Видения преданной куклы

      Оказавшись не в силах даже пошевелить руками, Эммелин стала брыкаться, изворачиваясь и дергаясь из стороны в сторону. На мгновение все ее тело сковала паника.       «Вдруг это Люпин превратившись в оборотня решил отведать человечины? Но зачем ему целовать меня?! А может это слегка нетрезвый Сириус, психика которого сдвинулась из-за заключения в четырех стенах, захотел утолить свою мужскую потребность?»       Однако схвативший оказался слишком силен и можно было подумать, что его только подначивало оказанное сопротивление, так как попытка поцеловать становилась настойчивее и легкая усмешка защекотала ухо.       - Стоп! Стоп! Хватит! – закричала она в отчаянии, больно впиваясь до того места куда смогли достать ее пальцы. – Отстань от меня!       - Вы голубки, дотерпели бы лучше до спальни, - издевательски протянул вошедший на кухню Сириус, укоризненно зацокав и облокотившись плечом о стену.       Опустив девушку на ноги, Астерион со сжатыми губами, получив удар локтем, мгновенно схватился за ребро и уставившись на вырвавшуюся Эммелин, отскочил назад, словно увидел перед собой утлунту*.       - Ты что творишь?! – она с ужасом покосилась на него повышая голос, быстро вытирая остатки шоколада с губ и подбородка.       - Ты? А как же... Ведь я... – пытаясь подобрать слова побледневший мужчина и замеревший как истукан, стал потирать расцарапанное предплечье. В недоумении переводя учащенное дыхание, он поймал взгляд Сириуса, который вновь съязвил. – Заткнись, Сириус, - раздраженно пробормотал Астерион, вновь посмотрев на девушку.       На лестнице послышались приближающиеся шаги и недовольное бурчание.       - Я не буду носить ее.       - Почему, Рон? Тебе так к лицу!       - Она же для тебя старалась, Рончик-бутончик, маменькин сыночек!       - Захлопни форточку, Фред!       - Здрасьте... А что здесь происходит?! – столпившиеся в проеме кухни братья Уизли вместе с Поттером, стали бросать любопытные взгляды на застывших и несводивших друг с друга взгляда волшебников.       - Кажется мы все пришли не вовремя, ребята, - притворно прочистив горло, Блэк старший разразился хриплым смехом, через плечо переглядываясь с Гарри и Фредом.       - Профессор Дюваль?! Астерион?! – скрестив руки на груди проговорил поигрывающий бровями Фред шутливым голосом.       Чувствуя себя уязвленной, ведьма строго взглянула в сторону, а затем вновь посмотрев на Астериона разъяренным взглядом, развернулась и ушла не дожидаясь объяснений, со стуком поставив кружку с остатками горячего шоколада на стол.       - О Боже, что случилось? – спросила удивленная Дора, столкнувшись с Эммелин на лестнице ведущей на второй этаж. – Эммелин?!       К огромному облегчению ванна оказалась свободной. Войдя туда Эммелин мигом закрыла дверь заклинанием, сжав челюсть от жгучей боли на коже.       - Тонкс! – тут же воскликнул взбежавший по поскрипывающим ступенькам лестницы мужчина.       - Астерион?       - Какого хрена вы одинаково вырядились? – прорычал он указывая на дверь ванной.       - Это подарок Молли, - ответила Дора любуясь халатом. - Что произошло?       - Я просто спутал ее с тобой...       - И?! – приподняв брови, девушка выжидательно вглядывалась тому в глаза.       - Я сжал ее в своих объятиях и поцеловал. - Тонкс ошарашенно вздохнула, прижав пальцы к широкой улыбке возникшей на губах. - Точнее я попытался поцеловать ее, - стал оправдываться Астерион, однако признать тот факт, что поцелуй все же произошел, хоть и в щеку, он почему-то решил проигнорировать. – Да хватит тебе, что за бред?! – сузив глаза, мужчина провел пальцами по волосам.       - Зачем ты это сделал? – скрестив руки на груди, Дора нахмурила брови.       - В последний раз я накричал на тебя и... Да-да признаю, мне было стыдно за свой поступок, - пробормотал он пожимая плечами. Рождественская песня исполняемая игрушечным Санта-Клаусом летящим на метле и бросающим мелкие хлопья снега, прозвучала рядом, сама же игрушка врезалась в плечо Астериона. Подняв ее с пола, он перекрутил пару раз заводной ключик и подбросил в сторону. Вновь исполняя мелодию, игрушечный дед на метле полетел вниз, минуя головы родовых эльфов дома Блэков.       - Может расскажешь, что с тобой происходит? – Астерион лишь поджал губы покачав головой и тяжело вздохнув облокотился на перила лестницы. – Не хочешь говорить, ну и ладно. Только скажи, что с тобой все в порядке, - схватив его за руки, на костяшках которых остались ссадины кулачного боя, девушка беспокойно стала изучать его лицо. - Я ведь все-таки твоя кузина, - укоризненно пробормотала она, - я беспокоюсь за тебя.       - Все нормально, сестренка, - с мрачным видом ответил он притянув ее ближе и потрепал по темным волосам. – С праздником тебя! – Тонкс хихикнула уткнувшись в его грудь и ободряюще кивнула, похлопав его по плечу. – Интересно, она там жива?       - Пойду проведаю, - ответила она шагая в сторону ванной в которой кое-что упало. – Эммелин, тебе нужна помощь? – Вслушиваясь, Дора обернулась на кузена, который с не менее озадаченным видом ждал когда мисс Дюваль подаст хоть какой-нибудь знак.       Первым делом Эммелин сняла с себя ненавистный халат и бросила его в сторону корзины для белья. Шелковая блуза, ткань которой была безнадежно испорчена, полетела туда же. Изучая свои травмы, которые жгли грудь и шею, подрагивающими пальцами, волшебница сдавленно выдохнула. Глаза слегка увлажнились рассматривая свое отражение и раскрасневшуюся кожу, на которой появились вздувшиеся пузыри. Осторожными движениями она мягко направила струю холодной воды, чтобы хоть как-то снизить отечность и охладиться.       - Пятиног тебя дери, тупица, – негромко пробурчала Эммелин сузив глаза, когда за дверью послышался возмущенный голос Астериона.       - Но Дора, я же не знал, что она тоже будет здесь, - приглушенным голосом ответил мужчина сквозь шум льющейся воды. – Зачем она вообще пришла? Ауч! За что?       - Она наша гостья, черствый ты идиот! – прозвучал голос Тонкс так, словно она наносила удары кулаками одновременно стараясь выговорить каждое слово четко, но очень тихо.       «Словно я в восторге находиться рядом с тобой, болван...»       Мысль о расправе какого-нибудь Пожирателя смерти над этим Астерионом, который возомнил себя Мерлин знает кем, пробудила внутри девушки мощную волну злорадства. Она усмехнулась представляя, как он корчится от Круциатуса и жалобно молит о пощаде Долохова или самого Темного Лорда, но в тот же миг прекратила так думать.       «Вот еще, станет Темный Лорд марать свою палочку о такое недоразумение!».       Открыв маленький шкафчик, висевший рядом с зеркалом, Эммелин, в попытке найти целебную мазь, схватила полупустую банку с непонятной жижой, напоминавшую болотную грязь, которая не только засохла, но еще и ужасно воняла. Выскользнув, она упала на пол и покатилась под ванну с глухим звуком.       – Ай, да катись ты к черту. Гриндилоу вас всех дери!       Переминаясь с ноги на ногу, волшебница стала накладывать на себя целебное заклинание, вздрагивая и шипя. Не отрываясь от ран, потревоженная Эммелин нахмурилась стуку в дверь. Сначала она решила проигнорировать его, мысленно посылая всех к стае инферналов на зимовку, но потом когда настойчивый стук повторился несколько раз, все же шумно вздохнула и еле слышно ответила волнующейся Тонкс.       - В коридоре кто-нибудь есть? – смотрясь в отражение спросила Эммелин.       - Нет и на лестнице тоже, - поспешно заверила Дора, зевая и жестом указывая Астериону уйти.       Дверь со щелчком отворилась и оттуда через минуту, с уставшим видом вышла мадемуазель Дюваль. Замерев от громкого хохота раздавшегося снизу, девушка поспешила подняться на третий этаж в свою комнату.       