***
«Чистомет-7» терпеливо выжидал своего часа опираясь на стену. Отполированная рукоятка из Шотландской яблони поблескивала под мягким сиянием апельсиновых свечей, паривших в воздухе. Над окрестностями, окружавшие Хогвартс, еще не успело взойти солнце, а тонкая розовая полоска рассвета вскоре исчезла и небо затянулось густыми облаками усыпающие замок крупными хлопьями пушистого снега. Характерная погода для этой местности в конце второй декады января. Накручивая локон на палец, Эммелин пыталась унять свои чувства, требующие немедленного прояснения сложившейся ситуации. С тех пор как она поспешно вернулась в Хогвартс, сердечно радуясь тому, что не оказалась в свите охранников Поттера, к которым ее приписали даже не спросив личного мнения, мадемуазель Дюваль неожиданно стали одолевать разные чувства. Вначале, совсем забыв вернуть «веник» Люциусу, а позже вспомнив, она решила помедлить, сославшись на нехватку времени, будучи уверенной в том, что он скорее всего сам напомнит об этом в очередном письме. Однако, с тех пор прошло уже не мало времени, а он так и не дал о себе знать и жемчужно-белые крылья Мариэль не удосужились обрадовать ее своим шелестом. Если сперва Эммелин отнеслась к этому с прохладой и неким безразличием, то теперь ее стало одолевать чувство беспокойства, иногда вины за свою холодность и упрямство, а также раздражение за их проявление и неистовое желание выяснить какого бородатого Мерлина он молчит! Нет, так дело не пойдет думала она, покусывая тонкую кожицу на губе. Бегло пройдясь по строчкам маленького клочка пергамента, она закатила глаза и испепелила бумагу, безжалостно развеяв пепел в камине и бросив перо в чернильницу. Ну не станет же она писать «любовное письмо» первой, тем более после продолжительного молчания с его стороны. Колокол, через некоторое время, должен был дать сигнал о начале урока, поэтому не теряя секунды, Эммелин взмахнула палочкой создавая косметическую магию, заставив кисточки для макияжа и щипцы для завивки волос делать свои дела. — Молли? Минни… — прокручивая имена в голове бормотала она под нос. — Мосси… Мопси… Мопси! — девушка улыбнулась, тотчас призвав одного из домовых эльфов Малфой-мэнора. Растерянный и озирающийся по сторонам, с щеткой для чистки костюма в руках эльф, вытаращил удивленные глаза и тут же поклонился, промямлив выученную фразу. — Возьми вон ту метлу и отдай ее своему хозяину. Ты понял меня? — строго спросив, мадемуазель раздражено поджала губы, зная, как нерасторопен этот домовик и левитировав шкатулку стала перебирать украшения. — Не спрячешь в сарае или каморке для метел, а лично покажешь и скажешь откуда она взялась. Да, кстати, — предупредила она, ничуть не обращая внимание на старательно слушавшего ее домовика, — после этого сразу же отчитаешься мне. Выполняй! Минуту спустя вернулся Мопси. Весь дрожа и потирая затылок, он тупо уставился на длинные, шишкообразные пальцы. — Мисс Дюваль, я сделал все так, как вы приказали. Завязывая волосы в высокий хвост голубой лентой, Эммелин вскинула бровь. — М-мастер Люциус велел мне убраться и не нервировать его. — Как это так?! Больше он ничего не сказал? Совсем ничего не сказал? Ты в этом уверен? — нетерпеливо спросив, она все же взяла контроль над чувствами. Эльф кивнул и робко потупил взор. — А что он делал в это время? — Мастер Люциус завтракал и читал газету. Если бы он был занят более важным делом, Эммелин еще могла бы понять, но после услышанного, в глубине ее души зародилась легкая досада. — И даже записку не написал? Отрицательно помотав головой и поклонившись, домовик исчез после ее приказа не докладывать своему хозяину об этих расспросах. — Что это ты задумал, Малфой? — пробормотала Эммелин взмахнув рукой: парившие свечи мигом встали на полку с чашами и перьями филина.***
Торопливо перепрыгнув через ступеньки Каменного моста ведущего в сторону замка, Гарри поежился от промозглого ветра, забравшегося под мантию, приподнимая очки, сползшие при прыжке, нервно озираясь по сторонам. Рядом бежавший Рон, поправляя ремешок грубой сумки решил перекинуть ее на другое, не травмированное плечо. Ворча себе под нос и причитая, он торопливо подгонял остальных, молясь всем святым не попасться Амбридж на глаза. — Быстрее, быстрее! Вы двигаетесь со скоростью беременной черепахи! — Столкнувшись с парой первокурсников, парень злобно ругнулся, дав одному из них подзатыльник «Расширенным изучением волшебных существ, обитающих в лесах и болотах», а другому натянул шапку на лицо. — Гоблины вас дери, мелочь пузатая. Вы что не видите куда идти? Поспевавшая за ними Гермиона усмехнулась, смотря в след первогодкам, убегающим и корчившим рожицы Уизли. — Ты стал говорить совсем как Жаба. — Эти поганцы совсем страх потеряли. Должны же они уступать дорогу старостам, — ответил Рон, потерев пальцем значок на груди, едва не споткнувшись на скользком льду, спрятанном под тонким снегом. — Черт подери, плечо. — Тебе стоит пойти к мадам Помфри, — заметила Джинни согревая руки горячим дыханием, всерьез беспокоясь за ушиб нанесенного брату во время тренировки в Визжащей хижине. — Боже, Джинни, для начала я хочу поесть. Быстрее! Хочу котлетку из баранины и морковную запеканку, м-м-м! Я умираю с голоду. Гермиона, можешь наколдовать нам скорости? — Терпение, Рон, — тихо проговорил Невилл, настороженно смотря на Полумну, отмахивающуюся от воображаемых насекомых. — Я уже вижу двери Большого зала. — Симус и Дин такие гады. Ушли первые и, наверное спрятали мои любимые заварные пирожные, — ворчливо расстегивая мантию заныл Рон, когда его сумка соскользнула, но вовремя была схвачена Гарри. — Не стоило нам оставаться так долго, как патриотам рыцарского стола. — Мы же повторяли оглушающее, Рон. Нам надо усиленно тренироваться, пока Волдеморт не перешел к более решительным действиям, — разминая шею нервно сказал Гарри, смотря на побледневших при произношении имени темного мага Гермиону и Невилла. — Главное, чтобы дура-Амбридж ничего не узнала. — Ты серьезно думаешь, что змеи ей еще не доложили? — с иронией спросила Джинни, потерев красный от холода нос. — Мне с Луной она ничего не сделает, ведь наши уроки давно закончились. Но вы так и не придумали, как отвяжетесь. — Скажем что ждали Хагрида под навесом. Думали он придет, а не пропадет на час, — решительно ответил Поттер, размышляя о судьбе полувеликана. Голова трещала со вчерашнего вечера и никакие успокоительные мадам Помфри не спасли его от ночных кошмаров продолжившиеся сниться по приезду в Хогвартс, а от новости, что Хагрид куда-то пропал и виной этому может быть «розовая жаба», сильнее стискивало грудь избранного. В пустых коридорах замка гурьбой пробежали второкурсники, шутливо смеясь и толкая друг друга метлами, по-видимому, спешившие к профессору Трюк. Смотря на нетерпеливого друга, Гарри и сам захотел поскорее успокоить урчащий желудок, сразу почуяв запах морковной запеканки, когда они ступили в коридор первого этажа. — Наконец-то, еда! — После обеда идешь к мадам Помфри, понятно? Какого волосатого гнома? — возмутилась Джинни оттолкнув Полумну от себя. — Перестань так делать. Надоела уже! — Извини меня, но твою заколку едва не утащили, — загробным голосом ответила Лавгуд, взглянув вверх и повернув голову куда-то в сторону. — Это все нарглы… Грейнджер закатила глаза едва промолвила Лавгуд, как двери Большого зала с грохотом распахнулись, выпуская наружу самых последних пообедавших учеников. Быстро скользнув взглядом по кучке Гриффиндорцев, Малфой хмыкнул, злобная усмешка скривила его лицо. За ним, словно два телохранителя, встали Крэбб с Гойлом. Последний так вообще бил кулаком свою ладонь думая, что нагнетает страх и ужас. — Так-так, какие люди. И куда это вы исчезли, пропустив обед, а Поттер? — шевеля бровями спросил Малфой в своей издевательской манере. — Дайте пройти, придурки, — недовольно буркнул Рон, угрюмо взглянув на Крэбба. — Чего уставился жирдяй, небось сожрал наши порции и до сих пор голодный? — Что же ты такой злой, Уизел? — поинтересовалась Пэнси скривившись над пятном грязи на его щеке. — Не твое дело, свиноматка. — Ах ты недоносок конченный! — Паршивец, — добавила Трейси, до этого рассматривающая свои ногти. — Я бы на твоем месте не стал бы разговаривать с членами Инспекционной дружины таким тоном, Уизелби, — серьезно предупредил Драко тяжело выдохнув. — Однако я не на твоем месте и слава Мерлину! Что ты так уставился, Уизел? Твоя тупая мамаша связала тебе свитер из картофельного мешка?! — Заткни свой вонючий рот, Хорек, — одновременно выкрикнули Рон и Джинни, которая выхватила из-под шарфика волшебную палочку. — У-у-у, как страшно! — ехидным тоном протянула Пэнси, ловко играя палочкой в своих пальцах. — Смотри не описайся кипятком, — сказала она, отчего остальные Слизеринцы заржали скептически оглядев Уизли с ног до головы. — Кажется у кого-то прорезался голосок?! — усмехнулась Трейси, — Ну и безвкусица, — подойдя ближе, она схватила края горчичного цвета шарфика указательным и большим пальцем потянув на себя и брезгливо швырнула его в лицо девочки. Возмущенная Уизли оттолкнула Слизеринку, но получилось это не очень, так как та успела сделать шаг назад. — Да брось, Трейси. Для нее же это норма ходить в лохмотьях! — А ты вообще заткнись, собачья морда, — огрызнулась та, отряхивая шарфик, лицом сливаясь с цветом своих волос, прилипших к раскрасневшейся коже. — И кто же это у нас тут заговорил? — Драко мрачно зацокал языком. Ухмыльнувшись сначала Гойлу, а затем Крэббу, он поддался вперед. — Это мамочка тебя так воспитала, шлюшка Дина Томаса, а может быть и всея Гриффиндора?! Слизеринцы вновь заржали лающим смехом, повторяя слово «шлюха». Возмущенье мигом сорвалось с губ учеников львиного факультета. — Тише, не надо, — Гермиона быстро схватила руку подруги, рвущейся в бой, пытаясь унять ее гнев. — Рон, Гарри не надо, прошу вас! Он того не стоит. Неввил, а ты то куда рвешься? Успокойся пожалуйста. Рон