Когда-нибудь я убью учителя, но не сегодня

Не дожидаясь рассвета, Ша Хуалин предприняла попытку вернуться в отведенные ей покои, памятуя, что скоро должен начаться следующий этап испытаний молодого поколения, к которому она, на текущий момент времени, была совершенно не готова. Демонесса отказалась от предложения проводить ее до конечного пункта назначения, мотивируя свой отказ тем, что если никто из присутствующих не планирует по дороге затащить ее в кусты с намерениями эротического характера, желая коварно воспользоваться ее опьянением, то в таких сопровождающих она не нуждается. Проследив за тем, чтобы угроза девственности названного сына окончательно ретировалась, Мобэй-цзюнь движением глаз спросил у него, стоит ли оставлять его наедине с Чжучжи Ланом и его дядей. Тот легким кивком дал понять, что держит ситуацию под контролем. Бросив на юношу со змеей предостерегающий взгляд, демон вскочил на меч, прихватив с собой тело Императора, надеясь совладать с искушением бросить его где-нибудь на полпути. — Пришла пора и мне проститься с молодым господином Шэнь, — с легкой ноткой грусти в голосе произнес Чжучжи Лан, понимая, что после попытка шантажа и угроз такой мнительный человек, как ученик Императора, поспешит разорвать с ним все связи. — Куда это ты собрался? — угрюмо посмотрел на него Шэнь Цзюань, резким движением раскрыв веер. — Неужели молодого господина так расстроила недавняя ситуация, что он хочет призвать меня к ответу здесь и сейчас? — печально улыбнулся потомок южных королей, глядя на плотно сжатые губы собеседника. — Могу заверить, что произошедшее — нелепое стечение обстоятельств, и мне бы совершенно не хотелось становиться вашим врагом. — Какое мне дело до твоих желаний? — сердито повел бровью ученик Императора. — Один меня кинул, провалившись в кому, а второй хочет удрать, поджав хвост. Сначала напросились в мою команду, а теперь бросаете? Как, по-твоему, я должен утром объяснить ваше исчезновение? — Впервые вижу, чтобы вы так переживали за свою репутацию? — удивился Чжучжи Лан, зачарованно наблюдая, как темнеют от гнева зеленые глаза юного заклинателя. — В Бездну репутацию! Кого она волнует?! — разражено фыркнул Шэнь Цзюань. — Но подвергать сомнению свой авторитет я точно не позволю. — Молодой господин Шэнь желает, чтобы я остался и составил вам компанию, пока вы будете добывать титул лидера текущего поколения? — осторожно уточнил демон, про себя умиляясь наивности юноши. — Более того, этот молодой господин желает, чтобы твой дядя принял облик Ло Бинхэ и до конца состязаний продолжил его изображать, — сухо продолжил Шэнь Цзюань, лениво обмахиваясь веером. — Меня впечатляет ваша уверенность в том, что мы последуем вашему желанию, но хотелось бы узнать, на чем она основана? — спросил Чжужчи Лан, краем глаза увидев, как черный змей заинтересованно приподнял голову, предвкушая нечто интересное. — Увы, но мое чувство вины не настолько велико. Несмотря на то, что я с превеликим удовольствием провел бы с вами еще немного больше времени. — Моя уверенность основана на том, что в семье южных королей нет никакого молодого дарования по имени Чжучжи Лан, зато есть нынешний правитель с аналогичным именем и весьма подходящий под твое описание. Долгое время его никто не воспринимал всерьез, и только королевское происхождение матери позволило ему спустя многие годы претендовать на трон. Эти притязания вызвали много пересудов и недовольств, которые вскоре были подавлены не без помощи таинственного демона, которого новый король величает не иначе, как дядей. Никто не смеет озвучить это прямо, но ходят слухи, что у его королевского величества был только один родственник, который заботился о нем, когда тот был никем — бывший император демонов Тяньлан-цзюнь, заключенный в тюрьму людьми много лет назад, но, видимо, нашедший способ ее покинуть, — спокойно выдал информацию Шэнь Цзюань. — Если слухи правдивы, то это объясняет, почему ты использовал меня, чтобы скрыть его от внимания Императора. — Ваша информационная