Сыграем?

Неделя, оказывается, может тянуться очень долго. Чуя, который и шагу из дома за это время не сделал, постарел, кажется, лет на десять. И если не физически, то морально — так точно. Все это время он провел за компьютером, анализируя игру своей будущей команды, в успех которых парень перестал верить, кажется, после третьей просмотренной игры. Но чего Чуе не занимать, так это усердия. Он уже успел по всем пройтись, мысленно прикидывая, как далеко с этим вообще возможно зайти. Справедливости ради стоит отметить, что каждый из них, кроме Ацуши, но об этом чуть позже, был вполне себе незаурядной и интересной персоной. И если бы Чуя смотрел за отдельной игрой каждого, то он бы даже поаплодировал некоторым, однако сейчас, рассматривая их как команду, как единый, черт возьми, организм, парень терялся. Он искренне не понимал, как неплохие, вроде бы, игроки, способны настолько плохо координироваться между собой. Каждый играл во что-то свое и пусть к какому-никакому, но результату, их действия вели, сам процесс выглядел удручающе. И самым страшным ударом, конечно же, стал тот самый Накаджима Ацуши. Игрок на позиции лесника, что превращал игру на столь интересной роли в самую что ни на есть скучную и бытовую. Победы у них имелись, но ведь помимо конечного статуса игры есть еще и все, что происходит перед! Победа бывает разной и то, как они к ней приходят, скучно, неинтересно и как-то даже заурядно. Сейчас время близилось к вечеру и Чуя уже собирался, чтобы отправиться к этим инвалидам и провести с ними первую тренировку. Поговорить, если быть точнее, поделиться своими стартовыми наблюдениями и прояснить для себя несколько моментов. На улице жарило беспощадно, и поэтому парень достал из шкафа светлые джинсовые шорты и белую майку без рукавов. Переоделся, выключил компьютер и уже готовился собирать вещи, как в дверь ему постучали. Чуя цокнул машинально, вспомнив, что забыл сказать Тачихаре сегодня не приезжать. Некрасиво, конечно, но сейчас у Чуи были и иные поводы для беспокойства. — Привет, — наспех бросил хозяин квартиры, попутно открывая дверь и вновь убегая по своим делам в комнату, вспоминая, что ему надо взять с собой. Телефон, ключи, вода… — Ты чего это такой бодрый? Собрался куда? — Тачихара неуверенно прошел вслед за Чуей, наблюдая, как тот то роется в полках, то поглядывает на время, то о чем-то задумывается, на секунду зависая посреди процесса сборов. — Ага, — окончательно собрав вещи и сложив их в рюкзак, Чуя перекинул его через плечо и теперь начал проверять, все ли он выключил. — Помнишь я говорил про ту команду, которую буду тренировать? Сегодня я к ним. — Комп, свет, телевизор… Тачихара, скрестив руки на груди, непроизвольно закатил глаза. Он делал так каждый раз, когда Чуя говорил об этом абсурде. На следующий же день после ситуации на турнире, Тачихара приехал сюда. Чуя, хоть и не сразу, но все же впустил друга, стоило тому сказать, что у него есть еда. Как Чуя собирался тут жить без какой-либо помощи извне, Тачихара даже не представлял. Питался бы, наверное, силой ненависти и запивал это все коктейлем из злости и обиды. Возможно, даже протянул бы на этом неделю-другую, а потом уже и вылез бы из своей берлоги, как только слухи о нем поутихли. Или, возможно, тот знал, что друг не бросит его тут одного и, конечно же, как заботливая мамочка, будет подкармливать, успокаивать и говорить, что все будет хорошо. Впрочем, всю эту неделю Тачихара только этим и занимался, поэтому далеко от правды эти шуточные мысли не ушли. — Я же тебе уже говорил, что если ты извинишься перед той командой и принесешь публичные извинения перед организаторами, то тебя могут впустить обратно. Чего ты в позу то встал? Просто рассла… — Отвали, — оборвав друга на полуслове, Чуя закрыл спальню и, выйдя оттуда направился к выходу из квартиры и Тачихару вытолкнув вместе с собой в проход, — я тебе уже сто раз говорил, что не собираюсь никуда возвращаться. И если ты думаешь, что я успоко… — На это я даже не рассчитывал, — засмеялся парень, перебивая своего собеседника, — ты же чокнутый. Чуя в ответ на эти слова толкнул Тачихару в бок, заодно наградив осуждающим взглядом для профилактики. По нервам Чуи, конечно, потоптались уже знатно все, кому только не лень, но смирения этот факт ему не принес. — Ладно, давай подвезу тебя хоть. Чего тебе по этой жаре таскаться-то? — вот тебе и вся благодарность. Тачихара тут через весь город ехал, чтобы его навестить, а тот даже стакана воды не предложил, выгнав из квартиры, как нашкодившего пса. Благо друг у Чуи отходчивый. Поймет и простит. — Разве твоя машина не в ремонте? — поинтересовался Накахара закрывая за собой дверь. Тачихара показательно достал из кармана шорт ключи и, подкинув их в воздух, поймал, демонстрируя всю серьезность своего предложения. — Батя подсобил и попросил через знакомых побыстрее ее починить. Пришлось сказать, что одной принцессе требуется моя помощь, а по такой жаре добираться к ней своим ходом — полный отстой. И знаешь, что он сказал? — И что? — Чуя выдохнул тяжело, прикидывая, что за дебильное сравнение его друг вообще привел перед отцом. — Попросил познакомить как-нибудь. Чуя замер, затем подумал, а после перевел на Мичидзу взгляд с немым вопросом: «какого хрена?». Но тот лишь улыбался своей заразительной улыбкой, то ли стараясь Чуе настроение поднять, то ли действительно искренне веселясь с этой ситуации. С этим парнем долго находиться в негативе, увы, просто невозможно. Чуя и хотел бы толкнуть его, закатить глаза, попросить заткнуться, но вместо этого усмехнулся, вытаскивая ключ из замочной скважины. — И когда у нас ужин с папочкой? — с наигранным интересом Чуя перевел внимание на Тачихару, отчего тот даже замялся в неловкости, совершенно не ожидая от друга хоть какой-нибудь ответной реакции. Давно не наблюдая на лице Чуи хоть что-то похожее на улыбку, он уже решил, что тот напрочь чувство юмора растерял. — Прости, но ты не в моем вкусе, — отмахнулся Мичидзу, проходя вслед за Чуей по холлу. — И отчего же? — Не люблю рыжих, — весело ответил Тачихара, кажется, сказав это все равно серьезно. Чуя на секунду призадумался и как-то рефлекторно вспомнил Коё. — Согласен, — вынеся все же вердикт, Накахара и сам не заметил как коротко засмеялся, — мерзкие люди.

