— Кто здесь? — повторила я, уже громче. Из планов дворца я знала, что за одной из картин был ход, ведущий в зал Совета. — Я пойду туда, а ты сообщи страже. Ход ведёт в сад, пусть перехватят названного гостя там.
Александр замер на месте, не сводя с меня глаз. Он не хотел отпускать меня туда одну, не желал отходить от меня ни на шаг. Разлука изменила его, сделала уязвимым перед эмоциями, с которыми трудно совладать. Проклятье было снято, однако след от тёмной, гадкой силы остался с ним. Как бы я ни хотела избавить его от переживаний, но я не могла. Мы живём в мире, где опасность всегда бродит неподалёку, а смерть и жизнь почти неделимы.
— Ты не можешь пойти туда одна, — сказал он шёпотом. — Это слишком опасно для тебя!
— Просто сделай так, как я прошу! Быстрее!
Я бросилась к картине, дёрнув за настенный светильник. Точно я не знала, как открыть проход, но мне повезло. Механизм зашумел, картина отъехала в сторону, впуская меня в тесное подземелье. Оглянувшись через плечо, я увидела Александра, разговаривающего с солдатами. Он отвлёкся, встретившись со мной глазами.
— Всё будет хорошо, — произнесла я, одними губами.
Он слабо кивнул, но по его виду было понятно, что тревоги терзают сознание. Отпускать меня одну на встречу неизвестному было трудно.
Я двинулась вглубь, освещая себе путь слабым светом. Сырые стены пахли мхом и гнилью. Этот ход был закрыт многие годы и неудивительно, что запущенный коридор находился в таком состоянии. Гость, встревоживший нас, сбегал.
Я слышала отдалённые шаги в другом конце хода. Внутри меня всё сжалось от напряжения, но отступать я не желала. Равка многие недели находилась в подвешенном состоянии без своей царицы. Меня расстраивало, что Николай так бесцеремонно проигнорировал мою просьбу. Он обещал присмотреть за страной в случае, если со мной что-то случится, но оказался совершенно не готов перенять мои дела. Я подозревала, что царевич, раздавленный горем, решил оставить Равку человеку, которому совершенно не доверял.
Многие месяцы Николай твердил о том, как плохо на меня влияет Александр, использует меня в своих целях, но никто понятия не имел о том, что всё это время оба мужчины являлись моими марионетками. Я крутила ими, как хотела, лишь бы снять дурацкое проклятье. И каким было удивление Ланцова, когда открылась вся правда.
Я с самого начала знала, что рано или поздно не придётся пожертвовать всем, что у меня есть и тем, чего у меня не будет. Рука невольно коснулась живота. Потеря ребенка была самым худшим, что мне пришлось пережить. Жертва обстоятельств, рок, настигший нас в самый неподходящий момент.
«Потери — часть нашей жизни, Алина. Цена всегда высока, и как бы ты не старалась, каждая последующая потеря будет такой же болезненной, как и первая» — звучал в голове голос мамы.
Она всегда знала, что сказать в таких случаях, и я намерена быть такой же, как и она. Отважной, отверженной, стойкой и несгибаемой. Мама попалась на удочку лжи, стала игрушкой в злых руках. Наши с ней истории различны. В моей — руководила марионетками я, став кукловодом.
Коридор расширялся, уходя под землю. Ступени, ведущие вниз, были мокрыми и чавкали под обувью. Я перестала слышать чужие шаги, поэтому, когда спустилась замерла, выжидая и прислушиваясь. Запустив горящую сферу в воздух, я осветила нишу, чтобы хоть что-то видеть.
— Кто бы ты ни был, выходи! — сказала я, слыша, как голос эхом отражается от стен.
Я резко обернулась, когда услышала слабый шум. С потолка капала вода, разнося звук по пещере. Кто вообще придумал строить такие ходы под дворцом?
Тишина, разбавленная слабым шумом капель, разбивающихся о каменный пол, нагнетала панику, которую мне было не унять. Со мной не было даже оружия, лишь моя сила, которая бурлила, прося пролить свет на тьму. Я крутилась, высматривая хоть что-то в пустой пещере, пока не услышала шорох за спиной. Страх сковал тело, а ноги приросли к земле. Возможно, на какую-то долю секунды я перестала дышать, ведомая своим страхом. Вся бравада улетучилась, оставив после себя крупицы отваги, которая не дала мне броситься прочь.
