казалось, всё её тело было подобно оголённому нерву, резкими выпадами и ударами реагируя на малейшее движение поблизости. Пахло страхом, болью и надвигающимся отчаянием. Хаос застилал всё вокруг, постепенно раскалывая её жизнь на «до» и «после». Только в этом «после» уже не было места былой беззаботности демонического бытия.       Мими нашла дьяволицу в самой гуще сражения. Испустив сверлящий воздух клич, та резким рывком взмыла ввысь, обрушив острие копья в грудь противника. Из горла ангела раздался хлюпающий кашель, каплями крови оросив землю. Белоснежные крылья вздрогнули, расправляясь в предсмертной агонии, когда Ости опустилась напротив него, рывком вырвав копьё из его груди. Тело ангела накренилось, медленно завалившись на бок. — Ости, нам нужно уходить, — крикнула демоница, стараясь пробиться сквозь лязг оружия и какофонию криков. — Мы проиграли, — лишь на этих словах Ости, наконец, взглянула на неё. В её глазах замерцали изумрудные искры, и воздух гневно завибрировал, сгущаясь вокруг дьяволицы. Обладатели белоснежных крыльев, словно сгибаемые неведомой силой, пали на колени, ладонями сжимая виски. Истошные крики наводнили берег Ахерона. Немедля, Мими дёрнула дьяволицу за руку. — Хватит, это бесполезно! — Из носа принцессы падших показалась тонкая струйка крови. — Ты истощена, хватит! Нас уже оттеснили в Ад, ты хочешь дождаться отряда серафимов?! — Иной возможности не будет! Посмотри, — шмыгнув носом, Ости небрежно утёрла лицо ладонью, — они слабы, истощены, им нечем дышать. — Мы тоже. Помощи ждать неоткуда, ты должна принять поражение, — твёрдо сказала Мими, выравнивая сбитое дыхание. — Нет. — С привычным упрямством отрезала дьяволица, одёрнув руку. — Сражайся, а, если струсила, то проваливай. — Ты прекрасно знаешь, что без тебя я не уйду. Чёрт! — Вскрикнула демоница, когда спину свело внезапной болью. Крылья обожгло, словно что-то врезалось под кожу, разрывая перья, надламывая основание. От боли в ушах загудело, и она чудом устояла на подгибающихся ногах, ошеломлённо глядя на Ости. Паника захлестнула оставшихся в живых демонов, когда из водоворота показались златокрылые ангелы, праведным гневом пронзая каждого из них…       Воспоминания рассеялись. Подобно пару растворились в воздухе, стоило вошедшему в комнату для допросов ангелу сесть напротив. Его знакомый взгляд лишь на мгновение задержался на её лице, затем скользнув в исписанный чернилами пергамент. Мими нарочито громко вздохнула, подобно дикой кошке потягиваясь на стуле. Откинув голову назад, она пальцами провела по волосам цвета вороного крыла, плавно выгибаясь в пояснице. — Ты не могла бы проявить уважение, — тихо, но непреклонно попросил он, не отрывая взгляда от бумаг. Демоница улыбнулась, неторопливо возвращаясь с исходное положение. — Скучал? — Игриво спросила, закинув ногу на ногу. Ангел неохотно поднял взгляд. — Я здесь не за этим. Учитывая твои прошлые прегрешения перед Цитаделью, я с трудом уговорил Эрагона не наказывать тебя. Благо, ты никого не покалечила, — его голос был таким же, как и прежде. Но он больше не успокаивал её. Напротив, всё в ангеле раздражало демоницу, отвращением щекоча в груди. — В память о нашем прошлом… — У тебя голова не кружится от столь резких витков карьеры? — Ноготком постучав по виску, Мими вскинула бровь. — Помню, ты был посредственным актёришкой в Вест-Энде, затем сменил подмостки Лондона на убогие крылышки мышиного цвета, — ангел с непроницаемым лицом смотрел на неё. Будто слова падшей вовсе не били по его самолюбию. — Ты же даже обряд инициации не прошёл. Просто исчез из стен школы, устремившись прямиком в Цитадель. Откроешь секрет успеха, Астр? — Где ты была сегодня утром в интервале с шести до десяти часов? — Криво улыбнувшись, спросил он. — Как любая добропорядочная и целомудренная демоница, я спала в своей постели. Одна, если и это тебя интересует, — с всё той же