В плену Коррусанта.

Слушая мерное гудение работающего где-то поблизости то ли насоса, то ли и вовсе котла, Эзра так же услышал и повторяющееся из раза в раз капанье воды, а совсем скоро одна из этих самых капель приземлилась на его лоб. И через мгновение ещё одна. И ещё. Заставив Бриджера слабо пошевелить ногой, а затем и вовсе затекшими руками, вот только... — Эй, пацан, очнись. — вдруг услышал Эзра голос: тихий, но от этого неменее требовательный. И, попытавшись открыть глаза, тот вновь прислонился к влажной трубе, по которой стекали тонкие горячие струйки, и это было... приятно — внезапно поймал себя на мысли парень, прижавшись ближе. В последний раз подобное тепло он чувствовал, наверно, когда из-за одного идиота год назад пролил на себя горячий кофе. Но видя, что ещё немного — и мальчишка провалится в сон, Саваж с силой пнул Бриджера по ноге, из-за чего, нехотя, но тот все таки распахнул слипающиеся глаза. — Проснись, парень! И лишь услышав этот резкий и раздраженный тон, лишь увидев это знакомое татуированное лицо, Эзра вспомнил ВСЁ, что с ним приключилась, из-за чего тут же было дёрнул руками, попытавшись вскочить. Да не тут-то было — руки его оказались прикованы наручниками точно так же к одной из труб, как и руки самого Опресса, что находился рядом с ним. — Поздравляю, теперь мы ОБА взаперти. — зло фыркнул Саваж, невидяще глядя перед собой. После чего и вовсе презрительно хмыкнул, не глядя, бросив в сторону Эзры. — Знаешь, я видал всяких идиотов, но таких, которые верят Пиратам — нет. Ты переплюнул ВСЕХ, кого я знал. — Я переплюнул? — тут же чертыхнулся от в миг накатившего на него возмущения Бриджер, даже чуть оскалившись. — Да чтоб ты знал: я прибыл сюда за ТОБОЙ! За болваном, который ОДИН поплелся черт пойми куда, лишь бы сохранить свою "гордость". — понимая, что конкретно сейчас Опресс был в наручниках, осмелел парень, изобразил пальцами скобочки. В конце концов, если сейчас он и может сказать этой горе мышц ВСЁ, что о ней думает, причём безнаказанно — так почему бы ему, Эзре, не воспользоваться моментом, верно? — Я потратил почти ПОЛОВИНУ из всей той суммы, что копил на... — тут он резко запнулся, из-за чего Саваж удивлённо воззрился на него. Но уже спустя мгновение продолжил, как ни в чем не бывало. — В общем, я потратил почти НЕДЕЛЬНЫЙ запас своих сбережений лишь для того, чтобы ВОВРЕМЯ добраться сюда: чтобы УСПЕТЬ ПОМОЧЬ тебе. — он примолк, чуть поникнув, понимая, что теперь, благодаря Хондо и его людям, у него, Эзры, не было даже и проклятого цента в кармане, не то что доллара. И лекарства, как нестранно, в ближайшее время ему ТОЧНО не достать. Если, конечно, он выберется из этой чёртовой котельни живым. И, дабы хотя бы немного разрядить обстановку, Бриджер произнёс, хоть шутка его, что, по сути, являлась правдой, вышла натянутой и вымученной. — Ты хоть знаешь, сколько таксисты берут за дорогу до трущоб? В общем, обогатиться на этом деле они могут ТОЧНО. Но Саваж, к его удивлению, покорно молчал, глядя куда-то вперёд: он не ругался, не осыпал его, Бриджера, самыми разнообразными ругателствами и угрозами, как то было прежде. Черт, да он даже не злился. Он просто... молчал, словно бы задумавшись о чем-то. И вот, спустя какие-то доли секунды, когда эдакую тишину пронзил громкий лай чужого кашля, словно бы его, Эзры, глотку изнутри драли десятки сотен игл, с каждым новым вдохом сдавливая его грудную клетку всё больше и больше, Опресс вдруг спросил, когда тот чуть поутих: — Тебя послал брат, верно? — чужой голос был на удивление холоден и словно бы даже... отчужден. И, глядя на него, Эзра вслушался. — Это ведь он послал тебя сюда за мной, я угадал? — Почему тебя это так волнует? — тут же насторожился тот, пытаясь отдышаться. И вновь голос Саважа зазвучал так, как раньше: зло и раздражённо; — Да или нет? — он взглянул на парня рядом с собой, из-за чего тот чуть вздрогнул. Но, понимая, что мужчина так и продолжает ждать его ответа, зло выпалил, отвернувшись, будто бы смутившись: — Нет, я сам пришёл. — он произнёс это так быстро, словно бы понимая, что дастся ему нечто подобное отнюдь не просто. И, ощущая на себе заинтересованный и недоуменный взгляд Саважа, парень пояснил. Причём словно бы стараясь в этом убедить себя самого. — Если бы тебя убили — Мол бы потом убил меня. — и, как нестранно, это было правдой, хоть и прозвучало с толикой иронии. Как и его следующие слова, когда он, наконец, обернулся, откинувшись на холодную стену и горячую трубу за своей спиной. — А сейчас, поздравляю, нас убьют ОБОИХ. Как там говорилось? И жили они недолго-несчастливо, но умерли в один день. Романтично, правда? Бровь Бриджера чуть изогнулась, когда он взглянул на Саваж. А сам же мужчина, к его удивлению, лишь цыкнул себе под нос, уверенно проговорив — причём настолько, что Бриджер даже позавидовал такой ярой уверенности в себе и своих силах: — Пожалуй, обойдусь без романтики. Я ВЫБЕРУСЬ отсюда, даже если ради этого мне придётся отгрызть себе руку. — Опресс вновь сполз по стене, чуть ли не ложась на пол. И, проследив за его ногой, которой он, Саваж, и пытался что-то достать, до чего-то дотянуться — Бриджер и увидел это самое "что-то", коим оказалась смятая, пустая консервная банка. И вот, наконец, пнув её к себе, из-за чего та с характерным скрежетом оказалась у стены, мужчина, чуть ли не сворачивая себе шею, из-за чего Эзра ОТЧЁТЛИВО увидел на ней КАЖДУЮ выступающую венку и острый кадык, наклонился к ней, с