Silent Songbird

– И для чего же ты созвал экстренное совещание? В последний раз, когда ты это делал, нам было лет по двенадцать или около того, – с любопытством говорит Чонвон. Они снова зависают в комнате Сонхуна, после того как он написал Чонвону и Джею, чтобы те немедленно собрались у него. У них был только один общий урок – тот, что утром, – так что после обеда он не видел ни одного из ребят. – Я ради этого пропустил ужин, – жалуется Джей, как обычно развалившись на его кровати. – Лучше бы тебе взять на себя ответственность и накормить меня. – Я говорил с ним, – изумленно произносит Сонхун. Резко выпрямившись, Джей говорит: – С ним? Я так полагаю, что ты имеешь в виду Сону, но я не особо в тебя верю. С кем ты говорил? – Сону, – отвечает он, не веря собственным словам. Чонвон начинает пищать от восторга, в то время как Джей одаривает его скептическим взглядом. – Просто чтобы прояснить ситуацию – мы говорим о Ким Сону? – Нет, о Пак Сону, – язвит Сонхун. – Понятное дело, я имею в виду Ким Сону! Джей подталкивает локтем Чонвона. – Сонхун просто очень хочет, чтобы его звали Пак Сону, – смеется он, многозначительно дергая бровями. – Это не то, что я имел в виду, – тараторит Сонхун, когда Чонвон заходится хохотом. – Так, еще раз, как именно ты с ним говорил? – Мы столкнулись в классе твоей мамы во время обеда. Я слышал, как он поет. Воспоминание об этом все еще свежо. Хотелось бы Сонхуну записать его, но, как человек, который сам дорожит своим личным пространством, он, вероятно, не смог бы это сделать в любом случае. – И как он? – нетерпеливо спрашивает Чонвон. – Невероятный, – сразу же отвечает Сонхун. Джей усмехается. – В смысле, хороший, – поспешно поправляет он. – Он хороший. – Так ты слышал, как он поет? Мне показалось, ты сказал, что говорил с ним. – Да, мы использовали доску. – Сонхун, который любит тишину и покой, встречает Сону, который не разговаривает. Этот союз был заключен на небесах. Сонхун хмурится. – Мне нравится Сону не потому, что он молчит, – он чувствует, что должен это сказать, – а потому, что он… Чонвон и Джей выжидающе на него смотрят. – Он очень милый, – Сонхун решает остановиться на этом – слишком много причин приходит на ум. – И ты это понял из слов, написанных на доске? – беззлобно спрашивает Джей. Чонвон щипает его. – Ой. – Мне все равно, как он общается. Он все еще тот, кем он является. Он дружит с Джеем и Чонвоном уже многие годы, но, когда они познакомились, он все еще был ужасно замкнутым. Потребовались месяцы, чтобы вытащить его из скорлупы, но друзья не сдавались и всегда были рядом. Сонхуну известно, каково это – иметь трудности в общении. И тот факт, что Сону не может говорить, нисколько не делает его хуже в глазах Сонхуна. – Вау, да ты в него просто по уши. Неужели запахло развитием характера? – Это называется быть порядочным человеком, – с издевкой говорит Сонхун. – Как я и сказал, – задумчиво кивает Джей, – развитие характера. – И каким будет твой широкий романтический жест? – возбужденно спрашивает Чонвон. Джей похлопывает своего парня по голове. – Не торопи события, мой сад. Романтика и наш Хуни – вещи несовместимые. Единственный жест, который знает Сонхун, – это средний палец, и я не уверен, будет ли он так эффективен, как мы на это надеемся. – Стоит ли мне напомнить тебе о том, как ты сам облажался со всей этой своей романтикой? – говорит с опасной улыбкой Сонхун. Джей подрывается с постели. – Пойду покопаюсь у тебя в холодильнике, – объявляет он. – Я не позволю себя унижать на голодный желудок. Как только Джей покидает комнату, Чонвон поворачивается к Сонхуну. – Ты можешь посылать Сону любовные записки, как Джей это делал для меня, – говорит он с хитрой улыбкой. Сонхун удивленно вздергивает брови. Получается, несмотря на все угрозы Сонхуна разоблачить его, в конце концов Джей сам себя выдал с потрохами с этими глупыми записками. – И когда Джей все-таки решился признаться тебе, что это был он? – Ему и не нужно было. Сонхун еще выше поднимает брови. – Ты знал? Чонвон смотрит на него, как на идиота. – Естественно, я знал. «JZ»? Очевидно, что «Z» не настоящий инициал, но Джей – единственный человек, чье имя начинается на «J», которого я знаю, не считая Джейка, так как он встречается с Хисын-хеном. К тому же Jay-Z – его любимый американский рэпер, поэтому несложно было сложить два плюс два. А еще, – добавляет он, – возможно, тебя это шокирует, но не такой уж Чонсон и незаметный. Сонхуну нечего возразить против этого. – Если ты все знал, то почему ничего не сказал? – Строить из себя недотрогу – это классика, хен. Всегда работает, – подмигивает Чонвон.

