***
Небо заволокли грозные тёмные тучи, предвещая скорый ливень. Северный ветер срывал с деревьев пожелтевшие листья, подхватывал их и уносил в неизвестные дали, где они безмятежно опускались на землю. Рощи, которые некогда могли похвастаться роскошной зеленью, тоскливо протягивали голые ветви к серому горизонту. С приходом первых холодов солнце всё реже радовало своим теплом, а скоро его лучи и вовсе перестанут греть землю. Для Эстер, с детства любящей весну, наступление осени всегда означало затишье и погружение в объятия необъяснимой печали. Из года в год обязательно повторялся такой день, когда птицы прекращали будить её по утрам своими мелодичными трелями, деревья теряли листву, а воздух становился обжигающим и резким. Исчезали её прекрасные фиалки, поляны больше не пестрели из-за многообразия цветов, бабочки тоже торопились спрятаться в заранее подготовленные норы. Природа постепенно уходила на покой длиною в целую зиму, и сама Эстер превращалась из озорной и неунывающей Менекше в обычную, скучающую девушку. Чёрный полужилет поверх желтоватой рубашки плохо защищал её от бушующего на улице вихря, поэтому Эстер вскоре озябла. Втянув голову в плечи, она в очередной раз осмотрелась. Повсюду её окружали десятки незнакомых парней, как её ровесников, так и ребят постарше. Среди этих чужих людей она чувствовала себя неуютно, но старалась не показывать виду, что волнуется. Своим присутствием Эстер привлекала огромное количество совершенно ненужного ей внимания, и всё из-за того, что она являлась единственной девушкой. Как бы она не пыталась слиться с толпой, постоянно ловила на себе несколько любопытных, а порой и осуждающих взглядов. Отбор должен был начаться с минуты на минуту. Эстер находилась в нервном напряжении и то и дело прокручивала в голове различные приёмы, которые могли бы пригодиться ей в бою. Сама суть отбора состояла именно в том, чтобы сразиться между собой за определённое время и выйти из битвы невредимым. Вдобавок оценивались навыки, правильное применение тех или иных приёмов и техника. Не то чтобы Эстер переживала из-за недостатка мастерства, но всё же, глядя на собравшихся вокруг неё крепких юношей, не могла представить, как сумеет обезоружить хотя бы одного из них. Вдруг по рядам добровольцев пробежал встревоженный шёпот. Эстер мгновенно передалась их суетливость, и она встала на цыпочки, чтобы разглядеть что-нибудь интересное за плечом стоящего перед ней парня. Людей было так много, что увидеть ничего не представлялось возможным, поэтому девушка решительно нырнула в гущу толпы. Она юрко петляла между мужчинами, пробираясь вперёд, когда внезапный гул военного рога оглушил её и вынудил зажать уши ладонями. Это был сигнал. Отбор начался. Пока Эстер искала свободное место в первых рядах, незнакомый ей мужчина средних лет в традиционной военной форме отобрал десять юношей и выгнал их в центр образовавшегося круга. Она наконец протиснулась к другим зрителям, которым посчастливилось оказаться впереди, и смогла как следует осмотреться. Весь двор был заполнен добровольцами, а тот воин, судя по всему, предводитель янычар, выбрал всего лишь десять человек. Эстер ужаснулась, представив, сколько же будет длиться этот отбор, если придерживаться такого медленного темпа. По повторному воплю рога парни вооружились саблями и бросились друг на друга с боевыми криками. От их бесконечных передвижений над кругом поднялась пыль, и Эстер впервые пожалела, что решила стоять в ряду первых. Весь песок полетел ей в глаза, так что ей пришлось отвернуться и крепко зажмуриться. Двор содрагался от звонких ударов оружий и стуков падающих на землю тел. Прошло не меньше, чем десять минут прежде, чем рог снова загудел. Эстер осмелилась открыть глаза, с досадой понимая, что пропустила самое интересное. Из десяти юношей пятеро валялись в пыли, иногда постанывая от полученных ран. Девушка знала, что им теперь дорога в