Во́роны на плечах

— И что это значит, по-твоему?! — Что тебе не обязательно отбывать здесь повинность, Белла! — фыркнула Джессика, вскакивая из-за стола. — Что?.. — начала было я, но она подхватила поднос и с реактивной скоростью понеслась к выходу из столовой, едва не сбив по дороге девушку. — Я её догоню, — расстроенно выдохнула Анжела. — Увидимся на уроке. Бен неловко улыбнулся и отправился за подружкой. Я перевела ошеломлённый взгляд на оставшегося за столом Майка, почти ожидая, что он тоже сбежит. Майк молча смотрел в ответ. — Что это с ней? — растерянно спросила я. Он тяжело вздохнул, совсем не разделяя моего удивления. — Что? — с подозрением повторила я. — Теперь я эгоистичная сучка, потому что дружу с кем-то ещё? — Ты изменилась. Отдалилась от нас… Джесс винит в этом Мэри, но я думаю… это ведь началось раньше, верно? Я моргнула, не зная, что ответить. Вот уж не замечала за Майком особой наблюдательности, хотя всё лето проработала с ним в смене в магазине его родителей. Они с Джессикой расстались сразу после бала в честь окончания года. Нехорошо было радоваться медленному угасанию их отношений, но благодаря этому я тогда смогла провести немного времени с ними и Эриком, который, как и я, был без пары. Я всё равно ушла рано, даже раньше Калленов, откровенно скучающих на подростковой вечеринке в простенько украшенном спортзале… Я встряхнула головой, прогоняя мысли о Калленах. — Слушай, ты не любишь разговоры по душам — твоё право. Но я не знаю, зачем ты притворяешься перед нами. Майк поднял руку, кажется, намереваясь приобнять меня, но оборвал движение, когда я непроизвольно напряглась, и вместо этого неловко потёр подбородок. Чёрт… Я надеялась, что не слишком явно покраснела. — Майк… — я отвела глаза. — Извини, я… — Всё в порядке, — он снова вздохнул, когда мой голос сорвался. — Я поговорю с Джесс. Он криво улыбнулся и встал из-за стола. — Идёшь на урок? — Да, я… мне нужно пару минут. Майк кивнул и оставил меня одну. Предполагалось, что я буду наслаждаться солнечным днём без Калленов поблизости… С Эдвардом мы больше не оказывались ближе, чем на десяток футов, и в столовой он теперь всегда садился спиной к залу. Я всё равно ощущала на себе взгляд. Я словно была параноиком и бессердечной тварью в одном лице. Безопасностью Элис я тоже не рисковала, изредка обмениваясь вымученными улыбками при встрече, да и вообще не говорила ни с кем из Калленов. Иногда Мэри рассказывала о встречах с Карлайлом; я радовалась, что она общается с кем-то ещё, но не позволяла себе спрашивать про Эдварда. Он мог узнать об этом. Я не хотела запутывать ситуацию ещё больше, хотя со стороны казалось, что он уже пережил наши «недо-отношения»… Как назло, в школе будто соревнование началось: убедившись, что с Калленом мы окончательно порвали, парни начали приглашать меня на свидания. От того, что это зачастую происходило на глазах у Эдварда, хотелось провалиться сквозь землю. Запасы моего дружелюбия порядком поисчерпались за полтора месяца с начала года, а маячившие на горизонте танцы почти довели до нервного тика. Я огрызалась всё злее, порой срывалась на друзьях… Меня спасала Мэри. Как обычно. С начала года она стала учиться вместе со мной. Поддельные документы, снятый домик в отдалении от города, и нанятые подставные родители, которые раз в пару месяцев посещали нужные места — даже Чарли пока ничего не заподозрил. Учителя не горели энтузиазмом обучать вундеркинда, которого изображала Мэри, но она не доставляла проблем. В учебе. Про общение с одноклассниками нельзя было сказать того же. Уже за