~***~

Дорога до нужного места заняла не более двадцати минут, которые Тачихара и Чуя провели в отстраненных разговорах о погоде, фильмах, сериалах и подобной ерунде, скрашивая свой путь незамысловатой беседой ни о чем. Чуя даже позабыл о своих невзгодах, проводя время в приятной для себя компании, в легком и непринужденном общении. Давно, если честно, Чуя не был настолько спокоен. Тачи отметил, что за всю дорогу его друг ни разу даже не огрызнулся на него, а это уже было солидным шагом в сторону долгожданного душевного равновесия. Но в нынешних реалиях Чуя свой дзен потерял и сейчас исключительно по памяти старался вести себя как обычно. Просто чтобы Тачи лишний раз не впрягался за него и спокойно спал ночами. Припарковался Тачихара у ворот двухэтажного, просторного на вид дома. Решив, что до дверей Чуя и на своих двоих доберется, парень заглушил мотор, заставив свою хоть и старенькую, но верную и горячо-любимую audi седьмого года выпуска заглохнуть. Чуя всегда с опаской относился к этой машинке, тем более, что именно на ней Мичидзо вечно возил его куда надо и не надо. На ней он молился Господу, чтобы его друг не угробил их, пока учился водить. И на ней они вечно глохли в самых неподходящих для того местах. Чуя говорил Тачихаре, что деньги ведь у него есть и машинку-то пора менять, а вот друг в ответ на это всегда обижался и говорил, что Чуя — чурбан, неспособный понять истинной любви. Тот в ответ на это старался не спорить, тем более, что ни водительскими правами, ни машиной парень никогда не владел. И пусть Коё предлагала сдать на права, Чуя всегда отнекивался, говоря, что времени на эту ерунду у него все равно не хватит. Но было бы желание… водителем Чуя себя не видел никогда. Полюбить одну-единственную, как Тачи или стать заядлым машинолюбом, как Коё, он не хотел. Если надо куда добраться, то можно и попросить, а если никто не может, то добраться на общаке. И по итогу, смысла тратить свое время на всю эту, как выражаются некоторые индивидуумы, «роскошь», парень не видел. По сервисам вечно мотаться, за всякими страховками и налогами следить, ну и конечно всему этому еще и учиться. Полный, если честно, отстой, придуманный для людей с запасом огромного количества свободного времени и терпения. А у Чуи, как известно, нет как одного, так и другого. — Эй, давай вали отсюда, пока я не передумал, — голос подал Тачи, несильно толкнув утерянного в раздумьях пассажира. — Скажи, — тот же, никак не отреагировав на чужие слова, поднял на друга какой-то потерянный взгляд, решив спросить о том, что судя по интонации голоса, мучало его уже некоторое время, — как ты думаешь, правильно ли я поступаю? Тачи некоторое время рассматривал чужое лицо. Даже для него Чуя всегда был открытой книгой, хоть и не сказать, что парень хорошо разбирался в людях. Но с Чуей дела обстояли иначе. Он всегда чувствовал, что творилось на сердце этого парня, о чем он думал и как с этим справлялся. Их ментальная связь, укрепленная годами совместной жизни, всегда позволяла точно угадывать, что творится в душе у другого. И порой никакие слова поддержки не помогали сильнее, чем неодобрительный взгляд или немое присутствие одного единственного человека рядом. И пусть Тачи не хотел отпускать Чую в этот дом, пусть и хотел уговорить того попытаться вернуться в команду, хотел, чтобы Чуя стал прежним. Но сейчас весь свой эгоизм пришлось держать в узде. Мичидзо просто не мог оставить своего друга разгребать все это в одиночку. Боялся, что Чуя загонится окончательно, если его не будет рядом. И только вселенная знает, как Тачи злился на всех, кто отказывает Чуе в поддержке сейчас. Да, с ним сложно, порой до скрежета в зубах. Но это же, черт возьми, Чуя, и как никто другой он заслуживает хоть какого-нибудь, даже просто снисходительного, но понимания. Парень обнажил зубы, кривя лицо в усмешке. При всех своих вышеперечисленных мыслях, врать он Чуе не собирался все равно. В конце концов, он тут не единственный, у кого есть чувства. — Конечно нет! — наконец, после недолгой паузы, произнес Тачи, вскидывая брови, — ты гребаный предатель, поэтому вали, — несмотря на жестокость сказанных слов, Чуя вдруг засмеялся. Лишь его правда никогда не обижала и не заставляла душу рваться на части. Потому что, несмотря на отсутствие принятия, Тачи всем своим видом говорил, что он будет рядом. Даже если Чуя не прав, — я не люблю долгих прощаний, поэтому серьезно, пошел вон. Чуя посмотрел в глаза друга. Тот старался скрыть обиду и злость, пряча все это за уже изрядно осточертевшей улыбкой. — Ты отвратительный человек, — выплюнул Чуя в ответ, открывая дверь. И хотел было покинуть салон, как на его плечо упала чужая рука. — Слушай, — в такт чужим словам Чуя повернулся лицом к Тачихаре, тут же поймав на себе такой родной и задорный взгляд, — я хочу одержать победу над сильными противниками и надеюсь, что встречусь с тобой в финале, — и тут Чую осенило. Не только ему сейчас тяжело. И Тачи, несмотря на это все, пытался ободрить, понять. И ведь если так подумать, то поменяйся они местами, Чуя поступил бы точно так же. Таков был негласный договор их взаимоотношений. Никогда не отворачиваться друг от друга. Даже если одному срочно потребуется спрятать труп, второй должен быть на подхвате. Безграничное доверие, говорящее, что несмотря ни на что ты не один. Вряд ли это можно назвать здоровыми отношениями, но обоих они устраивали и дарили то, в чем так сильно, наверно, нуждается каждый человек. — Я тоже рассчитываю на вас. Увидеть ваши унылые физиономии в финале будет лучшей наградой за это все, — Чуя усмехнулся, так и представляя, как же Тачихара и остальные будут сокрушаться, когда