не слушай этого придурка. — Послушайся свою грязнокровную сучку, Уизел — Рон! — Тебе конец, Хорек, — уже не выдержал Гарри взмахнув палочкой. — Экспеллиармус! Неизвестно сколько прошло времени, но шум бьющихся стекол и разбивающейся посуды, осколки которых были разбросаны по всему залу, стал слышен уже на весь коридор. Со стороны могло показаться, что ненормальная Амбридж перенесла Дуэльный клуб прямо в центр Большого зала. Ну и где ее черти носят, когда сорвавшиеся с цепи ученики калечат друг друга травмирующими заклинаниями? Синий, огненными кольцами взрывающийся луч окутал Невилла и подбросил его вверх к зачарованному потолку повесив на крючок, оставшийся от рождественской гирлянды. Оцепеневший заклятьем Долгопупс, зажмурил глаза и стиснул челюсть от боли. Спрятав спектрально-астральные очки в сумку, вообще не обращая никакого внимания на летавшие вокруг заклятья, которые каким-то чудом еще не успели зацепить ее, Полумна сняла чары и мягко направила по воздуху Невилла в самое безопасное место в Большом зале. Стоявший на столе Теодор Нотт, держащий в обоих руках волшебные палочки, одну которую он выиграл еще весной 1993 года в Дуэльном клубе, и провезший ее незаконным способом, так как по правилам ученикам запрещено пользоваться двумя палочками в стенах Хогвартса, искусно защищался напоминая мифического рыцаря, держа прозрачный, защитный щит с двух сторон. Вполне уверенный в том, что сюда уже бежит Филч, он хотел выбелить своих друзей и себя конечно же в глазах Амбридж или хотя бы того же Дамблдора. Пусть этот старый хрен знает, что его золотой мальчик не такой уж и золотой. Ища среди вспышек Пайка и поймав его взгляд, он подал знак. Поняв друга, Селвин опустил свой защитный щит именно в тот момент, когда заклятье брошенное Роном откинуло его на пять футов, с грохотом швырнув о каменную стену. Вывих был обеспечен и неделя у мадам Помфри точно. Мысля на одной волне с Тео, Драко сделал тоже самое. В точности рассчитав силу удара, он опустил свой щит, когда рядом пролетел луч Поттера, более-менее мягко зацепившего руку. Привалившись на столешницу опрокинутого стола как за баррикаду, делая глубокий вдох, Драко запрокинул голову вверх от боли в проявляющемся синяке на бледной коже и злобно стиснув зубы схватил Пэнси, яростно кидающую заклинания в Гермиону, усадив рядом с собой. — Ради святого Мерлина, что вы тут устроили? Поттер, Уизли! Прекратите немедленно. Разноцветные искры рассеялись в воздухе и дуэль тут же прекратилась, стоило мадемуазель Дюваль воспользоваться Сонорусом. Тяжело переводящая дыхание Трейси, стерла пот с губ и подбородка. Небрежно размазывая помаду и прикрыв глаза, она сделала глубокий вдох раздражения и удовлетворения одновременно. Специальные занятия, которым ее успел обучить на зимних каникулах дядя Дэвис, закадычный друг Барти Крауча и верный последователь Темного Лорда, не прошли даром. Она даже не устала от боя с мерзопакостной грязнокровкой и выскочкой Уизли, кидая в них травматизирующие заклинания. Эта мерзавка Уизли должна была корчиться от адской боли одного непростительного, но Трейси не хотела быть отчисленной из-за какого-то сучьего помета и быстро сняла с нее чары. Тем более в этом точно станут подозревать ее отца, которого все прошлогоднее лето приглашали в министерство на допросы по поводу теории возрождения Темного Лорда. Она хрипло засмеялась тому, как за секунды до появления профессора Дюваль, ловко бросила в Джинни одно извращенное заклинание, которое должно проявить себя ближе к вечеру. Взяв свою сумку из-под груды скамеек, по-видимому Пуффендуйского стола, Трейси взглянула на своих друзей и направилась в сторону выхода. Гриффиндорцы все как один стали обвинять в случившемся Малфоя и его компанию. Пришедший в себя Невилл, прихрамывая и держась за живот стал обвинять Забини в нанесенных ему увечьях. Блейз конечно же отнекивался и валил всю вину на самого Долгопупса. Крепко сжав ладонь Пэнси, Драко не выдержал несправедливых, по его мнению, обвинений и рявкнув как гиена встал из укрытия, направляясь к галдящим ученикам. — Ты еще за это ответишь, Поттер. Ты и твои дружки вылетите отсюда. — Жду не дождусь, когда Дамблдор вытурит тебя из школы, Хорек, — огрызнулся тот в ответ. — Не раньше, чем тобой займется министерство, ублюдок. — И что на вас нашло? Какой инфернал вас побудил разгромить Большой зал? — возмутилась Эммелин окруженная со всех сторон Гриффиндорцами. — Тихо, не стоит так орать, я прекрасно все слышу. Кто начал? Слизеринцы?! Паркинсон вы уверены, что в этом вся вина только мистера Поттера? Мисс Грейнджер с вами все в прорядке? Вам нужна помощь? — Гермиона, — бросился Гарри, а Рон, тут же подскочив к ней, осторожно стал убирать запутавшиеся волосы лохматой копны, спавшие ей на лицо. Судорожно всхлипывая, она отняла от лица ладони и с горечью в голосе обвинила Слизеринцев во всех смертных грехах, припоминая все с первого года обучения. — Ненормальная дура, — сказала Пэнси. — Ты точно тронулась умом, грязнокровка. — Не смей с ней так разговаривать! — заорал Гарри. — Профессор, неужели вы спустите с рук оскорбления этой безмозглой Паркинсон? Может сделаете что-нибудь? Устремив на Поттера ледяной взгляд, ощущая острое желание добавить второй шрам на лоб за дерзость так разговаривать и указывать ей что делать, Эммелин тут же перевела внимание на еще громче разрыдавшуюся Гермиону. — Это все они, — закричала та находясь на грани срыва. — Как же вы мне надоели. Малфой, Паркинсон, Дэвис вы сами от себя не ус-устали? — Заткнись, Грейнджер, — злобно прошипел Драко сквозь зубы. — Вы считаете себя выше других, потому что родились в чистокровных семьях, но ведь вы ничем не луше остальных. Да даже тех же грязнокровок, — продолжая кричать и проглатывая слова потоком слез, Гермиона дрожала в руках Рона. Ее поведение было не естественным для «хорошей девочки, зарабатывающей баллы для своего факультета». Вырываясь из рук однокурсника, она тыкала воздух палочкой, то в сторону Пэнси, то Малфоя. — Вы хуже дерьма гиппогрифов, потому что ваши родители Пожиратели смерти. — Зактнись к черту, конченая сука, — еще угрожающе зашипел Драко. — Закрой свой рот, Малфой. Гарри, стремглав оказавшись рядом с ним, жестко схватил его за шкирку и Драко не оставаясь в долгу врезал Поттеру, на носу которого хрустнули очки. Мальчишки принялись драться в рукопашную. Джинни и Пэнси, пытавшиеся разнять их и остановить это безумие, были вытолкнуты в сторону, падая на обломки деревяшек. — Да как вы смеете, при профессоре? Совсем стыд потеряли? Довольно! Брошенное на уперто трепавших друг друга парней заклинание разъединения оттолкнуло их в разные стороны, но они успели обменяться отменными ударами в лицо и челюсть. — Им и всем сторонникам вашего хозяина гнить в Азкабане, — не унималась Грейнджер. — Всем вам! Подбежав ближе к Малфою и выплюнув это ему в лицо, она была потянута назад Роном. Всхлипывающая Гермиона рухнула на ноги и спрятав лицо в руках истерично разрыдалась. Эммелин ощутила, как ее сердце остро кольнуло и сжалось от сказанного. «Мерлин защити от этого! Прикрой свой грязный рот. Ты еще ответишь за эти слова. Из-за таких как ты, мой отец незаслуженно провел целых два года в этом ужасном месте.» — Ебучая сучка. — Профессор, скажите что-нибудь! — пискнула Джинни, прикладывающая свой шарфик к потекшему кровью носу сидевшего на полу Гарри. — Мистер Малфой, прекратите так выражаться о мисс Грейнджер. Это не приемлимо и… — Ой только ваших нотаций мне на хватало. Не стройте из себя вторую Амбридж, — шикнул Драко прикладывая пальцы к разбитой нижней губе. — Что-о? — побледневшая Эммелин не поверила собственным ущам. — Да как ты смеешь разговаривать таким тоном с профессором?! — Как хочу, так и разговариваю. Не вам меня учить, профессор. — Минус двадцать очков Слизерину! — Да хоть сто, — огрызнулся тот и брезгливо стряхнув руку противно ухмылявшейся Пэнси со своего плеча, направился к выходу. — А с тобой, тварь, я еще поговорю. Ты еще ответишь за столь серьезную клевету. — Какая к черту клевета? — гневно прикрикнул Гарри вслед уходящему парню. — Или вновь будешь отрицать что хозяин твоего папаши не воскрес? Советую посмотреть на его левое предплечье, хотя ты и сам все прекрасно знаешь. — Поттер приструни свою сучку нахрен и держи ее на коротком поводке. Предупредив Гарри и пробежав гневным взглядом по остальным, Пэнси затопала вслед за Драко, так же, как и остальные, цокая языками выходя из Большого зала.***