Спускаясь вниз, Астерион, захотев лично убедиться, что не нанес серьезного вреда, решил остаться на полуповороте лестницы, где был маленький, но вполне нормальный обзор двери ванной комнаты. Выражение его лица изменилось: губы расслабились, а глаза с интересом прошлись по красивому телу стоило ему, скрытому в тени, увидеть полураздетую волшебницу в мокром бюстгальтере со спущенными бретельками. Астерион еще пару минут стоял застыв на месте, пока голос Сириуса, который приказал пойти за ним, не побудил его оторвать взгляд с ванной комнаты. В комнате третьего этажа.       Достав из шкафа ночную сорочку, Эммелин, решившая что с нее на сегодня хватит, с хмурым выражением лица переоделась и чувствуя прохладу комнаты, наколдовала согревающие чары. Дора, которая подождала снаружи, войдя в комнату стала интересоваться самочувствием мадемуазель Дюваль. Увидев, что от нее веет прохладой, она стала оправдывать своего ненаглядного кузена.       - Не сердись на него пожалуйста! – медленно произнесла она, рассматривая лицо девушки, которая резким движением взбила подушку. - Он просто спутал нас.       - Я поняла, - поспешила ответить Дюваль бесстрастным голосом, забравшись под одеяло.       - Но Эммелин, я же вижу, что ты расстроилась, - вздохнула Тонкс присаживаясь на стул рядом.       - Все нормально, Дора, - пробормотала мадемуазель, бросив странный взгляд на темные волосы собеседницы. - Я слишком устала для разговора и ужасно хочу спать.       - Я иногда дурачюсь знаешь ли, принимаю внешность других людей, дразню их, - после неловкого молчания продолжила Тонкс переодеваясь в пижаму и подправляя свое одеяло. - Это однозначно моя вина. Ай!       Вскрикнув от боли, она резко спрыгнула с кровати потирая бедро.       «Мерлина ради, сколько можно? Что ты орешь? Что опять случилось в этом кошмарном доме?» - возмутилась Эммелин приподняв голову и повернувшись хмуро посмотрела на скорчившуюся от боли Дору, схватившаяся за ягодицу и бедро.       На ее крик, конечно же, сбежались чуть ли не все обитатели дома. Встревоженный Люпин, находившийся в этот момент этажом выше в комнате с Сириусом, мгновенно появился и прежде чем войти, постучался дожидаясь ответа.       - Дора, что с тобой? – в негодовании спросил он дрогнувшим голосом, схватившись за ручку и создавая щелочку в проеме двери.       - Не знаю, - сдавленно произнесла та сжимая челюсть и кусая губы.       - Я могу войти?       - Да, - сказала Эммелин пододвинувшись к спинке кровати и быстро натягивая одеяло до горла. Видя, что соседка остро нуждается в помощи, раздраженная мадемуазель была рада появлению мужчины, избавившему ее от ненужных хлопот. Облегченно вздохнув она с интересом стала наблюдать за происходящей сценой.       Римус нетерпеливо прошел внутрь комнаты, искоса посмотрев на Эммелин. Кажется его внутреннее, животное чутье сигналило о том, что она как-то связана с Темным Лордом, подумала волшебница не отводя скучающего взгляда. Со смущенным видом Люпин опустился на пол рядом с девушкой, по щекам которой бежали слезы и положил руку на ее бедро. Дора сильнее поджимала губы и колени, пытаясь объяснить что произошло. Вооруженный палочкой мужчина, резким движением раскрыл одеяло и растерянно уставился на чучело нарла*, серебряные колючки которого остро зацепились за одеяло.       - Святая Моргана! Кто это сделал? – запричитала Молли, которая до этого решила проверить все ли ее дети улеглись спать. С отвращением глядя на чучело размера взрослой кошки, она обеспокоенно спросила: – Как ты дорогая?       - Похоже на какую-то шутку, - прошептала скривившая губы Тонкс, которая несмотря на покалывающее бедро и пятнами крови, вздохнула любуясь обеспокоенным Люпином, одетого в поношенную футболку темно-серого цвета, открывающую вид на его напряженные рельефы мышц.       - Или предупреждение, - продолжил тот вертя чучело в воздухе.       - Но кто сделал это? – спросил подошедший и заглядывающий в бальзамированные глаза животного, Астерион. Гнев нахлынувший на Эммелин, заставил ее несколько секунд не сводить с него тяжелого взгляда, но вскоре она отвлеклась на его брата.       - Кикимер, вот кто, - злобно констатировал Сириус, закончивший чистить своего питомца. К слову тот факт, что этажом выше обитает самый что ни на есть живой гиппогриф, еще раз удостоверил Эммелин в том, что эта семейка - слегка сдвинутая и вполне может претендовать за первенство «Сумасшедших 28». Сами подумайте, уместить дикое, волшебное животное в крохотной комнатке жилого дома! – Этот паршивец и раньше подсовывал навозные хлопушки, капканы и еще хуже заколдованные острые предметы в кресла обидчикам Регулуса, приходившие в гости со своими родителями к моим. Сейчас разберемся, - заверил он племянницу шмыгнув носом. Закатав рукав рубашки, на котором высыхало пятно крови дохлой крысы, Блэк разъяренно заорал на весь коридор, почесывая грудь с темными волосками. – Кикимер! Кикимер, твою эльфийскую мать! Живо явись перед своим хозяином!       Вылезший из вентиляционного проема вдоль лестницы, Кикимер шаркающими движениями приблизился к Сириусу и отвесил глубокий поклон касаясь рыльцем своих грязных лап.       - Хозяин, - все так же, не поднимая рыльца, – грязный предатель крови, - едва слышно пробормотал эльф.       - Ах ты ветошь старая! – прикрикнул Блэк. – Зачем ты это сделал?       - Кикимер, чистил чердачное помещение, - выровнявшись проквакал эльф.       - Не ври мне. Ты поранил Тонкс, подсунув нарла моего отца. Зачем?       Когда водянисто-серые глаза злобно уставились на Тонкс, существо брезгливо вздрогнуло, а затем довольно тихо, но удовлетворительно захихикало, показав затупившиеся резцы сквозь растянутую, сморщенную пасть под рыльцем.       - Поганая дочь осквернительницы рода не заслуживает жить в благороднейшем доме моей благородной хозяйки! Ох, если бы моя дорогая госпожа только знала, - тихо прошипел эльф.       - Благороднейший дом?! Да я тебя на кусочки порежу и скормлю Клювокрылу, жалкая собачка Вальбурги! – Сириус замахнулся на него со всей силы, но Тонкс вовремя остановила его умоляющим голосом. Все что ей хотелось в данный момент это то, чтобы Римус никогда не останавливал мягкое прикосновение на ее раненном бедре, но и конечно же обеззаразить эти раны.       - Не стоит, Сириус! Он же старый и явно не осознает свои действия.       - Вонючая полукровка защищает Кикимера, как-будто она имеет какое-то отношение к благородному дому Блэк, - с яростью забормотал эльф вцепившись в седые волосы, злобно смотря на девушку. - Моя госпожа, ах если бы моя дорогая, высокородная госпожа только знала, какое отребье приводит в дом этот изменник, разбивший сердце своей матери. Жалкий предатель крови!       - Заткни свою пасть! – рявкнул Астерион, сжимая кулаки.       - Да у моего Клювокрыла скорее всего будет несварение, - сердито покачал головой Сириус. - Я лучше убью тебя прямо сейчас! – накричав голосом дрожащим от гнева и усталости, он схватил за набедренную повязку завопившего эльфа и сбросил с третьего этажа так, что существо пролетев несколько лестничных пролетов, еле встав на ноги, заковыляло в свою каморку бормоча страшные слова в адрес Сириуса. - Вон отсюда!       - Встать можешь? – спросил Римус озадаченно вглядываясь в раскрасневшееся лицо Тонкс, трогая ее бедро. Миссис Уизли, стоявшая рядом и наблюдавшая воркование, недовольно поджала губы и громко прочистила горло.       - Ну все-все, выходите отсюда. Дайте девушкам отдохнуть! Я сама позабочусь о Тонкс. Давай Астерион, на выход! – выталкивая рослого мужчину, миссис Уизли подправив узел стеганного халата взглянула на кровать мадемуазель. - Эммелин, как ты? Тебе ведь тоже нужна мазь от ожогов, верно? Я сейчас спущусь и принесу. Так все на выход!       - Если что, кричи, - пробормотал Астерион подмигнув кузине, которая забралась на кровать с помощью Римуса. Люпин подправив одеяло, легко коснулся ее щеки губами и быстро ушел под недовольным взглядом миссис Уизли. Мимолетно посмотрев на Эммелин, Астерион сразу переменился в лице. Легкая улыбка сменилась на более строгое, задумчивое выражение. Увидев это, Эммелин решительно отвернула голову в сторону Тонкс, поджав ноги ближе к груди.       