Amantium irae amoris integratio
Гнев влюбленных — это возобновление любви
«Первыми нашедшими горсть чешуек сирен Черного озера, становятся мисс Хосефина Мадридская и мистер Танака из страны восходящего солнца. Теперь они поделят главную строчку рейтинга, потеснив Василиск Пападопулоса — троекратного мастера зелий среди юношей до 17 лет. На втором месте мисс Джонсон и мисс Фрея Феликс. А Невилл Долгопупс занимает самое последнее место. Сможет ли Хогвартс выйти на лидирующие позиции или занять хоть какое-то место? Какую самую главную ошибку допустил учебный совет и почему на этот раз знаменитый Гарри Поттер решил уйти за кулисы величия и тщеславия?» Именно так и наподобие этой статьи, от начала чемпионата по зельям была завешана доска с объявлениями на самом первом этаже просторного холла в замке. Всевозможные листовки с оскорблениями в адрес двух гриффиндорцев, валявшиеся во дворе школы и в углах витиеватых закоулков, только усугубляли положение не только двух мальчишек. И кто бы не печатал и распространял эти гадости, он понятия не имел, что тем самым выставлял весь Хогвартс на посмешище зарубежным волшебникам. Как например сейчас, совсем потеряв совесть, в магловских брюках из плотной хлопчатобумажной ткани с проклепанными стыками швов на карманах, именуемыми джинсами, волшебницы Салемского института хихикая прошли мимо Золотого трио, брезгливо окинув взглядом местную знаменитость. — Омерзительные горгульи, — шикнула Гермиона точь-в-точь как ее кот на новую щетку для шерстки. — Я думала Джонсон поумнее будет своих соседок, — лохматый локон всколыхнулся на щеке, едва девушка отчаянно выдохнула вслед пробежавшей загорелой блондинке. — Джессика Джонсон! — с умилением протянул Рон, рассматривая миловидную девушку, подбежавшей к ведьмам из Салема, которые завизжали, обнялись и запрыгали на месте от радости. Звезды на их ободках замерцали алыми и персиковыми оттенками. Некая отличительная черта их популярной американской компании ведьм. — Ты слишком не справедлива к ней, Гермиона. — Разве? — крепче прижав подмышкой книгу для дополнительного чтения, Гермиона в упор посмотрела в лицо Рону. — Откуда Джессике знать про Гарри, — перебил тот ее, все еще не сводя озабоченного взгляда с американки. — Это здесь мы знаем про подвиги Гарри, но там за океаном… — Похоже ты втюрился в нее, — недовольно высказалась Грейнджер, легким укором покачав головой. Вцепившись в девичьи плечи, Рон резко развернул подружку на 180 градусов, слегка подтолкнув вперед и нависая всем телом. — Посмотри на них! Крутые девчонки, такие веселые. Прям как капли солнышка в хмурый день. А она такая красивая! — И даже не смотря на коричневые зубы? — съязвил Гарри, встретившись с Гермионой недоуменным взглядом. Джессика Джонсон хоть и была миловидной девушкой, но явно не могла похвастаться идеальной улыбкой с рекламной вывески магловских улиц. Привлекая внимание громким хихиканьем, салемские ведьмы уже заигрывали с компанией слизеринских парней и звезд квиддича. — Да ладно, Рон. Она вполне мила, несмотря на желтые зубы. Прям как солнышко! — Ну и что. Это не важно! — почти отчаянно воскликнул Уизли. Парень встал в защитную позу, будто сейчас сорвется и наговорит гадостей в адрес друзей. Не ну а что? Гарри можно, а Рону нет?! Тем более он бесился из-за того, что до сих пор не смог заговорить с этой особой, которая сейчас, с неприкрытым интересом, рассматривала волшебную палочку Драко Малфоя. — И вообще это все не важно! Мама говорила, что в девушке главное ум и доброе сердце. А у Джессики оно доброе. Помнишь, как она поделилась с тобой журналом «Умная ведьма»? Это ли не говорит о том, что ведьма начитана и умна?! — Во-первых, она бросила журнал возле каменной горгульи. А во-вторых, можешь отдать его прямо сейчас! И в-третьих, Рон, у твоей Джессики вместо мозгов одна кукуруза! ____________________ Все организационные вопросы Долорес Амбридж хотела спихнуть к неопытной мадемуазель Дюваль. Ясное дело давая понять, что будет контролировать все хищным ястребом и что если хоть один промах случиться со стороны мадемуазель, то пора и ей паковать свои чемоданчики, освобождая место преподавателя для специального человека из министерства. Естественно, мадемуазель Дюваль не устраивал такой расклад. Да и кому это может понравиться? Как только у нее закончился рабочий день после нудной пары с надоедливыми умниками-когтевранцами, в камине ее кабинета высунулась голова Амбридж, приказывающая наглым тоном немедленно явиться в кабинет директора. Обычно такое не понравиться никому. Если только таким подхалимам как Перси Уизли, крутившимся за министром точно собачонка на задних лапках, мечтающим внести какой-нибудь вклад, поднатужиться в делах своего начальника. Кстати, говоря о начальстве, именно по совету министра магии — Корнелиуса Фаджа и было решено организовать вечерний бал. Так сказать, достойно провести время и стереть глупые слухи о темном маге. «Прошлое должно остаться в прошлом, а для будущего мы должны постараться как можно скорее окутать настоящее блестящей шалью веселья и спокойствия. Магическая Британия — это безопасное место, контролируемое под моим руководством!» «Безопасность. Надежность. Стабильность.» — именно под таким лозунгом он вновь собирался баллотироваться в этом году и уж точно постарается сделать все так, как задумал. «А Амбридж мне не начальница!» — твердила про себя