Don't play with the Devil.

      Песчаная буря вихрем вздымалась к небесному своду, янтарными мазками распарывая тяжёлые облака. По-утреннему гневливый Ад гудел какофонией голосов, заходящихся в неустанных стенаниях о пощаде и снисхождении. В воздухе ощущались нотки металла, смеси страха и боли, что изо дня в день будоражили демонические рецепторы, взводя инстинкты до максимума. Он слышал, как орудия пыток рвали лоскуты истончённых душ, сдирали кожу и дробили кости тем, кого ещё недолгий срок пребывания в Аду не лишил телесной оболочки. Отступники, предатели, убийцы… Когда-то Люцифер проводил в их обществе быстротечные годы, наводняя скалы Эреба истошными воплями чужой боли.       Миновав песчаный океан и преодолев обрамлённое тёмным камнем ущелье, он вошёл в тускло освещённый туннель Эреба. Запах крови, смешанный с адреналином и жаром сухого воздуха ударил в лицо. И демон не удержался. Облизнув губы, вдохнул полной грудью, с наслаждением вбирая пропитанный кровавой сладостью воздух. Тугие мышцы в тот же миг налились силой, дикой яростью и жаждой, что заглушалась лишь въевшимся в разум ароматом ледяной магнолии. Мотнув головой, демон остановился у ведущей в обитель Аластора двери, изгоняя из своих мыслей кровожадное желание рвать души на части. Сегодняшний визит в Эреб нёс иную цель.       Великий палач Ада знал о прибытии дьявола, стоило тому лишь ступить на песчаные земли близ острых скал. Распустив вечно толпящуюся у его покоев стражу, Аластор открыл дверь демону навстречу, склоняясь в приветственном поклоне. Он помнил Люцифера ещё мальчишкой, и взгляд его никогда не пылал свойственной юным падшим беззаботностью. Напротив, груз, что был возложен на дьявола по праву рождения, привносил в алые очи некую сдержанность и отстранённость, затмевая бушующую в его душе страсть к жизни. Но сотканный из противоречий Люцифер прежде не представал пред ним таким, как сегодня. Беспокойно счастливым… — Мой принц, — начал Аластор, не сводя с демона хмурого взгляда. Пройдя в центр комнаты, Люцифер остановился у заваленного бумагами стола. — Вижу, Отец завалил тебя отчётами, — обернувшись к палачу, он улыбнулся, — формальности ни к чему, Аластор. Титула я лишён. — Возможно, Вам и срезали огненные рога, но Ваша кровь иной не стала. — У нас с тобой она едина, — прислонившись к краю стола, дьявол встретился с тяжелеющим взглядом палача, — амбиции ещё не воззвали к твоей душе, дядя? — Зачем мне грезить о столь тягостной ноше? — Настороженно спросил Аластор. А Люцифер молчал, с лёгкой улыбкой на устах сверля его алеющими очами. — Твоя неудача не радует меня. Я всегда был хорош в работе руками, не головой. — Кивнув на перепачканные застарелыми мазками крови ладони, палач вздохнул. — Эреб — мой дом. — Не напрягайся так. Я не пришёл сюда ухудшать наши отношения. В твоей верности моему Отцу я уверен. — Пришёл за советом? — Приподнятое настроение дьявола не могло не настораживать. Оттянув воротник чёрной водолазки, Люцифер неспешно размял шею, снова одарив дядю улыбкой. — Ты нормально себя чувствуешь? — Лучше не бывает, — просиял он, отчего Аластора невольно передёрнуло. — У меня к тебе просьба. — Просьба, не приказ? — Именно, — ответил Люцифер, после недолгой паузы продолжив: — У тебя ведь есть умелые демоны в окружении? — Умеющие держать язык за зубами? Есть. — Переступив с ноги на ногу, Аластор дёрнул уголками губ в полной предвкушения улыбки. — Но ты же знаешь, что просьбы обращённые к демону должны подпитываться чем-то ценным. — Но ценность эта не должна выходить за рамки разумного, — всё с той же улыбкой произнёс Люцифер, взглядом обводя комнату. Тесная и скромная, словно в жилах Аластора не было ни капли королевской крови. — Что ж… хочу знать, что с тобой