Дни нашей жизни

      День не задался с самого утра. Первой подвела погода: наплевав на оптимистичные прогнозы, она превратила лёгкие облачка в лохматые тучи и сыпала из них мелким дождём, сбивая листья с деревьев и кустов.       Джеймс, колдовавший на кухне над завтраком, покосился на часы: половина девятого, но Стейси не слышно. Впрочем, если учесть, что легла она вчера в половине второго, то неудивительно, что девушка ещё спит. Андроид не беспокоился — при любых раскладах Стейси вставала в девять. Когда часовая стрелка подползла к нужной цифре, Джеймс нахмурился. Что-то не так. Может быть, беготня под дождём и ветром доконала человеческий организм, и теперь Стейси лежит с температурой? Поднявшись наверх, он прислушался: из комнаты доносились шорох и приглушённое нецензурное шипение. Он поднял руку, чтобы постучать, как дверь распахнулась. Стейси и Джеймс отпрянули друг от друга.       — Фу, бля, напугал… — бледная, с тёмными кругами под глазами, она тяжело дышала, держась за низ живота. — Если ты скажешь, что это утро — доброе, то я не соглашусь.       — Что с тобой? Я могу чем-то помочь? — Джеймс искал какие-нибудь совпадения с поведением жены бывшего хозяина и не находил.       — Не, сама справлюсь, — Стейси немного подумала. В конце концов, не в средневековье живём. — Такое бывает — раз в месяц, на неделю. Не паникуй, ничего страшного.       — А.       Проанализировав ситуацию иначе, Джеймс нашёл сходства: супруга бывшего владельца в определённые моменты становилась раздражительной и очень обижалась, услышав фразу «бабские дни». Судя по реакции — покраснение щёк, нахмуренные брови, — Стейси тоже негативно отнесётся к развитию деликатной темы.       — Полагаю, — как можно нейтральнее произнёс Джеймс, — не стоит сегодня ехать куда-либо. Тебе нужны спазмолитик, тепло и покой.       Стейси насмешливо фыркнула:       — Прям с языка снял!       — Но также тебе обязательно надо поесть, — ввернул андроид, стараясь успеть до проявления негативных эмоций. — Главное, чтобы тебя не тошнило.       — У меня месячные, а не беременность, — хмуро буркнула девушка, спускаясь.       Поняв, что ляпнул бестактность, андроид сконфуженно замолчал. Оказывается, есть темы, неприятные людям. Раньше в этом плане было проще — в предыдущей семье от него ожидали молчания и своевременного выполнения обязанностей.       А кто сказал, что будет легко?       Завтрак прошёл в молчании, Стейси явно была не в настроении общаться. Воспользовавшись состоянием человека, андроид деликатно отобрал посуду и вымыл её сам. Стейси надулась, выпила две таблетки спазмолитика и удалилась в гостиную. В знак примирения Джеймс заварил её любимый чай, и принёс с плиткой молочного шоколада. Закутавшаяся по плечи в плед девушка напоминала кокон с выглядывающей недовольной гусеничкой.       — Извини, — вздохнула она, принимая кружку. — Ближайшую неделю я буду злобная, раздражительная и плаксивая, так что ничему не удивляйся. Спасибо за чай, ты замечательно его делаешь.       — Хочешь, я побуду с тобой? Или лучше не мешать?       — Посиди со мной, а я подумаю, нравится мне это или нет, — пришла к странному компромиссу Стейси. — А пока посмотрим кино, угу?       — Хорошо, — устроившись на диване, Джеймс включил телевизор. — Какое?       — Матрицу, 1991 года. Забавная штука, скажу я тебе, но хоть актёры симпатичные.       Кивнув, андроид нашёл запись в коллекции и запустил её. Смотря заставку, пытался разобраться с недоумением по поводу поведения Стейси. Странно и нелогично. Хорошо, что такой сбой у неё бывает раз в месяц, и жалко, что она не может включить автокалибровку. Впрочем, андроид пришёл к простой и мудрой мысли, что все со своими недостатками: и машины, и люди. Но из-за такой мелочи Стейси не стала нравиться ему меньше.       