— Это возмутительно! Профессор Макгонагалл поправила подол мантии и придвинув стул, шумно уселась за учительский стол. Раскрыв толстую папку, пожилая ведьма стала перебирать страницу за страницей. Ее пальцы, деформированные от возраста, нервно перебегали от одной строчки к другой списка адресов родителей учеников пятого курса Слизерина и Гриффиндора, и вскоре устало вздохнув, она сняла с головы закрученную на острие колпак. — Это не лезет ни в какие рамки, Северус. Вы должны немедленно поговорить со своими. — Да, Минерва, именно это я и собирался сделать, — ответил Снейп стоя возле стола Макгонагалл. Пристально наблюдая за Эммелин, разгребавшей свертки домашних заданий, ему было крайне интересно, о чем думает и о каких планах замышляет эта девушка. — Я все улажу и сам напишу письма родителям учеников своего факультета, а вы можете не утруждаться этим занятием. — Нет уж, я тоже напишу им пару ласковых строк. Как они посмели, еще когда в школе ходит эта Амбридж?! Возмутительно! — Но почему вы так реагируете? Как мне известно потасовку начали ученики Гриффиндора, — пробормотал он монотонным голосом. — В особенности зачинщиком всего был Поттер, — недовольно произнес он ненавистную фамилию, с брезгливостью скриви губы. — Есть свидетели, что у него бывали неоднократные вспышки агрессии и хамства в сторону других учеников. Какое наказание вы для него назначите, Минерва? — Мои ученики может и вспыльчивы, Северус, но они никогда не оскорбляют людей по статусу крови. Вот! — она потрясла перед его лицом несколькими пергаментами с объяснительными, в которых все как один написали о грубых словах брошенных Драко в адрес Гермионы. — Думаю мистер Малфой получит не менее строгое наказание, чем то, которое я назначу для мистера Поттера. Оскорблять грязнокровной… хм… пфф… нет это даже сказать стыдно! — Будь вы на моем месте, кому бы вы поверили, Минерва? Гриффиндорцам, покалечивших Селвина, Гойла, Кребба и клевещущих на мистера Малфоя или же ему самому, который, в данный момент с опухшей рукой, получает лечение в Больничном крыле? — Мистер Малфой, — протянула Эммелин с долей раздражения, оторвавшись от свитков и откидываясь на спинку стула. — Я сама была тому свидетелем, Северус. — При этих словах Снейп тяжело вздохнул, испепеляя ее нехорошим взглядом. Его явно бесило, когда она так к нему обращалась. — Он оскорблял мисс Грейнджер, как сапожник из Лютного переулка, к тому же и мне успел нагрубить. — Вот и напишите об этом его отцу, — добавила Макгонагалл кивая. — Адрес Малфоев вы найдете в этом списке. Снейп лишь иронично фыркнул, закатив глаза. — «Ну кончено, а то ведь Эммелин не знает где находиться Малфой-мэнор!». — И что же он сделает? — полюбопытствовала мадемуазель Дюваль, переводя взгляд со Снейпа на Макгонагалл. — Накажет своего сыночка лишив сладостей на неделю?! Мне кажется, мистер Малфой и пальцем не пошевелит и вряд ли прочитает записку, — выдохнула она, на собственном опыте зная, что Люциус ее проигнорирует. Почему, неизвестно. «Гоблин его дери!» — Нет, почему? — скептически отозвалась Макгонагалл приспустив очки с оправой в форме вытянутых кошачьих глаз. — Он должен лично прийти в школу и тогда вы предъявите ему все претензии о поведении Драко Малфоя. «А это отличная идея! Ну что ж, так тому и быть. Спасибо, Драко. Это будет поводом для нашей встречи!» На этом профессор Макгонагалл принялась писать письма родителям, ворча себе под нос о неуместном поведении пятикурсников. Профессор Снейп, подойдя к шкафу, прокрутил в голове слова Дамблдора оценочно смотря на Эммелин и ничего не сказав, ушел к себе в подземелье вместе с журналами первогодок, явно злясь проблеме которую наделали надоедливые ученики, в особенности чертов Поттер. По подсказке Макгонагалл, мадемуазель Дюваль написала официальное письмо и сложив пергамент строгим квадратом, а не кокетливым веером, запечатала конверт печатью с гербом Хогвартса и отправилась в свою комнату за мантией, прежде чем идти в совятню. С тех пор прошла неделя, а от Люциуса не было никакого ответа. Эммелин внутренне кипела, как зелье болотной ведьмы, называя его всевозможными красочно-нелицеприятными эпитетами, на которые была способна. Она даже придумала слова, которые выскажет ему, когда он решит увидеться с ней. Иногда к ней в голову закрадывались фрагменты где он во всей своей красе резвиться со своими шлюхами, и от всего этого ее пробирала такая дикая ревность и ярость, что хрустальный шар, с которым однажды она работала у себя в кабинете, треснул на мелкие осколки. Это произошло в середине недели, когда вечером после ужина, малемуазель шла в библиотеку за одной книгой из запретной секции. Окружающая реальность каким-то образом, усилило внутреннее чутье, которое шептало, что вскоре должны произойти важные события. Очень странные события, о которых она впоследствии будет думать. В библиотеке, по сравнению со вчерашним днем, было очень мало ребят, которые вскоре разбрелись по своим гостиным, поэтому Эммелин могла поклясться головой горгульи, что это вовсе не отрывистый смех Пивза, а жалобные стоны идущие со стороны секции с магическими животными. Захлебывающийся плачь девушки стал сильно действовать на нервы профессора Дюваль, которая потеряв терпение решила выяснить кто-там решил затопить всю библиотеку. Зарывшись в стопках книг, судорожно хватая воздух, Ромильда Вейн, однокурсница Джинни Уизли, рыдала прикрывая рот ладонью. — Ну хватит, Роми. Ну козел он, что поделать. — Мисс Вейн. — П-профессор? — глухо произнесла девушка, вытирая слезы кулаками. — Я не думала, что в библиотеке есть еще люди… — Что-то произошло? «Ну и какого гоблина ты это спросила?» — Она поругалась с Малфоем, — решила ответить за нее подруга, наконец отцепившись от плеча Ромильды, и возвратившись к своим конспектам дописанных только до половины, возобновила писанину. При этом Ромильда вновь разрыдалась, резко опустив голову на промоченный пергамент с чернильными кляксами. Услышав его фамилию, Дюваль ничуть не удивилась хамскому поведению, ставшего привычным для Драко, который резко изменился с зимних каникул, потом на замену этим мыслям всплыл фрагмент, где он пытался затащить свою «секретную подружку» на Астрономическую башню, подозревая в ней Ромильду. — Вам нужна помощь? «Может хватит? Тебе заняться нечем?» — Если только превратите его в хорька и посадите в клетку, чтобы не кидался в людей колкими фразами! — Спасибо, не надо. — Ромильда зажмурила глаза и покачала головой, — Прошу не рассказывайте об этом никому. — Естественно, — мысленно фыркнула Эммелин и только она собралась уйти, как ее окликнули. — Профессор Дюваль, у меня из головы совсем вылетело! — вытащив из книги какую-то закладку, студентка Когтеврана, выскочила из-за стола. — Профессор Дамблдор просил передать вам это. Я собиралась идти в класс Прорицаний, но по пути встретила Ромильду и все забыла. Извините! Недоверчиво переводя взгляд на кусочек пергамента, Эммелин сразу же отправилась в кабинет директора. Почему он не отправил за ней эльфа, а передал записку через рассеянную ученицу и что ему вообще понадобилось от нее в столь поздний час? Думая над этими вопросами, мадемуазель четко произнесла пароль, нацарапанный на клочке пергамента и каменная горгулья, сразу же после этого, отскочила в сторону открывая проход к винтовой лестнице. В кабинете было тепло и вполне тихо, но самого директора на месте не оказалось. Портреты всех директоров Хогвартса притворялись спящими и только когда Эммелин не смотрела на них, они открывали глаза и подглядывали за каждым ее движением. Серебряные приборы и непонятные штучки все так же мерно жужжали на вертящихся столах и стеллажах. В перламутрово-прозрачной полусфере на его столе, медленно кружилась спиральная галактика с мерцающими звездами. Выйдя из-за раздвижного шкафа, Дамблдор заставил Эммелин слегка вздрогнуть. — Добрый вечер, профессор Дюваль! Как ваши дела? — Профессор Дамблдор, — поздоровалась мадемуазель усаживаясь на стул рядом с его столом. — У вас ко мне какое-то дело? Это относительно происшествия в Большом Зале? Покачав головой, волшебник слегка улыбнулся и предложив чашу с конфетами «Берти Боттс», стал расспрашивать о ее делах, как она освоилась в школе, легко ли вести уроки Прорицаний и не донимают ли ее ученики. После этого, разговор плавно перешел к воспоминаниям о Лорейн. Эммелин слегка напряглась, но старалась не подавать виду и сдержанно улыбалась, кивая и добавляя короткие комментарии. Дамблдор же напротив, расплывшись в улыбке, то ли от воспоминаний, то ли от того, что ему попалась сладкая конфета, стал рассказывать о школьных годах ее сестры и о том каким отличным преподавателем она была не только обучая своему предмету, но и хорошим учителем для каждого ученика. — Неужели?! Как же Лори ловко подстраивалась под ситуацию, вот же шельма, — подумала Эммелин сглотнув обильную слюну от конфеты со вкусом кисло-смородинового сиропа и грецкого ореха. — На днях ко мне пришел Филч, — сказал Дамблдор потянув торчащую нитку на узоре блестящей звезды рукава лиловой мантии. — Вы же знаете, что Аргус Филч работает у нас смотрителем и отвечает за порядок и хозяйственную сферу в школе? — Конечно, профессор, — сдержанно кивнула девушка, рассматривая лицо старого волшебника и пытаясь понять к чему он ведет. — Так вот, на днях ко мне пришел Филч и принес коробку. На летних каникулах, когда школа отдыхает от юных умов, стремящихся познать все тайны волшебства, — начал он, вновь приводя какую-то цитату из книги поэта-волшебника XX века. -… наш завхоз очищает комнаты и убирает ненужные вещи в коробки. Кивнув, Эммелин с интересом смотрела на песочного цвета коробку, которую Дамблдор вытащил из-под стола. Почему-то в этот момент ее сердце стало биться чаще и вспотевшие ладони оставляли полувлажные следы на серой ткани хлопковой юбки. — В общем, прошлым летом он очищал комнату Лорейн Брук и собрал ее вещи в эту коробку. Мне нужно было с самого начала сказать Филчу принести и отдать их вам. Однако, как вы сами знаете, министерство и его люди отнимают слишком много времени вмешиваясь во внутреннюю политику школы, — с этими словами он открыл коробку и леветировал ее на соседний стул перед девушкой. Внутри находились пара новых и несколько использованных перьев белой сойки, тюбики с оставшимися чернилами, расческа и какие-то масла, книги, пергаменты, тетради и коробка конфет. Но самое интересное спряталось от взора с боку, под журналом «Spella Weekly» старого выпуска. «Личный дневник Л.У.Д.» гласила надпись золотым курсивным шрифтом на передней обложке красного цвета, над выемкой размера галлеона с какими-то вбитыми вензелями. Трепетно проведя пальцами по надписи, Эммелин сглотнула, чувствуя, как натянулись струны в душе от того, что Лорейн, возможно, сделала в нем последнюю запись чуть больше полугода назад. В дневнике лежали выцветшие и смятые от времени письма. «Дорогая Лори! Поздравляем с поступлением на Слизерин! Мы с мамой очень гордимся тобой. Желаем успехов в учебе, наша маленькая гордость!»Сентябрь, 1972 год.