трудом, но все таки подхватив ту зубами за её алюминевую крышку. И, тяжело дыша, тот вновь приподнялся, тем самым достав до своих рук, из-за чего банка совсем скоро оказалась в одной из них. — И что дальше? — для большей иронии парень закинул ногу на ногу, невозмутимо глядя на Опресса. — А дальше дело техники. — Саваж схватился за острые и неровные края этой самой банки, принявшись, к удивлению самого Эзры... спиливать цепь наручников. Ого, а он бы до этого не додумался — честно подумал парень, так же оглянувшись, надеясь найти хотя бы ЕЩЁ одну банку, но... Увы и ах: на полу валялись лишь окурки чужих сигарет да ящик с инструментами в противоположном конце комнаты. Но вот спустя какие-то недолгие минуты, когда желание Эзры спросить "Как успехи?" становилось СЛИШКОМ уж неприодалимым, со стороны Саважа раздался гулкий рык — банка со стуком упала к его ногам, а затем и вовсе была зло пнута куда-то в сторону. И глядя на скривившегося от боли мужчину, на то, как одна из его рук сжата в кулак, а по ней неумолимо текут алые струйки, до Бриджера, наконец, дошло, что и стало причиной подобной реакции. — Мы выберемся отсюда. — отвернувшись, вдруг сказал Бриджер: то ли лишь для себя, то ли для них обоих. — Как? — один лишь вопрос, но сколько жгучей ярости в нем прозвучало. Похоже эта самая банка, что до этого была в чужих руках, являлась для Опресса последней надеждой и шансом отсюда выбраться — сразу понял парень, хоть понял так же и то, что Саваж и вовсе не собирался сдаваться. Собственно, как и он сам. И, вновь оглянувшись, взгляд Эзры вдруг упал на самого Опресса, затем на наручники, а затем снова на него. — Твоя серьга, она... металлическая? — вдруг спросил тот, глядя на серое и потемневшее от времени колечко в чужом ухе. — Увы. — произнёс мужчина, помня, как покупал её под видом серебряной, но... его одурачили. И сейчас, переведя взгляд на парня, тот напрямик спросил, выжидающе глядя на него. — Что ты задумал? — Возможно, если ты сможешь мне её передать — я сделаю из неё... отмычку. — тихо проговорил Эзра, то и дело поглядывая на массивную железную дверь перед ними. И, как нестранно, Опресс попытался это сделать, понимая, что иных вариантов у них и вовсе не было, но... он банально не мог дотянуться до своего уха. И Бриджер это понял, внезапно предложив то, из-за чего его лицо заполыхало: — Нагнись ко мне, я... достану, только... — он чуть запнулся, стараясь смотреть куда угодно, но только не на Саважа. — Только пообещай, что если мы выживем — ты меня не убьёшь за это. — после чего поспешно добавил. — И не ударишь СЕЙЧАС, разумеется. — Что. Ты. Задумал? — нетерпеливо спросил Опресс. — Просто... нагнись ко мне. — Эзра не хотел этого объяснять, так как подобная мысль и сама была ему неприятна и неимоверно смущала его, ведь, в конце концов, чего-то подобного он не делал не только со своим девушками, а СЕЙЧАС ему предстояло провернуть нечто подобное с... огромным, злобным и относительно старым для него, Бриджера, мужиком. Но, как нестранно, жить парень ещё хотел, из-за чего, когда Опресс приблизился к нему, склонив голову, тот так же наклонился к нему, проведя языком по мочке чужого уха, из-за чего Саважа в миг передернуло, вынуждая того отпрянуть. — Ты что делаешь?! — зло спросил он, вытирая ухо о своё плечо. — Что это сейчас, черт возьми, было?! — Заткнись. — подавляя в себе желание отплеваться, прошипел тот, пояснив. — Ты просто ФИЗИЧЕСКИ не можешь дотянуться до своей серьги, — парень на всякий случай отодвинулся от него, а то мало ли. — Как и я не могу сделать этого руками. Но могу попытаться сделать это... О, Господи, помилуй — ртом, как бы странно и... омерзительно это не звучало, просто... Просто давай покончим с этим и, если выберемся, больше НИКОГДА об этом не вспомним, ладно? И, устало и вымученно выдохнув, Саваж, недолго думая, вновь склонил свою голову к Бриджеру — слишком уж ему была дорога своя шея. И вот, ощутив чужие зубы, заставившие чуть шикнуть и даже вздрогнуть, совсем скоро мужчина почувствовал и его язык, что целенаправленно старался растегнуть застежку за его ухом, и... И по телу Опресса невольно пробежала дрожь, что просто НИКАК не могла остаться без внимания побогравевшего от подобного стыда Бриджера, что принял подобную реакцию за... отвращение, но... Когда же Саваж тихо и глухо простонал, на мгновение прикрыв глаза, когда чужой язык случайно прошелся точно за ухом, на мгновение Эзра даже отпрянул, внезапно увидев под тёмными узорами чужих татуировок, в их белых просветах... красные пятна: причём как на шее, так и на чужом лице ТОЖЕ. Он... Опрессу что, это... нравится?! — внезапно дошло до Эзры, из-за чего конкретно ЕГО щеки в миг залило ещё БОЛЬШЕЙ краской. Но понимая, что иного выхода нет, парень СНОВА приблизился, стараясь делать всё быстро, дабы... Дабы поскорее с этим покончить. И вот, спустя какие-то долгие-долгие для него, Эзры, секунды, ему все таки удалось справиться с этой чёртовой застёжкой, из-за чего колечко чужой серьги оказалось зажато меж его зубов. — Достал. — торжественно проговорил он, глядя на мужчину, который, чуть отвернувшись, вновь вытер ухо о свое плечо, но на этот же раз движения его были... не такими резкими и рваными, словно бы он был... смущен. Неужели ему и вправду это... понравилось? — вновь месленно себя спросил парень. — Или же ему, Эзре, показалось?.. Но, как бы то ни было, ход его мыслей прервал резкий, но от этого неменее тихий, дабы их не услышали, голос: — Теперь давай её мне. — порезанная рука над его головой пару раз демонстративно сжалась. — Тебе?! — в миг удивился тот, зло фыркнув. — Вообще-то вор здесь Я, и кому как не мне знать о "мастерстве" взлома, а, громила? — Я сидел в тюрьме за воровство, парень, — злость так и скользила в чужом голосе. С явно уловимой ноткой той самой угрозы, к которой сам же Бриджер уже давно привык, находясь в присутствие ОБОИХ Опрессов. — Но и, будь уверен, НЕ ТОЛЬКО за это. Так что перед тем, как что-то вякнуть мне, лучше ЗАРАНЕЕ захлопни свою пасть — и дай мне чёртову серьгу! Было видно, как гнев вскипает в нем со всё большей и большей силой, из-за чего Эзра понял сразу, что если они и вправду выберутся, но Бриджер сделает всё ПОСВОЕМУ — Опресс ему ещё это припомнит. Из-за чего, недолго думая, парень кое как поднялся на ноги, вложив крохотную серёжку в запачканную запекшейся кровью руку, из-за чего та тут же принялась ломать украшение, сгибая её в нечто, напоминающее уже обычную проволоку, после чего, добившись нужной формы — вставила её в замочную скважину наручников. И, как говорится: тут повертеть, там повернуть и... Воуля! — наручники рухнули на колени Опресса, из-за чего тот в миг размял затекшие за это время плечи. Ого! — глядя на его высокую фигуру и широкую спину, про себя воскликнул парень. А у Саважа и вправду... довольно таки бурное прошлое — заметил он, понимая, что сам бы, даже с отмычкой, он, Эзра, справился бы лишь за несколько минут, а о серьге, которую нужно ещё и правильно ИЗОГНУТЬ — и говорить нечего, в то время как сам же Саваж справился с этим за считанные секунды, словно бы и вовсе на автомате. И это было... достойно уважения — признал тот, внезапно для себя понял, что сделает ВСЁ, но ЗАСТАВИТ Опресса научить его подобным приемам. И, что-то Бриджеру подсказывало, что в ближайшем будущем, может, если повезёт, даже этим летом, но он ТАК ЖЕ проколит себе ухо: так, на всякий случай, если вдруг не будет отмычки под рукой. Но заметив, что Саваж не слишком-то торопится его освобождать, Эзра произнёс, чуть приподнявшись: — Эй, здоровяк, я был бы ОЧЕНЬ тебе благодарен, ну, если бы ты, знаешь... освободил меня наконец! — Бриджер дотянулся до чужой ноги, чуть пнув её, из-за чего Опресс пошатнулся, зло глядя на него. И по одному лишь вскользь брошенному на него, Эзру, взгляде, парень ОТЧЁТЛИВО прочитал... безразличие?.. Нет-нет-нет, он... Он не может с ним так поступить!.. — крутилась в его голове, когда мужчина сделал пару уверенных шагов вперёд. — Саваж не может просто взять и... бросить его здесь. Бросить на произвол судьбы: это... Это нечестно! И сказанные мужчиной слова подтвердили его догадку: — Справишься сам. — он, не оборачиваясь, кинул ему изогнутую в подобие шпильки серьгу, из-за чего та с тихим звоном прокатилась по бетонному полу, прямиком к ногам Эзры. И сейчас, глядя в его спину, брови парня зло изогнулись: и он, Эзра, серьёзно хотел ПОМОЧЬ этому самовлюбленному ублюдку, который плевать на него хотел? Нет, так дело не пойдёт. И, глядя на эдакую "шпильку" у своих ног, которую, Бриджер понимал, он просто НИКАК не сможет не то что взять, но и бонально поддеть, Эзра чуть приспустил один из своих ботинков, с силой махнув ногой, из-за чего тот угодил прямиком в чужую голову, заставив Опресса вновь оглянуться и прошипеть одно из его излюбленных ругательств. — Я пришёл за тобой не за тем, чтобы подохнуть в какой-то грязной котельне. — произнёс Эзра, чуть звякнув цепью наручников. — И учти, если ты меня здесь оставишь — я кричу громко, так что не пройдёт и пары секунд, как сюда сбегутся ВСЕ Пираты Хондо... — Чёртов паршивец. — прошипел себе под нос мужчина. — Даю пять секунд на раздумия. Итак, время пошло: — он принялся считать. — Раз. Два. Три... — Даже не смей! — Саваж в миг оказался возле него. Но Бриджера было не так-то легко напугать: — Четыре... — Закричишь — и я сверну тебе шею. — чужой голос прозвучал угрожающе тихо, но... — Пять. — Эзра с ухмылкой посмотрел точно на него, набрав в лёгкие побольше воздуха. И, спустя недолгое мгновение тишины, тот громко крикнул. — Побег-побег! Багровый сбега!.. Опресс тут же прикрыл ему рот рукой, схватившись за цепь наручников над его головой, после чего с силой дёрнул их на себя — выдернутая из крепления труба ошпарила его руку и руки самого Эзры, заставив вскрикнуть. Котельная наполнилась туманом горячего пара. И сейчас, глядя на то, как Опресс согнулся пополам, прижимая ошпаренную к себе руку, невольно оскалившись, Эзра так же прижал и свои пальцы к себе, хоть конкретно и ЕГО ожоги были в разы меньше, чем у Саважа. И, зло глянув на него, мужчина произнёс: — Не заставляй меня пожалеть об этом. Эзра на это лишь кивнул, понимая, что после его, Бриджера, ультиматума тот легко мог броситься наутек, оставив его здесь, но... он этого не сделал. Но уже спустя мгновение, вдохнув горячий и словно бы даже обжигающее облако пара, парень невольно закашлялся, прикрыв рот рукой — на ладони, ожидаемо, вновь появились алые крапины, но на этот же раз... На этот же раз это... кровавое пятно было... ГОРАЗДО больше. А через мгновение Эзра и вовсе ощутил, как помимо этих самых "паутин", что больно сдавили его грудную клетку, он ощутил ещё и то, что... из-за этого самого пара в котельне не мог нормально вздохнуть: он дышал из раза в раз, не в силах насытиться этим самым кислородом, из-за чего глаза Бриджера в панике забегали. — Что с тобой? — Опресс удивлённо взглянул на