***
Вэйн считала секунды, шаги, количество охранников, камер и всего остального, что поддавалось исчислению. Ледяная вода привела в чувство. Все проходит, когда тебя поливают из шланга под напором. Все, кроме всепоглощающего желания отомстить. Игу страшен, но Умлинго страшнее. Он ее продал тогда, по его милости она едва окончательно не сошла с ума, и на его руках кровь милых сердцу друзей. Полсотни лет телепаты перемалывали разум Скитальца! Процедурная представляла собой комнату не первой свежести, отделанную все теми же вездесущими коричневыми цветами. От того, что Йолдрем узнала в окружающих предметах далеко не безобидные медицинские инструменты, лучше не стало. Особенно не вселяло надежд сиротливо отставленное в дальний угол гинекологическое кресло. Ее завели в центр комнаты и подвесили в кольце, превратив в живое воплощение витрувианского человека. Раздели уже во второй раз, но хотя бы оставили белые повязки на стратегически важных местах. Вэйн пыталась оттянуть руки к телу, но кандалы крепко держали их на местах. «Ну, начнем уже в который раз», — болезненно подумала Вэйн, сжимая в воображаемый кулак силу воли. Игу стоял совсем рядом, разглядывая каждый дюйм оголенной кожи. За ним переминался с ноги на ногу маг в форме Умлинго. Неподдельный страх стиснул сердце. Это же насколько у них тесное сотрудничество сформировалось? — Что в тебе такого особенного? — прищурился игу, отходя подальше, чтобы наблюдать картину целиком. — Как тебе удалось так долго скрываться? Быть может, мы уже встречались? Вэйн промолчала. — Я же могу и по-плохому, если не заговоришь. Могу даже в голову влезть. Достать потайные мечты, узнать все о твоих друзьях, — игу сделал паузу, — о сыне. Вэйн снисходительно усмехнулась. — Откуда ж ты такая нарисовалась? — Циклур кивнул магу, и тот приступил к сбору информации о покрывающих все тело бледных символах и, в особенности, о тех, что на левой руке. — Честное слово, ты достойна похвалы. Так долго от меня уже очень давно никто не бегал. — Где я прокололась? — спросила Йолдрем. Конолоф провел когтистой рукой по металлическому столу. Зверек смотрел на него так, будто они поменялись ролями. Хуже, чем на пустое место. Это страшно его бесило. Когти ритмично стукнули по металлу. Как же Циклур жаждал пустить их в ход, изуродовать миловидное лицо, пройтись ими по коже и навсегда заклеймить шрамами. Может ей отрезать правую руку? Или ногу? Конолоф облизнулся, жалея, что пропустил завтрак: так хотел поскорее начать исследование улова. Видение о том, как горячая кровь будет пачкать белые повязки, как недавно это сделала бирюзовая, заставило желудок заурчать. — Гамаюн тебя выследила, — нехотя произнес игу. — Моя умница, моя гордость… — он наморщил разделенный вертикальной расщелиной нос. Лицо грязно-синей расцветки стало еще темнее, вороньи перья на голове встали дыбом. — Она была недостаточно хороша, раз позволила себя убить. Вэйн вспомнила антропоморфную птицу в ванахеймском лесу, которой прострелила горло, и не смогла скрыть победную улыбку. — Улыбайся, — Циклур подбадривающе кивнул, — улыбайся. Скоро перестанешь. — Да что ты говоришь, — Йолдрем засмеялась. Разглядывающий ее маг непонимающе посмотрел сначала на нее, а после на игу. Не первый случай в его практике, когда пойманный смеется и не молит отпустить, но первый Красный непонятно чем оправдывающий свое число. Магический потенциал весьма средний, других ярко выраженных способностей нет… — Прям перестану? Правда что ли? — Мне доставила небывалое удовольствие охота на тебя, но еще больше мне хочется посмотреть, как ты сломаешься. Твои тайны вскроют, а отправишься ты… — игу вопросительно посмотрел на мага. Последний не колеблясь кивнул. Черные знаки на руке уже полностью захватили его внимание. — Чудно. Отправишься ты туда, где это делают профессионально. Я еще загляну. Циклур кивнул своим мыслям и покинул процедурную. Его место занял, по всей видимости, дознаватель. — Место и дата рождения? Вэйн закатила глаза. «Да пошли вы все…» Добровольно она им ничего не сказала. Нашли дуру, ага. Правда их не устроит, самое важное не рассекретит, так какой смысл? Уж это она знала не понаслышке. Стандартная анкета себя исчерпала, и дознаватель, придвинув себе стул, перешел на более изощренный подбор ассоциаций. Имен они не назвали, так что Вэйн решила раздать клички: Мозгоправ и Ищейка. Почему нет? От прикосновений первого ее уже порядком тошнило, второй безуспешно пытался провоцировать. Хуже стало, когда в ход пошли препараты. Вынужденная говорить Вэйн перешла на язык не из этой вселенной, с которым имплантированные переводчики не справлялись. Мозгоправу монотонный бубнеж Ищейки наскучил очень быстро. — Не вынуждай меня делать твою работу, — процедил маг. Затянутые в медицинские перчатки пальцы остановились на уровне колен подвешенной девушки. Блеклые рунические связки сдавались с боем, и опытный маг