игривой улыбкой солгала брюнетка. — Благодарю за конкретику, — сложив руки на столе, Астр вздохнул. — Хоть я и уверен, что ты мне лжёшь. — Разве я бы посмела солгать работнику Цитадели? — Демоница невинно захлопала ресницами. — Мими, Люцифер говорил тебе о своих планах? Возможно, упоминал что-то, связанное с Асмодеем? — С чего бы ему посвящать меня в подобное? — Не отвечай вопросом на вопрос, — отрезал ангел, сверля падшую серьёзным взглядом. — Ты стал таким скучным — настоящая канцелярская крыса, — обиженно надула губы брюнетка. — Мне повторить вопрос? — Если тебе не трудно. — Говорил ли Люцифер что-то о своих планах? И касались ли они Асмодея? — Устало повторил шатен. Мими задумалась, ладонями упираясь в сиденье стула. — Не припомню. Да и с чего бы ему что-то рассказывать мне? Я слишком много попортила ему крови в своё время. Мало того, что он разгребал последствия моего дерьмового выбора, — насмешливо сверкнув глазами, она подмигнула ангелу, — у меня ведь исключительно отвратный вкус на мужчин. И, если ты забыл, я предала его, поддержав и не остановив его сестру, когда это потребовалось. — Возможно, не поступи ты тогда так, наша жизнь сложилась бы иначе, — словно невзначай произнёс он, на что Мими пренебрежительно фыркнула. — Непризнанная, что живёт с тобой по соседству, так же ночевала в комнате? — Да, когда я уходила, она принимала душ, — без колебаний ответила демоница. — Но на стадионе её не было. — Разве? — Ангел слабо кивнул. — Я как-то советовала ей не отвлекаться, сосредоточиться на учёбе. Адаптация проходит не гладко, она часто пропускает, и некоторые преподаватели не очень её жалуют. Видимо, непризнанная последовала моему совету. — Ты так добра, — сухо протянул он, не сводя выразительных глаз с падшей. А она продолжала улыбаться, с врождённой игривостью разглядывала его лицо и покачивая ногой в такт тиканья часовой стрелки. — Мими, ты ведь хорошо знаешь правила? Если ты продолжишь лгать, боюсь, я не смогу тебе помочь. — А, ты пытаешься мне помочь? — Перед тем, как зайти сюда, я присутствовал на беседе со вторым куратором непризнанной. Она сообщила, что в последнее время бывшая смертная подверглась губительному влиянию, — ангел умолк, удивлённо глядя на расхохотавшуюся брюнетку. Она словно глумилась над каждым его словом, сгибаясь пополам в приступе смеха. — Я несказанно рад, что смог развеселить тебя. Если ты не расскажешь правду, Цитадель может принять радикальное решение при следующем допросе. Тебя опоят, развяжут язык, ты прекрасно это знаешь… — Ты прав, — лицо Мими вмиг стало серьёзным, а голос шипяще тихим. Каждая последующая фраза, что срывалась с губ, была пропитана ядом, язвительным токсином, отравляющим воздух в комнате для допросов. — Я знаю правила. А ещё я прекрасно знаю, что ни у тебя, ни у Цитадели нет рычагов воздействия на меня. Даже, брось вы меня в темницу, я бы пробыла там максимум неделю. Для того, чтобы опоить меня, должен состояться суд. Каковы основания, м? Слова жалкой шлюхи? — Демоница едко хохотнула, склонив голову в бок. — Неужели Цитадель будет инициировать суд ради того, чтобы лишний раз убедиться в том, что я ничего не знаю. Мой статус канул в Небытие, я больше не дочь советника Правителя. Я — дочь предателя, более того, я пошла против воли Сатаны и Люцифера. Ты действительно глуп, раз полагаешь, что я могу знать хоть что-то. — Я знаю тебя, Мими, — спокойно произнёс ангел. — Ты нихрена не знаешь, — подавшись вперёд, прошипела демоница. — Позволь дать тебе совет: отдались от правящей семьи. Боюсь, связь с ними не закончится ничем хорошим. — Это угроза? — Мими прищурилась. — Считай, это моя последняя услуга, — с толикой удрученности посмотрел на неё Астр, — надеюсь, ты прислушаешься к моим словам, Мими. Не рискуй понапрасну. ***       Сатана помнил тот миг, когда впервые взял своего первенца на руки. Розовощёкий, с копной угольно-чёрных волос младенец не издал ни звука, ещё неосознанным взглядом буравя лицо родителя. Душа наполнилась неизведанным доселе трепетом, а твёрдые руки налились бережливой дрожью, словно он держал редчайшую драгоценность своего проклятого мира. Он помнил, как ночная чернота норовящего рухнуть неба окрасилась в кроваво-красный. День и ночь слились воедино, знаменуя пришествие маленького дьяволёнка, в чьих жилах по заверению Лилит бежало пламя Ада. — Он принёс долгий рассвет, — голос жены отголоском пронёсся в сознании. — Люцифер.       