В плену Коррусанта.

Мирно бредя по улицам давно знакомого ему мегаполиса, Эзра, завернув куда-то за угол, в миг закинул в рот одну из таблеток, что тут же "обожгли" его язык и небо неприятной горечью, усилием воли заставив того сглотнуть. И, чуть поморщившись, парень вновь сунул пачку себе в карман, чуть прокашлявшись, но... Но вскоре же этот самый кашель, что отдался лёгким першением в его горле, превратился в самый настоящий и неподдельный лай, вынуждая Эзру облокотиться рукой о стену, согнувшись пополам: он чувствовал, как в его груди словно бы что-то отрывается маленькими склизскими комками, с каждым новым его кашлем поднимаясь ввысь, к горлу. И, уже спустя мгновение, тяжело и часто дыша, дабы "помочь" этой дряни выйти, Бриджер сплюнул, и... И тихо выругался, глядя на мутное красное пятно под своими ногами, что уже НИКАК нельзя было бы скрыть в рукаве, прикрывшись рукой. И, что ещё хуже, за прошедший месяц Эзра ОТЧЁТЛИВО ощутил, как временами горят его щеки и лоб, как пульсирует его голова, так и наровясь взорваться. Болезнь прогрессирует — понимал парень, от безвыходности сжав кулаки. Это чёртово... оно... С каждой неделей ему, Бриджеру, становится всё хуже и хуже — это он понимал точно и ясно. Собственно как и то, что лекарства больше не помогают: да, они как-никак замедляли распространение всей этой дряни и, возможно, смогли бы помочь ему, Эзре, если бы он стал принимать их чаще, но сейчас... Парень вновь с сожалением взглянул на мятую упаковку в своих руках. Сейчас от них не было никакого толку. Черт, да они даже банальную боль больше и ВОВСЕ не притупляли, и... Ему нужно в больницу — в который раз пронеслось в голове паренька. В НАСТОЯЩУЮ больницу, в которой ему ТОЧНО смогут помочь, но... Вот именно: везде было это чёртово "но" — бесплатная медицина, скажем так, была все равно что тратой своего времени — это Эзра знал наверняка. Максимум, что ему смогут там сделать, так это дать аспирин да укольчик от банальной простуды. Всё. На этом их полномочия заканчивались. А Эзра... Эзра ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хотел жить, хоть и неоднократно ловил себя на мысли, что у него нет АБСОЛЮТНО никакой цели, ради которой он бы так желал этого самого выживания. Изо дня в день одно и то же — внезапно пронеслось в его голове: таблетки, воровство, еда, сон — и так по кругу. Из раза в раз, изо дня в день, из года в год, одно и то же, но... Он выживет — Эзра отолкнулся от стены, твёрдой походкой продолжив свой путь. Он ОБЯЗАТЕЛЬНО выживет: на зло всем и, конечно же, в угоду себе. Он найдёт то, ради чего жить, когда нибудь, но Эзра ПОКИНЕТ этот чёртов город, когда нибудь, но он ОБЯЗАТЕЛЬНО найдёт то самое место, которое будет в разы лучше Коррусанта и его двуликой сущности. Когда нибудь, но Эзра больше не будет никем. Когда нибудь, но он обретёт свою... свободу... * * * И вот, наконец, завидев впереди себя эдакую "будку", стоило лишь в которой открыть дверь, как ты тут же видел спускающиеся куда-то вниз, в темноту, ступени, Эзра, ничуть не боясь, ступил в эту самую тьму, слыша, с каким эхом отдаются его же собственные шаги. И вот, оказавшись в довольно таки светлом помещении со странными полиетиленовыми занавесами, сквозь которые то и дело просматривались чужие фигуры, парень и не удивился, что конкретно для НЕГО дверь в чужую "берлогу" оказалась раскрыта нараспашку: в конце концов, они с Визаго сотрудничали уже далеко не один год, из-за чего многие из его людей уже давно знали темноволосого оборванца в лицо, как и то, что он, по сути, является одним из них, хоть и появляется здесь отнюдь не часто. И вот, проходя мимо стола с самыми разнообразными деталями, Эзра невольно засмотрелся на то, как двое мужчин, что стояли возле него, чуть ли не на автомате собирали пистолеты. Но раздавшийся откуда-то справа выстрел заставил Бриджера вздрогнуть, вновь вернувшись в действительность: похоже они проверяли собранном оружие — пронеслось в его голове перед тем, как он вновь двинулся к чужому кабинету. Да, Визаго, как и Хондо, славился своей любовью к контрабанде и запретным, но таким ЖЕЛАННЫМ "безделушкам". Да и незаконной торговлей и сборкой оружия он ТАК ЖЕ занимался, ничуть не боясь, что их лавочку, так сказать, "прикроют". Хотя, если подумать, это как раз таки было маловероятно, учитывая, что, во-первых: вход в чужой подвал находится в довольно таки неблагоприятном и нелюдном районе. А во-вторых: узнать об этом можно было разве что от того, кто здесь когда-то был, а Визаго к вопросу доверия относится довольно таки серьёзно, из-за чего, как нестранно, подобных случаев ещё не было. — Эзра! Дружище! Как жизнь? — лишь завидев мальчишку, мужчина тут же расплылся пусть и в фальшивой, но от этого не менее широкой улыбке, поднявшись. — Ну, думаю, сам понимаешь: ворую, выживаю и СНОВА ворую... — произнёс тот, так же натянуто ухмыльнувшись. — В общем: всё как всегда. — Рад слышать, что в твоей жизни такая стабильность. — фыркнул Визаго, доставая из стоявшей до этого за его спиной коробки пистолет. — Но время — деньги, друг мой. Гляди. Мужчина протянул оружие ему, но давать в руки, как нестранно, и вовсе не собирался: слишком уж оно было дорогим, чтобы какой-то мальчишка его сломал. И то был отбрасывающий на чужую руку и даже одежду самого Бриджера золотой или, скорее всего, лишь позалоченный пистолет с изящной и неимоверно тонкой и даже красивой для самого же Эзры гравировкой. — Красивая вещица, да? — хмыкнул Визаго, вновь отправив его в коробку. — Красивая и НЕИМОВЕРНО опасная. — И кто же это такой мажор, решивший выделиться и купить себе золотой пистолет. — принимая "груз" из чужих рук, уточнил парень, так как ему ДЕЙСТВИТЕЛЬНО было сложно представить такого богатого человека, разве что... — Какая разница? — вдруг хмыкнул тот, скрестив руки на груди. — Главное — мне за это платят. И тебе, позволь заметить, ТОЖЕ. Так что смотри не потеряй. — Не смеши меня. — фыркнул Эзра, закатив глаза. — Разве я когда нибудь... — Я серьёзно. — вдруг как-то взвалнованно проговорил мужчина, глядя на него. — За этот груз отданы неимоверно большие деньги, и если он так и не достанется заказчику — и ты, и я, ОБА превратимся в решето. Так что терять его не в твоих интересах. И почему-то от этой самой фразы Бриджеру стало не по себе. Но, как не крути, деньги ему были ох как нужны, так что и терять их из-за своей трусости, которую временами называл "осторожностью", Эзра не собирался, из-за чего и подхватил коробку, взяв из рук Визаго крохотный клочок бумаги с начерканным на нем адресом. И сам дом, а точнее квартира, находился в районе, который парню, как нестранно, ТАК ЖЕ был знаком: и, не будем скрывать, место это было отнюдь не из приятных, но... Кого это волнует, верно?.. * * * Глядя на очередного "зазнайку", позволившего себе украсть у них, а точнее у Мола, Саваж даже не вздрогнул, так и оставшись стоять у двери со скрещенными на груди руками, когда чужой пистолет чуть ли не с оглушающим звуком выстрелил, заставив мужчину перед Молом с криками и даже плачем повалиться на колени перед ним, зажимая раненый живот. Воры, пожалуй, были одними из тех, кого презирал не только его брат, но и сам Саваж тоже: они были подобны... крысам, втесавшимся в их же собственные ряды, с КАЖДЫМ своим шагом лишая их чего-то. И НИ ОДИН из Опрессов, как нестранно, не любил "делиться", зная, что если вору удастся украсть что-то ОДИН раз — он, почувствовав свою безнаказанность, захочет сделать это снова. И Мол не собирался давать такой... погони надежду, что они смогут провернуть это ЕЩЕ раз. — Саваж, будь так добр, покажи