Хроника Темного Зодиака. Последняя звезда

Двухтысячный год, лето (восемь лет назад). Аккуратно поправляя рукава алой мантии с алой же подбивкой, Блэк внезапно почувствовала, что этого ей не достаточно. Если… Если она не сможет все исправить. Все отмотать на исходную, тогда… Нет, нельзя было допускать подобных мыслей. Но все же, если так случится… Безопасность превыше всего. Постоянная бдительность. Власть дает преимущества. Это были не ее жизненные кредо. Но они были чертовски актуальны. Нужно двигаться вперед. И по службе – тоже. *** - А я Вам, дорогуша, еще раз повторяю: продолжите в том же духе – ляжете на операцию. И если это случится, клянусь святым Мунго, сдеру вдвойне. За несоблюдение рекомендаций. Сметвик, все больше распаляясь, взмахнул рукой, в которой было зажато перо, и почти обвиняюще бросил на колени пациентки заклинание профилактической вентиляции легких. Не ответив и глубокомысленно кивая, Мирам Блэк покинула больницу также быстро, как и хрипы – ее грудную клетку. И, выйдя на улицу, прикурила сигарету. *** Мире обычно, после продолжительного и активного дня, в котором она вертелась среди множества лиц и голосов, нужно было хоть немножко помолчать, дабы никого не прибить в собственном доме. Но с прямой, как палка, и грозной, яко автомат, Джин это не прокатывало. Та всегда требовала ответов и информации немедленно, игнорируя тонкую и хрупкую душевную натуру всех окружающих и имея эмпатический диапазон спички. Хотя в то же время была доброй, открытой и всегда готовой оказать поддержку. Правда, по большей части, речь была о помощи силовой. А потому сейчас Мирам нарочито медленно делала кофе, перетекая из угла в угол и потихоньку переваривая прошедший день. Через десять минут, с кружкой наперевес, она, наконец, готовая злиться и жаловаться на несправедливость и несовершенство мира, вползла в комнату, где ее ждала гостья. - Ненавижу. С громким треском порвался широкий тугой пояс на талии, и, громогласно выдыхая от облегчения, девушка швырнула предмет одежды на пол. А затем, ненадолго зависнув и созерцая устроенный ею же самой беспорядок, грустно покачав головой, наклонилась и аккуратно сложила многострадальную вещицу на ручке кресла. Затем участи быть аккуратно сложенной, но грубо сорванной, удостоилась и юбка. - Ненавижу! Чулки, мантия и рубашка отправились по местам все также агрессивно. Стягивая длинные черные волосы в низкий неаккуратный хвост видавшей виды резинкой и ожесточенно почесывая ноги, раздраженные длительной ноской капрона в жару, девушка ворчала, фыркая: - Я! Свой выходной! Так бесполезно! За свои, сука, деньги! Натягивая огромную серую растянутую майку и, наконец, завершая обряд преображения из нимфы в домовенка, сие создание рухнуло в кресло, отхлебнуло кофе и, почесав покрасневшую от неудобного лифчика грудь, грустно заключило: - Устала. Как же я, блять, устала. А дело было в рейде по Лютному и облаве на одну из лавок. Рвалась Восходящая Звезда Аврората в нем поучаствовать по одной всего причине: подобревший к ученице Кавалли шепнул, что там некогда валялся нелегальный временной артефакт, который даже Мастеру при визите показать отказались, распознав в нем артефактора. Продавец принципиально не желал передавать в руки кому-либо, кто может починить и перепродать дороже, свои товары. А вот теперь выяснилось, что огромное, в человеческий рост, зеркало тотально неисправно. Просто безнадежно. Таким образом, конфискат утек в Хранилище, а Народная Героиня и в каждой бочке затычка – на Гриммо. *** По крайней мере, в плане обучения у Кавалли дела сдвинулись с мертвой точки, и Мастер в связи с этим сменил гнев на милость. То ли дело было в Родовом Камне, что, наконец, нормализовал магическую сердцевину своего человека и не давал тому резонировать на что ни попадя, то ли упорное самообразование дало свои первые плоды. Латынь, к примеру, стала для девушки откровением. Все встало на свои места, и заклятия нынче даже учить