Эммелин направляясь в директорский кабинет и уже сидя за столом парировала о том, что не собирается взваливать на себя лишнее. — И что же приготовили Хогвартцы? — деловым тоном поинтересовался Люциус, который являясь председателем Попечительского совета, стал намного чаще появлялся в школе. — Танец, — твердо ответила Эммелин, не сводя взгляда с его надменного лица. Приманив футляр из черепахового панциря со стола Амбридж, Малфой извлек ручку. Его собственная рука на мгновенье зависла в воздухе, прежде чем он решал поставить подпись на каком-то договоре. — Танец? — слегка приподняв бровь переспросил тот. — «Золотые яблоки Рейны», — стиснув зубы, Эммелин натянуто улыбнулась. — Ну одним танцем сыт не будешь. Не правда ли, сеньорита Гарсиа?! — усмехнулся он, склонившись ближе к сидевшей рядом испанке, едва в глазах Эммелин заискрились отблески гнева. — Си, сеньор Малфой. Но это звучит так заманчиво, что я страстно желаю увидеть британский танец. Если сеньора Амбридж не возражает и конечно же, если вы хотите, мы можем поставить совместный номер, — пожав плечами, Гарсиа обратилась к Дюваль, а ее рот медленно изогнулся в коварной улыбке. Не то, чтобы она считала Эммелин соперницей. Вовсе нет. Ведь никто в Хогвартсе не знал о их связи с Люциусом. Но напористость жесткого триумфатора и шестое чувство а-ля женское нутро подсказывали, что эта кукольная француженка еще та штучка, отчего ее сильнее всего хотелось задеть и поддеть колкими фразами, обернутыми в благочестивые фантики. — *Más fuerte! — приказала она волшебному вееру, зависшему рядом с ее головой, взмахивать прохладный воздух быстрее. — А еще мои ученики могли бы тоже внести какую-нибудь лепту и развлечь публику, показав свои умения. — Несомненно, сеньорита Гарсиа. Я уверен, все что вы приготовите будет иметь восхитительный успех, чудесным шлейфом распускаясь возле вас красивыми бутонами роз. Такими же красивыми и сочными, как этот, — последние слова Люциус прошептал сексуальным голосом. Холодные глаза заскользили с пышной розы на пейнете испанки и остро врезались в ее глаза. Естественно, Люциус сохранял деловой этикет в присутствии Долорес Амбридж. Но кельпи его запытайте в глубинах Черного озера! А что было бы, если в кабинете они остались только одни? Стал бы он переходить на более интимный уровень? Смотря на все это, Эммелин невольно приподняла бровь, а слова Амбридж, действовавшие на нервы, отвлекли ее от созерцания павлиньего флирта. — Так что мисс Дюваль, вся организация лежит на ваших плечах. А вы, мисс Гарсиа, — поспешно сделав запись в своем блокноте, обратилась Амбридж к испанке, но тут же была перебита. — Во-первых, этот танец не британский, а французский, — сухо обратилась Эммелин к испанке, стервозно хмыкнув. — Во-вторых, мадам директор, у меня куча работы. И эту работу предложили мне вы, когда сказали подменить профессора Макгонагалл. Поэтому, найдите более подходящую кандидатуру по организации вашего вечера. Уверенна долго искать не придется. Сеньора Гарсия со страстным удовольствием все организует. Не так ли?! А теперь, я пойду к своим гриффиндорцам репетировать танец, — встав с места заявила девушка, решительно выйдя из кабинета. Как же сильно Эммелин хотелось придушить Люциуса голыми руками. Вспыхнувшая злость, переполнявшая сознание, бурлила на кончиках пальцев нервными подрагиваньем, как лапы черной вдовы в конвульсиях. Вот наглец! И это после их совместного времяпровождения в подсобке кабинета, он нагло флиртует с этой мисс «Я страстно желаю увидеть британский танец» прямо на ее глазах. На сколько позволяло состояние, свободные коридоры и лестницы Хогвартса, Эммелин поспешила найти своих учеников, стараясь не сливаться в лице под цвет алой мантии. -… вместо мозгов одна кукуруза! — Мисс Грейнджер! — окликнула она фыркнувшую и собравшуюся уходить Гермиону. — Соберите остальных. Мы репетируем танец!***
— Раз-два-три! Раз-два три! Ну же, ребята, соберитесь! Я знаю, вы просто хотите повеселиться и отдохнуть на этом вечере, но если поднажмете и постараетесь хоть немного, то станете главными звездами танцпола. А уж от кавалеров и юных леди отбоя не будет, я вас уверяю! Мисс Грейнджер, а куда подевался ваш партнер? Неужто звезду поймал?! — усмехнулась Дюваль через плечо, одновременно ставя пластинку сначала на волшебном проигрывателе. — Нет, конечно, — сдвинула брови Гермиона. — Невилл он… Ну он… — Его никто не видел с утра, — ответила Лаванда Браун. — Ай, Рон! Хватит путать право и лево. Из-за тебя на моих ногтях уже гематома расцветает. — Фу, — поморщился Уизли скривив губы, то ли от стыда, то ли от представления гематомы, то ли от вида танцующей Пэнси Паркинсон в паре с Кормаком Маклаггеном неподалеку. — На самом деле, мисс Дюваль, Невилл очень хотел поставить этот танец. Но от его лица, я прошу освободить его от этого. Знаете, как чемпионат влияет на него. Он так сильно устает, что больше не ходит ужинать в Большой зал, — нервно сминая складки шотландки, Гермиона оглянулась на Рона и получила одобрительный кивок. — А может он просто боится насмешек?! — ехидно засмеялась Паркинсон, специально выводя Грейнджер на эмоции, и еще больше захохотала, когда ей начали сыпать угрозами. — Хорошо, — просто согласилась Эммелин. Последнее время Долгопупс все реже появлялся за трапезой в Большом зале и на вечерних собраниях в общей гостиной, куда у Эммелин был доступ, старался