***
Утро на корабле начиналось рано, и Гвин уже привычно разбудил шум, доносящийся с палубы. Она прекрасно понимала, что это значит: через несколько минут дверь грубо откроют, в помещение зайдёт высокий черноволосый пират и снова потащит её по каким-то своим выдуманным делам. Впрочем, для Нито это лишь на пользу, ведь таким образом она могла отвлечься от своих удушливых мыслей. — Уже проснулась? Доброе утро, — точно по задуманному сценарию, прямо с порога улыбнулся, кивнувшему в ответ подростку, Изо и присел на рядом с ним на корточки, — проголодалась? Скоро будем завтракать, — тяжёлая, но весьма изящная рука накрыла взъерошенные светлые волосы, мягко их приглаживая, — ох милая, леди всегда должна быть ухоженной, — послышались нотки наигранного возмущения. Но Нито, по привычке, тихо фыркнула. Она часто слышала это от матери: по её словам «леди» должна была быть чуть ли не ангелом, озаряющим своим непорочным сиянием всю землю на километры вперёд. И от этого воспоминания, Гвин сразу же приуныла. В свою очередь Изо лишь усмехнулся на забавную реакцию: — Я помогу тебе привести себя в порядок, пойдём, — заключил он, после чего снова выпрямился и вышагнул из лазарета. Нито же молча, но поспешно зашагала следом. Поспевать в ритм широких шагов пирата у девочки получалось только бегом, а тот и не думал подстраиваться под ребёнка. Зато до каюты они дошли весьма быстро. Нито уже была тут один раз, но всё равно это помещение приводило её в восторг. Когда дверь открывалась, входящего человека тут же обдавало сладким ароматом благовоний. С непривычки от них кружилась голова, а сам запах ещё на долго пропитывал одежду, но в этом чудилось что-то невероятно удивительное. Сама комната мужчины была крайне роскошна, но при этом почти свободна от мебели. У самой дальней стены, под иллюминатором, стояла очень низкая кровать, доверху закиданная шелковыми подушкам, простынями и покрывалами. И всё цвета насыщенного вина. Слева — приземистое трюмо, на котором красовалась бронзовая резная шарообразная статуэтка с тлеющей палочкой — именно от неё и шел этот сладкий дымчатый запах. Рядом же — тучная подушка из тёмно-зелёного бархата, что прекрасно сочеталась со шторами того же цвета и фактуры. А сразу у входа, на стене, висело огромное зеркало в позолоченной раме. В далеком будущем Нито, в шутку, будет оценивать каюту своего первого друга-пирата, как комнату лучшей девочки лучшего борделя, но сейчас ребёнок смотрел на эту обстановку с нескрываемым восторгом. Изо по-хозяйски прикрыл дверь, оставляя щель, и опустился на пол у трюмо. Пошарив по ящикам, он достал гребень и жестом указал Гвин присесть рядом. Девочка хоть и со смущением, но исполнила немую просьбу, после чего пират собрал в руку её золотистые волосы и мягко принялся их расчесывать. Словно заботливый старший брат, он что-то мурлыкал себе под нос на распев и нежно прочесывал каждую прядь. Осторожно, казалось даже с любовью. Это успокаивало. Во всяком случае, спустя неделю молчания, Нито впервые одарила кого-то своей искренней благодарностью вслух.***
— Доброго вам утра! — громко и чётко огласил воспитанный ребенок, чем заслужил одобрительные ответы «доброе» из разных уголков помещения. Эта маленькая взаимность придала ещё больше смелости малышке, и вот она уже вместе с Изо шагает к столу, который располагался ближе всего к кухонной стойке. Прошла ещё неделя и юная Гвин стала уже более приспособлена к жизни на корабле и социально активная. — Доброе утро, красавица, — добродушно отозвался кок, — ну, чего изволите? — подмигнул он и в кокетливости облокотился одной рукой на столешницу, — могу предложить классический завтрак аристократов: яичницу, бобы, бекон и тосты. Не плохо звучит, а? Но, заметив невидящий взгляд подростка, мужчина слегка нахмурился: — Уже забыла? Я — Татч, главный кок пиратов Белоуса. — Нет, нет, я помню, — тряхнула головой Нито, выбираясь из своих мыслей, — извините, — поникла девчушка, — я съем то, чем вы решите меня накормить, спасибо. — А, ясно, всё ещё привыкаешь? — мужчина пожал плечами и выпрямился. Ещё один высокий лоб, почти под два метра. — Не