За эти два часа, что девушки находились у себя, Молли приходила с раствором бадьяна для Доры и баночкой целебной мази. Женщина заставила Эммелин нанести кремообразную пасту как можно скорее на чувствительную кожу заверяя, что завтра никаких следов уже не будет, вдобавок она принесла медовую настойку для спокойного сна. Джинни с Гермионой, которые узнали об инциденте, обеспокоенные, или все же чуточку любопытные состоянием профессора Дюваль, тоже заглянули на десять минут. Немного поболтав с Тонкс, девочки рассказали ей последние новости, про то как не сладко им приходиться жить в Хогвартсе под ужасным контролем Амбридж, пока миссис Уизли не пришла и не разогнала их спать.       Уже лежа в темноте, когда в коридоре были слышны только поскрипывающие ступеньки по которым поднималась Молли проверяя своих детей, Дора вдруг настроилась на откровенный разговор. Она вновь стала рассказывать Эммелин, которая почти засыпала, про свою чувства к Римусу и мечтах, что однажды без стеснения и осуждения сможет прикасаться к нему живя под одной крышей. Эммелин, которая не могла не воспользоваться моментом, аккуратно спросила девушку про пророчество, которое Молли так и не договорила.       - Вот как, ну надо же! – надежда поселилась в сердце Эммелин.       «Интересно, эту ли информацию хочет разузнать Темный Лорд? Если это так, значит вскоре я смогу вернуться домой, во Францию?! Mon Dieu, это же чудесно!».       Однако вскоре радость сменилась какой-то жалостью и грустью, сопровождаемая возникшей тревогой. Почему-то прежняя жизнь казалась нереальной, словно бы до того как приехать в Британию, она спала глубоким сном. И все же легкая ностальгия вызвала улыбку на ее губах. Вот только из ловушек воспоминаний ее вырвал голос Тонкс.       - А ведь Фред прав.       - Что? – немного строго спросила Эммелин.       - Я говорю, Фред был прав, что я разрешаю тебе называть меня по имени. – Эммелин молчала, вглядываясь из полуопущенных век на глянцевые блики платяного шкафа. – Я позволяю это только родителям и Астериону. Теперь и тебе, - облегченно вздохнула девушка, чуть засмеявшись. – Знаешь почему?       - Нет, - ответила Эммелин, которая в этот момент подумала о Мариэль.       - Потому что ты моя подруга. Я знаю, что такими словами не бросаются, после нескольких встреч малознакомым людям, но я же вижу, что ты хорошая и замечательная волшебница! – решительно заверила Дора полушепотом. – Ты классная, не такая как те тыквенноголовые девчонки что учились со мной в Хогвартсе, у которых были одни сплетни и мальчишки на уме. В то время мне было не до прыщавых слюнтяев! А на работе у меня в основном одни мужчины и пара взрослых теток. Поэтому я была так рада когда узнала, что ты будешь с нами на рождество!       Эммелин немного удивилась от таких признаний. Поверить на слово конечно нельзя, подумала она поворачиваясь лицом к Тонкс. В голове закралась мысль, что возможно это какой-то обман.       «Быть может, Дора не такая какой кажется и просто хочет пустить пыль в глаза? И про пророчество она рассказала с легкостью и без опасений, но для чего? А что если она сказала правду?! В таком случае воспользуюсь этой возможностью».       Прикидывая что сказать, Эммелин, настороженное лицо которой скрывала темнота, приподнявшись на локте и поправляя подушку, ответила мягким голосом.       - Спасибо, Дора. Ты тоже хорошая.       «Вот только жаль, что полукровка и папаша твой маглорожденный».       - У меня никогда не было знакомых метоморфомагов, - к слову добавила она, прерывая возмутившийся внутренний голос о мысли, хоть и на словах, заводить дружбу с полукровками. - Я тоже считаю тебя своей подругой.       Обрадованная Тонкс рассказала какую-то историю, приключившуюся с ней на четвертом курсе и пожелав спокойно ночи наконец замолчала.

