Видения преданной куклы

      Сидя за столом, который был завален книгами и десятидюймовыми пергаментами, проверяя письменные работы своих учеников, Эммелин невольно пришлось оторваться от страниц и устремить взгляд вперед.       Судорожно вздыхая, Пэнси, которая отрабатывала свое наказание за то, что посмела пожаловаться своему декану, вытирая парты опрокинула миску с водой. Поймав на себе строгий взгляд мадемуазель, она выжидательно посмотрела на нее.       — Могу ли я воспользоваться своей волшебной палочкой, профессор Дюваль? — спросив с сомнением, Паркинсон сжала челюсть и глубоко вздохнула. Ее раздражало то, что эта преподавательница, не успев ею стать, начала «придираться просто так».       «Что я ей сделала?! Какие у нее могут быть причины ненавидеть меня? Тоже мне, явилась как гром среди ясного неба».       Поглядывая на мадемуазель, которая не спешила с ответом, Пэнси нахмурилась и подняла миску с пола.       — Разумеется нет. Вы же знаете, что отработка предполагает никакого волшебства, а значит нужно самой устранять это недоразумение, — категорично покачав головой, Эммелин демонстративно отпила из чашки чая, чтобы вновь вернуться к проверке заданий.       Стиснув зубы, Пэнси закатала сползший рукав водолазки и с брезгливостью стала вытирать лужицу с пола. На секунду Эммелин стало жалко девчонку, которая неуклюже ворочалась с ветошью, подобна какой-то магле, но вспомнив претензии Снейпа, жалость сразу же угасла как пламя свечи на сквозняке. _____________________       В первый же вечер после учебного дня, когда все обитатели Хогвартса собрались на ужин в Большом Зале, словно смеркут, развивая за собой мантию, к учительскому столу направлялся Снейп. Настроение у него, по-видимому, было не очень, так подумала Дюваль, из-за сурового взгляда который он бросил на гриффиндорцев. Взглянув на Эммелин, уголки его губ едва скривились.       Сквозь шум голосов и позвякивания посуды, послышался чей-то вскрик и ржание. Какой-то ученик, забавы ради, закинул жирную жабу за ворот мантии одному первокурснику, который оцепенев от страха зажмурился и стал дрожать. Болотная тварь моргая, спрыгнула сначала на голову рядом сидящей девочке которая завизжала, а потом в сторону и в котел с томатным соком, оставляя ослизлые разводы на столе пуффендуйцев. Взглянув направо, Эммелин заметила поглядывающую в ее сторону Паркинсон, которая о чем-то шепталась с Милисентой Булстроуд. Накладывая картофельное пюре, Снейп что-то пробормотал себе под нос.       — Вы уже минут пятнадцать буравите меня взглядом, — проговорила Эммелин потянувшись за кусочком запеканки. — У вас какие-то проблемы?       — Как вам преподавание, Эммелин? — поинтересовался мужчина почти безразличным голосом.       — Для вас — профессор Дюваль, — манерно растянула слова девушка, не отрывая взгляда от Поттера, который резким движением встал из-за стола бросив друзьям что-то обидное, так как брови его рыжего друга насупились, а Грейнджер поджала губы. Северус лишь ядовито усмехнулся покачав головой. — Вас что-то рассмешило? — с удивлением выгнув бровь, Эммелин лениво повернула голову в его сторону.       — «Профессор», — повторил Снейп противно насмешливым тоном.       — Считаете меня не достаточно подходящей для преподавания?       — Вы угадали.       — Почему же? — осведомилась она в недоумении, искоса бросив взгляд на перевернутую книгу рядом с его рукой.       — Вы считаете нормально сыпать учеников вопросами из другой дисциплины?       — Что-о?       — Вы не слишком-то и позаботились хотя бы изучить малую долю информации о предмете который будете вести.       — О чем это…       — И вы кажется упиваетесь наслаждением унижая студентов перед всем классом за незнание темы, — не давая сказать и слова, Снейп перебил ее дважды, скривив рот в неприязни.       — Ах вот оно что, — заметила Эммелин, спокойно отпив ягодного морса из серебряного кубка. — Понятно.       В этот момент ее глаза встретились с глазами Паркинсон в которых промелькнула усмешка. Медленно отвернувшись, Пэнси рассмеялась над какой-то шуткой сказанной за их столом.       