***
— Гарри, я взяла обезболивающее, — протянула Гермиона прозрачный пузырек с темной жидкостью. Зная наверняка, что он ни за что бы не посетил Больничное крыло, признаваясь мадам Помфри в сильно пошаливающих нервах за последнее время, она сделала это сама, за что получила благодарственный кивок. — Ну как, лучше? Сидевший в тени грифиндорского стола мальчишка выглядел помятым и растерянным. Нервно вертя головой, он пытался ослабить галстук, душивший горло. Не успев толком проснуться после длинной ночи, замок стоял как на ушах. Преподаватели, слушая последние инструкции от директора, находились в каком-то нервно-возбужденном состоянии. Вот и сейчас торопливо дирижируя волшебной палочкой, Флитвик настолько разнервничался, путаясь в движениях, которые побудили когтевранца пропеть слишком высокую ноту, чуть дольше обычного. Парень, чей голос едва не сорвался, со слезами на глазах поперхнулся, а ведь он является самым звонким обладателем в «Хоре Лягушек», чей голос отличается мягкостью и блеском и было бы очень не кстати, если с пением придется попрощаться. С минуты на минуту в дверях Большого зала должна была появиться делегация волшебников. Занятия ко всеобщей радости пришлось отменить, но только на пару часов, поэтому всем ученикам приказали собраться и выстроиться в ряд по обе стороны от прохода к преподавательскому столу для встречи гостей. — У меня дежавю, — тяжело сглотнув, Поттер огляделся вокруг. Нервно пробежав глазами по многочисленным лицам, с волнительным ожиданием предвкушающие знакомства, близнецов Уизли, размышляющих продать свои изобретения иностранцам, взгляд Гарри упал на преподавательский стол. Словно это было вчера, Дамблдор стоял за трибуной с совой, говоря о важности и опасности Турнира Трех Волшебников. Мальчишке померещился Барти Крауч в облике Грюма, который смотрит на него и злобно улыбается. Вот он подходит и здоровается с Дамблдором, а потом за его спиной бросает имя самого Гарри в кубок огня и весь тот кошмар, который теперь преследует его лишь ночью, повториться вновь. Образ лже Грюма расплывается, сменяясь розовым пятном и противной физиономией. Окружающий мир становился настолько нереальным, что Гарри смотрел на себя и остальных как бы из стороны. Будто мир медленно становился блеклым, проявляясь через молочную дымку. — Это просто какая-то дурацкая шутка! Когда Волдеморт свободно разгуливает, они как глухие наоборот пускают сюда неизвестно кого. Я не удивлюсь, если среди чужих волшебников окажутся его пособники и сейчас сюда вломятся Пожиратели смерти во главе с ним, — эмоционально жестикулируя просипел Гарри, схватившись за шрам. — Никто этого не допустит, — усаживаясь рядом нахмурился Рон, облокотившись на колени. — Отец написал, что хоть Дамблдора нет в школе, нам не стоит бояться. Министерство уже предприняло все меры по защите школы. — Тебе не стоит переживать, Гарри. Я и Рон, мы всегда будем рядом с тобой, и мы справимся. Вместе! — крепко сжав руку друга, Гермиона внимательно рассматривала его лицо. — В последнее время я вел себя как идиот и эти сны… Спасибо вам ребята, что еще терпите меня! — выжав улыбку, Гарри наконец немного расслабился, даже если в глазах был намек на настороженность. — А разве вы не должны сейчас выступать? — обрадованно спросил он Рона и Гермиону в школьных мантиях. Покачав головой, Гермиона засмеялась на облегченно вздохнувшего Рона, избегавший общение с Лавандой Браун, обиженно поглядывающую в его сторону. — По словам профессора Дюваль, Амбридж дала отбой, — прикрикнул тот, едва сказанное им затонуло в бурных аплодисментах. Яркий флорентийский цветок с золотой сердцевиной ворвался воздушным потоком устремившись к зачарованному потолку, многократно