первую неделю она отбила всё желание пообщаться с новенькой, и это в Форксе! Едкий сарказм на грани оскорблений и недружелюбный взгляд исподлобья определённо сыграли свою роль. Для всех я взяла над ней шефство по просьбе Чарли. Она действительно прозвучала — после моих рассуждений, как одиноко должно быть девочке в новой школе, и как мне знакомы эти тяготы. Но причиной её «учебы» была я. Мне казалось, что я в порядке. Что успешно маскирую панику от чужих прикосновений и держу себя в руках. Что кошмары почти каждую ночь — просто небольшая неприятность. Я должна была понять, что это не так, когда Мэри объявила, что будет ходить в школу со мной. Карлайл помог с организацией и обещал защиту от чужаков, пока она следует правилам. Как и Каллены, она должна была соблюдать договор с оборотнями — не охотиться на людей, не заходить на территорию квиллетов. Мэри согласилась, и держала себя так, будто оказывала этим снисхождение, чем неимоверно бесила Розали. Я могла только догадываться, чего ей стоило оказаться в долгу перед Калленами. Оказаться уязвимой. Я ненавидела себя за слабость. Джеймс горел в аду уже почти год, а я всё ещё боролась с ним. Всё ещё проигрывала. Мэри права, я не справляюсь… *** — Вы думаете, что поступили неправильно? — мягко спросила женщина. — Нет. Не тогда, — я пожала плечами. — Я выжила… — Но…? — она смотрела выжидающе. — Но не выбралась из его когтей, да? — мышцы лица будто свело, и улыбка вышла кривой. — Вы считаете это результатом слабости? Я промолчала. Иди ты к чёрту, доктор Бейкер. Я не встала, не вышла из этой чёртовой комнаты. Я ответила на следующий вопрос. И на следующий. И ещё. Если для того, чтобы окончательно похоронить ублюдка, нужно вывернуться наизнанку, я сделаю это. Буду приходить сюда каждую чёртову неделю, и рассказывать, какое я убогое дерьмо. Слушать, что мои чувства нормальны и естественны, чтобы однажды поверить в это. «Регистрировать негативные мысли, связанные со случившимся» и нести их сюда, в небольшой кабинет по Гринтри-лейн на востоке Порт-Анжелеса. Первая сессия прошла терпимо, но я знала, что дальше будет хуже. Но это был мой поединок. Здесь я, наконец, могла сражаться на равных. *** В январе, после очередного сеанса у доктора Бейкер, я впервые добровольно отправилась на побережье. Обычно, добираясь до офиса доктора, я выбирала кружные пути через город, чтобы не проезжать паром или пристань с пришвартованными лодками и катерами. Примерно посередине Эдиз-хук — ровной длинной косы, выступающей далеко в море — был небольшой парк. Я припарковалась на обочине рядом с вывеской «Парк Харборвью» и вылезла из пикапа. Летом Харборвью пользовался популярностью, главным образом благодаря доступу к пляжу и столам для пикника. Сейчас безлюдные дорожки замело снегом, но вид на внутреннюю гавань Порт-Анжелеса и Олимпийские горы оставался прекрасным. Я повернулась к нему спиной и пошла к берегу. Напротив, в дюжине миль отсюда, лежал Ванкувер. Виктория. Размеренно дыша, я вслушивалась в шум волн. Я жива. Он мёртв и никому больше не причинит зла. Горячие слёзы быстро остывали на ледяном ветру… — Всё в порядке, мисс? Я вздрогнула от неожиданности и резко развернулась, с ужасом глядя на незнакомца. Парень среднего роста поднял ладони в успокаивающем жесте. — Извините, что напугал. Я окликнул вас раньше, но вы не расслышали… Он улыбнулся. Глаза были голубыми — такой яркости сложно добиться даже с помощью линз, если собственные были красными или черными. Человек. — Здесь… шумно, — я неуверенно улыбнулась в ответ, пытаясь сгладить первое впечатление, и