показываться еще меньше. До нее дошли слухи, что решаясь со всеми силами, падая в обморок и находясь на грани нервного срыва, бледный мальчик попросил дополнительные занятия у самого сурового преподавателя — Снейпа, чтобы тот поднатаскал его по зельям. Но как говорят слухи, зельевар сверкая глазами, выгнал его вон из разгромленного от взрыва котла с липким зельем кабинета, с угрозами растолочь Невилла в порошок, если тот посмеет заявиться вновь. Нехотя признаваясь самой себе, девушке было жаль этого круглолицого, безобидного мальчишку, все время таскающего с собой Мимбулус Мимблетонию. И на кой черт Амбридж выбрала его участником чемпионата, если Снейп прямым текстом сказал, что Невилл в зельях полный профан. Не уж то вывести Хогвартс в лидирующие позиции было всего лишь отмазкой у этой противной жабы Амбридж? Хорошо хоть в условиях чемпионата от лица каждой школы могли участвовать два ученика, и остается надеется, что Роджер Дэвис — капитан и охотник Когтевранской команды по квиддичу, сможет занять хоть какое-то место. — Однако, мисс Грейнджер, нужно семь танцующих пар. Вы должны найти кого-то. Mon Dieu! — нервно схватилась Эммелин за шею, приоткрыв рот. — Его же надо еще учить движениям! Времени совсем нет, а бал уже завтра! Но едва она поддалась панике, как двери кабинета открылись, подавляя злорадные смешки Паркинсон и Дэвис стихнуть. — Меня отправила директор Амбридж, — холодно отозвался вошедший Драко. И как же мадемуазель была рада отвратительному поведению белобрысого Малфоя-младшего и за его неумение держать язык за зубами, когда в очередной перепалке на паре, терпение Авроры Синистры лопнуло, а остальное дело уже сделала Амбридж.***
Нанеся парфюм на шею и обнаженные ключицы, Эммелин наблюдала за хлопьями снега, покрывающими окрестности Хогвартса под закатом зимнего солнца, такие же розовато-красные, как и облегающий ее тело пеньюар. Должно быть, все уже было приготовлено и Большой зал ожидал своих посетителей, чтобы отворить двери для очередного приема. Оставалось только облачиться в приготовленный наряд, аккуратно лежавший на кровати. Кроваво-красный цвет шелкового платья с рукавами фонариками напоминал о шефстве над львиным факультетом. Стойкость и решительность азартно разогревали гриффиндорский дух, как бы иронично это не звучало, побуждая присутствовать на этом балу и воочию наблюдать за жеманными действиями аристократа, который решил покатать ее на эмоционально неустойчивой метле. Для кого-то красный цвет ассоциируется с любовью и страстью, как пишут в популярных женских журналах из книжной лавки Косого переулка. А кого-то он побуждает к ярости и агрессии, заставляет вспоминать неприятные моменты и вызывает гневные чувства. Словно это цвет крови, как агрессивный Арес и в то же время эротичная, сексуальная Афродита. Сексуальность — это чувство, бьющееся внутри, она течет по венам кровяным током и ее не скроешь под тканью одежды. Надень ты платье другого цвета или приди вовсе окутанная в мехах и старой мантии, женская энергия сильно вибрирующая в душе, сделает так, что все внимание будет приковано к тебе, независимо женское оно или мужское. «Хочу ассоциироваться с роскошью и сиянием», — решила Эммелин отложив кроваво-красное платье в сторону. Тем более как она догадывалась, в зале будет полно любительниц красного цвета, в особенности эта «Си, сеньор Малфой, си». Ох как же она бесила одним своим голосом и накрашенными губами, напоминая нетопырь. — Мопси, — негкромко, но вполне приказным тоном мадемуазель позвала знакомого эльфа-домовика.***
В маленькой комнатке, что расположилась недалеко от Большого зала, нервно ходили пары волшебников и волшебниц, ожидая, когда хор-лягушек закончит пение и профессор Флитвик подав сигнал, начнет играть мелодию «Рейны». На вопросы, где тритона хвост носит мисс Грейнджер и Паркинсон, Рон Уизли то и дело пожимал плечами. Не волнуйтесь по пустякам, тихо повторял он мадемуазель Дюваль, из-за набитого едой рта. Она же лишь закатывала глаза отворачиваясь и вспоминая, видела ли она хоть когда-нибудь этого отпрыска Уизли не жующего все подряд. — Призрачный светлячок в кокосовой стружке? — предложил Рон Лаванде, одетой в лавандовое платье и такую же мантию под цвет. Та с отвращением фыркнула, стряхивая с платья песочные крошки. — А вот и Гермиона! — облегченно выдохнул парень, словно она помогла бы ему пережить нервозность. — Наконец-то! Где вы ходите? Бал начнется с минуты на минуту. — Мисс Дюваль, я не стану танцевать в паре с Малфоем! — заявила гриффиндорка, вздернув подбородок вверх. — Я ничуть не удивлена. И все же, — придирчиво оглядывая юную девушку, спросила мадемуазель, — вы не можете потерпеть пять минут? — Нет! Нехочу. Простите, но это выше моих сил! Я и так его еле выношу, вы же знаете. Вороча нос, будто рядом с ней поставили ведро с испражнениями фестралов, закрыв глаза девушка прикусила язык. — Вы знаете, что это взаимно, — довольно жестко отозвался вошедший с Пэнси под руку Драко, разодетый в бархатный черный фрак. Войдя в центр комнаты, наследник Малфоев тактично сделал комплимент Эммелин и предложил обменяться партнершами с Маклаггеном. Мадемуазель, глаза которой слегка сузились едва волшебники заголосили об обмене, смотрела на них как на пятилетних детей, которые истерично топчутся ногами и колотят себя по животу, капризничая от неисполненной прихоти. Грейнджер и Малфой спорили