сеть не зря ест свой хлеб, — рассмеялся король южных демонов, опасно прищурив глаза. — Однако, как все это должно способствовать тому, что я должен согласиться на предложение молодого господина? — Зачем тебе, демону с таким высоким статусом, сие театральное представление с изменением возраста? Очевидно, это было сделано для сближения со мной. С какой целью? Предполагаю, чтобы используя меня добиться от Императора нечто такое, что ты не можешь сделать сам, — на одном дыхании огорошил его юноша. — Откуда в такой красивой головке столько интриг? — растерянно провел рукой по волосам Чжучжи Лан. — Почему молодой господин Шэнь не допускает мысли о том, что я просто без памяти в него влюбился и стараюсь таким, пусть и нелепым, способом добиться взаимности? — Тот, кто способен под носом Императора захватить власть в южных демонических владениях и столько лет скрывать предыдущего владыку демонов, вдруг обезумел от страсти ко мне? Да простит меня мироздание, но при всех моих достоинствах я реально оцениваю степень своей привлекательности, — холодно посмотрел на него ученик Императора. — Молодой господин не боится, что я легко могу его убить? — чуть приблизился к нему Чжучжи Лан, приняв свою истинную форму. — Нет, ибо в таком случае не только желаемая тобой цель не будет достигнута, но и информация о вас окажется в руках моего отца, что равносильно попаданию прямиком на стол Императора, — бесстрашно ответил Шэнь Цзюань. — Согласившись на мои условия, ты получишь определенную выгоду — заключишь со мной партнерские отношения, коих добивался. Это лучше, чем начинать все с нуля. — Шэнь Цзюань, ты совсем не боишься смерти? — беспомощно улыбнулся мужчина, поняв, что его истинная форма не оказала на разум юноши никакого давления. — Конечно, боюсь, — пожав плечами, честно признался заклинатель. — Но если хочешь добиться чего-то значимого в мире бессмертных, надо быть всегда готовым рисковать, что равносильно готовности расстаться с жизнью в любой момент. — Ученик Императора и без моей помощи смог бы получить титул гения нынешнего поколения. К чему был этот риск сейчас? — пробормотал Чжучжи Лан, очарованный решимостью этого юного создания. — Истинная причина в вас, достопочтенный Тяньлан-цзюнь, — учтиво поклонился черному змею Шэнь Цзюань. — Древнее существо и источник знаний, которых больше нигде не сыскать, однозначно стоит того, чтобы рискнуть ради возможности провести с ним пару бесед. — Дитя, почему ты думаешь, что я захочу делиться с тобой этими знаниями? — удивленно потер подбородок бывший император демонов, обратившись обратно в человека. — Это будет равноценный обмен, — серьезно ответил юноша, глядя прямо в глаза демону. — И что такого может мне предложить такой юнец как ты, чтобы я обратился в этого мальчишку Бинхэ, да еще и послушно изображал его перед другими? — насмешливо склонил голову Тяньлан-цзюнь, с любопытством рассматривая забавного паренька. — Страница 117 романа под авторством Ань Туомо «Полуночное искушение в бамбуковой роще храма богини порока». Упомянутая вами ранее поза может быть претворена в жизнь, если Мао Мэй встанет на колени, а затем, прогнувшись, обопрется на руки согнутые в локтях. Бедра раздвинуть на ширину плеч. Тан Сяйлинь не может закинуть свою ногу за шею, иначе он не сможет приступить к соитию с Мао Мэй из-за невозможности сохранить баланс, — неожиданно произнес Шэнь Цзюань. — Совсем никак не сможет? — разочарованно протянул Тяньлан-цзюнь. — А если вместо правой ноги, он проделает то же самое с левой? — Все равно не сможет, — уверенно повторил заклинатель. — Тогда Ши Ляоцзи и Фэй Ханьху на самом деле тоже никак не могли сделать то самое на пятом свидании? — расстроено взмахнул руками достопочтенный демон. — Это вполне реально в случае, если длина нефритового жезла Фэйху составляет не менее 5 цуней, — самым серьезным тоном заверил его Шэнь Цзюань. — Тогда Юй Чэнь из «Расколотой нефритовым жезлом синевы небес», когда Сяо Сяо нашла его в пещере после ранения волком, чья кровь является