новички уделают их на сцене. Он с превеликим удовольствием запечатлит их на камеру своей памяти и будет доставать снимок каждый раз, когда что-то будет идти не так. Да, пожалуй, это и впрямь станет для него лучшей наградой за все, что сейчас происходит. — И не мечтай. Мы и без тебя станем двукратными чемпионами, — оба усмехнулись. Это был вызов и сейчас Чуя всем нутром чувствовал, что одержит вверх. — Кстати, может, пари? Ты в этом вроде не очень хорош. — Да пошел ты, — скинув чужую руку, Чуя все же вылез из машины, проглатывая насмешку. Уж что что, а глотать он, прости Господи, за последние дни научился феноменально, уже готовый усомниться в своей же подлинности. Но если жизнь бьет тебя, то беги. Все равно эту дрянь победить не сможешь. Покинув пределы Тачихаровской развалюхи, Чуя почувствовал, как приятный летний воздух заполнил легкие, даря парню новый прилив сил. «Мы точно выиграем этот турнир» — пролетело в голове парня перед тем, как он сделал свой первый шаг в неизвестность.

~***~

— Как же мы всосем, — бубнил себе под нос Чуя, уютно устроившись в любезно приготовленном для него кресле, прямо в игровом зале. Вернее, в том, что называлось им. На деле это была изолированная комната отдыха, где стояли компьютерные столы, несколько бежевых диванов и всюду торчали провода, валялись банки из-под энергетиков и остатки от закусок. Парень, опираясь локтем на подлокотник кресла и поддерживая рукой голову, лениво посматривал то на телефон в свободной руке, то на названных игроков, которых и попросил при нем сыграть в рейтинговом режиме. Ребята, честное слово, оказались чудными. Один краше другого. Будто бы бродячий цирк в Йокогаме проехал и то ли забыл, то ли нарочно оставил этих клоунов здесь. Но тут стоит пойти по порядку. Первым, с кем успел познакомиться Чуя и кто любезно открыл ему дверь, был Ацуши. Тот самый лесник, предвзятое отношение к которому никуда не делось, а скорее напротив, возросло с новой силой. Пацан лет семнадцати, но почти на голову выше самого Чуи. Странная прическа, потрепанный вид и какого-то болезненного цвета кожа. Волосы серые, видимо в цирке играл роль печального шута и какая-то дурацкая, вычурно вежливая, манера речи. В общем, парнишка забавный, приятно было встретиться, можно больше не надо? Далее по списку была Кёка, которая, как оказалось, не какая-то младшая сестра кого-то из этих ребят, как Чуя сначала подумал, а игрок средней линии. Скучная и какая-то бестолковая девка. Смотрит опустошенным взглядом, бубнит там что-то, ведет себя отстраненно. В общем, отличная парочка, если честно. Клоун и его жалкая псина. Примерно так этот дуэт выглядел в глазах Накахары при поверхностном знакомстве. И когда он думал, что хуже уже не будет, в зал спустились еще двое. Агрессивные какие-то, шумные, спорили о чем-то постоянно, пока Чую не заприметили. И как оказалось, были этими ребятами Акико и Куникида. Первая, стоит отметить, даже по душе Накахаре пришлась на первый взгляд. Дерзкого вида девушка, с приятными чертами лица и короткой, аккуратной стрижкой. От нее исходила аура уверенности и если честно, то с такой дамой Чуя даже пообщался бы, думал он до тех пор, пока та не открыла свой рот. А вот Куникида, сразу понял Чуя, парень нервный. На вид ему лет двадцать и именно он является капитаном этой шайки. Высокий, очкастый, со светлыми, забранными в низкий хвост волосами. Вид его напоминал стандартного ботаника, который не даст тебе списать, а потом за это окажется погруженным головой в унитаз. Но держаться при этом будет гордо, размышляя, что однажды именно ты придешь устраиваться к нему на работу. Видимо, билеты в этот самый цирк продавал, да попрошаек от купола отгонял. И конечно, вишенка на торте! Главный номер цирка! Тот самый Осаму Дазай. Спустился самым последним, да с таким видом, будто бы проснулся только что. Зевал с некоторой периодичностью, двигался лениво, глаза все время потирал. Непослушные темные волосы торчали во все стороны, на лице виднелось несколько ссадин, на руках были синяки. Чуя даже удивился, потому что игрокам строго-настрого запрещалось участвовать во всяких драках и вообще делать хоть что-то, что могло бы дурно сказаться на репутации команды. Но каким бы себе Чуя этого парня не представлял ранее, ни одно из его предположений не оказалось верным. В голове Накахары Дазай был сдержанным, заносчивым и неприятным парнем. Но с того самого момента, как он увидел Чую и остальных, тот постоянно улыбался, разговаривал на какие-то отстраненные темы, умело разряжал обстановку. В общем, компания не от мира сего… Но плевать, если честно. Он тут не судить их пришел. Вернее, судить, но по другому поводу. И повод, конечно же, был. Потому что все, что они делали в игре… — Отвратительно. Нет, ну, а что он мог еще сказать? Стоило ребятам доиграть игру, как все уставились на него, будто он владеет какой-то вселенской тайной и вот-вот ее раскроет. Но никакой тайны не было, а все, что происходило на экранах мониторов, охарактеризовать иначе было просто невозможно. Чуя, конечно, знал, как играют эти ребята. Неделю, как-никак, за ними следил, не отлынивал. Но отчего-то ему казалось, что при личной встрече они хотя бы попытаются его заинтересовать, сделают что-то новое, подготовятся в конце-концов. Но нет. Опять табличка «победа» и опять за сорок с лишним минут. Разве что удивляло их умение настолько сильно затягивать. Чуя, играл бы он против них, уже морально бы сдался и еще несколько дней к компу не подходил. Но они играли так каждую чертову игру. Неужели эти ребята думают, что на сцене им позволят так долго бегать по карте и заниматься… чем они там вообще столько времени