паренька, чей взгляд упал на крохотное оконце у самого потолка, а затем и вовсе на выдернутую одним быстрым движением Саважа трубу у своих ног, которую он, натянув рукава своей куртки, подобно перчаткам, дабы не обжечься, всё таки поднял. — Подсади меня. — вдруг попросил он, слыша приближающиеся за дверью шаги. Но Саваж же лишь недоверчиво скрестил руки на груди, глядя на размеры этого самого оконца, в которое, будем честны, даже его плечи не поместятся. И, словно бы прочитав это в его взгляде, парень быстро затараторил, чувствуя, как от нехватки воздуха кружится его голова. — Я выберусь здесь и не буду тебе мешать там, в коридорах. А ты... — Эзра взглянул на трубу в своих руках, понимая, что для Опресса это, скорее всего, будет довольно таки приемлемое оружие. После чего с уверенностью произнёс. — Ты справишься — я это знаю. — и, похоже, чужая уверенность так же передалась и самому мужчине, что устало и сипло вздохнул, помогая мальчишке взобраться на свои плечи. После чего, когда Бриджер выбил этой самой трубой стекло, из-за чего в лицо блаженно ударил холодный осенний набережный воздух, Эзра аперативно вылез ЗА пределы чужого клуба, слыша, как дверь за спиной Саважа со скрежетом отпирается. И, протянув Опрессу трубу, парень произнёс. — Когда выберешься — иди к шестьдесят шестому доку: там и встретимся. Мужчина на это лишь кивнул, почему-то вдруг ощутив, что... не хочет расставаться с этим мальчишкой, что, по сути, УЖЕ было довольно таки странно. Но, как бы то ни было, сейчас ему было отнюдь не до этого. И, как только люди Хондо вошли в котельную, из-за облака пара в которой почти ничего не было видно дальше собственного носа, Саваж перехватил трубу в своих руках сильнее, с разбега ударив ею одного из Пиратов... * * * А что же до самого Эзры, что уже почти двадцать минут прятался за ящиками в доке: то у него дела шли немного... хуже. И да, хоть здесь, снаружи, на воздухе дышать и вправду стало легче, но... боль ВСЁ РАВНО не проходила: КАЖДЫЙ вдох и выдох отдавались лёгким посвистыванием, в то время как в глазах его и вовсе потемнело от этого самого очередного приступа. Голова ужасно болела, пульсируя в висках — и это было... нехорошо, понимал парень, трясущейся рукой достав из кармана одну единственную и, что страшнее всего, ПОСЛЕДНЮЮ таблетку, неуверенно поднеся её к губам... Он ДОЛЖЕН получить то, что ему причитается, ДОЛЖЕН заполучить те деньги, ДОЛЖЕН... выжить. Не смотря ни на что: как бы трудно или больно ему ни было, но он ОБЯЗАН выжить на зло всем тем, кто и говорил ему подохнуть где нибудь в подворотне. Но тут вдруг раздался знакомый голос, заставивший руку Бриджера застыть: — Эй, пацан! — негромко крикнул мужчина, оглянувшись. — Ну ты где? Выходи!.. Но тут ему под ноги выскочила крыса, чуть было не взобравшись по его, Саважа, штанине, вынуждая того несильно тряхнуть ногой, отпинывая грязную мокрую и пищащую тушку в сторону. Да уж, — подумал он. — Даже крысы здесь подобны Хондо и его людям: так же наглеют. Хотя, чего, собственно, он ожидал от тех, кто называет друг друга сухопутными крысами, верно? Но тут вдруг из-за ящиков поднялась низкорослая по сравнению с самим Опрессом фигура, пошатываясь, направляясь к нему. И видя это побледневшее и осунувшееся лицо, видя его вымученную улыбку и словно бы помутневший взгляд, мужчина немного опешил, ведь... Ведь всего какие-то полчаса назад парень выглядел СОВЕРШЕННО иначе: более... живо, а сейчас... — А я-то уж думал, не выберешься. — глядя на его помятый вид и новые синяки и ссадины, хмыкнул Эзра, засунув руки в карманы. — Ну так что? Идём на "переговоры" или же... с Хондо говорить бесполезно? — сразу поняв, к кому именно Мол отправил брата на эдакие "переговоры", которые, будем честны, отнюдь не удались, спросил Бриджер, оперевшись на близстоящий ящик, тут же отдернув руку, когда спрыгнувшая с балки крыса зло пискнула на него, тут же скрывшись во тьме ящиков. — Думаю, нашу встречу он ещё надолго запомнит, — взглянув на в миг отброшенную в сторону трубу, проговорил мужчина. — Так что... — он немного замялся. — Думаю, пора доложить обо всем брату. И, как нестранно, Эзра и вовсе не стал возражать, хоть и хотел преподать Хондо какой-никакой урок, дабы тот знал, что бывает с теми, кто не возвращает своих долгов. Но Бриджер СЛИШКОМ устал, чтобы сейчас об этом думать. Да, может чуть позже он и наведается к Онака, когда тот, скажем так, и сам подзабудет обо всем этом, учитывая то, что его характер и впрямь был... ветренным и недолговечным. — Кстати, — вдруг произнёс Саваж, из-за чего парень тут же обернулся к нему, тут же об этом пожалев, так как схлопотал ТАКОЙ подзатыльник, от которого в глазах даже на мгновение потемнело. А у Опресса и вправду рука тяжёлая — что-то зло прошипев себе под нос, подумал Эзра, схватившись за голову, из-за чего мужчина продолжил, чуть присев, дабы их глаза были на одном уровне. — Это за то, что попытался натравить на меня этих ублюдков, — припомнил ему случившееся в котельной тот. — А это — Бриджер тут же сжался, побоявшись получить удар и посерьёзнее, но... Его ждал ДЕЙСТВИТЕЛЬНО приятный сюрприз. Протягивая ему довольно таки большие для его, Эзры, "работы" деньги, мужчина провел рукой по бритому затылку, чуть отведя взгляд, словно бы на мгновение... смутившись? — За то, что... пришёл за мной и... В общем, тебе полагается. — Значит ты признаешь, что по СВОЕЙ вине угодил к Хондо? — злорадно хмыкнул тот, тут же увидев вспыхнувший