начинал задаваться вопросом, у кого же хватило знаний их наложить. Отчет с места поимки был засекречен, что совсем его не радовало. — Не утруждай себя, — откликнулся Ищейка, довольно разглядывая уронившую голову на грудь девушку. — Еще немного, и она будет тебе тапочки в зубах приносить, — Ищейка пошевелил рукой, и многочисленные нити внушения сильнее впились в основание шеи. Ему нужно было как можно скорее сделать Красную лояльной и послушной. Желательно, до ужина. — Ты в голове ковыряешься, а мне говорят все добровольно. — Иш-ка кхе а, цхверш, — выплюнула Вэйн и глухо засмеялась. Они слишком быстро перешли к тяжелым методам. Что-то вкололи. Тело повисло тряпкой, в голове туман, но Йолдрем пока что еще держалась, цепляясь за изучение обстановки. Молчать тоже не давали — шокер был на их стороне. Отпихнуть бы Мозгоправа… — За что вам только платят, — маг с трудом стер еще одну связку. — Ой, умник выискался, — фыркнул Ищейка. Мозгоправ сочетал в себе худшие качества напарника: считал себя лучше него, происходил из умлингских магов, к которым даже среди экипажа никто особого доверия не испытывал, и, что самое ужасное, был его братом. Мозгоправу повезло больше по части навыков, Ищейке — по части химии и биологии. Последнее-то и смущало: девка при всех вкачанных веществах на вопросы не отвечала как надо. — Спорим на недельное? Десять секунд, и я найду ответы на все, что ты из нее вытрясти пытался. — Десять? — Ищейка прыснул. Вэйн затаила дыхание. — Да ты за десять даже через тараканов Красной не перешагнешь. Вон как сопротивляется. — Спорим? — настаивал маг. — Или уже сдаешься? — Самые легкие деньги, — улыбнулся Ищейка. — Давай. Может, поимку и засекретили, но информация с входного теста была в открытом доступе. Мозгоправ уже успел ознакомиться с ней и убедиться, что никакой дополнительной защиты Красная себе не поставила. Более того, тестер прошел, как нож по маслу. Проблем не будет. Мозгоправ встал в полный рост, оказываясь с подвешенной лицом к лицу. Она упрямо подняла голову, одаривая мага не слезающей дикой улыбкой. Храбрится еще, думает, что сильнее всех тут. Напрасно. На счету Мозгоправа были не только Красные, но даже Черные. Разум любого живого существа есть структура. — Будущий безумец и труп, — Вэйн плюнула в лицо магу. По сравнению с тем, что с ней сделало Умлинго, это было больше похоже на дружественное рукопожатие. Мозгоправ невозмутимо вытер слюни. Он коснулся висков девушки, проникая в ее разум. Здесь структурой и не пахло.***
Всю дорогу из камеры Джейн мутило. Тошнота от воспоминания о вздрагивающем в предсмертных конвульсиях пришельце подступала к горлу все слабее по мере удаления от растекшейся по полу бирюзовой крови. Фостер на силу проглотила ком. Она поверила. На самом деле поверила в то, что Вэйн убьет ее, если не будет слушаться. Вели не только их. Из камер на подсвеченную тропу выходили существа, казалось, всех возможных расцветок и форм. Большинство с интересом озирались по сторонам, кто-то пытался скандалить, но таких быстро успокаивали. Джейн посмотрела на кандалы. Сама по себе цепь током не била и не трещала, пусть и очень походила на пучок молний. Позволяла растянуть себя на пару сантиметров на руках и на длину шага на ногах. Не слишком много, но лучше, чем ничего. Скорее всего основана на магнитном поле и электричестве. Обвивающие тело каменное изваяние пугало до чертиков. Астрофизик боялась лишний раз потревожить неприятно трущегося об кожу змея. Пусть Вэйн и убеждала, что с Меретитом можно поговорить и бояться его не нужно, но и от фобий так легко не избавишься. Джейн взяла себя в руки. Все. Будет. Хорошо. Тор абсолютно точно найдет их. Внутри нее тек Эфир, Малекит пытался на ее памяти уничтожить всю вселенную и ничего. А тут какие-то работорговцы. Впереди маячила внушительная фигура Ферана. Как под весом громадных крыльев он не падал на спину, оставалось загадкой. Рири семенила перед ним. Джейн приказала себе собраться и отбросить ненужные мысли. Сплошной крытый коридор закончился за плавным поворотом, и понимание масштаба обрушилось на астрофизика. Камеры остались только по правую руку, слева же открылся вид на зал, ограниченный по периметру множеством ярусов уходящих под потолок этажей. Джейн насчитала десять, их же держали на втором. Кандалы привели многочисленную группу к лестнице, а оттуда в закрытый сеткой зал. Цепь исчезла, остались только дежурящие охранники. — Надеюсь, ты и правда меня понимаешь, — пробубнила себе под нос Джейн, не веря, что хочет пообщаться со змеей. — Меретит, нас куда-то привели. Вроде бы никто на тебя не покушается, — шепнула астрофизик в сторону устроившейся на плече каменной мордочки. Как ни странно, змея ожила. Наблюдающий за ними Феран кивнул Рири, решив, что поддержкой Зеленая обеспечена. Дэвите вообще, едва отошли в сторону от входа, только и делали, что блаженно вытягивали крылья. Впервые им