друг с другом кто кого больше не переваривает, а Лаванда кричала, что никакого обмена не будет, уж слишком сильно она хотела станцевать с Роном, который ее даже не слушал, защищая свою лохматую подружку. Хотя обычно лохматая Грейнджер, сегодня постаралась и прихорошилась как-никогда. Эммелин сказала бы, что девушка выглядит как одна из модниц «Ведьма-герлс» для подростков. Разговор об обмене не прекращался. Ну хоть в чем-то они были согласны. А раньше сказать было нельзя? Однако, зная о таком исходе положения, Эммелин заранее припрятала в боковом кармане платья выдолбленный из голубовато-прозрачного кварца череп, уменьшенный в несколько раз. Этот череп обладал функцией пропускать дым от зелья, заранее налитого на дно, через специальное отверстие, разбрызгивая крошечные, мелкодисперсные пузырьки в воздух. Пение лягушек вот-вот подходило к завершающей ноте, а постановка танца хоть и была для Эммелин не самой главной задачей от которого трепетало сердце и плевать ей было получить выговор от Амбридж, но доказать Малфою-старшему и его «новой жертве» на что способна мадемуазель Дюваль, ведьме хотелось как-никогда. -… от нашего профессора Эммелин Дюваль, танец «Золотые яблоки Рейны»! В Большом зале послышались аплодисменты. Сладковатый аромат ландышей и жасминов заполнив маленькую комнатку вмиг рассеялся, когда повернувшаяся к шумным подросткам Эммелин выдохнула дымчато-прозрачное облако и широко улыбаясь сказала: — Эффект этого зелья действует мягко и пройдет очень скоро. Вам будет казаться, что вы решили оставить все как есть, а я просто вас похвалила. Так что мои дорогие, наслаждайтесь, танцуйте как завороженные бабочки в танце Рейны! Все прошло как по маслу, так как и задумала мадемуазель Дюваль. Зал аплодировал стоя и даже Люциус Малфой, сидевший в специальной ложе для чиновников вместе с министром и сотрудниками из министерства, не поленился подвигать аристократическими руками. А ловящие овации подростки даже и не вспомнили о волшебной дымке, наслаждаясь своим успехом. В особенности Грейнджер, которая получала комплименты от юных парней. — Выглядишь не как обычно, — отозвался Малфой сам себе удивляясь, подхватив Гермиону за талию он сделал движение в большой восьмерке. — Спасибо, — дрогнул девичьи голос, а на щеке подступил кирпичный румянец. — Выпрямила волосы? Серебристое платье, — словно перечисляя ингредиенты из зельеварения, Драко не переставал пялиться на свою партнершу. — Знаешь, Грейнджер, ты. Ты., — запнулся он, метнув взгляд в сторону от злобы. Гермиона же недоверчиво приподняв брови ожидала очередной гадости. — Для кого все это? Чье внимание ты так хотела привлечь? — Для себя, Драко, — уязвленно ответила девушка, удивляясь своему языку, что так просто произнес имя врага детства. — Пэнси явно тебе завидует. Приятного вечера, — закончив танец, юноша быстрым шагом направился к столам с напитками. ________________ — Это был офигительный номер, подруга! — Дора? Тэри! — удивляясь появлению знакомых волшебников, Эммелин тут же прочистила горло. — Астерион, — спокойным голосом поправила себя она, освобождаясь от объятий Нимфадоры, резко подбежавшей и крепко обнявшей ее, словно сестру. — Но что вы тут делаете? — Привет, — улыбнулся Блэк, поздоровавшись томным голосом. — Да так, пришли повеселиться. — Кинг приказал нам следить за безопасностью, на всякий случай, — неохотно переводя раздраженный взгляд с брата, объяснила Тонкс подмигивая. — Вон он, кстати, — указала она длинным пальцем. Эммелин увидела темнокожего волшебника Бруствера, в фиолетовой мантии африканского стиля, беседующего с министром Фаджем. — Выглядишь отпадно! Я бы сказала как… — Слизеринка, — добавил Астерион, рассматривая девушку с ног до головы. Для мадемуазель это прозвучало как комплимент. Эммелин вся засияла от радости и хрустальным смехом наполнила атмосферу Большого зала, когда взявшая ее за руки задорная Тонкс, стала кружиться с ней на месте. Благородно-изумрудного цвета платье с серебряными переливами зашуршало, а легкие ткани тюли завихрившись, спадали воздушным водопадом. — Мерси! — улыбнулась Эммелин. Краем глаза ловя взгляд Люциуса Малфоя, она невзначай провела пальцем по изумрудному колье. — Да и вы прихорошились, в особенности ты, — кивнула девушка, глядя на изменившегося мужчину. Астерион и впрямь слегка поработал над образом. Байкерскую куртку, он заменил на более солидную мантию. А прическу плохого парня с отрощенными волосами, поменял на аккуратную стрижку с челкой набок. Все малолетки, да и взрослые ведьмы не спускали с него глаз. Словно он был мужской версией вейлы, в которого все влюблялись и не могли оторвать завороженных взглядов. Такой красивый мужчина решил скрасить это место своим присутствием, подшучивала Нимфадора над братцем, хлопая его по груди. — Сто лет тебя не видела, — все еще разглядывая мадемуазель сказала Тонкс, заодно приказывая Астериону принести пунша. — Так значит вы помирились? — играя бровями поинтересовалась та в ответ, на что получила положительный кивок и довольную улыбку Тэри. — Естественно он умолял о прощении бегая как собачка! — Естественно она никуда не денется, моя преданная собачка! Родственники сверлили друг друга раздраженными взглядами, по-дружески толкаясь плечами. Вскоре к ним подошел обрадованный Гарри, ничуть не ожидавший увидеть знакомых, который получив подарок от Астериона — письмо Сириуса для любимого