корпус заказана. Оставшаяся половина куда-то ушла вслед за ещё одним янычаром и исчезла где-то в толпе. «Куда они идут? И что будет с этими раненными?» Пострадавших тоже увели, благо, никто из них не получил серьёзных ранений. По правилам убивать противника категорически запрещалось, но Эстер и не собиралась преследовать такую цель. Для неё было главным избежать падения, иначе, в противном случае, ей вряд ли позволят подняться. Предводитель вальяжно расхаживал перед рядами собравшихся, прищурив маленькие глаза. Набиралась новая партия добровольцев, и Эстер вышла в центр к своим будущим соперникам, не дожидаясь приглашения. Напротив неё стояли девять парней с обнажёнными саблями, а их взгляды, в основном насмешливые и возмущённые, были прикованы к ней. Девушка ощутила неприятную тяжесть в затылке, возвестившую её о том, что сзади на неё уставилась куча любопытных глаз. — Ты не заблудилась, хатун? — раздался возле её уха ленивый, глумливый голос. Эстер резко обернулась. Крупный мужчина с короткой бородой и морщинистым лицом с откровенной иронией осматривал её, словно раба на невольничем рынке. Эстер это совсем не понравилось, и она ответила ему упрямым взглядом. — Не заблудилась, — бросила она, постаравшись не съязвить. — Я хочу пройти отбор в корпус янычар. Вас что-то смущает? Едва с её языка слетело последнее слово, двор заполнился громогласным смехом. Даже юноши, с которыми ей предстояло драться, смеялись чуть ли не до слёз. Эстер захлестнули обида и гнев, и она сжала руки в кулаки так, что побелели костяшки пальцев, а ногти впились в нежную кожу ладоней. Она с трудом сдержалась от желания хорошенько врезать стоящему перед ней предводителю янычар. — Ладно, товарищи, — издевательски протянул он, когда смешки стихли. — Пускай попробует, раз так хочется. Она нам не помешает, двух ударов хватит, чтобы втоптать её в землю. Если останется в живых, пусть скажет нам спасибо. Старший солдат удалился, перед этим наградив Эстер пренебрежительным смешком. Девушка не сразу поняла, что её щёки пылают, и яростно потрясла головой, прогоняя накатившую тревогу. Она не позволит им сделать из себя посмешище! Сейчас они все увидят, на что способна женщина. До того, как прозвучал сигнал, Эстер успела резким движением рук сбросить полужилет со своих плечей и достать саблю. Все её чувства обострились до предела, и волнение бесследно испарилось. Вокруг неё были противники, желающие помешать ей добиться своей цели, к которой она стремилась добрых полгода. Справится она или нет, зависит только от неё. «Все против всех, и каждый за себя. Это будет весело». Прогудел заветный рог — и в то же мгновение находящиеся в кругу схлестнулись между собой. Послышался звон сабель и свирепые крики, прерываемые короткими стонами. Многочисленные движения ног по земле взметнули вверх столбы пыли, в которых Эстер едва могла уловить чёткие фигуры соперников. Первое нападение не заставило себя долго ждать. Кто-то налетел на девушку сбоку, со всей силы толкнув плечом в бок, из-за чего она с глухим стуком опрокинулась на землю. В глаза полетел песок, но Эстер не растерялась и как можно быстрее вскочила на ноги. Рёбра саднило тупой болью, дыхание сбилось, но сабля по-прежнему оставалась в её руке. Наконец соперник попал в поле её зрения, и Эстер незамедлительно набросилась на него, начав осыпать ударами. Парень неплохо отбивался, однако девушка вскоре заметила, что по силе он определённо уступает Матракчи. В какой-то момент Эстер круто развернулась, сделав переход, и встретилась с его зелёными глазами, в которых горел азарт. Их переглядка заняла всего лишь миг, но этого хватило, чтобы Эстер змеёй скользнула ему за спину и пихнула его концом сабли между лопаток. Затем она так же стремительно затерялась в вихре дорожной пыли в поисках новых противников. Где-то возле неё взлетали к небу протяжные стоны поверженных добровольцев, а пробирающий до мурашек скрежет