***
Завивая локон на палец, Эммелин находилась в гостиной, взобравшись голыми ногами на кожаный диван цвета темного шоколада. Прокручивая неприятный момент в столовой, мадемуазель не верила тому, как легко отделалась. Она испытывала благодарность Мерлину и Моргане за то, что темный маг не стал копаться в ее голове, когда они остались наедине в столовой, иначе он наказал бы ее жестоко и безжалостно, обрушив весь свой гнев из-за невыполненного задания. Разумеется, он расспрашивал о пророчестве и о проклятом Поттере, на что она с замиранием сердца отвечала, что продолжает изучать его сновидения по специальному домашнему заданию. Недовольство ее медлительным поиском пророчества отражалось в багряных глазах Темного Лорда. Она чувствовала, как страх смерти сковывает каждую мышцу тела от пугающего шипения Милорда. Сделав решительный, глубокий вдох, волшебница пообещала принести роковое предсказание. В этот момент ей на колени мягко опустилась круглая коробка. Задумавшаяся девушка от неожиданности вздрогнула. Помедлив, Эммелин осторожно прикоснулась к бархатной поверхности и, прежде чем открыть ее, с трепетом взглянула в сторону. В резном проеме опираясь на дверь стоял Люциус. Он медленно скользил по ее телу изучающим, задумчивым взглядом, а потом остро врезался в глаза, с застывшей ухмылкой на губах. Подойдя ближе, мужчина встал позади нее и опираясь широко расставленными руками на спинку дивана с золотой отделкой, оставил горячий поцелуй на щеке мадемуазель. — Не хочешь взглянуть на подарок, который я для тебя купил? Натянуто улыбнувшись, Эммелин все же решительно открыла съемную крышку. Она осторожно отложила ее в сторону, задумчиво размышляя, что же находиться под запечатанной шуршащей бумагой. Когда приятная мягкость и гладкость коснулись трепетавшие кончики пальцев, девушка благоговейно выдохнула. Медленно взяв роскошный шарф, созданный из редкого вида шелка, мадемуазель блаженно прикрыла глаза растворяясь в ощущениях. Шелковистая ткань легко скользила по ее пальцам, создавая такую нежность, будто сам Аполлон с любовью целовал ее кожу, даря прилив восхищения. — Как красиво! — сказала Эммелин любуясь сияющей брошью, которая украшала шелковый материал. Изящный бриллиантовый полумесяц обрамляла серебряная змейка. Каждая чешуйка на ее теле была тщательно детализирована, придавая ей реалистичность и элегантность. В ее сапфировых глазах переливались языки пламени, делая ее загадочной и очень привлекательной. — Спасибо, — выдавила мадемуазель. Голос девушки прозвучал как-то глухо. Эта не та реакция, которую ожидал Мистер Малфой. Медленно оценивая бриллиант, она отложила подарок обратно в коробку. Присев рядом с ней на диван, Люциус подхватил Эммелин на руки и ловко посадил к себе на колени так, что ее бедра расположились по обе стороны от него. — Тебе же всегда нравились украшения. В чем дело, дорогая? — недоверчиво спросил он, слегка сдвинув брови. Лаская ее ступни круговыми движениями, он стал пробираться вверх по икрам, наблюдая за ее эмоциями. Люциус вновь переспросил, смотря, на расстроенную девушку, которая с шумом выдохнула. — Моя любовь к украшениям никогда не иссякнет. Мне очень понравился твой подарок, правда, — заявила Эммелин, твердо взглянув тому в глаза. — Просто… в свете последних финансовых событий, которые произошли со мной… Теперь мне кажется, что ты меня покупаешь, как какую-то куклу! — пояснила она с нотками оскорбления в голосе, отстраняясь от его прикосновений. Брови Люциуса мгновенно взлетели вверх. Таких глупостей он явно не готов был услышать. Его руки уже по-хозяйски двигались по бедрам, забираясь под трикотажный подол платья. Достигнув округлостей, он крепко сжал ягодицы удерживая девушку на месте. — Эми, прекрати во имя Салазара! — недовольно буркнул мужчина, начиная злиться. — Я же сказал, что разберусь со всем этим. Тем более я уже пригласил своего адвоката. Он появиться завтра, чтобы уточнить пару вопросов, — Малфой качнул бедрами привлекая ее внимание. Эммелин нерешительно посмотрела на него, и вновь уставилась на перламутровую пуговицу его рубашки, которую то и дело исследовала. Нет ну а что он ожидал?! Естественно, для нее теперь любая мелочь будет казаться платой. Тем более если он