***
Мобэй-цзюнь с нечитаемым выражением лица смотрел на список молодых заклинателей, отобранных для участия в собрании молодых талантов. — Господин, все хорошо? — осторожно уточнил Куратор, боясь даже дышать в присутствии северного короля. Демон поднял на него свои холодные голубые глаза, в равнодушном выражении которых несчастному Куратору почудилось сочувствие. Может, показалось? Мобэй-цзюнь, увидевший среди участников племянника Императора, внутренне перекрестился. От имени Ло Бинхэ младшего, и речь шла не о нефритовом жезле владыки демонов, в ужасе содрогался весь мир. После смерти своего учителя, Император, с упорством достойным только психически нездорового человека, раз в несколько десятилетий повторял один и тот же таинственный эксперимент. Каждый раз по его окончанию, основную личность владыки на какое-то время заменяла другая. Эта личность выглядела значительно моложе и считала себя племянником Ло Бинхэ, совершенно не смущаясь того, что его имя совпадает с именем «дяди». Сначала враги Императора обрадовались такому стечению обстоятельств, пока не поняли, что с оригинальным повелителем куда приятнее иметь дело. Новоиспеченный «племянник» был отчаянным сорвиголовой, который рыскал по всему миру в поисках убийцы своего дорогого учителя, неся в его честь добро и справедливость в даже самые отдаленные закоулки империи. Никто ни разу не смог предсказать последствий кипучей деятельности этого Ло Бинхэ, просто тихонечко молясь, чтобы счастье в его лице спокойно минуло их скромные обители. И вот легенда снова вернулась. — В государстве Нилин есть храм, посвященный одному божеству. Рекомендую наведаться туда в срочном порядке, — меланхолично ответил Мобэй-цзюнь, посмотрев в сторону общежитий молодых заклинателей.Часть 15.
3 мая 2022 г. в 19:45
Покинув дворец северных земель, Ло Бинхэ около часа двигался в неизвестном направлении в совершенно бессознательном состоянии. Его разум отказывался принимать тот факт, что он возбудился от вида собственного учителя. Мужчина почувствовал, что сам себе противен. Завидев какой-то водоем, он с высоты птичьего полета рухнул в центр озера, желая прийти в себя. Но даже в окружении холодных вод, он ощущал, как вскипает кровь в его жилах, от воспоминания о тонких пальчиках Шэнь Цзюаня почти коснувшихся того, чего ему не следовало касаться никогда в своей жизни.
«Что со мной не так?» — думал Ло Бинхэ, погружаясь все глубже на дно озера.
Смотря сквозь толщу воды на контур солнца, Император стал мысленно отслеживать все ненормальности в своем поведении по отношению к возрожденному учителю. Прокручивая в голове момент за моментом, проведенным им с Шэнь Цзюанем, он отметил свой неестественный трепет при любом прикосновении к нему. Даже сейчас от мысли, что, стоит ему снять последний барьер проклятия, и он сможет прижать его к себе, вызывало в нем состояние близкое к наркотическому опьянению. Разве такое является нормальным?
Плывя по рекам своей памяти вспять, Ло Бинхэ вспомнил, что Лорд Цинцзин зачастую чурался физических контактов, касаясь только своих избранных учеников. Даже излюбленный им веер был символической преградой, скрывающей его от окружающих, как только он того пожелает.
Полуприкрытые глаза Ло Бинхэ резко распахнулись. Император криво ухмыльнулся, складывая пальцы в печать призыва Синьмо. Цю Хайтан! Только она могла быть источником информации о Шэнь Цинцю до его прибытия на хребет Цанцюн, так как остальных он уже давно отправил в цикл перерождения.
Следуя велению хозяина, Синьмо перенес его к маленькому домику, утопающему в зелени и цветах. Ло Бинхэ ступил в ухоженный чистый дворик, ища взглядом ту, которой должно было принадлежать это место. Через несколько минут на пороге дома появилась пожилая женщина, на лице которой все еще виднелись следы былой блистательной красоты. Супруги Императора, благодаря интимным контактам со столь великим заклинателем, получали возможность быстро совершенствоваться и получить шанс стать бессмертными, если их собственных способностей было для этого недостаточно. Но были и исключения, когда простые смертные женщины лишь продляли свою жизнь и молодость, все равно, рано или поздно, вступая в пору увядания. То же самое случилось и с Цю Хайтан. Так и не достигнув бессмертия, она однажды решила покинуть гарем, чтобы остаться молодой и прекрасной в памяти любимого ею мужчины.
— Ваше величество, — склонилась она в поклоне, поспешно спрятав лицо за вуалью. — Не думала, что в этой жизни мне еще хоть раз доведется увидеть вас.
— Ты слишком церемонно относишься ко мне, — улыбнулся Ло Бинхэ, глядя на нее. — Когда-то мы любили друг друга. Не стоит обращаться со мной, как с чужим.
Цю Хайтан ничего не ответила, невольно порадовавшись, что ее горькую улыбку скрывает шелк. Сколько молитв она вознесла небесам, прося, чтобы в следующей жизни она возродилась красавицей с талантом заклинательницы в надежде остаться с любимым уже навсегда. Но мужчина, о котором она все еще грезила каждую ночь, только что назвал ее бывшей возлюбленной.
— Зачем повелитель пришел в мою скромную обитель? — спросила она, взяв себя в руки, знаком дав указание служанкам приготовить чай и закуски для гостя.
— Я хочу воспользоваться твоей памятью, — сразу перешел к делу Ло Бинхэ. — Цю Хайтан, позволь мне взглянуть на твои воспоминания.
— Вы хотите снова увидеть то же самое? — подняла на него глаза бывшая наложница.
— Что значит снова? — настороженно произнес Император. — Разве ранее я обращался к тебе с подобной просьбой?
— Повелитель уже делал это, когда три великих школы заклинателей потребовали дополнительные доказательства вины Лорда Цинцзин? — попыталась напомнить ему Цю Хайтан.