быстрым движением вытерла глаза. Наверное, я выглядела идиоткой. Он кивнул. — Я заметил вашу машину и решил, что она могла сломаться. Туристы редко забредают в эти края зимой. — Ну, вас же это не остановило? — Я ехал домой со смены, — просиял он. Откуда вообще эта жизнерадостная бодрость в наших краях? — Вы здесь работаете? — Мне не вполне удалось скрыть подозрительность в голосе. Насколько я знала, на косе не было ничего, кроме небольшой военной базы береговой охраны в миле отсюда. — Служу, — самодовольно поправил он, и вытянулся по струнке. — Старший уорент-офицер Риз к вашим услугам, мисс. Я не выдержала и коротко рассмеялась. — Вольно, офицер. — Можете звать меня Алан, — усмехнулся он, расслабляясь. Я бросила последний взгляд через пролив. — Белла. — Позволите проводить вас до машины, Белла? — Я кивнула и замерла, когда он предложил мне руку. — Я… пойду сама, ладно? Он слегка наклонил голову и пошёл рядом, не став акцентировать на этом внимание. Мы шли медленно; я не хотела свалиться в снег через минуту после того, как демонстративно отказалась от поддержки. — Какой класс, Алан? — спросила я, чтобы заполнить тишину. Алан окинул меня удивлённым взглядом. — Четвёртый. Откуда ты…? — Мой отец шеф полиции, — пришла моя очередь самодовольно улыбаться. Эффект, впрочем, смазался, потому что приходилось внимательно смотреть под ноги. Я возобновила занятия йогой несколько месяцев назад, но прогресс в способности контролировать своё тело лучше пятилетки сейчас был не особенно заметен. Дурацкая зима. — Я немного разбираюсь в этом. Часто выходишь в море? — Я пилот. — Алан шёл рядом, поглядывая на меня. — А ты не похожа на заядлого туриста. — Как и ты на военного, — я указала на его джинсы. — Туше́, — фыркнул он. — На базе нет жилых помещений. Я живу в Порт-Анжелесе, в съемной квартире на Милуоки драйв, и переодеваюсь перед выездом в город. Ты местная? — Из Форкса. Он тут же кивнул, избавляя меня от необходимости объяснять, где это. Очень вовремя, потому что я и без этого поскользнулась на присыпанном снегом оледеневшем участке дорожки, и едва удержала равновесие. — Часто приезжаешь прогуляться? — он смотрел, как я осторожно обхожу опасный участок. — Каждую неделю. На сеансы к психологу. — Уточнять было не обязательно, но я не хотела притворяться кем-то другим. Не больше, чем мне уже приходилось. Алан снова кивнул. Мы подошли к пикапу, неподалёку от которого стоял чёрный форд. — Извини за нескромный вопрос… — он прочистил горло. — Сколько тебе лет? — Восемнадцать. — И ты… учишься в школе? Я моргнула, недоумённо глядя на него. — Да. Выпускной класс. — Хм… ладно, — он тепло улыбнулся, хотя выглядел немного разочарованным. — Хорошего дня, Белла! — Спасибо, Алан, — я залезла в кабину и помахала ему рукой, выруливая на дорогу. Вместо того чтобы поехать следом в город, Алан стоял на обочине, смотря вслед, пока дорога не повернула влево, скрывая его из виду. Только на выезде из Порт-Анжелеса я, наконец, поняла смысл его вопросов. Шум двигателя заглушил вырвавшийся недоверчивый смешок, и я покачала головой. А потом улыбнулась. Жизнь продолжается, верно?.. Позже ночью я проснулась от очередного кошмара. *** — Напомни, почему мне нельзя ездить с тобой? — попросила Мэри, когда я рассказала ей про поездку в Харборвью и «уорент-офицера Риза». — Разве тебе не положено наслаждаться редкими минутами свободы в моё отсутствие? — О, так это всё ради меня? — легкомысленным тоном уточнила Мэри. Я вздохнула. Мы уже обсуждали это однажды, перед началом терапии. Тогда я сказала, что поездки в одиночестве