сильнейшим афродизиаком, действительно, смог засунуть… — Дядя! — воскликнул Чжучжи Лан, чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля. — В моем владении находится публичный дом. Все, что достопочтенный захочет проверить на живых моделях, можно воплотить в жизнь в любое время без лишнего шума и свидетелей, — бесстрастно добавил Шэнь Цзюань — А-Лан, не будь занудой. Ради того, чтобы воочию узреть сцены из «Магистр борделя» можно и подыграть, — отмахнулся от него бывший повелитель демонов, в одну секунду обернувшись в молодую версию Императора трех миров. — Мне нужно зеркало, чтобы убедиться, что я добился идеального сходства. — Ловко молодой господин Шэнь поймал его на крючок, — сверкнул золотыми глазами южный король, глядя, как бодро его дядя в образе Ло Бинхэ направился к дому в поисках зеркала. — Работа ваших информаторов? — Он завсегдатай книжной лавки с второсортными романами на окраине столицы южного королевства. Было нетрудно получить список произведений, попавших в его руки. — Вместо того, чтобы попасть в нашу ловушку, вы устроили все так, что мы попали в вашу, — с усмешкой покачал головой Чжучжи Лан. — Неужели думаешь, что лесть заставит меня возгордиться и притупит мою бдительность? — покосился на него Шэнь Цзюань с легким недоумением. — Нет, но попробовать стоило, — улыбнулся мужчина, снова приняв юношеский облик. — Вы не попали в мой капкан, это я добровольно шагнул в вырытую вами яму, решив взять все возможное от данного стечения обстоятельств, — вежливо улыбнулся ему в ответ ученик Императора, за взмахами веера скрывая дрожь в руках. Молодой заклинатель прекрасно понимал, что только что он ходил по тонкому лезвию ножа. Никто и никогда не может быть абсолютно уверен, как будет действовать древний демон в том или ином случае. Недаром аристократия южного королевства опасалась афишировать догадки насчет возвращения бывшего повелителя, опасаясь прихода Ло Бинхэ в свои земли. Чем могло закончиться столкновение двух великих владык? Бездна ее знает, но проверять никому не хотелось. Поэтому никто не будил лихо, пока оно мирно почитывало книжки, служа гарантией стабильности правления своего племянника, надеясь, что так оно всегда и будет. И только Шэнь Цзюань, отчаянно нуждавшийся в силе, чтобы сохранить то, что он сейчас имел, мог решиться разворошить это осиное гнездо, прекратив делать вид, что ничего не понимает. Он уповал только на то, что глаза Тяньлан-цзюня были слишком живыми для существа сознательно отказавшегося от власти ради чтения бульварных романов. Какая цель все еще могла давать силы к существованию бывшего владыки демонов? Насколько она важна для него, чтобы не убить один из инструментов ее достижения в лице Шэнь Цзюаня? До окончания состязаний у него будет достаточно времени, чтобы узнать об этом. Но как бы то ни было, а некоторые вещи, такие как его личная безопасность, были весьма принципиальны и не подлежали пересмотру: — Хотел бы предупредить, что вы двое отныне спите во дворе. Я не настолько наивен, чтобы теперь, когда все карты раскрыты, делить с вами одну крышу над головой. — Молодой господин Шэнь, а что если будет холодно? — Костер разведешь. — Может пойти дождь. — Чай переживешь сие бедствие, не помрешь. — Я могу тяжело заболеть. — Окстись! Ты бессмертный. — А вдруг кто-то будет проходить мимо и украдет меня, позарившись на такую красоту? — Ты от Ло Бинхэ этого нахватался? Откуда такое самомнение? — А вдруг кто-то украдет из дома вас? — Так вот и охраняй меня снаружи. Глядя в зеркало, Тяньлан-цзюнь с легкой улыбкой слушал ворчливую перепалку двух молодых людей. В отражении на него смотрело красивое лицо Императора трех миров в пору расцвета его юности. Лицо столь прекрасное, что увидев раз, забыть его более было невозможно. Но с этим нежным очарованием юности, оно сейчас до боли напоминало лик другого человека. Улыбка сошла с губ демона, когда его пальцы трепетно коснулись прохладной поверхности зеркала. — Сиянь, — послышался тихий шепот полный тоски и печали.