Теперь настала очередь Ло Бинхэ замолчать на какое-то время. Слова Цю Хайтан заставили его серьезно задуматься. Действительно, сначала великие школы поддержали его в войне против Цанцюн. Им было на руку уничтожение сильного конкурента без особых их на то усилий. Но видя, как жестоко будущий Император расправляется со своим оппонентом, решили придержать его в узде. Им пришла идея шантажировать зарвавшегося заклинателя возобновлением судебного процесса против Шэнь Цинцю, потребовав от него более весомых доказательств преступлений хозяина второго пика хребта Цанцюн. Вполне резонно, что он использовал Цю Хайтан именно для этого. Но почему он ничего об этом не помнит? Может если он снова увидит то же, что и прежде, он найдет ответ на этот вопрос.
— Подойди ко мне, — протянув руку к Цю Хайтан, повелел Император, установив вокруг скрывающий их барьер. — Нет причин откладывать все на потом.
Женщина послушно подошла, сев рядом с ним на пол и положив свою голову на колени бывшего мужа. Ло Бинхэ опустил свою ладонь на нее, погружая обоих в глубокий сон. За прожитые им десятилетия он ушел далеко вперед в искусстве сновидения. Если раньше он мог только видеть воспоминания человека, в память которого он вторгался, то сейчас ему было подвластно увидеть все, что происходило с ближайшим окружением спящего. Он буквально возвращался в прошлое. Поэтому на этот раз он сможет узнать гораздо больше.
Оказавшись во сне, Цю Хайтан, в первую очередь, проверила свое лицо. Оно было гладким и нежным, как в ее лучшие годы. Поняв это, женщина лучезарно улыбнулась, повернувшись в сторону возлюбленного. До этого момента она и не догадывалась, что ей выпал шанс возродить их былую любовь. Да, вернувшись обратно в реальный мир, ее облик снова станет прежним, но за время нахождения во сне его равнодушие может вновь обернуться страстью. И кто знает, возможно, он даже найдет способ повернуть годы вспять и….
Не успела Цю Хайтан додумать эту мысль, как ее глаза закрылись, а сама она погрузилась в еще более глубокий сон. К сожалению для нее, Ло Бинхэ не нуждался в компании, чтобы посмотреть то, что хотел.
Люди в прошлом не могли его видеть, поэтому, насвистывая веселую мелодию, он двинулся на поиски юного Шэнь Цинцю. В это время тот уже был продан семье Цю и находился на правах слуги их старшего сына. Губы Императора растянулись в широкой улыбке, когда он понял, что ему сейчас удастся увидеть, как гордый Лорд Цинцзин кому-то прислуживает. Может ради такого и стоило забыть все, чтобы вновь насладиться таким изысканным зрелищем как в первый раз.
Искать пришлось недолго. Пройдясь по дворикам и переходам небольшого поместья, Ло Бинхэ нашел на лужайке заднего двора у западной стены мальчика и девочку, играющих вместе. Присев на деревянный настил, он лениво вытянул свои длинные ноги, наблюдая за детьми. Его взгляд неотрывно следил за тонкой фигуркой Шэнь Цинцю, который чинно и терпеливо следовал указаниям Цю Хайтан, порхающей вокруг него, как колибри над цветком со сладким нектаром. Ло Бинхэ прикинул, сколько лет должно быть этой сладкой парочке. Самое время, чтобы испытать муки первой любви. Император неохотно был вынужден признать, что в этом случае она была до омерзения взаимной. Мужчина кисло ухмыльнулся, недовольно сложив руки на груди.
Он и сам не знал, чего ждет и почему не идет в другой фрагмент прошлого. Вместо этого он как под глубоким гипнозом наблюдал, как слегка алеют щеки влюбленного Шэнь Цинцю, а сам мальчик робеет от легких касаний его маленькой возлюбленной. Пока что злейший враг Императора был так чист и невинен, что не верилось, что однажды он станет человеком, сумевшим превратить жизнь Ло Бинхэ в ад.
— Старший брат! Иди к нам, — воскликнула девица, завидев неподалеку молодого человека в дорогих одеяниях.
— Моя принцесса снова предпочла брату этого негодного мальчишку, — опечаленно покачал головой молодой господин Цю, спрятав руки за спиной.
— А-Цзю не негодный мальчишка! — сердито топнула ножкой Цю Хайтан. — Он мой жених!
— Принцесса, не злись на меня, — примирительно улыбнулся тот, потрепав сестру по пухлой щечке. — Разве ты не знаешь, как сильно я люблю нашего милого А-Цзю. Но, увы, иногда ревность застилает мне глаза. Простишь меня?
— Ладно, прощу. Но больше так не говори о нем, — укоризненно посмотрела на него девчушка. — Как-никак в будущем вы станете родственниками.
— Обещаю исправиться. А теперь беги в свои покои. Тебя ждет учитель музыки и танцев, — подтолкнул ее в направлении дома молодой господин Цю.
Девочка нехотя пошла в дом, но вдруг вернулась обратно. Подбежав к своему партнеру по играм, она поцеловала его в щеку, после чего, засмущавшись, все-таки скрылась внутри поместья. Ло Бинхэ недовольно цокнул языком. Было мало удовольствия в том, чтобы видеть, как его учитель милуется со своей первой любовью. Но тут его взгляд привлекло выражение лица брата Цю Хайтан. Оно исказилось от ярости, словно только что на его глазах произошло святотатство.
Молодой человек стремительно подошел к мальчику, схватив его за волосы и потянув на себя. Ло Бинхэ нахмурился и резко встал, увидев такое бесцеремонное обращение. К сожалению, сейчас он мог быть только сторонним наблюдателем, не в силах изменить происходящее.
— Так значит, вот чем ты здесь занимаешься, — прошипел взъяренный мужчина, наматывая волосы Шэнь Цзю себе на руку. — Соблазняешь мою глупую сестричку? Тебе ли не знать, что это никак не изменит твоего жалкого положения. Забудь о том, что когда-то ты был молодым господином. Теперь ты раб, жалкий слуга, жизнь которого зависит от моего настроения и прихоти.
Оттолкнув мальчика, он снял с пояса тонкий хлыст, и, положив ладонь на свой бледный лоб, произнес:
— Хоть я и родители решили пока что потворствовать фантазиям А-Тан насчет вашей свадьбы, но сегодня ты перешел границы дозволенного, и я должен тебя наказать.