предоставили такую возможность. Рири что-то сказала другу, косясь на астрофизика, но он только махнул рукой в ответ и первый взмыл в воздух. Сильные белоснежные крылья были будто клочком неба на грязном корабле. Джейн поймала себя на мысли, что наблюдает за дэвите открыв рот. И не только она. Многие из тех, кого также притащили в зал, никогда не видели крылатых гуманоидов. Рири проследила за другом, но взлетать не спешила. — Кминци, — она положила руки на плечи Джейн, заставляя опуститься с небес на землю, — серса нон а’мори. — Я-я не понимаю, — попыталась объясниться Фостер, хмурясь. — Нон а’мори, — Рири снова легонько хлопнула девушку по плечам и отошла в сторону. Желающих коснуться перьев она растолкала и, не теряя больше ни секунды, присоединилась к Ферану. Джейн с трудом оторвалась от библейского образа. Как бы ни был велик с первого взгляда зал, дэвите он был на пару взмахов. Фостер огляделась по сторонам и нашла в отдалении свободный столик с приваренными лавками. Подобные были в изобилии разбросаны по периметру. Ее никто не стремился обидеть, как прочила Вэйн, и Фостер несказанно радовалась этому. Пробравшись сквозь толпу таких же пленников, девушка присела за выбранный столик и выдохнула с некоторым облегчением. По головам считать было довольно сложно, ввиду присутствия больше одной у некоторых существ. Джейн приблизительно прикинула, что не меньше пятидесяти. Но камер же значительно больше, так? Быть может, выпускают в разные часы? Фостер заметила, что змей тоже внимательно рассматривает окружающих: кто в угол забился, кто давится плачем, кто просто не понимает, что происходит, и пытается хоть с кем-то поговорить. Некоторые совершали какие-то цикличные действия, и Джейн предположила, что это молитва. Существует же понятие религии за пределами Земли? По большей части в толпе мелькали желтые цвета формы. Зеленых чуть меньше, а Синих единицы. Джейн заметила двух Красных: отпечатанные на куртках числа едва перевалились за двадцать тысяч. С единственного же пленника в черной куртке цепи не сняли и от линии на полу отойти не позволили. Смирительная рубашка и намордник добавляли ему очков устрашения. Белые цифры, перешагнувшие отметку в сто тысяч, заставили Джейн усомниться в рациональности совместного «выгула» столь разных по силе. Она, Джейн Фостер, находится в плену у космических головорезов и пытается сообразить, что именно поможет Вэйн. Еще лучше: готовит побег. Да это же бред. Самый настоящий бред! Вера в то, что Тор отыщет ее в космосе, пошатнулась. Зато желание вцепиться в ближайший более или менее устойчивый путь к спасению укрепилось. Какой бы… своеобразной не была Вэйн, количество присужденных очков внушало хоть какую-то призрачную уверенность. Джейн прочистила горло из-за подступившей тошноты. Дергающегося по полу камеры охранника с перекушенным горлом она вряд ли забудет до посещения кабинета психолога. Да и как ему объяснять суть травмы? — Прости, что отвлекаю, но ты не мог бы слезть? — обратилась Джейн к ёрму. Меретит что-то прошипел в ответ, удивительно по-человечески вздохнув. Как Вэйн его понимала, оставалось загадкой. — Что? Ты тяжелый. — Меретит помотал головой и предостерегающе зашипел. — Хотя бы поверх одежды, — Джейн нервно улыбнулась, подняв руки в жесте «сдаюсь». Змей, как показалось Джейн, заворчал, но маленькую просьбу выполнил, опоясав зеленую одежду черным телом. Стараясь не думать о пугающем соседстве, Фостер вернулась к наблюдению. Ошалевшие от невероятного потока информации мысли подгонял страх и тоненький голосок самовнушения, что все будет хорошо. Она глубоко вздохнула, успокаиваясь насколько могла. Вэйн говорила, что змей умный. Так может привычка вслух рассуждать поможет? — Три охранника нас сюда привели, — начала астрофизик, — здесь был четвертый. Вон стоят, — она показала на две диаметрально противоположные арки входа сквозь натянутую сетку. Змей повернул голову вслед за ней. Зашипел, тут же замолк, но кивнул, догадываясь, что пытается сделать девушка. — Из оружия, как я поняла, только та панель на рукаве. Вэйн же говорила, что здесь держат только редких. Если так, то, может, стрелять настолько экономически невыгодно? Браслеты снять и все, как думаешь? Меретит отрицательно помотал головой. Форму охранников было трудно не заметить даже в этом многоцветии одежды. Прочные материалы, жесткая высокая обувь с рифленой подошвой, множество нашитых карманов и подсумков, среди которых ёрм заметил оружие с паралитиком. Похищенных же одевали в тонкие тряпки, не годящиеся даже для минимальной прохлады (змей порадовался, что полы и стены камеры теплые), и хлипкие чешки. Меретит вспомнил, что в похожей обуви Вэйн обожала дома заниматься на полосе препятствий. Но были в зале и те, кто балансировал между двумя крайностями. Таких он тоже видел в том лесу. Еще до того, как его заковали в кандалы, ёрм слышал их магию. К сожалению, достаточно