Ворона

      Сергей сидит прямо перед картиной, тихий и задумчивый. Иногда он просто устраивается поудобнее и часами рассматривает её, в полной тишине. Это помогает упорядочить мысли. Возвращает всё на круги своя, постепенно, медленно. В такие моменты даже Птица молчит. Возможно, тоже смотрит. А может, не решается прерывать его уединение, оставляя хоть немного личного пространства.       Уже три месяца прошло с того момента, как неизвестный ворвался в их офис, разгромив его. Никаких следов так и не было найдено. Полиция следила за зданием какое-то время, но после слежка прекратилась. Остался только Гром, который регулярно делал обход. Удивительная верность делу. За это его даже можно похвалить. Марго наконец вернулась домой, да и вообще… наладилась жизнь. Вернулась в привычное мирное русло.       И всё бы хорошо, только вот на почве произошедшего у Сергея развилась паранойя. Бороться с ней становится всё сложнее, нервозность и страх пропитывают всю его жизнь. Отравляют её. Мешают наслаждаться и расслабляться по-настоящему. Это ужасно. Он никогда не думал, что начнёт шарахаться от собственной тени. Но почему-то, даже несмотря на то, что с Олегом безопасно, что за ними наблюдает Гром, что в офисе повысилась безопасность… Он не смог успокоиться.       Сейчас, оставшись дома в одиночестве — Олег решил забрать кое-что лично — он чувствует особо сильную тревогу. Вот только сделать с этим ничего не может. Только смотрит на картину, стараясь хоть немного успокоиться. — Это просто кошмар, — вдруг говорит он негромко, прикрыв лицо. — Я поверить не могу, что какой-то урод смог так сильно вывести меня из равновесия.       Птица появляется рядом. Совсем рядом с ним, а не так, как обычно. Крылья его сложены за спиной, а сам он садится рядом, тоже глядя на картину. Вид не менее задумчивый. — И что же ты чувствуешь? — спрашивает Птица, положив руку ему на плечо. — Мне страшно, — честно признаётся Серёжа, опуская плечи. — Со мной никогда такого не было. И я не понимаю, почему так сильно испугался какого-то неизвестного придурка. — Потому что он не просто наш дом поломал, — глухо, очень недовольно. — Он оставил это мерзкое послание. Как будто знать что-то может, верно? Как будто он точно понимал, что стоит оставить эту ворону. — Кто может знать что-то подобное? Какого чёрта? — обнимает себя руками, жмурится, опуская голову. — Это ведь может быть совпадением, верно? — Может, — кивает Птица, ощутимо касаясь его спины. — Расслабься. Всё будет хорошо, Серёж. Разберёмся мы с этим. Вместе.       Возвращается Олег. Всё становится спокойнее, и они просто уходят поесть вместе. Только Птица выглядит всё таким же задумчивым.

***

— А у меня для тебя подарок, — говорит Олег неожиданно.       После привычно неожиданного секса, который стал для них моментом расслабления, они остались лежать на диване, в объятиях друг друга. Наверное, подобные моменты — одни из самых прекрасных и ценных, потому что именно сейчас Серёжа чувствует себя в безопасности. Вместе с ним. — Какой подарок? — тихо спрашивает, прижимаясь к нему, глаза прикрыв. — Угадай. — Я слишком устал для этого, — улыбается Разумовский. — Не мучай, просто скажи. — У меня для тебя есть… — выдерживает многозначительную паузу, прежде чем прошептать с улыбкой. — Кое-что очень блестящее. — Я заинтересован, — заявляет Птица, открыв глаза и подняв на него голову. — Ты решил меня совсем задарить, что ли? Я уже начинаю беспокоиться. Может, ты втихаря провинился и теперь пытаешься меня задобрить? Или подлизываешься, а, Волков? — Всё может быть, — загадочно отвечает Олег, целуя его в висок. — Хочешь посмотреть?       Когда Птица кивает, Волков отстраняется и немного нехотя, но всё же уходит к своим брошенным в порыве страсти вещам. Среди них находится небольшая коробочка, с которой он возвращается к Разумовскому. И протягивает ему. — Открой.       У Птицы, как и у Сергея, внутри что-то падает. Потому что это неожиданно, немного напрягает, и вообще кажется слишком не похожим на правду. Коробочка такая. Красивая, красненькая. Господи, ну не мог же он решиться на что-то подобное? Это же… да как же это?! Внутренности стягивает в тугой узел, он вдыхает глубоко и трясущимися руками открывает коробочку.       Внутри оказывается очень красивая подвеска с бриллиантом. Птица выдыхает шумно, расслабляясь. Но, вместе с тем… — Очень красиво. Но ты та ещё сволочь, — цыкает с широкой улыбкой. — Ты хоть знаешь, на что это было похоже? — Знаю, — обезоруживает его Олег, возвращаясь на диван. — Хотел на твою реакцию посмотреть. — Жестокий, — нахохлившись, фырчит Птица. — Зато теперь знаю, что если сделаю что-то похожее, вы не выкинете меня в окно, — пожимает плечами Волков, улыбнувшись хитро. — Чт… в смысле «похожее»?! Ты что задумал вообще, а? — тут же восклицает, слабо стукнув его по плечу. — Ты хочешь… да? Вот прям взять и то самое? — Кто знает. Может быть. А может и нет, — неопределённо мурчит, обнимая его крепко, смеясь тихонько. — Расслабься. Подвеска хоть понравилась?       Птица обмякает в его руках, а после обнимает в ответ. Дышит тихо, тепло, куда-то ему на ухо. И шепчет: — Понравилась. Она очень красивая…       Все они прекрасно понимают, что это была подготовка. Выстрел на пробу. Кажется, теперь им следует ожидать момента, когда Волков… Сделает куда более ответственный шаг.