Ворона

— Собирайся.       Олег, до этого что-то читавший в телефоне, чуть его не роняет. И взгляд на Сергея, бесконечно счастливого, переводит. Интересно, однако. Что вообще происходит? Сидел, читал себе спокойненько, кофе пил периодически. А тут, вон, солнце пришло. И улыбается так, светится. Чёрт бы тебя побрал, Разумовский… — И куда же мы собираемся? — интересуется, откладывая телефон, потянувшись погладить парня по спине. — У нас какие-то великие планы? — Ага, — его аж потряхивает от эмоций. Смотрит с восторгом. — Летим в Гизу. Я уже купил билеты, всё подготовил. Мы всё-таки посмотрим на пирамиду.       Приехали. Так те слова по пьяни не были бессвязным бредом? В пору задуматься, а не отправят ли его и впрямь грабить галереи. Хотя, он-то что? Ограбил бы парочку. Так, случайно совершенно. Но об этом лучше пока не говорить. — Далась тебе эта пирамида, — фыркает Олег, улыбнувшись. — Неужели так сильно хочется? Что там смотреть вообще? — Что-нибудь найдётся, так что не фыркай и собирайся, — чуть-чуть отпихивает его, отходя. У него уже планы, уже всё, он весь в путешествии! — Нашу Марго я нашёл, с кем пока оставить. Птица не хотел, упёрся, пытался уговорить взять с собой. А что там ей делать? Нет-нет, пусть уж дома сидит.       Волков только мычит неопределённо, уходя собираться. А что ему, собственно, ещё делать? Разумовский-то вон как загорелся, хотя с чего — неясно. Ну пирамида и пирамида. Разве же это может интересовать вот настолько, чтобы глаза горели, речь сбивалась и всё внутри замирало? Бесовщина, ну точно. Почему он вообще этим заинтересовался? Раньше подобного не было. Хотя, разницы-то нет особой. Он бы с ним куда угодно поехал. А так хоть что-то новенькое посмотрят, попутешествуют. Главное с собой оружие брать и не попадать в неприятности.       Но, честное слово… Пирамиды? — Ты становишься всё внезапнее, — говорит он, уже собирая чемодан. — Куда дальше? На Луну махнём? Или сразу Марс отправимся колонизировать? — Да иди ты, — цыкает Серёжа, глянув на него с улыбкой. — Я просто кое-что интересное о том месте слышал. А Птица, если честно, уверен, что там всё ещё сохранились какие-то украшения. Пустая это затея, но его переубедить крайне трудно. Пусть сам посмотрит. — А я ему блестяшки обещал, — вдруг оживляется Олег, повернувшись к нему. — У меня, кстати, есть кое-какой подарок. Он не хочет на него взглянуть?       Взгляд Разумовского меняется за доли секунды. Он весь изменяется, сразу другим человеком становится. И видно по нему, ой как хорошо видно — хочет. Очень-очень хочет. До пламени в глазах, до напряжения в теле. — Какой подарок? — завороженно спрашивает, подходя к нему, в глаза заглядывая. Губу чуть кусает. — Хороший и блестящий? — Он самый, — Олег приобнимает его за шею, глядя как-то хитро даже. — Но ты знаешь, что я хочу от тебя услышать. — Нет. Не знаю, — неожиданно кокетничает Птица, обняв его тоже. — Может, расскажешь, что у тебя есть и что ты хочешь, а я уж решу, что мне делать. — Хитрый какой, — шепчет ему на ухо почти, дышит тихо, но горячо. Ситуация начинает привычно выходить из-под контроля, но кому есть до этого дело вообще? — Могу показать, раз так хочется. Но, сначала…       Он сам целует его. Мягко, но очень настойчиво, с удовольствием отмечая, как начинает подрагивать тело Птицы. Потрясающие ощущения. Просто невероятные. Ну почему ему это так нравится? Отпускать его не хочется, совсем. Да и показывать подарок — тоже. Чуть-чуть попозже. А пока… Всё же отстранившись чуть-чуть, на пару сантиметров, он снова в глаза напротив смотрит. — Когда у нас самолёт? — Вечером, — широко улыбается Птица, глядя на него хищным, жаждущим взглядом. Теперь уже непонятно, так ли он блестяшку свою хочет, или всё-таки Олега тоже немножечко. — У нас времени достаточно.       Олег, на самом деле, планировал поговорить кое о чём. Но каким-то образом всё это уходит на задний план. Да и не нужно ведь спешить. У них времени полно. Поговорят, пока будут смотреть на пирамиду.       Да чёрт возьми. Неужели и впрямь летят туда? Даже думать об этом всё ещё странно. Но если уж Разумовский решил — не отступится. К тому же, он купил им билеты. Можно и насладиться поездкой по полной.       Но, сначала… Он сполна насладится Птицей.