***
Место, куда они пришли, оказалось в точности таким, как описал Поттер: типичным, тускло освещенным, итальянским рестораном. Крохотные столы, застеленные красно-белой скатертью, на каждом из которых стояли заляпанные воском зеленые бутылки, заменяющие подсвечники, были расположены почти впритык друг к другу. Но запах чеснока и помидоров в совокупности с восторженным вздохом Поттера заставили его держать язык за зубами, когда их провели к столику. — Здесь все вкусно, — сказал Поттер, открывая меню. — Ну, точнее, все основные блюда вкусные. Десерты у них не очень, а из холодного есть только салат айсберг. Но в остальном… Драко едва заметно улыбнулся, быстро пробегая глазами по меню. — Я начинаю понимать твои вкусовые пристрастия. Аппетитная еда в окружении болезненно примитивного декора. Поттер опустил меню и скептически взглянул на него. — Если не ошибаюсь, именно ты привел меня в Кассандру. — Тебе же там понравилось. И за прошедшую неделю ты бывал там больше раз, чем я. — Серьезно? Я сходил туда всего один раз за эту неделю, и ты используешь это как аргумент? Сегодня только вторник. — Как сделать Поттера сытым и довольным: найти кафе с пафосным декором. — Только если там действительно вкусно готовят, придурок. Поттер ухмыльнулся, вернувшись к изучению своего меню, и Драко отразил его ухмылку. — Что будете заказывать? Драко вздрогнул от неожиданности, пытаясь понять, как официантке удалось так незаметно оказаться рядом с ними. Не исключено, что он просто был слишком увлечен беседой с Поттером. Снова. — Мне лазанью и порцию чесночного хлеба. И еще принесите нам по бокалу домашнего вина. Бровь Драко дернулась, стоило официантке повернуться к нему в ожидании заказа. — Эээ… Пасту болоньезе. — И еще порцию чесночного хлеба, — вмешался Поттер, когда она уже разверчивалась, чтобы уйти. — Поттер… — Доверься мне, — он повернул голову, ослепительно улыбнувшись официантке. — Пожалуйста. — Это сколько, две порции? Три? — Доверься мне, Драко — повторил Поттер, посмотрев на Драко с озорной улыбкой. Драко вздохнул. — Я никогда в жизни не пил домашнее вино. — Это потому, что ты жуткий сноб. Губы Поттера растянулись в обезоруживающей улыбке, поэтому в ответ он смог лишь закатить глаза. — Нет ничего плохого в том, чтобы быть привередливым в вопросе выбора вина. — Не только вина. Ты привередлив в сладостях тоже. — Мы снова будем дискутировать на тему шоколада? Поттер хмыкнул. — Не знаю. А похоже? Драко невольно рассмеялся, чувствуя, как мышцы на его плечах и животе слегка расслабились. — Почему ты так одержим тем, что я не ем шоколад? Другим больше достанется. — Да, но я из тех людей, кто хочет разделить свою радость. У меня не получится хорошо проводить время и наслаждаться шоколадом, если рядом кто-то, кто не может его есть. Драко удивленно моргнул. — Это просто нелепо. Почему твоё удовольствие зависит от того, по вкусу ли кому-то то же, что тебе? Ты же не перестанешь наслаждаться своей лазаньей только потому, что я ем болоньезе? Поттер расхохотался. — Нет, я только проверял, поведешься ли ты на это. Мне просто нравится дразнить тебя. — Чего бы я на это повелся? — покачал головой Драко. — Ты придумал какую-то чушь и ожидал, что я… что? Просто в нее поверю? — Да, немного, — ответил Поттер, его лицо пылало от попытки сдержать смех, а глаза ярко сверкали в полумраке. — Раньше ты именно так делал. И я тоже. — В Хогвартсе. И мне казалось, что мы оба согласились с тем, что переросли это. — Стоило попробовать, — хмыкнув, пожал плечами Поттер. Драко вздохнул, решив воздержаться от комментариев, между тем к их столику подошла официантка с вином и огромной корзинкой хлеба. Поттер моментально схватил себе ломтик, и Драко заметил, что он не преувеличивал, сказав, что хлеб купается в масле. От запаха чеснока и дрожжей у Драко заурчало в животе, и он тоже протянул руку к корзинке. — О Мерлин, это так вкусно, — застонал от восторга Поттер. — Иногда я размышляю о том, чтобы заказать на ужин только хлеб и вино. Драко откусил кусочек