***
После жаркого майского дня наступил теплый вечер, небо окрасилось в красный цвет. Это всегда особое время, когда погода по-особенному располагает к приятной прогулке. Особенно студентку медицинского факультета. Но недоделанная работа, которую она должна была сдать ещё неделю назад, приковала её к рабочему столу. Ханджи сидела в комнате, что-то старательно выписывая себе в тетрадь с экрана ноутбука. Её соседка, Анка, лениво лежала на кровати, ела местный студенческий деликатес — дешевые соленые чипсы, и смотрела с телефона сериал, наполняя комнату звуками чавканья и уебищными романтическими диалогами. — Можно сделать тише? — поинтересовалась Зоэ, не отрываясь от записей. Анка недовольно цыкнула и сделала только громче. Девушки были в неплохих отношениях, но совместное сожительство давало свои плоды — усталость друг от друга, из-за чего им было в удовольствие подпакостить друг другу. Благо, скоро конец сессии, и Ханджи сможет уехать к родным. Куда денется Анка — ей неизвестно. Зоэ закатила глаза и, взяв ноутбук с тетрадкой, поспешила из комнаты. Мужской корпус был с другой стороны здания, из-за чего приходилось пройти целую кучу препятствий, чтобы дойти до двери знакомой комнаты. Спускаясь и поднимаясь по лестницам, проходя по коридорам и здороваясь с знакомыми студентами, Ханджи наконец дошла до дверей в корпус противоположного пола. Главное — не попасться на глаза грубой вахтерше, о сварливом характере которой осведомлены все жители общежития. Зоэ прошмыгнула вперед, идя по коридору и ища глазами старуху. Никогда не угадаешь по её настроению — примет она Ханджи за девушку или за парня, вечно забывая о существовании такой бойкой преступницы. Наконец девушка дошла до деревянной двери, так и не наткнувшись на вахтершу, и костяшками постучалась. За дверью послышался шорох, а после щелчка она открылась. На пороге стоял парень с мокрыми русыми волосами и, заметив гостью, искренне удивился и смутился. — Привет, — Зоэ улыбнулась Моблиту, хвастаясь ровными зубами, и вошла внутрь. — Э, да, привет, — промямлил юноша, закрыв дверь. По пути вглубь комнаты, Моблит надел футболку — не успел одеться после душа. — Где твои соседи? — Ханджи по-хозяйски отодвинула с единственного в комнате стола мешающие скетчбуки и поставила ноутбук, к которому пододвинула стул и села. — В библиотеке, — на выдохе произнес Бернер, осознавая, что прогонять девушку уже поздно. Ханджи без каких-либо объяснений продолжила писать, пока юноша молча сел на свою кровать, облокотившись о стену, и продолжил читать книгу. Он уже привык, что Зоэ без стеснений проникала к нему, пока он был один в комнате, чтобы побыть в тишине. К сожалению, её собственная комната лишала девушку такой возможности, а библиотеки она не любила из-за присутствия чужаков. Из открытого окна дул несильный ветер, развевая прозрачные занавески и пряди непослушных волос. Свежесть майского вечера одарила комнату ароматом сирени, что росла под окном. Девушка вдохнула аромат полной грудью, почувствовав некий заряд весенней юности. Осталось дописать один абзац — и работа готова. Зоэ позволила себе немного передохнуть, чтобы настроиться перед окончанием пыток. Опустив спину на стул, Ханджи обернулась к молчаливому Моблиту. Его карие глаза были прикованы к тексту. Юношу ничего не отвлекало от чтива — ни красивый вид из окна, ни дуновение беспокойного ветра, ни присутствие Ханджи. Это немного расстраивало. Студентка встала со стула, уверенно направившись к Моблиту. Она плюхнулась рядом с ним, спугнув друга своей настойчивостью. Юноша в мгновение покрылся румянцем, почувствовав плечом копну волос. Девушка положила голову, направив изучающий взгляд на текст книги. Она не читала до и не будет читать после, да и название книги ей даже не было известно, но составить