занимаются?! — Скажите, Чуя-сан! — голос подала одна из обезьянок. Куникида, если быть точнее. Чуя отчего-то думал, что его выброшенное «отвратительно», обидит капитана, но тот, только посмотрите, блокнотик достал с ручкой, записывать что-ли что то удумал? — Что именно вам не понравилось? Чуя устало выдохнул, прислонив ладонь к лицу. И какой ответ этот Куникида хочет услышать? Ему что ли по полочкам каждое их действие раскладывать? — Вы сильно тянете игру, — начал он с простого и самого обобщенного. — Но винрейт нашей команды в рейтинге составляет шестьдесят восемь процентов в общей сложности. Разве это не значит, что наша тактика работает? — Чуя, честное слово, решил бы, что над ним прикалываются. Но говорил Куникида, кажется, и впрямь искренне не догоняя в чем вообще проблема. Опять в блокнот уставился, видимо, статистику переписанную вычитывая, доказывать тут что-то пытается. Да кому? И зачем? Если они даже отборочные с этой, простите, «тактикой», не пройдут. — Семьдесят три. Это средний процент побед профессиональных команд. У победителей прошлого года за сезон он составил девяносто два процента, — последнее предложения Чуя произнес даже с какой-то гордостью. Как-никак говорил он о собственных достижениях и пусть не прямо, но намекал, что против его команды у этих ребят и шанса нет. В зале повисла долгая тишина. — Но поэтому ты и здесь, разве нет? — и разрезал тишину, ну разумеется, голос Дазая. К нему, как к игроку, вопросов, если честно, было больше всего. Интересная, стоит отметить, личность. Если бы не предвзятое отношение к этому человеку, то Чуя назвал бы его гением. Однако сейчас в голове вертелось другое слово. Выскочка. — Мне вас с нуля играть учить? А не много ли чести? — Чуя устало прикрыл глаза, понимая, что ничего путного из этих ребят не выйдет. Конечно, их сильные стороны как отдельно взятых игроков даже поражали. Каждый, кроме того болезненного паренька, в какой-то степени был дарованием, и если их разделить по уже существующим, профессиональным составам, то они вполне могли бы добиться многого. Прекрасный микро-контроль линии от Куникиды, красивая агрессия от Кёки, которая всегда оказывается в нужное время и в нужном месте, анализ происходящего от Дазая и не пропустившая ни одного крипа Акико. Но все вместе они не сыгрывались от слова совсем, а отсутствие команды в команде — это верный путь к череде поражений. — Изначально моей задачей было доработать вашу игру, а не закладывать ее фундамент. Поэтому мне очень жаль, что вы потратили мое вре… — Божечки, как поздно, вы только посмотрите на время, — перебив монолог Чуи в разговор вновь вмешался тот самый Дазай. Встав с места, он с неподдельным удивлением уставился на часы. — Чуя, наверное, устал. Думаю, нам всем стоит принести ему свои извинения. Что, простите? Чуя смотрел на остальных ребят ровно с тем же непониманием, что они сейчас смотрели на Дазая. — В последние дни Чуя очень загружен, — Дазай посмотрел на своих товарищей, — вы ведь в курсе, что его исключили из команды? — все, как один, кивнули. А вот Чуя, услышав язвительное «исключили» сразу понял, что хоть Дазай говорит это и им, но обращается, без всяких сомнений, к нему. — Поэтому я думаю, что лучше будет перенести тренировку на завтрашний день. — Конечно, — а вот и Ацуши голос подал, словно и впрямь проникнувшись дрянным настроением Чуи. Сколько, черт возьми, понимания, вы только посмотрите! Ну прелесть же, — простите, Чуя-сан, — парень повернулся лицом к названному тренеру, — мы вовсе не настаиваем и будем готовы взяться за дело и внимать всем Вашим советам! Фуй, блин, тошнит. Ало, команда! Вас тут вообще-то оскорбляют! Что это за «будем внимать всем вашим словам»? Совсем, кажется, конченые. Да заявись к ним на тренировку пусть даже главный разработчик игры и заяви нечто подобное, так с зубами бы точно не ушел. А эти сидят, впитывают, продолжают весело общаться, видимо, комментарий Чуи анализируя. А ведь затянутость их игры меньшее из всех зол! Об остальных проблемах тот даже зарекаться боялся. И Осаму. Видно, раскусил Чую. Только посмотрите, как умело перебил, да еще и возможность продолжить, своим едким «исключили из команды» не дал. Но, спрашивается, зачем? Раз он весь такой умный, то и догадаться мог, что тренировать этот сброд парень не намерен. Ну конечно же он догадался. Даже в поведении его что-то изменилось. Улыбка осталась, глазки как-то забегали, но интонация его голоса была осмысленной. Так обычно разговаривают люди, которые прикидываются дурачками, однако в действительности знают намного больше, чем «умники», сидящие с ним за одним столом. Чуя всегда опасался таких людей, но если речь идет о придурке Дазае, то ему не страшно. Потому что скорее всего он просто дурачок и никакого двойного дна здесь нет. Правда ведь? — В таком случае думаю, что будет лучше отвезти Чую домой. Ему как-никак нужно время, чтобы проанализировать игру. Разве нет? — на последних словах Дазай посмотрел прямо на него. В упор. С лёгкой ухмылкой и говорящим взглядом. Взглядом, который так и велел ему не перечить. — Ага, — вяло ответил Чуя, решив, что глубже в это погружаться не хочет. Тем более, что он может просто не приезжать и далее все наладится само собой. Дазай же, подобно коту, мягко подошел к Чуе и, достав из кармана серых треников ключи, махнул головой в сторону двери. — Пошли, прокачу. И опять этот взгляд «молчи и делай». Поскорее бы с этим закончить. Просто оказаться дома и начать уже заслуженно страдать. Чуя встал, размяв затекшие плечи, и под желанием удачно добраться лишь махнул рукой лениво — отправился следом за Осаму. Такая себе «тренировочка», получилась. Но для одной и единственной — сойдет.