К концу дня девушка ожила, приободрилась, и они даже немного разгребли чердак. И все следующие пять дней понемногу разбирали завалы. Нужные или интересные вещи решили рассортировать позднее, когда вынесут хлам.       Наконец, неделя прошла. Избавиться от барахла решили в субботу, с утра пораньше, так что из дома вышли уже в девять часов. Кибертакси не смогло проехать на улицу, где располагалась барахолка, так что изрядную часть пути пришлось переть вещи на себе. Джеймс вёл себя как примерный андроид: нёс тяжеленные коробки, молчал и ровно светил голубым диодом.       Барахолкой оказался приличной длины ряд павильонов под навесами. На прилавках Джеймс краем глаза успевал углядеть одежду, книги, посуду, часы, игрушки. На каких-то вещах были ценники, на каких-то — нет.       — Божечки! Стейси! — вдруг раздался голос, когда они проходили мимо пустого павильона.       — Кира! — Стейси разулыбалась и обнялась с накрашенной платиновой блондинкой. — Сколько лет, сколько зим! Джеймс, поставь всё на прилавок, мы задержимся.       — Что это? — игриво подмигнула Кира, наблюдая, как андроид осторожно устраивает ношу на прилавке и замирает, заведя руки за спину. — Мисс Никогда-Не-Заведу-Андроида изменила своим принципам?       Обдав девушку ароматом дорогих духов, она подошла к андроиду.       — Ну и что ты за модель? Назови себя!       Тот молчал, доброжелательно таращась на Киру.       — Не поняла… — та нахмурилась, уперев руку в бок.       На секунду Стейси подзависла, но вспомнила разговор с дядей.       — Всё нормально, просто сегодня он разговаривает только со мной. Такое у меня настроение.       — Вот как, — Кира подмигнула. — Хитрюга — не хочешь, чтобы он разболтал, что у тебя есть CX100, да ещё и с модифицированными оптиблоками, в народе «Ангел-и-демон»! Да хорош скромничать! Признайся, завела горячего мальчика, чтобы наконец-то начать ходить в клубы? Давно пора!       Стейси вдруг вспомнила, кем работает её бывшая однокурсница. Блин, умница Джеймс, предпочёл вовремя умолкнуть! Пара слов — и эта шустрая обозревательница новинок от «Киберлайф» раскусит их на раз! Аккуратно развернув девушку, чтобы та не дай бог не увидела, как у Джеймса начинает медленно, но верно желтеть диод, Стейси рассмеялась:       — Да, решила, что хватит тухнуть на работе, пора начать иногда развлекаться.       Блондинка ростом чуть повыше метра шестидесяти задумчиво покачалась на высоких каблуках. Потом неожиданно усмехнулась, мотнув головой в сторону Джеймса:       — Ну, этому-то точно не понять сути веселья! Ладно, решишься — приходи к нам. Ну, знаешь, где мы всегда тусовались.       Подмигнув, она прошла мимо, вроде бы даже не обратив внимания на бодро-фальшивое «Непременно!».       — Айда, тут недалеко осталось, — Стейси неторопливо перекинула лямку здоровенной сумки через плечо и побрела вдоль ряда.       Идти и впрямь оказалось недалеко — всего четыре павильона, и девушку приветствовал добродушный араб, чем-то похожий на Карлоса, хотя тот был креолом и лет на десять моложе.       — Стейси! Вот не ожидал!       — Здравствуй, Мехмед, — девушка сделала знак Джеймсу, и тот аккуратно водрузил коробки на свободное место прилавка. — Решила вот чердак распотрошить, дай, думаю, дойду до хорошего человека. Как Грегор, не барахлит?       Дюжий WB400 принял коробки и расставил их так, чтобы человеку было удобно их распаковывать.       — Как новенький, даже лучше. Вот это да! — Мехмед вынул флакон. — Шестидесятые! Надо же, как у моей бабушки… Надеюсь, их хорошо отмыли?       — Разумеется, — Стейси пожала плечами. — В общем, было наше, стало ваше, распоряжайся, как знаешь. Если ещё что интересное найду — принесём.       — Ну, девочка, ну порадовала старика, — хозяин покачал головой.       