не надо было. Создавай и радуйся. А Гермиона, с которой Золотая Девочка поспешила поделиться открытием, лишь повертела пальцем у виска, пробормотав что-то вроде «я же вам еще на первом курсе говорила». И умчалась вдаль со стопкой бумажек. К задаче покорения Министерства Магии Британии маглорожденная подошла обстоятельно. И преуспевала. Так или иначе, Мирам стала взаимодействовать с предметами в разы успешней и даже решила записывать на будущее некоторые свои идейки. Авось, пригодится? Вдруг она все таки станет не просто Диагностом, а дотянет до Создателя? *** Джиневра навещала свою подругу редко, но регулярно. И, несмотря на бесконечную вереницу любовников, что менялись у Звездочки квиддича чаще перчаток, неизменно рано или поздно оказывалась в постели дома на площади Гриммо, страдая от похмелья и жалости к порванным чулкам. Или трусикам. Мирам любила на нее смотреть. Ей казалось, что она сама стала бы именно такой, не переломи ее пополам война и потери. А потому именно Рыжке ведьма рассказывала то, о чем молчала всем. Иногда – даже себе. Разумеется, после Непреложного. И лишь Джиневра знала о том, что леди Поттер-Блэк еще и, чтоб его, Принц. *** - Ну так что, двинутая, пойдём по маггловским магазинам? Мирам удивлённо воззрилась на многозначительно помахивавшую у неё перед носом порванными чулками Джинни. И, не успела та издать даже одного звука, прыгнула вперёд, вжимая рыжую в матрац и выкручивая руки. - Ты таких слов не говори, дорогая. Тихий и ласковый голос не мог обмануть Уизли. Ибо выражение лица любовницы было слишком красноречиво. Внезапная ярость, холодная и острая, была осязаема. И не впервые меняла облик Мирам до неузнаваемости. Но бешеные изумрудные искры вспыхнули, чтобы угаснуть, утонув в решительном и спокойном чайном море. Железная хватка ослабла, и Мирам скорчила рожу. А Джиневра заключила: - Я ж говорю, пришибленная. Слезай. Потирая пострадавшие запястья, Узли продолжила ворчать, пусть и без экспрессии, но для профилактики: - А говорила мне мама – найди хорошего мальчика. Нет, надо было с тобой, особенной, связаться. Зачем я только сюда хожу? Это все алкоголь виноват. Слушательница горячо закивала, не скрывая сарказма. - Именно. Он и Вол-де-Морт. А ещё ходишь ты сюда, потому что ни один хороший мальчик не способен удовлетворить твои немаленькие материальные запросы. Задумчиво надув губки, полуголая волшебница величаво кивнула, соглашаясь. - И, если ты продолжишь в том же духе, я разорю даже тебя. Потому что ты только что подписалась на ужин в "Ритц". Так что одевайся. Живо. Мира подняла руки, капитулируя и оставляя подругу в одиночестве. Уизли грустно вздохнула, качая головой. Всё чаще Поттер переставала быть собой. И рыжая понятия не имела, как ей помочь. Возможно, наступит день, когда Мира уже не сможет взять себя в руки. И Джинни не хотела, чтобы он наступил, а Девочка-Со-Шрамом окончательно утратила себя, становясь злой, чужой и холодной. С этим неугасающим пламенем в очах, что сама Мирам за собой не желала признавать. Дорого бы Джин дала, чтоб появился хоть кто-то, кто в силах выкорчевать эту бессильную злость из сердца девушки. *** Мирам завороженно наблюдала за огнём, что переливался на соседней подушке, перетекая на загорелые плечи. Завтра Джиневра уезжает на Чемпионат. Но сегодня – Рыжка лежала рядом и довольно разглядывала новые серёжки, наблюдая за тем, как сверкают маленькие бриллиантики. Рональд ворчал и говорил, что она слишком потакает мелкой занозе, но для Миры это были единственные оправданные траты. Она сама давным-давно позабыла, как это: так искренне радоваться подаркам и развлечениям. Брать от жизни все и с удовольствием. А потому почти с благоговением наблюдала за такой жизнелюбивой подругой. Не сломанной, а лишь закалившейся. Вот это как раз доказывало и напоминало день изо дня, что этот сумрачный и серый мир еще имеет право на жизнь. Это и маленький Тедди Люпин, на чей счёт она отписала солидные