сильную. Двое стояли, прислонившись к противоположным стенам. Они были одни из немногих здесь, кто походил внешне на людей и выражал крайнюю степень презрения к толпе. Несмотря на то, что они стояли внутри огороженного зала, никто не подходил к ним ближе десяти метров, будто избегая невидимой стены. Меретит пригляделся к форме, силясь распознать что-то похожее на оружие или артефакты. Ничего. Только легкая одежда похожая на лабораторный халат с эмблемой на груди. Но и панели на руках нет. — Узнаешь здесь кого-нибудь? — спросила Джейн, когда змей в полной мере насмотрелся на охрану. Меретит кивнул. — Вэйн может с ними поговорить, если представится возможность? — змей выразительно потупился. — Ясно. Не знаешь. За оставшееся время Джейн перевела всю работу мозга на максимально точное запоминание всего и всех, включая, как и просили, даже самые незначительные детали. Рост, цвет, форма, расцветка, сколько рук и антенок… Звучание голосов, отдельные слова, как и куда смотрит охрана. Фостер понятия не имела, что окажется важным. Сквозь тонкие ботинки она чувствовала вибрацию пола и догадывалась, что это из-за двигателя. А дальше? Если они и правда на корабле, то в силу незнания, можно строить только предположения касательно источника энергии. Против воли эту тему ей хотелось изучить вдоль и поперек. Сингулярный? Может гиперпространственный, либо, если технология настолько продвинута, то и гравитационный? Она бы отдала все, что угодно, только бы узнать больше о, на удивление, густонаселенном космосе.***
Обратно охрана повела их иным путем и назначив временным пристанищем другую камеру. Еще меньше, холоднее и так плотно исписанную текстами, что изначальный абстрактный рисунок на коричневых стенах едва угадывался только в паре мест. Джейн поежилась, обнимая себя за плечи и уже позабыв, что змей все еще цепляется за нее. Дэвите вошли следом, сильно подгибая громадные крылья. Фостер подумала, что если они с Рири прислонятся спинами к противоположным стенам, то как раз коснутся друг друга ступнями. В длину каморка была немногим больше. Меретит обеспокоено завертел головой, вглядываясь в уже знакомые лица, но того самого не находил. Он слез, обнюхал каждый угол, тщетно пытаясь найти подтверждение присутствия здесь хозяйки. Дэвите что-то сказал, обращаясь не то к другой крылатой, не то к ёрму, но точнее понять змей не смог. Съедаемый чувством вины за то, что серьезно ослушался уже дважды, и страха, Меретит заполз к Джейн на колени. В голове потомка Мирового Змея распустился бутон сочащегося ядом плана. Одного допущения, что они с хозяйкой могут больше никогда не увидятся, хватило на снятие всех с такой тщательностью установленных предостережений. На Като Мальзу его боялись, так неужели сброд в военной форме, провонявший гнилью, застарелой кровью и медикаментами, настолько отличается от кальз? Шли часы, дэвите говорили о своем, Меретит неотрывно смотрел на железную дверь, Джейн куталась в куртку и, судя по подрагивающим губам, весьма безуспешно. Когда ужин подали, как и в прошлый раз, на пятерых, в ёрме зажглась надежда. Среди бьющих по ставших чувствительными к свету глазам Вэйн различала единственную надоедливую горящую линию под ногами. Сил поднять голову и осмотреть коридор, по которому ее волокли, у нее не нашлось. Лязгнула дверь камеры. На краткий миг Йолдрем почувствовала себя полностью свободной, пока не сработал рефлекс, и она не выставила вперед руки, чтобы не отбить голову об стремительно приближающийся пол. — От твоего поведения зависит пара жизней. Место свое не забывай, — сплюнул охранник, швырнув к девушке ее красную одежду. Дверь захлопнулась, и едва цепи кандалов исчезли, Джейн на коленках подобралась к лежащей ничком девушке. Ей оставили только похожее на бинты сомнительное нижнее белье. На болезненно бледной коже красовались как вытянутые синяки, опоясывающие тело, так и пара обычных. Джейн осторожно потрясла Вэйн за плечо и позвала, но ответом было лишь учащенное дыхание. Фостер перевернула ее на спину, вынуждая морщиться и отворачиваться от свела ламп на потолке. — Перестань, — тихо сказала Вэйн, собирая остатки рассудка воедино. — Что они сделали? — с ужасом спросила Джейн, рассматривая следы уколов и присосок. Контраст оттенков на коже пугал. Йолдрем в ответ болезненно поморщилась. Тошнота от встряски постепенно улеглась, а в голове хоть шаром покати. Только клубок последствий бьет в гонг, вгоняя Скитальца в еще большую головную боль. Под левую руку подлез ёрм, не смея нарушить повисшее молчание. Прохладная змеиная мордочка терлась об теплую ладонь, а у Вэйн не было сил даже наорать на глупого Меретита за то, что ослушался. Да может и к лучшему, что его там не было. — Вода есть? — шепотом спросила Вэйн, прекратив попытки открыть глаза. Зашелестели крылья. Неужто случайно переключилась на енохианский? Звякнула жестяная кружка, будто молотком