увеличиваясь в размере и согревая все вокруг солнечным теплом. Переливаясь в оттенки красного, пятилепестковый прозрачный ирис, являвшийся символом Испанской школы чародейства, стал медленно вращаться и освещать вошедших сноровистых парней. В парадных жакетах, расшитых и украшенных золотыми кисточками, в белых рубашках с пышными жабо, матадоры вызывали удивленные возгласы, ловко отскакивая в сторону от разъяренного огненного быка, показывая этим быстроту реакции и смелость, которыми обладали испанские чародеи. Огненный бык, трижды пробивая землю копытом, кидался то в одну, то в другую сторону, атакуя красную мулету, которой управлял главный матадор-чародей. Увернувшись от свирепого зверя, смуглый красавец подал сигнал и остальные парни, схватившись за шпаги, являвшиеся волшебными палочками, прицелились на голограмму животного. Все вместе, они одержали вверх над быком и только после того, как существо взорвалось разноцветным фейерверком, кружившийся ирис загорелся еще ярче, освещая путь жгучим шестнадцатилетним девушкам в длинных черных платьях с красными воланами подола, исполнивших жаркий фламенко. От устроенного представления, Хогвартсы были в полном восторге, за что наградили испанцев свистом и громкими овациями. Черноволосые, с оливковой кожей мужчина и женщина, являвшиеся профессорами, прошествовали к преподавательскому столу, а их ученики уселись за один стол с гриффиндорцами, которые с радостью стали знакомиться. Следующие прибывшие волшебники были из Греции. Словно прошлое и настоящее сошлись вместе в песочных часах, показывая их волшебную культуру с античных времен до сегодняшнего дня, они устроили не менее эффектное представление, вызвав своим появлением те же восторженные возгласы. Неожиданно небо под потолком стало затягиваться плотными, сизыми тучами, предвещающими сильный шторм. Нервно выглянув за голову лохматой Грейнджер на преподавательский стол, Гарри вновь ожидал увидеть Крауча, которому в данный момент было совсем не до дурацкой школы. Ну не до такой степени же он идиот, чтобы снова пробираться в Хогвартс под прикрытием рискуя своей свободой. Засверкали молнии возвещая о прибытии представителей «Института Салемских ведьм» прилетевших на птицах-гром. После того как магические существа приземлились во дворе школы и были переданы в руки Граббли-Дерг, ведьмы вошли в Большой зал и сели за свободный стол недалеко от Пуфендуйцев. Следующие гости прибывали, а зал наполнялся апплодисментами встречая появившихся нежным цветением сакуры волшебников из Японии и «Школой сэра Голдштейна при Датской королевской академии изящных искусств».***
В кабинете Долорес Амбридж Как и следовало ожидать, после радушного приема было решено провести переговоры и обсудить более детально моменты предстоявшего чемпионата на бранче, куда были созваны иностранцы и деканы факультетов Хогвартса. Даже удивительно, как организованно повела себя Амбридж, продумав все до мелочей. Видимо набралась опыта за годы работы в министерстве магии. Дамблдоровский кабинет она больше не занимала. Все же опытные колдуны и ведьмы, не один год проработавшие в Хогвартсе, не зря трепали языками говоря о кабинете, как о неком разумном существе обладающим непростым характером, который всеми способами пытался выгнать эту розовую министерскую шавку, проливая на нее очередные помои или канализационную воду. Смирившись с невозможность управлять школой в таких условиях, Долорес решила перебраться подальше, выбрав для этого другое место, более безопасное и просторное. Удивляясь и восхваляя эксцентричный дизайн, мистер Тэтсуо безмятежно улыбнулся пушистым котам и любезно предложил мисс Наоки Сэкэра, в красивом розовом кимоно, место возле окна, откуда открывался