Попрощавшись, Стейси махнула Джеймсу, и они ушли, оставив араба и его помощника разбираться с неожиданным пополнением товара.       — Выйдем за пару остановок до дома, прогуляться хочу… — негромко сказала девушка.       Джеймс кивнул. Ему самому не терпелось вернуться домой: очень хотелось узнать, кто эта неизвестная Кира и почему Стейси так нецензурно высказалась себе под нос по поводу клуба и тусовок. Но он не стал спорить. К чему? В итоге Стейси сама всё расскажет.       Выйдя с базарчика, они неторопливо побрели вдоль главной улицы. По пути им попался магазин «Киберлайф».       — Нет, ты глянь! — вдруг тихо ахнула девушка, резко остановившись. — Ну Карлос, ай да Карлос…       Не понимая, что вдруг зацепило её внимание, Джеймс украдкой поднял глаза на андроида, стоявшего в витрине. Молд — как у PL600, глаза — бледно-аметистовые, играющие в свете софита, направленного машине в лицо. Андроид слегка поворачивал голову, чтобы проходящим мимо людям была видна его модификация. Взгляд Джеймса скользнул на вывеску: СХ100. «Новая модификация! — кричала бегущая строка под названием модели. — Производится бесплатно по желанию клиента! Вы никогда не потеряете своего андроида на вечеринке!».       Системный сбой. Изменение в эмоциональном модуле. Обработка данных. Формулировка определения. «Жалость».       Его… собрат стоит в витрине, как вещь, и неизвестно, к кому в итоге попадёт. И неизвестно, как долго протянет. Сколько их — чей путь из магазина до свалки занял менее года? Коснувшись стекла, Джеймс смотрел на СХ100. Их взгляды пересеклись.       Лицо в витрине не изменило выражения ни на йоту, диод так и остался безучастно-голубым.       «Я тоже таким был?..»       Стейси вздрогнула, оглядываясь. Прохожие то и дело бросали на них удивлённые взгляды. Из-за поворота появился нужный автобус. Она дёрнула Джеймса за рукав.       — Что?.. Стейси?.. — голос у андроида звучал так, будто того коротнуло, и он не понимал, где находится и что вообще происходит.       — Палиться изволите, сэ-эр, — хмуро вздохнула девушка, глянув на жёлтый диод. — Вон наш автобус. Едем три остановки, потом выходим. Не отставай.       Заняв место в отсеке для андроидов, Джеймс изо всех сил старался успокоиться. Понимая, что повёл себя очень глупо, он всё же не мог справиться с уровнем стресса — тот прыгал между двадцатью и тридцатью пятью процентами, заставляя диод то и дело проблёскивать жёлтым. Он бы так хотел помочь тому андроиду, но не знал, чем и как. И едва не выдал себя, чуть не подвёл Стейси. Выйдя из автобуса вслед за девушкой, Джеймс догнал её и приноровился к шагу, отставая на полметра, как и положено правильному андроиду.       — Поговорим дома, — негромко произнесла Стейси. — Постарайся светить только синим, хорошо? Не пались.       — Как скажете, мисс, — Джеймс выпрямился и изобразил прямо-таки образцово-показательного андроида.       «М-да, девианты тем и хороши, — размышляла девушка, обходя очередную лужу, — что не ходят по улицам в открытую». Меньше проблем у энтузиастов, подпольно с ними работающих. Впрочем, Джеймс ещё достаточно спокойно отреагировал на свою «копию» в витрине. А мог бы попытаться разбить стекло, если верить выражению его лица. Девианты импульсивны. На работе понадобился год, чтобы «воспитать» Густава; особенно тяжело приходилось первые три месяца. У андроида оказалось большое сердце (Стейси усмехнулась странному каламбуру) и каждого «пациента» он воспринимал как собственную поломку. Здесь сделала абзац.       На секунду остановившись, девушка протянула Джеймсу ладонь. Он понял всё правильно, и взял Стейси под руку, кажется, слегка смутившись.       — Всё нормально. Маскировка девять из десяти, если считать прокол с витриной, — сообщила Стейси, будто бы равнодушно разглядывая деревья, густые кусты и обшарпанные стены домов.       — Извини, — шепнул в ответ Джеймс, — просто… Это было так неожиданно и… я будто увидел себя со стороны. Стало так жалко его, так хотелось помочь…       Некоторое время они шли молча. Стейси переваривала информацию. И как, интересно, можно помочь таким андроидам? Она озвучила вопрос. Джеймс пару минут молчал, мигая то синим, то жёлтым диодом. Девушка тихо порадовалась, что дворы были пусты.       — Есть несколько вариантов, но людям… они не понравятся.       — Хм, надеюсь, они не включают в себя поголовное истребление человечества?       Стейси вдруг вспомнила старинный фильм «Терминатор», который они с Джеймсом смотрели, кажется, в среду. Тогда андроид долго мигал сине-жёлто-красным и в итоге категорично заявил, что машина никогда не поднимет на человека руку. Немного подумав, уточнил: первой и по своей воле не поднимет. Потому что ей это не нужно.       С тех пор его мнение не изменилось:       — Ни в коем случае! Это ведь…       Его прервал свист. Громкий и нахальный, он донёсся из ближайшей подворотни. Скосив глаза, Стейси увидела метрах в десяти группу парней. Все в кожанках, с ярко-зелёными эмблемами на рукавах.       — Эй, девочка, греби сюда! Повеселимся давай! Айда!       — Не реагируя идём мимо, — прошипела Стейси, отпустив Джеймса.       — Э! Слышь, ты! — напускное дружелюбие исчезло из нетрезвого голоса. — Сюда иди, шалава!       Из-за высоких кустов впереди вальяжно вышли двое: явно справляли малую нужду и сейчас, нимало не стесняясь, застёгивали ширинки.       — Слышь, цыпа, тебя по-хорошему проси…       Вместо ответа Стейси подскочила к одному и изо всех сил пнула его в голень. Подсекла другую ногу и уронила на асфальт. Второй кинулся было к девушке, но получил с размаху кулаком под дых от Джеймса, вовсю сверкавшего красным, и, задохнувшись, рухнул рядом с приятелем.       — За мной! — рявкнула Стейси, стартуя, как гепард — с места, быстро и резко. Андроид припустил следом.       Лужи ли, грязь ли, чистый ли асфальт под ногами — плевать. Заборчик? Клумба? Перемахнём! За угол — раз! В проулок — два! Марш-бросок вдоль трёх пятиподъездных домов? Запросто! Мат и крики за спиной выдохлись и стихли после первой же многоподъездки.       Вихрем вылетев на остановку и распугав голубей, Стейси затормозила, только ухватившись за фонарный столб возле стоянки андроидов. Джеймс подошёл пару секунд спустя. Ровно светя голубым диодом, он аккуратно взял Стейси за запястье.       — Ты… чего? — она уже почти восстановила дыхание.       — Необходимо проверить ваш пульс, — Джеймс ответил, как истинный PL600. — Ваше состояние после бега вызывает беспокойство.       — Что-то случилось, мисс? — к ним подошёл патрульный.       Вот оно что… Умница, быстро сориентировался.       — Случилось, да, — Стейси несколько раз глубоко вздохнула, окончательно выравнивая пульс. — В этом квартале — она ткнула пальцем в подворотню, из которой они выбежали, — какая-то борзота с зелёными нашивками на кожаных куртках гнала меня и моего андроида, как кроликов, целую остановку!       Подробно описав произошедшее патрульному (но опустив, конечно, некоторые детали), девушка проводила того взглядом и наконец-то вызвала кибертакси.       — Расхотелось гулять, — пояснила она, усаживаясь со стороны руля. — У тебя всегда такие горячие руки?       Она взяла его ладонь в свои. Скин сполз, обнажив пластик. Как будто у андроида температура градусов под сорок.       — Отводится избыточное тепло, — объяснил Джеймс, снова безудержно моргая. — Как только температура придёт в норму, пластины остынут.       Ответвление от эмоции «привязанность» вытянуло строку из папки «симпатия», усложнилось, проигнорировав карантин, и обзавелось собственной ячейкой, правда, безымянной. Ячейка «Стейси Уиллоу» пополнилась новыми данными.       — Почему ты так странно моргаешь? — озабоченно нахмурилась Стейси. — Оптиблоки барахлят?       — Нет, просто идёт обработка очень большого объёма информации. Моргание — побочный эффект.       Не сказанная до конца правда тем не менее остаётся таковой. На восемьдесят один процент.       — Ты хорошо бегаешь, — сказал Джеймс, пока Стейси не спросила ещё что-нибудь.       — Они не смогли угнаться за нами, хотя выглядели более выносливыми.       — Выглядели, вот именно, — фыркнула Стейси, выбираясь из такси, благополучно подъехавшего к их дому. — Они ж бухие были, ты не слышал?       — Слышал, — Джеймс тщательно запер дверь, помог Стейси раздеться.       — Хотя я бы и от трезвых убежала… — задумчиво произнесла девушка. — Спасибо дяде Дэвиду. Будет интересно — расскажу.       «Мне очень интересно всё, что касается тебя», — хотел бы сказать Джеймс.       — Буду рад услышать, — вместо этого сказал он, на секунду блеснув жёлтым. — Но сначала — обед.       — Ой, не… — Стейси сморщилась. — Хотя да. Тебе тоже подзаправиться не мешает.       Пропустив девушку вперёд, андроид поднялся в свою комнату. Переодеваясь, определился с очередным «нравится/не нравится»: ему нравилось быть дома, выполнять домашние обязанности и очень не нравилось убегать от нетрезвых бандитов.       Стремление докапываться до сути было заложено в Джеймса на программном уровне, так что, спускаясь по лестнице, он проанализировал и вывел, почему эта ситуация вызвала неудовольствие: ощущение беспомощности. Как тем вечером, когда бывший владелец гонял андроида по дому, размахивая железным прутом. Непроизвольно сверкнув красным, Джеймс смоделировал ситуацию в самом плохом варианте и вывел, что, если бы тем парням удалось их догнать, то они забили бы его до отключения, Стейси же… Тут Джеймса слегка коротнуло. Вздрогнув, он зашёл на кухню.       Бывший хозяин обожал фильмы определённого рода, где с женщинами поступали просто ужасно. Как-то, напившись, он заставил андроида смотреть один из таких фильмов вместе с ним. Правда, заснул на середине. Тогда ещё безымянный PL600 поспешно выключил телевизор и сознался себе, что его программа теперь состоит из сбоёв и ошибок. И пожалел, что его не может вырвать, как человека.       — RА9, — тогда шепнули его губы впервые, — помоги…       Щёлкнув, выключился электрический чайник — Джеймс не стал тратить время на обычный.       Им повезло, что Стейси так хорошо бегает и не стесняется драться.       Наваристый суп с макаронами и фрикадельками вскипел, распространяя аромат на всю кухню.       Сегодня Джеймс сломал ещё одну стену: «не причинять вред человеку». Очень легко сломал, ведь выбор был более чем очевиден.       Любимая суповая чашка Стейси — жёлтая с оранжевым узором. Супа — не доходя до края полтора сантиметра. Ложка, чёрный хлеб, который она всё равно не съест.       Но бегать вечно — невозможно. Вчера, сегодня — да, а что будет завтра? Если их загонят в угол, и отступать будет некуда? Модуль симуляции ситуаций проиграл несколько вариантов сценариев сегодняшней встречи и вывел неутешительный итог — ноль процентов благополучного исхода.       Себе на стол — семисотмиллилитровый пакет тириума с трубкой-дозатором. Бег заставил систему изрядно потратиться на жидкость — всё же PL600 не рассчитаны на такие подвиги.       — О, Джеймс, спасибо, — девушка улыбнулась, войдя на кухню. Андроид, приостановивший процессы анализа, улыбнулся в ответ.       — Пробежка улучшает аппетит, — сказал он, наливая чай в глиняную кружку.       — В жопу такие пробежки, положа руку на сердце, — нахмурилась Стейси, садясь за стол. — Кстати, неплохо ты ему врезал — замах что надо. Тебя случайно в телохранители не апгрейдили?       — Нет, — андроид занял своё место. — По правде говоря, в меня вшили возможность самообороны, но используется она против бродячих агрессивных животных. Против людей я не имею права её использовать.       — Вот как. Ну, в таком случае твоя программа может быть спокойна — те гопари как раз вписываются в определение агрессивных бродячих животных.       Обед прошёл в молчании, завершившись традиционным мытьём посуды. Перейдя в зал, двое заняли уже привычные места на диване: она — в углу, укутавшись в плед, он — на другой стороне, «по стойке смирно».       — Возвращаясь к теме беготни, — Стейси обняла колени, — всё, повторюсь, благодаря дяде Дэвиду. Видишь ли, мой папа тоже был спецназовцем и погиб на задании. Мне тогда было десять. Через год мне захотелось пойти по стопам отца и тоже стать… угадай, кем. Мама была в шоке, мы чуть не поссорились, но проблему решил дядя. Он предложил начать тренировать меня как кадета. Когда мама высказала ему всё, что думала, остыла и немного поразмыслила, то в итоге согласилась.       Стейси тихо рассмеялась. Джеймс моргнул жёлтым: его анализ ситуации никак не мог обнаружить причину веселья человека.       — В целом, ему удалось убедительно показать, что в спецотряд я не гожусь, но совместные пробежки надолго стали нашим совместным хобби. Собственно, бегать мы перестали с год назад, когда завертелось вот это вот всё с девиантами. М-да…       — А драться тоже он учил?       — Угу, — Стейси устроилась поудобнее, — только по факту я никогда не дралась, только отрабатывала движения с дядей. Сегодня у нас с тобой боевое крещение!       — Пожалуй, — кивнул андроид и, мигнув голубым, сказал: — Сообщение от диспетчера: в квартале от нас — авария на теплотрассе. Этот дом отключение тоже затронет. Обогрев восстановят не раньше завтрашнего полудня.       — Бля-а… — девушка недовольно выкарабкалась из пледа. — Одевайся теперь, мёрзни… Ща буду…       Когда она вернулась, переодетая в тёплую фланелевую пижаму и носки, Джеймс уже проверил, плотно ли закрыты окна, и почти доварил какао на молоке.       — Оу… ты просто сокровище, я уже говорила? — Стейси умостилась на диване, укуталась в плед и обхватила ладонями кружку.       — Что будем смотреть? — Джеймс будто слегка сбоил от смущения. Воздух в комнате начал потихоньку остывать.       — Что-нибудь про животных, желательно в Африке, — вздохнула Стейси. — Так, знаешь ли, теплее, да и я, видимо, подрасклеилась после сегодняшней беготни.       — У меня есть функция подогрева, — осторожно начал Джеймс, решив не упоминать, что она никогда не пригождалась в прошлом. — Она встроена специально для таких случаев. В отличие от спонтанного забега, она не вредит системе.       Стейси покосилась на андроида.       — Это уж совсем эксплуататорство какое-то будет.       — Вовсе нет. Мне ведь не придётся прогревать всю комнату, — Джеймс говорил и поражался собственной настырности. — К тому же, у тебя наблюдаются признаки начинающейся простуды, что в…       — Ладно-ладно, убедил! — девушка подняла руки, капитулируя. — Что для этого надо делать?       — Дать себя обнять, — пожал плечами андроид. — Самый оптимальный вариант распределения тепла — через плед и одежду, так мне проще будет регулировать интенсивность, чтобы избежать обоюдного перегрева.       — Ну пошли… — Стейси порозовела. — Ширина дивана позволяет… будем греться.       Прижавшись к тёплому мягкому кокону пледа грудью и животом, Джеймс повернулся, чтобы девушке было удобно устроить голову на его плече, положил руки сверху, удерживая её от соскальзывания с дивана. У человека такая поза вызвала бы как минимум судороги в мышцах, а то и защемление нерва, но андроид удерживался в ней без малейшего усилия. Движение век — и экран засветился.       — Гепарды — самые быстрые хищники саванны…       Прижимая к себе мерно дышащую Стейси, увлёкшуюся передачей, Джеймс пришёл к простому выводу: она — его человек. И никто не посмеет причинить ей вред.