***

Нити ци мироздания звенели так громко, что у Ло Бинхэ заболела голова. Император наблюдал за колебаниями, вызванными его эгоистичными действиями, в поисках слабой точки в пересечении струн, желая избежать потери памяти по возвращении в тело. Прежде он намеренно старался свести к минимуму изменения, возникшие при его визите в прошлое. Он не стал убивать змею, угрожавшую Шэнь Цзюаню, хотя, видит небо, как он хотел превратить ее в кровавое месиво. По аналогичной причине он не тронул Чжучжи Лана и его донельзя подозрительного дядю, отказавшись от этого в пользу решения рассказать Шэнь Цзюаню о настоящей личности его товарища по команде и официально признать их случайно заключенный брак, хотя совсем недавно уверял Мобэй-цзюня, что готов хранить это в тайне. Император довольно улыбнулся, видя, как сотрясается мироздание от такой вопиющей наглости Из любопытства повелитель стал осторожно прощупывать линии собственной жизни, желая отследить возникшие изменения, заметив, что чем дальше в будущее они уходят, тем более хаотичным становится их переплетение вследствие некоей аномалии. Ло Бинхэ нахмурился, глядя на всполохи света, говорившие о нестабильности мироздания, словно оно боролось с тяжелым заболеванием. Чья-то энергия души источала странные колебания, и именно с этой душой, чьи нити жизни шли в непосредственной близости к нему, мир отчаянно боролся. Ло Бинхэ не мог узнать, кому принадлежит эта душа. Единственное, что было ему доступно, так это проследить за ней вглубь прошлого, чтобы понять, когда загадочный некто появился рядом с ним. Эта энергия сплелась с его задолго до того, как он стал тем, кем является сейчас. Не мешкая ни секунды, владыка демонов направился в точку предполагаемой встречи. Оказавшись там, Ло Бинхэ недоверчиво сощурил глаза. Он же еще не выжил из ума, хоть не единожды был к этому близок. Но как бы то ни было, Император оказался во время набора новых учеников в горную школу Цанцюн в тот самый день, когда Шэнь Цинцю забрал его с собой на пик Цинцзин. — Какого ада? — пробормотал Ло Бинхэ, покосившись на свое детское тщедушное тело, старательно колупавшееся в земле в надежде приглянуться кому-то из горных лордов. Его взгляд уже зацепился за стоявший на возвышенности ряд резных кресел из цельного нефрита, на которых с прямыми спинами и бесстрастными лицами восседали Лорды Цанцюн, зорко наблюдая за теми, кто имел достаточный потенциал, чтобы вступить на путь совершенствования духа. Единственным исключением был Шэнь Цинцю, на чьих коленях восседала маленькая девочка, которую он старательно кормил виноградом. — Ты словно не ученицу привел на пик, а завел себе питомца, — презрительно фыркнула Ци Цинци, недовольно покосившись на пребывавшую в идиллии парочку учителя и его подопечной. — Дорогая шимэй, неужели ты все еще расстроена, что это дивное дитя не попало в твою обитель красавиц? Я, конечно, сочувствую тебе, но мало кто, имея возможность попасть на второй по значимости пик, предпочтет его твоему, напомни, пожалуйста, какому по счету? — жалостливо посмотрел на нее Шэнь Цинцю, нисколько не заботясь о самолюбии сестрицы по оружию. — Это так ты мне мстишь за то, что Лю Минъян предпочла мой жалкий пик твоему аж второму по счету? — ехидно усмехнулась Ци Цинци, победно сверкнув глазами. — Признаюсь, выбор Лю Минъян до сих пор ранит мое сердце, — меланхолично вздохнул Лорд Цинцзин, положив в ротик Нин Инъин виноградину, кою он предварительно тщательно очистил от шкурки. — Утерянная возможность увидеть лицо шиди Лю, когда его сестра стала бы обучаться под моим началом, все еще терзает меня, заставляя испытывать глубочайшее чувство сожаления. Уверен, лик нашего дражайшего Бога войны был бы незабываем. — Чтоб ты сдох, — сдавленно прошипел Лю Цингэ, которого воспоминания о прошлом отборе все еще было способно довести до нервного тика. — Шиди Лю, перестань корчить такие злобные рожи, — ласково улыбнулся ему Шэнь Цинцю, любуясь его «незабываемым ликом». — Если ты думаешь, что так будешь выглядеть мужественнее, то ошибаешься. Твое очаровательное личико ничем не испортить. — Да я выгляжу в тысячу раз мужественнее, чем ты! Сколько раз еще я должен избить тебя до полусмерти, чтобы ты, наконец-то, убедился в этом? Появись еще раз на моем пике, и я обещаю, что выбью из тебя всю дурь! — еле сдерживая гнев, выдавил сквозь зубы лорд Байчжань. — Я прихожу на пик тысячи битв, чтобы посмотреть на несравненную красавицу. Как я могу избить ее у нее же дома? — покачал головой Шэнь Цинцю. — Хочешь сказать, что проигрываешь мне, потому что считаешь меня бабой? — неверяще уставился на него Лю Цингэ. — Более нелепого оправдания в жизни