«Доченька! Поздравляем с днем рождения! Желаем счастья и всего самого лучшего, что есть в этом волшебном мире! С любовью: мама и папа. P.S. Эми уже делает свои первые шаги. Вот увидишь, она все лето будет за тобой бегать! Скоро увидимся, милая. Уже через два месяца летние каникулы и мы решили провести их во Франции. Ты же так хотела туда поехать. Мы встретим тебя на вокзале Кингс-Кросс, ждем не дождемся встречи!» Легкая полуулыбка расцвела на лице волшебницы от того, что эти письма и пара семейных колдографий прилагавшиеся к ним, были по своему дороги для Лори, ведь она хранила их несмотря на то, что перестала общаться с родителями после замужества и кем стала впоследствии. Маленькая колдография молодой ведьмы с маленькой девочкой на руках натолкнула мадемуазель Дюваль на мысль, что на нем изображена родная мама Лори — леди Элизабет, покинувшая этот мир, когда девочке было всего пять лет от роду. — Если вам неприятно, можете оставить коробку. Мистер Филч любезно отдаст ее в благотворительный фонд по сбору ненужных вещей в кабинет № 10 на первом этаже. — Благодарю, директор, — положив обратно письма и фотографии, девушка еще раз провела пальцами по инициалам сестры. — Для начала я бы хотела разобраться в вещах моей сестры, когда у меня будет свободное время, а потом возможно отдать их, — ответила Дюваль и заклинанием уменьшила коробку до размера пудреницы, спрятав в карман мантии. В ту же минуту за дверью послышался какой-то шум. Не успев переглянуться между собой, волшебники стали свидетелями того, как в кабинет, весь красный и блестевший от пота, ворвался сам министр магии, в окружении Кингсли Бруствера, какого-то колдуна, которые встали по обе стороны двери как охранники, и одного рыжего очкарика в галустуке-бабочке, записывающего в толстый блокнот какие-то пометки. — Министр Фадж? Какая встреча! — добродушно всплеснул руками Дамблдор вставая с места. — Чем обязан в столь позднее время? — А-Альбус, — начал министр раздраженным тоном, вытирая лоб носовым платком и противно улыбаясь как все политики, недоверчиво перекидывал взгляд с Дамблдора на Эммелин, сидевшую и недоуменно смотрящую на него. Прочистив горло, она повернулась к Дамблдору и поблагодарив его сказала, что ей лучше уйти. Однако он посчитал иначе и девушке пришлось остаться, вникая в монолог, начатый министром Фаджем. Рыжий очкарик с упоением записывал все его слова, точно Амбридж записывает что-то в свой блокнот, вот только нос у нее не был весь запачкан чернилами как у этого рыжего. — И все же, Корнелиус, я не совсем понимаю к чему вы клоните, — сказал Дамблдор подперев челюсть указательными пальцами. — Хотите сказать, что не в курсе того, что происходит у вас под носом? — саркастически засмеялся министр, покачиваясь на мысках дорогой обуви. Рыжий в такт ему захихикал, вытирая нос и еще больше размазывая не нем чернила. — Альбус, судя по отчетам, которые мне присылают, вас не было в школе уже продолжительное время. — Как это возможно, министр? — наигранно недоумевал Дамблдор пальцами расчесывая серебристую бороду. — Думаю тот, кто отправлял вам отчеты просто-напросто ошибся. Я всегда нахожусь на своем месте и никогда бы не покинул школу во время учебного процесса. Последние слова директора позабавили Эммелин, которая знала, что его точно не было несколько дней на месте. Фадж, стоявший возле одного из стеллажей, весь раскраснелся от злобы и нетерпеливо подошел к камину. Гневно выражаясь, он вдруг заорал, пытаясь потушить загоревшийся подол своей мантии, топча его ногой. Ситуация стала еще более комичной, когда под какофонию, рыжий волшебник захотел помочь своему начальнику, хватая его и удерживая спиной к себе, одновременно топча и подол мантии и ноги министра. — Альбус, вы что и впрямь не знаете, что в Хогвартсе нарушают один из декретов Министерства? — выдернув наконец мантию и сурово махнув на рыжего рукой, министр прищурился затаив дыхание. Улыбающийся Дамблдор медленно приобрел серьезный вид лица. Встав с места, он задумчиво последовал к миниатюрным столикам, ткнув конструкцию из маленьких шариков пальцем, заставив их вновь тихо запеть. Вскоре пришла Амбридж и с силой втолкнула Поттера, едва не падающего на колени, прямо в центр круглого кабинета, а потом вернулась с еще одной ученицей. Она с довольным упоением докладывала Фаджу о том, как поймала Гарри на месте преступления. Однако если Поттер выглядел немного нервничающим и резко отвечал на вопросы министра, то Дамблдор же напротив, был весьма спокоен, словно выпил целую склянку настойки пустырника и сейчас находиться в эйфорическом, безмятежном состоянии. «Так вот где они пропадали. Мелкие тролли, захотели натренировать способности и быть готовыми к битве с Пожирателями смерти? Наивные глупцы! Тебя это явно не спасет Поттер. Темный Лорд скоро поймает тебя, маленький, ненавистный Мальчик-Который-Выжил.» Не успел министр отдать приказ схватить Дамблдора, как в комнате словно ураган пробежался. Гром и молнии стали бить из неоткуда, рев и грохот и яркие вспышки завертелись, швыряя диковинные штучки и приборчики Дамблдора по всему кабинету. Мало того, что серебряные молнии били по окнам разбивая их, да еще и пол стал трястись, как зыбучие пески пустыни, пытающиеся утащить зазевавшихся людей в бездну. Кругом орали портреты, был слышен визг Амбридж и испуганный крик министра Фаджа. Птица феникс, которая обычно ласкала слух своим милым пением, стала издавать истошные крики, от которых шевелились волосы на затылке и леденели души. Закашлявшись, Эммелин обнаружила себя лежащей на полу, навалившейся на фарфоровую статуэтку собаки, закрывая свою голову руками. Прищурившись от летавшей вокруг пыли штукатурки и прочего строительного материала, она заметила рядом с собой лежавшего Гарри, едва пришедшего в сознание. Рядом с ним сидел Дамблдор и схватив того за плечи усадил, давая время мальчику прийти в себя. — Ведите себя так, как будто все случилось в одно мгновение, — негромко обратился он к Эммелин и Гарри, пытающегося что-то вымолвить. — Они вот-вот проснуться, но для них покажется, что их просто сбили с ног, — кивнул Альбус на ничком валявшегося Фаджа. — Они ничего не вспомнят, поэтому сделайте вид, что вы ничего не знаете и мы с вами не разговаривали, — подмигнув Эммелин, профессор устало улыбнулся. — Профессор, что происходит? — Я свяжусь с вами в ближайшее время, — заверил он ее, убирая с головы мальчика мелкую деревяшку. — Ну а ты Гарри, — серьезно взглянув, Дамблдор сжал его плечо всматриваясь в ничего непонимающие глаза. — Продолжай заниматься окклюменцией с профессором Снейпом. Делай все, что он говорит и слушайся его. Не перечь ему, не ленись и не жалей сил на занятиях. Это очень важно, Гарри. Окклюменция тебя защитит. Скоро ты все поймешь… — Но профессор! — зажмурившись от боли, Поттер тяжело задышал, хватая воздух сквозь оскал зубов. Необъяснимое желание вцепиться в глотку седовласого волшебника разгоралось с каждым вдохом. — Профессор! — заорал он, вставая с места. — Тише, Гарри. Послушайся профессора Дамблдора, — предупредила его Эммелин удержав за руку. Неподалеку валявшийся Фадж стал шевелиться, медленно приходя в сознание и бормоча какие-то слова. Перевернувшись на спину, министр крепко схватился за сердце, проморгал окидывая взглядом помещение. Вид у него был естественно устало-озабоченный. — Стоять Альбус! Немедленно схватить его! — истошно завопил он, толкая неповоротливого Кингсли Бруствера и второго волшебника, который придя в себя, неуклюже ползал на четвереньках в поисках волшебной палочки, и все же быстро вставшего на ноги. Однако Дамблдор, как и обещал, не стал просто сдаваться. Подмигнув министру, он выждал каких-то доли секунды, когда сделавший круг по всему кабинету Фоукс подлетит ближе и схватившись за его хвост исчез яркой вспышкой. Пока Амбридж подправляла свою задравшуюся твидовую юбку, Кингсли и остальные волшебники, спохватившись начали сумасшедшие поиски директора, кинувшись вон из кабинета. Рассматривая устроенный Дамблдором погром, министр магии прищурился на Поттера, предостерегающе потряс пальцем, предупреждая того о последствиях участия в Отряде Дамблдора, затем скользнув взглядом с ног до головы, спокойно предложил Эммелин проводить учеников в свои спальни. Полчаса спустя усталая, пыльная и находящаяся в раздумьях девушка, жаждущая отдохнуть от странных событий, едва войдя к себе в спальню, тут же была схвачена за плечи. Втягивая воздух от возмущения на того, кто быстро толкал ее внутрь комнаты, мадемуазель мгновенно схватила палочку и ловко развернувшись ткнула ей в лицо нарушителя порядка. — Тише, тише! Это я. Опусти палочку, не хочу, чтобы ты сделала из меня второго Грюма. — Астерион? — едва выдохнула она, слегка расширив глаза. — Что ты тут забыл? Я тебя спрашиваю, — напряглась Эммелин, нахмурено оглядывая его, а затем хватая за плечо стала трясти, так как тот просто отвернулся, ничего толком не объяснив. — Отвечай на мой вопрос, черти тебя дери. Что ты тут потерял? Говори же! — Тихо! Ш-ш-ш! Ради Мерлина, Дюваль, заткнись на секунду, — вслушиваясь в звуки исходящие за дверью предупредил Астерион. — Я тут по делу. Держи, — наконец развернувшись и стянув капюшон мантии, Блэк пошарил в кармане и вытащил что-то протянув руку вперед. — Что это? — Мать твою, Эммелин. Только не говори, что ты не понимаешь. Не хватало еще, что ты и читать не умеешь! — демонстративно вцепившись руками в свои волосы, отчаянно простонал Блэк. Цокнув языком, девушка развернула скрученную бумажку и пробежалась по строчкам, написанными в спешке. «Эммелин, как видите дела закрутились неожиданным образом. Министр совершил большую ошибку выгнав меня из Хогвартса и намерен и дальше не верить в возрождение Того-Кого-Нельзя-Называть. Я надеюсь ваше желание вступить в нашу организацию все еще в силе. Если это так, поздравляю! С этого момента вы являетесь полноправным членом Ордена Фенкса и будете присутсвовать на собраниях так же, как и остальные храбрые волшебники. Если будет необходимо я свяжусь с вами через профессора Макгонагалл или профессор Снейпа, они скоро все узнают, а пока ходите так, словно ничего не произошло. P.S. Я надеюсь вы не сильно обиделись тому, что я передал эту информацию через Астериона, а не сам лично? Как вы