Верхом на Адской сковородке

      Закатное солнце слегка слепит глаза, но это даже приятно. Необъяснимое чувство спокойствия и мира разливается внутри меня. Бутылка тёплого пива в руке и лужайка засохшей травы перед домом – кусочек рая в эпицентре ада. Хотелось бы остановить момент, но чем больше думаю об этом, тем более иллюзорным кажется всё вокруг.       «Ты что-то притих», – мысленно обращаюсь я к незримому попутчику, и Его (мой?) образ тут же появляется перед глазами.       «Просто решил дать тебе немного пространства», – отвечает образ и присаживается рядом на крыльцо.       «Неужели? С чего вдруг такая забота?»       «Ну не вечно же быть козлом!»       Я благодарно киваю и опускаю взгляд в землю. Последний ли это закат в моей жизни? Последнее ли пиво? Последний ли разговор по душам?       От Джонни ничего не скрыть.       «Может с тебя хватит этих упаднических настроений? Ты ноешь как ребёнок!»       «Ты же вроде не хотел быть козлом?» – укоризненно вопрошаю я.       «Ты вынуждаешь!» – парирует рокер, закурив сигарету.       «Ну да, это же не твой мозг насилует долбаный террорист!»       «Радуйся, что у тебя есть хотя бы такой секс».       Я показываю Джонни фак, и он отвечает тем же. Появляется чувство, что мы знакомы всю жизнь. Будто бы мы каждый вечер встречаем закат на крыльце, подкалываем друг друга, ссоримся и всё никак не можем разъехаться. Интересно, возможно было бы это осуществить, познакомься мы при других обстоятельствах? Скорее всего нет. Скорее всего он даже бы не заговорил со мной, как, впрочем, и я с ним.       Делаю последний глоток пива, последний взгляд на солнце и встаю с крыльца, теряя чувство покоя. Куртка безнадёжно испорчена кровью психопатки Роуз*. Придётся поискать новую.       «Пойдём, нужно доставить чип и отчитаться Рейесу*».       Мы уходим, и мир исчезает под нашими ногами.       Неизвестно, сколько я пролежал в отключке, но, когда открыл глаза, был уже поздний вечер. Лежал я на том же диване, на котором разговаривал с ёбаной лесбийской сукой. Однако теперь в комнате было темно и холодно. Атмосфера сумрака и порхающих от ветра занавесок навевала настроение пустоты и одиночества. Я медленно сел и схватился за голову: она трещала как после удара тяжелой битой (и сейчас похмелье не было причиной уж точно). Из-за спины раздался тихий спокойный голос:       – Я бы на твоём месте не вставала.       Не отпуская из рук голову, я медленно повернулся в направлении голоса – Стелла. Она стояла на кухне и что-то нарезала на доске.       – Ты не на моём месте, блядь! – я сам не понял, к чему или кому было обращено последнее слово: к усилившейся головной боли, или же к стриптизёрше из Центра.       – Не обязательно быть таким грубым, Ви.       – Ага, сейчас рассыплюсь в благодарностях и комплиментах!       – Твой сарказм прекрасен.       – Чего не скажешь о твоём лице.       Девушка поджала губы и замолчала. Мне было плевать обиделась она или нет. Всё что меня заботило – это моя раскалывающаяся голова, которая не позволяла собраться, чтобы схватить оружие и надрать зад стриптизёрше. Голова, а также созревающий в ней план о том, как я уничтожу нетраннершу-мразь. Только спустя несколько минут боли и гнева я осознал, как именно ко мне обратилась Стелла.       – Какого чёрта ты назвала меня Ви?       Девушка ответила не сразу, наверняка решая, стоит ли проглотить обиду или же продолжать играть в молчанку.       – Ну это ведь твоё настоящее имя, не так ли? – здравый смысл возобладал.       – Нет, не моё. И даже не смей его произносить.       Она удивлённо вскинула брови, но возражать не стала.       – Сколько я был в отключке? И какого хуя, вы – ёбаные суки – меня накачали?       – Кэс тебе всё расскажет, – неопределенно ответила Стелла и отправила нарезку в блендер.       Звук ускоряющегося блендера раздался в моей голове словно скрип когтей по ненастроенной гитаре. Я в агонии упал на диван, пытаясь как можно плотнее закрыть свои уши.       – Да ты издеваешься? – проблеял я, когда звук стих.       Ответа не последовало, тем самым дав понять, что Стелле это действительно доставило удовольствие. Через минуту она подошла со стеклянной кружкой в руке. Внутри – какая-то мутная вязкая жидкость.       – Думаю, ты знаешь, что с этим делать, – сказала девушка, протягивая мне кружку.       