компанию, прочитав только кусок из всего романа, ей все же хотелось. Моблит вновь устало выдохнул, разрешая Ханджи и дальше пользоваться его плечом, как подушкой. Юноша хотел пролистать вперед, но девушка остановила его, поймав юношескую ладонь. — Я не дочитала, — произнесла и отпустила ладонь. — Эх, ладно, — ответил Бернер. В отличие от неё, Моблит был заинтересован в продолжении явно больше. А ослушаться Ханджи — как он мог? Угловатость плеча доставляла неудобства как девушке, так и юноше. Моблит приподнял руку, тем самым повалив голову девушки на свою грудь. — Так удобнее? — спросил. — Ага, — отчеканила Ханджи, расслабившись под юношеской рукой, что легла поверх талии. — Твое сердце так громко бьется. У тебя тахикардия? Моблит неловко посмеялся, от чего его грудь пошла легким табуном. Не выдержав тряски, Зоэ приподнялась и устремила взгляд на друга. — Сходи к врачу, а то вдруг что-то серьезное, — уверенно произнесла девушка, от чего юноша только продолжил звонко смеяться. — Эй, хватит ржать, я серьезные вещи говорю! — Нет, Ханджи, я не болен, — успокоившись, произнес Бернер. — Уверен? — девушка прилегла всем тело и вернула голову на грудь, приложив ухо. — Оно же сейчас вырвется, Моблит! — Если ты продолжишь меня так соблазнять, сердце точно не выдержит, — с легкой усмешкой ответил юноша. Ханджи подняла голову и посмотрела на Моблита, чей уверенный взгляд был окрашен в цвет закатного неба. Юноша снял очки с девушки, которая даже остановила дыхание от слов и действий Моблита, и чуть потянулся к Зоэ, ощущая на своих губах теплый воздух её неспокойного дыхания. — Извини, — внезапно произнес Бернер и, вернув очки на место, убрал руку, собираясь встать с кровати. Но девичья рука схватила его за запястье и повалила обратно. Ханджи ловко переставила колено, оказавшись над недоумевающим юношей. Свежесть вечернего воздуха переходила на морозность ночного. Солнце давно скрылось на горизонте, оставив от себя только где-то там вдалеке очертания последней оранжевой линии. Сиреневое небо, медленно переходящее к синему, погружало город в ночь. Очередной порыв ветра проник в комнату, вновь взбудоражив занавески и волосы. Шатенка потянулась к лицу юноши и уверенно накрыла его губы своими. Её нос вновь покинула тяжесть очков, на этот раз по собственной инициативе. Они неуверенно изучали губы друг друга, пока не привыкли друг к другу и не углубили поцелуй. Моблит чуть привстал на локтях, продолжая сминать губы Зоэ, что положила ладони на его скулы, слегка приподнимая голову к себе. Девушка иной раз прерывала поцелуй и проходилась языком по его нежной розовой коже, а после с новой силой припадала обратно. Внезапно щелкнула дверь, и в комнату проникли двое. Ханджи тут же отпрянула от юноши, все ещё сидя на его животе. — Оу, Леви, тебе на такое смотреть пока что рано. Эрвин поднял ладонь, закрывая глаза другу, что цыкнул сразу после сказанного. — Иди в задницу, — отдернув руку, сказал Аккерман. — Устроили тут… — Извините, что помешали, — Эрвин тактично перебил друга. Ханджи повернула голову к зашедшим, сохраняя невозмутимый взгляд и надевая очки. Моблит чуть наклонился в бок, дабы разглядеть соседей по комнате. — Ханджи, знакомься, это Эрвин и Леви. Эрвин и Леви, знакомьтесь, это Ханджи, — произнес Бернер, сохраняя в своём тоне такую же невозмутимость, как и во взгляде Зоэ. — Кто из них — кто? — уточнила девушка. — Вот этот низкорослик…? — Слышь, очкастая… — Леви, — вновь перебив друга, произнес Смит и показал ладонью на Леви, а после перевел на себя. — Эрвин. Зоэ кивнула и встала с юноши, позволяя ему встать с кровати вслед за ней. — Тц, что за бардак на столе? — недовольно пробубнил Аккерман, проходя вглубь комнаты и замечая лишние предметы. — Моблит, тебе нормально жить со старшей сестрой вахтерши? — поинтересовалась