происходит, — недолго думая, сказал палач, встречая побагровевший от негодования взор дьявола. — Совсем недавно ты пришёл к моему порогу, пылая, как факел. Думаешь, любопытство не съедает меня? — Лучше бы тебя съедали амбиции, — язвительно протянул Люцифер. — Так что за просьба? — Мне нужно, чтобы твои демоны обыскали Ад. Каждый уголок, даже Пустошь. — Люцифер, — Аластор прочистил горло, — стражи Эреба храбры, но я не могу отправить их в Пустошь. Нужна веская причина. — Мне нужно отыскать смертного. — Заблудшую душу? — Нет, живого человека, — с привычным спокойствием объявил дьявол. — Что?! — Подавился воздухом Аластор. — Смертный в Аду?! Кто пропустил его сюда?! Почему Цербер не почувствовал?! — Его сюда провели. Энергию распознать я не смог, кто-то всерьёз решил поиграть с магией. — Отправь эту девчонку, — шевельнув пальцами в воздухе, словно в попытке ухватиться за ускользающую мысль, палач нахмурился, — дочь Мамона. — Я обязательно воспользуюсь твоим советом, Аластор, — с сарказмом проговорил дьявол. — Значит, стражи должны отыскать его в Аду? — Да, парящие скалы и территорию вокруг школы обыщет Мими. Он нужен мне живым и невредимым, — сверкнул багровой радужкой Люцифер, безотрывно глядя на демона. — Если они найдут смертного, ты вызовешь меня. Не нужно его никуда тащить, пугать или выяснять, кто его сюда привёл. Ясно? — Вполне, — кивнул Аластор, улавливая едва различимые нотки угрозы в голосе племянника. — Аду сейчас меньше всего нужны проблемы, связанные с людьми. — Ты всегда понимаешь меня, дядя, — оттолкнувшись от столешницы, дьявол приблизился к демону, крепко сжав его плечо. — Для меня важно, чтоб он был цел и невредим. Душой и телом, ясно? — Палач повторно кивнул, кладя ладонь на плечо племянника в ответном жесте. — Сохраним же это в тайне. — Люцифер, — взгляд демона ошеломлённо врезался в лицо наследника адского трона, — я в них уверен. — Я не могу рисковать, но и на тебя ответственность за свои тайны не возложу, — полушёпотом произнёс он, — уверен, в рядах Эреба есть и недостойные сыны Ада. Просто вызови меня. — Ты же помнишь наказание за убийство себе подобных? — А, кто узнает? Я же могу доверять тебе, дядя? — Плечо Аластора жалобно захрустело под дьявольскими пальцами, но сам демон даже не шелохнулся. Сверля огненные очи ответным взором, палач сдавленно кивнул, выдыхая, когда дробящая кости хватка ослабла. — Мы все скоро погрузимся в хаос. — Разве человек стоит жизни бессмертных? — Нет, но он важен. — Для кого? — Я и забыл о твоей проницательности, — усмехнулся дьявол. — Я выполню твою просьбу, — Аластор выжидающе уставился на него. — Твой черёд выполнить мою. — Помнишь ангела, который по приданиям исчез вместе с Шепфой несколько тысячелетий назад? — Ты о том, что хранил ключи от Небесных архивов? Несущим печать? — Да. Анафиэль вписал моё имя в пророчество о предначертанных душах, — дьявол осёкся, прерванный нервным смешком палача. — Вздор! Предначертанных не существует. За десять тысяч лет я не встречал ни одного, — давя из себя подобие беззаботного смеха, Аластор стремительно мрачнел, разглядывая непроницаемое лицо племянника. — Люцифер, кто она? Только не говори, что одна из ангелов. До меня доходили абсурдные слухи о твоей связи с… — Непризнанная, — короткой фразой выбивает воздух из лёгких стоящего напротив демона. — Бывшая смертная?! — Аластор пошатнулся, кривя губы в гримасе брезгливости. — Поскольку ты — часть моей семьи, считаю своим долгом родственным предупредить тебя, дядя. Не стоит давать мне повода думать, что твой тон способен приобрести пренебрежительные нотки, когда ты говоришь о ней, — дьявольские очи затягивает алым маревом, а сам он медленно склоняет голову на бок, смиряя палача долгим взглядом. — Отец