Я бросил на Стеллу скептический взгляд. Маловероятно, что она снова хотела меня отравить, но всё же маловероятно и то, что бурда обладала рекламными качествами «вкусно и полезно».       – Да ладно тебе?! Будем играть в «обезьянка видит – обезьянка повторяет»? – проворчала Стелла.       – Если ты не возражаешь, – с любезной улыбкой проговорил я.       Стелла отпила из стакана с недовольным видом, а затем снова протянула его мне. Однако повторять за девушкой я не торопился.       – Да мне пофигу, – проворчала она, оставляя стакан на столе. – дело твоё: хочешь пыхтеть от мясорубки в голове – на здоровье!       – А ты умеешь убеждать, – проговорил я, хватаясь за кружку.       Стелла ненадолго вышла из комнаты, а затем вернулась с ведром в руке.       – Захочешь блевать, не промахнись.       Она поставила ведро возле дивана и вернулась на кухню к своему занятию. Я поднял кружку и захотел произнести тост, но передумал, решив, что не смогу сказать ничего кроме оскорблений в адрес хозяек. Поэтому я просто пригубил зелье и тут же сблевал его в принесенное ведро.       – Что это за ебанина?! – возмутился я, скривив рожу от тухлого и кислого привкуса «живительного» элексира.       – А на что похоже?       – Будто бы твоя подружка села мне на лицо: мерзко и ебано, – вот на что похоже!       – Значит всё в порядке, – подытожила Стелла.       – Ну пиздец! – лишь и смог сказать я, снова откинувшись на диван. Лучше уж страдать от головной боли.       На втором этаже послышалась какая-то возня, а затем топот армейских ботинок Кассандры на лестнице.       – Доброе утро, соня! – насмешливо отозвалась девушка. Она обошла диван и стала пристально меня разглядывать.       – Чего вылупилась, сука? Не хватило смелости добить? – я порывался встать, но голова звенела, я еле мог удерживать равновесие даже в сидячем состоянии.       – Матушка учила, что добивать лежащего – большой грех.       – А не травить гостей она тебя не учила?       Кассандра усмехнулась, но не ответила. Она достала фонарик и яркий свет ослепил меня. Я попытался отвернуться, но нетраннерша не дала мне этого сделать. Она несколько секунд рассматривала мои глаза, а затем подытожила.       – Импланты в норме, а вот систему еще штормит.       – Да что ты? А я и не знал, что ты капитан очевидность!       Кассандра обернулась, взяла со стола стакан с бурдой и сделала несколько глотков. Судя по виду девушки, никакого дискомфорта ей это не доставило. Она поставила стакан на место и отчитала меня:       – Зря не выпил, эта штука хорошо бодрит.       – Вот и наслаждайся, дорогуша!       Кассандра ничего не ответила. Она уселась на диван напротив и жестом пригласила Стеллу присоединиться к нам. Стриптизерша заняла место рядом с нетраннершей и осторожно прислонилась к ней.       – Мы вернулись к тому, на чем остановились, – пробурчал я. – ну и зачем были эти танцы?       – Не хотела тратить время, выпрашивая разрешения, – уклончиво ответила Кассандра.       – Разрешения на что? Устроить шоу в моей башке?       – Типа того. На то, чтобы вставить в тебя это, – Кассандра бросила на стол знакомую щепку. Я инстинктивно прикоснулся к тому месту, где должен был висеть кулон. Очевидно, его там не оказалось.       – Какого хрена? – прорычал я сквозь стиснутые зубы.       – А сам как думаешь? Ты дал мне понять, что не желаешь докапываться до истины, поэтому я приняла решение за тебя.       – А че ж на себе не испробовала, психопатка?       – Я по-твоему похожа на самоубийцу?       Захотелось вмазать Кассандре в челюсть даже несмотря на кодекс джентльмена. Она и глазом не моргнула, подвергая меня своим долбанутым экспериментам, а теперь я должен был спокойно выслушивать её объяснения. Ладони непроизвольно сжались в кулаки. Кассандра это заметила.       – Расслабься, горячий техасский парень! По крайней мере мы теперь знаем, что на щепке.       – Меня не… – я попытался повысить голос, на что голова ответила колокольным звоном, пришлось продолжить тише. – меня не ебёт, что на этой щепке. Забирай её и уёбывайте в закат вместе: ты и твоя сраная Слай.       Стелла поджала губы и ближе прижалась к нетраннерше, то ли успокаивая её, то ли ища защиту. Кассандра взглянула на девушку, похлопала её по руке, как бы показывая, что всё в порядке, и продолжила:       – А ты недалёк от истины, Ричард, Ви, Джон или как там тебя. На щепке энграмма Слай.       