Нью-Йорк. Округ Колумбия. США.
13 октября 1940 г.
От переводчика
(Обязательно к прочтению!)
Данная рукопись досталась мне совершенно случайно. Случилось это нынешней осенью на одном из литературных форумов, которые проходят каждый год на Манхэттене и на время собирают воедино всю пишущую братию восточного побережья. Я, разумеется, не мог пропустить столь знаменательное событие, поэтому прибыл туда сразу к открытию, надеясь завести новые полезные знакомства и встретить старых товарищей — таких же беспринципных акул пера, как и ваш покорный слуга. Здесь горячо, вплоть до драк, обсуждали самые свежие сплетни: политику, искусство, новинки литературной и культурной жизни Северной Америки и Западной Европы. Одним словом, скучать не приходилось. Живой оркестр наигрывал что-то из Гленна Миллера (1), пары медленно кружились в центре зала, а большинство гостей (и я в их числе!) устремились к шведскому столу, который в этот раз поражал особым изобилием. Глядя на довольные и сытые физиономии собравшихся тут людей, сложно было себе представить, что в мире уже вовсю полыхает война: практически вся Европа захвачена нацистами, многие страны исчезли с карты мира, а Лондон подвергается еженощным бомбардировкам. Все эти ужасы казались такими далекими и нереальными, что о них совершенно не хотелось думать. Во время обязательного фуршета с шампанским и фруктами, ко мне подошла молодая и весьма эффектная блондинка, которую я раньше не замечал на наших ежегодных сборищах. Красотка сразу взяла с места в карьер, пропустив обычные в таких случаях светские любезности. — Ричард Холлоуэй? — приятным грудным голосом поинтересовалась блондиночка, эффектно держа тонкую сигаретку двумя пальчиками. — Не вы ли тот скандальный журналист, чья недавняя разгромная статья о конгрессмене О’Браене, поставила крест на президентских амбициях последнего? Девушка говорила по-английски с чарующим мягким акцентом, который придавал ей загадочности и шарма и, разумеется, сразу расположил меня к ней. Польщенный такими словами прекрасной незнакомки, я с важным видом подтвердил, что именно мое перо низвергло изврашенца и коррупционера с властного олимпа. — Я слышала о вас, как о человеке, который всегда гоняется за сенсациями … Всякая тайна манит вас, как магнит, и вы никогда не успокаиваетесь, пока не находите разгадку, какой бы невероятной она не была … — незнакомка вновь обворожительно улыбнулась. — Это громко сказано, — рассмеялся я. — Я не супергерой из детских комиксов. Перед вами, милая, просто честный журналюга, порой готовый рискнуть собственной жизнью ради нескольких строчек в «NewYorkPost». — Что ж, это просто прекрасно! Говорят, вы также … — девушка несколько замялась, словно подбирала нужные слова, — вы также интересуетесь всякими таинственными и загадочными делами: масонскими ложами, переселением душ, магией вуду, шаманизмом и … прочей мистикой. — Детское увлечение. Не более. — Но статьи с подобной тематикой все же появляются в вашей колонке. И притом довольно часто. Кстати, разве не вы в прошлом году публиковались в «WeirdTales» с рассказом в стилеhorror? «Замурованные в стенах», если я не ошибаюсь? — блондиночка вопросительно поглядела на меня. — А я смотрю вы пристально следите за моим творчеством, — усмехнулся я. — Да, все верно. Изредка я печатаюсь в подобных изданиях. Лишние деньги, знаете ли, еще никому не повредили. Но, простите, к чему весь этот разговор? Вы литературный агент или, упаси боже, критик? — Нет, — теперь пришла очередь смеяться незнакомке. — Скажем так, я ваша постоянная читательница … Поклонница вашего литературного таланта. — Даже так? Странно, что я вас здесь раньше не встречал … — Ой! — блондиночка кокетливо всплеснула руками. — Простите мою бестактность. Я забыла представиться. Элизабет Яновська-Штильман. Девушка протянула вперед руку, рассчитывая на дружеское рукопожатие, но я таки сумел ее удивить, склонившись в галантном поклоне и целуя нежную кожу блондиночки. Порозовев от смущения, девушка быстро убрала руку назад, неопределенно при этом хмыкнув. — Приятно познакомиться, мисс или … быть может, миссис? — Мисс. Пока еще мисс. Можете звать меня просто Элизабет. Откинем в сторону все эти совершенно ненужные условности. — Яновска-Штильман? — задумчиво протянул я, лаская, словно леденец, иностранную фамилию. — Вы… прости, ты полька? — На четверть. Мой отец был наполовину поляк, а мать имела в себе русскую и немецкую кровь. — Ясно. Как я понимаю, ты не просто так