в чужих глазах гнев, вперемешку с эдаким... стыдом и, похоже, Опресс действительно понимал, что сплоховал, но, как нестранно, признавать своей вины он и вовсе не собирался: — Следи за языком, щенок. — пригрозил он ему. — То, что я добренький — это ещё не значит, что я не могу разозлиться. И, к своему удивлению, Эзра, сам того не замечая, издал короткий и беззлобный смешок, из-за чего Опресс вновь отвернулся, скрестив руки на груди. Как же его... выбешивал этот мальчишка — кто бы только знал. Ну а что же до самой платы: то, как нестранно, отказываться от своих ПОНАСТОЯЩЕМУ честно заработанных парень не стал, приняв деньги из чужих рук, коснувшись одной из которых тут же вздрогнул, отдернув пальцы, услышав тихое шипение, как, собственно, и заметил едва дрогнувшие плечи Опресса. Черт, а ведь он и забыл, что, помогая ему, Саваж ошпарил руки. И почему это он, Эзра, сейчас чувствует себя... виноватым? — вдруг спросил себя парень, пересчитав отданные ему купюры, дабы убедиться, что ВСЯ сумма на месте. В конце концов: доверяй, но проверяй. И, как нестранно, Саваж его не обманул. — Ну... До встречи, парень. — мужчина чуть хлопнул его по плечу, направившись в сторону выхода из доков. Он не знал, что именно его заставляло чувствовать подобную неловкость рядом с этим мальчишкой: может быть то было из-за того, что произошло в котельной, когда тот так... ловко снял его серьгу, — конкретно сейчас из-за воспоминаний о которой мужчину невольно передернуло: по затылку и спине пробежала дрожь — а может быть на то была и совершенно иная причина, о которой он и вовсе не догадывался, но... Для него это было чем-то... новеньким. Но, уже спустя мгновение, Саваж остановился, развернувшись на чужой голос: — Саваж, а у тебя... — Эзра, краснея от абсурдности всей ситуации, с глупой улыбкой обернулся к нему, вытянув ДО СИХ ПОР скованные наручниками руки в его сторону. — У тебя случайно нет кусачек или... второй серьги? Ах да, там, в котельной, Опресс ведь выдернул лишь трубу из стены, но НИКАК не сломал наручники. Но, закатив глаза, Саваж устало потёр переносицу, замотав чужие руки банданой, что до этого висела на его шее, дабы никто не увидел этих чёртовых "пут": всё таки человек в наручниках выходил из рамок нормы даже ЗДЕСЬ, в трущобах, а учитывая то, что на него, Саважа, в полицейском департаменте заведено отнюдь не одно дело — попадаться на глаза "служителям закона" с мальчишкой-вором, который, скорее всего, ТАК ЖЕ успел засветиться далеко не в одном месте, ему, Опрессу, не стоило. И с этими мыслями мужчина схватил Бриджера за ворот его куртки, потянув за собой: благо у него в машине был ящик с инструментами, — так сказать: на все случаи жизни — в котором, как нестранно, и должны были быть кусачки. Но, что-то УЖЕ, словно бы на подсознательном уровне ему подсказывало, что с этим мальчишкой он очень и очень многого натерпится... * * * Глядя на огни ночного города из окна чужой машины, Эзра то и дело перебирал цепь уже сломанных наручников, что покоилась на его коленях. А что? Довольно таки милая вещица. Когда не является частью наручников, разумеется. Так что да, Эзра с лёгкостью мог бы использовать её как сувенир, дабы, так сказать, было что вспомнить. И сейчас, переключив радио в машине на другую волну, с какого-то спортивного матча на нечто, напоминающее кантри, Бриджер перевёл взгляд на молчаливо следящего за дорогой Опресса, дабы убедиться, что тот был не против. И, как говорится: молчание знак согласия, из-за чего Эзра чуть прибавил громкость, вновь повернувшись к окну. И, к его глубочайшему удивлению и даже изумлению, Саваж водил очень... спокойно и даже плавно, из-за чего казалось, словно бы колеса машины парят над дорогой. А на вопрос о том, что же именно в начале заставляло его, Эзру, думать, что Саваж будет водить как ярый лихач с НАГЛУХО отбитым чувством самосохранения, я отвечу — ну, во-первых: потому что это Саваж, который одним лишь своим видом словно бы говорил, что с ним шутки плохи, что, по сути, так и было. А во-вторых об этом говорил потрепанный вид самой машины, на корпусе которой помимо вмятин от аварий или невнимательности её водителя Бриджер заметил и следы от пуль, некоторые из которых, к слову, были довольно таки свежими. Но, как оказалось, внешность бывает отнюдь обманчива, из-за чего, сам не поняв как именно, но ВПЕРВЫЕ за девять лет своей жизни на улице Эзра почувствовал себя... защищенным. Причём чувство это, несомненно, вызывал в нем этот широкоплечий, упрямый и гордый громила, из-за чего, лишь поняв это, Бриджер отвернулся, дабы если что не встретиться со взглядом его светлых янтарных глаз... Стоп, как давно он, Эзра, приметил их цвет?! — вдруг тихо рыкнул про себя парень, радуясь, что сейчас, в темноте сумерек, освещаемых лишь уличными фонарями, Опресс не мог увидеть его раскрасневшееся от смущения лицо. Какого черта он начал думать об этом громиле в... ТАКОМ ключе?! — не понимал он, вновь принявшись изучать салон чужого внежорожника, дабы хоть чем-то себя занять. И, будем откровенны, чужая машина хоть и была в меру опрятной, но... В общем, сойдёт. Глядя на смятую коробку от пиццы, что была почти что у самого лобового стекла, уже изрядно попахивая, на те же крошки от хот-догов или ещё чего-то в этом роде, на "спрятанную" у самого сидения водителя тёмную пивную бутылку, из которой сам же Саваж то и дело пил, Бриджер понял, что тот, по всей видимости, предпочитает нормальной и обычной еде