нашим дорогим друзьям, что мы делаем с воришками. — на лице мужчины при этих словах не дрогнул ни один мускул. Как и на лице самого Саважа, что, не взирая на все те мольбы о пощаде, что издавала эта крыса у его ног, подошёл вплотную к нему, сжимая в руках свою мантировку. И, дождавшись лёгкого, почти НЕВИДИМОГО человеческому глазу кивка брата, Опресс замахнулся, с силой ударив по чужим рукам, из-за чего тот взвыл... И вот, спустя какое-то время, когда Саваж вынес уже несопротивляющуюся и еле дышащую "тушку" вора, выставив её на всеобщее обозрение, дабы показать, что будет с теми, кто пойдёт наперекор их слову, мужчина прикрыл за собой дверь, услышав слова Мола: — У меня есть к тебе разговор, Саваж. — произнёс он. — Серьёзный. Мужчина непонимающе посмотрел на него: — Что-то случилось, брат? — садясь напротив него, тот скрестил руки на груди, УЖЕ зная, что когда Мол говорит "серьёзно" — разговор ОТНЮДЬ не обещает быть приятным. — Да, есть кое что. — Мол закинул ногу на ногу. — И это касается того мальчишки: Бриджера. Саваж тут же напрягся, хоть и сам не до конца понимал, чем именно могла быть вызвана подобная реакция при упоминании одного лишь имени. Мужчина продолжил вновь, и тон его был неимоверно холоден, но и ко всему прочему так же... требователен: — В последнее время вы с ним слишком ЧАСТО проводите личное время... вместе. — казалось, словно бы это слово далось ему с трудом, и было произнесено с каким-то... отчуждением, если и вовсе не с отвращением. — И мне это не нравится. И, как нестранно, это действительно было так: за последний месяц, с того самого дня, как они с мальчишкой покинули Палубу Хондо, Саваж с Эзрой и вправду стали... ближе. Опресс больше не угрожал ему и не обещал скорой расправы, как то было прежде... Ну, или, по крайней мере этих самых угроз и ругани стало в разы меньше. И, как бы ему, Саважу, не хотелось бы этого признавать, но... с этим говорливым и острым на язык засранцем ему и впрямь было... интересно. Бриджер ему и вправду поведал многое о тех самых кварталах, где он, Опресс, и вовсе до этого никогда не был, что и помогло ему выйти победителем из сложившихся ситуаций. Да и к тому же, не будем скрывать, хоть почти каждая его с мальчишкой встреча и несла нечто в роде... приключения, которые порой и приносили... дискомфорт, но... — Саваж невольно провел пальцами по уже почти что полностью зажившим за это время ожогам — Бриджер словно бы... принёс в его унылую и однотипную, хоть от этого и не менее опасную жизнь... красок. Привнес в его жизнь нечто... новое и непонятное самому Саважу, с чем он, будем честны, не хотел бы расставаться. По крайней мере сейчас. Но понимая, что брат ждёт от него хотя бы КАКОЙ-ТО реакции, мужчина ответил: — У парня ловкие руки: он нам полезен. — тут же проговорил тот, УЖЕ видя, что подобный ответ, по всей видимости, не удовлетворил его брата. — Или ты говоришь о чем-то другом? И, словно бы что-то разглядев за этим невольно отведенным в сторону взглядом, Мол чуть цокнул языком, вдруг сказав: — Несомненно, мальчишка нам пригодится, но до тех пор, пока этот момент не настанет, я НЕ ХОЧУ чтобы ты уделял ему столько свободного времени. — мужчина обошёл брата по кругу. И видя, что тот уже было хочет ему что-то сказать, возмутиться, возразить, Опресс изрёк. — В качестве соратника или даже друга этот мальчишка для тебя бесполезен — сам должен понимать. — и вдруг добавил: уже БОЛЕЕ знающе и даже в чем-то словно бы... понимая его. — А если же это связано с чем-то иным: то позволь напомнить, что в нашей "профессии" привязанности... излишни. Бриджер, как бы тебе не хотелось этого слышать — обычный бродяжка и вор, что думает лишь о лишней паре купюр и о том, как бы дожить до завтрашнего дня. И раз он ВСЁ ЕЩЁ жив — смею предположить, что у него довольно таки пытливый ум и пара хитростей в кармане. — и почему-то с каждым словом Мола, что вселяли в него, Саважа, противоречия, мужчина чувствовал, как в нем начинает вскипать гнев, вот только... На кого тот был направлен Опресс и вовсе не понимал, хоть и знал то, что слышать слова Мола было всё труднее и труднее, всё... неприятнее. Но тот продолжил вновь. — И я не удивлюсь, если мальчишка просто решил втереться тебе в доверие, дабы иметь хоть какие-то привилегии в этом... — пробежавшая под ногами мужчины крыса тихо пискнула, ощутив воткнувшееся ей в спину лезвие, что скрывалось в трости Опресса, что в миг посмотрел на брата, словно бы и вовсе не заметив этого грызуна. — ...Клоповнике. — и, разворачиваясь, тот зашагал прочь, на ходу одевая свой дорогой пиджак. — Не забывай об этом Саваж: в Коррусанте ты либо выживаешь, либо нет... И вот, сэкономив себе пару лишних долларов, которые Визаго СПЕЦИАЛЬНО выделил ему на такси, Эзра решил проехаться на метро, понимая, что это было НАМНОГО дешевле какой-то там машины. Да, пусть и грязнее, но зато дешевле. И сейчас, выйдя на оживленную улицу, где таких, как его, Эзру, можно было увидеть лишь изредко сидевшими у домов или в очередных переулках и подворотнях, парень, не глядя, прошёл мимо одного из них, тут же закатив глаза, прочитав надпись на картонной коробке, что он держал: "Каждая монетка зачтется". И почему-то это вызвало у Бриджера призренную ухмылку или даже оскал, ведь, как не крути, хоть парень и вправду большую часть своего времени за ВСЕ эти годы проводил на улице, но одним из этих попрошаек он себя не считал ВОВСЕ. Почему? Да хотя бы потому что, за ВСЕ эти ДЕВЯТЬ лет парень НИ РАЗУ не опускался до того, чтобы просить милостыню, зная, что либо тебя изобьют и прогонять "служители закона", либо же тебе и ВОВСЕ ничего не дадут. Эзра НИКОГДА не был настолько глуп, чтобы пологаться на чужую помощь: ещё тогда, в детстве, он уяснил одно правило, по которому и жил этот мир и ВСЕ, кто находится в нем: один против всех и каждый за себя. Если ты не можешь позаботиться о себе САМ — ты долго не протянешь, как бы ужасно или цинично это не прозвучало. Но так же действовало и ЕЩЁ одно правило, которое, будем честны, приходилось Бриджеру даже по нраву: — Смотри куда прешь! — зло рыкнул на мальчишку мужчина, поправив свой деловой костюм. — Простите. — невинно улыбнувшись, Эзра ускорил шаг, лишь за следующим поворотом достав из своего рукава чужой кошелёк. И улов в нем, как нестранно, был довольно таки... приличным — хмыкнул Бриджер, сунув уже принадлежащие непосредственно ЕМУ купюры в карман, поудобнее перехватив коробку в своих руках. Как однажды Эзре поведал один его знакомый: бери пока дают, а если не дают — отбирай силой. Причём хоть парень и довольно таки давно жил по эдакому закону, но озвучил ему его человек, который не побоялся сказать этого вслух. Причём услышал это парень совсем недавно: всего какие-то пару недель назад, от... Саважа, с которым за это время успел довольно таки тесно сработаться. И именно из-за этого и понял, что Опресс, как оказалось, может быть не только молчаливой широкоплечей тенью Мола, что готова голыми руками вырвать обидчику брата кадык, но и... таким же жутким и небрезгающим самыми изобильными ругателствами здоровяком, что и вправду с лёгкостью вгрызется тебе в глотку, но... В последнее время его угрозы скорой расправы по отношению к самому Эзре почти что сошли на нет, а это, будем честны, УЖЕ было не то что хорошим, а просто ОТЛИЧНЫМ знаком — Бриджер это знал точно и ясно. Собственно как и то, что если и вправду сможет сдружиться хотя бы с ОДНИМ Опрессом — его жизнь КОРДИНАЛЬНО изменится. Причём изменится в лучшую сторону. В конце концов, когда у тебя имеются влиятельные и, что ещё лучше, ОПАСНЫЕ "друзья" — ты будешь как сыр