прекрасный вид на Черное озеро. Ах! Если бы только они посетили Хогвартс в сезон цветения яблонь и сиреней, растущие рядом с Часовой башней, а не в студеную зимнюю пору, когда каждый день бушевали февральские метели. Благо через три недели должна была прийти долгожданная весна! Однако стоило запастись терпением еще на пару месяцев, дожидаясь теплых и ласковых дней, придающих эстетичный вид природе. Мирно беседуя о здоровье профессора Макгонагалл и о недавно выросшей визгоперке, в компании Помоны Стебель в золотистой мантии, сейчас походившей на кругленькую кукурузу с добродушным лицом, мадемуазель Дюваль задумчиво посмотрела на дверь, рядом с которой столпились важные колдуны и ведьмы. — А мне понравилось, как они пели, — сказала она Флитвику петляющему рядом с ними, уверяя его о хорошо проделанной работе. Была бы это одиннадцатилетняя Эммелин, она непременно записалась в «Хор Лягушек» одной из первых, с радостью воспроизводя нужную ноту бархатным голосом. Сейчас же находясь уже в осознанном возрасте, ее вряд ли можно было удивить каким-то духовым пением, от которого начинается головная боль и стучит в ушах, хотя она и вправду была впечатлена. Внутри кабинета уже перешептывались незнакомые волшебники. Как предупредила Амбридж все они ожидали визита Корнелиуса Фаджа, задержавшегося в министерстве из-за какого-то «важного» собрания. Не смотря на выпитые за завтраком несколько стаканов фруктового сока, во рту слишком пересохло, чтобы продолжить бессмысленную болтовню. Все-таки побочный эффект медового бальзама взял свое, иссушая полость рта и вызывая жуткую жажду при частом использовании в большом количестве. Решая «прополоскать» горло, Эммелин наколдовала воды в приманенный волшебством хрустальный стакан удовлетворяя потребность. На мгновенье все разговоры затихли, также как и медленное дыхание мадемуазель, пока на лестнице не послышались тяжелые шаги и знакомый голос не побудил ее прерывисто вздохнуть. Скрывая удивление, девушка обернулась, приподнятые от радости уголки ее губ стали медленно сползать вниз. — Gracias, сеньор Малфой! Вы очень любезны, muchas gracias! — Bella, — ответил спокойным голосом Люциус, не разрывая зрительного контакта со жгучей брюнетки, назвав красавицей преподавательницу Испанской школы. Взгляд Эммелин невольно задержался на ней, идущей рука об руку с высоким и статным блондином, непроизвольно заставив сглотнуть оставшуюся во рту воду, вызвав этим спазм в горле. Подкрашенные цветом красной и блестящей помады, которая не подходила многим женщинам и совсем не смотрелась на них из-за неправильно подобранного оттенка, губы испанки выгодно оттеняли оливковую кожу, а пейнета-роза, заколотая на выском пучке, была идеально подобрана в цвет платью, как вы уже догадались, красному с черными и блестящими пайетками, вышитыми в изображении языков пламени. Скрестившись взглядами с мадемуазель Дюваль и задерживаясь на ней какие-то доли секунд, Люциус вновь перевел все свое внимание на южанку, которая кокетливо улыбалась, принимая его комплименты. Внутри неприятно закололо от демонстрации безразличия с его стороны. Для Эммелин потребовалось еще несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Проследив за ними, девушка заставила себя взять мысли под контроль, которые уже пускали корни замешательства в глубины сознания. Напрягаясь от удивления, непонимания и поднимающейся злости, она обернулась к Помоне Стебель, не скрывавшей презрения от Люциуса Малфоя, явившегося сюда в качестве председателя Попечительского совета Хогвартса. — Ну и наглец! И как его вообще оставили на посту, после случая с отстранением Дамблдора три года назад, — проворчала мрачно поглядывавшая на блондина Помона, туже