Эммелин представила, как эта маленькая пигалица, состроив жалобную гримасу и выкатив скупую слезу, стала клеветать на нее, извращая правдивые факты. Возмущение забулькало где-то в груди, отчего она чуть прищурилась. Да и какое он имеет право отчитывать ее словно школьницу? Что он вообще из себя возомнил?! От этого Эммелин недоуменно нахмурилась.       — Не примите мои слова как оправдание, я всего лишь хочу напомнить, что Прорицания — это не только хрустальные шары и гороскопы. Эта дисциплина — особая наука, взаимосвязанная с небесными телами, изучение которых помогает расширить границы разума. Более того, профессор Трелони уже изучала с ними эту тему и составляла карты ночного неба, поэтому никаких вопросов из воздуха не было! Я в отличие от вас не издеваюсь над учениками просто так!       — Что вы имеете в виду? — спросил он ледяным голосом чуть слышно.       — А то, что после ваших занятий Поттер выглядит так, словно хочет сброситься с Астрономической башни, и поверьте мне, не он один. Эммелин была полностью уверена в своих словах, так как перед ее уроком у пятикурсников по расписанию стояло Зельеварение, и после они, в особенности гриффиндорцы приходили подавленные и тревожные. — Так что прежде чем вновь бегать с жалобами мисс Паркинсон, подумайте сначала своей собственной головой о методах обучения, — рассерженно проговорив последнее, она глубоко вздохнула, наблюдая как волшебство наполняло ее кубок жидкостью.       — Хм, «Замена Трелони», что может быть смешнее?! — скептически приподняв брови, Северус спросил самого себя.       Эммелин мгновенно вспыхнула.       — И впредь, профессор Снейп, — с этими словами она посмотрела ему в глаза и смерила ледяным взглядом, — прошу не совать свой крючковатый нос не в свое дело!       — Более оригинального я еще не слышал, — сузив черные, колючие глаза, Северус проводил взглядом направляющуюся к выходу девушку. _____________________       Когда последние строчки эссе третьекурсников были прочитаны, а комментарии прописаны в полях, в класс вошла Минерва Макгонагалл.       — Мисс Дюваль, — поправив прямоугольные стеклышки очков, она строго взглянула на хмурую и неопрятную Пэнси, протиравшую хрустальные шары, — перед ужином будет собрание в учительской. Придите заранее на десять минут, — понизив голос она взглянула на свою охапку бумаг и пробежав глазами спросила: — Журнал второкурсников у вас?       — Да, — ответила Эммелин вытаскивая из груды пергаментов толстенький журнал. — Прошу, профессор Макгонагалл.       — Благодарю, Эммелин. Я как раз его обыскалась.       — Спасибо что предупредили на счет собрания!       — Да кстати, — повернувшись в дверях, Макгонагалл с беспокойством взглянула на девушку. — Вам не стоит сидеть целыми днями в холодных стенах замка. Идите прогуляйтесь. Погода сегодня просто замечательная.       Эммелин почтительно кивнула заметив гусиные лапки вокруг зеленых глаз при сдержанной улыбке на лице женщины, но та быстро ее стерла, вновь поджимая губы в полоску выходя из кабинета.       Погода и вправду выдалась прекрасной. По крайней мере, после дождливой и пасмурной недели, сегодня Хогвартс сверкал в лучах дневного светила. Студенты, утомленные домашними заданиями, старались вырваться на природу или сходить в Хогсмид.       Послеобеденное солнце заливало Южную башню теплым оттенком, отражая блики на каменных стенах и на паре картин с прелестными ландшафтами Шотландии. Восковые свечи с подтеками отблескивали перламутром над каминной полкой. Классная доска высыхала от влажной тряпки, а Пэнси медленно вытирала хрустальные шары.       — Мисс Паркинсон, вы закончили?       — Да, профессор Дюваль, — вытянулась девчонка напряженно поглядывая на Эммелин.       — Сейчас посмотрим, — пробормотала она заворачивая хрустящий пергамент и откладывая его в сторону к остальным сверткам, аккуратно лежавшими на столе. Подойдя к шкафу и левитировав хорошо отполированный шар, в котором увидела собственное отражение, Эммелин довольно кивнула вскинув бровь.       — Чтож, мисс Паркинсон, ваша отработка окончена. Можете идти. — Пэнси облегченно выдохнув стала собирать свои вещи. — И чтобы через две недели ваша исследовательская работа лежала у меня на столе, — отдавая волшебную палочку, Эммелин ледяным взглядом пронзила девчонку.