в масле кататься. И Эзра НЕИМОВЕРНО этого хотел: хотел лучшей жизни, зная, что завтра ему не придётся оглядываться, боясь, что ему могут нанести удар в спину. И хоть парень знал, что это не то что маловероятно, а ПРОСТО невозможно, но... Как говорится: мечтать не вредно. Но тут взгляд Бриджера внезапно упал на знакомый внедорожник со знакомой вмятиной, что "украшала" его бампер, из-за чего парень невольно почесал затылок, всё ещё ощущая вину за произошедшее. Но конкретно СЕЙЧАС чужая машина интересовала Эзру в ПОСЛЕДНЮЮ очередь, ведь, как не крути, но если она сейчас стояла ЗДЕСЬ — значит неподалёку был и её владелец. Которого Бриджер довольно таки быстро выявил среди толпы прохожих в одном из маленьких и довольно таки сомнительных кафе. Что, будем честны, сделать было довольно таки легко, учитывая, что широкую спину Опресса Эзра узнает ВСЕГДА. И сейчас, сам не зная, зачем именно, но парень направился к нему, к своему удивлению вдруг ощутив нечто, напоминающее... лёгкое покалывание в кончиках пальцев. Но почему-то не мог сказать наверняка: было ли то вызвано этой чёртовой болезнью, или же чем-то... иным. Хотя о каком здесь "ином" могла идти речь, верно? И вот, зайдя в забегаловку, Эзра хлопнул знакомую фигуру по плечу, тут же ощутив, как от неожиданности чужого прикосновения напряглись мышцы мужчины: — Эй, Саваж, как дела? — Бриджер опустился на стул напротив него, откинувшись на его спинку. Но, услышав слабый треск пластика — тут же сел прямо, дабы не искушать судьбу. — Ну что? Есть для меня что нибудь? Ну, не знаю. "Подработка" какая или ещё что-то в этом роде? Парень коротко подмигнул, к своему удивлению вдруг поняв, что, похоже, Опресс был... в раздумиях, раз до сих пор не послал его на три весёлых буквы, как делал это при каждой их встрече. И почему-то, глядя на то, как тот отвёл невидящий взгляд куда-то в сторону, на то, как он прильнул губами к стаканчику кофе, Эзра словно бы кожей ощутил, что... Саважа что-то гложит, вот только... что именно? — Эй, Саваж. Всё в порядке? — парень, сам того не осознавая, накрыл чужую руку своей, тем самым словно бы заставив мужчину очнуться и тут же отдернуть СВОЮ руку. — Вали отсюда, пацан. — тут же ощетинился тот. — Работы нет и больше не будет: проваливай. — Я бы сказал, что это было грубо, но, зная тебя, я лучше промолчу. — фыркнул Эзра, оглянувшись. И вновь его взгляд упал на машину, что была припаркована у самого кафе. Причём так, чтобы НИКТО больше не смог там припарковаться. Да, — мысленно хмыкнул Бриджер. — Саваж, как всегда, в своём репертуаре. И почему-то, глядя на чужой внедорожник, губы парня растянулись в хитрой и даже довольной ухмылке: добираться до того самого места, которое ему обозначил Визаго, парень будет ещё с час, может полтора — и это пешком. Но вот если же на машине, причём, что самое главное, БЕСПЛАТНО — Эзра сможет сэкономить и время, и деньги, главное — это убедить Опресса. Из-за чего, недолго думая, Эзра подался навстречу ему: — Слушай, Саваж, мы ведь с тобой друзья, верно? — начал издалека тот, довольно таки быстро получив короткий, но поражающий своей честность, если уж не хамством, ответ: — Нет. — мужчина, что до этого спокойно сидел за столом, медленно попивая кофе, тут же запрокинул стаканчик ввысь, одним глотком осушив его. После чего, так же неожиданно быстро поднявшись, кинул этот самый стаканчик в мусорный бак, направившись к выходу. И Эзра, как нестранно, за ним: — Ауч! Я ранен до глубины души! — Бриджер наигранно схватился за сердце, чуть хохотнув, увидев, как Саваж раздражённо закатил глаза, покачав головой. — Ты ведь от меня не отстанешь, верно? — за этот месяц на СОБСТВЕННОЙ шкуре ощутив, каким порой дотошно-упрямым бывает мальчишка, понял Опресс, облокотившись о крышу своей машины. И увидев довольный кивок, мужчина устало вздохнул. — Что тебе от меня нужно? Только быстро: мне ещё нужно встретиться с одним человеком. — Будь другом: подвезти до этого места, — Бриджер протянул ему скомканный лист бумаги со знакомым для него, Эзры, почерком Визаго. — А дальше я как нибудь сам. Нужно отдать "маленькую безделушку" одному зажравшемуся богачу. Но сам же Опресс почему-то смолк, перечитав чужую записку ещё пару раз. После чего, нехотя, но все таки кивнул мальчишке, из-за чего тот, пока Саваж не передумал, аперативно сел на переднее сидение, чуть вздрогнув от резкости чужого голоса, когда Опресс оказался за рулём: — Но если ты ещё, хотя бы ОДИН ЕДИНСТВЕННЫЙ раз, хотя бы ПАЛЬЦЕМ коснешься руля моей машины — я выброшу тебя прямо на ходу. — припоминая Бриджеру то, что произошло с ними месяц назад, серьёзно изрёк мужчина, из-за чего сам же Эзра лишь примирительно поднял руки ввысь, тем самым говоря, что проблем не будет. Да, а Саваж ведь, как не крути, злопамятный — фыркнул себе под нос юноша, блаженное откинувшись на спинку сиденья. Как же всё таки хорошо, когда у тебя есть знакомый с машиной... * * * И, как оказалось, ехать им и вправду пришлось недолго, вот только... Район, в котором припарковался Саваж, отнюдь не походил на место, где мог жить богатый и состоятельный человек, которому он, Эзра, и вёз данный ему "груз": то тут, то там Бриджер видел осколки битого стекла, горы мусора, под которым, казалось бы, были чуть ли не закопаны сами мусорные, переполненные баки. Эзра видел даже горящие бочки, возле которых то и дело грелись бездомные, своими куртками и пальто стараясь укрыться от только-только начинающегося дождя. Собственно, как и сам Эзра, что натянул на голову капюшон, в то время как сам же Опресс, казалось бы, и вовсе не замечал то и дело капающих на его бритую голову и оголенные плечи капли. — А тут... мило. — Бриджер двинулся вперёд, с отвращением перешагнув крохотное тельце сбитой и, похоже, ДАВНО лежащей здесь собаки. — Мерзость... И это и вправду было так, из-за чего парень в миг отвернулся, ускорив шаг, так как от жужжания над этой дрянью мух у паренька появилось смутное чувство тревоги, как, собственно, и от направленных в его сторону заинтересованных, а то и вовсе злобных взглядов. Почему? Да хотя бы потому что хоть у Эзры официально и не было постоянного места, где он бы мог жить, но, как не крути, Бриджер себя не запускал, из-за чего ЛЕГКО мог затеряться в толпе обычных школьников или прохожих: Эзра периодически мылся, дабы не вонять так, словно бы он на помойке спал, Бриджер исправно питался, ничуть не чувствуя угрызений совести за то, что крал эту самую еду, и, как нестранно, одежду он ТАК ЖЕ держал в подобающем виде, хоть и, не спорю, не воротил нос от того, что не приходилось ему по нраву. Эзра был... СЛИШКОМ опрятен для этого места — чего уж тут скрывать? А на вопрос о том, что же именно заставляло его так вести себя, не смотря на свое положение в обществе и положение в целом, я отвечу — а то, что, кем бы ты не был, но люди ВСЕГДА смотрят сначала на одежку, а лишь ПОТОМ на самого человека. И парню, как нестранно, только этого было и нужно: для него сливаться с толпой было не то что удобно, но и попросту полезно, из-за чего он с лёгкостью мог, например, украсть чужой кошелёк без страха быть пойманым. По крайней мере сразу. Да и, будем честны, бональное желание побыть обычным человеком, а не каким-то отбросом или выродком, порой превозмогало в Эзре желание просто существовать. Но, честно говоря, конкретно в ЭТОМ районе парень почти НИКОГДА не был, из-за чего и невольно попятился, словно бы физически ощутив ту самую тяжесть чужих взглядов, что, казалось бы, были готовы уничтожить и растоптать его. — Ты потерялся, мальчик? — Бриджер тут же вздрогнул от чужого скрипучего голоса, ощутив