фастфуд. Хотя, оно и неудивительно, учитывая деятельность его... "работы". Скорее всего у него и времени-то нет на то, чтобы приготовить что-то, учитывая то, что Опресс вечно следовал за Молом огромной молчаливой тенью, не отходя от него НИ НА ШАГ. Но это так, всего лишь мысли, дабы хоть как-то отвлечься. Так же внимание парня привлекла и ароматизированная елочка, что висела на зеркале заднего вида. Да, похоже именно ЭТА "вонючка" и перебивает всё то амбре от уже изрядно протухшей пиццы. Ну хоть какой-то от неё толк есть — хмыкнул Эзра, открыв чужой бордачок, в котором помимо десятков скомканных штрафов, старой и, по всей видимости, и вовсе забытой здесь упаковки мятной жевательной резинки и маленького брелка-фонарика Бриджер увидел и кое что... пострашнее. Из-за чего, лишь поняв, что мальчишка открыл его бардачок, Саваж тут же захлопнул его. А на вопрос о том, что же именно там было, я отвечу — пистолет, на котором, как нестранно, не было НИ ПЫЛИНКИ, что УЖЕ говорило о том, что Опресс им пользовался совсем недавно. И именно это осознание заставило парня чуть оттянуть ворот своей куртки. Что там Мия ему, Эзре, говорила пару недель назад? О том, что Саваж сидел? Интересно за что? Не только ведь за воровство, верно? — впервые задался вопросом парень, услышав тихое: — Не суй нос туда, куда не следует. — Но, что странно, на ЭТОТ раз Эзра услышал в чужом голосе лишь усталость, но НИКАК не злобу или раздражение. Похоже Хондо действительно его вымотал — подумалось Бриджеру перед тем, как он примирительно поднял руки ввысь: — Я ничего не знаю, я ничего не видел. — быстро проговорил он, вновь опустив взгляд на руки Опресса, чьи пальцы то и дело подрагивали, из-за чего, чуть подумав, Эзра всё таки, на свой страх и риск, спросил, хоть и не до конца понимал, почему его это так интересует. — Как твои... руки? Мужчина взглянул на него, скептически изогнув бровь, после чего, вновь обратив свой взгляд на дорогу, холодно произнёс: — Тебе-то что? — это прозвучало так безразлично, что вновь заставило Бриджера отвести взгляд, ведь... И вправду: какое ему дело до чужих проблем, верно? С чего бы это он, какой-то оборванец, должен лезть в чужую жизнь? Но вместо этого он произнёс, и сам не до конца поняв, как именно это вышло — но слово, как говорится, не воробей — его не поймаешь: — Просто волнуюсь. — машина при этих словах на мгновение даже притормозила, уже спустя мгновение СНОВА продолжив свой маршрут. А что же до Эзры: то тот аперативно прикусил себе язык, дабы ЕЩЁ не ляпнуть чего лишнего, но... Было уже поздно: Саваж всё слышал. А что же до самого Опресса: то чужие слова его не то что удивили, они его даже... ошарашили, ведь... будем честны, в таких огромных мегаполисах, как Коррусант, услышать нечто подобное можно было разве что от... шлюх, которым как раз таки за это и платят: дабы они говорили и делали то, чего ты хочешь, но этот мальчишка... Его слова ДЕЙСТВИТЕЛЬНО прозвучали... искренне, и... И как раз таки именно это так и ошарашило Саважа: эта... честность. Та самая, которой как раз таки в Коррусанте, если ты хочешь выжить, просто не было места. Эти слова, для него, для Опресса, были чем-то... неправильным и словно бы инородным. Чем-то таким, что он и вовсе почти никогда не слышал в своей жизни, и это, будем честны, вызывало довольно таки противоречивые чувства: ему одновременно было немного не по себе от того, что ему, Саважу, ВООБЩЕ кто-то сказал нечто подобное, но с другой же... С другой же стороны это было даже... приятно? Да, возможно, хоть ему и не хотелось этого признавать. Но тут вдруг Эзра, вглядываясь в стену непроглядного дождя, вдруг увидел несущуюся наперерез их машине белую точку, вдруг проговорив: — Кот... — Что? — не понял Саваж, взглянув на него. — Кот. Кот! Тормози! — Бриджер схватился за чужую руку, попытавшись увести руль в сторону, в то время как сам же Опресс ударил по тормозам, из-за чего машина, свернув с дороги, с грохотом врезавшись в фонарный столб. И вот, удостоверившись, что у него нет переломов, как и в том, что сидевший до этого рядом с ним мальчишка так же жив, мужчина, зло рыкнув, отварил дверь, тут же оказавшись под нескончаемыми каплями ледяного дождя, что больно и словно бы обжигающе бил его по лицу и оголенным плечам. — Брысь отсюда! — Саваж пнул перепугонного и мокрого кота под хвост, из-за чего тот, шипя, тут же сорвался с места, в то время как сам же Опресс открыл капот, дабы проверить состояние дымящегося двигателя. И, как нестранно, стоило ему его открыть, как в лицо тут же пыхнуло целое облако дыма, заставив мужчину вновь закрыть его, ведь, что-то ему подсказывало, что починить свою машину в НАСТОЛЬКО проливной дождь он не сможет ТОЧНО. Ну а что же до Эзры: то тот, так же перепуганный эдакой аварией, трясущимися руками дёрнул за ручку двери, выходя наружу. И, тут же накинув на голову капюшон, стараясь спрятаться от неумолимо бьющих его по лицу капель, парень тут же отпрянул в сторону, когда белая мокрая фигура с тихим шипением и мяуконьем, прерываемым звуками только усиливающегося дождя, проскочила под его ногами, нырнув куда-то во тьму ночных переулков. — Ну что, доволен? — Опресс огромной тенью навис над ним, схватив парня за грудки, одной рукой подняв того над землёй, из-за чего сердце Бриджера невольно упало в пятки. — Из-за тебя мне теперь придётся вызывать эвакуатор! — И что? — Эзра ногами оттолкнул того от себя, вновь оказавшись на твёрдом асфальте. — Ну возьмут они с тебя