***

      Неторопливо спускаясь по главной дороге ведущей в волшебную деревню, Эммелин наслаждалась причудливыми крышами домиков и заведений видневшимися издали, которые напоминали зефирки и имбирные пряники, и красивыми лугами блестевшими от обильных дождей, усеянными сыровато-багровыми листьями. Подставив лицо к прохладному ветру, который легко трепал ее локоны и придал щекам легкий румянец, она плотнее укуталась и спрятала руки в карманы бордовой мантии.       По сказочным улочкам Хогсмида разгуливали компании учеников которые просто наслаждались моментом и не думая ни о чем, рассеивались по лавкам и кофейням по-дружески болтая друг с другом.       Войдя в «Сладкое королевство», в котором толпились младшекурсники, перебирая сахарные перья и развлекаясь писклявыми голосам от мороженных, Эммелин подошла к стеллажу с «нормальными сладостями» рядом с которыми никого не было. Завороженно пробежав глазами по лакомствам, она взяла баночку розового кокосового льда, сверток медовых ирисок, клубнично-земляничное суфле и пару упаковок шоколадных лягушек. Пухлый продавец, вышедший из подвала с огромными коробками, бочком ступая за кассу по пути снес огромную банку глазированных драже, которые рассыпавшись стали вихрем крутиться, испуская разноцветный дым.       — Ох, вот растяпа! Репаро.       Фруктовые шарики стали быстро собираться в банку, которая наполнившись мгновенно встала на свое обычное место. Радостно сообщив об особой скидке на засахаренные ананасы, желейных троллей, новый сорт ирландского нектара, и получив отказ, хозяин лавки просто, по доброте душевной, положил в корзинку Эммелин пакетик «Берти Боттс».       — Какие люди! — радостно окликнув, — Эммелин! — рыжая девушка подбежала сзади к Дюваль и схватила ее за плечи. — Это же я!       — Тонкс?! — обернувшись, Эммелин выдохнула, удивленно рассматривая кивающую девушку с зелеными глазами, которую узнала по голосу. — Но как? Ты метаморфомаг?! С ума сойти!       В своей жизни Эммелин приходилось не часто встречать волшебников меняющих внешность без использования оборотного зелья. Поэтому оценочно смотря на нее, стоя совсем рядом, она испытывала очарование ее редкой, врожденной способностью.       — Решила сменить имидж, — стряхнув длинные волосы за спину, рыжая окинула взглядом ее корзинку. — Только не говори, что уже уходишь обратно в замок…       — Вообще-то я пришла недавно и успела зайти только в кондитерскую, — торопливо уменьшая товар, Эммелин спрятала его в сумочку.       — Отлично! Может посидим где-нибудь. Я знаю где подают отменное сливочное пиво, идем.       Завернув за угол от главной дороги, девушки зашли в сомнительный, как показалось Эммелин, трактир. В темном помещении, куда не проникал дневной свет, даже при наличии окон, стоял специфический запах напоминающий гнилые тряпки. За парой столов сидели опасные типы со шрамами и перебинтованными головами. Толстый мужчина, хлебнув огромный глоток дымящейся жидкости, клокотающе рассмеялся отпуская непристойные шуточки товарищю напротив. За барной стойкой, грязноволосый старик с длинной бородой вытаскивал пыльные стаканы. Пробираясь сквозь тусклое освещение остатков свечей, девушки прошли в дальний ряд и сели за деревянный столик.       — Ты проводила Гарри?       — Все прошло как по плану, — Тонкс успокоила мужчину беспокойно переводившего взгляд с нее на Эммелин. — Знакомься — это Римус Люпин.       — О, а я вас помню, — задумчиво протянула Дюваль, присаживаясь на менее обшарпанный стул с облезлой синей краской. — Вы тогда были, не в своей шкуре.       Опешивший на мгновение Люпин, застыл держа руку на плитке шоколада в попытке отломить кусочек и не сводя глаз с Эммелин нервно сглотнул. Чуть приоткрыв рот, Тонкс недоуменно уставилась на девушку сидевшую рядом. Повисла неловкая пауза.       — Мерлина ради, мне очень жаль! Я вовсе не это имела ввиду.       Понимая, что сказала что-то не то, Эммелин расстегнув верхние пуговицы мантии невинно улыбнулась.       «Какого гоблина ты извиняешься перед этим существом?!» — раздраженно фыркнул внутренний голос, однако девушка не успела обдумать мысль, так как в другом конце помещения послышались агрессивные голоса посетителей и звук разбившегося стекла.       — Все нормально, — выдохнул Люпин, не сдержав улыбки. — Напротив, мисс Дюваль, это я должен принести свои извинения за то что напугал вас и мог нанести непоправимый вред.       — Хорошо, что все обошлось, — вмешалась Дора, накрыв ладонью руку мужчины она потянула фольгу и отломила для себя кривой кусочек. Римус дал знак бармену и на столе появились три кружки сливочного пива. — Ты так быстро ушла, тогда, — дожевывая лакомство, она откинула волосы назад. Глаза у нее теперь приобрели теплый оттенок медового. — Как тебе Хогвартс?       — Он прекрасен! Вот только я еще не привыкла к этим движущимся лестницам. Они каждый раз меняют направления, — чуть сведя брови возмутилась девушка мрачно вспомнив кое-что, — и один раз я даже чуть не попалась в ловушку.       Люпин кивнув усмехнулся и поставил на стол полупустую кружку. Его рука по-прежнему лежала на столе, однако теперь он накрыл руку Тонкс, глаза которой сияли, и мягко поглаживал ее пальцами. Заметив это, Эммелин ощутила странное чувство похожее на легкое умиление приправленное неприязнью.       — Помню, как я впервые заблудился в коридорах замка, — начал он хрипловатым голосом, улыбнувшись собственным воспоминаниям. — Тогда я спешил в класс Трансфигурации, ступил на лестницу ведущей на третий этаж, завернул за угол и каким-то образом очутился в Северной башне.       Эммелин сделала небольшой глоток пенного, внимательно слушая рассказ и не сводя глаз с мужчины, она одновременно размышляла что было бы тогда, если бы он покусал ее. Как поменялась бы ее деятельность. Что сделал бы Люциус, узнав, что каждый месяц она будет принимать облик жестокого зверя. От одной мысли ей стало жутко, а от воспоминаний про блондина и того стало кисло.       «Зачем ты вообще про него вспоминаешь? Хватит думать о нем. Хватит!»       — В те времена эта башня пустовала, и тогда Пивз здорово напугал меня.       — Ох уж этот Пивз, — девушка перевела взгляд на Дору, которая еле сдерживая смех, видимо зная концовку истории, напряглась. Дверь таверны со скрипом отворилась и по ногам Эммелин, обутыми в ботинки из вареной драконьей кожи, пробежался холодный сквозняк.       — …а потом Джеймс взял доспехи, а Сириус…       — Что Сириус? — к столу подошел Астерион собственной персоной. Усаживаясь рядом с Люпином, он бросил на Дюваль равнодушный взгляд.       — Ты проводил его? Надеюсь обошлось без происшествий? — беспокойным тоном осведомился Люпин нахмурившись затее Блэка старшего встретиться со своим крестником в «Кабаньей голове».       — Он чуть не убежал, гоняясь по окрестностям Хогсмида.       — Ох, ты ж пес…       — Я еле трансгрессировал вместе с ним, пока люди не стали обращать внимания на нас.       — Да, тяжело ему сидеть в четырех стенах, — вздохнул Люпин, устало протирая виски.       — Надо что-нибудь придумать, — начал Астерион взъерошивая волосы и Эммелин взглянув на него, не могла не заметить небрежное выражение промелькнувшее на его лице.       — Что тут придумывать. До тех пор, пока в министерстве Дамблдора считают лжецом, он ничем не сможет помочь Сириусу, — начал сердиться Люпин, к лицу которого стала приливать кровь. В приступе беспокойства он сразу выглядел на несколько лет старше своего возраста.       — Может не стоит обсуждать это, — Блэк сделал короткую паузу пренебрежительно задержавшись глазами на Эммелин, — здесь, и давайте уже сменим тему!       Скрестившись с ним взглядом, девушка поняла на что именно, или точнее на кого он намекал и легкий укол обиды ударился о грудную клетку. Хотя ей вообще должно быть все равно на этих Орденовцев, а в особенности на «Ловеласа», так же все равно как гиппогрифу до садовых гномов. Однако его поведение ужасно раздражало с каждым разом когда их пути пересекались. Поглаживая ребристую ручку пенного, Эммелин задала вопрос от которого у всех вытянулись лица.       — Почему бы не устроить ему вечеринку?       — Что-о? Какую еще вечеринку? — спокойно спросил Блэк, но в его голосе прозвучали слабые нотки раздражения.       — Самую обычную, — спокойно ответила Дюваль. — Я думаю Сириус настолько устал сидеть в вашем, — пытаясь подобрать слово девушка приподняла бровь, — доме, что не отказался бы от веселья.       — Он каждый раз веселиться с бутылкой огневиски, — бросил Блэк тупо уставившись на задумавшуюся Тонкс.       — «Веселье» может быть и другим, и вовсе не обязательно выпивать огневиски…       — Эммелин права. Как давно в его жизни были хоть какие-нибудь праздники? 12 лет в Азкабане, больше года на свободе, если конечно это можно назвать свободой. Поглядывая на Римуса, Тонкс печально вздохнула. — Надо сделать ему приятное!       Мышцы челюсти Астериона слегка напряглись и он медленно стал кивать соглашаясь со словами Люпина о том, что Сириусу не следует высовываться, тем более после сегодняшней вылазки. Но Тонкс была неумолима, зараженная идеей сделать приятное для родного и единственного дяди, все же считая Астериона своим кузеном в силу небольшой разницы в возрасте и годам обучения в Хогвартсе, она прикидывала что можно сделать с вечеринкой. Они недолго обсуждали этот вопрос, пока Эммелин не покинула компанию авроров, чтобы вовремя прийти на учительское собрание.

***

      Прошло больше трех недель с тех пор, как Эммелин приступила к преподаванию в Хогвартсе. За это время, Амбридж присутствовала на ее занятиях почти каждый день. Задавала каверзные вопросы, раздавала ученикам бланки позволяющие оценивать насколько они довольны занятиями. Эммелин легко догадывалась о том, что могла начеркать Паркинсон, которая одна из первых любезно вручила лист инспекторше с розовыми рюшами и вязанной шапке в виде банта. Каждый раз смотря на ее стиль одежды, Эммелин накрывала истерическая паника и подкатывала тошнота.       Все ученики которые обучались на предмете Прорицаний, постепенно стали привыкать к новой, как сказал Снейп — «Замене Трелони», и даже с энтузиазмом стали ходить на урок. Знаменитый мальчик же напротив становился более раздраженным и вспыльчивым, из-за чего отбывал наказания у той же Амбридж до самого вечера. Об этом Эммелин, конечно же тайно, сообщила Долохову, который поручил аккуратно следить за ним не привлекая внимания. Для того чтобы хоть как-то помочь Поттеру с предметом, на котором он становился рассеянным и иногда засыпал всматриваясь в хрустальный шар, Дюваль решила дать ему специальное задание — дневник сновидений. Это хоть как-то способствовало разгрузке его психике и высвобождению ненужных мыслей из головы. Поттер же принял эту идею без всякого восторга.       Преподаватели Хогвартса также привыкали к молодой девушке, по крайней мере они перестали умолкать когда она входила в учительскую и даже открыто обсуждали надоедливую Долорес. К слову Северус Снейп также перестал доставать ее своими «остроумными» комментариями и невозможным брюзжанием, просто предпочитая молчать во время трапезы, а иногда к большой радости и вовсе отсутствовал.       Однажды за завтраком в Большой зал влетели десятки сов неся утреннюю почту и посылки. Всматриваясь в своих адресатов, птицы делали круги над залом, шелестя крыльями.       Эммелин мечтательно следила за витавшими в воздухе перьями подобных тополиному пуху во время цветения и мысленно напевала строчки из популярной песни.       «Двигайся в такт с моими бедрами,       Прижмись ко мне сильнее.       Наши поцелуи под мерцающими звездами,       Неужели ты думал, что стала я твоею?       Моя кожа нежна, как шелк       Поцелуи так желанны       От твоей любви я пылаю       О любовь моя, твоя кожа как шелк!»       Перья снежными и коричневыми хлопьями вовсе не падали на головы и уж тем более на еду, а просто исчезали у верхней границы где парили свечи.       К слизеринскому столу подлетел филин и сев на плечо Драко, ласково ущипнул за ухо. Парень довольно расплылся в улыбке разворачивая посылку, по-видимому сладостей, которые заботливо отправила Нарцисса Блэк.       