ожидает продолжение вечера после таких вот «подарков». Скорее бы разрешилось это дело с фирмой. Святые мантикоры! — Вскоре, все имущество вновь будет в твоих руках, — уверенно заявил Малфой, с выдохом откидываясь на спинку дивана, одновременно подперев голову рукой. — Это всего лишь подарок, — прошептал он минуту спустя. Голос его зазвучал проникновенно, словно патока и Эммелин наконец стала оживать. — Неужели я не могу сделать приятное своей женщине? Карие глаза наполнились особой нежностью к этому мужчине. Волшебница с теплом коснулась его лица, изучая каждую черточку, каждый чувственный изгиб таких желанных губ. — Люциус! — выдохнула она, жарко прильнув к нему с легким сердцем на душе. — Конечно можешь! Мысленно засмеявшись, Люциус довольно ухмыльнулся, крепче прижимая возлюбленную к себе.***
— Не понимаю, — бормотала девушка, перебирая вешалки с одеждой в огромном шкафу. — Хогл! — Хогл прибыл, мисс Дюваль, — проквакал домовик, делая комичный реверанс стоявшей к нему спиной девушке. — Где мое голубое платье? — недовольством раздражалась мадемуазель, вытянув короткое атласное. — Ты ведь его здесь повесил, не так ли? Или оно в шкафу Люциуса? — В шкафу хозяина только вещи хозяина! — категорично протараторил эльф, испустив тихий, но злобный рык. — Хогл оставил одежду здесь! — Тогда где это чертово платье?! — рявкнула Эммелин резко повернувшись, пронзая существо яростным взглядом. Водянисто-серые глаза настырно взирали на волшебницу снизу-вверх. Приглашенный адвокат уже ожидал ее в кабинете Малфоя, а она все еще крутилась в одном нижнем белье, когда должна была сидеть там же и обсуждать важные для нее вопросы. Ярость начала захлестывать в груди девушки, которая напряженно сжала руки на дверце шкафа. Почему-то этот домовик вызывал какую-то неприязнь и сильное раздражение. Казалось, он втихаря устроил ей бойкот. Например, вчера он добавил бузиновый экстракт в ромашковый чай. Хотя все прекрасно знают, что, смешав эти два ингредиента, получится ложное снотворное, которое не будет отпускать весь последующий день, склоняя ко сну даже от одного и двух глотков. Именно поэтому она и проспала с утра. Хотя вознамеривалась пораньше подготовиться к встрече. А когда девушка, отпила несколько глотков и почувствовала неладное, эльф лукаво признался, что все лишь захотел добавить витамины, видя новую хозяйку ослабленной. Потом стал слезно просить прощение, ползя на коленях и рылом скользя по хвойным паркетным доскам, совсем как Кикимер. А сегодня пропало ее голубое платье, и этот опарыш еще смеет заявлять, что понятия не имеет, куда оно исчезло. Не могли ведь его призраки утащить? И все же этот Хогл слишком странный, и поведение его не такое как у остальных домовиков Люциуса. Но не может ведь такое низшее существо пакостить своей хозяйке. Или все же может? В дверь постучали. Не отрываясь от все еще смотревших на нее водянистых глаз, нахмуренная волшебница позволила войти. Эльфийка, которую отправил Люциус, пришла напомнить об адвокате и поторопить волшебницу от имени своего хозяина. — Ступай, — злобным шипением процедила сквозь зубы девушка, и два домовика с хлопком испарились. Не раздумывая больше об одежде, Эммелин взяла любое попавшееся платье, зацепила волосы жемчужной камелией и накинула на шею вчерашний подарок возлюбленного, который скроет от любопытных глаз адвоката — выцветающий оливковый синяк, полученный в Альпах.***
— А вот и она! — оторвавшись от каких-то бумаг воскликнул Малфой, вальяжно откидываясь в свое кожаное кресло. Мадемуазель мысленно закатила глаза заметив, как он странно посмотрел на ее ноги, втянув нижнюю губу, а затем шумно вздыхая с недовольством покосился на адвоката. Фамильярным тоном, Люциус указал Эммелин сесть на кресло возле его стола. Она неосознанно притронулась к приталенному черному платью с V-образным вырезом на воротнике из белой ткани, и быстро проверила прикрытую шарфом шею. Сидевший напротив мужчина, примерно сорока лет, оторвал глаза от бумаг, приподняв очки на носу, когда в кабинет зашла девушка. Его брови привычно поползли вверх, тут же образовав несколько мелких складок на широком лбу. Скривив губы в деловой улыбке, мужчина вскочил с места, протягивая руку мадемуазель. Мистер Ломакс