крестника и племянника, стал веселее реагировать на устроенный бал и проказливые шутки близнецов Уизли. Компания из квартиры Гриммо 12, собралась вместе веселясь и радуясь, хоть на один вечер решая позабыть мрачную реальность. В душе они знали, что все это напускное веселье только пыль в глаза из министерства, но истрепанные нервы требовали разрядки. Вокруг все танцевали и хихикали. Испанки танцевали с парнями Пуффендуя, американки с испанцами и слизеринцами. Никто не оставался без пары. Компании иностранных гостей, сдружились и кучками ходили в Большом зале. Заигравшая музыка, была такой ритмичной, что заставила всех выйти на танцпол. И вот уже Помона Стебель вышла танцевать с Кингсли Бруствером, а сохранявшая образ привратницы гриффиндорского факультета, мадемуазель Дюваль была втянута в яркий, веселящий душу всеобщий танец. Сама не замечая, расслабившаяся Эммелин уже танцевала с Астерионом, под недовольным взглядом Амбридж и не менее любопытным Люциуса. — Я же сказал, что этих двоих соединяет какая-то Амортенция, Джордж. — С тебя десять галлеонов, Фред! — прокомментировав слова брата, Уизли получил свои деньги и широко улыбаясь поддержал Астериона большими пальцами вверх. Видевший это Блэк постарался не показать этого Эммелин, прикрыв ее от близнецов своей грудью. Стоявшие неподалеку близнецы, заключившие до этого пари, обменялись заговорщицкими взглядами. Время шло, пары на танцполе сменялись вместе с мелодией. Разговаривавший с попечительским советом и парой сотрудников из министерства, Люциус Малфой решил отойти. — Прошу меня извинить, леди и джентльмены. Хочу обновить свой напиток, — с напускным разочарованием, блондин покинул деловую компанию уверяя, что с радостью воспользовался бы услугами эльфов, но решил размять ноги, а заодно и проведать сына. — Ты вяглядишь сексапильно в этом платье, — бархатным голосом сказал Малфой-старший вместо приветствия, наливая в бокал мятного пунша. — Мерси, — почти безразлично ответила Эммелин стоявшему спиной к залу Малфою, развернувшись к золотому быку управляемому испанскими матадорами на танцполе, она медленно перевела дыхание. — Неужто твоя девичья гордость, моя куколка, дала трещину или как объяснить то, во что ты решила вырядиться? — достаточно громко пробормотал он с долей раздражения, но как обычно взяв себя в руки нагло ухмыльнулся. — Не понимаю, о чем ты, — взболтнув розово-золотое содержимое бокала, Эммелин опустив глаза взглянула на образующийся водоворот и с напускным безразличием обхватила талию второй руки. — Это просто платье. — Нет, куколка. Ты сделала это специально, — продолжал Малфой-старший, делая вид будто дегустирует на вкус пунш добавив к нему кубики льда. Больше всего на свете Люциус Малфой ненавидел, когда из него делали дурака, хоть это и было всего несколько раз и то в юные годы. — Я покупал это платье и остальные аксессуары для того, чтобы лицезреть тебя на новогодней вечеринке в мэноре, а не для того, чтобы ты танцевала в нем с этим Блэком! — Mon dieu, мистер Малфой, — наигранно удивилась девушка вздохнув. — Не знала, что вы такой мелочный эгоист. — Да ты права. Я эгоист! Я жадно стерегу свое имущество, деньги и людей. Так что не смей танцевать с этим придурком. Поняла? — прошипел он грубым тоном сквозь сжатые зубы в сторону любопытно изогнувшей бровь Эммелин. Сердце ее пропустило несколько ударов раздражения. — Если тебя это так волнует, Люциус-с, — не менее напоминая змеиное шипение проговорила девушка, сильнее сжимая ножку бокала, — пригласил бы меня на танец сам. Если, конечно, ты не трус! Или общество Гарсии тебе намного приятней?! — Танец? Не глупи, куколка. Ты же понимаешь, что это невозможно. — Тогда забудь обо мне, — жестко отрезала мадемуазель, даже не взглянув на вздернувшего брови и застывшего Люциуса. — Знаешь, это все меня достало и порядком надоело. Веселись с кем угодно и не мешай веселиться мне. Отныне пусть каждый идет своей дорогой. Мгновенно оставив стойку с фонтаном разных напитков, ведьма вернулась к «друзьям», замечая, как Люциус сделал тоже самое, Оказавшись в кругу своей компании, он сделал комплимент сеньорите Гарсиа, поднеся ей сливочного пунша. Видевшая это мадемуазель переключила внимание с кольнувшей боли разочарования на окружавших ее волшебников выжав улыбку. Время шло, и вот уже изрядно наевшиеся волшебники и волшебницы покончили со вторым горячим. Играла заглушенная музыка, пока школьники выходили в прохладные коридоры освежиться, а несколько парочек выскакивали и прятались в укромных уголках замка для более приятных дел. — Нет сеньорита Гарсиа, но я не танцую, — объяснил один знакомый голос, утопая в шуме разговоров и смешков. Выглядевшая в своем неизменном стиле: в платье-пачке с рюшками и магловской куртке с кроссовками, Тонкс оживленно рассказывала про последнюю поездку в Румынию к Чарли, хвастаясь тем, что приняла проклюнувшегося дракончика на руки. — А потом, Венгерская хвосторогая и Румынский длиннорог едва не сцепились, но яйца вовремя были перемещены, — бурно изображая взбесившуюся дракониху, Тонкс застыла на месте с согнутой ногой и приподнятыми и разведенными в стороны руками, уставившись и не понимая, каким Акцио сюда притянуло этого волшебника. — Добрый вечер, профессор Дюваль, — сдержанно проговорил Люциус, еле заметно покачав головой. Внутри Эммелин будто разлили эликсир дикого адреналина. Стоявшая спиной мадемуазель