лезвий подсказывал девушке, в какой стороне кипит поединок. Она старалась не топтаться на одном месте и всё время перемещалась, задевая саблей всех, кто попадался ей на пути. Когда она в очередной раз отпрыгнула подальше от назревающей дуели и задумала сменить локацию, дорогу ей перегородил высокий, стройный юноша. Над левой бровью у него протянулась свежая царапина, и кровь стекала вниз, заливая глаз. Мимолётно смахнув со лба выбившиеся из причёски волосы, Эстер накинулась на парня, замахнувшись оружием на его голову. Тот предпочёл уклониться и тут же оказался на земле. Девушка решила, что он, возможно, подвернул ногу или уже имел на теле какие-то раны. Но доброволец воспользовался её секундным колебанием и одним движением ноги поднял воронку пыли, отправив мелкие песчинки прямо в глаза Эстер. Она отпрянула, часто моргая и чувствуя, как под веками начинает жечь и щипать. Как она могла попасться на такой дешёвый манёвр! Девушке пришлось протерпеть резь и открыть глаза, которые непроизвольно заслезились. Коварный парень сразу возник прямо перед ней, и прежде, чем Эстер опомнилась, её плечо пронзила невыносимая боль. Такой боли она ещё никогда не испытывала, но поняла, что стало её причиной, когда почувствовала что-то тёплое и вязкое, стекающее по рукаву рубашки. Кровь. Эстер покачнулась, к горлу подкатила тошнота. Какая-то пелена затмила её сознание, а тело вдруг отяжелело, потянувшись к земле. Она осела на вспорошенный песок, молча молясь, чтобы этот мерзавец оставил её в покое. Того уже и след простыл, битва продолжалась, хотя время утекало сквозь пальцы. Собравшись с духом и приказав себе не паниковать, Эстер осмелилась опустить взгляд на свою первую рану. Рубашка на плече потемнела, впитав в себя алую жидкость, и была разорвана в том месте, где появился глубокий порез. Словно издалека девушка услышала собственный стон, произнесённый её чужим голосом. Мелко дрожащая рука потянулась к ране, однако застыла на полпути. «Не трогай, — остановил её краешек трезвого разума, не затуманенный болью. — Лучше вставай и попытайся продержаться до конца. Если останешься сидеть, не видать тебе армии, как своих ушей». Как только эта пугающая мысль закралась в голову Эстер, весь страх будто бы померк перед ней. Она не может сдаться! От этого отбора зависит её будущее, и она обязана пройти его! «Боец считается поверженным лишь тогда, когда он уже мёртв». Стиснув зубы, Эстер кое-как поднялась с земли, стараясь не обращать внимание на подгибающиеся ноги и лёгкое головокружение. Однако в тот самый момент двор огласил сигнал рога, и сражение прекратилось. Эстер даже обрадовалась этому, поскольку силы стремительно покидали её. К счастью, она успела. В пыли лежало трое раненных, и девушкой овладело торжество, стоило ей заметить среди них юношу, оставившего ей памятную отметину. Сама Эстер вошла в число тех, кто стоял посреди круга с саблями в руках, тяжело дыша от усталости. Несмотря на боль в ране в груди у неё затеплилась гордость. Она справилась. Она победила! По небу прокатился мощный раскат грома, нарушив повисшую в рядах собравшихся тишину. Крупная капля шлёпнулась на макушку Эстер, а затем хлынул дождь. Вода прибивала к земле завесу пыли, очищая воздух и наполняя лёгкие свежестью. Испортившаяся погода позволила измученным бойцам расслабиться, поэтому никто не спешил прятаться под крышу. Эстер замерла под струями ливня, с наслаждением подставив лицо ледяным каплям. Даже её порез болел всё меньше, и кровь почти не текла. Умиротворение девушки было прервано появлением предводителя. Она отчаянно хотела словить его насмешливый взгляд, чтобы лично наблюдать за тем, как его глаза округляются от удивления. — Добровольцы! — зычно крикнул он командным тоном. — За мной шагом марш! Конечно, пока Эстер не вполне понимала, что значит «шагом марш», и решила пойти обычным шагом. Уж точно лучше, чем лишний раз позориться. Её и ещё