помогут мне собираться с мыслями перед сеансами. Возможно, пришло время ответить яснее. — Ты держишь меня на плаву, Мэри, — она склонила голову набок, ожидая продолжения. — Это неправильно. Я чувствую, что вцепилась в тебя, будто в спасательный круг… — Я совершенно не возражаю, — спокойно заметила она, когда я замолчала. — Я чертовски крепкий спасательный круг. — Лучший. — Я улыбнулась. — Но я должна научиться плавать сама. Я… я хочу, чтобы это было целиком и полностью моё дело. Она кивнула, хотя лицо её было полно сомнений. Сегодня был один из «наших» дней, поэтому она отправилась занимать столик. Новые правила: я сидела с одноклассниками три дня в неделю, пока Мэри притворялась, что проводит обед в библиотеке — с её репутацией заучки это выглядело естественно и не вызвало вопросов. Джессика оттаяла быстрее, чем я ожидала. Может, тоже чувствовала себя виноватой… хотя и была отчасти права. Я была благодарна, что она всё же решилась сказать в лицо то, что я так долго отказывалась признавать. Майк стал настоящей отдушиной. Несмотря на то, что я всё ещё держалась отстранённо с ним и девочками, он оставался рядом. Смеялся над моими мрачными шутками, мягко уводил тему в сторону, если замечал, что она мне неприятна. Был рядом. Я надеялась, что когда-нибудь смогу сказать, как благодарна ему за усилия. — Его кузен страдал депрессией пару лет, прежде чем попытался покончить с собой. — Я ошеломлённо выдохнула, когда Мэри заговорила об этом, и она поспешила меня успокоить: — Его спасли. Он окончил колледж и работает экономистом в Калифорнии. Просто, думаю, этот случай повлиял на Майка и его внимательность к состоянию окружающих. Может, так и было. Я взяла себе и Мэри по куску пиццы и газировке — одинаковый выбор позволял Мэри незаметно менять местами еду, и ей было проще притворяться, что она обедает — и пошла к столу. Калленов в столовой ещё не было, потому что нас отпустили с испанского пораньше. — Мне не нравится, что ты ездишь одна… — продолжила Мэри, когда я поставила перед ней «её порцию» и села рядом. — Это может быть опасно. — Человеческая жизнь полна опасностей, — невесело хмыкнула я, делая глоток газировки. — Смысл в том, чтобы сократить их количество, дурья твоя башка, — проворчала она. — И мы знаем надёжный способ, верно? Она молча смотрела, как я откусываю кусочек пиццы. — Ты… серьёзно? Я пожала плечами и отвела взгляд. Я и сама не знала. Но всё чаще представляла себя сильной и неуязвимой… как будто обращение избавило бы меня от необходимости доказывать себе, что я не слабачка. Какое убожество. — Белла? — Ну, как минимум, мне больше не нужно будет спать, — уныло пошутила я. Мэри нахмурилась. Именно ей приходилось будить меня от кошмаров, чтобы от криков не проснулся Чарли. Она ненавидела, что мне приходилось проходить через это. Не так сильно, как я, впрочем. Столовая потихоньку наполнялась учениками. — Стало получше… — пробормотала она так тихо, что я едва расслышала. Я молча кивнула. Мы обе знали, что нет. Они повторялись несколько раз в неделю. Спустя пару минут молчания Мэри жестом дала знать, что Каллены рядом. Двери в кафетерий открылись, но я не обернулась. Избегать даже случайного взгляда на их стол или парковочное место вошло в привычку. Что не мешало Эдварду прорываться в мои кошмары. Это были «удачные» дни, когда у меня получалось проснуться самой. Я представила, что бы он сказал, услышав о моём желании стать вампиром. Нет, я не готова была сдаться. Я не использую обращение, чтобы сбежать от страхов. С мрачным выражением на лице я допила газировку. ***