хлеба и прикрыл глаза, распробовав первые нотки вкуса. Текстура хлеба была плотной и насыщенной, а острота чеснока сбалансировала жирность масла. Он медленно жевал, наслаждаясь каждой секундой. — Как ни прискорбно это признавать, Поттер, но… ты прав, это божественно. — Это, должно быть, сильно тебя ранит. Драко фыркнул. — Ты даже не представляешь насколько. Он открыл глаза, чтобы откусить еще кусочек, и заметил, что Поттер как-то странно смотрит на него. — Что? Поттер покачал головой. — Ничего. Он взял еще один ломтик хлеба, и Драко не обратил внимания на то, как блестели губы Поттера от масла, не заметил, как Поттер облизывал каждый палец после того, как заканчивал есть очередной кусочек, не услышал тихих, полных восхищения вздохов, которые делал Поттер, пока жевал.***
Драко вернулся в свою квартиру с набитым желудком и тяжелым жестяным контейнером, в котором лежала паста с хлебом, и обнаружил Блейза, развалившегося в его любимом кресле. — Болоньезе, если хочешь. Сегодня без Панси? Блейз окинул его ленивым взглядом. — Она у Эдмунда. И спасибо. Принесешь мне вилку? Драко фыркнул, но все же взмахнул палочкой, призвав вилку из ящика, и передал ее Блейзу. Блейз приподнялся, схватил контейнер и, открыв его, сделал глубокий вдох. — О, пахнет аппетитно. Уверен, что не хочешь присоединиться? — Я сыт. Это остатки от порции. Блейз покачал головой, понимающе улыбнувшись. — Магглы. — Угу, — рассеянно подтвердил Драко, вынув из кармана уменьшенную мантию и расправив ее. — Так, может, поделишься со мной, почему ты ужинал с Поттером, несмотря на то, что произошло? Драко замер, а затем медленно повернулся к Блейзу, который накручивал пасту на вилку, сосредоточив на этом все свое внимание. Молчание затянулось, и Блейз отправил содержимое вилки в рот, быстро жуя, после чего поднял глаза на Драко. — И? — Я… я не знаю, почему. Драко вздохнул и рухнул на диван, скрывая лицо в ладонях. — Не знаю. Он зашел в магазин, принес мне чай и булочку с изюмом и заявил, что мы станем друзьями; а потом пригласил меня поужинать, и я просто… Блейз вздохнул, и Драко услышал, как он набрал в рот еще пасты. Спустя мгновение он заговорил снова. — Итак, ты хочешь Поттера? Драко поднял глаза и увидел, что Блейз задумчиво наблюдает за ним. — Что ты имеешь в виду? — Ну, мы оба знаем, что ты, блять, влюблен в него как последний идиот. Но, если проигнорировать реакцию Панси на это, ты хочешь его? Семейные праздники, обеды с Уизли, благотворительные вечера в министерстве, дом и два крапа — вот, что тебя ждет, если ты согласишься быть с ним. Драко засмеялся, чувствуя, как на глаза навернулись слезы. — Да. Я предложил… Он клацнул зубами, закрыв рот, и стиснул челюсти так сильно, что она заболела. — Ты предложил…? — О Мерлин, не говори Панси. Брови Блейз взлетели к линии роста волос. — Драко, что ты сделал? — Я предложил выносить ребенка для него, поскольку он не может. Драко никогда раньше не видел, чтобы Блейз выглядел настолько шокированным. Его челюсть отвисла, а глаза расширились до невероятных размеров. — Твою мать, Драко. Ты… Боже мой. Он поставил контейнер на подлокотник кресла и ладонями потер лицо. — Если Панси узнает, она оторвет тебе голову. Перестань ржать, ты бы это заслужил. Драко вздохнул, стараясь сдержать истерический смех, который у него вызвала реакция Блейза. — Блять. Ладно. Блять. Ты предложил? Вроде как реально сказал Поттеру, что выносишь его ребенка? Ты не просто…я не знаю, подумал об этом? — Я действительно сказал Поттеру, что выношу его ребенка. — Черт. Зелье, которое у тебя было и твоя истерика? — Он отказался. — Естественно, он это сделал. Ты идиот. Блейз взял контейнер, накручивая еще пасты на вилку. — Вот уж спасибо. — Ты, правда, идиот. И скорей всего, ты об этом прекрасно знаешь, раз Поттеру удалось затащить тебя в маггловское кафе, — он махнул вилкой в сторону контейнера. — Впрочем, все складывается отлично. Потому что теперь он думает об этом, думает о тебе, и готов к охоте. Драко нервно заерзал. — Он все еще хочет