шестерых парней привели под широкий деревянный навес, больше похожий на просторную беседку. Там предводитель передал их в руки другому янычару, на вид такому же недовольному и строгому, а сам ушёл. Новый надзиратель, как называла их про себя Эстер, заставил их выстроиться в шеренгу по росту, после чего вооружился пергаментом и пером, заранее обмакнутым в чернила. Эстер обречённого вздохнула, представив себе свой нынешний вид — мокрая рубашка, облепившая её тонкое тело и испачканная в крови, влажные волосы и покрасневшие глаза. Пусть всё это были мелочи по сравнению с её победой, ей бы не хотелось, чтобы кто-либо из друзей видел её такой. Тут к ней приблизился янычар с пером наготове, и её мысли отошли на второй план. — Так, а ты что здесь делаешь? — не без замешательства осведомился он, прищурившись. Его до смешного откровенное изумление вынудило Эстер фыркнуть. Почему они все реагируют на неё так, словно она вымирающее животное? Или женщины в армии — это действительно редкое зрелище? — Я прошла отбор, — сдержанно ответила она. Теперь лицо солдата исказилось недоверием. Девушка подавила желание вцепится в его одежду и как следует встряхнуть. — Я тебе не верю, — с подозрением заявил надзиратель. — По-моему, ты меня обманываешь. — Да нет же! — в сердцах воскликнула Эстер, топнув ногой. Она собралась добавить что-то более громкое, но осеклась, уловив движение за спиной янычара. На пороге беседки показался силуэт Матракчи. «Хвала Аллаху!» — Смотрю, отбор идёт полным ходом, — довольно произнёс наставник, кивнув солдату в знак приветствия. Эстер улыбнулась, когда их взгляды встретились. — Менекше, надо же! — просиял он. — Ну ты и шустрая! — Ты знаешь её, Насух эфенди? — спросил янычар, многозначительно покосившись на неё. Эстер нахмурилась. — Конечно, — усмехнулся Матракчи. С его мокрого одеяния стекали дождевые капли, собираясь в небольшие лужицы на полу. — Это моя ученица. Не беспокойся, она там, где ей положено быть. Наставник лукаво подмигнул девушке, и та гордо прикрыла веки. Янычар задумчиво помычал себе под нос и наконец взглянул на неё, приготовившись записывать. — Полное имя, — потребовал он. — Эстер Малкочоглу, — немедленно откликнулась она. — Возраст. — Восемнадцать лет. — Эстер родилась в первом месяце осени, поэтому перешагнула эту отметку совсем недавно. Перо солдата быстро летало по строчками, пока он делал записи на пергаменте. По окончании он удовлетворённо кивнул. — Отныне ты в корпусе, — просто объявил он. — Зайди внутрь и возьми свою форму. Эстер посмотрела туда, куда указывал янычар, и сорвалась с места. От восторга в ней всё кипело, она до сих пор с трудом верила в долгожданное достижение своей цели. Предстоящая примерка будущей военной формы, в которой ей предстоит участвовать в настоящих битвах с врагами, поселила в ней трепетное волнение. — Менекше, подожди! — догнал её весёлый голос Матракчи, идущего за ней следом. Девушка послушно замедлилась, и дальше они пошли бок о бок. — Сложно было? — поинтересовался наставник. — Разве что, чуть-чуть, — не стала лукавить Эстер. — Честно говоря, думала, меня там на куски порвут. Матракчи понимающие ухмыльнулся, и его взгляд упал на рану Эстер, успевшую покрыться корочкой засохшей крови. Она поморщилась, осознав, что забыла чем-нибудь её прикрыть. — Тебя ранили, — наставник мгновенно посерьезнел и остановился. Он аккуратно приподнял лохмотья её рубашки на плече и со всей внимательностью осмотрел порез. — Пустяки, — поспешила заверить его Эстер, испугавшись, что он начнёт настаивать на немедленной перевязке. — Вернусь домой и обработаю. По сосредоченно сведённым бровям Матракчи было видно, что он намеревается возразить, однако всё же уступил. Вместе они попали внутрь небольшого помещения, в котором находились полки со стопками одинаковой одежды, бережно сложенной друг на друга. Наверняка это и есть форма. Найдя стопку с самым маленьким размером, Эстер