затянув герань на своей шляпе. Эммелин учтиво согласилась, сжав ладонь одной руки, предотвращая не вонзиться в запястье другой. Какое-то время спустя, появившийся министр Фадж с важным видом рассказывал о предстоящем чемпионате на импровизированной трибуне. После наискучнейшего текста, он пригласил собравшихся волшебников к столу, усаживаясь на директорское место, специально уготовленное Долорес Амбридж, смотревшего на него с уважением и непристойным восхищением. Пока испанка жестикулировала руками, активно обсуждая что-то со вторым преподавателем — коренастым мужчиной среднего роста, смуглым брюнетом с невероятными бирюзовыми глазами, Эммелин не теряя времени даром, последовала в сторону Малфоя, услышав от южанки его имя. — Ну я тебе устрою «Белладонну», — жестко пообещала мадемуазель Эммелин поправляя алую мантию, гордо вздернув подбородок вверх. Как раз вовремя, чтобы успеть занять свободное место по левую сторону от Люциуса, разговаривающего в этот момент с главой отдела международного магического сотрудничества. — Pardon, madame, — протянула она с нотками обволакивающим слух, как тающее сливочное масло на горячем круассане, опередив южанку, собравшуюся уже ухватиться за спинку стула своей пятерней, чтобы продолжить дальнейшее общение с Малфоем. С каждым разом Эммелин все больше сомневалась в адекватности своего поведения, с тех пор как повстречалась с Люциусом Малфоем. Когда Помона Стебель, сидевшая по другую сторону стола, с недоуменным видом помахав, позвала мадемуазель Дюваль устроиться рядом с ней и Флитвиком на свободное место, та отрицательно покачала головой прошептав, что ей и так здесь удобно. Ну и ладно, на это она соврет, что не смогла встать из-за острой судороги в ноге. Но когда, выронив вилку на пол она склонилась за ней вместо того, чтобы просто воспользоваться пресловутым Акцио, задевая плечом бедро Люциуса и привлекая внимание волшебников, при этом сжав его колено, неторопливо прошлась вниз по идеально выглаженным мужским брюкам, скрытыми под столом от многочисленного взора, Эммелин просто не сомневалась: все вокруг посчитали ее вторым подобием свихнувшейся Трелони, которая находясь у себя на уме вытворяла странные вещи. Задаваясь вопросом зачем ей понадобилось сесть рядом с Люциусом и к чему вообще поддаваться этой дурацкой и глупой ревности, Эммелин резким движением разрезала кусочек ананасового *моти, отправив его в рот и сразу же пожалела об этом, посчитав его редкостной гадостью. Желание сделать что-нибудь в отместку самодовольному мужчине, сидевшему рядом, распирало грудь с большой силой. То, с каким энтузиазмом он беседовал с испанкой, отвечая на ее вопросы и ведя светские переговоры с самыми важными волшебниками магической Британии, высокомерно пренебрегая присутствием той женщины, которой когда-то шептал нежные слова в постели, побудило Эммелин на поступок, который она никогда бы не позволила себе раньше. Поступок, который не позволила бы себе воспитанная, образованная и чистокровная аристократка. — Именно такого события не хватало Хогвартсу, — серьезно проговорил Люциус. — Неудивительно, что школа заняла такое место в международном рейтинге. Конечно же, все это из-за слабой политики Дамблдора. — Который хотел, напоминаю, — вскинув указательный палец вверх, — устроить покушение на меня и пошатнуть наши магические устои, — министр Фадж прошелся по лицам собравшихся волшебников, ехидно улыбаясь ахнувшей от удивления толпе. — И ваши авроры еще не поймали этого преступника? — обеспокоенно спросила профессор средних лет из Дании, пронзив министра рассерженным взглядом. Тот напомнил ее о хитрости Дамблдора, но заверил, что его дни на свободе закончатся не раньше, чем сам Чемпионат по