Сатана не спорил. Казалось, она знала больше, чем он мог узреть. Лилит верила в то, что именно их первенец пошатнёт устои этого мира. Ведь ей этого так хотелось.       Сатана редко позволял себе подобные мысли. Но сейчас, идя вдоль зияющих мраком камер ангельской тюрьмы, он безмолвно радовался, что она не видит его краха, как отца, правителя и мужа, обещавшего величие их детям. Если ещё на извечную эмоциональность и взбалмошность дочери он мог закрыть глаза, то проступок сына грозил понести за собой ворох проблем и сокрушительных последствий. Ведь вероломное убийство арестанта Цитадели каралось жестко и бескомпромиссно. Люцифер знал это. Знал, но совершил убийство всё равно. — У Вас не больше десяти минут, — Сатана даже не взглянул на стоящего у дверей ангела, входя в новую обитель своего сына.       От сырости запершило в горле. Тёмный багрянец его очей впился в полумрак, что местами рассеивался под лучами полуденного солнца, скользящего внутрь сквозь крохотное оконце под потолком. Пропитанный гневом женский голос, звучавший в отдалении, в миг затих. Стоящая у камеры сына демоница осеклась, с нескрываемым изумлением взглянув на приближающегося отца. А затем отошла в сторону, склонив голову в смиренном жесте. Сатана сдержанно хмыкнул. Смирение не было ведомо его дочери с самого рождения, но в притворстве ей воистину не сыскать равных. — Отец, здравствуй, — покорным голоском проблеяла она, встречаясь с жёстким взором родителя. Он ничего не ответил, обернувшись к скрытому полумраком силуэту сына.       Хаос больше не клокотал в нём. Бегущее по венам пламя стихло, и дьявол больше не чувствовал огненного дыма в лёгких. Не ощущал он и прежнего жара глубоко в груди. Багровые крылья за спиной тяжелели, немея от врезающейся в длинные перья цепи, что, казалось, стягивала каждый их сантиметр. По телу, то и дело, прокатывалась густая волна боли. Дёрнув руками, он поднял их на уровень отцовского взора. И тот сощурился, осмотрев окутывавшие запястья сына кандалы, что прочными звеньями уходили к вбитому меж каменной кладки стальному кольцу. — Их страх льстит мне, — Люцифер растянул губы в безмятежной улыбке, словно это вовсе не он был заточён в затхлой сырости и скован прочными цепями. — Удивлён, что вам обоим разрешили навестить меня. — Тебя будут судить через три дня. Уверен, наказание тебе известно, — с нажимом проговорил Сатана, зыркнув на топчущуюся на месте дочь. — Поздравляю, ты теперь не главное разочарование в этой семье. — Отец, ты же не веришь, что Люцифер мог сделать подобное, зная последствия, — начала демоница, после потупив взгляд.       Одно лишь присутствие их отца заставляло её поёжиться, пробуждая тревожное желание испариться. С момента освобождения она умело избегала его, старалась не попадаться под строгий взор того, кто, казалось, никогда не понимал переменчивую душу дочери. — Помолчи, — отрезал он, взглядом впиваясь в сына, — как тебе только в голову пришло подобное? — Не удержался, — безразлично пожал плечами дьявол. Ости дёрнулась словно от обжигающего лицо удара, ошеломлённым взглядом скользя от отца к брату. — Ты же не идиот, Люц… — Я сказал: умолкни, — голос Сатаны прогремел в полумраке, ревущим эхом пронзая стены. И демоница покорно склонилась, страшась исходящего от отца гнева. — Видимо я действительно плохой отец. Раз мои дети за два тысячелетия