ударили по надетой на голову кастрюле. Кстати о ней. Замученную часть тела, которую Йолдрем уже мечтала отпилить к чертям при первой же возможности, кто-то осторожно приподнял, и губ коснулся ободок кружки. Ледяная вода со специфическим химическим привкусом успокоила ходивший ходуном желудок. Вэйн подобрала короткие слова благодарности, но ее скорее поняли по интонации. Английский поддавался со скрипом. — Нон и ниткэ, [Не стоит.] — ответила девушка. Странно, что Феран подпустил Рири к Красной после утреннего инцидента. «Глубокий вдох и выдох. Еще раз. Все по полочкам. Давай же, соберись. Хаос по ниточкам, по осколкам, по клочкам, по обрывкам слов и воспоминаний. Штиль противоестественен. Те, кто сделал это, противоестественен. Играй ради Тита. Ну же! Тебя уже продали, остается вопросом времени, когда переправят в кошмар». Вэйн со стоном перекатилась на живот, чтобы приподняться на нетвердых руках. Аккуратно. Мозги бы не расплескать. К горлу подступил тяжелый ком, сердце ускорило ход. Йолдрем остановилась, переводя дыхание. — Тебе нужно одеться, иначе замерзнешь, — тихо произнесла Джейн. Попытку помочь посадить девушку прямо змея пресекать не стала. Видимо, Вэйн сильно мутило и отталкивать астрофизика та не решилась. Йолдрем тяжело привалилась к стене, придерживая живот. — Угу, проветрюсь только. — Имубрир, [Прикройся.] — бурчание Ферана резануло слух. — А ты не смотри, — хмыкнула Вэйн. Прийти бы только в пародию на норму…***
Ее не замучают до состояния овоща, не изобьют до полусмерти. Это слишком просто. Среди сонма палачей незаменим только пленник. Выгодная позиция, если подумать. Пока что это капля в море. Облегченный режим, так сказать. Так себе телепаты, не особо изворотливые химики и прочий сброд, который ставит себя вровень с настоящими умлингскими мастерами. После первой проваленной попытки покопаться у нее в мозгах, Вэйн это поняла, и безотчетный страх притупился. Что ж, с этим можно справиться. А игу же наверняка считает, что ему в рамках сотрудничества отдали самых лучших. Нет, лучших она знала, а это даже не близко. Где-то на уровне с Локи, но не выше. «Все так и есть. Здесь лишь сброд, — уверенно заявил проснувшийся внутренний голос, а чуть погодя трусливо добавил: — Конечно, убеждай себя в этом. Авось коленки при виде эмблемы подкашиваться перестанут». Вэйн глубоко вздохнула, настраивая себя на оптимизм, ну или хотя бы отдаляясь от пессимизма и фатализма. Фантазии о прощальной разделке игу служили прекрасным топливом для поддержания себя в здравой памяти. Постепенно отходя от «теплого» приветствия, Скиталец не преминула обрадовать сокамерников своими предположениями. Шкурки дэвите попортить не посмеют, даже крылья не подрежут и не стянут, чтобы товарный вид не потеряли. Впрочем, из этого не следует ни капли веселого. Джейн же вероятно прополощут мозги. И, о чудо-чудное, она этого даже не заметит. Вэйн предупредила, что если так случится, то пусть смело выкладывает все, что знает. То есть, чуть больше, чем ничего. За себя и семью Йолдрем из-за подобного расклада не боялась: пока местные олухи не распустили ее хаос по ниточкам, води за нос сколько влезет. Она живет с Богом Лжи, уж им соврать сумеет. Доклад Джейн и Меретита был очень далек от идеала, но куда лучше, чем Йолдрем рассчитывала. Все же астрофизик оказалась полезной. Из красочных описаний доктор составила примерное представление о том, что творится на борту и примерно в какую сторону делать ноги. К моменту перечисления прочих пленных Вэйн даже соизволила одеться. Взгляды, которые бросали дэвите и, в особенности, один конкретный переборовший мораль пернатый, ей не нравились. Никогда синяков не видели? У самих не по одному шраму. Холод спасал. Вэйн отпустила фантазию, представляя, как сидит на коленках йотуна. Крепкая опора, за которую можно спрятаться и стать слабой. Кто бы знал, как ей хотелось его увидеть прямо сейчас, но нельзя. Слабой побыть еще некоторое время не выйдет. Приятная фантазия грела душу и помогала собраться. Скиталец обязана, иначе никак. Йолдрем кивала в ответ на цветастые описания окружения и засыпала обоих вопросами. На полу перед скрещенными ногами Джейн попробовала нарисовать схему, Вэйн же наметила путь, по которому ее волокли. Охраны достаточно, но не сказать, что невозможно много. Игу просто перевозчик, а с учетом редкости товара, то и текучка достаточно сильная, чтобы не успеть подготовить полноценный бунт или массовый побег. Надолго здесь не задерживаются, а приличный план, учитывающий каждую мелочь, с учетом никуда не годной головы и того, что ее со дня на день могут переправить в Умлинго, составить просто не получится. Вэйн прикусила губу, вглядываясь в вырисовывающиеся заметки. — Партитэ ки дуно? [Мы можем поучаствовать?] — спросил подошедший Феран. — Но, [Нет.] — без раздумий ответила Вэйн. Сидевшая рядом Джейн все не могла привыкнуть к сосуществованию с