Через мгновение хлыст со свистом опустился на спину мальчика, рассекая нежную плоть. Шэнь Цзю лежал на земле, содрогаясь от ударов. Из его уст не вырвалось ни одного вскрика, словно гордость не позволяла ему издать хоть звук, приравнивая это к окончательному поражению.
Если бы кто-то спросил его раньше о том, что он испытает, собственными глазами видя, как смешивают с грязью гордого Лорда Цинцзин, Ло Бинхэ, не задумываясь, ответил — неземное удовольствие. Но когда подобное предстало пред ним воочию, вместо радости он ощутил всепоглощающий гнев. Используя Цю Хайтан как проводник, Повелитель мироздания вернулся в прошлое. Чтобы не произошло «эффекта бабочки», сами законы мира удерживали Ло Бинхэ на месте, не давая ему вмешаться в события дней минувших. Императору только и оставалось, что испепелять взглядом негодяя, да стискивать зубы от злости.
Закончив избиение, молодой господин Цю опустился на колени перед истерзанным слугой. Он был поразительно похож на зверя, получавшего наслаждение от запаха крови пойманной им жертвы. На дне глаз мужчины плескалась неприкрытая радость от страданий человека, лежавшего сейчас без сознания у его ног. Указательный палец осторожно коснулся одной из ран, окрасив кожу в алый цвет. Он медленно поднес его ко рту, с глухим стоном слизав стекавшую с него свежую кровь.
— А-Цзю, жди меня этой ночью. Я обязательно приду, — чуть слышно пробормотал молодой господин Цю, с неохотой покидая заросший травой дворик.
Ло Бинхэ не двигаясь стоял на прежнем месте, немигающим взглядом уставившись на лежавшего на земле мальчика. Сердце ныло от боли, словно это не Шэнь Цинцю сейчас был избит кнутом, а он сам. В голове крутился только один вопрос:
«Если ты сам перенес подобное, почему поступил со мной так же? Неужели я настолько был тебе противен?»
Спустя какое-то время мальчик осторожно зашевелился, предприняв попытку подняться, не бередя полученные раны. Вышло у него это не сразу, но Шэнь Цзю не сдавался, лишь иногда издавая слабые стоны. Еще никогда Ло Бинхэ не чувствовал себя таким беспомощным как тогда, когда тот прошел мимо него, открыв дверь в темную комнату.
Зайдя следом, мужчина заметил, что помещение до жути напоминает то, что было у Шэнь Цзюаня в борделе — ни одного окна, поразительная чистота, идеально гладкое покрывало на кровати. Единственным отличием было отсутствие каких-либо книг. Император посмотрел на напряженную спину мальчика, подошедшего к сундуку, занимавшему значительную часть небольшой комнаты.
— Кто ты такой? — неожиданно произнес Шэнь Цзю, развернувшись к нему.
В руках мальчика был обломок стрелы, который он, видимо, достал из открытого им сундука. Ло Бинхэ восхищенно присвистнул, медленно подняв вверх руки в знак своих миролюбивых намерений.
— Ты можешь меня видеть?
— Да, — кивнул Шэнь Цинцю, не сводя с него настороженных глаз. — Я заметил тебя еще во дворе, как только ты пришел. Но ни А-Тан, ни тот выродок не обратили на тебя никакого внимания. Кто ты?
— А если скажу, что я фея? — лукаво сощурив глаза, улыбнулся Император.
— Фея? — презрительно хмыкнул мальчик, опуская руку со стрелой. — Не льсти себе. Неупокоенный призрак и не более того.
— Даже так? — приподнял брови Ло Бинхэ. — Какой неожиданный вывод.
— Отступи шаг назад и посмотри вниз, — холодно сказал Шэнь Цзю, взглядом указав на пол.
Следуя указаниям мальчика, Император увидел, как из пола торчит гвоздь, который мгновение назад вонзился ему в ногу. Ло Бинхэ не почувствовал боли, ибо как он сам не мог влиять на прошлое, так и ничто в нем не могло нанести ему даже малейшего вреда. Немудрено, что юный Шэнь Цинцю принял его за бесплотный дух и перестал угрожать остатком стрелы, который, очевидно, был отвлекающим маневром, чтобы переключить на себя внимание вторженца, пока хозяин комнаты активирует механизм с гвоздем.
— Ладно, сойдемся на призраке, — рассмеялся Ло Бинхэ, которого весьма развеселил столь неожиданный поворот дел.
— Зачем ты здесь? — с плохо скрываемым любопытством спросил Шэнь Цзю.
— Блуждал по округе, пока на тебя не наткнулся, — ответил мужчина, забавляясь видом оживившегося мальчишки, учуявшего потенциальный источник интересной информации.
— Насколько ты древний дух? Помнишь хоть что-то из своей жизни? — продолжал тот сыпать вопросами.
— Мне жаль, но я так давно в небытие, что абсолютно ничего не помню, — пожал плечами Ло Бинхэ, заметив, как на лице Шэнь Цзю отразилось разочарование.
С тихим вздохом мальчик подошел к гвоздю, чтобы скрыть его обратно в полу. Наблюдая за этим процессом, Ло Бинхэ сел на кровать:
— И много у тебя здесь еще таких штук? Зачем они тебе?
— Это от слуг. Одно время они любили захаживать сюда, чтобы потешить свое самолюбие, издеваясь над бывшим богатеньким сынком, — объяснил Шэнь Цинцю, вернув в исходное положение пружину, выталкивающую гвоздь из пола. — Теперь они знают, что эта моя территория, поэтому предпочитают драться за ее пределами.
— Не считая того, что я сегодня увидел, и не скажешь, что тебя часто бьют, — усмехнулся Император, многозначительно посмотрев на чистое и нетронутое лицо мальчика.
— Это лицо нравится А-Тан, поэтому его никто не трогает. Да и сложно будет играть спасителей несчастного сироты, если гости увидят на нем синяки, — ответил тот, осторожно снимая с себя разорванную кнутом одежду.
