//барабанщица//

— Ты чего? — Протянула кареглазая. — Что случилось? — Спрашивала девушка всë сильнее обнимая красноволосую, которая в ответ лишь молчала. Саша посадила девушку к себе на колени — она всегда делала так в попытках успокоить.  — Алëн? — Старшая осторожно попыталась убрать красные пряди с лица, но младшая словно всë равно пыталась закрыться всë больше.  — Отец звонил. — И вот очередной всхлип. — Сказал что… — Швец лишь сильнее расплакалась, ведь всë больше обдумывала слова отчима.  — Ну-ну, солнышко… — Горбачëва осторожно поцеловала девушку в лоб, ведь прекрасно знала, что еë это успокаивает, но в этот раз не сработало. — Что он сказал? — Переспросила она. Кстати говоря, кареглазая за всë время общения с красноволосой так и не знала историю еë трагичного прошлого, ибо как только заходила тема о нëм, голубоглазая сразу же уходила от вопросов. Именно из-за этого светловолосая понимала, что всë может оказаться не так уж и просто, поэтому на данный момент пыталась узнать всë в деталях.  — Машина… Трасса… Мама… Брат… Авария… Скорая… Смерть… — Из-за сильного страха в перемешку с болью и скорбью, Алëна говорила всë обрывистыми словами, которые описали всë произошедшее.  — О боже… — Лишь успела протянуть Саша, но после сразу поняла, что слова на данный момент были бесполезны. Из-за этого Горбачёва решила действовать по большей части какими-либо жестами и подобным. Прижав Швец ещë ближе к себе, старшая начала медленно поглаживать тело младшей, которая лишь срывалась на новые потоки слëз с каждой минутой всë больше. Голубоглазая же, словно испуганный котëнок пыталась прижаться к светловолосой всë больше. На данный момент она понимала, что кроме отчима и кареглазой у неë не осталось никого. Плакать от бессилия и боли — красноволосой казалось, что это самое ужасное, что только может быть и, каждый раз она убеждалась, что права.  — Солнце… — Вновь протянула Саша и опять же оставила нежный поцелуй на лбу девушки. Горбачëва даже не представляла насколько сильным ударом это было для Алëны на данный момент, ведь сама кареглазая всю жизнь до безумия любила обоих родителей, да и жила всегда и вместе с папой, и вместе с мамой. Тем не менее, светловолосая особо никогда не слышала, чтобы младшая разговаривала с кем-либо из родителей, будь то отец или мать и было довольно удивительным, что именно этим утром голубоглазой позвонил папа.  — Пошли, умоешься, поговорим. — Шëпотом проговорила старшая и встала с пола. За ней и младшая. *** Уже спустя десять минут обе девушки были в комнате. Саша не стала сразу донимать Алëну вопросами, а сначала, как минимум, дала успокоиться, ведь после умывания девушка снова расплакалась. В спальной комнате же, Горбачëва положила Швец к себе на колени и нежно водила кончиками пальцев по спине, тем самым успокаивая девушку.  — Значится… Расскажешь подробнее про родителей? — Кареглазая давно поняла, что в теме с родителями где-то зарыта собака и хотела узнать в чëм это заключается, ведь только так могла бы помочь красноволосой. Светловолосая чëтко понимала, что в этот раз не даст голубоглазой уйти от ответа до последнего, поэтому тянуть с опросом после успокоения смысла не было.  — Там всë очень сложно и… — Саша видела, что Алëне было сложно говорить и та была морально убита, но данный расспрос был необходим.  — Можешь рассказать, я в любом случае тебя слушаю и готова поддержать в случае чего. — Убедила Горбачëва, тем самым распологая Швец на более смелый рассказ, ведь вникнуть в несвязную разрывистую речь было предельно трудно.  — Ну… В общем… — В последние разы запнулась голубоглазая, а после продолжила уже намного более уверенно, ибо поняла, что уйти от ответа уже не получилось бы никак. — Само детство из-за родителей было сложным и неприятным… Они были алкоголиками, ещë и по совместительству наркоманами. — Красноволосая вновь как-бы «закончила» рассказ.  — Сейчас даже страшно рассказывать о том что они делали… — Настаивая на продолжении произнесла кареглазая и снова приобняла девушку. На данный момент девушки лежали так… Алëна положила голову чуть ниже талии Саши, естественно, лицом к ней, ибо девушка всегда в диалоге смотрела в лицо собеседнику.  — Да. Страшно. — В голове младшей снова промелькнули все ужасные события, но одëрнувшись она продолжила. — Нынешние родители, точнее папа, это как-бы, опекун, но всë равно до жути… — Девушка снова расплакалась, но старшей довольно быстро удалось привести девушку в чувство. Далее в комнате повисло довольно длительное молчание прерываемое лишь тихим дыханием обеих девушек.  — Вам стоит поговорить… Конечно, если вы в хороших отношениях. — Предложила Горбачëва. — Если тебе эмоционально сложно туда ехать одной, то можем поехать вместе. — Девушка взяла руку Швец в свою. Голубоглазая согласилась и взяв с собой светловолосую они поехали на квартиру к отчиму. ***  — Есть очень хуевая идея… — Протянула красноволосая, на что кареглазая подала знак, что слушает. — Может расскажем ему про отношения? Просто сейчас будет легче, ибо если он не примет этого, то на фоне смерти это будет чем-то менее глобальным. — Объяснила свою точку зрения голубоглазая.  — Ты права. Если уверена, что готова, то давай. — Согласилась светловолосая. После девушка ещë спросила его имя, дабы не получилось неловкий ситуации в квартире. *** Уже спустя двадцать минут они сидели у мужчины в квартире, который на приезд дочери с «подругой» отреагировал довольно спокойно. И вот, когда отчим отрезал кусок от буханки хлеба, Алëна решила начать.  — Мы должны кое-что сказать. — Швец взяла руку Горбачëвой под столом, дабы не было так страшно. — Мы с Сашей встречаемся. — Более смело сказала девушка, на что получила вопросительный взгляд отца.  — Ты… То есть серьëзно? — Вскрикнул мужчина. — Блять… — В тот момент в руке оказался нож, которым он замахнулся, когда развернулся к обеим девушкам…