знает? Бывшая смертная будет править падшими — это уму не постижимо! Даже здесь белокрылые ублюдки отпустили в нашу сторону издёвку, — запричитал было Аластор, сменив нарастающий гнев на милость, стоило тьме сгуститься. Пламя свечей затрепетало, тускнея под гнётом исходящего от Люцифера мрака. Чернота ползла по стенам, пропитывала воздух, оставляя лишь пару горящих огнём глаз. И великий палач отступил. Сделав шаг назад, покорно склонил голову, примирительно поднимая окровавленные ладони. — Она — идеальная кандидатура, Аластор. Ты сам это поймёшь, когда познакомишься с ней, — рокочущим голосом прогремел дьявол, в то время, как обступившая их тьма внезапно поредела, становясь жидкой и прозрачной. — Может, стоит рассмотреть иные кандидатуры? Те, что примут князья и твой Отец. — Это не им решать, — отрезал Люцифер, — Отец знает, он не пойдёт против написанного сотни тысячелетий назад предназначения. — Вспомни, как было сложно твоей матери. Сколько жестокости она в себе взрастила после падения, чтобы добиться авторитета среди нас. Лилит была рождена бессмертной, ей была дарована великая сила, поддерживающая её дух и тело. Для бывшей смертной правление Адом станет сущим кошмаром… — В отличие от моей матери, она была рождена, чтобы занять место подле меня. Думаешь, вписанная в одну строчку со мной девушка может быть слаба?! Демоны признают лишь силу, преклоняются перед тем, кто знает, как управлять ею. — И какая же у неё сила? — С издёвкой протянул Аластор. — Противоположная моей. — Криогенез?! — Снова подавился вздохом изумления он. Дьявол кивнул. — Рождённая на земле способна усмирить твой дар?! — Возможно, — с пугающим безразличием ответил Люцифер. Словно подобная расстановка сил его вполне устраивала. — Уверен, я смогу добиться равновесия, не усмиряя и не ломая её. — Если она сломит тебя. Криогенез — редкий дар, наделяющий своего обладателя огромной мощью. — Да ты пессимист, Аластор, — улыбнулся дьявол. — Скорее, реалист, — огрызнулся демон. — Просто найди смертного и призови меня. Остальное я сделаю сам. — Может, тогда и найдёшь его сам? — У меня есть дела. Нужно убедиться, что моя будущая королева ненароком не заморозит весь Ад. — От слов племянника Аластор скривился, нехотя кивнув. Споры с Люцифером всегда были бессмысленны и бесполезны. ***       Подперев щёку ладонью, Вики отсчитывала секунды до окончания занятий. Последняя пара у Фенцио будто грозилась затянуться на целую вечность, нравоучительным жужжанием монотонного голоса отзываясь в ушах. Профессор рассуждал о возможном пагубном влиянии бессмертных на людские души, а щёки непризнанной аллели всё сильнее. Воспоминания всецело захватывали её. Тягучей волной тепла касались кожи, не выпуская из пламенного плена с тех самых пор, как губы Люцифера обожгли её уста. Трепещущее чувство поднималось из самых глубин, жаром вонзаясь под румяную кожу. И Вики изо всех сил пыталась скрыть глупую улыбку, опуская взгляд в исписанную чернилами тетрадь.       Звон колокола сменился спешным копошением студентов, укладывающих тяжёлые фолианты в школьные сумки. Непризнанная удовлетворённо захлопнула тетрадь, поднимаясь с места и чувствуя необъяснимый трепет предвкушения. Словно за дверьми аудитории её непременно ждало нечто неожиданно приятное. Прижав книги к груди, она перекинула вьющийся волос на плечо, мысленно моля Фенцио продолжать игнорировать её присутствие. — Уокер, — он окликнул студентку у самой двери, выжидающе сцепив ладони на столешнице. — Задержись и ответь-ка мне, зачем ты здесь? — Вики поморщилась, всем своим естеством мечтая оказаться за пределами этого кабинета. Тот факт, что Фенцио невзлюбил её с первого дня, мало волновал бывшую смертную, но и возможность провести лишнюю минуту в его