выбрала первый попавшийся комплект и шмыгнула в специально отведённый уголок, со всех сторон ограждённый деревянными стенами. Там она стянула с себя промокшую насквозь рубашку, заменив её на чистую, а поверх напялила красный кафтан. К нему пришили огромное по меркам Эстер количество пуговиц, и она решила не застёгивать их, так как ей гораздо больше нравилось носить свободные наряды, не сковывающие движения. Единственное, что её раздражало, так это спутанные волосы, не совсем высохшие после дождя. А в остальном она не сомневалась, что форма смотрится на ней идеально. В качестве завершающего штриха Эстер закрепила на поясе ножны с саблей и вышла к Матракчи. Он скользнул по ней оценивающим взглядом, одобрительно кивая. — Прекрасно, — заключил наставник. Глаза девушки засверкали неподдельной радостью, а губы растянулись в широкой улыбке. — Поздравляю, Малкочоглу Эстер. Теперь ты солдат Османской империи.***
Ближе к вечеру дождь прекратился. Небо немного прояснилось, тучи разбежались, позволив слабому солнцу пролить свой свет на остывшую землю. И хотя ветер был не таким сильным и холодным, как с утра, Эстер всё равно пожалела, что бросила во дворе утеплённый полужилет. Янычарский мундир висел на ветке растущего неподалёку ежевичного куста, потому что она боялась запачкать его, пока будет тренироваться. Чтобы согреться, она беспрерывно отрабатывала боевые приёмы, не забывая смотреть по сторонам. Дворцовый сад стал её вторым домом за прошедшее полгода, и теперь она могла приходить туда по собственному желанию. Отбор остался позади, и после отдыха Эстер поспешила навестить Мехмеда и рассказать ему всё в мельчайших подробностях. Она ждала его на тренировочной поляне в саду, но не сидела сложа руки, а совершенствовала свои навыки. Вскоре на горизонте выросла стройная фигура шехзаде, из-за чего сердце Эстер пропустило удар. Он как всегда был прекрасен, какой бы наряд не украшал его сильное тело. Засмотревшись на его уверенную походку, девушка вдруг осознала, что откровенно любуется им, и встряхнулась. Что за наваждения лезут ей в голову? Возможно, она просто устала. — Шехзаде, — лукаво улыбнувшись, поклонилась Эстер, когда он приблизился. — Доброго Вам дня. Мехмед вздохнул, поглядев на неё с притворным осуждением. — Эстер, опять ты за своё. Мы же здесь одни, можешь оставить эти дворцовые манеры. Из груди девушки вырвался непринуждённый смех, и она выпрямилась, лениво провернув в ладони саблю. — Можешь поздравить меня, — с долей самодовольства похвасталась она. — Меня приняли в корпус! Глаза Мехмеда мгновенно просияли, и он словно ожил. В его всегда миролюбивом взгляде смешались гордость и восхищение. — Я верил в тебя, — ответил он, опустив руку ей на плечо. — Получается, твоя мечта наконец-то сбылась. Это простое, казалось бы, прикосновение подобно жаркой волне прокатилось по всему телу Эстер и отдалось внутри неё сладостной дробью сердца. Внезапно она перестала чувствовать холод, её околдовал уют невероятных глаз Мехмеда, в которые девушка могла бы смотреть вечно, не отрываясь. Ладонь шехзаде тем временем скользнула вниз по её плечу и остановилась, наткнувшись на тугой слой бинта. — Это случилось на отборе? — тихо спросил Мехмед и недовольно нахмурился. Эстер кивнула. — Не уследила, бывает, — отмахнулась она, не горя желанием внушать Мехмеду лишнее беспокойство. — Моя первая боевая отметина, как тебе? Может, ещё шрам останется. Шехзаде опустил руку, чем немного раздосадовал её. К нему вернулся прежний приподнятый настрой. — Надеюсь, что всё-таки не останется, — улыбнулся он, и они одновременно захихикали. Взгляд Эстер упал на другую сторону сада, и она увидела идущих по каменной дорожке Сулеймана и Бали-бея. Вспомнив о том, что повелитель наверняка ещё не знает о её личной победе, она нетерпеливо наблюдала за тем, куда они направлялись. Видимо, обнаружив на поляне Эстер и Мехмеда, они решили сменить путь и