ощутила, как ее словно бы окатили прохладной, а затем горячей водой для удовольствия. Она была удивлена такой решительности с его стороны, как и Тонкс вместе с отпрысками Уизли и другими гриффиндорцами. Поттер так вообще вцепился в свою палочку готовясь выкрикнуть знаменитый Экспеллиармус, в случае угрозы со стороны Пожирателя смерти, хоть и считал это полнейшей глупостью нападать при стольких свидетелях. — И вам добрый вечер, мистер Малфой, — обернулась затаив дыхание девушка, не веря своим ушам и глазам. — Вы что-то хотели? — Можно вас на минуту? — более серьезно проговорил мужчина. — Зачем? — спросила Эммелин еще больше выводя Малфоя-старшего своей выходкой. Вот нельзя было сразу, без вопросов, оставить этих придурков, как считал Люциус, и уйти с ним под руку. Как-будто ему было приятно находиться среди этого отребья так близко. — Я хотел поговорить на счет успеваемости моего сына. Мы можем отойти в более тихое место? — льдистые глаза мужчины сверкнули с растущим раздражением. — Вы можете поговорить об этом с мадам директор, — деликатно проговорила она улыбнувшись. Ничто не могло выдать окружающим то, что чувствовал Люциус, кроме напряженной руки сжимающей набалдашник фамильной трости. — Однако, я понимаю как она занята. Секунду помедлив, успев краем глаза поймав вид беспокойного Астериона, разговаривающего с Кингсли неподалеку, Эммелин все же согласилась. — Понимаете, мы с супругой не думали нанимать репетитора по прорицаниям, ведь Драко очень смышленный мальчик, — прикинувшись беспокойным родителем, Люциус увел Эммелин подальше от длинных ушей Тонкс и других зорких глаз, уже следивших за жестоким и холодным председателем Попечительского совета Хогвартса. — Мы достаточно отошли от них. Можешь не прикидываться озабоченным родителем. Чего тебе опять понадобилось? Платье я верну только после бала, — раздраженно сказала Эммелин скрываясь за жемчужной статуей пегаса. — Довольно сарказма, — прорычал Люциус, крепко сжав ей локоть. — Что все это значит? Есть только одна дорога. Мы с тобой на одной стороне этой самой дороги, а те предатели крови на другой, — сердито проговорил он пока не вполне понимающей Эммелин, выглядывающей из-за расправленного крыла животного, хмыкнув на Тонкс в облике Амбридж. — Твое заявление можно расценивать как предательство Темного Лорда, дорогуша. Ты поняла? — спокойно спросил он чуть наклонившись лицом и пристально смотря буравящими серо-голубыми глазами. Такие холодные, что можно инеем покрыться. — Пошел ты, — выгнув брови выплюнула девушка, как отрезала, встретившись с ним жестким взглядом. — Если на этом все, я пойду. — Эммелин, — окликнул направляющийся к ним в десяти шагах Астерион. Не спуская пристального взгляда, Люциус поджал губы смотря на кокетливо помахавшей ему Эммелин отступившей назад. — Может потанцуем? Ожидая ответа от мадемуазель сиявшую в изумрудах, сделавший вид будто здесь кроме нее никого нет, Блэк уже вытянул свою руку мило улыбнувшись и заманивая своими красивыми ямочками в уголках губ. Терпению Люциуса Малфоя пришел конец. Такую дерзость со стороны Эммелин, он просто не смог позволить. Поэтому не желая уступать кокетливую вертихвостку этому выродку Альфарда, заигравший желваками Люциус одной рукой остановил уже собиравшегося увести его женщину Блэка, добавив властным тоном: — Мы еще не договорили с мадемуазель. Такого Эммелин явно не ожидала. С открытым ртом она была втянута в водоворот грациозного вальса, в глубине души надеясь, что никто и даже Люциус, не услышит сквозь красивую мелодию громкий стук ее окрыленного сердца. Когда закончился бал, все деканы факультетов и их заменявшие лица тщательно проследили за вернувшимися в свои спальни и строго в свои кровати учениками. Общество министра Фаджа покинуло Хогвартс за три часа до окончания вечера. Сделавшая вид нетерпящей противного Малфоя-старшего, хотя особо притворяться здесь было не нужно, так как танцуя вальс они вновь повздорили, мадемуазель Дюваль соврала, что он попросил о дополнительных занятиях по прорицаниям с его отпрыском, за дополнительную плату разумеется. Однако ответа она якобы не дала, сказав обговорить это дело с Амбридж. Кингсли велел Тонкс и Блэку уходить последними. Все разбрелись по своим комнатам. Уставшая Эммелин, мысли которой все время возвращались к Люциусу, проведшему остаток вечера с Гарсиа, зайдя к себе в комнату ощутила яркое дежавю. На кровати с белым пуховым покрывалом восседал Люциус собственной персоной, сжимавший лакированную черную трость между широко расставленных ног. — Ну привет куколка! — Ты! Как ты пробрался сюда? — удивляясь воскликнула Эммелин закрывая за собой дверь. Безэмоциональное выражение его лица начинало и вправду бесить девушку. — Это королева тебя впустила? Да?! — недоверчиво бросив взгляд на дверь, мадемуазель застонала в раздражении хмуро сведя брови. Льдистые глаза Люциуса неотрывно следили за каждым ее движением, отчего она решила выбраться наружу, ощущая приятную дрожь в теле. — Зачем ты это сделала? Неужто не сдержалась перед его притягательными чарами? — застыв напротив портрета охраняющего вход в ее комнату спросила девушка. Обитающая в портрете королева Анна, лениво приоткрыв глаза, тут же прищурилась, оценивающе рассматривая Эммелин, она стала вертеть в руках костяной веер. — У тебя в комнате мужчина? — довольно громко полюбопытствовала королева-ведьма. Пара соседних