переживай, даже у пиратов есть свой кодекс чести, — Татч провел рукой по воздуху, как бы намекая на толпу в столовой, — и с тобой ничего не случится на этом корабле плохого, уж придется поверить, — он снова улыбнулся и отвернулся к плите. Мужчина принялся специально демонстративно подбрасывать специи, крутить в руках сковороду и играть пальцами с разными скляночками. В общем, всячески демонстрировал своё кулинарное мастерство, развлекая девочку. — Ну, собственно, у тебя нет и выбора, — послышался за спиной новый, неизвестный голос, привлекающий внимание. То говорил широкий грузный мужчина с черными кудрявыми волосами. От его улыбки Нито снова стало не о себе, но пират спокойно сидел и ел тарт с вишней, — а на счет кодекса… Татч прав, у каждого он есть. Вот только кодекс — это просто свод указаний, а не жёстких законов, — и мужчина громогласно рассмеялся собственным словам, — юная леди Нито, рад, наконец, тебя приветствовать. Я — Маршал Д’ Тич, — и пират продолжил завтракать. От слов «тёмного», во всех смыслах, мужика, Гвин напряглась и буквально подпрыгнула на стуле, когда Татч поставил перед ней завтрак. На тарелке с яичницей и доброй порцией фасоли, умелый кок завернул бекон в форме розочек, а запах тут манил голодный желудок. Ну а он, в свою очередь, не заставил себя ждать и огласил о своём существовании весьма громким урчанием. — Прекрати запугивать ребенка, Тич, — вклинился в разговор пришедший Марко. Он выглядел заспанным. — Татч, кофе, пожалуйста, — и колдун устало сел за стол, — а ты ешь давай, — сказал он Нито и облокотил на руку голову, прикрыв глаза. Повторять дважды не пришлось, подросток с удовольствием накинулся на еду, не забывая отвешивать комплименты повару.***
Поскольку на корабле не было места лодырям, именно Татч вызвался занимать девочку работой на кухне. С упоением рассказывая байки за очередной порцией чистки овощей. Для Нито это было хорошим средством от тоски, а для кока — лишняя свободная пара рук. В целом, на корабле все были добры к новенькой юнге, и с пониманием относились к частым внезапным слезам. Окруженная забавными просоленными пиратами, Нито, наконец, спустя несколько сложных месяцев, смогла побороть свой траур. Нет, конечно, её не отпустила скорбь, и ещё долго её будут преследовать ночные кошмары про обугленные дома родного острова и обезображенных мертвецов, но жизнь продолжалась. Слезы потихоньку высыхали и теперь перед юной морячкой стояли совсем иные планы — оправдать подаренный шанс на жизнь и вернуть долг нахлебницы. Поэтому ежедневная работа на кухне с весёлыми байками, чистка днища корабля от ракушек, драйка палубы под пристальным взором Отца и прочие радости юнги вытиснули давящую тьму из сердца. Но лишь спустя три года, когда Нито стукнуло пятнадцать лет, Белоус официально принял девчонку в семью, разрешив подростку испить саке. До этого вся команда шугала девочку, беспокоясь о её слишком уж юном возрасте. Но, вот он час истины: Отец лично дает ей маленькую чашечку и крепкий алкоголь в один глоток проникает в организм, смешиваясь с кровью. Вкус был отвратительный, как и запах. А от первого вздоха, Нито показалось, что по глотке разлился настоящий огонь. Все смеялись над лицом ребёнка, которое искривилось в гримасе отвращения, и одобрительно гудели. А после, в честь этого алкогольного крещения, была открыла лучшая бочка с дорогим вином, вкус которого намного больше понравился подростку. И уже после последовала очередная шумная пьянка пиратов Белоуса. Но на следующий день утро было невыносимо: голова гудела от малейшего шума, во рту будто кошки насрали, а мышцы ныли. Нито явно перебрала, да никто и не следил, сколько заходов за вином она сделала. Еле приползя в столовую, она тут же нажаловалась Татчу, от чего кок знатно похохотал и поздравил пиратку с первым похмельем. Вскоре мужчина всё-таки угостил несчастного подростка супом. И пока Гвин заедала горячим бульоном с овощами свою головную боль, Татч с упорством учил малышку уму разуму: как же правильно пить, чтобы не мучаться на следующий день. Но больше Нито не притронется к алкоголю, по крайней мере в ближайший месяц.