Улыбка исчезла с лица Ло Бинхэ, когда он увидел мальчика без одежды. Все тело покрывали многочисленные раны, синяки и ушибы. Какие-то из них уже зарубцевались, а какие-то все еще кровоточили. Император, судорожно сглотнув, закрыл глаза. Он не раз переносил подобное в детстве, но он обладал телом полудемона, в отличие от Шэнь Цинцю, который пока что был обычным человеком. Насилу успокоившись, он спросил:
— У тебя есть чем обработать раны?
— Да, есть мазь, но она несильно помогает, — откликнулся мальчик, достав из сундука новый комплект одежды и баночку с лекарством. — Обычно я пью настойку, притупляющую боль.
Потеряв интерес к необычному гостю и не обращая на него боле никакого внимания, Шэнь Цзю приступил к обработке собственных ран, доведенными до автоматизма движениями. Пару раз руки Ло Бинхэ почти потянулись к мальчику, чтобы помочь ему, но он мысленно себя одергивал, понимая, что не может коснуться своего учителя. Он мог сейчас перейти в другой фрагмент прошлого, но почему-то воздержался от этого.
— Я тут подумал, что, возможно, смогу что-нибудь вспомнить, если поговорю с тобой, — кинул он наживку мальчишке, с удовлетворением заметив, как в глазах Шэнь Цзю вновь вспыхнул интерес.
— Стоит попробовать, — с готовностью поддержал его тот, развернувшись к нему всем телом. — О чем ты хочешь поговорить?
— Может, для начала, расскажешь о себе? — предложил Ло Бинхэ.
— О себе? — склонив голову набок, задумался Шэнь Цзю. — Я молодой господин семьи Шэнь, которому при рождении монахи предопределили великое будущее. Ими было предсказано, что я стану причиной создания нового мира.
— И ты в это веришь? — произнес мужчина, пристально глядя на него.
— А разве герои обычно не проходят через множество лишений на пути к величию? Всю мою семью вырезали разбойники, продавшие меня в рабство в семью моей невесты, родственники которой и заказали это убийство, чтобы избавиться от конкурентов, — посмотрев прямо ему в глаза, ответил мальчик. — Каждый день я терплю боль и унижения, которым нет конца и края.
— Думаешь, ты один в этом мире имеешь такую печальную судьбу? — усмехнулся Ло Бинхэ, наклонившись в его сторону.
— Разумеется, нет, — пожал тот плечами. — Но я чувствую, что мне не место среди простых смертных.
— Ну да, простые смертные, говоря о себе, в первую очередь, упоминают свое имя, — фыркнул Император, снова сложив руки на груди. — Так как же зовут будущего героя?
— Шэнь Цзюань, — произнес мальчик. — Хоть сейчас все зовут меня Шэнь Цзю, но мое полное имя Шэнь Цзюань. А тебя как зовут?
— Ло Бинхэ, — не задумавшись ни на секунду, ответил, пораженный услышанным до глубины души, заклинатель.
— Приятно познакомиться, Ло Бинхэ, — неожиданно улыбнулся Шэнь Цзю, от чего его зеленые глаза заиграли особенным светом.
Император почувствовал, как его губы тоже изогнулись в улыбке, в то время как он сам заворожено смотрел на изящного мальчика. Он вдруг понял, что неспособен испытывать злобу к этому созданию, которое с любопытством взирало на него сидя на полу. Человек перед ним еще не сделал ему ничего плохого. Он всего лишь стойко переносит испытания, выпавшие на его долю, и мечтает стать великим героем, изменившим этот мир. Дьявольски умный, целеустремленный, прекрасный и не причинивший ему ни толики зла. Это был не ненавистный ему Шэнь Цинцю. Это был его Шэнь Цзюань.
— Ты благотворно на меня влияешь, — подпер голову рукой Ло Бинхэ, чувствуя себя необъяснимо счастливым. — Вот даже имя свое вспомнил благодаря тебе. Расскажи мне еще что-нибудь о себе. Я хочу знать все.
— Прости, но я не могу больше говорить с тобой. Мне еще нужно выполнить возложенные на меня обязанности. Если не управляюсь до вечера, то ужина мне не видать, — неловко покачал головой Шэнь Цзюань, поднимаясь с пола.
— Тогда я последую за тобой, — встал следом за ним с кровати Ло Бинхэ.
— Нет, подожди меня здесь, — остановился в дверном проеме Шэнь Цзюань. — Я запрещаю тебе идти за мной.
На это Император только презрительно фыркнул. Нарушать запреты всегда было его самым любимым делом. Все-таки он с детства был очень плохим мальчиком.
Остаток дня Шэнь Цзюаня прошел в хлопотах по хозяйству поместья Цю. Ло Бинхэ быстро понял, почему тот не хотел, чтобы он его сопровождал. Мальчику то и дело приходилось отбиваться от насмешек домочадцев и слуг, что очень раздражало Императора, тенью следовавшего за ним. Единственное, что давало ему сил держаться так это то, что он понимал, что все они в ближайшее время падут от руки того, кого сейчас с таким удовольствием унижают.
Когда на заднем дворе перед комнатой Шэнь Цзюаня стали сгущаться сумерки, мужчина и мальчик сидели на деревянном настиле. Один скептически смотрел в миску, стоявшую на чужих худощавых коленях, а другой старательно вытаскивал оттуда разный сор.
— Этим даже свиней кормить нельзя, — ворчливо заметил Ло Бинхэ, сердито сложив руки на груди.
— Как будто у меня есть выбор, — краем глаза покосился на него Шэнь Цзюань, быстро вернувшись к возне с рисовой кашей, щедро сдобренной опилками и другим мусором. — Поначалу пробовал отказываться от такой пищи, но понял, что только истощу свои силы. Иногда А-Тан подкармливает. Когда в поместье гости, меня сажают за общий стол, чтобы показать, как хорошо ко мне относится семья Цю. Но все это неважно, потому что скоро все закончится.
— И почему же? — поинтересовался мужчина, продолжая испепелять взглядом грязный рис.
— Говорят, что в местной гостинице появился странствующий заклинатель. Может даже бессмертный! Он за просто так поверяет наличие таланта у местных, — с воодушевлением вещал Шэнь Цзюань, поедая наполовину вычищенный рис. — Того, кто будет обладать даром, достойным его внимания, он заберет с собой. И это точно буду я.