обществе не доставляла удовольствия. — Я умерла, а теперь должна учиться жить заново в этом мире, — обернувшись, ответила она. — У тебя завтра экзамен, к которому, если мне не изменяет память, я тебя раз уже не допустил. Я подам ходатайство о твоём отчислении, если ты провалишься и завтра, — тонкие губы Фенцио растянулись в улыбке, — и что-то мне подсказывает, что так и будет. — Значит, мне придётся Вас удивить, учитель. Буду изо всех сил стараться не дать Вам повод для написания ходатайства. — Заглушая нотки ледяной неприязни в голосе, непризнанная улыбнулась ангелу в ответ, встречаясь с насмешкой в его взоре. — Любопытно будет взглянуть. — Что-нибудь ещё, учитель? Мне нужно поспешить в общежитие, — кончиками пальцев постучав по переплётам зажатых в руках книг, Вики почувствовала, как немеют растянутые в дежурной улыбке губы, — я должна наверстать упущенное. — Можешь идти.       Она ничего не ответила. Содрогаясь в липких объятиях отвращения, вышла в заполненный гулом студенческих голосов двор. Одного лишь взгляда в разношёрстную толпу бессмертных хватило, чтобы окутанное прохладой сердце пропустило удар, замирая снова и снова. Дьявол стоял чуть поодаль, с серьёзным видом вслушиваясь в каждое слово демоницы. А кровавая глубина его взора, влекомая неведомым притяжением, тут же обратилась к бывшей смертной, теплея рубиновым цветом. На красивых губах демона заиграла полуулыбка, едва заметная для окружающих, но столь явная для неё. И он двинулся ей навстречу, игнорируя захлёстывающую лазурные омуты растерянность. Вики моргнула, с силой вжимая трепещущие крылья в лопатки и удерживая тянущееся к нему тело на месте. — Тебя не было на занятиях, — невпопад выпалила она, утопая в гипнотическом жаре дьявольских глаз. Люцифер замедлил шаг в метре от неё, улыбнувшись той самой улыбкой, что когда-то первым уколом глубокого чувства пробралась в душу по-человечески наивной девушки. — Думаю, нам лучше держать дистанцию при всех. Ты же помнишь о главном законе Небес? — Боишься, что я решу поцеловать тебя при всех? — Его низкий и насыщенный голос дрожью отозвался внутри. Разомкнув губы, непризнанная не нашлась с ответом, смущённо краснея под внимательным взглядом демона. — Я хочу отвести тебя в одно место. Столь же прекрасное, как и ты, — Люцифер говорил последнюю фразу с такой лёгкостью, словно всю свою жизнь не прожил с убеждённостью в невозможности испытывать чувства теплее похоти. — Я бы с радостью, но завтра экзамен. Да и знание того, что мой отец скорей всего находится в опасности не добавляет мне желания развлекаться. — Я не на аттракционе тебя зову прокатиться, — он протянул руку, обволакивая прохладу её ладони жаром своих пальцев. От его прикосновения ставшее поверхностным дыхание застыло в горле, пока каждая клеточка некогда смертного тела отзывалась теплом, утопая в заструившемся по венам наслаждении. И Вики не стала сопротивляться, сжав горячую руку демона в ответ. — Завтра экзамен. Фенцио итак грозится отчислить меня. — Именно поэтому я хочу, чтобы ты пошла со мной. Просто доверься мне, — сказал Люцифер, возможно, впервые не желая давить или настаивать. Он видел, как на короткое мгновение лицо непризнанной исказило горестное осознание того, что просьба довериться ему невероятно страшила её душу. Словно в любой момент он мог вновь погрузить разум бывшей смертной в забвение. — Непризнанная, я обещаю, что не причиню тебе вреда. — Я знаю это, — тихо ответила она, в нерешительности стискивая его ладонь. — И куда ты хочешь отвести меня? — На землю. — Ты же ненавидишь спускаться туда, — её губы тронула лёгкая улыбка, когда Люцифер пожал плечами, лукаво сощурившись. — Это место является исключением. Уверен, тебе там понравится. — Люцифер, я бы с радостью, но