кем-то столь похожим на сошедшего с церковных витражей ангела, поэтому и следила за нависшей над ними тенью. Дэвите сказал еще несколько фраз, но Вэйн его перебила. Фостер не нужен был словарь, чтобы понять формулировку отказа. — Чего он хочет? — спросила девушка, насилу отрываясь от белоснежных крыльев и их обладателя, мнущего руки за спиной. — Хочет, чтобы я помогла ему спасти Рири, — ответила Вэйн, продолжая задумчиво вглядываться в схему. — Ты не станешь, верно? — с укором вздохнула Джейн. — Нет никакого шанса? — А с какой радости? Кто они мне, и какая с этого выгода? — Йолдрем исподлобья посмотрела на астрофизика. Джейн сглотнула, встречаясь с безэмоциональными золотыми глазами. Ходит по тонкому льду, но врожденная доброта умоляла попытаться еще. Фостер мазнула взглядом по Ферану. В кварцево-розовых глазах промелькнула искра понимания. — Нельзя же во всем искать выгоду. Ты же… ты говорила про цифры. Дэвите синие, это же может помочь, разве нет? — Я не пойму, ты решила, что раз дэвите похожи на ангелов, то обязательно нужно их спасти? — решила ввязаться в диалог Вэйн, раз план дальше двери не шел. Переключиться будет полезно. — Нет, не поэтому… — Тогда чего ради? — Они такие же пленники, как и мы. Нельзя их здесь оставлять. Сама говорила, что с ними могут сделать, — не видя обычно следовавших за подобными разговорами ограничений, Джейн почувствовала, что может попытаться что-то сделать. Не может же быть такого, что хладнокровное убийство — это все, на что способна Вэйн. И в ее сердце должно было остаться добродетель. — И? — Что «и»? — Тут все пленники, дальше-то что? Мне нет до этого дела. Я спасаю Тита, а не кого-то еще и даже не себя, — Вэйн с осуждением посмотрела на лежащего поблизости ёрма. — Но меня же ты пообещала вытащить, — пробормотала Джейн. — Где здесь выгода? — Это же с какими диоптриями ты носишь розовые очки? — вздохнула Йолдрем. — Дважды обязанный Одинсон будет приятным бонусом, как считаешь? Ты слишком… — Вэйн нахмурилась, подбирая подходящее определение. — Наивная? — подсказала Джейн. — Может и так. — Я хотела сказать добрая, но и наивная тоже. Ребенок из теплицы, — приложив замерзшую руку ко лбу, Вэйн улыбнулась одними губами. — Но ты хотя бы вменяемая. Твоя голова достаточно холодная, чтобы не истерить и не доставать меня. Феран, — обратилась Йолдрем к дэвите, — капици, тъям и нон рьечедо Меретит ту пэр. Инко тавем кминци собре доранге дели. Сигноми. [Феран, пойми, я не стану рисковать Меретитом ради вас. Даже пятнадцать на птичьих правах. Мне жаль.] Дэвите молча принял отказ. В конце концов, он его ожидал и не надеялся на большее, однако же попытаться должен был. Феран вернулся обратно к закутавшейся в крылья на манер кокона Рири, не смея больше тревожить Красную. Прикрыв глаза, он слушал тихий разговор, от скуки пытаясь предположить, о чем идет речь. Немногословная, так и не пришедшая в себя Вэйн вступила в ленивую перепалку с Зеленой, чего дэвите никак не мог понять. Как у нее вообще хватает смелости? Впрочем, терпения хватило ненадолго, и разговор затих. Вэйн обняла подтянутые к подбородку колени, успокаивая себя почесыванием ёрма. Меретит ластился и пытался хоть немного согреть хозяйку, но куда уж хладнокровному. — Да-а, даже представлять не хочу, где бы оказалась, если бы ты меня послушал. — Значит, ты на меня не злишьс-я? — Меретит заискивающе посмотрел на девушку. — А смысл? Это не поможет ни мне, ни тебе. Все равно, что забиться в угол и рыдать от несправедливости жизни. Но в миллиардный раз повторяю, — Вэйн сжала губы в тонкую линию, смотря в бледно-голубые глаза ёрма, — если я говорю что-то сделать, то слушайся. Умоляю. Это же не сложно. — Я понял, понял. — Что-то не заметно. Спи, утром будет неизвестно что. В подтверждение своих слов Вэйн закрыла глаза. Ложиться на ледяной пол она не рискнула. Меретит придержал неустойчивую позу хозяйки хвостом и окаменел, в кои-то веки радуя ее послушанием. Джейн сидела неподалеку, стучащими друг о друга зубами выводя из себя то и дело поправляющую оперение Рири. Вэйн же увязла в с трудом собирающейся воедино картинке корабля, чтобы обращать на это внимание. Самым сложным будет избавиться от кандалов и пропасть из поля зрения охраны. Сегодня она уже успела убедиться в том, что снять планшет с конвоира не так-то просто. Однако, как следует все из того же утреннего исследования, они тупы, как пробки. Йолдрем мысленно помолилась о том, что она не убила последнего идиота на корабле. Следом, можно попытаться устроить бунт, отключив кандалы у всех. В суматохе будет легко скрыться. Оттуда окольными путями к спасательным шлюпкам, либо, если совсем повезет, то к адекватному судну. Хотя… нет, последнее маловероятно и опасно. Начиная с закрытых шлюзов, контролируемых с капитанского мостика, заканчивая преследованием и огнем. Шлюпки же на такого типа кораблях должны быть довольно устойчивы к