зельям. — Я не вижу здесь Каркарова. Не уж то его не пригласили участвовать? Не утруждая министра, похлебывающего в этот момент кофе с шоколадным сиропом, вставшая с места Амбридж прочистила горло, нарочито улыбаясь даме из Дании. — Институт Дурмстранг отказался от приглашения. Судя по их ответу, там полным ходом идет подготовка к переизбранию на пост директора более опытного и сильного волшебника. Сам же Игорь Каркаров по странным причинам сдал пост директора и уехал из страны в неизвестном направлении. Что же касается Академии магии Шармбатон, всегда участвовавшей на таких состязаниях, то я лично разговаривала с мадам Максим через каминную сеть. Видите ли, на этот раз она решила не рисковать жизнями своих учеников из-за нестабильной обстановки в магической Британии и очень сожалела о невозможности вновь приехать в Хогвартс. — Какая чушь! — возмутился министр Фадж, которому явно не нравилось то, на что он так старательно решал не обращать внимание. — Нестабильность происходит у них, из-за предложенного законопроекта о сотрудничестве с магловскими банками, из-за которых их *безант может отправиться в свободное плавание! — гневно сверкнул он глазами на Амбридж, которая уже жалела, что напомнила о больной теме. — Фадж, вы правы как никогда. Компания инвесторов, с которыми я хотел сотрудничать, решила продать один процент своих акций магловскому банку. Какой позор, — подумал про себя Люциус, решив воздержаться от такого комментария. — Это противоречит магическим устоям! Надеюсь, в их министерстве есть более рассудительные маги. Эти французы такие странные, — брезгливо растягивая слова, мужчина резко выдохнул, вздрогнув он поерзал на стуле. Не желая больше выслушивать такие оскорбления, Эммелин решила сурово наказать надменно беседовавшего Малфоя. Пока другие поддерживали разговор, она опустила руку под стол, заскользила по внутренней стороне его бедра, нащупав выпуклость и сжав кулак резко опустила его на мужской орган. Стиснув челюсть от острой нестерпимой боли, Люциус наградил мадемуазель мрачным взглядом. Казалось, что именно такой яростный огонь, сверкнувший в серо-голубых глазах, видели самым последним те несчастные, кто сталкивался с этим опасным Пожирателем смерти. Взбешенный зверь яростно разрывал куски ледяной маски, за которую тот цеплялся изо всех сил. Отвернувшись как ни в чем небывало, Люциус включился в разговор министра и еще одного мужчины, с невозмутимым видом слушая о делах Визенгамота. Эммелин не сдавалась. Похлопав член, она стала проводить ладонью вверх-вниз, поглаживая его через ткань брюк. Глубокого вздохнувший Люциус стремительно потянулся к чашке чая Earl Grey. Неспешно проводя рукой, Эммелин ждала воплощение своей маленькой мести, когда животное желание станет очевидным. Левой рукой взявшись за стакан кленового сиропа, она попробовала сладковато-приторный вкус, мстительно улыбнувшись в душе и посмотрела в сторону, краем глаза замечая лицо Люциуса. Ощущая, насколько сильно он напряжен и возбужден, девушка запорхала пальцами свободной руки. Волшебством расстегнув молнию брюк, она интенсивно сжимала болезненно твердый член, готовый уже проткнуть чертову ткань боксеров, лишь бы ее мягкая и теплая ладонь не прекращала своего движения. Шумно вздохнувший Люциус, который всегда следил в обществе за своим поведением и стилем речи, стал односложно отвечать на вопросы. Едва Эммелин стала ласкать головку высвободившегося наружу члена, скользя по стволу, твердо сжимая и разжимая его основание, сдерживающийся от желания Люциус стремительно поставил чашку на предательски звякнувшую маленькую тарелку. — С вами все хорошо, мистер Малфой? — спросил министр. — Вы слегка покраснели. Быть может у вас