~***~

Уводя за собой Чую, Дазай покинул дом, оставив свою команду за обсуждениями проделанной Чуей работы. Ну конечно же они были недовольны и Накахара об этом знал. Дазай, конечно же, тоже и, скорее всего, он даже понял, что возвращаться в этот цирк парень ну никак не намерен. До чего же бестолковая встреча. Приехал, за игрой посмотрел, несколько комментариев вставил и вот его уже уводят из дома этих недоигроков. Зачем Осаму вообще все это было нужно, если, скорее всего, он и сам догадывался, чем все по итогу обернется? В напускном веселье этого парня бегали какие-то черти и Накахара чувствовал их каждой клеточкой своего тела. Поэтому и настороженности своей не понижал. Скорее всего, и это вот «давай подвезу», означало «нам надо поговорить». — Ты чего так напряжен? Расслабься, — даже говорил Дазай каким-то противным тоном, хоть градуса дружелюбия старался не сбавлять. Но Чуя чувствовал притворство, исходившее от парня, а вместе с тем и проявившуюся ауру угрозы. Чуя благоразумно промолчал, проходя на задний двор, где было припарковано несколько дорогущих иномарок. Чуя присвистнул, обходя машины взглядами. Дазай же, усмехнувшись в ответ на реакцию незадачливого тренера, подошел к спортивной тесле белого цвета и, достав из кармана ключ, открыл машину, кивая Чуе в ее сторону. Присаживайся, мол, не стесняйся. — Вы богатенькие, что ли? — скептически поинтересовался Чуя, занимая место за пассажирским сиденьем. Черный салон с белой панелью выглядел изящно, стильно. Парень хоть и привык к виду дорогих машин, благодаря сестре, однако прикинуть, что его ровесник может владеть чем-то схожим, ранее не мог. Да и не сказать, что Дазай выглядел под стать этой машине. Возможно, шмотки у него и дорогие, в брендах Чуя не разбирался от слова совсем, но его растрепанный и какой-то даже небрежный вид наводил на подозрения. — Спешу разочаровать, но это моя машина, — словно прочитав чужие мысли, Дазай поспешил гордо опровергнуть еще не родившиеся мысли Чуи о том, что эту тачку ему дал кто-то погонять. Парень гордился своим приобретением и, честное слово, меньше всего на свете хотел, чтобы данную заслугу кто-то приписывал не ему. Накахара лишь на секунду глаза округлил, прикидывая, что даже ему с его-то заработком на такую машину придется несколько лет копить. Впрочем, тут Чуя, конечно, лукавил. Деньги у него водились и причем немалые, но когда твоя профессия ограничивается какими-то жалкими пятнадцатью годами жизни, ты должен быть готов к будущему со всей прилегающей к этому ответственностью. И ведь это еще в лучшем случае. Никогда не знаешь, когда новые, заинтересованные, замотивированные и молодые люди придут, чтобы забрать твою корону. А когда ты спортсмен любой категории, то взросление свое ощущаешь острее. Реакция ухудшается, мыслительные процессы притормаживаются, а новые игроки, уже досконально изучившие тебя и всех остальных, учатся на твоих ошибках и берут только самое лучшее. Новое поколение приходит на смену старому, это нормально. И думать об этом в свои девятнадцать еще рано, но наученный опытом более зрелых товарищей, Чуя не позволял себе расслабляться. Во всяком случае до тех пор, пока парень точно не поймет, чем ему предстоит заниматься после тридцати. Можно, конечно, создать свою команду или пойти в комментаторы, которые, как недавно выяснил Чуя, тоже зарабатывают сносно. Но ведь гарантий, что через десять лет смотря на Лигу Легенд у Чуи к горлу не будет подкатывать тошнота, никаких нет, а значит, деньги надо оставлять на запас. Просто чтобы в случае чего их хватило на долгую беззаботную жизнь. Потому что кроме как играть в одну-единственную игру, Чуя не умел ничего. Вот совершенно ничего. Дазай, кажется, ждал какой-то реакции, так как машину заводить не спешил. Чуя же тешить чужое эго не намеревался вот от слова совсем, поэтому лишь фыркнул раздраженно, вновь достав из кармана, уже окончательно доконавший Дазая телефон. — Да пофиг мне, — отрезал Чуя, подключаясь к интернету, — просто отвези меня домой. Диалог, так уж вышло, складывался плохо. Несколько минут, за которые Дазай успел покинуть двор дома, ребята провели в гробовой тишине. Машина мягко выехала на дорогу, а Дазай, спасибо что догадался, наконец включил радио, хоть немного сбавляя градус нарастающего напряжения. Впрочем, понял Чуя, напряжен тут только он. Потому что Осаму, на которого парень периодически поглядывал краем глаза, никаких эмоций не выражал. Ему было словно плевать, и Чуя в какой-то момент даже решил, что в очередной раз надумал себе не пойми чего. Ведь если хорошенько рассудить, то может этот Дазай и не такой уж плохой парень. Все время с момента их знакомства он улыбался, вел себя дружелюбно, да и какой-то острой агрессии не выражал. Может он… — Стоп! — уже в голос произнес Накахара, уводя взгляд от телефона в сторону окна, — а куда мы едем? Я разве давал свой адрес? — перебив свои же мысли, Чуя еще раз всмотрелся в пейзаж за окном. Это ведь дорога, ведущая к окраине города? Да как на ситуацию не посмотри, но через такие дебри к дому Чуи не добраться. — Догадался? — со стороны водительского кресла послышался смешок, — а я все надеялся, что мы сможем спокойно доехать. — Эй, куда ты меня везешь? Совсем больной? — теперь взгляд Чуи зацепился уже за