на своём плече крепкую и даже болезненную хватку скрюченных грязных пальцев. Сбоку от него возникла сгорбившаяся фигура то ли старухи, то ли же лишь выглядевшей как старуха женщины: возможно от постоянных пьянств, а может быть и от чего-то более... серьёзного. Но когда же Эзра попытался сбросить чужую руку со своего плеча или же и вовсе вырваться, хватка стала сильнее, заставив его сердце подскочить к самому горлу. — Ну что ты так? Неужели боишься старушку? Идём, мы с моими сынками поможем тебе выйти из этого УЖАСНОГО места. Она указала в сторону тёмного переулка и находящихся в нем широкоплечих дуболомов, что своими размерами почти что достигали самого Саважа, настойчиво потянув его за собой. И, сам не по наслышке зная, чем именно порой заканчивается подобное "добродушие", Эзра упёрся всеми силами, что у него только были: — Нет, я... Меня ждёт друг... — Бриджер попытался вырваться из чужой хватки, но, как нестранно, у него это просто не вышло. — Не волнуйся, мы поможем тебе его найти... — настойчиво продолжала гнуть свое та, внезапно отпрянув, когда на второе плечо паренька легла рука побольше и, как нестранно, посильнее, одним рывком дернув Бриджера к себе, из-за чего тот тут же спиной ощутил широкую грудь. — Пошла прочь, ведьма. — Саваж грубо толкнул старуху в плечо, из-за чего та чуть было не упала, запутавшись в грязном, драном падоле своей юбки. И, лишь завидев это, эти так называемые "сынки", что до этого прятались в тени переулка, в миг сделали пару шагов к Опрессу, тут же остановившись, заметив под чужой майкой рукоять пистолета. И, запрокинув голову ввысь, дабы хотя бы немного увидеть лицо мужчины, Эзра даже чуть опешил, заслышав чужие слова. — Мальчишка мой: и если кто-то из вас хотя бы ПАЛЬЦЕМ его тронет — будет иметь дело со мной. — в голосе мужчины прозвучали нотки нескрываемой угрозы, как и, собственно, нотки той самой непоколебимой уверенности в своих силах, из-за чего те отступили. И, оглянувшись, дабы удостовериться, что его слушают, добавил уже громче. — Надеюсь меня слышали ВСЕ. После чего, вновь грубо дернув Бриджера, положил руку на его плечи, на всякий случай прижав к себе, дабы дать понять всем, с кем именно тот был. Из-за чего сам же парень невольно напрягся, внезапно переосмыслив значение поговорки "Под крылом". Ого, — невольно выдохнул тот, ведь, будем честны, он ожидал ЧЕГО УГОДНО, но НИКАК не того, что Саваж его... защитит. Причём сделает это... вот так. И почему-то от этого самого осознание Бриджеру стало даже немного жарко, из-за чего его лицо заполыхало. Или же дело было в непосредственной близости к самому Опрессу? Да, возможно. Но поняв, что их молчание чуть затянулось, он вдруг спросил: — Знаешь, я думал, что ты уже давно уехал и... — Эзра боялся даже пошевелить руками, хоть и чувствовал, как именно те затекли от подобного положения. — Ну... Сам понимаешь, и... — Пожалуйста. — сразу поняв, что же именно хотел сказать мальчишка, холодно изрёк Опресс, направившись к тому самому зданию, в которое ему, Эзре, и нужно было. А на вопрос о том, что же именно заставило Саважа защитить этого неотесанного болвана, я отвечу — а то, что он, Опресс, знал, что именно здесь бывает с чужаками: и либо же их просто избивают и грабят, либо же и вовсе... убивают. И мужчина это знал не по наслышке, так как не только ВИДЕЛ это своими собственными глазами, но и самолично УЧАСТВОВАЛ в этом, но... Почему-то мысль о том, что он, Саваж, сможет увидеть очередное объявление об убийстве в TV-новостях о неудачливом и невезучем подростке, вызывала у мужчины нечто... странное. Чувство, которое он просто НИКАК не мог описать. Разве что тем, что он просто... не хочет, чтобы мальчишку ждала подобная участь... И вот, наконец, добравшись до нужного этажа и адреса, перед Бриджером возникла тёмная зелёная дверь с треснувшей и откалывающейся краской и потертыми позалоченными цифрами: "69", которые, дураку понятно, были уже далеко не первый раз переклеены, дабы не падали. И всё же у Эзры вызывало сомнение то, что в подобном месте просто НИКАК не мог жить тот, кому и была адресована "посылка". Хотя, возможно, это было так, дабы в случае чего запутать след и не дать себя найти тем или иным... "недоброжелателям". И, глубоко вздохнув, парень постучал. Но никто не открыл. Он попробовал снова — и опять ничего. Так продолжалось ещё пару раз до тех пор, пока Бриджеру не надоело и он кое как сдержался, дабы не пнуть чужую дверь. Но вот, наконец, из-за поворота показалась знакомая широкоплечая фигура: — Кажется его нет. — тут же изрёк Бриджер, так и не решаясь поставить коробку на грязный, пыльный, чуть ли и вовсе не погрязший в мелком мусоре пол. — И что будем... Но договорить Эзра так и не успел, так как уже через мгновение, одним лёгким движением вставив ключ в замочную скважину, Саваж толкнул дверь, входя внутрь: — Коробку оставь у двери — и проваливай. — Опресс тут же плюхнулся на давно потерявший свои ножки протертый диван, прикрыв лицо рукой. А что же до Эзры: то тот, так и продолжая стоять в ступоре, лишь заслышав чужие слова, тут же прокашлялся, чуть было не задохнувшись от чужой наглости. То есть они, получается, ВСЁ это время ехали... к нему?! — мысленно воскликнул парень, чуть ли не багровея от злости и негодования, ведь, по сути, он уже ДАВНО мог отдать этому широкоплечиму ублюдку треклятую коробку — и отправиться во свояси. Но нет же: они проделали с ним такой путь, чтобы он, Эзра, просто положил коробку у двери— и ПЕШКОМ отправился на три весёлых буквы. И сейчас, чуть ли не швырнув коробку на заваленный самым разным хламом столик у самой двери, Эзра было сделал пару шагов вперёд, дабы сказать ему пару "ласковых". Но раздавшиеся снаружи выстрелы заставили вздрогнуть, подбежав к окну, снаружи которого он, Бриджер, увидел каких-то болванов, что тыкали друг в друга пистолетами, что-то крича на своём языке. И, обернувшись к и вовсе не моргнувшему на это "проишествие" мужчине, Бриджер спросил: — Как я понимаю, у вас здесь всегда так? — парень вновь выглянул в окно, видя, что словестная драка и угрозы перешли в НАСТОЯЩУЮ, из-за чего двое уже изрядно катались по земле. — Поживешь в этом районе с моё — выстрелы для тебя превратятся в дрель надоедливого соседа. — не оборачиваясь к нему, бросил тот. — Но в отличие от соседа, этих можно... "утихомирить". И, думаю, сами понимаете, что именно подразумевалось под этим самым словом. — Так кому предназначается эта... "игрушка"? — сделав ещё пару шагов по чужой квартирке, что как раз таки и заканчивалась этой самой комнатой, посреди которой стоял давно сломанный диван, всё таки решил спросить Эзра, понимая, что раз Саваж его пока ещё не прогнал — у него было на это право. И ответ, как нестранно, пришёл довольно таки быстро: — Это вещь брата. — Опресс снял свои ботинки, бесцеремонно бросив их в разные стороны, наплевав на всё. — Кто бы сомневался. — тихо себе под нос фыркнул парень, понимая, что, скорее всего, Саважу просто в голову не смогла бы прийти мысль иметь золотое оружие. Почему? Да хотя бы потому что, грубо говоря, "выпендриваться" — это дело богачей. Таких, как, например, Мол. Так что... Но внезапно, как раз таки поймав себя на этой самой мысли, Эзра вновь оглянулся: а они с Саважем точно... братья? — внезапно спросил себя он. Ведь обычно Мол разъезжал на дорогих авто, носил не менее дорогие костюмы и золотые украшения, в то время как сам же Саваж... обходится тем, что есть. И почему-то, глядя на обстановку чужой однокомнатной квартирки, на её уже изрядно поломанную мебель, на её облезшие от обоев стены, да и просто на квартал, в котором