пару долларов, главное — вытащи всё ценное из машины. Ты знаешь о чем я. — намекая на пистолет в чужом бордачке, проговорил Эзра, на всякий случай держа между ними дистанцию. — Сдался тебе этот кот! — злился мужчина, с силой захлопнув капот, из-за чего тот чуть было не затрещал. — Из него всё равно рано или поздно хот-доги наделают: невелика потеря будет. — То есть ты бы его просто... сбил? — удивился парень, выжидающе глядя на него, хоть и уже, по лицу, видел, что Саваж, по всей видимости, и ВОВСЕ не видел этого кота. Но мужчина на это лишь зло фыркнул, направившись в машину за телефоном. На всякий случай последовав совету мальчишки: вытащив из бордачка пистолет, Саваж точно так же поступил и со своей заначкой, сигаретами и косяком. А то мало ли. — Как я и сказал: не велика потеря. — отвечая на чужой вопрос, произнёс мужчина, направляясь к остановке, дабы не стоять под стеной дождя, чьему примеру последовал и сам Эзра, то и дело закрывая рот рукой, тем самым подавляя вырывающийся из его горла кашель, что, будем честны, сделать становилось всё труднее и труднее. — И почему я не удивлён? — хмыкнул Эзра, дабы хоть как-то разрядить обстановку, добавив. — Но всё таки я удивлён тем, что мы попали в аварию после того, как нам перебежал дорогу БЕЛЫЙ, а не чёрный кот. Мужчина на это лишь что-то фыркнул. И вот, вызвав эвакуатор, Саваж направился к занявшему всю скамейку бездомному: — Эй ты! — Опресс тут же пнул его, не получив на свои слова никакой реакции, из-за чего тот что-то возмущённо пробурчал. — Я к тебе обращаюсь, старик! Мужчина грубо спихнул его со скамейки, что с его, Опресса, габаритами, будем честны, сделать оказалось легче лёгкого. — Ты что творишь, мужик?.. — зло, но в то же время и устало проговорил тот, уже сидя на усеянном окурками и осколками разбитых бутылок асфальте. — Вали отсюда:— Саваж наставил на него дуло своего пистолета, из-за чего чужой пыл тут же поутих. — Так понятнее? Старик лишь часто закивал, тут же вскочив на ноги. И, пошатываясь, направился прочь, скрывшись за той же непроглядной водяной стеной. — Это было необязательно. — глядя на то, как Опресс невозмутимо засовывает оружие под свою майку, дабы его не увидели, и садится на скамейку, доставая пачку сигарет, произнёс Бриджер, скрестив руки на груди. — Зато быстрее. — зажав одну из сигарет между губами, невозмутимо проговорил мужчина, в чьих руках оказался и коробок спичек. И, пытаясь зажечь хотя бы одну из них, мужчина, поняв, что те просто-напросто промокли, цокнул языком, кинув те куда-то в сторону. И, покачав головой, Эзра, на свой страх и риск, так как понимал, что, по сути, он как раз таки и являлся тем, из-за кого они попали в аварию, опустился рядом с ним, пошарив в карманах своей куртки, в которой довольно таки быстро нашёл то, что искал. Из-за чего перед лицом Опресса полыхнул крохотный огонёк зажигалки, на который он, удивлённо взглянув, всё таки приблизился, уже спустя мгновение выдохнул облако пахучего и заставляющего чуть закашлять Эзру дыма. Хоть как-то Бриджер загладит перед этим громилой свою вину, хоть и, будем честны, разбитой машине это врятли поможет. И вот, сидя в эдакой тишине, прерываемой лишь звуками льющего словно бы из ведра дождя, Бриджер смотрел на его водяную стену и просматривающиеся сквозь него редкие огоньки небоскрёбов и еле работающих фонарей. Да, Саваж и вправду был... неразговорчив — про себя хмыкнул парень, вертя в руке знакомую и чуть поцарапанную за эти годы зажигалку, то и дело проводя большим пальцем по её узору. И почему-то это навеяло на него... тоску, что больно защемила в груди... Или же то опять было началом очередного приступа? — с иронией спросил себя тот, горько и вымученно усмехнувшись про себя. Но, уже спустя мгновение, Эзра чуть вздрогнул, удивлённо глядя на протянутую ему сигарету, а затем и на смотревшего куда-то в сторону Опресса, который, кажется, всеми возможными способами старался показать, что ему всё равно на этого мальчишку и этот жест — так, всего лишь поблажка. — Держи. — холодно произнёс он, всучив ему ту в руку, вновь выдохнув через нос дым. Ну а что же до Эзры, которому немного польстил этот жест, так как он понимал, что нечто подобное со стороны Саважа можно было трактовать как эдакое... расположение, что, будем честны, было хорошим знаком, вот только... Парень вновь взглянул на сигарету в своей руке, а затем на зажигалку в другой. Да, конечно, Бриджер был того мнения, что в жизни нужно попробовать всё, — в пределах разумного, конечно же — ведь, как не крути, живём лишь раз, но... И вновь из его горла вырвался кашель: грудь больно сдавило, на язык брызнуло что-то... мерзкое, что-то... солёное, чей привкус уже через мгновение вновь приобрёл нотки металла, на секунду вызвав у Эзры рвотные позывы, насколько это было отвратительно и больно. Но, благо, всё обошлось. Но лишь взглянув на свой рукав, на свою ладонь, что какое-то время плыли перед его взором от невольно выступивших на глазах слез, Бриджера бросило в жар, ведь... Ведь если раньше на его руках оказывались лишь пара крохотный крапин, то конкретно же на ЭТОТ раз то было целое пятно, которое, взглянув на Опресса, парень поспешно вытер о свою штанину, засунув данную ему сигарету в карман. Нет, всё таки только курения ему сейчас и не хватало: да от этой дряни он, скорее всего, и вовсе задохнется ночью. Или же даже сразу, как только закурит. Из-за чего и сказал: — Мне пока нельзя, но... — Он обернулся к