портретов, висевших в мрачном коридоре, мгновенно зашушукали. Чувствуя полное недоумение, смутившаяся от осуждающего шепота Эммелин взглянула по обе стороны от себя, убеждаясь в пустом пространстве замка. — Это тот красивый рыцарь-брюнет? Ах погоди, это другой? Я права?! Как романтично и интригующе, заставляет кровь бурлить в поджилках! Такое разнообразие мужчин. Я даже не представляю эту рыцарскую скачку. Где ты сочная лошадка, а рыцарь скачет на тебе, — усмехалась та насмешливым тоном, плавно ведя веером по квадратному вырезу на груди. — Ах, если бы меня навещали столько мужчин, сколько тебя за последнее время, то мой король… — не договорив свою речь, Анна с испугом отпрянула назад и потеряв равновесие упала на свой стул с высокой спинкой. Гневно поджимая губы, Эммелин еще раз встряхнула портрет тихо, но твердо предупреждая не разговаривать с ней в таком тоне и с умом выбирать выражения. А если подобное повториться вновь, если еще раз она посмеет впускать в ее комнату хоть кого-нибудь, то ее портрет будет обезглавлен на эшафоте. — Нахалка, — сдавленно выкрикнула королева Анна вслед хлопнувшей дверью мадемуазель. Не сдержавший улыбку Люциус рассмеялся в голос. Лениво снимая замшевые перчатки, он жестом позвал ее присесть рядом, сделав мягкий круг на кровати. — Я рад, моя милая, что ты предпочла мое общество какому-то портрету! Сузившая глаза девушка недоверчиво скрестила руки на груди опираясь на дверь. — А ты не многословна без окружения тех ублюдков, — почти обиженно бросил Люциус, неотрывно наблюдая за Эммелин закатившую на этот выпад глаза. — Ты была хорошей девочкой? — Что ты имеешь в виду? — голос ее прозвучал странно хриплым, а шея покрылась испариной. Медленно вставший с кровати Люциус, аккуратно поставил трость рядом с прикроватным столиком. Обдумывая что-то в своих мыслях, он походил на безэмоционального убийцу, именно так чувствовала это Эммелин заколотившимся сердцем, которая испытала животный страх и захотела сбежать. Однако любопытство и волнительное чувство в животе, заставили ее стоять на месте, обнимая себя и поглаживая декоративные камни и стразы на корсете платья. — Ты была хорошей девочкой, — утвердительно покачал головой Малфой. — Молодец, — похвалив ее, он стал снимать с себя парадную мантию. Странное поведение мужчины, вызвали мурашки по всему телу мадемуазель, а когда он стал закатывать рукава рубашки, так внизу живота вообще приятно заныло. Пока она облизнула губы, Люциус уже подошел довольно близко. Уперевшись руками по обе стороны от прижатой к двери Эммелин, он смотрел на нее ожидая хоть чего-нибудь в ответ. Например, необузданного чувства желания и поцелуя с ее стороны. Рассматривая каждую черточку, каждый сантиметр этих губ, Эммелин наконец-то собралась с силами и приструнила пошаливающие мысли, придавая взгляду и голосу серьезности. — Как ты здесь появился, Люциус? — Идем, — повелел он низким голосом, предложив руку. Пытаясь казаться невозмутимой, отступившая в бок Эммелин, пожав плечами последовала вперед, отвергнув галантный жест. Однако это не остановило всегда добивающегося поставленных целей Люциуса. Широко улыбнувшись, он мягко взял ее за руку и подвел к шкафу. — Медальон, который я дал тебе, — медленно начал он вкрадчивым голосом. Встав позади Эммелин, Люциус мягко погладил ее шею, зацепив двумя пальцами цепочку из белого золота. Следя в отражении за поползшим вверх украшением, удобно расположившимся на ямочке между ключицами, девушка не удержалась прикоснуться к мистически завораживающему камню. Пристально взглянув в отражение, она поймала странный взгляд серо-голубых глаз. От теплого дыхания вибрирующего на коже, она забыла как дышать. Корсет платья словно стал на два размера меньше и липко прилипал к телу. — На самом деле он был нужен для этого. *Specullum crystallo praeterum! — завороженно произнес Люциус заклинание и зеркало в тот же миг затуманилось покрывшись испариной, осветилось призрачным светом и вновь приняло чистый глянцевый блеск. Ошарашенная мадемуазель недоверчиво обернулась к самодовольному блондину ожидая пояснений. — Неужели это то, о чем я думаю? — спросила заинтригованная Эммелин осторожно прикоснувшись к холодному зеркалу, мгновенно покрывшемуся рябью, под чутким присмотром мужчины. — Готова? — спросил он задумчивую Эммелин стоящую в нерешительности. — Я всегда буду рядом, — ласково шепнул он ей в ухо. И Мерлин подери всех в этом замке! Его слова, опалившие кожу медовым бальзамом, дотронулись до самых глубин ревнивой души. Не теряя минуты, Люциус взял руку Эммелин и шагнул вперед. Странное чувство, толкнувшее их в какое-то пространство, напоминало будто они прошли сквозь толщу воды под звон переливчатых колокольчиков, побудив ведьму глубоко набрать воздух и облизнуть губы от волнения. Все это напоминало сон. Чудесный, волшебный сон, где смешались реальность и иллюзии, фантазии и мечты. Только что они стояли в ее спальне в Хогварсте, а теперь оба любовались зеркалом в спальне Люциуса в Малфой-мэноре. Не зря волшебница почувствовала странную вибрацию камня, едва тот коснулся кожи в первый раз. Примерно год назад, она читала о такой магии в очень древнем фолианте и даже представить не могла, что испытает на себе бесподобное чувство пройдя сквозь портал зазеркалья. — Знаешь, что я почувствовал, узнав о твоем отъезде в Хогвартс? — внимательно смотря прямо в глаза вновь принявшей