аллергия? Долорес, прикажите принести зелье. — Разумеется, со мной все хорошо, — хрипло выговорил тот затаив дыхание. Подавляя стон удовольствия, он весь напрягся, скомкав мягкую скатерть под ладонью и прикрыл на мгновенье глаза. Поддавшись вперед, Люциус прочистил горло и ровным тоном отверг предложенное ему зелье, откинувшись на спинку стула. К счастью для него, вокруг началось обсуждение выбора участников состязание. По давней традиции, в большом котле со сваренным в полнолуние особым зельем, состоящим из специальных ингредиентов, которые добавляли профессора участвовавших школ, должен был проведен ритуал. Как только заклинание будет прочитано, зелье должны были доставить в Большой зал, куда ученики смогли бы закинуть свои имена. Это должны были быть очень умные и хорошо разбирающиеся в зельеварении и гербологии студенты. Однако в нынешнее время, когда чемпионат сделали более «безопасным», было предложено выбирать участников на усмотрение директора. И когда Долорес Амбридж предложила кандидатуру Невилла Долгопупса, сидевший неподалеку Северус не смог промолчать. Мужчина был настроен отстаивать свое мнение, по поводу глупости выбора такого ученика. Подчеркнув имя мальчишки, Долорес принципиально захлопнула свой блокнот засунув его в кармашек юбки. Испепеляя дуру тяжелым взглядом черных вороновых глаз, зельевар покинул кабинет, скрывшись в подземелье. _______________________ Некоторое время спустя После насыщенного дня, проголодавшиеся ученики отправились в Большой зал пообедать и поделиться своими впечатлениями с друзьями по факультету. Оставшись в своем кабинете, мадемуазель легко коснулась по стопке пергаментных листов, которые воспарили и дружно поплыли в воздухе, по очереди оседая на парты. Последний урок с гриффиндором и слизерином, должен был пройти в виде теста по изученному материалу и рассказом новой темы. После испытания Люциуса, Эммелин сама стала слишком взвинченная. Ладонью она все еще ощущала твердую и мощную плоть, а внизу отзывался напряженный узел. Внезапно мадемуазель вздрогнула, ощущая неприятное шевеление в животе. — Какого черта ты себе позволяешь, Эми? — рявкнул ворвавшийся в кабинет Люциус. Громко захлопнув дверь, мужчина быстро пересек расстояние между ними. Горевшие от злости глаза не сулили ничего хорошего. «Никогда не щекочи спящего дракона» пронеслось в памяти ошеломленной мадемуазель, сглотнувшей и уставившейся на Малфоя-старшего во все глаза. Прозвеневший несколько минут назад звонок ясно давал понять, что вскоре здесь окажутся юные волшебники и будет крайне неуместно, если они увидят ее наедине с отцом своего однокурсника. — Играть со мной вздумала? Да как ты посмела вытворить такое, перед теми людьми? Решила выставить меня идиотом? — гневно зарычал Люциус, возвышаясь над Эммелин так, что ей пришлось задрать голову лишь бы не отвести взгляда от рассвирепевшего волшебника. — Какого черта ТЫ себе позволяешь, врываясь в мой кабинет? — огрызнулась она жестким голосом, чем вызвала удивление в его ледяных глазах. — Выйди отсюда и не приходи, пока не обуздаешь свой чертов гнев, Малфой! А лучше проваливай к самому дьяволу! — Вот как? — угрожающе тихо прорычал он, нависая над затаившей дыхание Эммелин. Люциус буквально пригвоздил ее на месте, прижимая к стене. Стиснув зубы от попытки быть оттолкнутым назад, он грубо схватил ее руки, крепко сжав запястье задрал их над головой девушки. Бежать было некуда. Да и хотела ли она этого на самом деле? Опасность вновь быть застигнутыми врасплох, пьянящим возбуждением действовало на нервы. С каждой секундой Эммелин напрягала свое тело, стараясь держать его под контролем, вздрагивая неспешным и умелым прикосновениям к своему телу от сильной руки, уже нагло