***

      Через несколько дней, а именно в канун Нового года, Минерва Макгонагалл прислала поздравительные открытки для членов Ордена Феникса. Молли, которая за завтраком раздавала детям письма друзей оставшихся в Хогвартсе и по пути конфисковала язык хамелеона у близнецов, с которым они донимали Джинни и в особенности Рона, хватая его шоколадные печеньки с тарелки, воскликнула удивленным, слегка встревоженным голосом.       - Профессор Макгонагалл пишет, что твоя тетя вновь прислала записку. - Эммелин едва не выронила кружку имбирного чая, но вовремя собрала все самообладание в кулак. - В ней было написано, что твоя тетя Жюстина немного приболела, поэтому отчаянно нуждается в твоем присутствии на зимних каникулах. Вот держи!       «Эммелин, детка! Я очень хочу увидеть тебя, дорогая. Немедленно приезжай и не расстраивай свою тетушку!»       «Какого инфернала он творит? Чертов Малфой!» - побледневшая, но спокойно сложившая письмо в карман джемпера, Эммелин продолжила доедать завтрак, хотя в горло уже не лез никакой кусок.       - Ты не говорила, что у тебя есть тетя, - громко зевая сказала еще не проснувшаяся Дора, намазывая масло на поджаристый хлеб. После ночной прогулки с Римусом, который сразу же покинул квартиру Блэка для безопасности из-за предстоящего полнолуния, она вернулась только под утро довольно счастливая.       - Дальняя родственница, - с мрачной усмешкой ответила Эммелин.       Погрузившись в свои мысли, она даже не обратила внимания на спор возникший между Роном и Гермионой, которая все эти дни трещала о своей глупой организации по защите и освобождению домовых эльфов, с последующим предоставлением им равных волшебных прав. Девчонка даже подарила один значок Эммелин, в надежде что та вступит в ее организацию. Естественно мадемуазель, которая считала все это откровенным бредом, избавилась от него при первой же возможности, выбросив в горящий камин. Грейнджер, обхватившая небольшой сверток руками, доказывала Рону, что это все лишь подарок для Кикимера. К слову этого невоспитанного, домового эльфа, тем временем, не было видно несколько дней. Складывалось ощущение, что после падения с лестницы он спрятался в межстенных проходах и решил уснуть вечным сном.       - Это всего лишь лоскутное покрывало, Рон! Пусть хоть немного порадуется, он же такой старенький.       - Не защищай этого полурослика! Да будь его воля, он с радостью избавился бы от нас, от Сириуса и даже не хрустнул бы костяшками, - пробурчал Рон открывая невзрачную дверь в которой находилось место Кикимера. Сдавленно выдохнув от зловонья он отодвинулся давая место Гермионе, которая с жалостью оглядев клетушку Кикимера, неуверенно положила покрывало на его постель.       - А где кстати он? – поинтересовался вошедший Сириус держа в руках какой-то мешок.       - Никто не видел его. А если он ушел, подумав, что ты его выгнал? – спросил Гарри переглянувшись с Роном, а Гермиона немного приободрилась сжимая кулаки.       Сириус покачал головой, объяснив, что домовые эльфы не могут уйти пока им не подарят одежду. Отдав мешок который был адресован Молли, он уселся за стол наливая из маленькой фляжки янтарную жидкость себе в кружку. В поисках какой-нибудь салфетки, его взгляд метнулся к шкафу. – Молли? – окликнул он побледневшую женщину, не сводившую взгляд с мешка. – Что с тобой?       - Мам?       - Миссис Уизли...       - Пе... Перс-си, - всхлипнула женщина перенося вес тела на бедро касавшееся столешницы шкафа. – Перси...       Фред с Джорджем резко встали со своих мест подбежав к матери, которая громко всхлипывая только издавала какие-то звуки на подобии мычания. Взяв мешок с ее дрожащих рук, они вытащили джемпер связанный Молли на рождество.       - Вот гад! – угрюмо пробурчал Фред.       - Леший одетый в костюм, подлиза министра, – скривился Джордж засунув одежду обратно в мешок. – Мам, выпей воды, - протягивая кружку, он ободряюще погладил ее по плечу.       - Молли, - выдохнула Тонкс, которая с грустью глядела на женщину. Ведь две недели назад именно она застала ее радостно вяжущей собственными руками джемпер для Перси в надежде что он одумается и вернется домой.       - Не обращай на него внимания! – ободряюще воскликнул Фред стараясь заглянуть в глаза матери, которая уже не сдерживаясь заревела, уткнув лицо в фартук с цветочками. - У тебя ведь есть мы: Билл, Чарли, мы с Джорджем, Джинни и Рон никогда не оставим тебя мама! Он сделал свой выбор и пусть катится под министерское кресло лизать попу Фаджа!       