она находилась, Бриджер знал наверняка, что у самого же Мола, по меньшей мере, был просто ОГРОМНЫЙ "особняк" в центре города. В котором, как считал сам парень, скорее всего возможно было даже заблудиться. Мол жил как король — это было ясно как день, но... Почему же Саваж живёт так, раз они с Молом братья? И, как нестранно, парень всё таки решил озвучить свой вопрос вслух, довольно таки быстро получив на него ответ: — Брат и так слишком многое для меня сделал, — вдруг проговорил Опресс. — И просить его о большем я просто не имею права. Да и к тому же, такая жизнь мне по душе: будь у меня выбор — я бы вновь очутился в трущобах Коррусанта. Эзра же на это лишь призренно цокнул языком: — Вот как? — он зло хохотнул, не веря, что кто-то и вправду может сказать нечто подобное вслух. — Не смеши меня: будь такой выбор у МЕНЯ — я бы и дня не провел в этой... дыре. — Хочешь уехать? — этот вопрос прозвучал неожиданно холодно, но в то же время Бриджер словно бы и ощущал вставшее в воздухе ожидание. Ожидание его, Эзры, ответа, который тот, недолго думая, и дал: — Были бы деньги — и я бы самый первый уехал. — честно сказал он, сделав ещё пару неуверенных шагов по чужой комнате. — Но, увы и ах: не судьба. — и это и вправду было так, учитывая то, что в принципе Эзра без причины врать не любил. Да и конкретно СЕЙЧАС просто-напросто не видел в этом смысла: они с Саважем были на равных... Ну, ПОЧТИ на равных. Но тут вдруг парень резко остановился, спросив. — А почему ты... просто не забрал эту... коробку? — он обернулся к мужчине. — Зачем нам нужно было ехать с одного конца города на другой, если можно было просто... не заморачиваться? И этот вопрос действительно интересовал его, ведь, по сути, во всем этом "походе", получается, просто не было смысла. А что же до самого Опресса: то, честно говоря, он и сам не знал ответа на чужой вопрос, ведь сейчас, лишь задумавшись над чужими словами, мужчина и вправду понял, что... не знает, зачем именно заставил мальчишку проделать с собой весь этот путь: не знает, почему просто не забрал посылку, лишь завидев свой адрес на том "огрызке" листа, собственно как и не знал того, зачем именно показал Бриджеру свой дом, не взирая на то, что прежде, кроме самого Мола, из его окружения почти никто не знал об этом месте, но... Внезапно тот кое что ощутил: а именно — что-то на подобие желания... провести как можно больше времени с этим... мальчишкой. Почему? Честно говоря, ответа и на этот вопрос ТОЖЕ у него ТАК ЖЕ не было. Но почему-то, понимая, что брат действительно в чем-то, да был прав, да и к тому же, противиться чужой указке Саваж и вовсе не любил, до Опресса внезапно дошло то, что же именно подтолкнуло его к этому: а именно — осознание того, что с завтрашнего дня их так называемой... "дружбе" придёт конец. Но из этих размышлений его вдруг вывел голос Бриджера, что поняв, что, по всей видимости, Опресс не собирался ему отвечать, принялся ходить по его квартире: — Не знал, что ты читаешь. — вдруг произнёс он, аккуратно взяв с полки одну из довольно таки старых и даже чем-то потрепанных книг. — Причём мифы. — Эзра усмехнулся. — Ты серьёзно? Читаешь сказки для детей?.. Но тут неожиданно быстро и ловко для своих размеров Саваж в два прыжка оказался возле него, тут же грубо выдернув книгу из чужих рук: — Даже не смей их трогать! — голос мужчины стал необычно резок: даже по сравнению с тем самым "приключением", в которое они попали месяц назад. И, осмотрев свой том, тот вдруг неожиданно бережно и даже как-то аккуратно поставил его на место. — Ещё хоть пальцем тронешь хотя бы ОДНУ из них — я тебе его сломаю. Понял? Эзра на это лишь часто закивал, СОВЕРШЕННО не понимая, чем же именно могла быть вызвана подобная злоба. Но понимая, что лучше уж и дальше не распалять огонь ярости в этом здоровяке, Бриджер, не оборачиваясь к нему спиной, направился к двери. И, коротко распращавшись, парень выбежал на улицу, тут же прикрывшись капюшоном своей куртки, дабы скрыться от ледяных капель. Но хотя бы повезло с тем, что до выхода из района он добрался без лишних приключений, учитывая то, что, похоже, Саважа здесь знали все и каждый. Но вот, наконец, отойдя на порядочное расстояние, парень оглянулся, незаметно выудив из рукава своей куртки довольно таки дорогую на вид золотую цепочку с крохотным раскладным кулоном, повертев его в руках. И да, отвечая на ваш вопрос: разумеется Эзра просто НИКАК не мог противостоять вспыхнувшему в нем чувству наживы, как и, собственно, просто НЕ МОГ упустить такого шанса, даже не взирая на то, что... за этот месяц Бриджер и вправду успел... привязаться к Саважу. Причём не только как к обычному знакомому, но и как к... другу. И именно от этого самого осознания конкретно СЕЙЧАС Эзра чувствовал себя самой настоящей крысой, что обворовала не только того человека, благодаря которому получает деньги, но и просто человека, который довольно таки много сделал для него за это время. И тут, найдя крохотную кнопочку на одном из боков чужого украшения, Эзра открыл его, к своему удивлению увидев в нем... фотографию, на которой были изображены Саваж и... ещё кто-то: почти с такими же татуировками, как у него или того же Мола... Кто это? — невольно задался он вопросом. Неужели у него, Опресса, есть... ещё один брат?.. Хотя это не так важно. — тут же отдернул себя парень, вытаскивая чужую фотографию, так как понимал, что с ней он украшение врятли кому-то продаст, но... Сам не понимая, почему именно, но выбросить крохотную "бумажку" у Бриджера просто не хватило... смелости? Нет. Может быть тогда наглости? Тоже не то. И, убирая чужое фото в карман, парень невольно подумал, что, возможно, то, скорее всего, были отголоски той самой совести, которую сам же он и продал в этом городе, обменяв на безразличие и навыки выживания. Хотя как могут проявится отголоски того, чего уже давно нет, верно?.. Думаю не стоит говорить, какого было Саважу, когда тот, привычным движением руки проведя по пыльному комоду, что вечно стоял со сломанной ножкой, чуть наклонившись в сторону, не обнаружил одной из самых дорогих для него вещей. Причём речь сейчас идёт не о деньгах, а о... той самой памяти, что она в себе несла. В конце концов, это было единственным, что у него, Опресса, осталось от... брата. Единственное, что у него осталось от Ферала, не считая, конечно, его нескончаемых книг, чей смысл, порой, Саваж и вовсе не понимал. Собственно как и то, что он ДО СИХ ПОР, спустя столько лет, так и не решился прочитать НИ ОДНУ из них. Причём не только из-за бонального нежелания или нехватки времени. Мужчина помнил, как брат частенько приходил к нему со своим излюбленным рюкзаком, доверху наполненным книгами и тетрадями. И именно в нем он и приносил Саважу эту... бредятину, как чужие истории называл сам Опресс. И именно эти мысли, что сменяли себя одна другой, пока тот обыскивал КАЖДЫЙ сантиметр своей квартиры, заставляли Опресса что-то тихо бормотать, постепенно обращая этот самый страх потери в гнев. Он не хотел этого вспоминать, просто... не хотел. Не хотел вспоминать того, что помимо лёгкой наживы, что сулила ему подобная жизнь, он согласился на неё и ради... Ферала. Саваж не хотел вспоминать этот чёртов университет, в котором учился его брат, не хотел вспоминать, как ему, Саважу, приходилось из кожи вон лезть, чтобы оплатить Фералу эту поганую учёбу, он не хотел вспоминать брата, который просил его... прекратить всё это — и жить обычной, нормальной, спокойной жизнью. Опресс не хотел вспоминать того, как... не слушал его, а когда же, наконец, хотел как-никак образумиться... было уже поздно. И