теперь размеренно шли прямо к ним. Эстер бесшумно опустила оружие на пожухлую траву и толкнула Мехмеда локтём в бок. — Наши отцы идут, — заговорщески прошептала она, вытягивая шею к его уху. — Веди себя естественно. — Что? — возмутился шехзаде, хотя в его глазах так и резвились озорные искорки. — Это ты постоянно преувеличиваешь. Сулейман и Бали-бей остановились в двух шагах от друзей, и они оба поклонились повелителю. Эстер сразу обратила внимание на отца. Внешне тот казался вполне спокойным и сдержанным, каким неизменно становился в присутствии султана. «Как такая колючка в хвосте может имитировать беспрекословно послушание?» — невольно поразилась она и едва содержалась, чтобы не показать Бали-бею язык. — Матракчи поведал мне о твоём успехе, Эстер, — раскатисто произнёс Сулейман, обратив на неё свой глубокий взгляд. — Если в рядах моих солдат будет сражаться такой воин, как ты, мне не о чем волноваться. Похвала султана имела для Эстер особенное значение, поэтому это привело её в искренний восторг. — Я сделаю всё, чтобы оправдать Ваше доверие, — горячо пообещала она, склонив голову. Сулейман одобрительно кивнул, блеснув голубыми глазами. Повелитель не стал задерживаться и почти тут же побрёл прочь, к Дворцу. Эстер ожидала, что Бали-бей пойдёт с ним, но он не спешил покидать поляну. Когда девушка прямо уставилась в его ничего не выражающее лицо, отец дал себе волю. — Всюду тебе удаётся сунуть свой нос, — недовольно проворчал он, скрестив руки на груди. — И почему ты не можешь вести себя, как обычная девочка? Вышивать, например, готовить, убирать? — Ты же знаешь, меня другое привлекает, — в тон ему фыркнула Эстер и скопировала его позу. — Лучше бы поздравил родную дочь, а не читал тут никому не нужные нотации. Но Бали-бей остался непреклонен и нисколько не смягчился. — Я не собираюсь рисковать твоей жизнью на войне, — сурово заявил он. — Ты никогда туда не попадёшь. Я об этом позабочусь. — Да как ты так можешь!? — вспыхнула Эстер, однако отец уже не слушал её. Он демонстративно отвернулся и зашагал вглубь сада, ни разу не оглянувшись. Она повернулась к Мехмеду, который предпочёл тактично оставить дочь и отца наедине. Её трясло от гнева, так что в какой-то момент в глазах шехзаде промелькнуло беспокойство. — Нет, ну ты видел? — возмущённо воскликнула девушка, указав рукой вслед Бали-бею. — И так всю жизнь! Как долго мне ещё с этим мириться? — Ох, Эстер, — вздохнул Мехмед и покачал головой. — Он ведь твой отец. Неудивительно, что он переживает за тебя. Я бы тоже с трудом смирился с тем, что мой ребёнок будет участвовать в войнах. — Это не забота, а полный запрет всего на свете, — отрезала Эстер, наклоняясь, чтобы подобрать саблю. — Ты сам когда-то сказал мне, что я должна всё изменить. Вот я и меняю! Если Мехмед и собирался сказать что-то против, то быстро передумал, наткнувшись на её непоколебимый взгляд. — Я уверен, ты знаешь, что делаешь, — просто произнёс он и улыбнулся. Его улыбка всегда действовала на Эстер успокаивающе, поэтому она выдохнула, подавляя приступ ярости. — Спасибо, Мехмед, — ответила она, чувствуя, как её сердце трепетно подпрыгивает при каждом её слове. На поверхности глаз шехзаде загорелась нежность, и он кивнул. — Может, уже потренируемся? — игриво предложил он, вооружаясь саблей. Эстер была не в силах отказать. Сражения с Мехмедом странным образом расслабляли её и скорее походили на безобидную перепалку между двумя друзьями. После времени, проведённого в компании шехзаде, Эстер отчётливо ощущала, как её охватывало чувство безграничного счастья, будто она могла всё. Все тяжести земных забот и навязчивых мыслей сразу исчезали, от чего её тело становилось лёгким и податливым. Под грохот учащённого сердцебиения девушка смотрела в карие глаза Мехмеда и видела в их пугающей глубине отражение собственного восторга. И тогда она понимала, что перед ним она также открыта и доступна. Они ничего не скрывали. Каждый из них делился частью себя, как умел, хотя иногда они даже не осознавали этого. Они просто наслаждались совместным весельем, а между тем зарождающаяся связь господского сына и городской девчонки постепенно крепла.***
