***
Рон летел на помощь к Гарри, словно ошпаренный. Розовые пятна с удивительной скоростью появлялись на веснушчатом лице. Его правая рука, крепко сжатая в кулак, стукнула по стене рядом с лицом неожиданного гостя. — Ты чего здесь забыл, грязный извращенец? — сквозь зубы шипел Рон. Лицо его, казалось, достигло цвета самого спелого томата, который могла только вырастить Мадам Стебль в своём летнем саду. — Ну-ну, не стоит так выражаться, мистер Уизли, — лицо напротив моментально растянулось в наглой усмешке; на щеках, ничуть не смущенных происходящим, появились ямочки. — Да ты, как ты смеешь приближаться к Гарри, с-с-ук. Гарри раздражали любые попытки защитить его задницу, даже со стороны близких ему людей. Из-за чего? Может из-за чересчур самостоятельного детства или внутренней недоверчивости ко всем людям, выработавшейся после войны. — Я не маленький и сам могу решать, как и с кем мне вести переговоры. Не вмешивайся, Рон. Всё правда в норме, — убеждал разъяренного товарища Гарри. Он положил руку на плечо постепенно успокаивающемуся Уизли. И хоть внешне он пытался снизить образовавшееся напряжение мягкими поглаживаниями, однако, злость, прораставшая в его душе из-за поведения лучшего друга, стала молотом бить по вискам. Гарри ненавидел, когда к нему применяли хоть каплю контроля. Просто из принципа Герой делал всё наперекор подобным нравоучениям. — Ладно, — успокоился Уизли, — если что, я буду воооон в том углу, — он направил палец на соседнюю стену, — Зови, если этот опять станет позволять себе многое. Слишком многое, — и пронзив острым взглядом фигуру недоброжелателя, Рон затерялся в общей массе однокурсников. — Прости за это, не знаю, что на него нашло, — уж было начал оправдываться Гарри, как вдруг к его губам прикоснулась тёплая ладонь. — Т-ссс… Пустяки, Гарри, ты же знаешь, что я ещё с того лета научился не обращать на это внимание. Я тот, кто я есть, кому как не тебе это знать, — красиво стелющий фразы рот приблизился к уху Гарри, — ты уж точно знаешь всё в полной мере. Кончик языка собеседника быстро лизнул щеку Поттера, отчего тот жадно сглотнул слюну. Зрачки забегали из стороны в сторону, опасаясь поднять взгляд на источник совратительного низкого голоса. Несмотря на предательскую реакцию, впечатанного в стену тела, сознание Гарри противилось происходящему. Всё ощущалось ужасно неправильно. Слишком людно, слишком близко, слишком не тот язык и уж точно не та рука. — Хахах, а твоя реакция ничуть не изменилась с прошлого года, — продолжал прилюдно поддразнивать голос. Человек напротив подошёл слишком близко. Рука его потянулась к скуле Гарри. —Хватит. Отстань от меня, — Поттер оттолкнул руками грудь парня напротив, а затем пересилил себя и впился взглядом в собеседника. — Я говорю, довольно, Седрик. Всё, что было, прошло. Я благодарен за опыт, но этого больше не повторится… — Неужели, Потти? — тёплая ладонь Седрика медленно скользнула по шее Гриффиндорца. Шея предательски подчинилась ласке и покрылась забытыми мурашками, — ух ты, а твоё тело говорит об обратном… — Чем балуетесь, придурки? — раздался растягивающий гласные голос позади Седрика, — или на вас краска так дурманяще влияет? — Малфой, вооружённый кистью и банкой красной краски, появился словно из ниоткуда, — Двигай свой зад, Диггори, ты мой участок стены загораживаешь, — с этим упрёком слизеринец двинул плечом по боку Седрика и продолжил покраску на отвоёванной территории. Из груди Гарри вырвался рваный вздох. Как же он был благодарен вечно недовольному Малфою в этот момент. Поттер случайно взглянул на ту руку. Длинные пальцы Малфоя, пустились в тревожный пляс, выдавая страх сквозь напыщенное превосходство. Поттер впервые за долгое время видел Драко таким взволнованным. Он не мог оторвать благодарного взгляда от бывшего врага. После войны Малфоя скорее можно было назвать меланхоличным и спокойным учеником. Но здесь… Какая муха его укусила? — Ты же видишь, белобрысый, здесь ведётся разговор между двумя людьми, — Седрик, нарочито передразнивая разговорную манеру Драко, ответил обидчику растягивающимися гласными звуками, — Не очень то воспитанно в него встревать. Кому как ни тебе знать об этикете, Малфой? — с этими словами тело Седрика теперь направилось в сторону встрявшего сокурсника. Пуффендуец сложил руки на груди, гордо подняв подбородок. Он смотрел на выпендрёжника свысока, желая обрести над ним превосходство. Гарри удивился, насколько грубым и бестактным Диггори может быть с окружающими людьми. Этот образ никак не связывался с прошлогодним милым парнем. Теперь, в момент звонкого напряжения между двумя парнями напротив, золото волос Седрика казалось потускневшим, а глаза его словно приняли грязно-желтый блевотный оттенок. Всё существо Седрика вдруг стало Гарри противно. Гриффиндорец настолько погрузился в свои мысли, что включился в реальность лишь на моменте, когда Драко уже стоял вплотную к лицу Седрика. Произошедшее дальше было похоже на немую сцену из старого черно-белого фильма; настолько она была странной, безмолвной и нелепой. Глаза двух парней метали молнии друг в друга. Плечи обоих были напряжены. Руки Седрика вот-вот были готовы нанести отвесный удар взъевшемуся Драко. Но не успел Поттер придумать план действий по сведению конфликта на нет, как вдруг, правая рука Малфоя разжалась, с глухим звуком кинув малярную кисть на пол, а левая подняла чан с краской над густыми волосами Седрика. «Неееет», — закричал Гарри, что есть мочи и кинулся вперёд. Он со всей силы толкнул Седрика вперёд. А в следующее мгновение Гарри уже распластался на каменном полу, смачно стукнувшись лбом о каменный пол. Всё, от кончиков его пальцев до пяток, было перепачкано красной краской. Глаза Гарри были закрыты. Малфой вздрогнул от неожиданности. —Поттер, — упал коленями в пол Малфой, — Поттер, чёрт возьми. Драко судорожно стал мерить пульс на запястье пострадавшего. — Раз, два, три, чёрт возьми, — пришёптывал он, — кто ж тебя просил вмешиваться, шрамоголовый придурок. Но Гарри уже ничего не слышал. Перед его глазами проносилось лицо встревоженного Малфоя, запыхавшийся Рон, перепуганный до чёртиков Седрик и Гермиона, которая, судя по губам, кричала что-то вроде — «Врача! Врача!». Первое же что увидели сбежавшиеся на крики одноклассники — скрученную фигуру на полу, в безжалостно испачканной аристократической белой рубашке.***
Прошлой ночью Гарри снилась гладкая бледная кожа и блестящие светлые волосы, падающие на его довольное лицо, и теперь он улыбнулся, вспомнив свои ночные видения. Его глаза всё ещё были закрыты, но мозг уже пришёл в себя. Рука его потянулась к тумбочке за очками. Но пальцы не обнаружили рядом ни очки, ни саму тумбочку. В голову резко ударила вчерашняя боль. — Очки у меня, Гарри. Держи, — прозвучал мягкий голос. От испуга гриффиндорец подскочил на кровати. Он в одно мгновение распахнул глаза. Не ожидал тебя здесь увидеть.