так и не познали суть своего существования. Ты, — шагнув к стоящему за решёткой дьяволу, Сатана разочарованно оглядел его сверху вниз. — Если тебя не казнят, то лишат права наследования. Где твой разум, сын? Или ты думал, что наследника адских земель минует кара Цитадели? Ты сам развязал им руки, вложив в них оружие, что сгубит нас. Ради чего? — Люцифер молчал. Упрямо поджав губы, смотрел на отца, не ощущая ни страха, ни, тем более, трепета перед грядущим судом. Собственное безразличие сбивало с толку. Словно внутри него что-то надорвалось, окрашивая всё вокруг лишь в лазурный холод ванили и магнолии. И даже многовековое стремление править Адом меркло перед этим холодом. — Отец, пожалуйста, — протянула Ости, с мольбой посмотрев на брата, — скажи хоть что-то, какого чёрта ты молчишь?! — Мать была бы в ужасе, глядя на то, куда вас завела тропа вседозволенности и свободы, — дьявол незаметно передёрнул плечами, усмехаясь словам Сатаны. Горечь разъедала горло, стоило ему представить лицо Лилит искажённое досадой и отчаянием. Узнай она, что её сын разрушил всё ради некогда смертной девчонки, земля бы раскололась надвое. — Я знал, на что шёл, — еле слышно произнёс Люцифер. Прикрывать задницу непризнанной стало для него так же естественно, как дышать. — И я понесу любое наказание. Только не позволь обидеть сестру, — переведя взгляд с отца на дьяволицу, он подмигнул ей. — Пусть она сама выберет свой путь. — Это право она утратила. Как и ты утратил шанс стать тем, кем должен был. — Отрезал Сатана, поворачиваясь к выходу. На секунду он помедлил, бросая стоящей за спиной дочери: — Идём, тебе пора начинать готовиться к празднику Астарты. — Отец… — Я добьюсь, чтобы третьим судьёй выступил кто-то с нашей стороны, — оборвав сына на полуслове, выдохнул Сатана, — надеюсь, ты не лишишься жизни.       Ости вздрогнула, слезящимися глазами вперившись в отцовскую спину. Её мир трещал по швам, мелкими осколками осыпаясь к ногам. Она не могла унять плещущегося в изумрудных очах ужаса, глядя на удаляющуюся, величественную фигуру отца. Желудок свело спазмом, а тело налилось тяжестью, словно стены темницы грузом свалились на её плечи. Нутро обдало страхом, и демоница сдавленно всхлипнула, сделав шаг вперёд в тот самый момент, когда пальцы брата сжали её руку, останавливая. Его некогда обжигающая кожа едва отдавала теплом, а голос сделался виновато-низким, шёпотом срываясь с губ: — Ости, если всё закончится плохо для меня, обещай, что сбежишь, — демоница медленно повернула голову, заторможено сморгнув застывшие на ресницах слёзы. — Обещай мне. — А, как же твои обещания, Люц? — Выдохнула, заглянув в потемневшие рубины его глаз. Люцифер сглотнул, хмурясь от звучащей в голосе сестры обиды. — Прости, — выдавил он, мимолётно взглянув на остановившегося у распахнувшихся дверей Сатану. Тот кивнул дочери на выход, в нетерпении сжав губы. — Присмотри за непризнанной, хорошо? Не дай ей натворить глупостей и… — Да пошёл ты, — прошипела дьяволица, тут же одёрнув руку. Зелёные глаза вспыхнули яростью, прожигая лицо заточённого в тюрьме демона. — Думаешь, я не понимаю, что ты делаешь?! Я знаю тебя, Люцифер. Знаю лучше, чем кто бы то ни было. Ты импульсивный — да, но ты не идиот. — Ости, — рявкнул дьявол, закачав головой. — Ты ведь её прикрываешь, верно? — Нет, не верно, — с ядом в голосе ответил он. Демоница усмехнулась. — А, как же я, Люцифер? Когда я перестала быть важна для тебя? — Ости, ты важна. Ты — моя семья, но я обещал беречь её, — сердце в его груди сжалось, когда уязвлённая речами о бывшей смертной демоница отшатнулась, насмешливо оглядев сотканную из сырого камня обитель. — Себя сбереги. Я не стану помогать той, кто лишил тебя рассудка. ***       Очутившись в комнате, непризнанная измождённо прислонилась к запертой двери, пряча бледное лицо в ладонях. Глаза горели от слёз, руки била мелкая дрожь и, казалось, что каждый нерв её тела был оголён, рыданием вырываясь из горла. Сжавшись, она сползла на пол. В груди болезненно тянуло, дыхание перехватывало от одной лишь мысли о том, что она сделала. Звук разбивающегося о камень тела до сих пор звенел в ушах, кровью отбиваясь в висках. А теплящееся глубоко внутри чувство удовлетворённости сменилось страхом. Страхом за того, кто вновь посмел спасти её, уже так привычно бросая в одиночестве.       