Я должна оставаться сильной и смелой, если хочу защитить свой народ. Ещё один шорох помог мне определить источник звука.
Не медля, я выпустила свою силу на волю, освещая пещеру целиком. Восторг и мощь захлестнули меня жаркой волной, будоража каждую клеточку моего тела. Я слишком давно не ощущала такой энергии, подобное случилось лишь тогда, когда Александр коснулся меня в зале Совета. Живой усилитель. Мой личный усилитель.
Теперь я чётко видела причину, потревожившую наше воссоединение. Парень, лет двадцати, стоял, вжимаясь в одну из сырых стен. Его трясло, будто он увидел нечто, напугавшее его. В его глазах я видела страх, в то время как я смотрела на него с интересом.
— Кто ты? — спросила я, подходя ближе.
Он хотел попятиться, но стена мешала ему сбежать от меня.
— Я не хотел, я не хотел! — бормотал он, словно в бреду. — Меня послали доставить послание! Я должен был передать Дарклингу, я должен был ему передать…
Ничего не понимая, я смотрела на него изучающе. Парень был пешкой в чьей-то очередной игре, им манипулировали, заставляя проникнуть в Большой дворец. За моей спиной я слышала торопливые шаги, а по телу разлилось тепло. Александр был здесь.
— Что-нибудь узнала? — спросил он, подходя ближе. Его рука легла на мою талию, по спине пробежали мурашки. Сила внутри кричала, желая, чтобы расстояние между нами стало еще меньше.
— Он бормочет какой-то бред, ничего не понимаю, — ответила я, сглотнув. — Говорит, что его послали к тебе.
Парень мотал головой, держась руками за голову.
— Я провалился, я провалился…
— Думаю у парня шок, нужно отвести его для допроса, — Александр подал знак страже, чтобы те увели гостя в темницу для допроса.
По сосредоточенному лицу генерала я поняла, что он самолично собрался заняться этим вопросом, но меня не устраивал такой расклад. Скорее всего, парень был разведчиком, который впервые отправился на значимую миссию.
Отдавать его в руки Александра я боялась, и дело было даже не в недоверии. Когда дело касалось моей безопасности, Дарклинг становился беспощадным, поэтому меня до сих пор волновал вопрос, что же стало с Малом после того, как мое тело благополучно превратилось в прах.
Стража увела нашего «гостя», оставив нас вдвоём. Рядом с Александром мне становилось легче дышать, даже проблемы уходили на второй план, но я должна была узнать, что случилось с моим другом.
— Где Оретцев? — спросила я, чувствуя, как Александр оказался за моей спиной.
— Переживаешь за своего следопыта, Алина?
— Он жив? — настойчиво произнесла я, начиная переживать.
— А что, если нет? — его руки легли на мою талию, посылая по телу разряд, вместе в импульсом силы. Он всё ещё стоял за мной, зарывшись лицом в волосы.
— Хватит отвечать вопросом на вопрос, Александр. Я устала от этих игр.
Развернувшись, я встретилась с пристальным взглядом кварцевых глаз, которые горели в полном мраке. С уходом стражей я погасила свой свет, окунувшись в приятную темноту.
— Он в порядке, Алина. Не делай из меня монстра, — почти печально сказал он, убирая волосы с моего лица.
— Я просто хотела знать, что ты не натворил глупостей. Мы оба знаем, что ты бываешь иногда импульсивным, — Александр слабо улыбнулся. Его что-то беспокоило, и это не давало мне покоя. — В чём дело?
Он перевёл взгляд с моего лица на живот. Только теперь я догадалась, какой вопрос его мучил с момента, когда он увидел меня живой в зале Совета.
— Он… он… — мужчина запинался, не в силах связно закончить предложение, но мне и не нужно было слышать сам вопрос, чтобы дать на него ответ.
— Мне жаль, Александр. Он бы не смог вернуться, — я закусила губу до боли, стараясь сдержать слезы. Сделав глубокий вдох, я продолжила. — Я смогла вернуться лишь благодаря тебе.
— Как?
— Печать ведь не исчезла, после того как меня не стало, верно?
— Обещание, — догадался он, — Ты планировала это всё с самого начала?
— Что? Нет конечно!
— Плевать! — отмахнулся Александр, взяв меня за руку. — Идём.
Его рука была теплой, шершавой, такой родной. Я слишком скучала по касаниям, и казалось, что мне всегда будет мало. Его будет мало.