мой отец… — Его уже ищут. Мими осмотрит территорию вне Ада, — Вики обратила взор на стоящую позади дьявола демоницу, с которой тот разговаривал ещё пару минут назад. — В Аду тоже обыщут каждый уголок. — Ты об этом разговаривал с Мими? — И об этом тоже, — Люцифер придвинулся чуть ближе, пальцами оглаживая прохладную кожу её запястья. — Если ты не хочешь, мы можем остаться здесь. Но я знаю, как бывает сложно контролировать свой дар. И хочу помочь тебе почувствовать, обуздать его. — Заманчивое предложение, — выдохнула непризнанная, ощущая любопытство устремлённых на них взглядов. Чувство неловкости и смущения пурпурным цветом коснулось её щёк, заставляя неловко покоситься на стоящих у ведущей во двор арки демонов. — Люцифер, на нас смотрят. — Тебе некомфортно? — Думаю, тебе достаточно неприятностей из-за меня, — дьявол только усмехнулся, злобно зыркнув в сторону шушукающихся падших. Их едва различимый шёпот мгновенно стих, а взгляды заметались по сторонам, избегая тяжести алого взора. — Если я соглашусь, ты расскажешь, о чём ещё разговаривал с Мими? — Сомневаюсь, что тебе будет интересно. — Я рискну, — позволив Люциферу удержать её ладонь, бывшая смертная спрыгнула с последней ступеньки, — в прошлый раз было слишком много тайн. Больше я подобного не хочу. — Она чувствовала, как напряглось его тело, словно каменея под её взором. Непроницаемая маска жёсткости на миг вновь покрыла лицо дьявола, и он пронзительно посмотрел на девушку, кивая. — Я расскажу. Но и ты пообещаешь мне, что никто об этом не узнает, даже моя сестра, — Вики согласно мотнула головой, стыдливо поморщившись. Они так и не обсудили тот факт, что она раскрыла Ости не принадлежащие ей тайны. — А ещё пообещаешь, что не станешь рисковать собой и будешь слушаться меня в вопросах, касающихся твоей безопасности. — Больше ничего пообещать не нужно? — Нужно, — выйдя со двора, он потянул замешкавшуюся непризнанную к пустующей беседке, — и это будет самое главное, — развернув её к себе, аккуратно прижал к сотканной из белоснежной древесины стене, скрываясь от посторонних глаз. — Ты пообещаешь целовать меня каждое утро, — учебники с глухим стуком опали на траву, а ресницы непризнанной растерянно затрепетали, когда руки демона переместились на её талию, прижимая к горячему телу. Сердце оглушительно загрохотало в груди, разгоняя затуманенные его близостью мысли. И Вики прерывисто вздохнула, взглянув на демона. — Многовато условий, не считаешь? К тому же твоя комната либо в Аду, либо в другом крыле общежития, — почти шёпотом затараторила она, обнимая его за шею, — предлагаешь спускаться в Ад каждое утро? — Предлагаю просыпаться рядом со мной каждое утро, — жарким дыханием опалил кожу, властно притянув к себе за затылок. — Думаешь, я вот так просто соглашусь? — Выдохнула непризнанная, привстав на носочки. Близость Люцифера порождала в ней неутолимую жажду, бороться с которой совершенно не хотелось. Неспешно зарывшись в волосы на его затылке, Вики кончиком языка скользнула по губам демона, удовлетворённо замечая, как яркость алой радужки меркнет, наполняясь насыщенностью тёмного рубина. — Я и не жду, что с тобой будет просто, — бархат дьявольского голоса исказился хрипотцой, и он довольно ухмыльнулся, облизываясь. — Но дождусь, когда ты будешь готова принять моё предложение. — Так благородно с твоей стороны, — чувствуя, как сильные пальцы жадно сминают ткань платья, непризнанная коротко чмокнула его в губы. — Сегодня я доверюсь тебе, — сдерживая рвущуюся на волю улыбку, Вики плавно отстранилась от озадаченного демона, — не смотри на меня с таким напряжением, а то ещё глаз задёргается. — С напряжением? — Усмехнулся дьявол, вздёрнув бровь. — Значит, мне показалось, и мы можем идти, — пропела Вики, заботливо поправив воротник его водолазки. — Тебе очень идёт. Захватишь книги, а то не хочу испытывать твоё благородство на прочность, когда буду собирать их в этом платье. — Отличное платье, — оглядев не достигающую колен ткань винного цвета, что непризнанная прозвала платьем, Люцифер удержал её за локоть. — Это всё? — О чём ты? — Я думал, что ты хочешь… — О, конечно, я хочу, — невинно захлопав глазками, брюнетка улыбнулась, — хочу отправиться на землю, как можно скорее.       