— Откуда такая уверенность? — поморщился Ло Бинхэ, внезапно поняв, почему Лорд Цинцзин был столь неприхотлив к вкусу пищи. После еды подобной той, что он видел сейчас, любое блюдо покажется божественным.
— Во-первых, предсказание, — многозначительно взмахнул палочками Шэнь Цзюань. — А во-вторых, я вижу того, кого кроме меня никто не видит. Ты не похож на призрак обычного человека. Слишком хорош собой и дорого одет.
— И не поспоришь, — пробормотал Император, чье настроение резко улучшилось после комплимента. — Только вот человек я только наполовину.
— Да ладно! — от удивления из рук мальчика выпали палочки. — А вторая половина?
— Демон, — вкрадчиво прошептал Ло Бинхэ, сверкнув заалевшими глазами. — Страшно?
— Нет, ты ведь уже умер, — подобрал палочки Шэнь Цзюань, продолжив поглощать свой нехитрый ужин.
— Такая спокойная реакция, — разочарованно откинув голову назад, сказал владыка демонов. — Разве у людей не врожденный страх перед демонической расой?
— Люди, демоны… — закинул тот в себя очередную порцию риса, морщась от скрипа песка на зубах. — Всего меня лишили не демоны, а люди. У меня всяко больше причин бояться первых, чем вторых. По крайней мере, те не сделали мне ничего плохого.
— Как интересно… Но именно за эту демоническую родословную меня чуть не убил собственный учитель.
— Почему чуть не убил? Силенок не хватило? — уточнил мальчик, заинтересованно глядя на собеседника.
— Нет, сил у него было предостаточно. Может руки об меня марать не хотел, — невесело усмехнулся Ло Бинхэ, уставившись на пчелу, летавшую вокруг цветущих кустов жасмина. — Все ученичество он глумился надо мной. Моя жизнь не сильно отличалась от той, что сейчас ведешь ты.
— Он убил твоих родителей, как семья Цю моих? — второй раз выронил за вечер палочки Шэнь Цзюань, удивленно открыв рот. — Вот гнида!
— Нет, он этого не делал. Просто он…. — Ло Бинхэ неожиданно замолчал.
Глядя в ожидающие ответа чистые зеленые глаза Шэнь Цзюаня, на тощих коленях которого стояла полупустая миска с грязным рисом, он не смог подобрать нужных слов. Голод, холод и боль были его постоянными спутниками до тех пор, пока он не смог силой получить все желаемое, поставив за спиной Лорда Цинцзин на колени весь второй пик школы Цанцюн. Он получил все, что хотел, кроме любви человека, что сейчас сидел перед ним. И получить ее не было никакой возможности.
— Все это неважно. Я убил его, — тихо произнес Император.
— Надеюсь, этот выродок легко не отделался? — насупившись, уточнил Шэнь Цзюань.
— Можешь не сомневаться. Он умер весьма мучительной смертью и не сразу, — без намека на самодовольство, констатировал Ло Бинхэ, ощущая, как тяжелый ком свернулся в районе груди.
— Поделом ему, — буркнул тот, не подозревая, что на самом деле костерит самого себя.
— Мне показалось или ты с кем-то сейчас разговаривал? — послышался голос молодого господина Цю.
Оба человека разом напряглись, стоило им только его услышать. Шэнь Цзюань медленно отставил миску в сторону и встал навстречу вошедшему во двор мужчине. Молодой господин Цю подозрительно оглядел местность. И только убедившись, что никого кроме них двоих здесь нет, он обратился к настороженно смотревшему на него мальчику.
— А-Цзю, я не привык, чтобы мой вопрос оставался без ответа.
— Кроме нас здесь нет ни одной живой души, — отчеканил Шэнь Цзюань, чем вызвал теплую улыбку на лице Ло Бинхэ.
«Каков хитрец», — подумал он, в очередной раз поражаясь его изворотливости.
— Очень хорошо, — заложил руки за спину молодой господин Цю. — Как я вижу, ты уже съел свой ужин. Жаль, что не весь, но на твое тщедушное тело и этого должно хватить.
Через мгновение с широко раскрытыми глазами Шэнь Цзюань рухнул на землю. Ло Бинхэ бросил быстрый взгляд на чашу с рисом, раздражено цокнув языком. Мир уже отреагировал на всплеск негативных эмоций Императора и крепко удерживал его на месте. В это время виновник произошедшего подошел к мальчику, который пребывал в сознании, но не мог пошевелить ни верхними, ни нижними конечностями.
— Что ты сделал? — еле ворочая языком, произнес он.
— А-Цзю, разве тебе не надоело жить как собаке? — подхватив на руки, ласково увещевал его мужчина. — Так случилось, что ты мне нравишься. Еще когда я впервые увидел тебя в детстве, меня охватило безумное желание владеть таким сокровищем. Одни твои глаза стоят больше, чем все богатство семьи Цю. Я предлагаю тебе стать моим любовником, чтобы в будущем жить в подобающей твоей красоте роскоши. Ты слишком горд, чтобы решиться на подобное. Поэтому я помогу тебе принять мое великодушное предложение.
— Отпусти меня, ублюдок, — прошипел Шэнь Цзюань, посмотрев на него горящими ненавистью глазами.
— Я люблю, когда ты так смотришь на меня, — раздался смех молодого господина Цю. — Знаешь ли, твое высокомерие и непокорность порождают во мне самые порочные желания.
Ло Бинхэ не поверил своим ушам, когда услышал это. Как в тумане он смотрел на проходящего мимо старшего брата Цю Хайтан с хрупкой фигурой на руках. Такого просто не могло быть на самом деле! Происходящее наверняка является какой-то временной аномалией. Разве может произойти подобное с будущим Лордом Цинцзин? Конечно, нет. Ему надо всего лишь успокоить свои разбушевавшиеся чувства, зайти в комнату и убедиться, что глупый господин придумал извращенный способ запугать дерзкого слугу, но дальше слов дело, разумеется, не зайдет.