дружить. — Оу? Он сказал, что хочет обдумать идею завести ребенка с тобой? Драко почувствовал, как у него потеплели щеки, но Блейз кивнул, избавив его от необходимости отвечать. — Значит, он хочет сделать это, просто сначала ему нужно пройти через всё типичное гриффиндорское дерьмо. Считай, дело в шляпе. — Что ты имеешь в виду? Блейзу даже не пришлось применять Сонорус, один его взгляд громче слов кричал о том, какой Драко идиот. — Он гриффиндорец и ловец. А ты вызов и погоня. Это лишь вопрос времени, когда до него дойдет, что он действительно хочет тебя. — Я тоже был ловцом, — раздраженно возразил Драко. — Ага, но ты слизеринец. Ты понимаешь, что очки важны. Гриффиндорцы видят только снитч. А прямо сейчас ты, Драко, — самый сияющий золотой шар в его мире. — Все не может быть настолько просто. Блейз лишь усмехнулся.***
Драко был не совсем убежден аналогией с квиддичем, но следующие недели определенно заставили его понять, что такое преследование. С момента шестого курса Поттер не удивлял его так сильно, как сейчас. Поттер начал внезапно появляться в магазине Драко, обычно не реже трех раз в неделю. Иногда он приносил сладости из магазина Кассандры. Иногда он вытаскивал Драко на ужин. Казалось, Поттер обладал энциклопедическими знаниями о всех странных маггловских кафе, которые выглядели крошечными и грязными, но еда там была божественной. В тот день, когда Поттер принес ему небольшую коробочку с малиновыми и лимонными тарталетками, из любимой парижской кондитерской его матери, Драко пришлось закрыть глаза, чтобы сдержать слезы и не видеть полное предвкушения лицо Поттера, и вдруг не потянуться к нему через прилавок для крышесносного поцелуя. Все походило на то, что за ним ухаживают, но Драко не настолько доверял себе, чтобы поверить в это. И неважно, что говорил Блейз. А Блейз говорил. Много раз. Подкрепляя слова испытывающими взглядами. К счастью, он так же ловко отвлекал на себя Панси, поэтому Драко не стал подначивать его за вечно самодовольный вид. Он просто ждал, чем все закончится.***
Спустя несколько недель Поттер вновь завел разговор на тему детей. Сам Драко избегал этого, поскольку ему было слишком неловко инициировать серьезную дискуссию с Поттером. Но Поттер, похоже, считал, что настало подходящее время, и, как истинный гриффиндорец, сразу ринулся в бой. — Ты вообще размышлял о своей работе? Драко положил обратно на тарелку ломтик чесночного хлеба, который он только что собирался съесть, и вытер пальцы салфеткой, прежде чем ответить. — Я часто думаю о своей работе. Обычно в рабочее время. Поттер поднял бровь. — Я говорил с моим целителем. Никому не рекомендуется работать с зельями во время беременности. Есть ограничения… — Я знаю об ограничениях, — Драко скривился, понимая, что звучит достаточно раздраженно. Но он не был готов к тому, что Поттер снова поднимет эту тему. Хотя это казалось беспочвенным, но он все равно не мог игнорировать неуверенность, которую испытывал. — Так ты размышлял? Когда Поттер вдруг запнулся, Драко хмуро уставился в свою тарелку с хлебом. — А ты думал о том, чтобы поговорить со своими друзьями? — При чем тут мои друзья? — Драко поднял глаза. Поттер выглядел абсолютно сбитым с толку из-за резкой смены темы разговора. — Когда они собираются внезапно нагрянуть ко мне с угрозами, узнав о твоих планах сделать меня беременным? — О чем ты вообще говоришь? — Честно говоря, удивительно, что ни Уизли, ни Грейнджер не явились ко мне в магазин, обвиняя в каком-то злом умысле. И что авроры не вломились ко мне с обыском, пытаясь найти запрещенные зелья и ингредиенты к ним. И что не было совы с сообщением от моего арендодателя, об очередном поднятии арендной платы. — Что? Почему? — Почему? Что? — Ты не можешь просто поменять порядок вопросов, которые я задал, и вернуть мне их, — засмеялся Поттер, покачав головой. — Зачем аврорам или Рону с Гермионой приходить к тебе? — Потому что это мы, — Драко неуверенно махнул рукой между ними, но когда Поттер продолжал выжидающе смотреть на