был высоким, худощавым мужчиной с блестящей лысиной на макушке, коварными, маленькими глазами и расчетливым выражением лица. Среди волшебного сообщества был известен благодаря жестким подходом к делам. Ломакс обладал непревзойденными навыками в области магического законодательства, а-ля изворотливый «глистообразный червь». Он был способен обнаружить и проанализировать даже самые хитросплетенные лазейки в законах и правилах, что позволяло ему ловко разруливать самые сложные юридические ситуации. Это делало его идеальным адвокатом для Люциуса Малфоя, всегда выходящего сухим из воды, ведь Ломакс был способен подчищать «грязные дела» семейства и достигать желаемых клиентом результатов, используя свой хитрый и изворотливый стиль. Именно поэтому Люциус и сотрудничал с ним вот уже два десятилетия. — Рад встречи, мисс Дюваль. Меня зовут Харден Брут Ломакс. Я личный адвокат мистера Малфоя, проверенный временем. Пришел сюда… — Ближе к делу, Ломакс, — заворчал Люциус, наклонившись вперед, явно теряя терпение к долгому и ненужному предисловию. — Конечно-конечно, мистер Малфой, — заискивая заторопился тот, вытащив из своего кожаного кейса какие-то бумаги. В его голосе проскользнули изворотливые нотки. Ну идеальный адвокат, что скажешь! Измятое письмо из магического французского суда уже лежало на столе, привлекая внимание девушки. Мистер Ломакс начеркал какие-то пометки в своем ежедневнике, обнажая нижний ряд зубов. — Итак, мисс Дюваль, — лениво оторвавшись, он внимательно взглянул на девушку, — вы сталкивались с юридическими проблемами раньше? — Она отрицательно помотала головой сказав, что всегда подчинялась законам Магической Франции и вовремя оплачивала налоги. — Хорошо, — протянул Ломакс, делая еще какие-то пометки. — Я так понял, никакие извещения и письма из налоговой вы не получали? — Нет, не получала, — ровно ответила Эммелин, слегка постукивая пальцами по подлокотнику кресла. — Битрейер всегда отправлял мне важные бумаги на подпись, вовремя отчитывался делами о фирме и фабрике, был дисциплинированным и преданным человеком. Внимательно слушавший адвокат недоверчиво сдвинул брови. — Кто он, этот Битрейер? — Филти Битрейер был управляющим на фирме моего папá, а после того, как я вступила в законное наследование всем имуществом, он стал работать на меня. Странно, что он не известил меня про налоги, с его стороны такого никогда не было, — девушка озадаченно пожала плечами. — Похоже в этот раз, мисс, Битрейер вас предал, — хмыкнул адвокат, оттянув уголки губ вниз. — Иначе как предательством это дело не назовешь. Грязный ублюдок, — выругался Малфой, злобно фыркнув. — Хотите сказать, Филти продался Жюльену Роберу? Но он же всегда был верен моему папá! — возмутилась Эммелин, сжимая кулаки. — Жюльен мог заплатить ему круглую сумму, и скорее всего начал это делать давно. Наверняка с того момента, как у его сына — Жюля, проявилась неспособность зачать наследника. А после того, как из-за вас мистер Малфой убил его, Робер-старший лишь быстрее поднатужился. Он не мог найти вас, чтобы отомстить, поэтому отобрал все ваше имущество. Своего рода месть вам, мисс, и попытка выманить вас во Францию, — констатировал Ломакс обычным тоном. Облизнув кончик пальца, он с шелестом перевернул страницу в записях. У Эммелин от шока округлились глаза. Сдавленно выдохнув, она посмотрела на Люциуса, который выглядел совершенно спокойным, будто разговор шел про новый сингл Селестины Уорлок. Мужчина в свою очередь неспешно кивнул, как бы говоря, что все в порядке и беспокоиться на счет Ломакса не стоит. — Прошу не смущайтесь, мисс Дюваль. Вам не стоит волноваться на этот счет. Я привык работать с убийствами и на суде защищать этих же самых убийц. Конфиденциальность и защита ваших интересов — это моя основная работа, — сказал адвокат, придавая своему голосу утонченный тон. — Такие грязные секреты стали неотъемлемой частью моего богатого опыта. Сколько же у Люциуса может быть секретов? Эммелин внутренне похолодела, чувствуя, как холодные пальцы страха пробежались по позвоночнику. Словно впервые увидев Люциуса, она осознала, насколько он был влиятельным волшебником, насколько у него были «длинные руки», а потом зачем-то подумала, сколько же волшебников