вновь в ушах прозвучал роковой выстрел, заставивший Саважа невольно дёрнуть плечами. Вновь перед его взглядом возник чужой, обращенный куда-то вперёд невидящий взор. И именно это заставило Саважа зло рыкнуть, с силой пнув по тому самому комоду, тем самым выбив его и без того сломанную ножку, из-за чего тот с грохотом повалился на бок. Но, что самое болезненное, после... смерти Ферала, он, пусть и не признавал этого, но... потерял смысл: раньше Саваж делал всё это не только из развлечения и жажды денег, но и просто и из-за той самой нужды; раньше он своими действиями пытался... помочь брату, он пытался его... обеспечить; дать всё то, чего у него самого никогда не было, а сейчас... Сейчас Опресс делал всё это по старой "доброй" привычке, понимая, что иная жизнь и просто это самое "с чистого листа" было не для него. В конце концов, люди не меняются — это правило, которое должен знать КАЖДЫЙ, кто хочет выжить в подворотнях Коррусанта. И вновь мужчина оглянулся, хотя бы взглядом намереваясь отыскать заветную вещь. Но, как нестранно, её нигде не было. Но где? — спрашивал он себя. Может он её обранил? Там, на улице. Или, возможна, она была в машине?.. Но от этих самых мыслей Опресса, к счастью, отвлек телефонный звонок, который тот машинально принял. И лишь заслышав знакомый голос, Саваж чуть прокашлялся, спокойно проговорив: — Уже в пути: скоро буду... * * * Порой деньги — это ВСЁ, что нас волнует. Или, по крайней мере, ДОЛЖНО волновать, вот только... Почему-то Эзра сейчас, глядя на купюры в своих руках, вырученные за цепь от чужого кулона, — так как сам же он, как нестранно, оказался "липовым" — чувствовал отнюдь не радость, какую ещё недели назад испытывал при одном лишь виде заветных "бумажек", а нечто напоминающее... стыд, если уж и вовсе не отвращение к самому себе. Почему? Честно говоря, он и сам не знал ответа на данный вопрос. Возможно дело было в том, что Саваж был... одним из немногих, к кому за эти годы парень проникся. Как и, собственно, одним из немногих, кто... помогал ему. А Бриджер же в свою очередь просто взял и... обокрал его. Можно даже сказать: "Укусил руку, которая его кормила". Ведь, по сути, это и вправду было так: Опресс давал ему пусть и нелегкую, но НАМНОГО более оплачиваемую работу, чем была у него, Эзры, прежде, благодаря которой он, наконец, как-никак зажил в свое удовольствие. Ну, по крайней мере, теперь ему не приходилось воровать еду. Уже радует. Да и на лекарства теперь ему так же хватало. Кстати о них: чуть прокашлявшись, подросток закинул в рот таблетку, так как чувствовал, что дышать становилось всё сложнее и сложнее. Вот только уже спустя мгновение та заставила Бриджера захрипеть, согнувшись пополам. А затем и вовсе выскочила из чужого рта, оказавшись в луже. Да, таблетка встала поперёк его горла, вот только... кашель не прекратился, а даже наоборот: стал сильнее, из-за чего Эзра прикрыл рот рукой. И когда же наконец этот чёртов "лай" утих, тот машинально вытер руку о штанину, УЖЕ чувствуя неприятное липкое ощущение, что стягивало кожу его ладони. Ничего, — думал он. — Ещё немного: осталось совсем чуть-чуть — и он накопит на... нормальную жизнь... Ах, если бы это было так... Но вот, лишь войдя в ворота давно заброшенного здания, Эзра, к своему удивлению, увидел массивные железные двери, что ДО этого ВСЕГДА были открыты, а сейчас... Сейчас же всё было в точности да наоборот. А что же до вставшей возле них толпы: то лишь её наличие УЖЕ говорило о чем-то... неладном. — Что происходит? — подойдя к подруге, чьи рыжие хвостики парень увидел ещё издалека, спросил он. — Неужели Опрессы закрыли наш "дворец гостеприимства"? — Нет, у них переговоры с гангстерами Чёрного Солнца, Пиратов и Пайков. — поспешно шепнула ему та, указав в сторону скопления дорогих авто и стоящих возле них амбалов-секьюрити. — И почему я не удивлён? — фыркнув себе под нос, парень скрестил руки на груди. В конце концов, учитывая род деятельности Опрессов, можно было и вовсе не удивляться их... знакомым. Но, как бы то ни было, Эзра НИКОГДА не упускал шанса обоготиться: и если видел, что возможность "заработать" чуть больше обычного чуть ли не кричала и зазывала его воспользоваться этим самым шансом — упускать его парень и вовсе был не намерен. Собственно как и сейчас. Ведь видя эту толпу настороженных лиц, в которой помимо грязных и пьяных знакомых морд можно было увидеть и ухоженные, дорого одетые фигуры других группировок, Бриджер понимал, что либо сейчас, либо никогда. В конце концов, как ему однажды сказали: "Кто не рискует — тот не пьёт шампанского". А выпить юноша все таки планировал: живём ведь один раз, верно? И с этими мыслями Эзра привычно поплелся сквозь густую и агрессивную толпу обычных зевак, бездомных и, как нестранно, бандитов и головорезов, что, по сути, было одним и тем же. Всё таки, что-то ему подсказывало, что лишившись пары лишних купюр, эти раздутые индюки ничего не потеряют. Но лишь ощутив руку друга, что требовательно потянула её же собственную куда-то вглубь толпы, девушка тихо зашептала, УЖЕ поняв чужой план: в конце концов, знали они с Эзрой друг друга далеко не один год. — Даже не смей! — гневно шикнула на него та, попытавшись остановить. — Как ты думаешь, что с нами сделают эти... мужланы, если поймают на воровстве? Да у Пиратов за подобное руки отрубают! Отрубают! — Да ладно тебе, не будь трусишкой. — парень дёрнул её к себе, из-за чего та чуть было не отдавила ноги стоявшему подле неё Багровому, что недовольно покосился на них. Но, слава Богу, ничего не сделал, вновь обернувшись к своему собеседнику. — К тому же, с Пиратами ВСЕГДА можно найти общий язык: в конце концов, дело лишь в цене... — Которую ты не сможешь заплатить. — вдруг заметила она, недовольно глядя на то, как в ловких руках Бриджера блестнула цепочка, на конце которого висел чужой кошелёк. Похоже его хозяин не обладал особым умом, раз забыл закрепить конец той самой цепи — фыркнула про себя девушка, следуя за другом. — А что до Багровых? Саваж из тебя тряпичную куклу сделает. — девчушка ловко спрятала отданный ей Эзрой улов в рукав своей куртки, добавив. — Или Пайки: повезёт, если просто застрелят. — Не нагнетай, — в руках Бриджера появился новенький сенсорный телефон, который он тут же выключил, дабы его хозяин не смог найти его по звуку, если, по закону подлости, на него кто-то вздумает позвонить: юноша знает эту... заподлянку; не раз уже сталкивался с подобным. И сейчас, как нестранно, не планировал наступать на одни и те же грабли. — Багровому Рассвету нужны подростки. Да и к тому же, — Эзра обернулся к подруге. — Нужно уметь заводить ПРАВИЛЬНЫЕ знакомства. — намекая на свою недавно объявившуюся с Опрессом "дружбу", хмыкнул тот, взглядом выискивая очередную "жертву". — А что же до Пайков: то тут и не поспоришь. — брезгливо взглянув в сторону бледных охранников со впавшими щеками и просто ЧЁРНЫМИ мешками под глазами, что то и дело подносили к губам отнюдь не простую "сигарету", произнёс Бриджер, невольно подметив, что почти ВСЕ члены группировки Пайков больше напоминали зомби или вурдалаков, которые могли не только днями напролёт курить и баловаться чем-то посерьёзнее, но и бонально убить любого, кто позарится на их добро. В конце концов, психика подобных людей была, мягко говоря, неустойчива. И проверять насколько же именно Эзра был не намерен. — Если не хочешь — иди. Подожди меня у ворот. — Бриджер вновь нырнул в толпу, напоследок с ухмылкой бросив. — Если, конечно, боишься. И, как нестранно, его слова оказали на девушку должный эффект, из-за чего та недовольно и даже гневно топнула