повреждениям. Ну вот, уже похоже на что-то правдоподобное. Среди пойманных Вэйн большинство видов узнала. Воображаемая лампочка засияла над головой, как только доктор составила карту место обитания. Да, редкости собрали со всех уголков вселенной, да, ради парочки игу пришлось лететь к черту на рога, но вся эта роскошь должна окупаться. В движении тюрьма или нет, а совсем в глухомани простаивать не может. Логистика тогда сильно проигрывает. Значит, не так далеко должен находится хоть один обитаемый мир. Хоть какие-то признаки цивилизации. Еще интересно было бы узнать, как именно проходит продажа, потому что если существ доставляют до порога, то это открывает немалые перспективы. Кого только игу не собрал на своей ярмарке: метисов, проклятых, модифицированных, почти вымерших и искусственно выведенных. К удивлению, даже один темный эльф выискался. Вэйн развесила в стремящемся рассыпаться мысленном пространстве доступное описание. Тогрута с меланизмом и пятью вместо положенных трех отростков на голове, добродушный ворген, строящий из себя безобидного хомячка, нага, еще совсем ребенок, грут, фоши (Вэйн и не сомневалась, что игу способен продать кого-то подобного себе) и многие другие. Мимолетное просветление отступило, возвращая все на свои места. У Вэйн появилось чувство, что державшаяся исключительно на силе воли и самовнушении стеклянная стена, отделяющая последствия попыток садистов разузнать побольше о товаре и въевшиеся в кожу страхи, треснула. Йолдрем мотнула чугунной головой, отгоняя трусливые голоса. Пришлось даже открыть глаза, чтобы в них не утонуть. Страшные тени Умлинго сменились видом на браслеты кандалов. Не литые, состоят из плотно подогнанных звеньев и без видимых застежек. Вдоль каждой пластинки по ребру шло место стыка внешней и внутренней части. С виду хлипкая, а на деле прочная конструкция, которую при всем видовом разнообразии никто грубой силой сорвать не в состоянии. — Ты не дэвите, — внезапно произнесла Рири. Вэйн неохотно перевела на нее взгляд. В паре шагов лежала девушка, трогательно укрыв крыльями трясущуюся от холода Джейн. От удивления Йолдрем подняла брови. Это же насколько надо уйти в себя, чтобы такое пропустить? — Потрясающая наблюдательность. — Тогда зачем солгала, что ты Икар? Феран легонько предупреждающе стукнул Рири по лодыжке, за что получил пинок в бедро. — Я не лгала. — Но ты мерзнешь, стучишь зубами и дышишь так, будто скоро задохнешься. У тебя нет шрамов от крыльев. Ты не можешь быть Икаром. — Могу, — выдохнув облачко пара, ответила Вэйн. — Это взаимоисключающие вещи, — настаивала дэвите. — Рири, хватит, — одернул девушку Феран. — Я просто хочу понять, — огрызнулась Рири. На языке вертелся нецензурный ответ, но Вэйн все же осилила вежливость: — Найдешь меня снаружи клетки, может и расскажу. — Почему не сейчас? — Рири! — сквозь зубы пригрозил Феран. Вэйн же ограничилась тяжелым ледяным взглядом и этого вполне хватило. Дэвите с головой накрыла и себя, и ничего не понимающую Джейн кипенно-белым крылом. — Прости ей любопытство. — Дети, — безразлично отмахнулась Вэйн. Она отвлеклась, чтобы шепнуть ёрму пойти погреться около Джейн — сидеть с каменным змеем в ледяной камере становилось, мягко говоря, не слишком удобно. Очнувшись, Меретит заспанно кивнул и юркнул под белые перья. Астрофизик от неожиданности ойкнула. Феран замялся, подбирая слова. Красный монстр действительно мерзнет, даже губы посинели. Не дэвите уж точно. Да и в каморку эту их засунули только из-за нее, так что стоит ли? Феран еще раз внимательно осмотрел закрывшую глаза девушку и прикинул, что ему может быть за вертевшееся на языке предложение. Кто знает, как у ее народа принято. Здравомыслящая часть дэвите пыталась убедить его не лезть к Красной. Феран на свою голову ее не послушал. — Очень холодно? — Физиология не морозоустойчива, — ответила Вэйн, кутаясь в легкую куртку. — Не обращай внимания. Холод уже пробрал до костей. Если сначала он приносил облегчение, то теперь эта функция отодвинулась на задний план. Жаль, Вэйн надеялась, что после пары лет жизни с йотуном уже успела привыкнуть к низким температурам. Хотя кого она обманывает, поди уговори его снять иллюзию. Йолдрем устало мазнула взглядом по собирающемуся что-то еще сказать дэвите и с полным безразличием к происходящему выдохнула теплый воздух в пространство между подобранными коленями и телом. — Если хочешь, — Феран проглотил застрявший в горле ком. Свет, он действительно решился… Как будто его это должно волновать, — я могу согреть, — договорив фразу, воин напрягся. В вопросительно выгнутую бровь Вэйн вложила весь скептицизм, на который была способна. Она посмотрела на гору белоснежных перьев лежащую слева от Ферана, потом на самого парня, сжавшего губы в тонкую линию. — От такого порыва, даже не знаю, щедрости или сумасшествия, я не изменю своего решения, — Вэйн попробовала тело на предмет