Хроника Темного Зодиака. Последняя звезда

Две тысячи восьмой год (наши дни). Кто мог находиться в Аврорате в полночь выходного дня? Верно, только дежурная группа. Трое ребят, один из которых сейчас суетился вокруг светящейся и мигающей огонечками Карты, второй хмуро созерцал пламенеющее пятно на ней же и создавал бланк отчета, а третий, молоденький стажер, возбужденно жестикулируя, распинался перед Мирам Блэк, что, насмешливо сложив руки на груди, слушала его излияния. Дескать, что вспышка произошла в Дартмуре. Совсем, как в романе Конан Дойла. Двое других ждали реакции начальницы. И молчали, примерно зная, что мальчишка роет себе могилу. Оскал женщины стал шире. Голос был ласков и нежен. - То есть, ты предполагаешь, что мы сейчас наблюдаем собаку Баскервилей? Верно я тебя понимаю? Мальчишка замялся. - Ну, я не то имел ввиду… Просто… забавное совпадение. Понимаете? Мирам резко и отрывисто зарычала, напоминая сейчас ту самую мифическую псину, и молниеносно, как кобра, подалась вперед, к собеседнику: - Забавное?! ТЫ – ИДИОТ?! Вспышка Красного уровня – забавная?! Поднимайте мобильную группу, придурки! И молитесь, чтобы до нашего прибытия все, кто попал в зону поражения, были живы! БЕГОМ!!! Почти как дирижер, размахивая палочкой и посылая налево и направо серебристую тонконогую лань, дабы поднять на ноги Невыразимцев, Мира с трудом концентрировалась на немногочисленных счастливых воспоминаниях, которые приходилось держать в голове одновременно, ибо раздельно каждое из них не имело должной силы, что требовалась для призыва Патронуса. Что поделать, сменился не только облик ее сверкающего помощника, но и она сама с годами пересмотрела свою точку зрения на многое. И то, что радовало девушку прежде, в какой-то степени утратило яркость. А новых и сильных позитивных впечатлений ей испытать не довелось. По крайней мере, ведьма такого не припоминала. Невыразимцы оценили масштаб трагедии по достоинству. И отправились на место сразу же. В отличие от сотрудников Аврората, молодцы в неприметных серых мантиях прекрасно понимали, чем отличается единовременная темная вспышка от стабильного свечения. Через десять минут мобильная группа была готова. Еще через три – поступил доклад от сотрудников Отдела Тайн. Ситуация была действительно в их компетенции. На достаточно безлюдной местности образовалось черное темномагическое поле хаотичных частиц, прекрасно видимое и настолько сильное, что проникнуть сквозь него не было никакой возможности. Активность и не думала утихать. Активность ширилась. Невыразимцы выставляли блоки и требовали от Аврората подкрепление, Купол Ненаходимости и озаботиться местным маггловским населением. Обскур. Обскур. В чертовом. Маггловском. Дартмуре. О, кажется, Мирам знала, КОГО ИМЕННО имеют ввиду под «продавить барьер грубой силой»… *** Позади нее держали щиты Невыразимцы. По левую и правую руку бросали заклятья Авроры. Они шли сквозь безумие. В самый его эпицентр. В них летела земля, торф, вода, железо и деревья. Мрак и туман перекрывали видимость. Аморфное хаотичное образование превышало все мыслимые масштабы. Даже Блэк было сложновато продвигаться к цели, а ведь сейчас от нее требовалось то, что она умела лучше всего – подминать под ноги ткань пространства силой магического потенциала… Пожалуй, бойцы даже не смогли бы определить в этой круговерти, куда идти, но Глава Аврората, казалось, точно знала, где цель. А Мирам и вправду ее видела. Точку впереди, куда стекались черные, жгучие, осклизлые магические линии, похожие на плети канатов, что внезапно порвались и теперь неумолимо разматываются. А еще Мира ощущала кожей дикую ярость и боль того, кто находился в конце пути. На ладонях ведьмы заискрилась холодная зелень, отражаясь в глазах. Земля под ногами вздыбилась, развалины