Информация была не просто неожиданной, она была невероятной, невозможной, непредставимой. Я мог ожидать чего угодно: секретных документов корпораций, новейшего нейровируса, кодов доступа к запуску ракет, но не того, что Слай запишет на неё свою энграмму.       – Чушь! Как ты вообще это поняла?       – Прежде чем вставить в тебя щепку, я подключила к тебе несколько гаджетов, чтобы следить за состоянием. Щепка была подключена к системе чуть больше пяти секунд, но этого хватило, чтобы техника сошла с ума, а датчики сгорели к херам.       – Какая жалость! – съехидничал я.       – Давай только без этого! – возмутилась нетраннерша. – Это было очень хорошее и очень – она выделила слово – дорогое оборудование. Я отключила щепку сразу же, так что тебе, на счастье, досталась лишь головная боль. Судя по данным, которые мне всё же удалось достать из компа, щепка пыталась переписать тебя. Как будто в программе вырезали часть кода и заменили на другую, только на уровне сознания. Когда я изучала Микоси, я узнала об энграммах, об оцифровке душ, но это нечто другое. Уничтожение человеческой сути. Если бы я не достала щепку, то сейчас бы разговаривала со Слай, ну а ты… полагаю, был бы просто стёрт, будто бы тебя и не существовало.       – Очень увлекательно! – скучающе произнёс я.       – Ты не выглядишь удивлённым или озабоченным, – проговорила Кассандра. – ты знал, что такое возможно?       – Типа того, – отозвался я.       Кассандра задумчиво вглядывалась в меня несколько секунд, а затем задала простой вопрос, наконец сопоставив данные:       – Ви?       – Уже три года как отсутствует дома, – я постучал пальцами по виску.       – Ну а ты?       – В прошлом известен как Джонни Сильверхенд. Увы, не могу сказать, что приятно познакомиться!       Кассандра присвистнула и откинулась на диван. Похоже её эта информация не испугала и не расстроила. В её глазах читался плохо скрываемый интерес.       – И как давно Арасака промышляет секретами вечной жизни?       – Слишком давно.       – И много таких как ты?       – Думаю, что не очень. Можно сказать, я в своём роде уникальный экземпляр.       – С чего вдруг?       – Три года назад подмена одной личности другой была невероятно длительным и кропотливым процессом. Я встречал политиков, чьё сознание, воспоминания и опыт переписывались месяцами, если не годами. Тела просто отвергают энграммы как чужеродные элементы. Мозг плавится, не способный справится с перегрузкой.       – В чем же твой секрет?       – Случайность и глупость. Щепка с моей энграммой была повреждена прямо в мозгу у носителя. Но даже тогда мне потребовалось время, чтобы заменить собой личность Ви.       – Убийство?       – Это было не в моей власти. Мы пытались исправить ситуацию, но к тому времени сделать что-либо уже было невозможно. Тело стало моим, а сознание Ви – чужеродным. Было принято решение оставить тело мне. Не моё решение.       – А как же Ви?       – Альт поглотила оцифрованную душу. Как, впрочем, и те, что были заперты в Микоси.       – Пиздец! – подала голос Стелла.       – Вы были близки? – уточнила Кассандра.       – Не твоё дело, куколка, – огрызнулся я.       – Значит были. Ты бы не реагировал так на того, кто был тебе безразличен.       Я решил сменить тему, не желая продолжать разговор.       – В твоём рассказе меня смущает кое-что другое. Ты сказала, что энграмма пыталась перезаписать меня практически сразу, как только ты подключила щепку. В моём случае, да и во многих других требовалось время, чтобы подменить сознание. Если всё происходило так, как ты говоришь, то мы столкнулись с чем-то определенно новым и куда более разрушительным чем то, что я встречал до этого, – я взял щепку в руки. – не побоюсь сказать, что перед нами самое современное оружие ХХI века. Из чего следует вопрос: нахрена это Слай?       Кассандра задумалась, но ответила:       – Она умерла, наверное, это её способ воскреснуть. Ты помнишь, что именно произошло перед тем, как она отдала щепку?       – Вокруг были камеры, мне показалось, Слай боялась, что нас может кто-то подслушать. Она передала мне щепку тайно и говорила загадками.       – Что именно она сказала?       Я шумно выдохнул и закатил глаза, припоминая, хотя мне и не требовалось особых усилий: слова девушки врезались в моё сознание.       – «Не оставляй меня ни на секунду, слышишь? И ничему не верь, даже собственным глазам и ушам. За ней придут. Но ты будешь готов. Отправляйся в Хелл-сити и ищи в небе звезду, Ричард Найт».       Кассандра улыбнулась и посмотрела куда-то на потолок. Мне показалось, она пытается сдержать слёзы. Стелла утешительно гладила её по плечу.       – Чёрт, это так похоже на Слай, – голос девушки срывался, теряя свою твердость. – она любила эти херовые загадки и никогда не раскрывала свои планы. Блядь!       Мы сидели в тишине, думая о своём. Ни я, ни Стелла не решались прервать молчание, позволяя сделать это Кассандре. Девушка закрыла рот ладонью, будто стараясь сдержать всхлипы. И даже несмотря на то, что она накачала меня еще совсем недавно, я чувствовал, что сожалею об её утрате. Очевидно, Кассандра была близка с нашей общей знакомой. Возможно ближе чем кто-либо. Наконец, девушка вытерла глаза и продолжила погружаться в тайну замыслов бывшей возлюбленной:       – Похоже, что ты прав.       – Что ты имеешь в виду?       – Это действительно может быть опасным оружием. Она ждала, что за щепкой придут. Следовательно, кто-то наверняка знает или догадывается, что она у тебя.       – Тогда почему никто еще не постучался в мою дверь?       – Не могут найти?       – Ребята, которые знают, что на щепке, вряд ли не могут разыскать меня через систему камер видеонаблюдения.       – Может и не могут, – Кассандра заговорщицки улыбнулась. – не уверена, в курсе ли ты, но Хелл-сити – рай для нетраннеров.       – А я думал, Хелл-сити – дыра для кого бы то ни было.       – Отнюдь. Из-за радиационного фона с севера города тут частенько сбоит электроника. Современная техника вполне справляется… большую часть времени, вот только никто не будет тратить миллионы евродолларов на установку и починку продвинутых систем слежения за городом, в котором самое большое преступление – это киберпсихи, кромсающие людей из гетто. Камеры видеонаблюдения, как правило, частные и не подключены к общей сети. А даже если ты и засветился, то вряд ли тебя можно легко найти в этом городе, который больше похож на муравейник. Всё это создает некую ауру анонимности для представителей моей профессии, – Кассандра явно наслаждалась тем, что говорила, – Слай всё продумала. Они могут годами искать одного конкретного Ричарда Найта на улицах города среди сотен, тысяч и десятков тысяч одинаковых.       Я усмехнулся. Девчонка была права. И тут в голове всплыл образ Пласида на записях с камер клуба. Догадка пришла сама собой:       – Пласид. Возможно он один из тех, кто меня ищет. Меня… или щепку.       – Думаю, это действительно так, – Кассандра задумчиво потёрла подбородок.       – Тогда почему он стащил ствол, а не щепку?       – Не знает, что искать? – предположила Стелла.       – Не думаю, – ответила нетраннерша. – возможно он просто должен был тебя найти. А ствол, как подтверждение для хозяев.       – Пласид не из тех, у кого есть хозяева.       – Или был не из тех, когда ты его знал.       – Как бы то ни было, нам нужно решить, что делать дальше.       – Воу, теперь ты готов гоняться за призраками? – насмешливо спросила Кассандра.       – Боюсь, я буду втянут в эту игру, даже если попытаюсь из неё выйти.       – Я тоже так думаю. Что ж давай подумаем об этом завтра. Слишком много событий для одного дня, – Кассандра встала, пожелала спокойной ночи и ушла на второй этаж.       Я и Стелла провожали её глазами, пока девушка не скрылась за одной из дверей. Затем Стелла тепло улыбнулась и предложила проследовать в другую комнату, где мне предстояло провести ночь. Я не возражал, беспокойно вспоминая, когда спал на кровати в последний раз. Прежде чем закрыть за собой дверь, Стелла произнесла как будто сама себе:       – Забавно, Слай ведь точно указала тебе, что именно записано на щепке.       – Что ты имеешь в виду, – удивился я.       – Ну, как же, она ведь просила «не оставлять ее не на секунду». Хотя было бы странно предположить, что она имеет в виду свою энграмму.       – Да, странно, – растерянно ответил я, и дверь закрылась, оставляя меня в абсолютной темноте.       Я упал на кровать и быстро заснул, постепенно удаляясь в небытие от событий последний дней. Боль в голове исчезла вместе с ними.