пострадало от этих самых рук. Но она быстро отогнала противную тревожность, фоном играющую в ее жизни, и быстро набрала побольше воздуха, надеясь, что такая сила Малфоя поможет ей как можно скорее вернуть все имущество отца. — Мисс Дюваль, какие у вас были отношения с Робером-старшим? Я имею ввиду, мог ли он ревновать вас к своему сыну? — Вы с ума сошли?! — возмутилась Эммелин расширив глаза. — Простите, мисс, просто не возникало ли у вас каких—либо подозрений, что Робер-старший хочет именно вас? Быть может вы ему строили глазки? — не разрывая зрительный контакт, Ломакс все не унимался поддаваясь вперед. Еще чуть-чуть и он на четвереньках уже залез бы на столик брызгая слюной в ее лицо, лишь бы докопаться до интересующих его вопросов. — Как вы смеете задавать мне такие вопросы? Он же ровесник моего папá! — взбесившись, мадемуазель задрожала от ярости и еще больше порозовела скрестившись взглядом с Люциусом, который, если взглянуть под другим углом, также подходил по возрасту на роль ее отца. — Мог ли его сын Жюль использовать вас в своих корыстных целях, а вы, боясь одиночества, спокойно позволяли ему это делать? Были ли у вас проблемы в сексе? — Что-о??? — Довольно! — взревел Люциус. — Какое это к черту имеет значение? — он с грохотом ударил по столу, зло отшвырнув от себя череп саламандры вместе со свертками бумаг. Вздрогнув от взбесившегося Малфоя, мадемуазель пронзила наглого адвоката испепеляющим взглядом, остро выражаясь на французском языке. — Приношу свои извинения, мистер Малфой. Мисс Дюваль простите мою напористость. Я должен был уточнить… Это же моя работа. Округливший плечи Ломакс, быстро сел на место уткнувшись в свои записи, нервно потирая лицо и лоб носовым платком. Секунду спустя, он быстро собрал бумаги и положив их в кейс, защелкнул замок. — Как долго может затянуться этот процесс? — Доверьтесь мне, мисс Дюваль. Я постараюсь сделать все быстро, но вы же понимаете, что существует ряд международных законов и соглашений, которых нужно обойти. Я обязательно свяжусь с вами, когда будут первые известия. С этими словами, адвокат почтительно кивнул мистеру Малфою и Эммелин, и поспешно войдя в камин, отправился прямиком в свой офис. Камин затрещал зеленым пламенем, когда тот бросил к ногам летучий порох для перемещения.***
Ломакс приступил к делу сразу, как только покинул Малфой-мэнор. Проведя всю необходимую работу с документами, он изучил несостыковки в делах фирмы и подозрения относительно Филти Битрейера также оправдались. Поддавшись соблазну, Филти не отправил подписанный Эммелин чек на оплату налога за прошлый год, испортил качество выпускаемых чернил и перьев, разорвал контакты с поставщиками, и все ради того, чтобы репутация фирмы «Магический Бутик Уильямсон», упала в глазах французских волшебников. Разумеется, сама хозяйка была в неведении о таком предательстве, получая лживые отчеты о процветании фирмы. За проделанную работу, Жюльен Робер наградил его крупной суммой *безантов, и переписал шикарный коттедж возле морского залива, куда Филти укатил вместе с какой-то девицей из бара. Каким образом Ломакс выбил эту информацию с управляющего, он не рассказал.***
— Я должна была быть там. Собственноручно должна была вцепиться в морду адвоката Жюльена! Эммелин искрилась от ярости. Не находя себе место, девушка металась по гостиной, приобретя сходство с маленькой шаровой молнией, готовая убить электрическим разрядом любое попавшееся на ее пути живое существо. — Для чего? Думаешь Жюльен простит тебе смерть сына? — проговорил Люциус, наполняя стакан янтарно-красной жидкостью. — По крайней мере, я бы не простил. — Ах вот значит как?! — зашипела мадемуазель Дюваль, резко повернувшись к сидевшему на широком диване мужчине, испепеляя своим фирменным, яростным взглядом. — Не я метнула нож ублюдку в горло. — Я имел ввиду, Эммелин, что он первым же делом отомстит тебе, узнав о твоем присутствии на слушании, — взболтнув стакан, Люциус отхлебнул немного и поставил его на подлокотник дивана. Поднявшись с места, он направился к волшебнице, которая так и стремилась прожечь в нем дыру размером с хрустальный шар. Сгребая упирающуюся девушку в объятия, он проговорил каждое слово манящим голосом, особенно выделяя гласные: — Твоя безопасность важнее, чем твое имущество. — Сказал самый богатый волшебник Британии! — едко бросила взбесившаяся мадемуазель, почти срываясь на крик. Она возмущенно фыркнула, сцепив зубы от отчаяния. По запросу адвоката Ломакса, Магический Суд Франции взял дело на рассмотрение. Слушание было назначено на сегодня, и после напряженного пятичасового процесса, судейский состав пришел к выводу, что некоторые доказательства недостаточно убедительны для отмены решения о приобретении Жюльеном Робером всего имущества мадемуазель Эммелин Дюваль. В результате разбирательств, суд все же признал, что филиал фабрики, специализирующейся на производстве чернил и перьев, должен вновь перейти в собственность мадемуазель Дюваль. Однако фирму, главную фабрику и дом со всеми вещами, драгоценностями и ценными бумагами, категорично оставил в пользу месье Робера. Разочарование сдавливало грудь мадемуазель тяжелым камнем. Она не могла смириться с такой несправедливостью. Захлестнувшая сердце горечь, стала отравлять ее душу, обжигая вены ядовитым зельем. — И это твой нахваливаемый адвокат?! — зло усмехнулась Эммелин. Сдавленные легкие горели огнем. Отчаянная девушка поджала губы, отвернув голову в сторону, в надежде, что Люциус не увидит эти дурацкие слезы, которые готовы были выплеснуться наружу из-за старого ублюдка Жюльена. — Не огорчайся, ведьмочка, — схватив ее лицо руками, Люциус прижался к ней лбом, и тяжело задышал. — Через три недели лягушатник устраивает аукцион своего имущества. Клянусь Салазаром, я выкуплю твой дом и все твои владения. Наберись терпения, — горячим языком, Малфой облизнул прозрачную слезинку на ее щеке, — моя куколка. Смешанные чувства затопили сердце волшебницы. С одной стороны, ей хотелось накричать на Люциуса за его спокойствие, излить на него всю свою обиду и разочарование из-за несправедливого решения Магического Суда Франции. Однако, при чем здесь Люциус? Ведь это не его имущество подло увели из-под носа. Поэтому-то она и бесилась до дрожи в ногах. Но все же долго злиться на него не могла, ведь он предоставил ей адвоката, сам оплатил все расходы, и теперь старается успокоить ее своими пылкими обещаниями. Метать молнии в этой ситуации, было абсолютно бессмысленным занятием. Изменить ничего нельзя, но это пока. И как сказал Малфой — придется подождать. Эммелин понемногу стала успокаиваться. Почему-то, она знала, что Люциус выполнит свою клятву во что бы то ни стало. Сдавленно выдохнув, она наконец выжала снисходительную улыбку и обвила руками шею мужчины. Вскоре стала откликаться на его поцелуи, поддаваться движениям рук, которыми он поглаживал ее спину и талию. — Теперь тебе стоит прекратить рвать мои трусики, — прошептала Эммелин, когда они переместились на диван и мужчина, зверски зарычав, разорвал тонкую ткань белья, закидывая ее ноги себе на плечи. — Моя зарплата преподавателя хватит только на один комплект из «Парижского соблазна». Терзавший аппетитный сосок, Люциус с причмокиванием выпустил его изо рта, и опасно прищурив серые глаза навис над волшебницей, извивающейся подобно королевской змее. — Ты смеешь мне запрещать? — прищурив потемневшие от похоти глаза, холодно прошипел мужчина, сомкнув пальцы на ее шее. Изо рта девушки вырвался сдавленный стон. От нехватки воздуха, по телу разливалось острое возбуждение. — Куплю тебе тысячу комплектов самого дорогого нижнего белья, но не перестану разрывать их с твоей бесстыдной, аппетитной задницы, которой ты нахально крутишь перед моим лицом. — Он покусывал ее губы, возбуждаясь хриплыми стонами. Комнату наполнил звонкий шлепок и его недовольные ругательства на французском. — Это словно подарок разворачивать… Моя сладкая, куколка,— прошептал он низким от возбуждения голосом. Эммелин с шумом вдохнула, приходя в себя, когда Люциус наконец расслабил руку и принялся жадно целовать ее в губы. Она сладко стонала, царапала широкую спину, дергала влажные от пота светлые пряди, наслаждалась его умелыми руками, горячим языком и твердо стоявшему члену, и искренне благодарила Мерлина и Моргану за то, что в ее жизни появился этот роскошный мужчина. Вечером она должна была отправиться в Хогвартс, но похоже мистер Малфой не отпустит свою куколку до самого утра.