Дазая, который, вы только посмотрите! Был спокоен, как удав! И даже глазом не повел, когда Чуя вновь обратился к нему. — Ты меня слушаешь, кретин? — Хватит нервничать, Чуя. Я просто хочу с тобой поговорить. — Поговорить? Ну уж нет. Хрен я буду с тобой разговаривать! Ты ведь понимаешь, что то, что ты делаешь — незаконно? — Чуя не унимался, взывая к чужому голосу разума. Это ведь похищение! Похищение, мать твою, человека! — Боюсь, что у тебя все равно нет выбора, — пожав плечами, Осаму, словно назло, сделал радио чуть громче. Диктор как раз говорил о погоде на завтрашний день. Дазай цокнул, — опять жарко будет. Это лето, кажется, не закончится никогда. — Я не собираюсь с тобой разговаривать, пока ты не довезешь меня до дома, — голос Чуи предательски дрогнул, стоило тому понять, как же глупо он сейчас звучит. И в какой же идиотской ситуации он по итогу оказался. Сидит тут с психом каким-то, о погоде слушает. А голова словно в тумане, даже не пытается думать, как из этой ситуации выкручиваться. И ладно бы этот тип сказал, что ему надо куда-то заехать по пути, что он решил объехать пробку или еще какую-нибудь ерунду. Но многозначительное «догадался», теперь в голове засело на повторе. Догадался до чего? Он, черт возьми, ничего не понял и теперь ощущал, что зря не послушал свою же интуицию и сел в эту машину. — Что ж, понял. — Дазай глубоко вздохнул, выезжая за черту города. Сколько они уже едут? Минут двадцать, тридцать? Может, час? Время ускользало от парня, создавая в голове зияющий вакуум. Он полностью потерялся в пространстве. И нет, Чуя не боялся. Просто ранее ему не приходилось сталкиваться с подобными ситуациями и мозг ну никак не мог определить, что ему с этим делать. Ведь если Дазай настолько же богат, насколько крута его тачка, то хрен знает, какие рамки ему дозволено пересекать. Но ведь не убьет же он столь знаменитую личность? Или убьет? А подкупная полиция спишет все на суицид на почве стресса. Да как ни посмотри на ситуацию, а сейчас он идеальная жертва для любого, черт возьми, преступления. Впрочем, может Дазай просто привезет его куда-нибудь, там его люди свяжут Чую, закинут в какой-нибудь подвал, а потом будут требовать выкуп? Ведь, если верить дорогому амплуа этого парня, подобный тип заработка вполне в его стиле. Но в таком случае Чую хотя бы не убьют. Стоп! Черт! Почему он вообще думает о столь абсурдных вещах? Лучше бы выбраться попытался, а не хоронил себя раньше времени. Парень, хоть и запоздало, осмотрелся. Какая тут скорость? Если выпрыгнуть из машины, то он, наверное, разобьется? А если перехватить руль, то разобьются, скорее всего, оба. Можно и вырубить водителя, конечно, но тогда он повторит судьбу предыдущего плана. И пока Чуя продумывал идеальное спасение, машина начала сбавлять скорость, пока не остановилась совсем. Послышался щелчок, говорящий, что дверь теперь заперта. — Я сейчас в полицию позвоню. — Чуя постарался сказать это уверенно, словно и впрямь намереваясь попросить помощи. Только сейчас до него, кажется, дошло, что он совершенно не понимает, с кем имеет дело. Этот парень, Дазай, с первой встречи показался странным. Так какого хрена он вообще решился сесть с ним в машину посреди ночи? — Как жаль, что у тебя сейчас сядет батарея. Или уже села, — Чуя с недоверием посмотрел на телефон. Дисплей экрана оказался черным, а все попытки включить устройство, увы, заканчивались для парня ничем. — Да откуда?.. — уже смиренно поинтересовался Чуя, переведя на Дазая настороженный взгляд. — Ты весь вечер в телефоне сидел. Да и я успел заметить, что у тебя осталось не так много процентов, пока ты полдороги выделывался и меню рассматривал. — Осаму говорил мягко. Взгляд его потускнел и стал каким-то неживым. Будто он и сам хотел поскорее со всем покончить, будто бы он полностью потерял интерес ко всему, что сейчас происходило в машине. — Да кто ты вообще такой? — со стороны Дазая вновь послышался смешок. Ответа на свой вопрос, Чуя, разумеется, не получил. — Расслабься. Я не собираюсь делать с тобой ничего плохого… пока что, — парень, казалось, сдерживает нарастающее раздражение. Бегающие скулы — единственное, что вообще выдавало его в этой ситуации. Забавно, потому что ранее Чуя никогда не видел в этом человеке и толику напряжения. Но и это было неважно, потому что выходить на диалог Чуя не собирался! — Я уже сказал тебе, что не собираюсь с тобой разговаривать, пока ты… — Не отвезу тебя домой? Что ж, — строго перебивая пассажира, Дазай достал ключ зажигания и, открыв окно, выбросил его с лязгом в обрыв. Металл слабо блеснул в свете луны и скрылся, заставив Чую раскрыть в изумлении рот и замереть на месте. И хотел он было что-то сказать, как Дазай вновь оборвал его на полуслове, — сейчас я не могу довезти тебя. Значит ли это, что мы поговорим? Чуя, что сейчас буквально терялся в ситуации, готов был уже пойти на все что угодно, лишь бы оказаться дома. Что задумал этот парень не читалось от слова совсем. Все его мысли были закрыты за пристальным и мрачным взглядом. Последним шансом, посчитал Чуя, может стать попытка вырубить его, забрать телефон и вызвать эту чертову полицию. Парень издал тихий рев и уже замахнулся для удара, как Дазай перехватил кулак, с силой сжав чужие пальцы в большой ладони. — Знаешь, Чуя, я