старенького дома ощетинились досками и бросились на врага зубами гвоздей. Обскур был близко. Обскур был безумен. Они с трудом пробрались через руины. Однако, все были достаточно бывалыми ребятами, чтобы не отставать друг от друга и не покидать небольшой зоны щитовых. Подвал зиял первобытной тьмой и более всего напоминал холодную яму. И в самое сердце этой тьмы им следовало шагнуть. Блэк пошла первой. Удар был внезапен. И должен был быть смертелен. Но волшебница видела любую магию иначе, чем остальные. И для нее это выглядело, как комок болотной тины, что бросили из темноты. Было ли для бывшего ловца проблемой увернуться? Вряд ли. Следующие удары ведьма отшибала зеленым пламенем, медленно шагая вперед. Нарастало желание призвать Адский Огонь заместо Посмертного, которым когда-то поделилась Королева Вуду. И покончить со всем разом. Останавливало лишь присутствие остальных. Шаг. Второй. Незаметная, скорчившаяся фигурка в углу. Еще шаг. Девочка. Лет двенадцати. Ее образ колеблется, то рассыпаясь, то приобретая изначальную форму. Еще один. Печати и сложные чары на этом этапе не требовались. Несколько изумрудных искр, что упадут на светленькую головку – и все затихнет. Шаг. Огромные, отчаянные, большие глаза цвета болотного дягиля с ужасом смотрели на грозную и опасную, хмурую гостью в странной одежде. Женщина жутковато прищурилась и впилась взглядом в девочку. Голова ребенка взорвалась болью. А Мирам листала воспоминания, пытаясь докопаться до момента, когда зародилась опасность, чтоб отразить полноценную статистику в отчете. Как выяснилось, зря. Удары. Пощечины. Соль сыпется на свежую кровь. Бедность. Чем больше девочка боится, тем сильнее ее магия запирается. Она учится быть тихой. Она учится быть незаметной. Она учится молиться. Она слушается мать, что трясет скалкой. Отродье дьявола. Выкидыш Сатаны. С каждым годом мать все сильнее срывается на нежеланного и странного ребенка. Она натравила на нее пса. Она запирает ее в чулане. В чулане. Зеленый огонь угас сам собою. Мирам не могла. Попросту не могла пошевелиться. Эту девочку создали магглы. Она и сама когда-то была такой же девочкой. О, Меченая прекрасно знала, что должна сейчас сделать. Но, о Мерлин, как же она хотела помочь! Просто потому, что много лет назад с нею самой могло случиться тоже самое… Эта горечь, что ядом перетекла в Мирам от ее жертвы через связь воспоминаний, заронившая зерна неуверенности в душу леди Блэк, породила промедление. Промедление, оказавшееся роковым. Обскур, чей разум не был готов к вторжению, окончательно впал в буйство. И перешел на следующий этап трансформации, полностью утратив человеческий облик. Полностью трансформировавшись в Обскури. Ту, что так пугала льдом и зеленью, тварь лично касаться не стала. Но вот команду зачистки… чудовище проломило щиты в секунды и сделало с людьми то, что делало до этого с хлипким зданием. Разорвало, искорежило, и склеило заново в причудливую, уродливую груду. Острую, зубастую и костяную. И это нечто, пронизанное магией, кинулось на того, кого обскур считала наиболее опасным. На Мирам. Ведьма запоздало осознала, что именно благодаря ее робкой надежде спасти это дитя ныне те, кто доверил ей свои жизни, заживо разорваны на куски и перемолоты в кровавое месиво. Злость и досада были почти осязаемы. В груди закипела отчаянная ненависть, а горло пережала вина. Неверные решения, что фатальны для тех, кто ее окружает – пожалуй, это можно сделать жизненным кредо, настолько часто это происходит. И это худшее, что может быть на свете. Она даже не заметила, как тварь вшиблась в ее тело, лишь досадливо отмахнувшись. На руках снова заиграло пламя. В этот раз – Адское. Беречь было некого. Коль уж она имела достаточно сил, чтоб ограничить зону поражения… Пусть будет так.