Зоэ, обернувшись к юноше. Со стороны Аккермана послышалось очередное недовольное цыканье. Однако остальные в комнате молчали, что сковало его юношеское самолюбие. Леви очевидно ожидал от соседей возгласы осуждения такого прозвища. Но Бернер молчал и давился смехом, что застрял в горле за напряжённо сомкнутыми губами. Секунда, и комнату наполнил смех, что звонко звучал голосами Моблита и Эрвина. — Идиоты, — прошипел Аккерман, сев на свою постель и сложив руки на груди. — Ханджи, будешь чай? — поинтересовался Смит, проявляя гостеприимство к девушке, о которой раньше постоянно рассказывал Бернер, восхваляя её, будто Богиню. Леви неодобрительно посмотрел в сторону друга, явно не радуясь тому, что его соседи хотят задержать девушку ещё на неопределенный срок. Особенно его злит, что если девушка согласится, то следующей фразой Эрвина будет: «Ой, Леви, заваришь нам чай, да?», ещё похлопает глазами и умоляюще сложит ладони. — Не, я пойду. Уже поздновато, а мне ещё доклад дописать надо, — ответила студентка, краем глаза заметив облегченный выдох коротышки. — Я тебя провожу, — произнес Бернер. Взяв свои вещи, Ханджи направилась на выход. Она попрощалась с новыми знакомыми и в сопровождении Моблита покинула комнату. Они шли молча, почувствовав всю неловкость от сложившейся ситуации только сейчас. Послышался топот медленных шагов, присущих только одной особе. Юноша, знающий корпус вдоль и поперек, потянул девушку вперед, взяв её за руку, чтобы успеть спрятаться в ближайшей подсобке. Найдя нужную дверь, Моблит потянул Ханджи за собой. Уместившись вдвоем среди швабр и ведер, они прижались друг к другу, пока за дверью кто-то очень медленно проходил мимо. Юноша прижал девушку к себе, крепко взяв за талию, в ожидании, когда шаги утихнут. Ханджи впечаталась в юношу, расположив руки на груди, и глубоко дышала. — Мы, как шпионы, — хихикнув в своей слегка сумасшедшей манере, шепотом произнесла Зоэ. — И правда, — выдавив смешок, ответил юноша. — Или тайные любовники. — Мне это побольше нравится. — Тебе никогда не хотелось побыть шпионом? — удивилась девушка. Бернер вновь посмеялся, закрыв рот ладонью, чтобы не выдать их местоположение старухе. — Ты нас так спалишь, умник! Девушка убрала руку юноши с его лица и, немножко приподнявшись на носочки, впилась в уже знакомые губы.***
Леви ввел ключи в замочную скважину, однако дверь от квартиры на поддалась. Это означало только одно: Микаса уже вернулась домой с работы. Он услышал с другой стороны непривычный шорох, а после дверь открылась. На пороге стояла соседка — она встречала его с радостной улыбкой, будто давно ожидала его прихода и была искренне рада долгожданному возвращению домой. — С возращением, — оживлённо произнесла девушка, пропуская Леви вперёд. Тот ответил коротким «угу», параллельно снимая с себя верхнюю одежду. — Ты голоден? Я приготовила овощное рагу. Леви вновь ответил угрюмым «угу» и прошёл вглубь квартиры, направляясь в ванную комнату. Пока мыл руки, девушка поспешила на кухню, где из кастрюли пересыпала порцию в глубокую тарелку, а после поставила её на стол напротив места, которое, как пронаблюдала Аккерман, занял хозяин квартиры. Её начали мучать мысли, все ли с ним в порядке, раз в его тоне звучали, непривычные её слуху, нотки отчуждения. Микаса почувствовала легкое покалывание в сердце от одной мысли, что на самом деле Леви уже надоело её общество. Погрузившись в свои мысли, Микаса не заметила, как Леви пришел на кухню и сел напротив поставленной тарелки. Казалось: воздух в комнате стал тяжелее, пока две пары хмурых глаз смотрели в упор друг другу. — А ты? — поинтересовался Леви, беря вилку. — Я уже поела. Приятного аппетита. — Ясно, спасибо, — в голосе прозвучала некая грусть, но девушка не обратила внимание. Привыкла