С самого моего прибытия в Ос Альту, с самого первого дня, мы проделали слишком большой путь, пережили так много потерь, ссор, обид, но все того стоило. Он стоил моей жертвы. Я готова была умереть еще сотню раз, чтобы точно знать, что мой Александр будет в порядке.
Что было бы с нами, если бы проклятье Заклинателей продолжало разрушать его изнутри, пожирая все хорошее и доброе в нём? Что стало бы с Равкой, если бы наш ребенок ходил по земле?
На последний вопрос я могла ответить.
Хаос, войны, а затем полное уничтожение страны. Мама показала мне то, что видеть я не хотела, и именно поэтому я никогда не стану рассказывать Александру, что было бы, будь наш сын жив. Пусть для генерала его сын останется крохой в моем чреве, которого забрал злой рок.
Иногда, сладкая ложь бывает лучше правды. Я обещала себе, что смогу защитить человека, которого люблю всей своей душой, отгородив от проблем, но снова в мои планы вклинивались.
Пока мы поднимались по сырой лестнице, мои мысли вернулись к пареньку, который пытался слиться со стеной, боясь пошевелиться. Мне казалось, что моё появление было для него шоком. Многие в Равке, да и в соседних государствах, думали, что я мертва. Это дало возможность шпионам проникнуть в самую глубь Равки и шнырять по углам, выискивая слабые места. Пустой трон манил других правителей, они желали отхватить лакомый кусок и не поперхнуться.
Поднявшись наверх, меня встретило приятное тепло. Подземелье отдавало влагой, а вот зал, по сравнению с ходами, оказался намного приятнее. Тяжело выдохнув, я отпустила руку Александра, закрывая проход за собой. Нужно будет немедленно приказать заложить этот проход.
— Что теперь…
Я не успела договорить. Меня припечатало к картине тело Александра, вжимая в ребристую рамку. Его ладонь обхватила шею, губы накрыли мои, исполняя танец страсти с нотками горечи и ярости. Он не хотел, чтобы я шла одна, но всё равно уступил. Он никогда не уступал мне раньше.
Пальцы сдавливали шею, мешая дышать, зубы кусали нижнюю губу, а вторая рука покоилась на талии. Александр перестал прятаться, раскрыв свои чувства, что меня радовало. Маска спала с его лица вместе с ношей Чёрного Еретика. Каньон уничтожен, и вскоре, через десятки лет, многие забудут о его существовании, но мы будем помнить, чего стоила нам эта победа. Разлука, утрата, боль потери и саморазрушение — всё это цена, которую я и Александр заплатили сполна.
Сейчас чувствовать вкус его губ, запах, ощущать прикосновения на своей коже, знать, что он будет рядом — то, ради чего я умерла. Человек, которого мне послали Святые, моя судьба и моё проклятие — целовал меня так, словно это наше прощание.
— Прошу, умоляю, — тяжело дыша, шептал Александр, разорвав поцелуй. — Никогда не покидай меня даже на мгновение. Я начал думать, что в этих лабиринтах с тобой что-то случилось, что.
— Я здесь, всё в порядке, — ответила я, поглаживая его щетинистую щеку. — Я обещала, что всегда буду возвращаться к тебе, и я вернулась. Как я могла оставить тебя одного?
— У тебя плохая привычка не держать обещания, Алина. Когда я увидел тебя в зале, я думал, что медленно схожу с ума, видя тебя везде, — на мои глаза навернулись слёзы, и я закусила щеку изнутри, сдерживаясь. — В каждой я видел лишь тебя. И до, и после. Это всегда была ты, моя маленькая Заклинательница, моя Алина.
— Не думала, что генерал, которого я так боялась, будет говорить мне такие слова, — я улыбнулась, оставив легкий поцелуй на его губах. — Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе историю о маленькой девочке, которая обещала защищать мальчика, который плакал в её снах и не хотел быть один. Теперь этот мальчик не один, я буду рядом, — моя рука нашла его, переплетая пальцы. — Буду держать его за руку и говорить, что мир не так жесток, как он думал.
— Я люблю тебя, Алина. С начала и до момента, пока Земля не превратится в пыль, а звезды не рухнут нам на голову.
— Обещаешь?
— Клянусь, — подтвердил он, притянув к себе, заключив в объятия.