Её рука плавно выскользнула из его пальцев, и непризнанная вышла из-за укрывавшей их беседки, оставляя Люцифера в одиночестве. Пытаясь осмыслить произошедшее, он с некоторое время ошалело смотрел на разбросанные по траве книги. И, лишь когда шаги бывшей смертной стихли в отдалении, осознание, наконец, дошло до него. А правый глаз нервно дрогнул. ***       Хмельные голоса тонули в грохоте музыкальных басов, а устроенная демонами вечеринка всё больше походила на беспорядочную оргию. Стоящий на отшибе школьной территории вагончик был пропитан мускусом возбуждения, что исходил от жмущихся друг к другу небожителей. Белые и чёрные цвета сливались воедино, забывая о запретах, словно суровой реальности наказаний за дверьми душного помещения никогда не существовало. А она находила их неимоверно глупыми, сравнивая с безрассудным человеческим родом, что превыше всего жаждал наслаждения. — Мне, как обычно, — низкий мужской голос вибрацией отозвался в её груди, вынуждая безропотно замереть. Если собравшиеся здесь бессмертные и походили на людей, то себя она сравнивала с желающим пасть в пламя мотыльком всякий раз, стоило ему появиться рядом. Огненная буря разъедала воздух, вплетаясь в её тело тугими путами. И ангел украдкой взглянула на севшего рядом демона, бесшумно выпуская кислород из лёгких. От его мужественной красоты перехватывало дух, а сердце учащённо дёргалось в груди, замирая под багровым взором. Поймав растерянный взгляд, он с долю быстротечной секунды изучал её лицо, после со свойственным лишь ему безразличием отворачиваясь к барной стойке. — Оставить тебе бутылку? — Вопрос бармена потонул в захлестнувшем её разум омуте, состоящим из огня и жара. Крепче сжав ножку бокала, ангел сморгнула наваждение, наконец, отворачиваясь от сидящего рядом демона. — Да. Бутылку и ещё один стакан, — его взор обжог её щёку, — для дамы. — Как пожелаешь. — Выставив перед демоном бутылку бурбона, бармен удалился, оставив ангела наедине с жаром и сбившимся дыханием. Вцепившись в хрустальные стенки опустевшего бокала, она следила за идеально ровными пальцами, уверенно придвигающими ей наполненный янтарной жидкостью стакан. Переплетения чернильных узоров пугающими татуировками уходили под рукава рубашки, вздымая внутри неё невыносимое любопытство познать всю картину, что была нарисована на его теле тысячелетие назад. — Я уже видел тебя, верно? — Лукавый прищур тронул демонический взор, и ангел невольно кивнула, загипнотизированная искрящейся рубиновым цветом радужкой. — Мы учимся на одном потоке. У нас совместные пары трижды в неделю: у Геральда, Мисселины и Фенцио, — протараторила она после недолгой паузы. А он продолжал смотреть в её глаза, выворачивая зарытые глубоко внутри эмоции наизнанку. — Меня зовут Лилу, — заправив волос за ухо, протянула демону ладонь, — мой отец служит при Эрагоне в Цитадели. — Рад за тебя, Лилу, — взглянув на её ладонь, падший улыбнулся. — Я не жму руки тем, кого хочу трахнуть, — хладнокровно заявил он, губами касаясь края стакана. — Да как ты смеешь, — оскорблённо прошипела ангел, резко отодвинув от себя напиток. — Я подобное пойло не пью, так же, как и не трахаюсь с подобными тебе. — Что ж…значит, ты лучше, чем мне показалось, — с явной насмешкой произнёс демон, даже не взглянув на неё. — У вас — демонов лишь похоть на уме. — А ты ждёшь высокопарных речей? — Разве такой, как ты, способен на подобное? — Скривив губы в усмешке спросила ангел. Негодование внутри неё едва вздыбилось, стихая под гнётом пытливого взора демона. Ухмыльнувшись, он глазами скользнул по её телу, что щедро прикрывала белоснежная накидка. — Я ведь не настаиваю, Лилу, — растянул ангельское имя падший, словно пробуя сплетение из четырёх букв на вкус.       