замечать лишь то, что хотела. — Не буду тебе мешать… Я, пожалуй, пойду к себе, — сконфуженно заговорила Микаса, сжимая свои пальцы, и направилась в свою комнату. Леви взглянул на удаляющийся силуэт через плечо, надеясь, что этой неуравновешенной что-нибудь прилетит в голову, чтобы она вернулась. Однако нет, она действительно ушла к себе, тихонько хлопнув дверью. Аппетит пропал — в душе неприятно заскрипело. Хоть Леви и привык есть в одиночестве, сейчас это казалось не совсем правильным. Микаса встретила его тепло, но это резко сменилось отчуждённостью, которую, вполне вероятно, он сам и вызвал. Леви цыкнул, невольно отбросив вилку. Он и не представлял, что будет так сложно — принимать нового человека в свою жизнь. Он и подумать не мог, насколько, на самом деле, слаба их связь. Вдруг его щиколоток коснулось нечто мягкое. Мужчина посмотрел вниз и заметил Яна, скучающе разгуливающего вокруг высокого стула. Леви взял его на руки и направился в комнату к Микасе, чтобы вернуть ей сбежавшего пушистика. Мужчина пару раз постучался к ней костяшками, однако ответа не последовало. — Я вхожу, — произнёс и приоткрыл дверь в окутанную мраком комнату. — Спишь? — Нет, просто полежать в темноте захотелось, — спокойно ответила девушка где-то сквозь непроглядный мрак, как если бы не в спальне она находилась, а внутри себя. — Что-то случилось? Хочешь убедиться, не отравлена ли картошка? — Лучше бы она была отравлена, а то я так заебался. — Ага, понимаю. Леви прошёл внутрь, не решившись беспокоить девушку включённым светом и положил на кровать кота. Тот, немного потоптав одеяло, прилёг рядом с Микасой. Привыкшие к темноте глаза, наконец смогли разглядеть её тело, которое было отвернуто от него на бок. — Что-нибудь ещё? — спросила девушка, почувствовав приземление Яна. — Нет, — ответил Леви и направился к выходу. Он обернулся к Микасе напоследок и добавил. — Спокойной ночи. — Спокойной. Мужчина захлопнул дверь, несмотря на то, что если честно, хотелось откровенно так пнуть, но присущая ему сдержанность просто не позволяла пойти на поводу водоворота внутри груди. Он вернулся на кухню, где доел ужин, после чего помыл посуду, умылся и ушёл в свою комнату.***
«Господи, сколько же можно там ходить?» Микаса лежала в комнате, терпя бурчание живота. Девушка рассчитывала, что поест вместе с Леви, но его холодность и усталость взволновали её. Она старалась как можно теплее встретить вынужденного соседа, но в итоге сделала или сказала что-то не так. А нарушать его личное пространство тоже не хотелось. Избегание — это, конечно, не выход. Девушка просто не понимала, как ей дальше общаться с Леви. Микаса повернулась на спину. Почему они не могут нормально поговорить, как прошлым вечером? Заказав еду, они довольно неплохо провели время, обсуждая всё на свете. Не было ни отстранённости, ни стеснения. Только дружеская болтовня ни о чем. Но, походу, это какая-то разовая акция в этом грустном, одиноком «логове». Вскоре за дверью наступила тишина. Спустя примерно час, потратив это время на переписку с Энни, девушка вышла из комнаты. Она убедилась, что везде был выключен свет. Микаса обернулась в сторону комнаты Леви, заметив отсутствие полосы света под дверью. Затем она тихо покинула свою комнату, прикрыв дверь, и направилась на кухню. Девушка достала, припрятанное уже в холодильнике, рагу и немного отложила на тарелку. Подогревать в микроволновке было бы опасно — лишний шум, так что пришлось есть холодным. Не включая свет, Микаса села за высокий стол и начала медленно пережевывать ужин, продолжая переписку с Энни. Забивная Леди: Ты сможешь стерпеть такое сожительство?Вы: Лучше так, чем одной.
Забивная Леди: Ну это же совсем маразм! Ты реально сейчас жрешь там, как чья-то прислуга в подсобке?Вы: А что делать? Иначе он меня убьёт.