***

– Иди и поговори с ним. – Я не хочу! – Врешь. Иди давай! Сонхуна бесцеремонно толкают прямо в поле зрения Ники и Сону, которые начали разогреваться за кабинетным роялем в углу класса. Они только делают простые упражнения, но звучный голос Сону заставляет даже простую мажорную гамму звучать очаровательно. Сонхун откашливается. – Привет, ребята, – произносит он дрожащим голосом и видит, как Ники поджимает губы. Его щеки розовеют от усилий, чтобы не засмеяться, но попытку Сонхун оценил. Он хочет умереть. А лапочка Сону тепло ему улыбается. – Привет, хен, – говорит Ники. – Как дела? – он смотрит на Сону и ухмыляется. – Джей-хен так и не передумал насчет предложения с домашкой? – Заткнись, – шипит Сонхун. Сону бросает озадаченный взгляд то на одного, то на второго. – У Сонхуна просто нет пары, – объясняет Ники. Сону смотрит на него с широко раскрытыми глазами. Отлично. Теперь он выглядит, как неудачник. – Я хотел работать соло, – врет он, стараясь сохранять лицо. – М-м-м-м, – недоверчиво произносит Ники. – Это поэтому Джей-хен пытался подкупить меня, чтобы… – он резко обрывается, увидев в глазах Сонхуна сцену собственного убийства. – Ну, соло, так соло, – смеется он, меняя тему. – Прямо как твое «осознанное одиночество»? Сонхун в панике бросает взгляд на Сону. Тот вопросительно склоняет голову набок. Осознанное одиночество? Он заливается смущающе высоким смехом. – Да когда я мог это сказать? Не думаю, что говорил такое, – заговаривается он. – Ну, то есть сейчас – да, но если бы появилась возможность, то… – он замолкает. Оба парня выжидающе на него смотрят. – Знаете что? Я пожалуй пойду. Не буду вас отвлекать, – кивает Сонхун, чувствуя, как от каждого сказанного им слова страдает его достоинство. – Да, я пойду. Сонхун разворачивается и сбегает, оставив ужасно развеселенного Ники и ошеломленного Сону. Он идет к своим друзьям, то есть предателям, которые наблюдали за всем со стороны, только вне пределов слышимости. – Как все прошло? – спрашивает Чонвон. – Ты снова выставил себя идиотом? – почти что с надеждой на лице добавляет Джей. – Надеюсь, у тебя есть хороший костюм, Чонвон, – отвечает Сонхун. – Чего? – недоумевая, говорит Чонвон. – По личным причинам мне придется вас покинуть, – он поворачивается к Джею. – Ты на похороны не приглашен. На этом он разворачивается и выходит из класса. Он идет по коридору, вниз по ступенькам из школы, всю дорогу домой, по лестнице в свою комнату, где падает на кровать вниз лицом и кричит в подушку. Сколько он себя помнит, никому еще не удавалось выбить его из колеи, превратив в ходячую неловкость. Никогда. С растущим ужасом он понимает, что должен признаться себе в том, в чем зарекался не признаваться никогда: Джей все-таки был прав. Пак Сонхун официально втрескался.