Дружелюбный оскал.

— Боже, неужели кончился этот ад?! Здорова, дружище! — воскликнул Феликс, выпустив Зонтика из объятий. — П-привет… А я тут… Того… Червовый заметил, как голубоглазый, нервничая, прикрыл рукой половину лица и отвёл взгляд. "Он что, не рад меня видеть?" — подумал блондин, размышляя над следующей репликой. — Слушай, ты чего на чердаке сидишь? — попытался Феликс вырулить из тупиковой ситуации. — Э-э-э… Я? Ну… — Осторожно, Зонтик, по твоей руке ползёт паук! — прервал того червовый. — Где? Трефовый валет выставил обе ладони перед собой, и их тут же схватил желтоглазый. — Ха, повёлся! Какой же ты..! Э… — тут Феликс резко замолчал и нахмурился, так и не договоря слово "смешной". На бледноватом личике Зонтика, прямо на правом заплывшем глазу, зиял огромный чёрный синяк. Под ним, на щеке, пролегла дорóгой глубокая царапина. И это ещё мы промолчим о крохотных ссадинах возле неё и на подбородке. — З-зонть? — выдавил из себя червовый, — Что произошло? Перекарёженный пугающий вид друга поставил Феликса в ступор. Это зрелище намертво застыло в его голове. — Долгая история… — негромким полушёпотом ответил трефовый. Его здоровый голубой глаз заблестел. — Ну, тебя ведь не избили собственные подчинённые! Уже не так плохо! — попробовал успокоить беднягу блондин, но осёкся. Зонтик склонил голову вниз и тихо заплакал. Его руки подрагивали, а спутанные волосы падали на лицо и намокали от слёз. Феликс придвинулся к другу, приобнял его за плечи и убрал непослушные локоны с вспотевшего лба трефового. — Когда это случилось? — нерешительно спросил желтоглазый через несколько минут. — Вчера вечером, — всхлипнув, пошептал Зонтик. — И как они только посмели так и на своего короля?.. — Они не знали, что это я. Феликс вспомнил все съезды правителей и рассказы голубого на них. А ведь тогда он, червовый валет, совершенно не придавал им значения. — Ты только не раскисай, Зонть, прийдёт время — и все злодеи получат по шапке! — Но ведь они не… — Незнание не освобождает от ответственности!.. Хих, надо же, хоть что-то помню из рассказов Куромаку.

***

Как бы Зонтик не отпирался от идеи отомстить, ему всё же пришлось наотмашь согласиться, дабы не продолжать этот бессмысленный диалог. Теперь он лежал на коленях Феликса — провалился в сон от волнений. Трефовый даже не заметил, как это произошло. Просто отключился. Червовый валет почти не дышал. Сейчас Зонтик казался ему каким-то маленьким брошенным котёнком, которого пять минут назад чуть не загрызли беспризорные дворовые собаки. Феликсу действительно было жаль своего друга… Но, помимо жалости, блондин ощущал ещё одно довольно странное чувство. Эти ясные чистые глаза, не затемнённые даже огромным фонарём, эти скромные руки, длинные голубые волосы и аккуратный, слегка заотрённый нос, который передался всем клонам от Фёдора… Феликс нерешительно дотронулся до лба Зонтика и проехался ладонью по горячей щеке. На это трефовый поморщился во сне, и желтоглазый быстро отдёрнул руку. Колени затекли, заломило спину… Червовый в конце концов не выдержал и тихонько опустился с головой на холодный дощатый пол. “Котёнок” остался лежать на животе и ногах Феликса, мирно посапывая под звуки вновь начинающегося дождя. Зонтик чувствовал через сон под собой что-то мягкое, тёплое и приятное. Он не мог от этого оторваться, ведь ощущение доброты и уюта словно подарили трефовому маму, которой у него, как и у других клонов не было. Все короли и валеты — лишь отголоски тех забытых игральных карт, а не настоящие люди, но и они способны на чувства. Зонтик притянул друга к себе и сжал в робких, но доверительных объятиях, будто плюшевого мишку. Феликс тут же покрылся слабым румянцем от неловкости и попытался осторожно выползти из-под трефового, но тот сразу ухватился за ткань украденного пальто в районе талии, и блондину ничего не оставалось, кроме как расплыться звёздочкой на полу и на время забыться. Конец 4 главы.