Люцифер, словно не умел иначе. Даже четыре года назад, когда жизнь казалась проще, чем она есть на самом деле, он отослал непризнанную. Как и сегодня, принял решение за неё, стирая прошлое и будущее, делая из Виктории затравленного собственным разумом зверька.       Сжав виски ладонями, она зажмурилась. Лёд потрескивал на кончиках пальцев, в то время, как девушка изо всех сил пыталась ненавидеть того, кто бесчисленное количество раз разрушал её. Выходило худо, зачатки скудной ярости к Люциферу затухали почти сразу, так и не успевая разгореться внутри. Вики всей своей душой хотела ненавидеть. Желала заглушить боль от собственного поступка злостью к тому, кто вздымал в груди ледяную бурю, сбивая сердце с ритма. — Чёрт, — зашипела, злясь на саму себя. Сил на порождение новых витков ненависти к дьяволу катастрофически не хватало. Будто она устала бороться, проиграв в тот самый миг, когда он появился в её жизни.       Мотнув головой, Вики пальцами зарылась в волосы, испуганно замирая. Где-то слева от неё раздался стон. Глухой и жалобный, словно его издавал затравленный, попавший в капкан зверёк. Неспешно опустив руки, она обернулась на источник звука. И, испуганно вскрикнув, подскочила на ноги. — Энди! — Окликнула лежащего на полу парня непризнанная, спешно подбегая к нему. Он шевельнулся, застонав от пронзающей крылья и спину боли. — Вики, помоги мне, — протянув к ней усеянные пузырями, обожжённые руки, шатен разлепил пересохшие губы. — Не заживают, крылья не заживают. — Кто сделал это с тобой?! — Воскликнула девушка, опускаясь на колени. — О, Шепфа, Энди, — пальцами обведя раскуроченные изгибы серых крыльев, она взглянула на его ладони. «Думаешь, он искренне таскался за тобой всё это время?» Голос Люцифера раздался в голове, рассыпая скоп скользких мурашек по её спине. Сведя брови на переносице, Вики вновь взглянула на раненные крылья друга. Резкий выдох морозным паром сорвался с её губ. «Он ведь с самого первого дня был рядом, верно? Ненавязчиво поддерживал тебя?» Слова демона раскатисто громыхнули в памяти. И лицо непризнанной вмиг переменилось. Обеспокоенность исчезла, лишь сожаление и непонимание бликами лазури плескались во взгляде. Пару раз моргнув, Вики отпрянула от парализованного агонией шатена. — Вики? — Приподнявшись на локтях, он попытался сфокусировать преисполненный болью взор. — Ты был в Аду, — от ледяного голоса девушки, Энди вздрогнул, снова протягивая к ней покрасневшую руку. Но та лишь презренно дёрнула губой, сделав шаг назад. — Почему? — Ты не так всё поняла, Вики… — Я до последнего не хотела верить… Почему, Энди? Кому ты рассказывал обо мне? — Ошарашенно спросила она, пряча покрывающиеся льдом пальцы в кулаки. — Вики, прости, — выдавил Энди, с тоской глядя на непризнанную. — Так надо. — Так надо? — Повторила она, давясь горечью, — так надо, — небесные очи вспыхнули синевой, а в груди снова заскрежетала знакомая жажда, яростью ударяя в виски. Глубоко вздохнув, Вики опустила взгляд на раскрытые ладони, что покрывались корочкой хрустального льда. — Ты знаешь, где мой отец, Энди? — Парень ошеломлённо моргнул, отрицательно качнув головой. — С чего мне тебе верить? — Он не врёт, непризнанная, — обернувшись через плечо, Вики взглянула на вышедшую из скопа искр демоницу. — Отойди от него, — в глазах падшей блеснул страх. Застыв на безопасном расстоянии, она вытянула руки перед собой, с непониманием глядя в горящие сапфировым светом очи