Прибывая в приподнятой настроении после нескольких боёв с Мехмедом, Эстер вприпрыжку неслась через сад по каменным аллеям. На небе опять собирались тучи, но сейчас приближающийся дождь нисколько не тревожил её. Вся её голова была забита очаровательными улыбками шехзаде и теплом его тёмного взгляда. Если бы они могли встречаться ещё чаще! Если бы они вообще никогда не расставались! «Откуда эти мысли? — внезапно удивилась Эстер, но темп не сбавила. — Неужели Мехмед настолько... Важен для меня?» Размышления утянули её вглубь возбуждённого сознания, так что она совсем забыла смотреть по сторонам. Резкая боль в раненном плече безжалостно вытащила её на поверхность, и девушка едва не растянулась на земле из-за такого сильного толчка. Отшатнувшись назад, Эстер зажмурилась и вцепилась в рану, силясь перетерпеть боль. На миг перед глазами всё поплыло, но она заставила себя поднять взгляд. Из её груди непроизвольно вырвался вздох изумления, когда она увидела перед собой Михримах. — Не пробовала смотреть, куда идёшь? — презрительно фыркнула неизменно прекрасная госпожа в пышном платье и с блестящей диадемой на вьющихся каштановых волосах. Её зелёные глаза излучали неоспаримую властность. Эстер убрала руку от раны и закусила губу. Она не должна позволить Михримах заметить её слабость! — Ах, простите, госпожа, — с наигранным почтением поклонилась девушка, не пытаясь подавить насмешку. — Был бы на Вашем месте настоящий дворцовый особа, я бы его точно заметила. Одной издевательской фразы в адрес султанской дочери хватило, чтобы вывести её из себя. — Слышала, ты прошла отбор, — с притворной лаской проворковала Михримах и выдавила из себя холодную улыбку. — Что ж, поздравляю. С тем, что осталась в живых. Госпожа запрокинула голову, обнажая длинную шею, и зашлась в приступе смеха. Эстер без особого напряга могла видеть, как вибрируют её мышцы, сокращаясь в такт безудержным смешкам. — Благодарю, — в тон ей отозвалась девушка. — Неплохо для деревенщины, верно? Насмешливый взгляд Михримах мгновенно ожесточился, а улыбка превратилась в злобный оскал. Внутренне Эстер возликовала, но подавила рвущееся наружу торжество. Дерзкая госпожа никогда не отличалась сдержанностью, поэтому городской девушке не составляло труда раззадорить её, а потом забавляться этим зрелищем. В гневе Михримах обычно напоминала ей огнедышащего дракона, готового запетнать пламенем всё, что движется. — Я ничего не забываю, — дрожащим от ярости голосом прошипела дочь султана. — Имей в виду, ты ответишь передо мной за то, что отобрала моё счастье! Эстер недоумевающе нахмурилась. Почти всегда при столкновении с Михримах госпожа бросалась какими-то двусмысленными фразами, значение которых до сих пор оставалось ей неизвестным. Почему она так возненавидела её? Однако девушка не успела вымолвить ни слова. Михримах надменно вскинула голову, смерив её сверху вниз пренебрежительным взглядом, и гордо прошла мимо Эстер, нарочно задев её плечом. — На войне тебе не избежать смерти, — не останавливаясь, выплюнула она. Эстер обернулась ей вслед, по-прежнему не находясь с ответом. — Ума не приложу, чем руководствовался повелитель, позволив такой неумехе вступить в ряды доблестной Османской армии. Каблуки госпожи мерно стучали по каменному покрытию дорожки, сопровождая её неспешные шаги. Эстер ещё долго простояла посреди сада, не шевелясь и размышляя об услышанном. Может, повелитель действительно ошибся? В конце концов, где взять гарантию того, что во время кровопролитной битвы она не поплатится своей жизнью, защищая империю? Но ведь это теперь и есть её долг. Сулейман доверяет ей и надеется на неё. Она не должна подвести. И не подведёт.