знаете, министерство наверняка уже поставлено на уши и люди Фаджа разыскивают меня в каждом коридоре школы, поэтому помогите Астериону не попасться до завтрашнего утра на глаза Амбридж или кому бы то ни было. Пусть это будет вашим первым заданием для Ордена Феникса. С уважением: А. П. В. Б. Д.» Озадаченно почесав голову, мадемуазель недоверчиво взглянула на Астериона, который поймав ее взгляд глупо улыбнулся, напоминая нашкодившего щенка. — Ты не можешь оставаться тут на всю ночь, — предупредила она, нахмурено отряхивая мантию от пыли. — Мне и не нужно оставаться здесь на всю ночь, — покачал головой Блэк. От его голоса, мадемуазель слегка занервничала. Нет ну а что холостой, мужчина, в разы сильнее и крупнее, будет делать ночью у молодой девушки ночью? Смутные и непристойные мысли едва не закрались в ее голову, но были быстро вытолкнуты обратно. — Я задержусь тут на пару часов, а потом пойду за вещью Дамблдора. — За вещью Дамблдора? — Мне нужно в его кабинет как можно скорее. — В его кабинет? — вновь повторила она. — Ты каждый раз так будешь повторять мои слова, как заколдованная кукла? — весело усмехнулся тот, мимолетно рассматривая ее комнату. — Повторять слова? — переспросила она неудержавшись поиздеваться над ним хоть немного и бросив злобный взгляд, оказалась возле стола перебирать книги, а за одно проверить не оставила ли она записку, адресованную мистеру Малфою. — У меня занятия с утра, — холодно проговорила Эммелин, все еще раздражаясь на поведение Астериона в доме Сириуса. — Как видишь мне нужно привести себя в порядок, а ты как бы мешаешь. Раздумывал Астерион не долго. Понимающе кивнув, он нехотя направился к выходу и, прежде чем выйти, произнес заклинание. За дверью показались две фигуры: одна высокая и тощая, а вторая более крупная и толстая, с штукой похожей на тюрбан на голове. Рядом с высокой фигурой мелькало что-то маленькое. — Нет, — выдохнул мужчина запечатывая дверь заглушающим заклинанием. — Хочешь не хочешь, а я у тебя задержусь. Так что потерпи, Эммелин! — рассмеялся Блэк пожимая плечами. — Это всего-то на пару часов, не больше! Мадемуазель обессиленно простонала, смотря на ямочки по сторонам красивой улыбки. Когда он улыбался, так глупо и мило, не изображая ловеласа или еще хуже, грубого, ублюдочного подонка, Астериона вполне можно было считать сносным и добрым человеком, которого можно и потерпеть, находясь поздней ночью в одной спальне. «Неужели я ударилась в кабинете старика, или его дурацкая фарфоровая собака врезалась мне в голову, что я считаю эту улыбку милой? Да я же его терпеть не могу!» Оставив книги и стряхнув пыль с мантии, девушка развернулась и направившись к шкафу выбросила по пути записку Дамблдора в камин. — Можешь сделать вид, что меня здесь нет. Я все равно не смотрю. — Так я и поверила, извращенец, — сердито пробурчала она, залезая под теплую струи воды в душе. Оставшийся наедине Астерион свистно выдохнул, почесав затылок он прошел вглубь ведьминской спальни. Усевшись на высокую кровать с бархатным балдахином, зачем-то стал проверять матрас на упругость. Мягкость пуховой подушки приятно сминалась в грубых руках с белыми тонкими шрамами от вырванных корочек запекшейся крови на костяшках. Причем эта привычка, отдирать корочки, осталась у него с самого детства по сей день. Нервно облизнувший губы Астерион разглядывал розовый бюстгалтер с черным кружевом, спокойно лежавший под подушками, пока его не нашли руки молодого волшебника. От обилия слюны, неудержимо образовывавшейся во рту и то, как она едва не вытекла струйкой на нижнюю губу и далее по подбородку, как у молокососа, мужчина тяжело сглотнул, успев поперхнуться. Нет, конечно же он не был одержимым извращенцем и его вовсе нельзя было удивить этим предметом женского гардероба. Он вообще не зацикливался на нем, когда дело доходило до секса с какой-нибудь волшебницей, вейлой, маглой. Однако сейчас Астерион почувствовал, как горячая кровь, текущая по венам рук ускорилась, резко застучав в висках, а от того, как чашечки дразняще ласкали ладонь и то, как черное тонкое кружево скользило между подушечками мужских пальцев, как бы провоцируя сорвать их, порвать к чертям собачьим, лишь бы быстрее добраться до сочных, спелых, упругих грудей… Зажмурившись, мужчина тихо выругался. Оглянувшись по сторонам, он будто только заметил, где находиться. Чистая постель, мягкие подушки, ее белье… Глаза Астериона цепко ощупывали каждую вещь в женской спальне. Мерлин его, да вся комната благоухала ее парфюмом, как бы говоря: «Эй придурок, тебе меня не заполучить! Я дорогая штучка, а ты то кто?» Внезапно он задумался: что она делает сейчас и как она выглядит голой? Трет ли взбитую пенку о тело мокрой губкой? Каково чувствовать вкус ее языка? Каково заниматься с ней любовью и просто ласкать ее лежа в этой самой постели? Звук выскользнувшего тюбика из ванной комнаты заставил того опомниться, а напряжение, образовавшееся в паху — недоуменно взглянуть вниз. В последний раз смяв чашку лифчика в руке, Блэк резко вскочил на ноги приводя постель в порядок. Убедившись, что все лежало как раньше, он силой заставил себя думать о гоблинах в трусах-парашютах, о крючковатых пальцах и ушах эльфов, да о чем угодно, лишь бы появившаяся похоть убралась подальше. Набирая побольше воздуха, мужчина больно укусил себя за щеки и похлопал по лицу, подходя к рабочему столу с толстыми ножками из графитового дуба. — «Толкование прорицаний в альфа состоянии», — наклонив голову набок пробормотал он, читая заглавие книги в темно синей обложке с потертыми буквами. — Кажется интересная, да? — Не трогай! — крикнула девушка, намыливая волосы лавандовым шампунем. — Чертов старик, обязательно нужно было отправлять именно его? — тихо ворчала она, вслушиваясь не идет ли кто в ванную комнату. Хоть она и наложила запирающее заклинание на дверь, но Блэк то все равно мог открыть ее если захочет. — Гоблин. И что ему торчать тут все это время? Как-будто Амбридж будет сторожить его прямо под моей дверью. Я же сказала не трогай ничего! — вырвав книгу, вышедшая из ванной Эммелин положила ее обратно на стол. — Я же ее не съем, — ответил сидевший под входной дверью Блэк, который вновь левитировал ее и сделал вид читающего, но все же украдкой поглядывающего на девушку в махровом халате, схватившую чистую одежду из шкафа. — Ты и вправду умеешь прорицать? — спросил он ее, вновь скрывшуюся в ванной для того, чтобы переодеться. — Не твое собачье дело, — грубо ответила мадемуазель, — и не смотри так на меня! — предупредила она уже вернувшись, посылая нетерпящий взгляд. Не обращая на ее злость особого внимания, Астерион полистал серые страницы, остановившись на одной из них стал вчитываться в правило 394. Расчесывая волосы, Эммелин пассивно слушала истории о том, как он был воодушевлен этим предметом на третьем курсе, но потом забросил его из-за других интересов, которые стали в приоритете по сей день. — Избавь меня от этих рассказов. Мне не интересно. Долго тебе тут торчать? — Амбридж стережет кабинет Дамблдора, поэтому сейчас пойти туда я не могу. — Ну так жди в коридоре, — продолжила ворчать Дюваль уже расправляя постель. Астерион же тем временем прикрыл улыбку рукой прикинувшись зевающим, заметив, как поправляя подушки, щеки Эммелин слегка порозовели, а сама она, быстро взглянув на него недоверчиво прищурилась и закатила глаза, нацелившись волшебной палочкой на бюстгальтер. Внутри шкафа, что-то материализовалось, и удовлетворенная девушка вновь взялась за свое. — Ночуй в каком-нибудь кабинете или в туалете Плаксы Миртл. Отвернись ради Мерлина! — приказала она волшебнику засмотревшегося на нее. Драматично прикрыв лицо книгой, Блэк глубоко вдохнул, опьяненный запахом старых страниц, что так щекочет нос и попутно сглатывая слюни, он слушал, как снявшая халат Эммелин залезла под одеяло. — Ты знаешь Плаксу Миртл? — негромко поинтересовался мужчина после продолжительного молчания. Захлопнув книгу он взглянул на девушку. Ответа не последовало, зато неловкая пауза, нависшая в комнате, звенела в ушах. — Извини меня, — начал он твердым голосом, — за тот… ну тот случай. Иногда я бываю полным кретином. — Иногда?! Да-да, кончено… — Да знаю. Можешь ненавидеть меня, и ты имеешь на это полное право. Я не хотел обижать тебя, но… — Но что? — Ай, забудь, — поморщился Астерион, уже в который раз кусая себя за щеку. — Просто знай, что мне и вправду жаль. Звучало это почти искренне, отчего Эммелин даже приподнялась на локти для того, чтобы посмотреть действительно ли это тот грубый Астерион Блэк, сейчас сидит и признает свою вину, или может у нее уже пошли галлюцинации от сумасшедшей магии Дамблдора. Тем временем, Блэк уже сожалел о своем поступке. Но первое впечатление не произведешь вновь. Поэтому, после серьезного разговора с Сириусом, он решил поменять свое мнение и поведение, хотя угрызения совести об убийстве Лорейн все еще преследовали его каждый раз при взгляде на Эммелин. — Почему Дамблдор отправил тебя, а не Дору, к примеру? — Она сейчас не остается у Сириуса, и к тому же не хочет со мной разговаривать. — И правильно делает. Ты это заслужил, — колко ответила Эммелин вздернув бровь. Согласившись, Астерион с грустью улыбнулся и задумавшись, тупо уставился на открытую страницу с содержанием. Желая как-то разговорить волшебницу, которая до сих пор не простила его, да и кто сразу же изменит свое отношение к обидчику после слов вроде «Прости, я был идиотом», Астерион решил сменить тему и немного скоротать время. Для этого он начал рассказывать истории о школьных годах Сириуса и Снейпа, о Доре и каком-то смешном случае произошедшим с ним самим на шестом курсе. Как однажды они подшутили над Снейпом подлив ему Амортенцию с волосами Филча. Слушая истории о забавном случае с угрюмым профессором зельеварения, Эммелин расхохоталась так, что из глаз невольно брызнули слезы. — Спасибо за подарок, — проговорил Астерион низким голосом, некоторое