Смерив сына суровым взглядом, заплаканная женщина выхватила мешок и крепко прижав к груди быстро вышла из столовой. Рон, на языке которого вертелись ругательства, даже отложил миску со вчерашним ужином из мясного рагу, почесывая раскрасневшийся от злости нос.       - Испортил маме настроение, придурок. Самый большой гад на свете!       - И не говори, - угрюмо согласились с ним близнецы, усаживаясь за стол. Сегодня они хотели обсудить с Сириусом свой бизнес и даже неприятный сюрприз Перси не помешал им сделать это. Вытащив лист с набросками плана они показали его Сириусу.       - Я лучше схожу к ней, - мигом отозвалась Дора, когда наверху послышался громкий, жалобный плачь миссис Уизли. Быстро допивая остаток чая, она встала и задела головой висевшие над столом сковородки, которые сорвавшись с грохотом упали на пол.       Вздрогнувшая Эммелин, хоть и не знала всей сути проблемы Уизли и в начале усмехнулась поступку сына отрекшемуся от ужасно-безвкусного джемпера, все же стало искренне жаль женщину. На миг она вспомнила свою маму и потупив взор быстро стерла слезинку с уголка глаз. Вздохнув, она спокойно направилась вслед за Дорой, но вовсе не утешать миссис Уизли, а чтобы подумать о письме Малфоя. Плотно закрыв за собой дверь, девушка метнулась к окну, по привычке теребя серебряную цепочку.       «А может и вправду дело срочное? Возможно Люциус прав, Темный Лорд желает узнать, как продвигаются дела, а я тут сижу с этими мракоборцами. Так вот почему он донимал меня письмами, а я то подумала... Хм, наивная! Размечталась... Думаю лучше поспешить, пока они не стали расспрашивать про тетушку Жюстину», - закатив глаза при этой мысли она довольно усмехнулась покачав головой.       Зашнуровывая зимнюю мантию, Эммелин оставила записку на подушке Доры, схватила свою сумочку и не успев выйти за дверь наткнулась на Астериона поднимавшегося по лестнице вверх. Застыв в замешательстве, она немного покраснела смотря на мужчину стоявшего в одних трусах, который вытирал уши полотенцем лежавшим на сильных плечах.       Лестничный пролет хоть и не был слишком узким, все же позволял двум людям, решившим спуститься вместе, касаться друг друга телами. Блэк, который продолжал вытираться полотенцем, завидев девушку помедлил взбираться на ступеньки, стоял как вкопанный не сводя с нее глаз. В попытке прогнать появившуюся тревожность, он быстро прочистил горло и торопливо поднявшись отошел к стене, давая ей возможность пройти. По мере приближения Эммелин, Астерион, сделавший до этого суровый вид, залюбовался ее лицом, фигурой, вспоминая как прижимал ее в своих объятиях на кухне рождественским вечером. Вспомнив тоже самое, словно бы это он послал мысль, в душе Эммелин образовался гнев, вздернув подбородок она даже не взглянула в его сторону.       - Извини, - резко произнес он, не узнавая собственный голос, когда Эммелин оказалась рядом. – За тот случай на кухне. - Ничего не ответив, она лишь кивнула ступая вниз. – Ты возвращаешься в Хогвартс?       Удивленная долей внимания со стороны мужчины, который при виде нее каждый раз переменялся в лице, бросал пренебрежительные взгляды и вовсе старался избегать ее присутствия, Эммелин вдруг резко обернулась слегка нахмурив брови.       - Считай, что тебе очень повезло, - таким же резким голосом сказала она, украдкой скользнув на низ его живота. - Избавишься от меня на оставшиеся праздники.       - Почему ты так считаешь? – непонимающе уставившись, Астерион нахмурился сжимая челюсть. Рассматривая ее глаза и губы, он внезапно почувствовал что-то не то и стянув полотенце обнажил крепкий торс, как-бы невзначай прикрывая нижнее белье.       - Не ты ли возмущался Доре на счет моего присутствия? - ее голос прозвучал весьма иронично.       - Ты подслушивала?       - Мерлин и Моргана! Да тут даже подслушивать не надо, - фыркнула Эммелин презрительно приподняв уголки губ. - Ты сам не понизил громкость голоса, к тому же это как всегда читалось по твоему выражению лица. Ну и ладно, не каждому джарви* суждено терпеть людей. Bonnes vacances!       - Ты не правильно меня поняла, - услышала она уже за поворотом лестницы его виноватый голос.       Не обращая на него особого внимания, Эммелин вышла из дома Блэков и трансгрессировала в ближайший магический магазин.