Превозмогая себя, Ло Бинхэ смог уравновесить свои эмоции и стряхнуть оковы мира, хранившего события прошлого от вмешательства другой стороны. Император поднялся с деревянного настила и развернулся в сторону двери. Надо было сделать один шаг, чтобы расставить все точки над «и». И он его сделал.
За свою жизнь Ло Бинхэ видел многое и сам был причиной множества боли и страданий, но то, что предстало его глазам в этот вечер, стало самым ужасным в его жизни. Было бы лучше, если бы он вообще никогда не узнал об этом. Из ступора его вывел отчаянный крик Шэнь Цзюаня:
— Прочь!
Молодой господин Цю принял это на свой счет, но Ло Бинхэ знал, что эти слова предназначались ему. Прямо на него пронзительно смотрели глаза, которые он считал самыми красивыми на свете. В этих драгоценных глазах стояли слезы. Он не просил помочь ему. Он просил сохранить ему хоть каплю человеческого достоинства. И несокрушимый Повелитель мироздания отступил.
Еще недавно он считал себя сильнейшим существом, но сама судьба сейчас смеялась над ним в лицо, дав понять, что перед ней даже Император трех миров жалкий несмышленый мальчишка. Как же он был слаб! Слушая тихие вскрики Шэнь Цзюаня и полные удовлетворения вздохи его мучителя, Ло Бинхэ вновь ощутил себя тем самым ребенком, который так и не смог принести миску горячей каши той, что была ему дороже матери. Сколько раз он спрашивал себя, смогла бы она пережить ту зиму, если бы он все-таки смог, если бы все-таки успел.
Как в бреду, он видел выходящего во двор молодого господина Цю, чье лицо светилось от удовольствия. Алые глаза Ло Бинхэ, полыхающие ненавистью тщательно всматривались в узор его души. Он пообещал самому себе, что, вернувшись в настоящее, найдет эту душу, чего бы ему это не стоило, чтобы уничтожить ее самым мучительным способом. Но сейчас важнее всего был Шэнь Цзюань.
— А-Юань? — осипшим голосом позвал он мальчика, не смея снова войти внутрь без его на то дозволения. — Скажи хоть одно слово. Не молчи.
— Не заходи, — послышалось из-за двери.
— Хорошо. Но я никуда не уйду. Буду ждать тебя здесь.
Ответа не последовало. А Ло Бинхэ неожиданно понял, что по его лицу текут слезы. Словно не веря в это, он дотронулся до влажной дорожки, проложенной скатившейся по щеке капелькой влаги. Но еще более невероятным было то, что он больше не испытывал, казалось бы, сросшейся с ним навеки вечные, неутолимой злобы по отношению к своему учителю. Все его обиды на Шэнь Цинцю вдруг показались ему наивными и детскими по сравнению с тем, чему он стал невольным свидетелем. Лорд Цинцзин имел столько возможностей подвергнуть его подобному унижению, когда он еще не мог противостоять такому, но, все-таки, не сделал этого. Может, это и было глупо, но сейчас он был ему за это благодарен. Один раз он уже убил его. Хватит. Они квиты.
Три дня прошли как один. Ло Бинхэ сидел на настиле перед комнатой Шэнь Цзюаня, слушая биение сердца мальчика. Все остальные звуки на это время пропали из его мира. Никто больше не приходил во двор, кроме старой служанки с недовольным лицом, чьей задачей было обработать раны жертве ее господина, да оставить ему какой-нибудь еды. Пару раз Цю Хайтан пыталась проникнуть к своему А-Цзю, но предусмотрительно оставленные братом охранники вежливо давали ей от ворот поворот.
Вечером третьего дня Шэнь Цзюань вышел на улицу. Пройдя мимо Ло Бинхэ, он направился к кусту жасмина возле стены. Подкопав немного его корни, он расковырял небольшую дыру, в которую могла пролезть только что собака. Недолго думая, мальчик, прижимая к себе небольшую котомку, протиснулся туда, рискуя застрять в этом отверстии. Оказавшись по другую сторону стены, Шэнь Цзюань переоделся в чистую одежду и направился вперед по известному только ему маршруту. Придя к зданию, по виду напоминавшему постоялый двор, мальчик переговорил с человеком на входе, после чего разочарованно поплелся в противоположном направлении. Зайдя в сад местного храма богини удачи, Шэнь Цзюань сел на ступеньки старенького алтаря. Его голова грустно опустилась на колени, скрыв лицо мальчика от севшего рядом мужчины.
— Этот заклинатель уже покинул город, — глухо прозвучал тоскливый голос. — Может ты был прав и нет у меня никакой особенной судьбы.
— Разве? Заклинатель покинул город, но я-то все еще рядом с тобой, — заметил Ло Бинхэ, окинув взглядом одинокую фигуру ребенка.
— Так-то оно так, да вот толку от тебя, — фыркнул Шэнь Цзюань, приподняв голову и явив миру чуть покрасневшие от слез глаза.
— Один мой внешний вид должен давать тебе смысл жить дальше. Перед тобой красота, способная разрушать города, а ты жалуешься, что не смог увидеть какого-то мошенника, мнящего себя бессмертным, — произнес Император, презрительно закатив глаза.
— Разрушать города, говоришь? Не из-за тебя ли три дня назад случилось землетрясение? Ты как раз появился здесь в это время, — слабо улыбнулся Шэнь Цзюань, отметив про себя, что его собеседник, действительно, удивительно красив.
— Землетрясение? — удивился Ло Бинхэ, чье внимание было полностью сосредоточенно на учителе, а потому он совершенно не мог припомнить состояние кварталов, которые он прошел вслед за ним.
— Ну да. Для этих мест это редкость, — кивнул мальчик, на время отвлекшись от своих невеселых дум.
Ло Бинхэ всмотрелся в потоки ци, пронзавшие мир. Именно они, как стальные тросы, удерживали его, не давая повлиять на прошлое. Но было ли это правило столь неизменным? Могла ли его связь с учителем быть настолько сильной, что одно ее существование уже нарушало законы мироздания? Как никак, а Шэнь Цзюань видел его вопреки всем правилам. Неужели потрясение, которое он испытал, увидев страдания юного учителя, было настолько серьезным, что потребовалась вся энергия мира, чтобы удержать его? Землетрясение же могло быть побочным эффектом напряжения ци в этой реальности.