подошла ко мне, дорогая Бесс? — Верно. У меня к тебе, скажем так … деловое предложение. — Любопытно — приподнял я брови. — И в чем же оно состоит? Блондиночка, открыв маленькую дамскую сумочку, которую она, следуя последней моде, носила на сгибе локтя, достала оттуда небольшую книжечку, сильно смахивающую на дневник какой-нибудь впечатлительной школьницы. — Судя по твоему взгляду, ты уже догадался, что это такое, — усмехнулась Элизабет. — Все верно. Это дневник моей покойной бабушки — Анны Мироновой. В свое время она была известна всей Европе, как самобытный медиум и весьма талантливый спиритуалист. — Звучит интригующе, — кивнул я. — К сожалению, я никогда не слышал о ней. — Не факт, — загадочно усмехнулась блондиночка. — Возможно, и слышал. Только под другой фамилией. — Все может быть, — пожал я плечами. — Как я понимаю, ты хочешь, чтобы я прочел ее записи. Но … этично ли это, копаться в личных делах умершего человека? — Не бойся. Все, что непосредственно касалось … тайн нашей семьи предусмотрительно удалено из этого дневника. Здесь собраны, скажем так, отчеты о приключениях моей бедовой бабули. А их, уж поверь мне на слово, у нее было с избытком. В свои неполные двадцать пять она исколесила полмира и встречалась с людьми, которые со временем умудрились оставить значительный след в истории. — Все это, конечно, очень интересно, но при чем тут я? — Я хочу, чтобы ты не просто прочитал эти записки, а литературно их переработал, сделав из дневника короткие рассказы, в каждом из которых моя бабуля раскрывала бы новое дело или же распутывала очередную чертовщину. Разумеется, твой труд будет щедро вознагражден. — Признаться, ты умеешь удивить! — покачал я головой. — Но … я так и не понял, зачем тебе все это? — Допустим, я хочу обессмертить имя своей любимой бабули. А лучше всего это сделать не сухой документальной прозой, а живым языком беллетристики. Ну как? Ты согласен взяться за это? Тем более, что я сразу плачу половину суммы авансом … Когда Элизабет назвала эту самую сумму, я сразу, не раздумывая, согласился и, как мне теперь кажется, совершил непростительную ошибку. Взявшись за простенькое, казалось бы, дело, я даже представить себе не мог, в какие глубины мрака мне доведется посмотреть. Ужас, древнее пирамид Египта окутал меня с ног до головы и во время прочтения этих записок я часто ловил себя на мысли, а в своем ли я еще уме? Возможно, автор этих строк давно уже свихнулся и картины, живо предстающие пред его глазами, всего лишь бред поврежденного рассудка? Кто знает … Одна надежда все еще греет мою душу. Мадам Миронова просто выдумала все эти истории, сочинив воистину леденящие кровь небылицы. В противном же случае … Я даже боюсь представить, что за кромешный мрак окружает беспечное человечество, изредка показывая свои гнилые клыки из тьмы давно минувших эпох. На каком краю уступа замер человек, в гордыне своей даже не представляя, что мир теней и ночи находиться совсем рядом и до него порою можно легко дотянуться невежественной рукой … Но …Разумеется, это просто выдумка. Просто выдумка … P.S. Оригинальные записи были сделаны на французском, поэтому я позволил себе смелость во время их перевода несколько упростить довольно тяжелый текст, дабы современному читателю было легче с ним ознакомиться. P.P.S. Следуя указаниям мисс Элизабет, я не только перевел ниже представленные записи, но и попытался придать им вид художественного произведения: была полностью изменена структура текста, созданы прологи и эпилоги и, что самое главное, убраны чересчур уж шокирующие моменты. Сохрани я дневники мадам Мироновой в полном их варианте, думаю, ни одно издательство не взялось бы их опубликовать, а меня, скорее всего, закрыли бы в сумасшедшем доме, справедливо посчитав опасным для общества субъектом. P.P.P.S. Мой совет уважаемым читателям таков. Не воспринимайте все здесь написанное всерьез. Перед вами, страстно надеюсь, предстанет увлекательное чтиво в стиле готической мистики и приключенческого «хоррора». Самым любознательным не следует так же искать на карте упомянутые в тексте географические название, поверьте они всего лишь плод фантазии мадам Мироновой. Глоссарий: 1)Олтон Гленн Миллер (англ. Alton Glenn Miller, 1 марта 1904, Кларинда, Айова — 15 декабря 1944, Ла-Манш) — американский тромбонист, аранжировщик. Руководитель одного из лучших свинговых оркестров (конец 1930-х — начало 1940-х годов) — оркестра Гленна Миллера. Кавалер Бронзовой звезды (1946, посмертно).