Забивная Леди: Ты преувеличиваешь, он просто устал с работы, а ты опять близко к сердцу приняла. Девушка выключила телефон и продолжила уплетать рагу. Она понимала, что в словах Энни есть доля правды, точнее, она полностью была права. Аккерман недовольно фыркнула, желая вернуть время назад и исправить своё поведение. Однако сделать так нельзя, остаётся только учиться на своих ошибках. Хах. Кого Микаса пытается обмануть? Остаётся только наступать на одни и те же грабли. Девушка снова так оплошает и снова всё испортит. Как всегда. — Ну и что ты тут делаешь? — раздалось за спиной столь неожиданно, что Микаса подскочила на стуле. — Я… эм… мне не хватило, я ещё захотела, — промямлила девушка, уткнувшись в тарелку. — Мне тоже не хватило, можно я украду у тебя отравленную картошку? — Леви встал напротив Микасы, протягивая руку к вилке, которую держала девушка. Девушка, вспомнив ледяной вкус еды, увела руку от мужчины. — Нет, мне очень не хватило, я не хочу делиться. — Ясно, — ответил Леви и тогда сам достал вилку из ящика со столовыми приборами, что так удобно находилась под боком. Он быстрым движением украл овощ с тарелки Микасы и проглотил. А после застыл. — Ты нормальная? Микроволновкой пользоваться не умеешь? — Я не хотела тебя беспокоить шумом, — Микаса не успела отреагировать на ловкость мужчины, из-за чего снова замялась. — Микаса, хватит уже. Ты меня не беспокоишь. Я тебя сам пригласил, ты не должна здесь ходить, как призрак. Скажи честно, ты правда поела вперёд меня? — Нет. — Зачем тогда сказала это? — Я не хотела тебя беспокоить. — Ох, ты невыносима. Слова больно кольнули в груди. Девушка опустила голову, потупив взгляд на своих коленях и сжимая в руках ткань одежды. Не хотела бы она показывать свою слабость и обиду — получалось с трудом. — Извини. — За что? — Микаса подняла голову, скривив лицо в недуомении. — Я не привык, что меня кто-то встречает, и я оттолкнул твою… радужность. Невыносим здесь походу только я, — усмехнувшись, произнёс Леви и зарыл в волосы ладонь. Девушка не могла найти слова и просто промолчала, давая ему шанс говорить дальше. — Давай всегда ужинать вместе? — Леви отвернулся от девушки, будто его свинцовые щёки и так не были прикрыты темнотой. — Да, давай, — воодушевлено произнесла Микаса, засияв, словно радостный щеночка. Посмотрев на девушку, Леви мысленно дорисовал ей виляющий хвостик и поднятые ушки. И вновь отвёл взгляд. — Погрей и поешь нормально, а я останусь тут, чтобы убедиться, что ты не останешься голодной. Леви наконец включил свет и сел за стол, пока девушка ставила тарелку в микроволновку и наблюдала за тем, как она крутится внутри коробки. Он наблюдал за её силуэтом и удивлялся в сердцах, с какой глупышкой связался. Вечно себе что-то надумывает и творит невесть что, ей явно абсолютно плевать на последствия. Она такая непредсказуемая, и с ней любая ситуация происходит, будто по сценарию дешевой комедии из английских книг. Леви замечает хрупкость её тела и души. Он не знает, в чем кроется причина состояния Микасы. Ему хочется узнать её лучше. Ему хочется знать её так хорошо, чтобы даже самые сокровенные тайны, скрытые от чужих, были открыты исключительно ему. Ему хочется коснуться её сердца. Это так эгоистично. Ведь они буквально недавно познакомились, и вот она в его квартире — стоит напротив микроволновки в ожидании, когда нагреется блюдо. Её чёрные пряди падают на лицо, и Микаса снова и снова поправляет их за ухо. Её серые глаза сосредоточенно направлены только вперёд, будто девушка зациклена на какой-то своей важной мысли. Широкий воротник футболки чуть опущен, открывая вид на вздымающееся ключицу. Появляется желание коснуться этого места, чтобы проверить мягкость девичьей кожи, которая цветом так сильно напоминает фарфор, что невольно думаешь, может, Микаса — не живая? Вроде, живая. Моргает своими узкими глазами, дышит через чуть приоткрытый рот, немного хмурит брови от нетерпения. Живая и такая прекрасная. — У меня что-то на лице? — девушка поймала соседа за пристальным наблюдением. — Да, огромный прыщ, — брезгливо буркнул Леви и отвёл взгляд. — Что? Где? — Микаса нашла ближайшую стеклянную поверхность и начала рассматривать своё лицо. — Где? Я не вижу. Щелкнула микроволновка, и девушка отвлеклась, пообещав себе попозже рассмотреть лицо в зеркале при более ясном освещении.