— Не хочу возвращаться, — вырвал его из раздумий мальчишеский голос. — Даже бродяжничество лучше, чем жизнь в поместье Цю. Пойду в следующий город и догоню этого заклинателя.
— А-Цзю, почему ты здесь?
— А-Тан? — произнес Шэнь Цзюань, увидев выглянувшую из-за куста Цю Хайтан.
— Я не видела тебя несколько дней и так соскучилась, — обрадовано подскочила к нему девочка, схватив его за руку к вящему недовольству Ло Бинхэ. — Из-за этого дурацкого землетрясение вся семья уже несколько дней ходит по храмам, вознося благовония богам. Особенно старается старший брат. Это так скучно! Пойдем скорее домой, поиграем вместе.
— А-Тан, я больше не вернусь туда, — аккуратно высвободив руку, мягко произнес Шэнь Цзюань.
— Как не вернешься? — изумленно уставилась на него Цю Хайтан. — А как же наша свадьба?
— Только не говори, что все еще веришь, что юной госпоже позволят выйти замуж за раба из-за детской помолвки между семьями? А-Тан, ты, как и я, знаешь, что это невозможно. Но если я уйду, то получу шанс вернуть себе утерянное достоинство. Тогда я приду в твой дом и заберу тебя с собой, — горячо убеждал он девочку, в глазах которой уже стояли слезы.
— Нет, я не согласна! — замотала она головой. — Если ты уйдешь, то больше не вернешься!
— А-Тан, но так не может продолжаться вечно. Ты неизбежно разлюбишь того жалкого меня, которым я рано или поздно стану. Если ты действительно испытываешь ко мне чувства, то дай мне сегодня уйти!
— Нет! — с яростью оттолкнув его от себя, закричала девочка. — Старший брат! Стража! Здесь Шэнь Цзю!
Цю Хайтан проигнорировала глаза полные разочарования, которыми на нее посмотрел Шэнь Цзюань. Ло Бинхэ словно на себе ощутил, как разбилось сердце мальчика.
Бой был заведомо неравным. Молодой господин Цю неистовствовал, мечась по своим покоям, то и дело бросая на коленопреклоного слугу гневные взгляды:
— Думаешь, что сможешь выжить за пределами поместья? Решил стать подстилкой для нищих? Если бы не доброта моей семьи, быть тебе шлюхой в каком-нибудь борделе!
— Доброта? Не надоело играть в праведников? Я знаю, что мою семью убили…
— Замолчи! Не смей говорить что-то подобное в стенах этого дома! Даже если и так! Привыкай, что самое главное в этом мире не добродетель и честность. Все решает хитрость и сила!
— Я стану заклинателем и….
— Заклинателем? Это ты бредней того мошенника наслушался? Ты даже меч в руках удержать не сможешь.
«Началось», — Ло Бинхэ горько улыбнулся, глядя как Шэнь Цзюань, ведомый всплеском своего заклинательского дара, в порыве первородного гнева уничтожает обидчиков.
Так жесток и красив… На такого Шэнь Цзюаня он мог бы смотреть вечность.
Оставив в живых только Цю Хайтан, мальчик покинул пределы сначала поместья, а потом и города. Никто не обратил внимания на человека идущего в ночи. Отвлеченные пожаром, охватившим резиденцию семьи Цю, люди с криками бежали мимо него. Только Ло Бинхэ тенью следовал за ним, словно верный пес за хозяином.
— Почему ты все еще идешь за мной? — неожиданно спросил его Шэнь Цзюань, остановившись на дороге ведущей в другой город.
— Есть причины не делать этого? — приподнял бровь Ло Бинхэ, проведя рукой по непослушным волосам.
— Ты же все видел! — закричал мальчик, закрыв лицо дрожащими ладонями. — Неужели я тебе не отвратителен?
— Отнюдь, — произнес мужчина, подойдя вплотную к плачущему мальчишке. — В моих глазах ты прекрасен, как никто другой.
— Прекрасен? — истерично захохотал Шэнь Цзюань, схватившись за живот. — Что я там говорил про героя? Я убийца! Самый настоящий злодей!
— Да, именно, — рассмеялся в ответ Ло Бинхэ, широко разведя руки. — Только злодей сможет воспитать более великого злодея!
— Что? — непонимающе посмотрев на него, переспросил Шэнь Цзюань.
Ло Бинхэ осторожно прощупал нити ци этого мира. Да, придется заплатить определенную цену за то, что он сейчас сделает. Но Император мало о чем жалел в своей жизни. И об этом решении он определенно сожалеть не собирался. Опустившись на одно колено перед растерянным Шэнь Цзюанем, он бережно обхватил руками его предплечья, посмотрев прямо в пронзительно зеленые глаза:
— А-Юань, скажи, в каком мире ты бы хотел жить?
— Я хочу жить в мире, в котором есть справедливость. Где каждый получает по заслугам, — уверенно ответил мальчик.
— Замечательно. Но в таком мире должен быть тот, кто сможет вершить это хваленое правосудие по справедливости и воздавать по заслугам. Чтобы зло боялось возмездия, а добро не смело приносить жертв во имя мнимых идеалов, он должен быть самым добрым и самым злым существом на свете.
— Наполовину человек, наполовину демон, — одними губами произнес Шэнь Цзюань, ошарашенно глядя на мужчину перед собой.
— И мне нужен тот, кто пробудит в моем человеческом начале зло, без которого я не смогу объединить три мира в один. Я пришел из будущего, чтобы сказать, что это ты. Спустя два года ты пройдешь отбор в горную школу Цанцюн, а после станешь одним из великих бессмертных. И тогда ты возьмешь к себе в ученики сироту по имени Ло Бинхэ. Превратив его жизнь в ад, ты в один из дней столкнешь его в настоящее пекло, узнав о его демоническом происхождении. Но он вернется….
— И убьет меня, — слабо улыбнулся Шэнь Цзюань, — медленно и мучительно.
— Да, потому что не будет знать, что его самый заклятый враг и есть самый важный человек в его жизни. Но он возродит тебя, когда закончит создание нового мира. Он обо всем узнает и будет хранить своего учителя, как самое дорогое сокровище.