время спустя. — Я не успел тебя поблагодарить. Это было неожиданно, если честно. — Подарок? — переспросила мадемуазель Дюваль, наблюдая за ним в свете десятков свечей, так как быть наедине с ним в полутьме ей сильно не хотелось. «Вот если бы это был Люциус… Ах! Какой к черту Люциус? Пошел он к гриндилоу вообще. Не пишет и даже не соизволит появиться здесь! Да кто он вообще такой?! Тоже мне, важная птица. Павлин, вот он кто! Самовлюбленный нарцисс! Все Эми, выкинь эту ментальную жвачку из своей головы. Ты сама его использовала для удовлетворения физиологических потребностей, а теперь перестань думать о нем и тем более сожалеть. Фините Инкантатем!». -… развернув упаковку. Этот брелок из зеленого камня. Как ты угадала? — Не поняла, что? — уже сонная и расслабленная девушка зевнула, прикрывая рот ладонью. — А, камень? Это же, как оно там называлось? — Вспоминая уже давно забытый подарок, который она купила только из вежливости, как и для других обитателей дома Сириуса, мадемуазель сильнее стиснула рукоятку волшебной палочки, лежавшей на подушке над головой. — Он очень подходит к моему мотоциклу. А ты это специально так подобрала? Ну с цифрой я имею ввиду? — Непонимающая Эммелин покачивала головой борясь со сном, который не унимался затащить ее в царство Морфея. — Звезда в честь которой меня назвали идет под 8 номером в книге волшебника Флемстида «Обозначения звезд». Спасибо, Эммелин! Я тронут до глубины души. Неужели уснула? Я что с воздухом разговаривал все это время? — раздраженно выдохнул Астерион приподнявшись с места, чтобы взглянуть на спящую ведьму. — И не смей ко мне подходить, — предупредила ведьма, распахнув глаза. — Утром не забудь и меня разбудить. Придется прикрывать тебя от Амбридж. Это просьба Дамблдора, если что, — укутываясь одеялом, она надеялась воспользоваться удобным, просто невероятным случаем отыскать пророчество в кабинете директора. — И да, пожалуйста. Пользуйся на радость. А камень — это зеленая яшма. Мне сказали она приносит удачу и защиту тому, кто постоянно ее носит с собой. «Пусть будет так, Эммелин. Я очень на это надеюсь!» — подумал Астерион, слабо улыбаясь тому, как долго она боролась со сном. Выждав пока, она окончательно уснет, он левитировал мягкое кресло к двери и трансфигурировал его в кровать. Натянув капюшон, волшебник лег, попутно погасив свечи, так как они сильно мешали бы ему заснуть. — Спокойной ночи, упрямая ведьмочка, — прошептал Астерион переводя взгляд со спящей Эммелин на брелок со знаком бесконечности.***
Путь оказался свободен. Естественно, ведь на часах было всего-то 6:25 утра, поэтому никакой Филч и уж тем более Амбридж, в ужасно-розовой ночнушке, не должны были маячить в коридоре ведущей в Большую лестничную башню. Миновав картину с грифоном, зорко следящим за ними до самого поворота, волшебники быстро побежали к статуе с горгульей. — Глазированный тритон. — И почему у него фетиши на сладости? — метнув глаза к Астериону, рассмеявшемуся и пожимающего плечами, держащая палочку на готове усмехнувшаяся Эммелин мигом взошла на подвижную лестницу. Притвориться «одной из своих» для ведьмы не составило большого труда, даже если Астерион все еще раздражал ее всем своим существом. — Что именно мы ищем? — Кое-что ценное и очень-очень важное, — пробормотал он, наклонившись, чтобы убрать портрет своего предка — Финеаса Найджелуса Блэка, валявшегося на полу под грудой обломков. «Разумеется важное, как и для меня». В разгромленном кабинете, все так же валялись серебряные шары и непонятные приборы. Из огромной клепсидры промежутками капала голубовато-мерцающая вода. Перешагнув через валявшуюся золотую жердочку Фоукса, Астерион последовал дальше вглубь кабинета, к выступу, где стоял директорский стол, обогнул его и зашел в какой-то раздвижной шкаф. Звук продавливающихся осколков стих после того, как он скрылся и вскоре в разгромленном кабинете воцарилась тишина, даже клепсидра заглохла, помогая ведьме ощутить место заветного шара. Какая-то сила заставила ее устоять на месте. Прикрыв глаза и делая глубокий вдох, Эммелин сонастроилась на внутреннее чутье пытаясь ощутить шепот и вибрации исходящие от пророчества. Сквозь гулко бьющиеся удары сердца послышался еле заметный шепот, напоминающий слабое дуновение ветерка в жаркую погоду на летнем поле с ромашками, раздавшийся в двух шагах от нее. Улыбнувшаяся Эммелин замерла на месте распахнув глаза. Несколько портретов не сводили с нее взгляда и стали ругаться, когда она колдовством перевернула их к стене. Облизнув пересохшие от волнения губы, она слегка испугалась, когда тихий шепот, вроде бы исходивший от пророчества, затих. Быстро, не теряя ни секунды, девушка стала перетаскивать обломки некогда миниатюрных столиков и выкидывать в сторону сварливо ворчащих и вскрикивающих от неожиданности портретов бывших директоров, которые свалились в результате вчерашнего урагана. В нескольких шагах, куда полетел портрет в бронзовой раме, крякнула Распределяющая шляпа. Шикая на нее и приказывая заткнуться, девушка отбросила ее еще дальше, накрыв стопкой мантий и декоративных подушек в виде сердец, задаваясь вопросом для чего они понадобились директору. Покашливая и нецензурно выражаясь как одиннадцатилетка, шляпа вскоре стала петь какую-то балладу о летающих драконах и рыцарях, отважно сражающихся в каких-то запредельно далеких землях. — Нет-нет! Где ты? Не молчи, черт бы тебя побрал! — простонала Эммелин перевернув огромный стеллаж с книгами, по-видимому, приклеенных колдовством. Девушка нервно топнула ногой, когда под ним ничего не оказалось. Решив пойти вслед за Астерионом, она медленно перевела взгляд на дверь. Приглушенный голос раздался прямо за дверью ударив заклинанием, которое заставило пол задрожать. — Я все забрал, — будто запыхавшись сказал вернувшийся Астерион. — Мы не должны быть обнаруженными. Растерянно посмотрев и переводя глаза на странный сундук в руках Астериона, надежно запертый с четырех сторон замками в виде голов льва, змеи, орла и барсука, мадемуазель ощутила странный прилив мощной энергии, исходящий из него. Не успела ее рука завороженно прикоснуться к сундуку, как рядом с плотно закрытой дверью мелкой крошкой осыпалась штукатурка. — Бамбарда максима! Быстро положив вещь Дамблдора в специальную сумку, Астерион перекинул ее через голову и на ходу стал расчищать острые осколки, торчавшие из проема окна. — Скорее, нам нужно валить отсюда, — взобравшись на подоконник, он повернул голову к Эммелин протягивая ей руку. — А где же твоя метла? Ты с ума сошел?! — недоверчиво прищурившись, а затем с ужасом округлив глаза, Эммелин нервно сглотнула от неприятно скрутившего желудка. — Если хочешь умереть, пожалуйста. Однако я не собираюсь прыгать с восьмого этажа, — крепче обхватывая себя руками, она упрямо осталась стоять на своем. Подавляя желание наговорить грубостей, готовых вырваться из уст, прикрыв глаза и делая глубокий вдох, Астерион мягко произнес: — Доверься мне, — сказал он улыбнувшись, вновь протягивая руку. Амбридж все не унималась: она била и швыряла заклинания пытаясь зайти внутрь. После еще одного мощного удара, от которого задрожал весь кабинет, створки массивной двери повисли на петлях и сквозь плотный слой пыли показался розовый тюрбан Долорес. — Я уже вижу вас. Стойте на месте. Не смейте ускользнуть! — Кельпи вас дери, — выдохнула Эммелин принимая решение. — Ну смотри, Астерион, если после этого со мной что-то случится, я превращусь в призрака и не дам тебе покоя до конца твоей жизни! Неверяще покачав головой от собственного безумного поступка, девушка взобралась на подоконник, наклонившись прижалась грудью к спине волшебника замечая его приятный запах, и крепче обхватила его за торс ногами и руками, как милая коала вцепившаяся за ветку эвкалипта. — Держись крепче! Бросившись вниз, Эммелин взвизгнула ощущая, как внутренности тут же поджались и сделав сальто вверх, приподнялись ближе к горлу. Ледяной поток воздуха безжалостно хлестал в лицо, бросая колючие на ходу пригоршни снега, и проходя через дыхательные пути покрывал коркой льда легкие. Кабинет Дамблдора остался позади, а перед глазами проскакивали этажи замка, один за другим. Голова кружилась от невероятного прыжка и мадемуазель показалось, что она смогла бы посчитать каждую черточку каменных стен и так же точно смогла бы пересчитать ветки остролиста, растущие у подножия Большой лестничной башни, если бы Астерион вовремя не произнес заклинание. — Аресто моментум! — Бесцветные чары амортизирующего заклинания, окутавшие волшебников, мягко высадили их на хрустящий снег. — Открывай глаза, призрак, мы уже приземлилилсь, — закашлявшись рассмеялся он, отцепляя намертво вцепившиеся в него руки девушки, разворачиваясь и стряхивая с себя снежные хлопья. — Мы живы? Святая Моргана, мы живы! Взбудораженная эмоциями, радостная Эммелин подскочила еще ближе и чмокнула его в щеку. Задравший голову вверх и прищурено рассматривавший окно Дамблдоровского кабинета Астерион, никак не ожидавший поцелуя, ощутил прилив смущения. Черт подери! Этот «ловелас», пользовавшийся успехом среди красавиц Хогвартса во время своего обучения, да и по сей день ловящий на себе томные взгляды женщин, сейчас стоял обескураженно пялившись на Эммелин, словно застенчивый мальчик, какой-то книжный червь, встречающийся только с духами женских образов из книг. — Ты понесешь это к Дамблдору? — Мхм, — только и смог промямлить он, все еще чувствуя горячую пульсацию на щеке и щекотку спускающуюся к щее и груди. В один миг положив руку к груди волшебника, девушка крепко прижалась с ним к стене, заставляя и без того дрогнувшее сердце мужчины заколотиться еще сильнее. Откуда-то сверху эхом раздался крик взбешенной Долорес. — Я вас найду. Вам все равно не сбежа-а-ать! «Да что это с тобой такое?» — мысленно ударяя себя в живот, Астерион, не сводивший глаз с достаточно близко стоящей Эммелин, заметил, как красиво окрасил ее щеки ледяной