ведь терпеть таких как ты не могу, — голос Дазая разрезал тишину. Сила, с которой он сжимал чужую руку, была неимоверно большой. Чуя хоть парень и спортивный, но чужой хват говорил о куда более серьезной физической подготовке, чем у любителя. Накахара в очередной раз поднял глаза на оппонента, но даже сейчас в них ни черта не читалось. — Да можно подумать ты мне дофига по вкусу, — во взгляде Чуи загорелись недобрые огоньки. Он уже хотел использовать вторую руку, чтобы еще раз попытаться втащить Дазаю, как тот с силой сжал его кулак, подарив Чуе немного болезненных ощущений и неприятный хруст в костях. Тот лишь шикнул в такт и разве что подумать успел, откуда у этого парня вообще сила-то такая? — Заткнись, — от напускного веселья Осаму не осталось и следа. Голос приобрел совершенную иную от той, которую парень использовал при других людях, интонацию. Чуя поклясться был готов, что сейчас перед ним сидит совершенно другой человек. Он промолчал. Просто от бессилия и желания поскорее покончить со всем этим. — Ты сейчас думаешь о том, что как только выберешься, то больше и на пушечный выстрел ко мне не подойдешь? Спешу тебя разочаровать. Чуя замер, решив дать этому психопату возможность поскорее выговориться и, кто его знает, может, он и впрямь отстанет от него после. Рука все еще был зажата в чужой ладони, однако больше Дазай силу не применял. Но Чуя был прав. Этого типа и вправду стоит тремя дорогами обходить. Кто вообще в здравом уме станет с ним связываться? — Завтра ты опять приедешь к нам и возьмешься за нормальную тренировку. А знаешь почему? — Ну давай, — честное слово, это какая-то дурацкая игра. Даже сейчас, с таким вот каменным лицом, Дазай издевался, насмехался, ставил себя выше. Чуя уже полностью терял контроль и раз уж его вот так вот поймали, то показывать слабость он не собирался. Даже если последним, что он сделает — плюнет этому придурку в лицо, то это будет того стоить. — Удиви меня. — Ты завтра придешь, потому что ты упрямый идиот, неспособный не идти на поводу у своих эмоций. Ты импульсивный и до тупости гордый. И сейчас, Чуя, у тебя есть два варианта. Вариант первый. Ты можешь принести свои извинения перед всеми и постараться загладить вину перед товарищами. Честно говоря, я даже не представляю, как ты собрался пресмыкаться перед ними в такой ситуации. Думаю, что ты и сам не готов пойти на это… Чуя смотрел в каштановые глаза, которые, несмотря на жестокость слов, не выражали ничего. Абсолютно пустой, незаинтересованный взгляд, не позволяющий Чуе и рта открыть. Недолгие паузы в словах, что давали возможность осмыслить смысл каждого из них… Это какой-то психологический трюк? Гипноз? Чтоб хоть раз в жизни Чуя вот так вот сидел и выслушивал подобный бред, направленный в свою сторону. Но Дазай замолчал, и Чуя понял, что он хочет услышать что-то, говорящее, что он понял первую часть сказанного. — А второй? — уже со смешком поинтересовался Чуя. Но Дазай тоже усмехнулся. Мерзкой, злорадной ухмылкой, что сделало его смазливое личико неподдельно жестоким и злым. Жутко, если честно, до ужаса, но даже это уже лучше, чем его полная отрешенность. И Чуя, поймав эти мысли, испугался. Испугался того, что сейчас смотрит на этого человека и что самое страшное! Слушает все, что он говорит. Чуя был сломлен и сломлен задолго до той игры с Дазаем. Он привык вставать на ноги и идти дальше, но никогда даже не думал о том, чтобы остановиться и залечить раны. Возможно, именно поэтому слова Осаму били в цель, одно за другим, заставляя Накахару молча внимать сказанному, пропуская каждое слово через свою и без того искалеченную душу. И возможно, именно поэтому манипуляция работала. Работала, черт возьми, как часы. — Ты берешь себя в руки, прекращаешь вести себя, как идиот, и показываешь всем, на что способен. Или ты думаешь, что ты нам так уж сильно нужен? — Дазай склонил голову, заглядывая в синеву чужих глаз. Он опустил руку Чуи себе на колени, тем самым уже не причиняя своему собеседнику дискомфорта, но и не давая тому отстраниться слишком далеко. — Вернее, конечно нужен, но поверь. Сейчас, мы нужны тебе куда больше. Я даю тебе шанс встать обратно на ноги, но для этого тебе придется хорошенько поднапрячься. Ты, конечно, мог бы и сам придти к этому выводу, но боюсь, что будет уже поздно, — опять пауза, черт бы ее побрал, — скажи, как ты себе видишь свою жизнь через год, если откажешься от сотрудничества с нами? Чуя, кажется, забыл, как дышать. Конечно, у него проносились мысли о том, что через год он вернется в свою команду и продолжит играть, вернув себе свою законную жизнь. Но ведь Дазай вел не к этому, верно? Ну конечно, потому что если подумать об этом здоровой головой, то через год Чуя уже и даром никому нужен не будет! Черт! Брат займет его место, если его команда вновь не соберется вместе. Коё, отношения с которой и так оказались в заднице, не позволят ей взять Чую обратно, даже не смотря на то что он — ее брат. Сейчас всем товарищам, скорее всего, жаль, но гребаное время имеет свойство лечить и через год им уже будет плевать. Потому что о Чуе все забудут, словно и не было его никогда. Его личность попусту сотрется и все, к чему он так долго шел, — испарится. Идиот. А ведь об этом стоило задуматься сразу, как только Коё ясно дала