серьезный вид Эммелин, негромко спросил колеблющийся Люциус. — Грусть и тоску. Мадемуазель тихо засмеялась, прикрыв губы пальцами. — Зачем же ты врешь? — выгнув бровь, девушка завороженно манила рукой в отражении. — Как я и говорил, этот медальон — артефакт, — твердо заявил мужчина, подняв глаза с бедер мадемуазель. — Один камень у тебя, второй в моем перстне, — пошевелил он пальцами одной руки, упиравшейся в стену рядом с позолоченной рамой, все еще стоя позади девушки. Заранее предвидя, что это признание обналичит истинные чувства и может сыграть с ним злую шутку, Люциус все же решил открыться правде, решив покончить с ложью, что была с ними с самого начала. — Знаешь сколько я искал его в антикварных магазинах. Я специально приобрел его и все это ради тебя. Развернув ее к себе, склонившийся ближе к ее лицу мужчина крепко сжал зубы, глубоко втягивая носом воздух из-за недоверчиво смотревшей на него Эммелин. — Почти поверила, — мелодично пробормотала скрестившая руки на груди улыбнувшаяся девушка. — Но зная тебя, я могу сказать, что сделал ты это ради своей выгоды. Ведь тебе удобно приходить ко мне, когда вздумается, развешивать сахарных спагетти на уши и ласкать меня, когда этого захочется. А когда это наскучивает, ты просто делаешь вид будто меня не существует. Почему же ты не можешь хоть один раз подумать обо мне?! Это жестоко. Ты жестокий! Мгновенно вспыхнувшая от злобы Эммелин, не ожидавшей от себя таких обвинений, продолжала возмущенно стоять на месте. Послав уничтожающий взгляд мужчине, неодобрительно смотревшего во все глаза, мужчине с которым летала на эмоционально неустойчивой метле, она истерично рассмеялась, нервно подрагивая пальцами по бокам. — Кажется, мне пора возвращаться, — низким голосом пробормотала она скрывая внутреннюю боль. С яростным выражением лица, девушка направилась к зеркалу и схватив медальон, произнесла заклинание. Обернувшийся Люциус, раздумывая о чем-то нервно повел шеей, растягивая верхнюю пуговицу рубашки. — Не с места, куколка, — приказал блондин, прежде чем она перейдет грань зазеркалья. — Начнем все с начала? И говоря это, я подразумеваю все, — медленно растягивая гласные сказал подошедший Люциус, опустив горячую и широкую ладонь ей на живот, погладив ее волосы и поцеловав шею. Набирая побольше терпения с глубоким вдохом в легкие, Эммелин прикрыла глаза, поджав губы. Как же раздражало его странное поведение. Но еще больше раздражало то, как реагировало ее тело в ответ на его ласки. Уставшая бегать от него и за ним, девушка хотела прижаться к нему и заснуть в его объятиях. Как раньше, когда она была по уши влюблена. — А как же все твои шлюхи? — вдруг вырвалось у нее, и просквозившая в тоне ее голоса обида, ясно дала понять Люциусу, каким образом нужно ублажить эту женщину. — Нет никаких шлюх. Забудь о них, — пробормотал он таким голосом, от которого у нее задрожали коленки. — Нет шлюх, но есть другие женщины… — Тебе нужны доказательства своего превосходства, принцесса? — развернув и обняв за талию, Люциус ухмыльнулся, обнаружив вспыхнувший в ее глазах изумрудный цвет. — Есть только одна женщина, интересующая меня в данный момент — это ты, куколка. Медленно наклоняясь ближе, Люциус любовался ее чертами лица, глазам в которых показался отблеск призрачной надежды, медленно сползая к губам и обратно. — Ты действительно этого хочешь? — затаив дыхание прошептала Эммелин обхватившая его лицо. Схватив девичью шею, Люциус запрокинул голову Эммелин и ухмыльнувшись, поцеловал ее сочные губы. Прежде чем его язык подразнивал кончик ее языка, поглаживая влажное небо и посасывая нижнюю губу, мужчина скользнув вниз крепко сжал ее грудь. — Больше всего на свете! — спокойно ответил он, вновь наслаждаясь вкусом сладкой победы достигнутой цели. От сказанных слов, сомнения не развеялись в душе Эммелин, однако сердце ее запело и от этого стало так хорошо, что она как могла подавила улыбку. — Ох, Люциус! — простонала задрожавшая мадемуазель, крепко обнимая его за широкие плечи. — А теперь будь добра собраться с силами, потому что я буду брать тебя всю ночь напролет, — приказным тоном зарычал он высвобождая ее из платья и гулко застонал при виде девушки в тонких чулках. — Доверься мне, — прошептал он ей в губы, спустя время, после умопомрачительных ласк набухших сосков и вожделеющего лона. Резко сорвав женские чулки, Люциус аккуратно завязал глаза переводящей дыхание Эммелин, шепча любовные признания, заставляя ее томно вздыхать и сжимать взмокшие от влаги их любви простыни. — Кого ты представляла той ночью, когда сладко ласкала себя? — облизывая ключицу девушки, спросил Люциус двинувшись вниз. Смущенная тем, что ее застигли врасплох следя из зеркала, девушка задыхаясь прикусила губы. — Тебя, — застонала Эммелин, сильнее выгибаясь в спине и двигая бедрами навстречу горячему языку. Перед ее глазами возникла та самая зачарованная фреска, полюбившаяся в этом доме. И даже в самых смелых фантазиях, она не могла представить, что будет плавиться в страсти и вожделении, когда любимый светловолосый мужчина, прижимая к своему мускулистому телу в любовном танце их тел, медленно будет ласкать ароматным бутоном розы, осыпая их ложе лепестками цветов. *Más fuerte — на испанском означает — сильнее *Specullum crystallo praeterum — призыв к разговору и проходу через зеркало. Заклинание, придуманное мной из нескольких латинских слов.