ветер. Облизнув кристаллик снежинки, таявший на губе, Блэк вдохнул запах ее парфюма и едва ли не теряясь в сказочных ароматах Прованса, вовремя отошел в сторону прочистив горло. — А что это, если не секрет? — поинтересовалась она, глазами указав на сумку с сундуком, одновременно пряча растрепанные ветром волосы под капюшон мантии. — Что? Ах это, — плотнее прижимая ценную вещь к себе, — кстати мне уже пора, Дамблдор заждался, — сказал Астерион закашлявшись, протягивая руку к мадемуазель. — Спасибо за помощь. Ты очень мне помогла. Изучая его лицо, Эммелин едва сдерживала себя, чтобы не прикоснуться к сумке, тем самым вызывая у него лишь смутное подозрение, и все же чуть помедля пожала тому руку. — Рада была помочь, — улыбнулась она. — Дамблдор, он в доме у Сириуса? — Да. Я как раз иду туда. До встречи! Отсалютовав напоследок, Астерион последовал в сторону Гремучей ивы, а после в Хогсмид. Наверное эта идея, ударившая в голову Эммелин, была самой сумасшедшей, потому как решив во что бы то ни стало разобраться с секретом Дамблдора, скрытая за мощным стволом старого остролиста, она подняла руку прицелившись в ничего не подозревающего Астериона. Едва с ее губ слетели первые слова обездвиживающего заклинания, как ей пришлось тут же спрятать палочку. — Блэк! Я знал, что найду тебя здесь. Скорее иди в Хогсмид, пока люди министра находятся в коридорах первого и восьмого этажей, а Долиш с двумя другими сотрудниками прочесывают поле для квиддича. Облизнув подрагивающие от раздражения и холода губы, Эммелин выжала милую улыбку, помахав обернувшимся к ней Астериону и мракоборцу Брустверу на прощанье.***
— Здесь изображен воздушный змей. Он означает, что человек будет ощущать себя одиноким и сломленным, потерянным и беспомощным. Однако ему не следует отчаиваться. Вскоре ему вновь повезет, и он вернет то благополучие и спокойствие. Главное не забывать про друзей и запастить терпением. — Отлично, мистер Долгопупс. Вы заработали десять очков. Гермиона, которая заработала всего лишь три, ошарашенно выдохнула, но все же порадовалась за друга негромко похвалив того. Пэнси угрюмо поморщилась, а вертевший в руках чашку Теодор, закатив глаза, резко поставил ее звякнув по столу. Воодушевленные Лаванда с Парвати радостно захлопали, подбадривая засмущавшегося Невилла за заработанные очки, ведь теперь их факультет поравнялся вместе с Пуффендуем. — А чья эта была чашка? — Гарри. Это была чашка Гарри, профессор Дюваль, — промолвил круглолицый с горящими щеками, довольный Нэвилл, пряча робкую улыбку вместе с отзвеневшим звонком. — Хм, весьма интересно. Что ж на этом урок окончен. До свидания. Ребята стали шумно собираться, мешкаясь на выходе, где образовалась пробка. После их ухода, в дверях появился Филч передавая слова Макгонагалл о визите мистера Малфоя-старшего. Сердце Эммелин радостно подпрыгнуло на месте и прежде, чем выйти из кабинета Прорицаний, она стала прихорашиваться перед зеркалом висевшим в подсобном помещении, в особенности подкрашивая губы вишневой помадой. Ведь Люциус, как одержимый, обожал и едва ли сдерживался, желая скорее ощутить сочный, сладкий вкус ее губ на своих. — Да, разумеется, — наглый, холодно-деловой тон раздался в учительской. Гордо вздернув нос, Эммелин мысленно выпустила пар из ушей и так же мысленно хлопнула дверью, досадно смотря на то, что в кабинете кроме него, присутствовала еще Батшеда Бабблинг — среднего возраста профессор по изучению древних рун, а также Макгонагалл. Та же в свою очередь, возилась с присланной корреспонденцией, которую не успела рассортировать еще с утра, и научными журналами, отправленными в общую почту Хогвартса. — О, профессор Дюваль! Вы как раз вовремя, — пожилая ведьма, поправив ведьмовскую шляпку, обтянутую жаткой, подмигнула и округлила зеленые глаза, как бы давая намек на присутствие того самого, нелицеприятного родителя одного из самых вредных учеников Слизерина. — И это были неоднократные случаи, мистер Малфой, — продолжила она более строгим тоном, повернувшись обратно к мужчине. — Ваш сын нарушил сразу несколько пунктов школьных правил. — И в каком же таком школьном кодексе, позвольте узнать, написано, что ответить на оскорбление является нарушением школьных правил? — вальяжно откинувшийся в кресле Люциус даже не обратил внимания на присутствие Эммелин, чем окончательно ее выбесил. — Но как же, — замялась ведьма. — При всем моем уважении, Минерва, Драко не такой мальчик, каким его хотят представить Поттер и его дружки. Он благовоспитан и не позволит себе такое безобразие, даже по отношению к маглорожденной, — чуть скривив губы произнес он последнее слово. — Это все клевета. — Однако есть докладные, — растерялась та на мгновенье, возмущенно пыхтя и поджимая тонкие губы. — Минерва, позвольте мне разъяснить ситуацию, — вмешалась Эммелин коснувшись плеча пожилой ведьмы, любезно ей улыбнувшись. — Добрый день. Как я поняла, вы отец Драко Малфоя. Неспешно остановившись напротив Люциуса, Эммелин вздернула бровь скрестив руки на груди. Глупо было сейчас показывать собственное огорчение и раздражение по поводу невнимания с его стороны, в особенности перед другими присутствующими, поэтому отодвинув чувства на задний план она нехотя включилась в роль преподавательницы. И все же она не могла не признаться самой себе в том, что смотря на этого мужчину, одетого как обычно в дорогую мантию темно-зеленого цвета из-под которого виднелся воротник белоснежной рубашки, показывающий бледную кожу шеи, желала крепко прижаться и с наслаждением вдыхать его запах, по которому уже успела так сильно соскучиться. Сквозь ледяную маску аристократа не проскочила ни одна эмоция, которая могла бы показать наблюдающей за ним Макгонагалл о его истинных чувствах, при виде знакомой и такой желанной ведьмы. » - Неужели твои чувства остыли? — невольно забеспокоилась Эммелин переводя взгляд с его губ на глаза. — Но ты же сама его бросила после той ночи, а теперь ждешь, что он снова будет бегать за тобой? Ты использовала его и выкинула как ненужное белье, — издевался собственный голос в голове, прогрызая брешь в тонкой оболочке совести. — Это другое! Тем более он первый начал. После всего того, что он сделал, я его еще не простила и вряд ли смогу это сделать. — Врешь!» — А вы кто? — с надменным видом взирая на девушку снизу вверх спросил Люциус таким суровым тоном, от которого под кожу Эммелин забрался неприятный холодок. — Ах, не утруждайтесь, милочка. Я все понял. Вы новый преподаватель Прорицаний, верно? — прищурив глаза и растягивая губы в легкой усмешке, Люциус официально кивнул в знак приветствия. — Да, все верно, — скрывая раздражение Эммелин тихо вздохнула. — Скажите, мистер Малфой, это школьная сова так долго летела или графство Уилтшир находиться вне зоны досягаемости, и вы соизволили посетить Хогвартс только сейчас? — полюбопытствовала она с вызовом в глазах. — Мы уже думали ждать вас к пасхальным каникулам. Стоявшая сзади Минерва одобрительно хмыкнула, продолжив раскладывать научные журналы, а Батшеда Бабблинг, на секунду оторвав голову от горящих рун в специальной коробке, отвлеклась на мистера Малфоя, что так пафосно сидел, взирая на мисс Дюваль. — Думаю все дело в этих глупых птицах, — издевательский растягивая гласные подразнил тот в ответ. — Я не могу сконцентрироваться, когда вы так себя ведете. Пожалуйста сядьте и объясните суть дела, — приказал он несколько минут спустя, ходившей от окна к столу и обратно Эммелин, обрывая ее тираду полную претензий. Резко обернувшись, Эммелин несколько секунд лишь молча смотрела в стальные глаза, такие холодные как ледники французских Альп и такие притягательные как два бриллианта., сверкающие на ее аккуратных ушках. — Сядьте, мисс Дюваль, — вкрадчиво приказал он, перемещая взгляд с ее губ на глаза, отчего по телу девушки пробежали шаловливые мурашки. Взяв противоречивые чувства под контроль, после нескольких секунд раздумья, она послушно села напротив него. На некотором расстоянии от них, за соседним столиком все еще перебирая почту, Минерва хмурилась, искоса поглядывая на Малфоя. -… так он и сказал, — выдохнула мадемуазель опустив глаза к агатовому кольцу на пальце, а затем вздрогнула от неожиданности, сводя брови на переносице. Холодная пасть изумрудноглазой змеи, коснувшаяся икроножных мышц через тонкий слой шелковых чулков, чувственно ползла выше, заставляя девушку глубоко втянуть носом воздух. Люциус, этот высокомерный, наглый, самодовольный, надменный и такой красивый мужчина, облизывающе смотрел на Эммелин, явно наслаждаясь реакцией с ее стороны. — Они же заметят, успокойся! — прошептала мадемуазель одними губами, попутно убирая набалдашник от себя. Посмотрев на Макгонагал через плечо, она тихо охнула, отдергивая руку от пальцев пощекатавших запястье. Ничего не подозревающая Минерва стала что-то искать в шкафу Авроры Синистры, переставляя настольные телескопы на соседнюю полку. — Неужели? Что же он еще натворил? — серьезным тоном спросил Люциус, а сам самодовольно любовался тем, как Эммелин то и дело убирала серебряную пасть змеи, которая уже поглаживала ее бедро. — Мало того, что он, — голос застывшей девушки немного дрогнул, наблюдая как с помощью трости, Люциус распахнул мантию прямо по середине и стал бесцеремонно задирать ее юбку. — Да, продолжайте, мисс Дюваль, — весело подбадривал он ее, лениво подперев подбородок рукой. Наслаждаясь игрой, Люциус не боялся быть застигнутым врасплох, так как полностью контролировал всю сложившуюся ситуацию и с упоением любовался розовым румянцем, что так стремительно вспыхнул на щеке волшебницы. Одновременно наблюдая за Макгонагалл и отталкивая серебряную пасть рептилии подальше, Эммелин послала мужчине угрожающий взгляд скрестив ноги вместе и мигом стала расправлять одежду. Недовольный этим действием Люциус ударил ее тростью: острые клыки больно кольнули, оставив две багровые точки на коже. «Какого гоблина? Ты в своем уме, конченый