не слышал! — Что поделаешь, ты так красив, что в пылу сражения я совершенно забываю о твоей половой принадлежности, — грустно вздохнул заклинатель, скормив Нин Инъин еще одну виноградину. — Ну у кого поднимется рука на столь дивный нефритовый цветок? — Цинцю, я понимаю, что ты мог тогда случайно перепутать Цингэ с девушкой, когда вам было по 15 лет, но сейчас это вряд ли возможно, — хихикнув, вклинилась в их милую беседу Ци Цинци. — Хватит донимать его, а то у него скоро пар из ушей повалит. — Не напоминай мне о том дне, — закрыл лицо рукой местный Бог войны. — Шиди Лю, тебе совершенно нечего стыдиться! Ты все еще самая красивая девушка, которую я видел в своей жизни, пусть даже ты и оказался мужчиной. — Ненавижу тебя, — пробормотал Лю Цингэ, чьи уши покраснели, то ли от стыда, то ли от гнева, то ли еще по какой известной только ему причине. — Шиди, шимэй, успокойтесь и лучше обратите свои взоры на старания этих молодых ростков, — миролюбиво напомнил им об истинной цели их пребывания здесь Юэ Циньюань. — Брат, обрати свое внимание на того ребенка. Он выглядит весьма многообещающе. — Предлагаешь мне взять этого оборванца? — Шэнь Цинцю наконец-то посмотрел в сторону маленького Ло Бинхэ, не выразив и малой толики энтузиазма по этому поводу. Столь пренебрежительное отношение вызвало бурю недовольства в душе Императора, вынужденного стоять и смотреть, как его учитель флиртует с симпатичным шиди, игнорируя присутствие своего будущего повелителя. И пусть он сейчас, действительно, выглядел как оборванец, но даже будучи ребенком он выделялся на фоне серой массы и был достоин внимания. — Разве его внешний вид не вызывает жалость? Очевидно, что дитя много страдало. Каждый знает, что ты не только строг к ученикам, но и заботишься о них, словно о своих собственных детях. Мальчик талантлив. Если его не возьмешь ты, то он попадет на пик шиди Лю. Тебе же известно о нечеловеческих условиях пика Байчжань. — А ведь и правда, — задумчиво пробормотал Шэнь Цинцю, будто его голову посетила интересная идея. Глаза Ло Бинхэ, стоявшего за спиной своего будущего учителя, непроизвольно округлились до максимально возможного размера. Императора осенило, что в данный момент Шэнь Цзюань на полном серьезе обдумывает мысль отдать его на пик тысячи битв. «Ах ты поддонок! Решил меня кинуть?!» — задохнулся от возмущения владыка демонов, неверяще уставившись в затылок Лорда Цинцзин. Ло Бинхэ не мог не признать, что в таком раскладе, отчасти был виноват он сам, попросив юного Шэнь Цзюаня причинить ему страдания, которые положат начало его становлению на демоническом пути. Естественно, что пик Байчжань наиболее подходил для достижения данной цели. Условия жизни Ло Бинхэ, будучи ребенком, казались ужасающими на фоне комфорта других воспитанников пика Цинцзин. Стоило признать, что все его страдания продлились относительно недолго, потому что Нин Инъин постоянно оказывала ему помощь, а после раскрытия таланта новоиспеченное дарование и вовсе никто не смел принижать, просто отправляя его на невыполнимые задания с искренними пожеланиями поскорее сдохнуть. Другое дело пик Байчжань, лорд которого появлялся там только чтобы избить своих учеников до состояния ходячих трупов. В дни его отсутствия они и сами успешно с этим справлялись, формируя группировки с целью тренировок, отъема друг у друга еды и иных ресурсов, коих по традиции на пик поставлялось в дефиците, дабы служить мотивацией к обретению силы местными обитателями. Все спали, где попало, ели, что попало, ходили как голодранцы и молились на Лю Цингэ, считая, что так закаляется дух истинного воина. Сердце мужчины зашлось в недобром предчувствии, когда взгляд зеленых глаз Шэнь Цинцю переместился с его юной версии на фигуру Бога войны всея Цанцюн. Кажется, если он сейчас не вмешается, то не быть ему учеником пика Цинцзин. Мысленно костеря лорда второго пика, на чем свет стоит, Император уже собрался напомнить будущему учителю о его обязательствах, как послышался нежный звонкий голосок: — Учитель, А-Нин хочет себе маленького братика! Вооон того! Все присутствующие посмотрели на ребенка, на которого девочка указала рукой. Разумеется, им оказался Ло Бинхэ. Император внутренне выдохнул, непроизвольно схватившись за сердце, пообещав себе, что как только вернется в свое время, он обязательно отблагодарит Нин Инъин за помощь, которую она когда-то ему оказала. Его ласковый взгляд коснулся макушки ребенка, как в этот момент ее ручки обвились вокруг шеи учителя. Девочка обернулась и, глядя прямо в глаза Императора стоявшего за спиной Шэнь Цинцю, со сладкой улыбкой произнесла: — А-Нин все сделала правильно? А-Нин хорошая девочка?