каблучком своих сапожек, чуть ли не задыхаясь от негадования, вызванного чужой наглостью. И, переведя взгляд на ворота, а затем же вновь на всё больше и больше удаляющуюся фигуру друга, та еле подавила в себе желание рыкнуть, уверенным шагом двинувшись за Бриджером. — Если нас поймают — я скажу, что тебя не знаю. — Эзра на это лишь рассмеялся, весело произнеся: — Не волнуйся: не поймают. — заверил её тот, чуть хлопнув по руке. — В конце концов, кто обратит внимание на двух подростков в такой-то толпе, верно?.. И, как нестранно, в его словах действительно была истина: ведь, если подумать, люди и вовсе не привыкли смотреть себе под ноги, а учитывая то, что им это и было как раз таки только на руку, в их цепких пальцах за прошедшие полчаса оказалось немало кошельков и украшений в виде часов или даже колец. И от одной лишь мысли о том, сколько же именно они смогут выручить за такое добро, губы Эзры невольно растягивались в улыбке. Всё таки подобные деньги, будем честны, он в своей жизни видел очень и очень редко. И сейчас, заприметив фигуру в тёмной куртке, из кармана которой так соблазнительно выглядывал новенький сенсорный телефон, жестом парень указал подруге на ту самую фигуру: мол, иди, отвлекай. Чему, собственно, девушка и последовала, "случайно" наткнувшись на очередную "жертву" их алчности, из-за чего мужчина невольно охнул, придержав её за плечи, дабы та не упала. И вот, уже протягивая руку к заветной вещи, Бриджер уже мысленно был готов ко встрече с Визаго: всё таки за такие вещицы он тоже давал отнюдь немалую сумму. Но лишь заслышав чужой голос, его интонацию, лишь уловив под тёмным капюшоном выбивающиеся из под него светлые пряди, парень тут же отпрянул: — Аккуратнее. — проговорил Каллус. Но словно бы вспомнив о том, что ему положено отыгрывать ту или иную роль, мужчина тут же расправил плечи, заговорил уже более... угрожающе. — А не то тебе не поздаровится. — Извините... — девушка поспешно опустила голову, дабы не давать кому либо запомнить своего лица. Но лишь взглянув мужчине за спину, на Эзру, что всеми возможными способами и жестами твердил ей поскорее убираться отсюда и кончать этот спектакль, она тут же поспешила скрыться в толпе, как и сам Бриджер, направляющийся к их месту встречи, коим оказались давно повалившиеся ворота. И вот, наконец, встретившись друг с другом, парень тут же услышал недовольный голос подруги: — Что это сейчас было? — девушка уперла руки в бока, ожидая чужих объяснений. — Какого черта ты вдруг начал корчить из себя надувного человечка с заправки? Намекая на его жесты, которыми тот и вправду напоминал это идиотское танцующие приспособление, спросила та, на что довольно таки быстро получила ответ: — Это был Каллус: начальник полицейского отдела лотальского района. — поспешно сказал парень, вновь выискивая взглядом знакомую фигуру в капюшоне. — Мы... не раз с ним пересекались в Лотале, но... — Что он здесь делает? — закончила его мысль та, так же следя за мужчиной. — Лотал отсюда довольно таки далеко. Да и если подумать, его полномочия... — Слушай, мне как-то всё равно на то, какие у него здесь полномочия и на каком транспорте он сюда добирался, — вдруг прервал её Бриджер, спрятав под одним из кирпичей всё награбленное ими. — Куда важнее то, зачем он здесь. Что-то я не думаю, что он НАСТОЛЬКО соскучился по нашим с ним догонялкам по улицам. — Думаешь он здесь за... — Да. Вот именно, что да. — вдруг твёрдо кивнул тот, так же догадываясь, что же именно могло послужить причиной чужого присутствия здесь. В конце концов, гонялся за ним Каллус долго, так что Бриджер с уверенностью мог сказать, что тот отнюдь не был продажным копом. И, как нестранно, Эзра всё таки был намерен ПРОВЕРИТЬ свою теорию, ведь, как не крути, но если здесь возьмут кого-то, как, например, Хондо, непоздаровится, как нестранно ВСЕМ. А видеть свое лицо на столбе объявлений "Розыскивается" парень был не намерен. Да и к тому же, что-то ему подсказывало, что в случае чего повезут его отнюдь не в детскую колонию. И сейчас, глядя на подошедшие к Каллусу фигуры, которым тот что-то сказал, из-за чего те вдруг разбрелись кто-куда, парень внезапно заметил блеск в кармане одного из них. Тот самый, в котором безошибочно угадывалось очертание пистолета. Плохо дело — тут же пронеслось в голове Бриджера, ведь тот понимал, что, по всей видимости, Каллус здесь был не за мелкой рыбешкой: он был намерен поймать кого-то... покрупнее. Причём, как нестранно, отнюдь не одного. Черт! — мысленно выругался Эзра, пробираясь сквозь толпу. Да даже если кто-то из охранников других группировок и видел их оружие — они сочтут это обычной предосторожностью, из-за чего, по сути, не обратят на это ни МАЛЕЙШЕГО внимания. В конце концов, с таким-то образом жизни при виде оружия некоторые из них и вовсе перестали этому удивляться. А на вопрос о том, что же именно подтолкнуло подростка вынырнуть из этого столпотворения шума и гама, в надежде найти хоть какое-то знакомое лицо, дабы предупредить, я отвечу — то было отнюдь не благородство или желание помочь, конечно же нет: Бриджер хотел одного — сохранности своей шкуры, которую, будем честны, в случае задержания ему мог подполить тот же Хондо. Причём это было ВНЕ зависимости от того, убежит парень или же нет: в конце концов, Онака любил трепать языком. Да и к тому же, если полиции все таки и удастся поймать с поличным ВСЕХ находящихся внутри здания — для таких как, например, Эзра и вовсе не останется работы. В конце концов, кто рискнет взять к себе на работу оборванца и бродягу, верно? Они просто умрут от голода, воспаления лёгких или от того же обморожения зимой. Так что, если подумать, хоть Багровый Рассвет раем и вправду нельзя было назвать, но лишаться хотя бы КАКОГО-ТО зароботка Бриджер был не намерен. Но на ум приходил лишь один человек, который конкретно СЕЙЧАС если и не захотел бы, но всё таки МОГ бы его послушать. И то, как нестранно, был Опресс. Но, что-то Эзре подсказывало, что тот сейчас безмолвной широкоплечей тенью стоял подле Мола, что только ухудшало их положение. Особенно если брать в расчёт и то, что Каллус со своими людьми решительно двинулись к запертым воротам. И именно это заставило Эзру в страхе оглянуться, взглядом ища хоть что-то, что смогло бы ему помочь привлечь чужое внимание без риска для его же собственной жизни. И взгляд Бриджера упал на припаркованный рядом с транспортом охраны покареженный временем и не только внедорожник, с давно знакомой самому парню огромной вмятиной точно промеж фар. А вот это и вправду может ему помочь: в конце концов, если Мол и мог себе в ЛЮБОЕ мгновение купить одну из самых дорогих авто в городе, то вот Саваж похвастаться этим отнюдь не мог, из чего следовало, что лишь услышав сигнализацию своего... корыта — тот вылетит из здания как ошпаренный. Или, по крайней мере, посмотрит в его сторону. Будем надеяться, что он умеет играть в шарады — с надеждой подумал Эзра, с силой пнув по погнутому капоту. И, как нестранно, результат не заставил себя долго ждать: сигнализация тут же взвыла, то и дело привлекая чужое внимание, из-за чего некоторые из стоявших недалеко от эдакой парковки начали недовольно коситься в сторону шума. Эзра пнул ещё раз — и машина зашлась совершенно иным звуком, хоть и не менее громким. И вот, наконец, в одном из окон Бриджер увидел знакомую фигуру... Глядя на собравшихся перед собой, Мол еле заметно кивнул Саважу, тем самым говоря, что ПОКА тот может его ненадолго оставить, что, собственно, мужчина и сделал, недоверчиво глядя на вставших за дверью охранников Пайков, Чёрного Солнца и Пиратов, что, по