него, раздраженно вздохнул. — Ты ожидаешь, я поверю, что твои друзья не возражают против того, чтобы ты сделал меня беременным? Поттер слегка покраснел, заерзав на стуле. — Не думаю, что они тратят много времени, размышляя о деталях. Драко покачал головой. — Я предлагал выносить ребенка для тебя. Без всяких условий. Я думал… Я думал, что мы будем… Я хотел, чтобы мы остались друзьями, и надеялся, что ты не выкинешь меня из своей жизни, когда родится малыш. Но ты дошел до обсуждения моей работы и опеки, а я не… Драко резко оборвал себя на полуслове, пытаясь выровнять дыхание. Он крепко вцепился руками в колени, благодарный за то, что стол позволял хотя бы немного скрыть его напряжение. В этот раз молчание затянулась настолько, что Драко решил, Поттер и вовсе не ответит. Он вернул внимание своему ломтику чесночного хлеба, хотя весь аппетит давно пропал; однако внезапно вздрогнул, когда Поттер неожиданно заговорил. — Да, сначала они подумали, что я спятил. В голосе Поттера слышалась хрипотца. Как только Драко поднял на него взгляд, он откашлялся. — Но они изначально считали всю эту идею с ребенком полным сумасшествием. Гермиона усадила меня и впихнула в руки всевозможные книги на эту тему. Она не плохая, честно. Поттер отпил из стакана воды и снова замолчал, когда официантка принесла им пасту. Спустя несколько минут, в течение которых они неловко возили вилками в своих тарелках, Поттер продолжил. — Чарли помог. Я имею в виду — с тобой. — Чарли? Тот самый, который?... — Драко недоговорил, неопределенно махнув рукой. Поттер тихонько засмеялся. — Ага. Старший брат Рона. Он владеет известными методами убеждения, и просто…нечасто занимает жесткую позицию, но когда он ее занимает, то добивается своего. Ну знаешь, укротитель драконов все-таки, — добавил Поттер, будто это все объясняло. — Одним словом, он заступился за тебя. Невилл, как ни странно, тоже. Он сказал, что Хогвартс остался в прошлом и что ты ничего не выиграешь, а наоборот, рискуешь потерять всё. Рон пока ворчит, но это несерьёзно. — Именно поэтому ты вернулся? Ты говорил, что Грейнджер… — Гермиона, — исправил Поттер. — Они с Роном поженятся через пару недель, так что в скором времени станет на одного Уизли больше, поэтому тебе лучше начать привыкать звать ее Гермионой. Но да. Она в целом изначально была против самой идеи ребенка. Считала, что я слишком молод или просто должен подождать, может, Луну или кого-то еще. Честно говоря, против тебя она не возражала. Когда я ей сказал… Ну, она просто закатила глаза и заметила, что это имеет смысл. Я имею ввиду вопрос о чистокровности. О детях. Поттер набрал полный рот феттучини и сосредоточенно уставился в свою тарелку. — Вот… на самом деле о чем я хотел поговорить с тобой. О твоем магазине и о детях. Драко нахмурился. — Детях? — Да, может быть… Может быть, больше одного. И когда челюсть Драко вместе с его желудком одновременно рухнули вниз, Поттер быстро продолжил: — Нам не нужно решать это прямо сейчас. Я хочу сказать, это ведь удобно, не так ли? Может быть, Малфой, Поттер и даже Блэк. То есть, одному ребенку необязательно нужно будет наследовать все титулы и фамилии. Но… Но это повлияет на твою работу. И если мы захотим больше одного, я считаю, нам действительно стоит попытаться сблизиться. Необязательно становиться парой, просто быть друзьями, близкими друзьями. Жить вместе и… — Поттер схватился за вилку. — Мерлин, прошу, скажи что-нибудь, чтобы я мог заткнуться. — Я… Мне нужно… — Подумать! Да, отлично. Понимаю! Полностью. Лицо Поттера покраснело, однако он улыбался широко и с явным облегчением. В эту самую секунду Драко ничего не хотел так сильно, как сбежать. Вместо этого он постарался собрать остатки своего самообладания и сделал глубокий вдох, а затем ещё один. Он допьет свое вино, а потом попытается доесть ужин. Он будет вести себя непринуждённо, пока не вернётся в свою квартиру. А потом он врежет Блейзу по его лживой физиономии. Потому что Поттер хотел не Драко. Он просто хотел иметь много детей.