скользящей под юбкой. Под оценивающим взглядом, девушка покрылась мурашками. Грудь стала часто вздыматься от опасности, изнывающего желания и мужского тела рядом. Собственная потребность змеей стала шипеть о немедленном желании жестко взять эту вертихвостку приоткрывшей свой накрашенный вишневым оттенком ротик, прямо здесь в кабинете. И все же, больше всего Люциусу хотелось довести ее до безумия так, как она заслужила, после всего того, что натворила на бранче. Внимательно наблюдая за сопротивляющейся или делающей вид девушкой, запротестовавшей полустоном, который вырвался из приоткрытых губ, Люциус молниеносно был потянут в соседнее помещение вырвавшейся Эммелин. Послышались болтовня учеников и скрипы деревянных лавочек о каменный пол. — Что ты наделал? — широко распахнув глаза прошипела девушка. — Как собираешься уйти незамеченным? Неужели будешь сидеть здесь четыре часа, до окончания урока? О, поздравляю, уже половина здесь. Подсматривающая за щелочкой двери мадемуазель была стремительно притянута обратно. Люциус не собирался просто так отпускать ее, и она знала на что шла. Приобняв ее за талию, он впился колючим поцелуем в губы колотящей его грудь Эммелин. — Люциус! — пуще прежнего зашипела она, уже сидевшая на столе. — У меня урок. Прекрати! Нехотя вырвавшись от поцелуя в шею, мадемуазель вышла из подсобного помещения. Пол часа спустя, написав на доске тему урока «Прорицания на кристалликах снега», у вздрогнувшей от внезапного грохота Эммелин, подпрыгнуло сердце и вырвался досадный вздох. — Не обращайте внимание и дописывайте свои тесты, а после начнем урок. Пойду проверю Целозию профессора Стебель. Уж очень нетерпеливое растение, нужно быстрее вернуть его обратно! — виновато усмехнувшись, она скрылась под недоуменными взглядами волшебников, скрипевшие перьями над пергаментами. — Ты в своем уме? — Я не собираюсь сидеть здесь, как дурак, — процедил сквозь зубы мужчина, тростью скинув с полки ритуальные чаши. — Люциус! — тут же подбежала девушка, пытаясь усмирить вспылившего волшебника. — Ты сам виноват, — одернув за руку, она заставила его обернуться. — Я не просила захаживать ко мне. — Неужели?! Ты, дорогуша, заплатишь за то, что выставила меня полным кретином. Обхватив волшебницу за талию, Люциус продолжил задуманное, толкая ее к столу. По-хозяйски уместившись между ее ног, он медленно погладил ее грудь, талию. Просунув руку под юбку, мужчина сжал оголенные бедра, а затем добравшись к центру, большими пальцами подцепил резинку трусиков, внимательно наблюдая за лицом уже затавишей дыхание мадемуазель. — Тут же твой сын… Тебе совсем… не стыдно? — выгибаясь прошептала она, плавясь под горячими поцелуями. Если бы за умение целоваться давали бы приз, Люциус абсолютно стал бы победителем. Он и есть победитель по жизни. Сильный, умный, опытный, богатый, красивый волшебник. От таких мыслей возбужденная девушка сильнее прижималась к самому завидному мужчине, сминая уже не идеально отглаженную рубашку. — Ай, судорога! — зажмурилась она, и ощутила еще больший прилив между ног, когда Малфой приказал ей замолчать. Целуя шею Эммелин, Люциус заскользил пальцами между ее складок, уже покрывшихся соками похоти и желания. Собственная эрекция болезненно натянула ткань брюк, однако он с трудом подавил желание следуя своей главной цели. — Д-да! Оу… — Вот так. Хорошая девочка. Не сдерживайся. Пусть все услышат, чем ты тут занимаешься, — хриплым голосом приказал Люциус, укусив мочку уха. Прерывисто дышащая мадемуазель одарила его злобным взглядом. Кружа вокруг комочка нервов, Люциус не торопился приласкать его, дразня невероятно возбужденную Эммелин. Изнывая от желания, она вцепилась в его голову, шепотом прося о большем и