Пару минут спустя в воздухе послышался взмах крыльев. Вновь чья-то сова влетела через окно, покружилась по всему залу и сделав крутой вираж, неожиданно опустилась рядом с Эммелин. Глаза девушки удивленно уставились на птицу, а сердце забилось чаще, задаваясь вопросом, кто же прислал ей письмо. Птица с жемчужно-белым окрасом, издали напоминающий голубоватый оттенок вуали, мелодично промурлыкав, вежливо вытянула лапку. Девушка открыла было рот, но голос буквально замер у нее на губах, когда сова, мордочка которой по форме напоминала сердце, громко пискнула. Нерешительно вытянув руку, она развязала голубую ленточку и взяла конверт, на котором красиво было выведено ее имя.       — Вот это да! Какой необычный окрас у этой птицы, — заинтересованно поглядывая воскликнул Хагрид, на что Эммелин вздрогнула от его зычного голоса. Все еще не привыкшая к полувеликану, она заметила, что за учительским столом остались только она, профессор Флитвик и Хагрид. Мило улыбнувшись, Эммелин поспешила к себе в комнату. Всю дорогу от Большого зала в голове проскакивали мысли о том, кто мог прислать этот милый конвертик.       «Однозначно отправитель письма был не Долохов, ну не идиот же он в конце концов. А если это не он, то наверняка старые знакомые, и если так, то как они вообще могли узнать мое местоположение?»       Не обращая внимание на блуждающих учеников, Эммелин, держа бумагу которая впитала влагу ее вспотевших ладоней, быстрым шагом петляя по коридорам, оказалась возле нужной картины. Комнату ей выделили весьма хорошую, откуда открывался прекрасный вид на окрестности. Правда в первый раз, она перепутала ее с кабинетом Бинса, запутавшись в лестницах и проходах замка.       Возле входа в комнату висел портрет королевы Анны, которую маглы боялись и в открытую называли ведьмой.       — Пароль, — изящным движением раскрывая веер, королева загадочно посмотрела на девушку.       — Хризолитовая пудреница.       Очутившись у себя, волшебница присела на мягкое кресло возле окна и стала разворачивать конверт. Письмо оказалось пустым. Эммелин озадаченно нахмурилась.       «Какого черта?»       Дотронувшись кончиком волшебной палочки девушка назвала свое имя и вздернув бровь наблюдала как по пергаменту проявлялись чернильные кляксы превращающиеся в кружевные узоры, которые впоследствии собрались в целые предложения.       «Дорогая мадемуазель,       С превеликой радостью, сообщаю одной из первых, что в последних числах декабря состоится ежегодный Зимний бал. Это очень важно для меня, для всех нас. Твое присутствие на нем просто обязательно. Напиши дату когда закончишь свои преподавательские дела, и я моментально пришлю за тобой экипаж в Хогсмид. Ответ пришли с Мариэль.       Да кстати, тебе не стоит волноваться на счет конспирации. Никто не знает кому на самом деле принадлежит эта сова. Я заранее позаботился об ее обучении и безопасности. Можешь спокойно отправлять ответы вместе с ней.       P.S. Надеюсь в этот раз ты обойдешься без неожиданных сюрпризов.       Целую. Л.М.»       От временного шока и возмущения Эммелин замерла, позабыв как дышать. В комнате моментально стало душно и жарко. Раскрыв окно, она даже не удивилась наблюдая как жемчужно-белая сова сделав круг в воздухе, зависнув, подлетела на широкий подоконник.       — Кыш-кыш! — проговорила Эммелин стараясь прогнать птицу, но та лишь лениво перебирая лапками убежала в другой конец окна. — Нет вы только посмотрите на него! Еще и птицу выбрал похожую на себя…       Огромные, серо-голубые глаза, в которых ярко отразились солнечные лучи, медленно зажмурились и птица нахохлившись спрятала клювик под крыло.       — Да пошел ты, Люциус Малфой!       — А вот это ты зря, куколка! Не стоит мне грубить, иначе придется отвечать за свои слова.       Вскрикнув от зачарованного письма, на которое Люциус заранее наложил защиту от грубости, рассерженная Эммелин отшвырнула его как можно скорее в камин и одним движением образовала медное пламя. На лице промелькнуло странное выражение, а сердце сжалось от его голоса.