— Не боишься, что я убью тебя, чтобы избежать смерти? — невесело хмыкнул мальчик.
— Не боюсь. Мой учитель, конечно, злодей, но он же тот самый человек, что не способен убить единственного свидетеля его преступления, потому что отвратительно сентиментален.
— Звучит сомнительно и крайне неприятно, — вздохнул Шэнь Цзюань, подняв глаза на полную луну, сиявшую в небе.
— Согласен, — поднялся с колен Ло Бинхэ, чувствуя, как трещит по швам сопротивляющийся ему мир. — Теперь, когда ты все знаешь выбор за тобой.
— Он правда того стоит? Этот твой новый мир? — недоверчиво покосился на него мальчик.
— Тебе, вроде, нравится, — пожал плечами Император, подставляя лицо ночному ветерку. — По крайней мере, жалоб я от тебя после возрождения не слышал.
— И что я там делаю? — заинтересованно сверкнул глазами Шэнь Цзюань.
— Стал моим учеником и поселился в дворцовой библиотеке. Никакими силами тебя оттуда не вытурить, — посетовал Ло Бинхэ. — Много учишься. Ужасно плохо кушаешь! Я уже все мозги себе сломал, думая, как тебя накормить. Видят небеса, клюешь, как птичка. Мой гарем в тебе души не чает. А еще ты просил денег на строительство борделя.
— И ты их дал? — изумился Шэнь Цзюань, слегка поперхнувшись воздухом.
— Увы, но я ни в чем не могу тебе отказать, — покачал головой Ло Бинхэ, сложив руки на груди.
Шэнь Цзюань смотрел на этого непонятно откуда взявшегося в его жизни человека, который говорил о нем так, словно он, и правда, что-то для него значил. Тот, кто может преодолеть пространство и время, почти равный божеству, действительно, переживает, что его ученик плохо питается? Что ж…
— Я согласен, — принял он решение. — Я стану твоим учителем.
— Ты не пожалеешь. Этот ученик полностью оправдает доверие учителя, — смиренно поклонился ему Император.
— Постараюсь не забыть об этом, когда ты будешь меня пытать. Кстати, как ты это сделаешь. А хотя, нет, не говори, — отмахнулся от него Шэнь Цзюань. — Пусть будет неприятным сюрпризом.
— Учитель, мне пора возвращаться, — с легкой грустью в голосе произнес Ло Бинхэ. — Но напоследок у меня есть для вас подарок. Прошу, примите его.
Из-за пояса он достал веер, который по случайности захватил из покоев Шэнь Цзюаня во дворце Мобэй-цзюня. Элегантная вещица была полной копией веера, с которым Шэнь Цинцю не расставался в бытность Лордом Цинцзин. Он по памяти воссоздал его для своего ученика, чтобы дополнить образ учителя из его воспоминаний. Кто же знал, что этот веер попал к Шэнь Цинцю благодаря ему самому.
— Красиво, — улыбнулся Шэнь Цзюань, раскрыв его одним изящным движением.
— Очень, — выдохнул Ло Бинхэ, глядя на человека, из которого он сам же создал себе врага и сам же за это уничтожил.
Мог ли он сейчас создать себе подобие того Шэнь Цинцю, которого ему довелось увидеть в иной реальности? Мог, но не стал, потому что совершенно не хотел превратиться из Императора, повелевающего тремя мирами, в кухарку, слезами выпрашивающую дозволение на близость.
— Не люблю долгих прощаний. К тому же, если верить твоим словам, мы все равно скоро встретимся. До скорой встречи, мой ученик, — махнул ему тот в знак расставания.
— До скорой встречи, учитель, — улыбнулся Ло Бинхэ, растворяясь в ночи.
Вернувшись, он долго смотрел в ночное небо над головой. Прошлое вытолкнуло его обратно в свою реальность, после того, как Император оказал на него воздействие. Прощупав нити ци, которыми он при помощи Синьмо связал воедино три мира, Ло Бинхэ тихонько рассмеялся. Ничего не изменилось, а это значит, Шэнь Цзюань сдержал свое обещание. Сейчас он ничего не хотел так, как увидеть своего очаровательного учителя и ученика в одном лице.
От мыслей о нем его отвлек стон пришедшей в себя Цю Хайтан. За возвращение в прошлое надо было платить. То, что было четырьмя днями в прошлом, в настоящем обернулось парой лет. Если бы не барьер Ло Бинхэ, женщина не перенесла бы подобного испытания. Она растерянно оглядывалась по сторонам, не веря, что те сладкие картины, что еще стояли перед ее глазами, оказались сновидениями, навеянными бывшим мужем. Но Ло Бинхэ имел к ней еще несколько вопросов:
— Цю Хайтан, что произошло после того, как я увидел твои воспоминания в первый раз?
— Вы отправились в темницу к Шэнь Цинцю, чтобы посмотреть и его воспоминания о тех днях, — с готовностью откликнулась она. — Но он не дал вам этого сделать, покончив с собой при помощи яда, принесенного ему Нин Инъин.
— Наверняка я все равно сделал это, потому что душа не сразу покидает тело, — устало прикрыл глаза Ло Бинхэ.
Теперь ему все стало ясно. Его учитель не хотел, чтобы он увидел то, что с ним сделали в семье Цю Хайтан. А еще Лорд Цинцзин не хотел, чтобы его ученик раньше времени узнал о том обещании, что дал ему в прошлом. Но вот только все это оказалось бесполезным. Что бы он сделал, узнав обо всем? Скорее всего, попытался бы изменить прошлое, чтобы спасти учителю жизнь. А значит, потеря памяти была связана с той обраткой, которую он каждый раз получал от мира, когда старался повлиять на него вопреки всему. Может быть мироздание надеялось стереть его воспоминания о Шэнь Цинцю, для того, чтобы он, наконец-то перестал варварски нарушать его законы? Поняв это, Ло Бинхэ быстро запечатал этот фрагмент памяти в своей голове, приготовившись выдержать наказание за нарушение. Главное, чтобы сам мир потом выдержал последствия своего же наказания.