ублюдок?!» Люциус ухмыльнулся и секунду перебирая что-то в голове, вдруг остро взглянул прямо в полыхающие темно-изумрудным пламенем глаза девушки. Сморщившись от резкой головной боли, похожей на то, словно кто-то пытался пробить ментальный барьер, липко ощупывая границы дюйм за дюймом, в надежде найти слабое место и нагло втиснуться во внутрь мыслей, тяжело сглотнувшая Эммелин зажмурилась, крепко сминая манжеты своей мантии. Вторжение закончилось стремящимся вернуться в исходное положение сознанием, легкой пушинкой завибрировавшей на макушке головы. Бросив суровый взгляд на довольного мужчину, она так же резко вторглась в его сознание, желая отплатить тем же. Как ни странно, внешняя защита пропустила ее и слой за слоем ментального барьера, она заглянула туда куда и направлял ее Люциус. Перед глазами поплыли пикантные картины, плотно заполняющие сознание, горячей капелькой пота скатившись от шеи к ложбинке груди, от которого у Эммелин перехватило дыхание. Облизнув губы, мадемуазель вспыхнула, наблюдая за собой как бы из стороны, как срывая с себя блузку, она бросается в объятия Люциуса, с наслаждением целуя в губы. Нетерпеливо застонав, она ласково проводит по его груди, направляя горячую ладонь к низу живота. Люциус выжидает, наблюдая как она моляще смотрит ему в глаза, медленно спусаясь к пряжке ремня. Проведя большим пальцем по бархатным губам, Малфой довольно улыбнулся, стоило ей обхватить его палец горячим ртом. Качая бедрами, девушка, во взгляде которой читалось мольба о большем, покорно присела на колени поглаживая внутреннюю часть его бедер и уделяя особое внимание выпирающему бугорку. — Мой господин! — сладко протянула Эммелин, игриво поглядывая и извиваясь от напряжения, нарастающего между ног. — Милорд, позвольте… Получая его одобрение и отстегивая ремень, она одним движением стянула брюки вместе с бельем вниз, едва он приподнявшись присел на край кресла широко расставляя ноги. Облизывая вишневые губы, девушка улыбается его эрекции, нежно беря твердый член в ладонь. Неразрывая зрительного контакта, Эммелин начинает кружить языком на влажном кончике, заставляя Люциуса шумно выдохнуть, крепко сжимая и разжимая пальцы на серебряном набалдашнике своей трости. Медленно вбирая его член, она смыкала губы сначала нежно, потом более жестко, слегка задевая резцами. Одобрительно шипя от удовольствия, Люциус расплетает голубую ленту, запуская пальцы в волнистые каштановые волосы и дернувшись бедрами, откидывает голову назад, судорожно глотая воздух от розового язычка дразнящего багровую головку члена. Облизывая всю его длину, целуя яички, втягивая их и снова обхватывая член губами, Эммелин наконец позволила рычащему Малфою войти в нее до упора. Не сдерживая стона, Люциус, держа ее за голову, с удовольствием трахал ее рот, глубоко погружаясь в глотку. Теряя рассудок от нехватки воздуха, она впивалась в его бедра, царапая кожу и оставляя на ней розовые полоски, все же ощущая горячий прилив между своих ног и безумное напряжение во всем теле. Дернувшись несколько раз, он ослабил хватку и его член со звуком выскользнул, жемчужная струя стекла по подбородку и шее Эммелин, а с ее красных, сочных и блестящих от его семени губ вырвался полустон животного желания. Приподняв ее, довольный Люциус задрал юбку, с диким рыком схватил за бедра усаживая на стол, попутно сметая с него все на пол. Ошеломленная Минерва, выронившая школьные бумаги, а заодно и свою челюсть, неверяще уставилась на них во все глаза, с самого начала не отрываясь от каждого их движения. Но им было все равно на нее, на Батшеду Бабблинг и на кого бы то ни было, кто вздумает зайти в учительскую. Не обращая никакого внимания, Эммелин тихо мурлычет под властными поцелуями и ласковыми движениями его пальцев между своих ног. Нетерпеливо сорвав с нее белье, Люциус сильнее раздвигает ее ноги и облизнув их внутреннюю сторону, двигается прямо к центру, втягивая клитор губами. Лежа на столе, волшебница стонет от неземного наслаждения, прижимая платиновую голову все ближе и ближе к взбудораженной плоти, похотливо-одурманенными глазами улыбаясь все еще шокированной Минерве. Вскрикнув от сжатого соска, вместе с болью принесшего наслаждение, девушка двигается в такт горячего и шаловливого языка Люциуса между своих ног и вскоре содрогаясь, задыхается под его поцелуями слизывая свои соки с его рта. Укусив ее за шею, он резко входит в нее мощным членом, сжимая ягодицы в крепких руках. Она молится на него, крепко прижимаясь голой грудью, подпрыгивающей при каждом сильном толчке и вскоре, вскрикивая от удовольствия, растекается мелкой лужицей прямо на столе. И вновь какая-то сила, завибрировавшая на макушке, вытолкнула девушку возвращая обратно в учительский кабинет. — Я весь во внимании, мисс Дюваль. Что он сделал? — расплывшись в улыбке стал подначивать Люциус. Возбужденная Эммелин, ощущая тонкий, сладковатый вкус на кончике языка, тут же прижала подушечки пальцев к губам от ментально воссозданного желания и положив ногу на ногу, крепко их сжала. Люциус вновь постучал головкой змеи, на этот раз более мягко. — Мистер Блоссом, вы отправили мне не тот журнал. Я же сказала с дополнительными вкладышами по превращениям летучих мышей! — возмутилась Минерва, отправляя кричалку в каминную сеть. — Ох, и ведь не дадут мне здесь сосредоточиться, — проворчала Батшеда Бабблинг, причесав голубые волосы назад. Собрав вещи и осторожно держа коробку с горящими рунами, она вышла из учительской с недовольным лицом. Окликнув ее, Макгонагалл выскочила следом, оставляя любовников на едине. — Понравилось? — прищурившись спросил Малфой, неизменно ухмыляясь своей идее фирменной ухмылкой. — Хочешь повторим? — Мечтай, Люциус, — закатила она глаза. — Зная, что ничего такого тебе уже точно не светит, остается только воображать? Досадно, неправда ли?! Усмехнувшаяся Эммелин облокотилась на стол, демонстративно положив ногу на ногу, она стала раскачивать ее в воздухе. Улыбка на лице мужчины померкла, сменившись раздражением и жестоким взглядом. Не давая возможности обменяться колкими фразами, в кабинете вновь оказалась Макгонагалл, занявшаяся своими бумагами. Хоть Эммелин и делала вид словно ей все равно, и Люциус не вызывает у нее никакого интереса, внутри у нее бушевали противоречивые чувства. Словно на плечах сидели разумные фея и корнуэльская писки, науськивающие о том, чтобы поставить наглого и самоуверенного «самца» на место, или вовсе забыть все свои принципы и обиды, головой окунаясь в чувства вызывающие радость в сердце. -… наплевательски относиться к моему предмету, не вып-полняет домашние з-задания, — пытаясь выровнять голос, поверхностно дышащая Эммелин закусила губу наблюдая за движениями мужчины. Все еще управляемая Люциусом голова змеи, уже терлась о горячую кожу бедра, там, где эротически подвязывались лямки шелковых чулков. Холодная пасть, коснувшаяся лобковой кости, стала приятно надавливать на половые губы раздвигая кружевную ткань нижнего белья в сторону, а Люциус при этом, не сводя стальных глаз, облизывающе рассматривал упрямо сдерживающуюся девушку. «Гриндилоу тебе за пазуху, Малфой». -… так еще и мешает другим ученикам на уроке, — взяв себя в руки и прочистив горло, девушка бросила на Люциуса яростный взгляд, резко оттолкнув трость стала поправлять одежду. — Я надеюсь, — сказала она ледяным тоном, строго взглянув прямо в серо-голубые глаза мужчины, — вы примите необходимые меры и поговорите со своим сыном. В противном случае ждите тролля по моему предмету в конце учебного года. — Я могу взглянуть на его оценки? — безразлично спросил тот вздернув бровью. — Разумеется, — кивнула Эммелин приподнявшись с места. Потянувшись за журналом пятикурсников, лежавшим на противоположной стороне стола, она нахмурилась чувствуя, как он лениво погладил ее за ногу, а затем ущипнул ягодицу. Неотрывно следя за Минервой, мадемуазель вознамерилась покончить с его дурацкими выходками, которые могли бы в любой момент скомпрометировать их связь. Вцепившись в руку Люциуса, решившего сцепить пальцы вместе, она резко оттолкнула ее и грубо всучила журнал, послав угрожающий взгляд. В их разговор, если это можно было так назвать, вновь включилась Макгонагалл, отчитывая мужчину о деструктивном поведении Драко и ущербах нанесенного им школе. Пронзив старуху нетерпимым взглядом, Люциус стал равнодушно перелистывать страницы с оценками, давая пылкие обещания оплатить все расходы за восстановление Большого зала и обновление столовой мебели, если только вина его любимого сына будет доказана специальной комиссией из министерства. Пожилая ведьма безнадежно усмехнулась соображая, что раз это будут люди из министерства, значит Малфои, как всегда, выйдут сухими из воды. — Если это все, что вы хотели сказать, — достаточно сухо начал Люциус, пронзая Эммелин взглядом легкого укора, — тогда не вижу смысла терять здесь свое драгоценное время! — Взглянув на ее губы и обратно на глаза, он встал с места бросая журнал обратно на стол. Рядом с грохотом упали книги, а из закрытого шкафа вывалились различные приборы по астрономии и магловедении, заставившие пожилую ведьму подпрыгнуть на месте. Высокомерно стоявший мужчина вздернул бовью поглядев на Эммелин. Причитающая Минерва, не понимающая как это произошло, бросилась наводить порядок. — Через десять минут возле гобелена «Восстания вейл», — прошептала Эммелин проходя мимо мужчины, властно поглаживающего драгоценный аксессуар черной трости. В учительскую ворвался пыхтящий Филч, держа на плечах волшебную стремянку, которая по желанию могла подниматься на несколько футов. Самодовольный завхоз Хогвартса пришел предупредить о начале собрания созванного мисс Генеральным Инспектором. Недовольная, но все же понимающая сложившуюся ситуацию в школе Макгонагалл, стала поторапливать мадемуазель Дюваль скорее идти к Амбридж. Эммелин ничего не оставалось делать, кроме как последовать за ожидающей в коридоре Макгонагалл.