А блондинку передёрнуло, буквально подбросило на месте, когда демон со скучающим видом обернулся к извивающейся на танцполе толпе. Его взгляд цепко впивался в плавно двигающихся демониц, сохраняя спокойствие в переливах рубиновых искр. Будто происходящее вокруг не вызывало у него ничего, кроме скуки и усталости. Отчего-то в её груди кольнуло едкое чувство ревности, подтопляя праведные устои ангельского воспитания. Намереваясь уйти, оставить губительное общество демона, ангел подхватила обшитую жемчугом сумочку с барной стойки, в следующее мгновение уязвлённо замирая. В отражении висящего напротив зеркала она увидела красивую брюнетку, что манила демона плавными движениями в ритм музыки. Покачивая бёдрами, она ласкала полуобнажённое тело руками, не сводя с него тёмного, как беззвёздная ночь, взгляда. — Кхм, — звучно прочистив горло, ангел вновь обернулась к игнорирующему её демону. — Люцифер, — коснувшись его плеча, с удовольствием ощутила сплетения сильных мышц под горячей кожей. Дьявол покосился на чужую руку, затем одарив её тело плотоядным взором. — Да, ангелок. — Комната 308, через десять минут, — бросив презрительный взгляд на танцующую напротив демоницу, Лилу зашагала прочь.       Казалось, она слышала, как истошно воет её сердце, пропуская удары от страха рассыпаться на части. Руки непроизвольно сжались в кулаки, покрываясь мелкой дрожью, когда дьявол едва заметно коснулся запястья непризнанной, оглаживая фарфоровую кожу своим теплом. Та улыбнулась, смущённо потупив взор. А горло ангела тотчас сдавило тошнотворным спазмом, словно собственное тело пыталось отвергнуть дребезжащие в груди чувства к демону. Резкий выдох сквозь горькую ухмылку, и наполненные гневными слезами глаза, отчаянно жаждущие поймать его алый взор. Но всё тщетно. Взгляд дьявола был направлен лишь на бывшую смертную.       Секунда, вторая, третья и что-то внутри неё надломилось, покрыв глубокими трещинами выстроенные за годы обучения стены самообладания. Даже не взглянув на оторопевших ангелов, Лилу решительной походкой направилась прочь, нервно стискивая лямку брендовой сумки на плече. Улыбка непризнанной раздражала, яростью захлёстывала разум, а искрящиеся синевой глаза хотелось выдавить из глазниц, стирая привлекательность столь жалкой особы одним лишь действием. Люциферу ведь никогда не нравились порченные игрушки.       Стоило пройти мимо омерзительно воркующих голубков, как она невольно замедлилась, надеясь ощутить припекающий взгляд демонических глаз на пояснице. И с каждым шагом её сердце натужно трещало, кровоточа в грудной клетке. Люцифер даже не заметил, что она ушла, всецело увлечённый новым интересом. Слёзы обжигали глаза, витиеватыми дорожками влаги спускаясь к губам. А ноги немели, с трудом уводя Лилу от источника пожирающей нутро боли. — Ненавижу… Как же сильно я тебя ненавижу… — Шипела она, словно в тумане выходя к общежитию. Горечь уязвлённой обиды неторопливо сменял новый виток жажды отмщения. И ангел шумно втянула воздух, поднимая слезящийся взор к чистому небу. — Она познает всю мою боль, — расправив ослепительно-белоснежные крылья, Лилу мысленно отрезала себе путь назад, сбрасывая тянущую плечо сумку наземь. — И пал смертный отец за чёрные крылья своей нечестивой дочери.