подвижности и оказалось, что пальцы рук и ног едва ли ощущаются. — Уже понял. Это благодарность за крыло и только. Меня так воспитали, — Феран посмотрел на Рири. Хорошо ей хватило рассудительность укрыть Пятнадцатую. К Красной бы он ее все равно бы не подпустил. — Только ничего не подумай, я помню предупреждение, — поторопился оправдаться дэвите, чувствуя, что пол под ледяным взглядом девушки теряет устойчивость. — Уверен, что это хорошая идея? — Я должен был предложить. Мы на войне, твои слова. — Мне слишком плохо, чтобы отказываться, — вздохнув, ответила Вэйн. Не гуди так сильно голова, она бы спокойно потерпела мороз. Йолдрем мысленно обратилась к неизвестно где находящемуся трикстеру, чтобы ему не пришло в голову, использовать скипетр этой ночью. На негнущихся ногах Вэйн подползла к растянувшемуся посреди камеры дэвите, навевая воспоминания о давно минувших днях. В кварцево-розовых глазах читалась наигранная уверенность. Ложиться на огромное белоснежное крыло казалось кощунством. Йолдрем оставила вялые попытки параноидального голоска разума за дверью, ведь ничего же предосудительного не делает, так? Ей бы только собраться, хоть чуть-чуть поспать, чтобы завтра вытерпеть еще дозу издевок. Карточный домик плана становился все крепче, и надо обязательно все выдержать, чтобы его не сдуло. Были бы силы… С тихим шелестом Феран накрыл обоих вторым крылом, избавив наконец от невыносимого света лампы. К спине будто приложили обогреватель. Канаты напряженных мышц вкупе с куда более крупным телосложением лишний раз напомнили, что Скиталец до слез соскучилась по своему Богу. Феран боится ее, а Вэйн это уже начало раздражать. Договорились же. Относится к ней, будто скажи не то слово, и она ему сердце вырвет. И в то же время предлагает согреть. Какой трогательный идиотизм. Ее уже тошнит от этого. Вэйн нашла правую руку дэвите, которую тот явно не знал куда деть, и без зазрения совести перекинула себе через талию, чтобы отогреть околевшие руки. Правильно греться, конечно, нужно не так, но и этого уже достаточно. Вот бы Локи не начал баловаться телепатией… Холодно ей, отстаньте, не всем дано родиться йотуном. Вэйн осознала, что мысли укусили себя за хвост, и круг сомкнулся. — Расслабься уже. Я безобидная до тех пор, пока моим и мне не вредят и не мешают. Вчера же еще прояснили, — непроизвольно дрожа от холода, буркнула Вэйн. — Не нервируй хоть ты. Не хочешь же сказать, что утреннего идиота жаль? — Абсолютно не жаль, — ответил дэвите. Несмотря на чувство, будто приютил ледяного монстра, Феран заставил себя расслабиться. Он мог сколько угодно размышлять над Красной, которая с такой легкостью убила охранника. Оскал и спокойствие. Феран пытался вспомнить, кто из его прославленных командиров мог составить ей конкуренцию и решил, что никогда не захочет переходить такой дорогу. Еще думал, что навоевался достаточно, чтобы внушать тот же трепет, а до этого два или три раза по столько же. Может тогда и сравняется. Феран приподнял крыло, проверяя трясущуюся девушку. Без местной системы подсчета угрозы и за оруженосца такую бы не принял. Меньше той же Пятнадцатой, только тренированное тело выдает. — Ты очень добр. Не позволь никому загубить это в себе — обратной дороги не будет, — Вэйн сжала горячую ладонь дэвите. — А у тебя вышло? — Вышло. Кто бы знал, сколько я за это заплатила. — Так помоги, — Феран перешел на шепот, смешанный с мольбой, дыша в туго стянутые черные косы. — Я не мать Тереза. — Кто? — Если получится, я может и попробую выкупить вас у тех, кому продадут, но бежать с двумя белоснежными мишенями — чистой воды безумие, — сама не зная зачем, Вэйн решила подарить несчастному пойманному дэвите надежду. — Я похож на безнадежную и беспомощную мишень? — возмутился Феран. — О, более чем. С такими крыльями попробуй спрячься, — Йолдрем улыбнулась. — Но до чего же ты те-еплый, — трясясь, Вэйн поджала колени к подбородку, перехватывая внушительную руку дэвите. Парень оказался пусть и заметно крупнее трикстера, но куда легче. — Как думаешь, сколько еще в запасе? — Откуда же мне знать? Может месяц, может один день, может вообще час. Молись, если есть кому. Феран поерзал, окончательно приняв для себя решение, что Красная опасна в разумных пределах. В этой каморке же даже не холодно, с чего она так околела? Дэвите перехватил узкие ладони, которые как раз уместились у него в руке. Свободно говорит на древнеенохинском, знает традиции, носит звание Икара, пусть и без шрамов, да и внешне похожа на южанку. Жаль, что мало бывал за пределами родины, может и понял бы какой расы скрытная Красная. — Раз ты не дэвите, у вашего народа есть вера? — поинтересовался Феран. Он наморщил нос, пытаясь избавиться от щекочущих перьев и въевшегося в них и волосы девушки химического запаха воды. — Да есть один Бог, — вздохнула Вэйн. — Молюсь, чтобы не вздумал помогать. — Странный Бог. — Лучшего мне не найти.