Саважу, улыбнувшись ему. — Спасибо. — Раз ты так закашлял лишь от одного моего дыма — я могу судить, что ты ВООБЩЕ не куришь, — вдруг заметил тот, так же посмотрев на него. — Так зачем тебе зажигалка? А он умнее, чем кажется — хмыкнул Эзра, раньше считая этого здоровяка лишь горой тупых мышц, коими безвозмездно пользуется Мол. Но, как оказалось, Саваж способен и наблюдать. И вновь взгляд Бриджера упал на позолоченную вешицу в своих руках, что, будем честны, знавала времена и получше. И вновь на него накотила та самая печаль, от которой он всеми силами старался закрыться, поздно понимая, что от воспоминаний по щекам порой текут слезы. Но, благо, этого не случилось на этот раз, так как тот ответил довольно таки быстро, понимая, что ничего такого в этом нет: — Раньше она принадлежала моему... отцу. — Эзра горько хмыкнул. — И знаешь, он ведь тоже не курил. Эта зажигалка была чем-то в роде... сувенира, который он получил от старого друга. Да, было время... Глаза паренька невольно блестнули, что просто не смогло укрыться от пристального внимания Опресса. — И что же с ним случилось? — спросил он, выдохнув облако дыма. — С твоим отцом. Мужчину действительно интересовал этот вопрос, так как своего отца он, увы, не знал: тот бросил их с матерью на произвол судьбы, из-за чего, как нестранно, Опресс и встал на скользкую дорожку. По крайней мере если раньше он воровал для матери, дабы та ни в чем не нуждалась, то вот позже... Позже в этом просто не было смысла, когда в её жизни появился этот напудренный поганый индюк, который в последствие и выжил его, Саважа, из его же собственного дома, убедив его же мать в том, что он... Опресс зло тряхнул головой, не желая этого вспоминать. Но, как нестранно, если раньше он и думал о том, что всё было в нем: ведь, в конце концов, какому мужику в здравом уме нужна баба с прицепом в лице шестнадцатилетнего подростка, верно? — то конкретно недавно же узнал, что всё было в земле, на которой стоял их дом, который, что неудивительно, его, Саважа, мать и продола, оставшись без крыши над головой и без того ухажера, что и запудрил ей мозги. Так ей и надо. — вновь пронеслось в голове Опресса, когда он снова затянулся, вобрав в лёгкие эту "отраву", выдохнув её через нос. В конце концов, как его научила жизнь, глупость и наивность в нашем мире непозволительная "роскошь", которая строго наказывается, и которую, как считал сам Саваж, они должны вырвать с корнем. Мир не терпит слабых, и такие, как его мать, должны это усвоить. И вновь мужчина обернулся к мальчишке: возможно ли, что с ним случилось нечто... подобное? — вдруг спросил он себя, глядя куда-то вперёд, на проезжающие мимо машины. И даже если так, что от этого изменится? Вот именно. Ничего. Этот... Как его там? Бриджер — обычный оборванец и воришка, с которого ему, Саважу, по сути, ВООБЩЕ нечего было взять. Но, когда же их молчание чуть затянулось, Опресс спросил: — Сбежал? — Эзра тут же чертыхнулся от данного вопроса, удивившись такой наглости, из-за чего зло и даже довольно таки резко выпалил: — Не твоё дело. — после чего, поднявшись, чуть согнулся, словно бы... Словно бы каждый вдох ему давался с трудом. И, как нестранно, Саваж это видел, из-за чего облокотился о прозрачную стенку за своей спиной, с немым вопросом глядя на мальчишку, что, словно бы что-то тщательно обдумав, вытащил из кармана джинс баночку из под таблеток, по звуку в которой оставалась всего одна. И, глядя на таблетку в своей руке, парень поднёс её ко рту, на мгновение остановившись, будто бы находился на эдакой дилеме: стоит ли ему её принимать или же нет. И, недолго думая, тот всё таки закинул её себе в рот, выставив руки из под навеса, что защищал их от дождя, после чего поднёс уже наполненные холодной водой руки к губам, дабы запить ту... таблетку. И если бы он этого не сделал, Саваж бы легко мог подумать, что то были наркотики, чему, собственно, и не удивился бы, но... Это было не так. Мальчишка что, болеет? — хмыкнул он, потушив сигарету о скамейку. Хотя, почему его это так интересует? — вдруг спросил себя Опресс, поднимаясь, так как видел фары и знакомые очертания подъезжающего эвакуатора. Чужие проблемы, как нестранно, не должны его волновать. И, честно говоря, не волнуют, но... Нет, хватит. — встряхнул он головой. Без каких либо "но": не волнуют — и не волнуют. Не его проблемы. И, вновь вздрогнув от окативших его ледяной волной капель, что в миг врезались в его тело десятками сотен игл, Опресс прошёл к эвакуатору, дабы объяснить ситуацию и то, куда именно вести его машину. И, после недолгих переговоров, Саваж махнул Эзре рукой, дабы тот подошёл, что тот, как нестранно, и сделал: — Залезай, в мастерскую едем. — произнёс он. — До завода доберёшься сам: брат отдаст тебе вторую твою половину... — Стоп, есть ещё и вторая?! — глаза парня полезли на лоб, из-за чего Опресс лишь скрестил руки на груди, неверяще уточнив: — Только не говори, что ты не знал. — Эзра на это лишь неловко почесал затылок, молча залезая в чужую машину, из-за чего самому же Саважу хотелось либо ударить по лбу себя, либо же провернуть это уже, непосредственно, с самим мальчишкой. Но, как нестранно, он обошёлся лишь усталым вздохом, забираясь на место рядом с водителем эвакуатора. Да, — невольно пронеслось в его голове. — За свою жизнь он пережил многое, но чтобы в ОДИН день и сразу СТОЛЬКО — нет. Похоже этот мальчишка ещё полон сюрпризов... И почему-то эта мысль заставила невольно усмехнуться...