всей видимости, были точно так же отправлены ждать дальнейших указаний как и сам Опресс. А что же до того, что именно заставило ВСЕХ "королей" подпольного мира сесть за один стол, ответ был довольно таки прост — деньги. Деньги и влияние. На памяти Саважа подобные собрания проводились раз в год, дабы уладить то и дело разгорающиеся конфликты между группировками и обсудить новые договорённости. Всё таки отношения конкретно Багровых и Пиратов в последнее время стали немного... натянуты. И, похоже, той самой посылкой, которую сегодня же мужчина и забрал у мальчишки, была эдаким подарком и подкупом Хондо в знак доброй воли со стороны самого Мола, хоть тот, будем честны, предпочитал действовать более... радикально. К тому же, в конце концов, Пираты были поставщиками, Багровые же — покупателями и связными: раздор и вражда их группировок принесут большие убытки ОБОИМ, так что правильнее будет просто забыть о том, что произошло чуть больше двух месяцев назад... Но внезапная догадка тут же ударила в голову, заставив Опресса забыть об этом самом собрании: мальчишка. И как он раньше не догодался, что это был он, тот самый воришка, который украл у него подвеску? Ах он маленький, поганый, длиннорукий засранец! — быстрым шагом направляясь в конец коридора, дабы не делить воздух и личное пространство с торчками Пайков, от одного лишь дыхания которых можно было УЖЕ начать видеть галлюцинации, шипел себе под нос Опресс, представляя, с каким наслаждением вывернет маленькому воришке руки. Но раздавшиеся снаружи знакомые звуки сигнализации прервали гневные тирады мужчины, заставив того выглянуть в окно. И, как и ожидалось, то была его же собственная машина, что так и продолжала мигать своими фарами, привлекая его внимание. А вот рядом... Рядом был он — Бриджер, но... Что он делает? — мужчина непонимающе изогнул бровь, глядя на то, как парень куда-то указывает и что-то показывает. И из этого всего Саваж понял лишь жест-пистолет, а остальное... Он что, передразнивает его? — мужчина зло фыркнул, нажав на одну из кнопок брелка на своих ключах, из-за чего сигнализация в миг стихла. И, отвернувшись, тот поднёс к сигарете горящую спичку, через мгновение выдохнув клубы дыма через нос. Ничего-ничего, пусть дразнит, — думал Опресс, зло усмехнувшись. — Когда собрание закончится — он покажет Бриджеру, как наказывали воров в Датомире... Он просто взял и... отвернулся?! — не верил своим глазам Эзра, ведь, зная характер Саважа, он с уверенностью мог сказать, что тот сейчас просто ДОЛЖЕН был чуть ли не выпрыгнуть в окно, дабы наказать наглеца, что посмел трогать его вещи, но... Похоже ему, Бриджеру, нужно было сделать нечто, после которого Опресс просто его убьёт, дабы тот обратил на него внимание. Вот только что?.. Но тут в груди всё болезненно сжалось, вынуждая парня в приступе кашля опуститься рядом с машиной. Только не сейчас — думал Эзра, сплевывая на грязную слякоть земли алые пятна, что отвратным вкусом металла остались и на его языке, вынуждая хвататься за горло и грудь, подавляя рвотный рефлекс, ведь... Ведь помимо вкуса и запаха крови в своём рту, Бриджер почувствовал и что-то... еще: что-то мерзкое, вонючее, кислое и в то же время до тошноты горькое — и это было нехорошо. Ведь если к крови прибавилось и что-то ещё — это значило, что... Что какого либо прогресса в его... лечении и вовсе не было. Черт! — Эзра с силой ударил по луже, подняв грязные брызги, что окрапили как и машину, так и его самого. То, что он делает, в этом... В этом просто-напросто не было НИКАКОГО толку... Нет! — тут же отдернул себя парень, тряхнув головой, тем самым отгоняя эти самые мысли, не давая им осесть в своём разуме. Этого не будет, он... Он не умрёт! Не так!.. И вот, наконец, когда его кашель начал понемногу стихать, Бриджер взглянул в свое же собственное смутное отражение в корпусе мокрой и грязной машины, стерев с губ тёмные крапины. Нет, если он и умрёт, то точно не в тюрьме или от пули "служителей закона". И с этими мыслями Бриджер схватил первую попавшуюся ему на глаза вещь, коей стала погнутая в нескольких местах арматура. После чего, пошатываясь, поднялся. Если ему придётся прибегнуть к БОЛЕЕ радикальным методам — что же, он готов пойти на риск. И вновь парень пнул чужую машину, но на этот же раз более сильно, из-за чего на её боку образовалась небольшая вмятина. Вновь фары внежорожника замигали, и снова по ушам находящихся неподалёку ударил громкий и раздражающий звук сработавшей сигнализации. И вот, когда в одном из окон вновь появилось знакомое татуированное лицо, Эзра обернулся к машине: — О черт, не верю, что я это делаю. И как я вообще мог докатиться до такого? — парень замахнулся, чувствуя как то ли от веса арматуры, то ли от страха того, что же именно с ним после этого сделает Опресс дрожит его рука. Но, пересилив себя и просто кричащее ему остановиться чувство самосохранения, что в красках описывало ему, в какой бараний рог его скрутит Саваж, Эзра, наконец, опустил свою руку... Лишь завидев в руках мальчишки кусок трубы или арматуру, мужчина УЖЕ понял, что твориться что-то неладное. Но когда же тот и вовсе замахнулся, Опресс даже поперхнулся, чуть было не проглотив сигарету, что больно обожгла его язык. Что творит этот засранец?!. — сплюнув, спросил себя Саваж. Но когда же кусок металла оказался непозволительно близко к окнам машины, дальше для Опресса всё происходило словно бы в замедленной съёмке: он видел, как окно лобового стекла покрывается белой паутиной трещин, видел, как осколки стекла, подобно снегу, опускаются в грязь и лужу перед самой машиной, видел, как корпус водительской двери уродливо изогнулся под силой чужого удара. Какого черта?! — спрашивал он, и сам не до конца понимая, что ноги уже САМИ его несут к лестнице на первый этаж, а руки инстинктивно сжимаются в кулаки. Что этот маленький наглый ублюдок себе позволяет?! — Саваж и сам не заметил, как люди Пайков и Пиратов расступились перед ним, видя, что конкретно сейчас на его пути лучше и вовсе не вставать. Какого черта этот... выродок только что сде... — но тут Опресс осекся, резко остановившись. Почему? Да хотя бы потому что их же собственные люди сейчас лежали без сознания под дулом чужих пистолетов. Причём не абы каких, а... полицейских. И лишь завидев огромного разъяренного громилу, что так же выхватил пистолет, направив его в сторону одного из "служителей закона", один из них, ещё совсем молодой и, по всей видимости, неопытный, попытался было что-то сказать, дабы предотвратить перестрелку, но Саваж просто-напросто не дал ему и шанса, выстрелив, из-за чего юноша вскрикнул, повалившись на бетонный пол, на котором тут же растянулась алая лужа. И снова выстрел. Но на этот же раз вскрикнул уже, непосредственно, сам Опресс, схватившись за кровоточащую ладонь, из которой был выбит его пистолет. — Именем закона: Вы арестованы. — вперёд вышел мужчина, так и продолжая держать громилу на мушке. Он хотел сказать и что-то ещё, но лишь завидев ухмылку на чужих губах, тут же напрягся: — Ох зря вы сюда явились. — глядя ему за спину, произнёс Опресс, беря в здоровую руку кастет. И, обернувшись, Каллус увидел с десяток направленных на него и его людей пушки. Причём не только пистолеты, но и автоматы. И вновь он обернулся к ухмыляющемуся Опрессу, на чьих губах так и продолжала играть злорадная ухмылка, из-за чего и понял, что если ДО этого они хотели заманить ИХ в ловушку, то конкретно же СЕЙЧАС САМИ попали в неё. И, как нестранно, выход из неё был только один. И вставший в боевую стойку громила только что подтвердил его догадку. — Очень даже зря...