Silent Songbird

– Ты не можешь быть с нами в группе, – в миллионный раз повторяет Джей. – Ты все время жалуешься, что ты у нас третье колесо, но как только у тебя появляется возможность не быть им, ты вдруг увязываешься за нами. Цокнув языком, он качает головой. – К тому же это дуэт. Хуни, дорогуша, уверен, ты умеешь считать. – Я умею считать, но кое-кто сказал мне отложить книжки и расслабиться, – возражает Сонхун. Джей пропускает его слова мимо ушей. – Не хочется мне этого говорить, но мы исполняем любовную песню, и, хотя мы с Чонвоном заботимся о тебе, именно в этой истории любви тебе нет места, – смеется он. – Иди ищи свою собственную. – Разве ты не видишь, что я пытаюсь? – раздраженно говорит Сонхун. Джей вздергивает бровь. – А? – произносит он с жутковатой улыбкой. – Мы наконец-то поменяли свое мнение на этот счет? – Нет, – быстро отвечает Сонхун. Почему все пытаются заставить его признать свои чувства к Сону? Сонхун едва его знает. Хотя он и ужасно этого хочет, но удача явно не на его стороне. Джей с жалостью смотрит на него. – Не могу поверить, что ты позволил второгодке увести своего мужчину. Прямо у тебя под носом. – По крайней мере Ники умеет играть на пианино, – бурчит Сонхун. – А что я могу предложить? Наигранно задумавшись, Джей хмыкает. – У тебя симпатичное лицо, – заключает он. – У меня не просто «симпатичное» лицо. Я про талант, умник, – с издевкой говорит Сонхун. – Ты безумно талантливый, Сонхун, – искренне говорит Джей. – Просто твоих навыков недостаточно, когда дело доходит до ухаживаний за одним конкретным Ким Сону. Сонхун пихает в лицо друга кимбап, чтобы заткнуть его, и Джей на автомате открывает рот, принимая еду. – Кстати, где твой парень? – спрашивает он, меняя тему. – Они с Ники скоро придут, – бормочет Джей, продолжая жевать. Сонхун морщит нос. – Подожди, вот же они. Прямо как по команде, появляются двое парней и ставят рядом с ними свои подносы. – Привет, Чонвон. Привет, предатель, – здоровается Джей. – Должно быть, я пропустил момент, когда наши отношения перешли на этот уровень, – отвечает Ники. – Да-да, самый настоящий, – смеется Чонвон. – Так а кого я хоть предал? – невинно спрашивает Ники. – Сонхуна. Вонзил ему нож в сердце. Много раз, – говорит Джей. – Вы это про вчерашнее? Я просто подумал, что мы с Сону неплохо сработаемся и что ты, хен, в него не втюрился, – мило говорит он Сонхуну. Хотя у него и обманчиво ангельское личико, но Сонхун все же знает правду. – Так вы готовите инструментальный кавер или что-то типа того? – с любопытством спрашивает Джей. – Инструментальный кавер? – смущенно спрашивает Ники. – Да-а, – медленно произносит Джей. – Он тоже играет на пианино? О-о, фортепианный дуэт звучит классно. – Нет, хен, – все еще с озадаченным видом говорит Ники. – Он поет. Джей роняет палочки. – Поет? А ты откуда знаешь? Сонхун с Чонвоном смотрят на Ники, в таком же ступоре. Парень окидывает взглядом каждого из друзей, недоумевая, почему они реагируют так, словно он только что сообщил шокирующую новость. – Э-э, он сам мне об этом сказал? Теперь очередь Сонхуна ронять еду от удивления. – Походу, Хуни все-таки отвергли, – растерянно произносит Чонвон. Приблизившись, он сочувствующе похлопывает того по руке. Сонхун фыркает и отдергивает руку. – Тогда скажи нам, Ники, мы все умираем от любопытства, – разрываясь от нетерпения, говорит Джей. – Его голос такой же милый, как и его лицо? Ники пожимает плечами. – Не знаю. Но почерк у него правда милый. – Почерк? – нахмурившись, спрашивает Сонхун. Может быть, он все-таки не безнадежен. – Да, он носит с собой блокнот, чтобы записывать все, что хочет сказать. Вот так он и общается. Вы разве не видели? – Мы до этого еще не дошли, – усмехнувшись, говорит Джей. – Так ты предложил ему работать с тобой в паре, даже не зная, как он звучит? Если он не может говорить, то как он тогда собирается петь? А что если он ужасен? Чонвон подталкивает его локтем. – Не будь таким узколобым, хен, – сердито говорит он. – Тебе необязательно нужны слова, чтобы петь. Джей выглядит так, будто его хорошенько отчитали. – Мне все равно, – мягко произносит Ники. – Я уже сказал вам, что он милый. Сонхун щетинится. – Оу, – говорит Джей. – Осторожно, не то Хун снова начнет дуться. Ники поднимает руки, защищаясь. – Если он так хотел работать с Сону, то должен был первым его попросить. – Ты был чертовски быстр! – возражая, выпаливает Сонхун. Джей внезапно оживляется. – Ники! Если ты отдашь Хуни свою пару, я буду делать за тебя домашку всю неделю. Ники ошарашенно смотрит на него. – Хочешь, чтобы я позволил Сонхуну украсть у меня Сону? – возмущенно спрашивает он и замолкает. – Две недели. Джей поворачивается к Сонхуну с печальным видом. – Я пытался, Хун, правда пытался. Но цена слишком высока. Сонхун вздыхает. – Вы все идиоты, – говорит он, указывая на каждого из них. – Все вы. – А я что сделал? – восклицает Ники. Сонхун берет свой поднос и встает из-за стола. – Предатель, – бросает он через плечо и уходит под смешки Джея с Чонвоном, отдающимися эхом в его ушах.

***

Сонхун направляется в класс музыки. Он найдет миссис Пак и скажет ей, что это все какая-то ошибка и что у него нет времени на внеклассные занятия. Он вздрагивает от мысли, что придется столкнуться с ней лицом к лицу, но это нужно сделать. Когда он заходит в класс, внутри царит полнейшая темнота. Все-таки нужно было сперва спросить у Джея, прежде чем он решил, что она может быть здесь во время обеденного перерыва. Но, когда он дернул за ручку, к его удивлению, дверь оказалась не заперта. Приоткрыв дверь, он подумал, что услышал шум, доносящийся изнутри и с любопытством шагнул внутрь. В классе звукоизоляция, но, как только он входит, чей-то мелодичный голос заполняет пространство вокруг него. Кто-то поет. Словно волны, его голос то стихает, то становится громче, каким-то образом выражая каждую эмоцию даже без слов. Мелодия начинается печально, навязчивым мотивом, убаюкивающим его чувства в глубокой долине. Затем тональность вдруг меняется, перерастая в полный надежды гимн, унося его на вершину самой высокой горы. Сонхун замирает в глубочайшем изумлении. Если бы он решил изобразить поющего ангела, этот голос, густой, плавный и сладкий, словно мед, – вот что пришло бы ему на ум. Не в силах больше сдерживать свое любопытство, он протягивает руку и включает свет. Комната заливается красками, и голос резко срывается в пронзительный визг. Стоявший к нему спиной человек в ужасе разворачивается, широко раскрыв рот. Они стоят в тишине, кажется, вечность, молча глядя друг на друга. Вот дерьмо. Сонхун откашливается. – Привет, Сону, – слабо произносит он. И, ну конечно же, помимо всего прочего, у Ким Сону должен быть ангельский голос, как будто Сонхуну только этого не хватало.