Александр был рядом, был со мной и о большем мечтать я и не могла. Наше счастье омрачало лишь знание, что враги почти у наших дверей, точат свои ножи, чтобы расправиться с нами. У меня созрел план, который срочно нужно было приводить в действие, но для этого необходимо было присутствие Николя и Зои. Без них мои попытки поправить ситуацию будут тщетны.
***
Мы простояли в объятиях друг друга около получаса прежде, чем Александр отправился в Малый дворец отдать распоряжения. Я осталась в зале Совета, чтобы разобрать бумаги. Дела Равки волновали меня больше всего. Война продолжалась, а прекратить вражеский огонь мы были не в силах. Я планировала объединить усилия Первой и Второй армий, чтобы вместе противостоять Фьерде и Шухану. Гриши должны были научиться работать вместе с бойцами Первой армии, если мы хотели прекратить столкновения на границах.
Несколько часов спустя мои силы иссякли, а мозг отказывался складывать хаотичные буквы в слова. Я откинулась на кресло, прикрыв глаза рукой, пальцами массируя переносицу. Голова раскалывалась от напряжения, а работы было выше крыши. Усталость медленно сковывала тело, заставляя стекать по сиденью вниз. В зал вошли, когда я собралась отправиться в свои покои. Александр двигался ко мне, исследуя мое лицо пристальным взглядом.
— Устала? — поинтересовался он, помогая мне подняться.
— У меня такое ощущение, что я пыталась выбраться из лабиринта писанины, которая скопилась за все это время, — сухо отчеканила я, держась за его руку, чтобы не рухнуть на пол. Ноги переставали меня держать, а от смены положения голова кружилась, вызывая рвотные позывы.
— Не стоит переутомлять себя. Ты ещё слишком слаба для такой нагрузки.
— Если я хочу сделать все возможное, чтобы обезопасить страну, я должна выжимать максимум, — я отпустила его, сделав несколько шагов. Ноги дрожали, поэтому Александр схватил меня за плечи, поддерживая в вертикальном положении.
— Так не пойдет. Идём.
Генерал поднял меня на руки, крепко ухватив за талию. Мои руки обвились вокруг его шеи, а голова покоилась на его груди.
— Что же скажут, когда увидят, что царицу вытаскивает из зала Совета генерал Второй армии? — хохотнув, спросила я.
— Мне абсолютно плевать. Пусть говорят что хотят, — сухо произнес он, выходя из комнаты со мной на руках. — Ты моя, а я привык заботиться о своём. И если будешь драться, я привяжу тебя к кровати. А затем, кто знает…
— Ты идиот, Дарклинг, — мои глаза слипались от усталости, поэтому я прикрыла их на время. — Может за это я тебя люблю?
— Всё может быть, любовь моя, всё может быть, — голос Александра казался таким далеким, тёплым, словно дуновение летнего ветра, он обволакивал меня, погружая в сон.
***
Я проснулась, с лёгкостью подняв голову с кровати. С тех пор как я вернулась, мои ведения перестали приходить так часто. В основном я видела события минувших дней, реже — грядущие дни, которые обещали быть нудными и тяжёлыми. Все планы вертелись в голове, перемешиваясь и путаясь. Я много думала, трудилась, разрабатывая тактику действий на ближайшее время. Александр унес меня в покои, которые находились в Малом дворце. Для меня было неожиданно увидеть, что комната, которая вчера была в руинах, сегодня сияет чистотой. Александр сидел в кресле напротив, попивая чай. В его руках были документы, скорее всего разведданные, перехваченные у лазутчиков.
— В твоей комнате убралась фея, пока я спала? — сонно спросила я, встав с кровати.
— В нашей комнате, Алина, — поправил он, ухмыльнувшись. — И нет, никаких фей я здесь не видел. Пришлось убраться самому.
— Злобный генерал Второй армии делает уборку, подметая сор веником? Отмотай время назад, я хочу на это взглянуть.
Я подошла к нему, забрав бумагу из рук. Александр попытался выхватить ее, но я спрятала руки за спину, уворачиваясь.
— Нельзя уже посмотреть? — отбегая подальше, спросила я.
— Мои личные дела тебя не касаются, к тому же, не думаю, что тебе интересны дела Второй армии.
— А что если я скажу, что хочу объединить обе стороны баррикады, сплотив войска Равки? — я была решительно настроена на то, что мои планы воплотятся в жизнь, но в моей жизни никогда ничего не было просто.
Планы рухнули в момент, когда к нашим воротам вплотную подобралась беда, настойчиво стуча в двери.