понять, что его замена — это работа всего нескольких часов. Да. Он несомненно бы к этому пришел. Но не сейчас и, возможно, даже не через месяц. Потому что на самом деле, после ситуации на турнире смотрел на свою жизнь через пелену, что скрывала за собой самые мрачные и неизбежные мысли. Выходит, что он настолько трус, что боялся признаться себе в столь очевидных вещах? Или настолько слепой, что даже человек извне способен увидеть то, чего сам Чуя не увидел в упор? Нет. Тут дело в другом. Дело в этом парне. — И все же, кто ты такой? — Чуя не сдержал усмешки. Этот парень. Осаму Дазай. Честное слово — настоящий дьявол. Тень спала с чужого лица как по щелчку, и Дазай лишь улыбнулся в очередной раз, возвращая лицу весь этот дурацкий спектр эмоций. Ему не нужен был ответ. Он знал, к каким выводам пришел Чуя. И то, как грамотно этот черт умел читать, напрягало страшно. — Я тот, с кем лучше дружить. — Да не мечтай! — выйдя из оков чужого воздействия, Чуя вырвал руку из дазаевского хвата и теперь, когда лицо Осаму стало по-прежнему дебильным, Накахара уже не ощущал себя завербованным. — Я лучше с дохлой крысой подружусь, чем с тобой. — Понимаю, — задумчиво произнес Осаму, доставая из бардачка дубликат ключей. Чуя, честное слово, даже не удивился. Вот даже реакции не дал. Просто потому что и сам мог бы догадаться, что этот идиот задумал. — Лучше бы ты и впрямь с крысами дружил, чем социум своим присутствием отравлял. — Да пошел ты! — выкрикнул Чуя, когда Дазай вновь завел машину. Честное слово, никто! И никогда! Не смел разговаривать с Чуей подобным образом. Как бы он себя не вел, окружающие всегда бегали за ним и успокаивали. Ну или избегали, совсем уж в крайних ситуациях. Но подобная наглость? И после этого Дазай думает, что Чуя и впрямь приедет завтра на очередную, черт бы ее побрал, тренировку? Он, извините конечно, совсем дебил? И стоило ему задать себе этот вопрос, как он моментально вернулся к разговору с Дазаем. Видимо и впрямь дебил… — Какой у тебя адрес? — Что? — Я довезу тебя, только адрес свой назови. Прекрасно. Теперь этот придурок будет знать, где он, Чуя, живет. Ну что за отстой?

~***~

Дорогу, занявшую по меньшей мере больше часа, оба провели в целесообразном молчании. Чуя, честно говоря, был рад такому раскладу. У него было над чем подумать и, благо, хоть мыслей водитель читать не умел. Если не умел, конечно. Потому что думал Накахара отнюдь не над своим поведением. Скорее, его удручал тот факт, что сейчас в его жизни все идет вверх ногами. И хотел бы он найти причину, понять, что он сделал не так, но черт возьми, он просто жил жизнь и никого, блин, не трогал! Но проблемы скатывались в ком, теперь уже точно загоняя Чую в тупик. Интересно, о чем сейчас думает Дазай? Осуждает его? Насмехается? Скорее всего, все вместе. И это тоже раздражало. Ведь Чуя — неплохой парень. Да, может, где-то импульсивный и эмоциональный, но точно не плохой. И сейчас его судят, получается, за минутную слабость. Слабость, которую породили обстоятельства последних дней. И ведь, что самое смешное! Осуждала его причина всех этих бед. Придурок. — Слушай, — уйдя глубоко в свои мысли, Чуя и не заметил, как они припарковались у его дома. Лишь голос Дазая смог вывести парня из ступора и перевести на него измотанный, совсем уж хреновый взгляд, — может, ты наконец прекратишь себя жалеть? — Чего? — переспросил Чуя. — Ты и вправду мысли читать умеешь? — удивляло ли это Чую? Ну конечно нет. Потому что Дазай, а это ненормально, слишком сильно отличался не просто от адекватных людей, а от людей вообще. — Верно, — отозвался тот, выключая блокировку с дверей, — и поэтому мне жаль, что ты так жестоко отнесся к моим товарищам сегодня. — Я ничего такого не сказал. Ты же выкинул меня из дома почти сразу же, — на секунду парень даже призадумался, чего он мог успеть наговорить за столь короткое время, однако, когда Дазай указал пальцем на свою голову, усмехнулся, устало помяв пальцами переносицу. — Ах да, ты же телепат. — В любом случае подумай над тем, что я тебе сказал. И если ты достаточно умен, чтобы сделать нужные выводы, то я завтра заеду за тобой около семи вечера. Бросив вялое «да-да», Чуя покинул машину, двинувшись в сторону своего подъезда. Да в жизни он не поверит, что этот придурок о приятелях своих распереживался! Не того поля он ягода. Нет. У него есть свои мотивы, ясные только ему одному, потому что сколько Чуя не пытался его прочитать, выходило, откровенно говоря, хреново. Но что-то в его словах кольнуло. И если честно, то все, что он сегодня говорил, кололо сильно. Забитый своей же ненавистью и обидой, Чуя совершенно забыл подумать о том, что вообще происходит с его жизнью. И что никто, даже Тачихара, ему не поможет, если он и сам не захочет себя из этого достать. И как бы ужасно это не звучало, но несмотря на то что мотивы Дазая ему не ясны, цель у них одна. И за эту ночь Чуе предстоит принять самое сложное решение, которое, скорее всего, устроит в его жизни окончательный разгром. Но это обстоятельства, и под них надо уметь прогибаться. Усмехнувшись своим мыслям, Чуя скрылся за дверьми дома, ни разу не оглянувшись на Осаму. На лице которого, благо Накахара не видел, запечатлелась победная улыбка. Какой ужасный сегодня день. Просто отвратительный.