облизнула чувственные губы аристократа. Трясущимися руками опираясь на столешницу, девушка опрокинула хрустальный шар с подставки, который покатился в сторону открытой двери. «Мерлин! Давно она открыта???» ____________________ — Незнаю, потому что Виктор мне ничего не сообщал, — промолвила Гермиона, уже конспектируя тему урока самостоятельно. — Вы ничего не слышите? — Только идиотские разговоры хорька. А че это профессор Дюваль так долго застряла в подсобке? — поинтересовался Рон, сдвинув брови на выкатившийся хрустальный шар. — Профессор Дюваль, с вами все впорядке? Может быть вам нужна помощь? Закусившая губу Эммелин глубоко вдохнула, придавая хриплому голосу нормальный оттенок. — Все хорошо. Просто начните конспектировать тему. Я с-скоро в-вернусь. — Я тебя еще не отпускал, куколка, — прорычал он, шлепнув ее бедро. «М-м-м!» —тихо прошептала она, гладя плечи Люциуса. От его приказов, между ног становилось ужасно мокро. — О да! Продолжай! Откидывая голову назад, выгнувшаяся дугой девушка сильнее раздвинула ноги, сгорая от нестерпимого желания. Не мнее возбужденный Люциус вытащил палец, вцепился этой же рукой в подбородок Эммелин, обрушивая на вишневые губы собственнический поцелуй. Не замедляя движений, Люциус довольно зашипел, когда тонкие девичьи пальцы справившись с брюками, вытащили готовый член наружу. — Пожалуйста, — тихо захныкала Эммелин, насаживаясь на руку мужчины. — Нет, — твердо ответил он. Прерывисто дыша, Люциус все же позволил ей массировать его дружка. Вскоре его движения ускорились и щелкнув клитор он заставил Эммелин кончить. Растворяясь в великолепном ощущении, она уткнулась в грудь блондина, заглушая довольный стон. Волны экстаза усиливались невероятным чувством почти пойманных любовников. — Они тебе не нужны, — покачал головой Малфой, не сводящий взгляд с Эммелин ожидающей продолжения. Задрав ногу с болтающимися на ней трусиками, он медленно стянул их и пососал кожу возле икроножной мышцы. Все еще сидевшая на столе с раздвинутыми ногами Эммелин улыбнулась. Ее дыхание перехватило, смотря как самодовольный аристократ, потерев все еще мокрую ластовицу, положил комочек в нагрудный карман пиджака. — Как ты собираешься выйти? — спросила она, приводя себя в порядок. Ей так хотелось прижаться к нему и попросить остаться, но что-то все еще удерживало от такого смелого шага. Для Эммелин это было равносильно самому слабому поступку, которая позволяет себе отчаянная женщина. А слабость в отношении с Люциусом здесь просто не уместна. Все это казалось странным и неправильным. Словно ее использовали как… Отмахнувшись от этой мысли, ее внимание молниеносно переключилось на другую мысль. Она твердо решила не позволять ему такого обращения, но все же не смогла удержаться под натиском горячих и столь желанных ласк. — Ты лично меня проводишь, не так ли? — приказным тоном прошипел Малфой, закрепляя зажимы на своей меховой мантии. Вернувшись обратно к ученикам Эммелин, похвалила их за самостоятельность, вытащила папку из ящика стола и предупредила сидеть тихо, пока она отнесет бумаги к Амбридж. Как только она вышла наружу, тут же ощутила горячий язык на губах. Для любопытных глаз это могло показаться, как будто профессор Дюваль просто стоит рядом со стеной и потирает виски от головокружения. Однако даже она не знала, что позволяя такую дерзкую выходку Люциусу, находящийся под дезиллюминационным заклинанием, подарила триумф победы и позволила всласть насладиться желанным поцелуем. *Алерион — птица мифологическая, геральдическая и очень редкая во всех смыслах. * Безант (англ. Bezant (bz.)) — волшебная валюта Франции. *Моти — нежнейший японский десерт. Тонкий слой рисового теста, море сливочного крема и сочные ягоды.