соседки. — Думаю, тебе нужно успокоиться… — Не надо успокаивать меня, — с несвойственным прежде раздражением процедила Вики, а голос её неестественно зазвенел, подобно трещащему на январском морозе льду. Мими плавно шагнула к ней, замерев, когда из правой руки бывшей смертной появилось тонкое остриё шипа, опускаясь к полу. — Непризнанная, не вынуждай меня, — падшая качнула головой, опешив, стоило девчонке усмехнуться. — Контролируй себя. — А то что? — Вздёрнув бровью, Вики скривила посиневшие губы. — Попытаешься остановить меня? — Если потребуется, но я бы предпочла поговорить. — Мой отец исчез, друг шпионил за мной, а Люцифер, — запнувшись, непризнанная рвано выдохнула, — он снова решил за меня, снова отослал и… — Да, он бывает невыносим, — выдавила напряжённую улыбку Мими, — давай ты успокоишься, и я выслушаю тебя. — Я не верю тебе. Никому не верю, — голос девушки снова затрещал, гневным холодом пронзая воздух. — Ладно, я понимаю, — демоница старалась говорить спокойно, периодически переходя на шёпот, — слушай, я знаю, что бывает сложно контролировать себя. Этот мир несправедлив, но… — Я просто хочу найти отца! Он не виноват, что всё так… не виноват, что я такая, — невнятно заговорила девушка, крепко сжимая основание ледяного оружия в руке. — Я не хочу, не могу быть такой! — Но ты такая. Этого не изменить и, чем быстрее ты примешь себя и свои поступки… — Ты ничего не знаешь! Понятия не имеешь, что я сделала, — Мими бросила короткий взгляд на непризнанного, различая нотки истерики в голосе соседки. — Думаю, я понимаю, о чём ты. Если ты готова сделать это вновь, то не стоило звать его сегодня. Он зря рискнул ради тебя? — Еле слышно спросила демоница, понимая, что попала в цель. Вики поколебалась, в замешательстве глядя в её лицо. — Убери эту штуку, — взглядом указав на длинный шип, Мими сделала шаг к непризнанной, — и я помогу тебе. Обещаю. — Отведи меня к Дагону. — К Дагону? — Вики яростно кивнула. — Хорошо, — нервно облизнулась падшая, медленно сократив расстояние между ними, — я отведу тебя. Только, ты должна успокоиться. — Я не могу… — Я помогу тебе, — осторожно протянув руку, Мими забрала из ледяных пальцев девушки оружие, поморщившись от обжигающего кожу холода. Словно ладонь обдало студёным пламенем, пронзающим каждый миллиметр тела. Вики опустила взгляд, наблюдая за тем, как из руки опускается новый шип, острее и тоньше старого. — Я не хочу успокаиваться, — почти беззвучно прошептала она. — Знаю, — смотря на заворожённую собственным даром непризнанную, Мими плавно скользнула ей за спину. — Но меня это мало волнует. — Резким движением дёрнув соседку за подбородок, демоница скривилась от хруста шейных позвонков. И Вики грузом рухнула на пол, невидящим взором глядя на трясущегося от ужаса шатена. — Через пару часов очнётся, у меня не было намерения убить её. А ты, — наступив на разбросанный по полу лёд, Мими каблуком размозжила его, с безразличием осматривая непризнанного. — Проваливай. Советую держать язык за зубами, ты ведь не хочешь, чтобы она прирезала тебя во сне, — Энди замотал головой, пытаясь пошевелиться, — что, крылышки парализовало? — Они не заживают. Не понимаю… — Они никогда до конца не заживут, — демоница хохотнула, взмахнув пальцами. Вокруг непризнанного закружился вихрь из огненных искр и угольной пыли. — Спасибо, — выдохнул он напоследок. — Пожалуйста, — Мими хищно улыбнулась, — но за Ад не благодарят, — парень нахмурился, исчезая в огне. — Я дала тебе шанс уйти, ты не воспользовался.- Демоница с нарочитой усталостью вздохнула, осмотрев покоящуюся на полу непризнанную. - Не мог Люцифер выбрать себе королеву попроще.       Закатив глаза, она перешагнула через бездыханное тело, сбрасывая с себя смердящие ангельским духом одежды. Ей необходимо смыть его со своего тела до предстоящего путешествия в Ад в компании неуравновешенной и, безусловно, смертоносной соседки.