средства, невзирая на истерики Вальбурги. Вот и все, что её еще изумляло в этом мире. Чистый коэффициент счастья, заключённый в плоть. Как она могла не поучаствовать? Хотя бы материально... *** - Знал ли Дамблдор? Мирам хмыкнула и промолчала. Кое во что она все же не посвятила Уизли, банально умолчав. И теперь та вполне серьезно рассуждала, задумчиво перекатывая в бокале вино и включив внутреннего Шерлока Холмса на максимальный уровень. А Рыжка продолжала разматывать логическую цепочку, не дождавшись ответа: - Знаешь, профессор МакГонагалл – совсем другая, если ты – выпускница, у нее – стакан скотча, и ты приглашаешь ее на танец – вспомнив выпускной, Джинни хихикнула. И вернулась к теме беседы – Так вот. Обычно, как она говорила, за проживающими у магглов детьми-волшебниками Минерва лично ходила, чтоб ты знала. Как замдиректора. А, если ее заваливали поправками к планам Министерские крысы… Хм… Прости, цитата. Кхе… Итак, если ее заваливали документацией, она деге… делегировала, как она пошутила, обязанности на три «С». Ну, ты поняла, да? Септима, Северус, Синистра. Такой, типа, юмор у Кошки своеобразный. Так вот что я тебе скажу – исключений не было. Они вчетвером и ходили по семьям. До тебя. Она сама сказала, что Дамблдор сам тобой собирался заняться. Но в итоге – послали Хагрида. Ничего против сказать не хочу, но… Ты сама мне те книги показывала. Фонить от тебя должно было, как от… Не знаю даже, с чем сравнить. И все бы заметили. А Хагрид – нет. И образ типа ну только он и не смог бы подправить или хотя бы углядеть, так ведь? Значит, получается, Директор Дамблдор прекрасно знал, что там у тебя в семье Джеймс прям вот ну… Сохатый. Либо стушевавшись, либо потеряв мысль, Уизли умолкла. А Мирам лишь грустно взглянула на собеседницу. Ей было нечего ответить. Все и так было очевидно. Настолько, что догадалась даже Джинни, которая знала мало и лишь со слов Миры. Что тут еще скажешь? *** - Всё в дом, все в дом… Бормотала волшебница, загружая неисправный артефакт в деревянный ящик. Если бы её спросили, зачем, она бы не ответила. Просто было предчувствие, что пригодится. Рано или поздно. И, левитируя накрытый Мантией-Невидимкой ящик из хранилища по пустующим ночным коридорам Министерства к выходу, убеждала самое себя, что на Гриммо – сохранней будет. Да и старое зеркало, в конце концов, как раз ей было нужно. *** Выяснилось, что если старательно игнорировать факт того, что Родовой камень Гриммо – штука хищная, этот самый Камень – прекрасная, благостно настроенная на всякие эксперименты в области Артефакторики, столешница. И лаборатория из подвала тоже, если подумать, неплохая. *** - Я сосре-сука-доточена и вни-блять-мательна... Она готова была зарычать от ярости. Нити магии ускользали из рук. Несмотря на идеальные характеристики серебряного зеркала, то, что оно лучше всего подходило под задуманное ею, ничего не решало. На практике отлаженный теоретический процесс создания нового артефакта из неисправного старого сбоил нещадно. Решив в последний раз приложить усилия к своенравному серебру, Мирам поймала нежданное озарение. И решила больше не пытаться удалять старые плетения и характеристики. А просто наложить свои чары поверх. И будь, что будет. Хочется стекляшке быть условным временным артефактом - пусть будет. Мира не против. И, вновь разрезав ладонь, ведьма принялась наносить на раму кровавые узоры, что впитывались в голодный металл под шёпот заклятий. Пусть она и Ученик, да еще и пока что только теоретик-диагност, но на простейшие отработанные Чары у нее знаний и сил должно хватить, так ведь? Особенно, если вещь уже настроена, как артефакт. Особенно, если рядом – Родовой Камень. Глава она рода Блэк или псина сутулая, в конце концов?! А Джинни, внезапно нагрянувшая проездом в Англию, тем временем шерудила по кухне голодным садовым гномом. Теперь, если все получится, Мирам сможет ответить на ее недавний вопрос. И даже показать кое-что сверх этого.